LyublyuKotikov

Жизнь его была коротка – он стал одним из первых членов «клуба 27», сообщества звезд, умерших в этом возрасте. Но отведенного времени ему хватило, чтобы потрясти современников и потомков. Хендрикс больше, чем виртуоз, и больше, чем новатор. Он был частью музыкальной стихии – ее полноправным представителем в материальном мире. Даже Эрик Клэптон, к моменту знакомства с Хендриксом заслуживший благодаря своим способностям прозвище «бог», сказал: «Услышав его, я понял, что моя жизнь уже никогда не будет прежней».

Соло на метле

Джими Хендрикс родился в Сиэтле. Его афроамериканскую семью нельзя было назвать благополучной: родители часто выпивали, теряли работу и кочевали с места на место. Алкоголизм свел мать Джими в могилу, когда ей было 33 года.

Джими Хендрикс играет на гитаре зубами, 9 октября 1967 года

Мир казался Джиму тревожным местом, и он находил успокоение в музыке, которую слушал вместе с отцом: это были блюзовые пластинки Роберта Джонсона, Элмора Джеймса, Хаулина Вулфа.

В начальной школе соцработник обратила внимание на то, что маленький Джим всюду ходит с метлой и плачет, когда ее пытаются забрать. Оказалось, мальчонка воображал, будто это его гитара. Учительница посоветовала отцу Джима Элу купить ребенку музыкальный инструмент, но тот счел это блажью.

Только в 15 лет у Хендрикса появилась гитара – он нашел ее на помойке. За короткий срок Джим выучился играть на слух, безошибочно подбирая любые песни и мелодии с пластинок. Признав, что у сына есть талант, Эл смягчился и подарил ему инструмент поприличнее.

Джим был левшой, но отец отказывался принимать этот факт, суеверно полагая: делать что-то левой рукой – значит сотрудничать с дьяволом. В результате Хендрикс приноровился играть обеими руками. Наедине с собой он музицировал, как левша, а в присутствии отца менял положение гитары. Более того, чтобы не переставлять каждый раз струны, он научился играть на перевернутом «вверх ногами» строе – редкое умение.

Десантник с гитарой

С гитарой Хендрикс практически не расставался. Он тянулся к ней, едва проснувшись, ходил с ней повсюду, брал с собой в туалет. С одной стороны, он был полностью поглощен музыкой, с другой – гитара стала для него, патологически застенчивого человека, инструментом общения с окружающим миром. С ней он чувствовал себя полноценным. Более того, она стала как бы продолжением его самого, частью его плоти. Казалось, ему не нужно прикладывать усилий, чтобы извлекать из нее звуки, это происходило так же естественно, как любое телодвижение.

Джим не изменил гитаре даже в армии, куда попал в 19 лет. К этому времени он уже вовсю играл в сиэтлских группах и приобщился к богемному образу жизни, который стоил ему нескольких попаданий в полицейский участок, например, за угон машины. Когда его поставили перед выбором – тюрьма или армия, он выбрал второе.

Хендрикса определили в десантные войска, где в свободное от муштры время он продолжал исступленно музицировать. Осмелев, он стал предаваться любимому занятию и вместо муштры, из-за чего через год службы был демобилизован. В рапорте сержанта взвода говорилось: «Армия только приобретет, если избавится от Хендрикса как можно скорее». Сам Джим утверждал, что его уволили после перелома лодыжки, заработанного в результате прыжка с парашютом, но в документах об этом нет упоминания.

На службе Хендрикс значительно усовершенствовал свою исполнительскую технику, а также познакомился с бас-гитаристом Биллом Коксом, с которым впоследствии много выступал. Вспоминая, как он впервые услышал игру Джима в казарме, Кокс говорил: «Это была смесь Джона Ли Хукера и Бетховена».

Мастер на все стили

Демобилизованный Хендрикс устроился аккомпаниатором в ночной клуб. Благодаря этой работе он стал универсальным музыкантом – мог играть в любом стиле, мог с ходу подхватить любую песню. Тонкий слух и невероятная восприимчивость позволяли ему впитывать всякую музыку – от народных песен до академического авангарда. Вскоре Джим стал ездить на гастроли, подыгрывая Литтл Ричарду, The Isley Brothers и другим звездам черной поп-музыки.

Такая непыльная работа не удовлетворяла Хендрикса. Ему хотелось играть свою музыку, и прежде всего блюз. Но блюз в середине 1960-х в США считался таким же старомодным, как фокстрот: черная молодежь слушала соул и фанк, а белая о нем вообще не слыхивала. На молодого Джими смотрели, как на заблудившегося во времени чудака.

Совсем иное отношение к блюзу было в Англии. Там любознательная белая молодежь не просто усвоила американский рок-н-ролл Чака Берри и Литтл Ричарда, но и взялась изучать его истоки и таким образом открыла для себя блюз Мадди Уоттерса, Вилли Диксона и других черных артистов. Британские группы The Rolling Stones, The Yardbirds, The Animals, Alexis Korner’s Blues Incorporated стали подражать блюзменам и сделали блюз новой модой, которую привезли и в США. Таким образом британцы открыли американцам их же собственную музыку. Они же открыли миру Джими Хендрикса.

Ищите женщину

Женщины всегда играли в жизни Джими большую роль – вторую после музыки. По рассказам его многочисленных подруг, в нем были не только редкое обаяние и большой сексуальный аппетит, но и какая-то беззащитность, побуждавшая их заботиться об этом талантливом и неприкаянном человеке, брать его под крыло.

Одной из таких женщин была Линда Кейт, фотомодель и подружка гитариста The Rolling Stones Кита Ричардса. Познакомившись с Хендриксом в нью-йоркском клубе, где он выступал уже с собственной группой The Blue Flames, она, будучи причастной к шоу-бизнесу, стала звать на его концерты различных деловых людей. Но все они, включая менеджера The Rolling Stones Эндрю Олдэма, оставались на удивление безучастными к творчеству черного гитариста.

Наконец энтузиаст все-таки нашелся: Чес Чендлер, басист группы The Animals, как раз в это время подумывал о продюсировании молодых талантов. Его поразила не только игра Джими, но и неожиданное совпадение, показавшееся ему знаком судьбы. Накануне он услышал песню Билли Робертса Hey Joe в исполнении фолк-рокера Тима Роуза, и в его голове созрел план: найти молодого артиста, чтобы записать с ним рок-версию Hey Joe и сделать ее хитом в Великобритании. Таким виделось Чендлеру начало его продюсерской карьеры. И вот он приходит по приглашению Линды Кейт в нью-йоркский клуб посмотреть на какого-то Хендрикса, и первое, что он слышит в исполнении этого Хендрикса, – потрясающая версия Hey Joe.

Как денди лондонский одет

Джими Хендрикс и Эрик Клэптон

Так как Чендлер был не просто бизнесменом, а музыкантом одной из популярнейших британских групп, он легко смог заинтересовать знаменитых друзей своим подопечным. Вскоре Пол Маккартни, Джон Леннон, Эрик Клэптон и Мик Джаггер стали горячими поклонниками Хендрикса.

В Лондоне Джими познакомился с басистом Ноэлем Реддингом, который позвал своего друга ударника Митча Митчелла, любившего колотить по барабанам, как бешеный, – так возникло трио под названием The Jimi Hendrix Experience («Опыт Джими Хендрикса»).

Рок-группа The Jimi Hendrix Experience, март 1967 года

В 1967 году в западной поп-культуре случился, как сказал бы Лев Гумилев, пассионарный взрыв. В одночасье на поверхность вышли тысячи музыкантов, прежде сидевших в подполье. Они играли диковинную музыку, и не менее диковинную музыку заиграли давно признанные звезды вроде The Beatles, выпустившие альбом Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band. Лето 1967-го провозгласили летом любви – массовым нашествием блаженных хиппи на города Англии и Америки. С одной стороны, можно сказать, что Хендрикс удачно поспел к началу рок-революции, а с другой стороны, он сам и был этой революцией.

Теперь он исполнял не старомодный блюз, а нечто новое, что звучало, как смесь тяжелого электрического блюза с роком и психоделическим авангардом. Его гимном этого периода стала песня Purple Haze, накатывавшая на слушателя, как грохочущий танк, из кабины которого доносились выкрики, описывающие наркотический трип: «Лиловый туман в моей голове! Извините, мне надо поцеловать небо».

В Лондоне Джими сменил строгий костюм блюзмена на яркие хипповые наряды. Покорив Европу, он отправился на родину, где в то время было не протолкнуться среди молодых талантов. Но Хендрикс уже знал, чем привлечь внимание, и устроил для своих сограждан настоящее огненное шоу.

Фокусы-покусы

Фестиваль 1967 года в Монтерее собрал столько звезд, что на их фоне мало кому известный Хендрикс рисковал остаться просто незамеченным: Дженис Джоплин, Jefferson Airplane, Canned Heat, Отис Реддинг и десятки других. Но все случилось ровно наоборот: именно его выступление запомнилось больше всего.

Джими Хендрикс со своим синглом, декабрь 1967 год

Застенчивый в жизни, на сцене Джими превращался в свою полную противоположность – властного бога гитары, способного передавать все оттенки музыки, от возвышенно-небесных до порнографически-сексуальных. В Монтерее он показал, на что способен: бился в экстазе, имитировал совокупление с музыкальным инвентарем, а в финале облил гитару бензином и поджег, после чего раскрошил на куски. Это была уже не просто рок-н-ролльная разнузданность, а какой-то шаманский обряд.

На документальных съемках фестиваля можно видеть шокированные лица зрителей, причем не каких-нибудь пожилых консерваторов, а самых что ни на есть молодых людей.

Как это обычно бывает, сначала публика впадает в ступор от увиденного, а затем начинает просить добавки. Хендрикс стал заложником своих трюков, на которых выехал вначале. Он мог играть зубами, мог играть, закинув гитару за голову, – в общем, знал весь цирковой арсенал. С одной стороны, эти трюки помогли ему привлечь внимание, но с другой – сильно отвлекали от самой музыки. Вскоре любое упоминание об этих фокусах стало откровенно раздражать Джими.

Черный главарь

Для Америки появление рок-группы, в которой белые музыканты подыгрывают черному фронтмену, было явлением экстраординарным. Это не совсем обычно и сегодня, а что говорить о середине 1960-х, временах Мартина Лютера Кинга. Одно дело полностью чернокожая группа или черный музыкант, аккомпанирующий белому, а другое – когда негр возглавляет коллектив белых. Уже одна эта нетривиальная конфигурация – трио с черным лидером – заставляла многих обратить внимание на The Jimi Hendrix Experience.

Для афроамериканской же аудитории непривычным было то, что Хендрикс играл рок – музыку белых, как тогда считалось. Нечто подобное делал в то время только Артур Ли, «первый черный хиппи» из калифорнийской группы Love, но, в отличие от Хендрикса, он не стал звездой мирового масштаба. Хендрикс изменил представление о том, что неграм нечего делать в роке, и проторил дорогу для таких черных рок-коллективов, как Funkadelic, Death, Fishbone, Bad Brains и Living Colour.

Джими меняет джаз

Среди музыкантов, которых поразил Джими Хендрикс, был трубач Майлз Дэвис, один из популярнейших джазменов. Он искал новые пути в музыке и, услышав Хендрикса, понял, что наконец нашел нужное направление. Дэвис стал одержим Джими, хотел познакомиться с ним и пытался на трубе имитировать «голос» хендриксовской гитары.

Под влиянием молодого Хендрикса мэтр Дэвис отказался от традиционных джазовых инструментов и перешел на электрическое звучание, создав новое направление в музыке, которое начали называть джаз-роком или фьюжн. Альбом Дэвиса Bitches Brew (1970) стал одной из вершин этого жанра и настоящим бестселлером.

Майлз даже начал одеваться под Хендрикса – сменил строгие костюмы на яркие хипповские балахоны. Дэвис мечтал записать с Хендриксом совместный альбом, а у Джими была идея собрать супергруппу, в которую помимо него и Дэвиса вошли бы Пол Маккартни и джазовый барабанщик Тони Уильямс.

Майлз Дэвис был далеко не единственным, кто оценил влияние Хендрикса на джаз. В 1970 году, вскоре после смерти гитариста, читатели крупнейшего джазового журнала Down Beat проголосовали за его включение в Зал славы. Хендрикс стал первым неджазовым музыкантом, удостоившимся такой чести.

Цыганский табор

Вся основная творческая жизнь Хендрикса уложилась в четыре года – с осени 1966-го, когда Чес Чендлер привез его в Лондон, до 18 сентября 1970 года, когда Джими умер, захлебнувшись рвотой во сне, приняв очень большую дозу снотворного.

За это время он дал бесчисленное множество концертов, записал сотни часов студийных экспериментов и выпустил четыре полноценных альбома: Are You Experienced? (1967), Axis: Bold As Love (1967), двойной Electric Ladyland (1968) и Band Of Gypsys (1970).

Последний был записан уже не с The Jimi Hendrix Experience, а в составе другого трио, которое так и называлось – Band Of Gypsys. В нем вместе с Хендриксом играли его армейский приятель Билл Кокс и барабанщик Бадди Майлз.

Джими Хендрикс на Вудстоке, 1969 год

В отличие от шумного и пестрого звучания The Jimi Hendrix Experience, эта команда играла сухо и «монохромно», с сильным уклоном в фанк. Если бы Хендрикс был из тех гитаристов, для которых важнее всего самолюбование, Band Of Gypsys была бы для него идеальной командой: на фоне скупой ритм-секции Кокса и Майлза можно было развернуться во всю ширь. Но хотя Хендрикс мог играть соло, как никто другой, он мыслил категориями музыкального полотна, а не своей единственной партии. И для бурного стиля Хендрикса барабанщик Митч Митчелл с его порой хаотичной манерой подходил больше сдержанного Майлза. Так что Джими продолжил работать с Митчеллом, хотя жить ему оставалось недолго. Новый состав успел записать в студии материал для альбома Cry Of Love и съездить на гастроли в Европу, где Хендрикс и скончался. Альбом вышел уже посмертно.

Эти пластинки не только впечатляют сами по себе. В них разбросаны сотни музыкальных идей, которые подхватили и развили современники Хендрикса и артисты последующих поколений. Хард-рок, хэви-метал, хип-хоп, нойз, эйсид-джаз – зерна этих и многих других стилей можно найти в музыке Хендрикса.

Гимн эпохи

В 1969 году Хендрикс выступил в Вудстоке, на самом известном в истории рока фестивале. Ему досталась почетная обязанность закрывать это трехдневное событие. Из-за постоянных сдвигов в расписании играть пришлось не в полночь, а поздним утром следующего дня, когда значительная часть зрителей уже расползлась. Как это нередко случалось с Хендриксом, играл он много и вдохновенно, но запомнилась главным образом 20-минутная авангардная импровизация на тему американского гимна.

Начались дискуссии: правые посчитали этот номер надругательством над национальным гимном, левые – лучшим бессловесным высказыванием против войны во Вьетнаме. Сам Хендрикс скромно назвал его портретом современной Америки – тревожной и раздираемой социальными, политическими и расовыми противоречиями.

«Когда он играл, я слышал, как плачет ребенок, как рвутся бомбы, видел, как летит орел, как бегут по небу облака, – он был способен изобразить все это на своей гитаре, – говорил гитарист Карлос Сантана, – можно сказать так: Джими играл жизнь».

Мистер Хайд

Знавшие Хендрикса люди вспоминают о нем, как о милейшем человеке, не страдавшем звездной болезнью, очень застенчивом. Лемми Килмистер, лидер группы Motörhead и настоящая рок-легенда, в молодости работал у Хендрикса роуди – рабочим на гастролях – и до конца жизни с теплотой вспоминал о Джими как о «щедром, благородном парне, настоящем джентльмене».

Однако под воздействием алкоголя мил человек Хендрикс мог продемонстрировать свою темную сторону – драться и скандалить. Не обходил стороной Джими и наркотики: с приходом славы лиловый туман стал постоянным спутником его недолгой жизни.

Тем не менее его нельзя назвать классическим рок-гедонистом: никакой гедонист не станет тратить столько времени и сил на творческие поиски. «Мало того, что у него был дар от природы, но я не встречал другого человека, который столько времени проводил бы, играя на гитаре и развиваясь», – вспоминает Чендлер.

Его мечтой было поселиться прямо в студии, чтобы можно было сочинять и записывать музыку круглые сутки. И в последний год жизни у него появилась такая студия – Electric Ladyland, где он был сам себе хозяин, и никто не указывал ему, что делать, как это случалось прежде с Чесом Чендлером, привыкшим к деловому темпу работы: записал трек – и домой. Хендрикс же, записав трек, отправлялся записывать другой. Благодаря этому количество оставленных им рабочих записей и набросков огромно. После смерти были изданы десятки альбомов с этим крайне любопытным материалом. Даже черновые записи Хендрикса интереснее, чем «чистовики» иных артистов.

Наперегонки со смертью

Уход Хендрикса символизировал закат большой эпохи: бурного праздника жизни вольных 1960-х, царства «детей цветов», наивных надежд и рок-н-ролльного пиршества. Вскоре после него мир покинули другие знаковые фигуры поколения: Дженис Джоплин и Джим Моррисон.

Как и всякая безвременная смерть знаменитого человека, гибель Хендрикса обросла множеством конспирологических теорий, которые сходятся в одном: это было убийство. Якобы кто-то из британских врачей обмолвился, что в легких музыканта было столько воды, сколько бывает у утопленников, а не у захлебнувшихся рвотой. Предполагаемые мотивы убийства разнятся: от связей Джими с радикальной политической организацией «Черные пантеры» и секретной программы британской разведки по обезвреживанию влиятельных кумиров молодежи до ревности бывшего менеджера, которому мертвый Хендрикс был дороже, чем живой.

Уезжая на последние гастроли, Джими сказал подруге, что, по своим ощущениям, не доживет до 30. Говорил об этом с сожалением, потому что, в отличие от многих рок-идолов, не был одержим смертью, а, наоборот, хотел жить и играть как можно больше. Он спешил делать новую музыку, но смерть обогнала его на повороте.

Автор текста: Александр Зайцев
Источник: https://profile.ru/culture/genij-v-lilovom-tumane-80-let-so-...

Другие материалы:

• До самых кишок — краткая история жестокости в кино

• Улетевший слишком рано — сериал «Светлячок»

• Гастрономические ужасы — 5 хорроров «о вкусной и здоровой пище» (с полезными советами)

• История хоррора в 10 фильмах — с 1896 года до наших дней

• Кровища, загадки бытия и много секса — чем круты «Книги крови» Клайва Баркера

• Черный юмор, фантастика и публицистичность — Курт Воннегут и его наследие

• Одержимость, ведьмы и серийные убийцы — 7 жутких испанских фильмов ужасов

• Что смотреть, если вам нравится «Футурама» — ещё 5 фантастических мультсериалов с убойным юмором

• Черепашки-ниндзя, Три богатыря, Побег из курятника и другие — 10 новых мультфильмов, которые выйдут до конца года

• «Происхождение Дюны» — эссе Фрэнка Герберта о создании великой научно-фантастической вселенной

• «Звёздный путь 2: Гнев Хана» (1982) — Лучший фильм по знаменитой вселенной

• Классика фантастики — Роберт Хайнлайн. Чужак в стране чужой

• Ком в горле — Из чего сделаны хорроры

• Такой же разведчик, как мы — Как «Семнадцать мгновений весны» стали киноманифестом идеологии 1970-х

• Сатирическая антиэкранизация, которую никто не понял — «Звёздный десант» (1997), режиссёр Пол Верховен

• Рэй Брэдбери. Марсианские хроники — 12 экранизаций

• Вилли Вонка — история персонажа, которому в следующем году стукнет 60

• Фильмы на ночь — 15 мистических триллеров

• Клиффорд Саймак — самый человечный из фантастов

• Уэс Крэйвен — создатель «Кошмара на улице Вязов», «Крика» и «У холмов есть глаза»

• «Простоквашино» XXI века — Центры власти и стратегии выживания в одной нарисованной российской деревне

• История японского хоррора — в 10 фильмах

• Ужас как красиво — 12 самых эстетских хорроров

• Дэвид Геммел — Создатель легенд

• Переводная фантастика — изданная с 9 по 15 июля 2023 года

• Ловушка Джокера — история Арлекина Ненависти от Фингера до Леджера

• Женщина, которая выжила — Мама Гарри Поттера Джоан К. Роулинг

• Великий Кристалл — Мир Владислава Крапивина

• «Доктор Кто» — Легенда, проходящая сквозь века

• По следам забытого царства — магический реализм Хулио Кортасара

Кровь из глаз

Театральная природа раннего кино не давала особого выхода натуралистическому насилию. В то же время ранние мастера кино изощрялись в спецэффектах, в особенностях пленки создать иллюзию. Возможно, первый в истории кино спецэффект — стоп-кадр и монтаж с манекеном — использован в фильме 1895 года «Казнь Марии Шотландской». Художественное кино началось с имитации казни. Продюсером постановки был Томас Эдисон, который через несколько лет умертвит на камеру слониху Топси уже по-настоящему.

Купить книгу

Новатор Д. У. Гриффит в 1916 году в «Нетерпимости» показывает Вавилонскую битву: стрелы вонзаются в тела, солдаты в рукопашной грызут глотки друг другу, копье протыкает живот пехотинца под немигающим взглядом богини Иштар. Зритель видит кровь долю секунды, но инициация состоялась. Эту рану можно уподобить ране на теле Христа от копья римского легионера: увидев ее, уверовал Фома, и зритель уверовал в искусство, запечатлевшее смерть. В этом же фильме Гриффит обращается опять же к смертной казни в современной Америке и демонстрирует распятие Христа.

«Нетерпимость»

Первая документальная хроника казни была отснята во время Гражданской войны в России. Американский оператор Фрэнк Джонсон запечатлел немецких фрайкоров, расстреливающих латышских большевиков (позднее хронику демонстрировали и как доказательство преступления белых, и как зверства красных).

«Носферату. Симфония ужаса»

Эротика и насилие сопутствовали золотому веку немого кинематографа. Однако представление о границах допустимого еще не было установлено. Великая война подорвала многие культурные основания, но откровенное порно оставалось загнанным в подполье, а буйство крови в кино, не в жизни, еще не могло выглядеть достаточно убедительно. Даже в немецких фильмах ужасов, включая «Носферату», кровь подразумевалась, но не была показана.

Тем более навсегда шокирующим оказался «Андалузский пес» Луиса Бунюэля, единственный кадр из которого не могут забыть до сих пор. Туча разрезает яблоко луны, бритва стремительным движением проходит по глазному яблоку. Сравнимую рану крупным планом миру показали четырьмя годами ранее в «Броненосце „Потемкин“», где жертва побоища на одесской лестнице зажимает окровавленное лицо. Но демонстрация насилия, как бы оправданная исторически и драматургически, у Эйзенштейна меркнет на фоне сюрреального непостижимого акта увечья у Бунюэля. Вытекает глаз, и зритель в ужасе жмурится сам.

«Андалузский пес»

К пытке в немом кино также обращаются, например, Беньямин Кристенсен в «Ведьмах» (один из самых запрещаемых фильмов в истории) и, конечно, Теодор Дрейер в «Страстях Жанны д’Арк». Но в обоих случаях режиссеры деликатно решают проблему с помощью монтажа. Камера демонстрирует страшные орудия инквизиции, а затем перекошенное в ужасе лицо или нежную кожу. Кристенсен еще добавляет гравюры из средневековых трактатов, более откровенные, чем современная ему документалистика, а Дрейер все-таки пускает Жанне кровь — в лечебных целях.

«Ведьмы»

Камера и гильотина

Голливуд уже через несколько лет попал под цензуру кодекса Хейса. Не то что натуралистичное, но даже условно театральное убийство и пытка стали почти невозможны на экране. Патриархальное целомудрие накрыло также кинематограф нацистской Германии и Советского Союза. Гигантские корпорации выпускали мелодрамы, дорогие костюмированные исторические фильмы, война в кино разыгрывалась по бескровным правилам, пока в реальном мире готовилась бойня. Человечество, несмотря на лицемерие искусства, жаждало крови. Как раз в 1939 году прошла последняя публичная мирная смертная казнь в Западной Европе. Зрелище узаконенного убийства издревле привлекало людей, но тогда в Версале, где казнили немецкого серийного убийцу Вейдмана, толпа вела себя особенно отвратительно. Зеваки снесли заслон охраны и макали носовые платки в кровь гильотинированного — на сувениры. Пикантность в том, что любитель с камерой снял все происходящее из окна, и исторический фильм можно посмотреть до сих пор. Еще один занимательный факт: в толпе находился семнадцатилетний Кристофер Ли, в будущем великий Дракула британского кино.

Вторая мировая война, начавшись, позволила камере запечатлеть табуированные ранее и непредставимые акты насилия. Мало того что ради пропаганды допустили цензурные ослабления в художественных военных фильмах. Фронтовые операторы-документалисты запечатлели невиданное доселе множество смертей.

«Наступит ночь»

В числе самых влиятельных фильмов на свете — документальные хроники советских операторов, вошедших в освобожденные концлагеря нацистов. Истощенные люди-полутрупы, неостывшие печи крематориев, горы тел, сваленных друг на друга — мир содрогнулся, Нюрнберг вынес приговор. Союзники, правда, тоже сделали такой фильм, который лег на полку на 70 лет. В 1945-м продюсер Сидни Бернстайн и Альфред Хичкок отсняли освобожденный лагерь смерти Берген-Бельзен. Их «Факты о немецких концентрационных лагерях» были немедленно запрещены, часть съемок перемонтирована для позднейших агитматериалов. Кадры мертвых и уцелевших узников по соседству с кадрами сытых, несмотря на войну, немецких деревень были неполиткорректны в условиях холодной войны и нового передела мира. Только в 2014-м неудобный фильм был извлечен из архивов, а затем выпущен расширенный комментарий «Наступит ночь» Андре Сингера.

Цвет: красный

Случайно ли, что с именем Хичкока связано и последующее возвращение насилия в игровое кино? Как раз наступили цветные 1960-е, полюбившие красный. Но «Психо» был черно-белым фильмом, тем не менее первые зрители были искренне уверены, что видели алую кровь в ванной своими глазами! Такова сила убеждения и эффект шока от вида полузапрещенной крови. Зато уже через несколько лет ее будет хоть залейся.

За революционером Хичкоком в хоррор приходят ремесленники. В начале десятилетия Гершел Гордон Льюис снимает свою «Кровавую трилогию». 1960-е еще робко начинаются, время только пробует себя на вкус, а маньяк, опять же приглашенный в кино Хичкоком, пока не главный герой новостей и поп-культуры. Но коллективное бессознательное уже требует начинать отсчет убийств, и экраны заливает ненатуральная кровь симпатичных моделей. Тогда появляется понятие «сплэттер» — фильм, забрызгивающий кровью.

«Кровавый пир»

Интересно, что бредовый сюжет «Кровавого пира» Льюиса увязывает преступления маньяка с неким древнеегипетским культом темной богини. Режиссеры и дальше будут — возможно, еще по ассоциации с «Нетерпимостью» — экзотизировать беспричинное насилие, придавая ему кошмарно-ритуальный характер.

В это время в Италии зарождается сходный по своим интенциям со сплэттером, но чисто местный жанр джалло. Его истоки связаны с именем многостаночника Марио Бавы. Уже в «Маске Сатаны» 1960 года он показывает зверства инквизиции без вуали целомудренной цензуры. Пленницу клеймят железом, к лицу ведьмы прибивают железную маску с шипами. Вскоре Бава переходит к цветному кино, и палитра жанра закрепляется. Желтый («джалло») — обложка бульварного чтива, кровавый — главный цвет, а холст — тело, обычно женское. Он эстетизирует садизм в «Плети и теле», заставляет нас смотреть глазами убийцы на жертв в «Крови и черных кружевах». Его вскоре догоняет и превосходит Дарио Ардженто. Руки режиссера — руки убийцы в «Птице с хрустальным оперением», а место расправы над одной из несчастных женщин — галерея современного искусства. Наконец, Ардженто снимает эталон жанра — техниколоровскую «Суспирию» (1977), где предсмертные корчи убиваемых девушек вписаны в живописные декорации и прямо увязаны с балетом.

«Кровь и черные кружева»

Для иных режиссеров 1960-х новая вседозволенность не ограничивается эстетикой, это повод вообще испытать на прочность кинопленку, кино, восприятие зрителя. Начав со своеобразного исследования пытки в «Маленьком солдате», Годар продолжает праздник насилия и непослушания в «Банде аутсайдеров» и «Безумном Пьеро», а в «Уик-энде» топит все в крови, доводя героев до каннибализма.

Новая волна не была бы возможна без ручных камер. Появившись, они не только подарили кинематографу несколько шедевров, но и приблизили его к обычному человеку, породив феномен кинематографистов-любителей. А отсюда один шаг до любительского порно с настоящим сексом и любительского фильма с настоящими смертями. То есть снафф-фильма.

Вера в существование последнего возникает, похоже, в самом конце 1960-х. Смутные легенды о том, что банда Чарли Мэнсона снимала на пленку свои преступления и сатанинские ритуалы, включая убийство актрисы Шэрон Тейт, не подтвердились. Зато в начале 1960-х начинают работать несколько режиссеров, которые внесли большой вклад в легенду снаффа. Это Гуалтьеро Якопетти в Италии и чета Файндлей в США.

Снафф

Якопетти, на первый взгляд, продолжил дело операторов-документалистов на фронтах мировой войны и в бесчисленных горячих точках. В 1951 году Андре Базен ужасался способности киноленты подчинять себе смерть на примере хроники с гибелью матадора во время корриды и съемок расстрелов коммунистов в Шанхае. Критик назовет этих погибших «мертвыми без реквиема». Смерть, остававшаяся доселе подлинно единственным и неповторимым моментом жизни, теперь может воспроизводиться и тиражироваться. И человек, зритель нового времени, оказался способен пересматривать и впитывать в себя это шоу насилия.

«Собачий мир»

Именно с таким кино прославился в 1962 году Якопетти — сорокалетний участник Сопротивления, журналист и сценарист. Годом ранее в автокатастрофе погибла любовь всей его жизни, актриса Белинда Ли. После этого Якопетти выпускает свой первый фильм — «антидокументальный» манифест «Собачий мир», который делает его знаменитым. В одиночку режиссер становится основателем жанра мондо — специфической полупостановочной документалистики. «Собачий мир» представляет буквально визуальную трапезу насилия: убийства животных рифмуются здесь с безграничным поеданием пищи, сексом, а также фанатизмом толпы. Вскоре Якопетти пошел дальше, зафиксировав в «Прощай, Африка!» акты геноцида и военных преступлений на освобожденном континенте, а в «Прощай, дядя Том» инсценировав издевательства американских плантаторов над рабами.

Первая работа итальянца была номинирована на «Золотую ветвь» в Каннах. Позднее так высоко он уже не взлетал, а критики, принявшие сначала метод Якопетти за художественную смелость и социальное обличение кусали себе локти. Форма — инсценированное или реальное кровопролитие — оказалась основным содержанием нового жанра мондо, вскоре породившего снафф.

Чета Файндлей активно работала с середины 1960-х годов, снимая порнографические фильмы, андерграундный хоррор и «шокументалки». Например, «Трилогия плоти», «Тело женщины» о маньяке, который держит еще живых жертв в своем доме, или «Сатанинская постель» о проститутках, в которой сыграла еще не встретившая Леннона нью-йоркская художница Йоко Оно. Первооткрывателями снаффа не вполне по своей воле Файндлеи оказались в 1971-м, сняв в аргентинской Сельве фильм «Бойня», явно вдохновленный похождениями Мэнсона. Вскоре само слово «снафф» таинственными путями вошло в язык, и тогда ушлые дистрибьюторы переименовали «Бойню» в «Снафф». Кроме того, оригинал Файндлей был доснят. После завершающей сцены «Бойни» показывают съемочную группу, заканчивающую работу. Вдохновленный режиссер пытается изнасиловать актрису, затем протыкает ее ножом, отрубает руки и ноги под радостный хохот коллег, не выключающих камеру. Эта-то сцена и была снаффом — садистским актом, в документальность которого должен был поверить зритель. Судя по тому, что, когда в 1976-м обновленный фильм вышел в прокат, последовали протесты и беспорядки, задумка продюсеров удалась по крайней мере отчасти. По другой версии, впрочем, беспорядки были частью рекламной кампании фильма.

Гибель Майкла Файндлея на следующий год кажется символической. Готовый к взлету вертолет на крыше небоскреба Метлайф-Билдинг внезапно сломался: лопасти сорвались с креплений и обрушились на очередь пассажиров. Файндлей и еще двое человек были иссечены на месте. Сюжет для шокирующего кино! Роберта Файндлей после этого начала снимать жесткую порнографию, а затем исчезла с горизонта. Но к тому времени у Файндлеев было достаточно соратников.

Занимательная этнография

Ландшафт хоррора меняется: людям нужно еще больше крови, еще больше физиологического. Тонкий психологизм не работает сам по себе. Зрители падают в обморок, когда девочка в «Изгоняющем дьявола» мастурбирует распятьем, но разговоры об этом лишь подстегивают интерес к фильму. Уэс Крэйвен дебютирует с «Последним домом слева» в 1972-м о жестоком убийстве двух девушек и не менее жестокой мести родителей жертв убийцам. Ему вторит триллер «Я плюю на ваши могилы», где девушка сама изощренно мстит насильникам. Последний фильм порождает волну сиквелов и ремейков, и нетрудно предположить, что популярность его вызвана не столько сочувствием жертве, сколько упоением экранным кровопролитием.

«Последний дом слева»

Продолжается также путь мондо. В конце 1970-х выходит первый фильм серии «Шокирующая Азия», где, по заветам Якопетти, встык монтируются ритуальные сектантские обряды, экологические катастрофы, бойни, пляски в кабаре и прочие малосвязанные вещи. Шокировать должны нравы чужих культур — индийской, японской, китайской, вьетнамской. Менее разборчивы в расовом плане были авторы легендарных «Ликов смерти» (1978), где поедаемая китайцами обезьянка соседствовала со вскрытием трупов и явно инсценированной казнью на электрическом стуле в американской тюрьме. И тот и другой многократно запрещенные фильмы обросли бесчисленными сиквелами и обрели неслыханную андеграундную популярность, продержавшуюся десятилетия. По крайней мере в России самозаписанные кассеты и болванки с «Азией» и «Ликами» повсеместно встречались уже в новом тысячелетии.

Иконой жанра псевдодокументального убийственного кино стал «Ад каннибалов» Руджеро Деодато, который в оригинале поэтично называется «Каннибальский холокост». К 1980 году, когда вышел фильм, итальянский хоррор не исчерпывается только эстетикой джалло. Впрочем, именно классик жанра Умберто Ленци позднее поставит два продолжения «Каннибалов». Но есть также «Калигула» Тинто Брасса — кровавая порнография в римских декорациях. Кроме того, в 1975 году вышел фильм «Сало, или 120 дней Содома», который, не претендуя на документальность, шокирует куда сильнее «Ликов смерти». Пазолини же после съемок погибнет смертью еще более страшной, чем Файндлей.

«Сало, или 120 дней Содома»

«Ад каннибалов» рассказывал о неудачной антропологической экспедиции в земли каннибалов Амазонки. История похоже была навеяна пропажей исследователя Майкла Рокфеллера в Папуа — Новой Гвинее, о чем ходили мрачные слухи. По сюжету доктор Монро (профессора играет порноактер Роберт Керман) отправляется в места, где пропала предыдущая экспедиция, и хитростью забирает у каннибалов кассету с камеры антропологов. Эта кассета — как раз снафф-артефакт, который должен нас шокировать. Ученые, оказывается, героически записали, как дикари их пленяют, насилуют и в конце концов поедают. Но большая часть хронометража посвящена убийству невинных животных, которых итальянский режиссер истреблял в промышленных масштабах.

«Ад каннибалов»

Последнее облегчило цензуру фильма на Западе. Кроме того, после премьеры фильма в Италии Деодато пришлось отсидеть за демонстрацию непристойных изображений. Вскоре последовали и более серьезные обвинения: критики, а за ними следователи приняли задокументированные смерти в фильме за чистую монету. Режиссер чуть не оказался обвинен в убийстве, пока не предоставил суду живых актеров и не рассказал, какими спецэффектами изобразил их натуралистичную гибель.

Так в кино пришел жанр found footage («найденная пленка»), который придал новое измерение подлинности экранного насилия. И то, как зрители были заворожены этой идеей, показывает, насколько неистребима вера в ту самую настоящую найденную пленку с настоящей смертью во имя искусства.

«Звонок»

Тему страха перед кассетой уже в конце столетия разовьет японский «Звонок». А вот специалистами по кровопролитию на экране японцы стали куда раньше. Пока Голливуд не отошел от кодекса Хейса, Куросава совершенно не стеснялся рубить тела в своих фильмах самурайской сталью. В дальнейшем мастера японского кино также не сдерживают себя, но подлинная оргия кровопролития разворачивалась в жанровом кино.

Пленки из подвала

Несколько режиссеров в середине 1980-х делают серию фильмов «Подопытные свинки», имитирующих снафф. Убийцы, расчленяющие жертву на камеру, самоубийцы, некрофилы... Характерно, что реалистичные издевательства над плотью подаются здесь как творчество маньяков — навязшее в зубах сопоставление извращенца и художника, высмеянное в последнем фильме Триера. Снимать «Свинок», правда, прекратили, когда кассеты нашли у реального японского серийного убийцы. А уже в начале 1990-х с фильмом произошел казус в Америке: японскую кассету каким-то образом посмотрел Чарли Шин и пришел в уверенность, что увидел всамделишный снафф. Актер поднял шум на весь Голливуд, к делу подключились ФБР и японская полиция. Японцы уверили штатовцев, что уже разобрались с делом на родине.

«Дом, который построил Джек»

Со «Свинками» тесно связано понятие «гуро», происходящее от слово «гротеск». Это поджанр традиционного японского комикса, перешедший в кино, где эротическое увязано с ужасным — расчленением, каннибализмом, некрофилией. И до сих пор японская манга подкидывает режиссерам множество предельно кровавых сюжетов. В качестве примера — «Ичи-киллер» великого Такаси Миике, одного из тех, кто вывел японский треш на уровень искусства; «Королевская битва» и еще бесчисленное множество загадочных поделок вроде «Девочки-пулемета».

Не так вольготно чувствовали себя кинематографисты в США после консервативного поворота 1980-х и введения возрастных рейтингов. Хорроры, как и в 1920-е годы, теперь далеко не всегда показывали кровь. Лишь неутомимый Уэс Крэйвен изобретал все новые поджанры слэшера с ультранасилием. С другой стороны, в поп-культуре прописался образ серийного убийцы. Ужаснувший зрителей 1980-го года «Маньяк», где герой скальпировал своих жертв ради париков куклам, эволюционировал в эстета-каннибала Лектора. Не только дикие индейцы ценят нежную человечинку. Еще один пример убийцы-творца из галереи обаятельных психопатов, обливающихся кровью под музыку Баха.

На другом конце представлений о чужаках среди нас — дикие зомби, совсем безмозглые. Они жрут людей в «Зловещих мертвецах» Сэма Рэйми и «Живой мертвечине» Питера Джексона. Человечество отвечает на это террором дробовиков, бензопил и газонокосилок. Крови на экране столько, что ее уже не видишь и не замечаешь. Тогда же ее начинает щедро лить Тарантино. Впрочем, чем дальше, тем больше в его фильмах она напоминает клюквенный сок.

«Живая мертвечина»

Тем большее влияние со временем имеет хотя бы имитированная подлинность, документальность ужаса. Копеечный фильм «Ведьма из Блэр» стал культовым именно поэтому: на экране не было ни ведьмы, ни чего-либо страшного вообще, кроме мельтешения камеры, молчаливого леса на плохой пленке. Но именно некачественное в этой парадигме означало более реальное, а скрытое — страшное. Впрочем. целомудрие «Ведьмы» скоро сменит новый кровавый разгул.

Сплэттеры нулевых годов стали самыми популярными в истории жанра. Прежде всего речь о франшизе-рекордсмене всех кассовых сборов для хорроров «Пила» и спродюсированных Квентином Тарантино «Хостелах». Последние эксплуатируют древний страх не вернуться из путешествия в неизведанное. Никакой мистики: дикари (которыми выступают уже восточноевропейцы) вас разделают и, вероятно, съедят. Сюда же надо отнести «Туристас», «Повороты не туда», «За гранью страха» и подобные рассказы о том, как туристическая поездка обернулась охотой и животной борьбой за выживание.

«Пила 2» 

«Пила», в свою очередь, была принципиально камерной и психологичной. Ключевым действующим лицом стал безликий маньяк, как бы испытывающий своих пленников на прочность духа. Если дух сильнее плоти, против плоти нужно восстать в прямом смысле. Мучитель заставляет жертв резать, расчленять, пожирать самих себя. Победителей практически не было; измученные болью живые существа демонстрировали примат материи над духом. Человек превращался в животное — мораль в духе Якопетти.

Все это критики обзывают словосочетанием torture porn, «пыточной порнографией», как бы вынося за рамки кино вообще. Но интерес публики это никак не остужало. Элементы сплэттера входят даже в мейнстримовые сериалы. Яркий пример — «Декстер» о серийном убийце-следователе. Серийник с бензопилой — обаятельный герой и «Американского психопата» в исполнении Кристиана Бэйла. В нулевые выходят ремейки классики американских сплэттеров 1970-х, включая и «Последний дом слева», и «Я плюю на ваши могилы» с продолжениями. По другую сторону океана набирает обороты «новый французский экстремизм», порой более кровавый, чем «Техасская резня бензопилой».

«Декстер»

Found footage расцветает как в мистическом кино («Паранормальное явление»), так и в кино о маньяках (практически непереносимая для просмотра трилогия Фреда Фогеля «Подполье» о реднеках-потрошителях). Вообще, даже те фильмы в жанре torture porn, которые не прикидываются найденной пленкой, многое перенимают от ее эстетики. Как бы небрежно снят «Сербский фильм», прямо увязывающий страсть к насилию с порнографией; элементы своеобразного документализма есть в легендарной «Человеческой многоножке». В России в нулевые годы расходится на цитаты «Зеленый слоник» Светланы Басковой — фактически импровизация, снятая на любительскую камеру с кровавой оргией в духе гуро в конце.

Кровь на мониторе

Подобная индульгенция на разнообразные перверсии в кино совпадает с развитием технологий, бесконечной воспроизводимостью не только произведений искусства, но и актов насилия. XXI век начался с прямого эфира уничтожения Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, и дальше войны, теракты, беспорядки непрерывно транслировались со всех экранов. Чем ближе — в одном клике мышки — оказывались экзотические зрелища войны и террора, тем отчужденнее их воспринимал зритель, которого уже не шокировали ни людоедство found footage, ни образы концлагерей.

Новое десятилетие было отчасти консервативным откатом назад, как было в 1980-е годы. Оно началось с массового убийства в кинотеатре американского города Орора на премьере фильма «Темный рыцарь». Дискуссии о насилии в кино и в жизни получили новый импульс. Продолжения torture-porn-франшиз постепенно исчезали с больших экранов, жестокость цензурировалась возрастными рейтингами. Сыграло свою роль и изменение культурного контекста. Взгляд убийцы в мейнстримовом кино вышел из моды. Мучительство женщины на экране стало восприниматься не как особого рода игра, а как социальное обличение либо саморазоблачение.

«Золотая перчатка»

Соответственно, образ элегантного маньяка-интеллектуала начал растворяться, чему способствует не только деконструкция сексуального и насильственного в фильмах Триера, но и жестокое, реалистичное до комизма изображение душегуба в «Золотой перчатке» Фатиха Акина.

Что касается Триера, он продолжает отыгрывать роль плохого парня с негласным разрешением на нарушение политкорректных табу, и с его фильмов продолжают демонстративно уходить люди, не готовые к демонстрации зверств. Из-за его известности, выходящей за пределы независимого кино, «Антихрист» и «Дом, который построил Джек», порой маркируют как хоррор. В первом фильме членовредительство прямо связано с сексом, во втором мы имеем дело с асексуальным маньяком. Его убийства совершаются по мысленному расчету, поэтому при всей физиологичности изображаемого они кажутся выдуманными. Повторяя все штампы историй про гения и злодейство, Джек пытается создать шедевр из умерщвленной плоти, но получается только кривой дом из трупов — хороший экспонат для выставки современного искусства и в то же время портал в ад. В своем роде это антитеза эстетизации насилия в стиле Ардженто.

Другая линия эстетизации насилия может быть заметна в «Мэнди» Паноса Косматоса, «Тебя здесь никогда не было» Линн Рэмси или «Неоновом демоне» Николаса Виндинг Рефна. Психоделическая или фантастическая картинка с нереальными цветами, галлюцинаторный монтаж и отстраненная интонация делают показываемое ненатуральным, не из плоти и крови. Не задокументированные жизнь и смерть, но видеоарт.

«Неоновый демон»

Тем не менее не сыгранный, а реальный ужас на экране — по-прежнему на расстоянии протянутой руки. В этом свете удивительно выглядит статья журналиста Дэвида Микельсона от 2006 года о том, что настоящих снафф-фильмов не существует, потому что не может существовать никогда, главное, нет такого рынка. Если исследователь тогда не знал, к примеру, о советском маньяке Сливко, снимавшем все свои преступления, то может узнать о российском снаффе рубежа веков. Речь о показательных казнях и пытках российских солдат чеченскими боевиками, которые свободно распространялись среди молодежи. Одно из таких видео вошло в награжденный в Каннах фильм Кантемира Балагова «Теснота». Снафф прописался в большом искусстве, неотпетые мертвые Базена стали подлинными героями нового тысячелетия.

Автор текста: Андрей Гореликов
Источник: https://www.kinopoisk.ru/media/article/3369853/

«Васили́са Прекра́сная» — советский полнометражный чёрно-белый художественный фильм-сказка, поставленный на студии «Союздетфильм» в 1939 году режиссёром Александром Роу по сценарию, который основан на русской народной сказке «Царевна-лягушка». Премьера фильма в СССР состоялась 13 мая 1940 года.

Если фильм «По щучьему веленью» был дебютом режиссёра, то лентой о Василисе Александр Роу продолжил осваивать сказочную тему.

«Светлячок» — яркий метеорит на небе телеэкранов; когда речь заходит о сериалах, чей путь оборвался слишком рано, его вспоминают первым. На конвейере телевизионной магии редко случаются настоящие чудеса, но «Светлячок» стал одним из них — примером того, как искреннее вдохновение и талант могут покорять сердца. Обстоятельства создания сериала стали удивительным отражением его же сюжета — и обе эти истории до сих пор вспоминают с теплотой.

Оригинальное название: Firefly
Создатель: Джосс Уидон
Премьерный показ: 2002, Fox
Продолжительность: 14 эпизодов по 44 минуты + полнометражный фильм
Возрастной рейтинг: 16+

Купить книгу

Джосс Уидон хотел создать космический вестерн без обычных атрибутов научной фантастики: не сагу о вершителях судеб, а приземлённую историю о жизни простых людей. Действие «Светлячка» происходит в 2517 году в далёкой планетной системе, но в этом мире нет инопланетян, роботов и технологических чудес. Продвинутые технологии попадаются на центральных мирах, подконтрольных могущественному Альянсу, — но на задворках системы даже базовые ресурсы вроде воды и воздуха могут стать вопросом жизни и смерти. Космос ещё в «Звёздном пути» называли последним рубежом — здесь из него и впрямь получился новый фротир. Тон сериалу задал роман Майкла Шаары «Ангелы-убийцы» о битве при Геттисберге с точки зрения простых солдат — а ещё фильм Джона Форда «Дилижанс», где по прериям путешествуют девять подозрительно знакомых персонажей.

В сериале ветеран проигранной войны за независимость Мэл Рейнольдс скитается по космосу на корабле модели «Светлячок» с гордым именем «Серенити» («Безмятежность») и перебивается случайными заработками, от перевозки грузов до ограблений. В команде корабля — бывшая соратница Мэла Зои с мужем-пилотом Уошем, громила Джейн и механик Кейли. В первой же серии к ним присоединяются пассажиры: компаньонка Инара (так в этом мире называются гейши), пастор Бук и врач Саймон со своей странной сестрой Ривер. В ходе сериала эта разношёрстная команда привыкает друг к другу и постепенно становится настоящей семьёй. У экипажа «Светлячка» нет великих целей: их задача — просто прожить ещё один день. Получить оплату, подлатать корабль — и оставаться на лету.

Ещё на старте проекта Уидон смог заразить энтузиазмом всю команду. Во время кастинга у него не было даже сценария — но он так увлечённо и подробно расписывал свои идеи, что каждый чувствовал: зарождается что-то искреннее и настоящее. Часто сериал удаётся оценить по достоинству только во время показа — а здесь все уже с начала съёмок сроднились с кораблём и своими героями. Все актёры вспоминали потом тёплую атмосферу, царившую на площадке, и признавались, что за всю карьеру не испытывали ничего подобного. Больше всего они любили сцены за общим столом в кают-компании, да и перерывы проводили всё в тех же декорациях, гуляя по кораблю. Тон общению задавал Нейтан Филлион, который и в реальности оказался отличным капитаном — старался поддержать каждого, а вдобавок то и дело устраивал изобретательные розыгрыши. Душевность, которая чувствуется между персонажами, шла из жизни.

Но в реальности тоже нашёлся свой Альянс, устроивший «Светлячку» нелёгкую жизнь. Канал Fox давно хотел получить сериал от автора популярной «Баффи», но уже на стадии заявки к проекту отнеслись настороженно. Продюсерам не нравилось, что в экипаже есть супружеская пара (как же тогда устраивать любовные треугольники?), а тем более компаньонка. Пилотная серия студию тоже не устроила: Уидон хотел обстоятельно и не торопясь познакомить зрителей со всеми героями и задать меланхоличное настроение, а продюсерам нужна была бодрая «Баффи в космосе». Поэтому на замену пилоту пришлось срочно — за два дня — написать «Ограбление поезда», чтобы показать, каким будет более типичный эпизод.

После этого сериал одобрили, но в телепрограмму поставили на «мёртвое время» поздним вечером пятницы. Дальше было только хуже: трейлеры совершенно не соответствовали тону истории, серии выпускали в эфир в случайном порядке, да и рейтинги не внушали оптимизма. Когда те же 4 миллиона зрителей собирала «Баффи» на маленьком канале WB — это был прорыв. Но Fox требовалось втрое больше: среди их сериалов «Светлячок» сразу же оказался на последнем месте.

Съёмки продолжались параллельно с показом, поэтому на площадке чувствовали, что сериал в немилости. Постоянная угроза закрытия сплотила актёров ещё сильнее: если каждая неделя съёмок может стать последней, то тем ценнее время, проведённое вместе. Уидон признавал, что этот дамоклов меч помогал и сценариям: всё время приходилось спрашивать себя, что в истории самое важное — и говорить об этом в первую очередь. Некогда было думать о глобальных планах на будущие сезоны: лишь бы прожить ещё один день, лишь бы оставаться на лету.

Впрочем, создатели не опустили руки. Они решились на неслыханный по тем временам шаг: обратились за помощью к поклонникам, связавшись с крупнейшим фан-сайтом «Светлячка». Ответ получился ошеломительным. Поклонники гордо назвались «Коричневыми плащами» в честь повстанцев, на стороне которых в прошлом сражался Мэл, и стали устраивать акции в поддержку сериала. Они отправляли письма на студию, устраивали коллективные просмотры, писали журналистам с просьбами выпускать обзоры и даже выкупили целую рекламную полосу в журнале Variety. Такая поддержка придавала команде сериала сил — а фанаты тоже почувствовали себя частью экипажа, делающего общее дело.

Однако даже этих усилий оказалось мало: сериал закрыли на середине сезона, а три из уже заказанных четырнадцати эпизодов даже не стали выпускать в эфир. Новость о закрытии пришла во время съёмок серии «Послание», и печальный финал этого эпизода снимали как прощание со всем сериалом — под щемящую элегию от композитора Грега Эдмондсона.

Fox всё-таки сделал «Светлячку» прощальный подарок: выпустил все серии на DVD, чего тогда удостаивался не каждый сериал. Уидон ещё надеялся найти сериалу новый дом, поэтому поклонники снова устроили флешмоб: они массово скупали диски, а часть даже разослали по кораблям ВМФ, чтобы моряки смотрели «Светлячка» во время рейсов. Результаты продаж помогли Уидону договориться со студией Universal — и так на свет появилась «Серенити», полнометражный финал сериала.

Студия Universal отнеслась к Уидону гораздо лучше, чем Fox. Заказать фильм по отменённому сериалу — это уже беспрецедентный шаг, а здесь с актёрами даже заключили контракт сразу на несколько картин. Перед «Серенити» (которую в российском прокате зачем-то обозвали «Миссией») стояла сложная задача: сценарию надо было балансировать между поклонниками сериала и новыми зрителями, да ещё и уложиться в два часа экранного времени и скромный по меркам жанра бюджет. В результате фильм смотрится сильно иначе: герои остались родными и знакомыми, но от камерности не осталось и следа. Экипажу пришлось напрямую столкнуться с Альянсом и Пожирателями, угодить в целую череду боёв и раскрыть правительственный заговор, на который в сериале только намекали, явно оставляя задел для будущих сезонов.

Смена тона понравилась не всем, да и судьба некоторых персонажей расстроила многих — но всё-таки очевидно, что Уидон выбрал сторону поклонников. Он был благодарен им за второй шанс и снимал фильм прежде всего как достойную концовку — и финальная речь капитана стала настоящим признанием в любви всем причастным к «Светлячку». Увы, новым зрителям проникнуться стало сложнее — а вдобавок «Серенити» опять не повезло с маркетингом. В Universal справедливо сделали ставку на сарафанное радио, но перестарались с предпоказами: ещё за полгода до премьеры многие фанаты успели посмотреть фильм по несколько раз, и к нужному моменту кампания попросту выдохлась. Фильм окупился, но особой прибыли не принёс — и в третий раз корабль уже не взлетел.

Купить книги

Несколько лет поклонники ещё жили надеждой, что «Светлячку» удастся совершить очередное чудо и опять вернуться на экраны. Актёры ещё долгие годы устраивали сердечные воссоединения на конвентах, где благодарили зрителей за поддержку, травили байки со съёмок, а то и рассказывали о собственных идеях для следующих серий, которых накопилось предостаточно.

Когда же стало понятно, что этот корабль отчалил, Уидон раскрыл часть своих секретов в комиксах от Dark Horse, а потом эстафету подхватили книги издательства Titan. Читателям рассказали и о прошлом пастора, и о печальном секрете Инары, и о жизни героев после событий фильма — и многие истории читаются как полноценные новые серии. Впрочем, если бы продолжился сам «Светлячок», он наверняка смотрелся бы иначе. Зная Уидона, следующие сезоны стали бы гораздо мрачнее, а команда рисковала заметно поредеть. Сейчас же мир «Светлячка», застывший в янтаре первого сезона, суров — но прежде всего уютен.

* * *

Признаемся себе: тоска по несбывшемуся — это неотъемлемая часть обаяния сериала, как это бывает с преждевременно ушедшими музыкантами. Как поётся в песне: чтобы не стать музеем, лучше пойти ко дну. На фоне других сериалов «Светлячок» ценен именно своей камерностью — и невероятной историей о неравной борьбе, в которой реальность стала имитировать искусство.

Сейчас, когда студию Fox купил концерн Disney, ходят упорные слухи о перезапуске «Светлячка» — вероятно, уже без участия Уидона. Десять или пятнадцать лет назад надежда на продолжение привела бы поклонников в восторг, но сейчас — лучше светлая память, чем корабль-музей.

Автор текста: Алексей Мальский
Источник: Старые добрые сериалы