bazil371

«Так, что ж… эм… меня зовут Лларг, я нахожусь на околоземной орбите, и сегодня мой первый рабочий день на этой станции. Впереди ждет много интересного и меня переполняет энтузиазм, но в то же время с непомерной силой давит груз ответственности, так что я испытываю довольно смешанные чувства. Очень не хочется облажаться сразу после повышения.

До этого я работал на станции контроля UTK-15/74. Работа не пыльная, но довольно скучная, так как форм жизни на этой планете едва ли насчитывалось сорок единиц. Совсем не то, что на Земле.

С тех пор как мы тридцать четыре цикла назад захватили Землю, я всеми силами старался перевестись сюда, на KVS-12/88. И вот, моя мечта осуществилась! Теперь мне предстоит следить за десятью различными секторами, записывать наблюдения в электронный журнал и в конце каждого цикла – по земным меркам это тридцать три оборота планеты вокруг своей оси – делать итоговый отчет. Работа обещает быть безумно интересной, ведь мне предстоит следить за столькими разнообразными формами жизни, такими как…»

– С кем это ты разговариваешь?

Лларг повернулся на голос и увидел, как на него во все четыре глаза уставился Казден-Дал, руководитель станции и его непосредственный начальник.

– Да я тут… записывал… на память…

– Очень рад, что ты с большим рвением относишься к своей работе, мой друг, но все записи, к ней не относящиеся, будь любезен делать в свободное время.

– Конечно, конечно… Простите, больше такого не повторится.

– Прощаю и надеюсь так и будет. И да, просто к сведению, чтобы что-то записать, нужно сперва нажать на кнопку записи, а потом уже говорить.

Выражение лица Казден-Дала ничуть не поменялось, но глаза его смеялись. Среди своих подчиненных он слыл строгим, но справедливым начальником, к тому же отнюдь не лишенным чувства юмора.

Каждый рабочий день он начинал с регулярного обхода своих владений, главой которых его назначили в первый день колонизации Земли. На станции контроля за формами жизни KVS-12/88, как и на всех других, проводились исследования, целью которых являлось выяснение поведения и реакции живых организмов в заранее заданных условиях. Для этого планету делили на сектора, отгороженные друг от друга защитными барьерами, которые предотвращали попадание подопытных из одной зоны в другую.

На KVS-12/88 трудилось более пятисот арконианцев. В ведении каждого из них находилось по девять секторов, наблюдение за которыми велось с огромных мониторов.

Казден-Дал неторопливо прохаживался между рядами своих подчиненных, изредка перекидываясь с некоторыми парой дежурных фраз и проверяя все ли в порядке, как вдруг его окликнули.

– Шеф, взгляните-ка! В графике на ближайшее время не заявлено никаких полетов, однако к нам кто-то приближается.

Казден-Дал подошел к оператору и взглянул на монитор. К станции действительно подлетал небольшой космический корабль. Начальник нахмурился.

– Пятая камера – увеличь.

Оператор провел пальцем по сенсорной панели, постепенно масштабируя изображение шаттла на экране. Серебристая матовая поверхность корпуса и нанесенные на хвост корабля символы Аппарата по Надзору за Эксплуатациями и Контролю Исполнения Решений не оставляли никаких сомнений в том, кто на нем летит.

– Дело плохо… К нам едет ревизор… – прошептал Казден-Дал, а затем своим зычным голосом заговорил по системе громкой связи. – Внимание! Готовность номер два! Всем оставаться на своих местах, о любых происшествиях докладывать мне незамедлительно! Если вы что-то утаите, и это обнаружится при проверке, вам сильно не поздоровится. Всем все ясно? Работаем!

Контролеры были нечастым явлением на станции контроля KVS-12/88, к тому же о грядущей проверке всегда становилось известно заранее. Теперь обычно спокойный Казден-Дал изрядно нервничал и терялся в догадках, чем мог быть вызван незапланированный визит ревизора.

Начальник нисколько не сомневался в профессионализме и честности своих подчиненных и пребывал в полной уверенности, что на его станции все хорошо. Но от этого становилось только хуже. Контролеры просто так не прибывают, а это могло означать лишь одно – что-то все-таки случилось.

Казден-Дал усилием воли заставил себя успокоиться. Нельзя показывать слабину, он все-таки не какой-то сопливый юнец, а начальник самой крупной станции контроля над формами жизни во всех девяти галактиках, находящихся в ведении Арконианской Автократии. Еще ничего не произошло, рано паниковать.

Он прошел в стыковочный отсек, чтобы как положено встретить гостя. Серебристый шаттл проверяющего как раз уже подлетал к шестому пути.

Какого же было удивление Казден-Дала, когда ему навстречу вышел трехметровый робот, который, вне всякого сомнения, и являлся ревизором. На это явно указывал герб АНЭКИРа, выгравированный на всей поверхности металлического туловища.

Придя в себя после увиденного, Казден-Дал бегло отрапортовал:

– Начальник станции контроля KVS-12/88, первый…

Механический голос перебил его:

– Я прекрасно осведомлен о том, кто вы есть. К тому же, есть большая вероятность, что вы больше не будете занимать этот пост.

Окуляры смотрели Казден-Далу, который был на целую голову ниже, прямо в глаза, будто сканируя его. Несмотря на то, что арконианцу стало не по себе и от холодного безжизненного взгляда, и от услышанного, он выдержал эту минутную игру в гляделки. А в следующий момент почувствовал, что оказался связан по рукам тонким, но очень прочным металлическим шнуром.

– Что все это значит? Какие против меня выдвигаются обвинения? – спросил Казден-Дал, прилагая усилия, чтобы его голос не дрогнул.

– Никаких. Пока. Поступила информация от анонимного источника, что в одной из зон произошло серьезное нарушение. Мне было поручено выяснить, что это за нарушение, по возможности, устранить его причину и наказать виновных. До тех пор, пока все вопросы не разрешатся, вы будете всегда находиться при мне. Нельзя допустить, чтобы вы входили в скрытый контакт со своими подчиненными или бежали со станции.

– И поэтому прислали робота?

Проверяющий остановился. Казден-Дал подумал, что тот может ударить его за такой дерзкий вопрос.

– Живые организмы склонны к эмоциям, и их можно обмануть. Чтобы беспристрастно и в кратчайшие сроки выявить источник проблемы нужна машина. Я могу молниеносно оценить ситуацию и принять решение, в меня встроено множество технических приспособлений, в том числе усовершенствованный детектор лжи. Мне еще ни разу не доводилось испытать его. Полагаю, стоит сделать это прямо сейчас.

Робот протянул манипулятор и цепко схватил Казден-Дала за запястье металлическими пальцами. Арконианец вздрогнул, но не стал вырываться, понимая, что может сделать себе только хуже. Спустя пару мгновений проверяющий отпустил руку начальника станции.

– Вы действительно не знаете ни о какой проблеме и абсолютно убеждены, что все под полным контролем. Обмануть мой детектор невозможно, а это значит, что выявить проблему мне еще предстоит, но, по крайней мере, вы невиновны.

– А это, в свою очередь, означает, что меня следует освободить?

– Да, я освобожу вас. Однако вы обязаны будете повсюду следовать со мной, в противном случае…

– Ну, разумеется! – перебил Казден-Дал. – Все-таки и в моих интересах тоже выяснить, что произошло такого, о чем я не в курсе. Обязуюсь также в случае необходимости оказывать посильную помощь.

Робот коснулся металлического шнура, и он мгновенно втянулся внутрь манипулятора.

– Идемте, предстоит много работы.

Казден-Дал и проверяющий вошли в зал контроля.

– Вы же не собираетесь сканировать своим детектором каждого сотрудника? – Казден-Далу было в какой-то мере даже унизительно называть железку, пусть и наделенную искусственным интеллектом, на «вы», но приходилось терпеть. Все-таки робот являлся представителем АНЭКИРа, что ставило его на ступень выше в иерархической лестнице. – На это уйдет уйма времени.

– Вы правы, – сказал ревизор, – но более быстрого и эффективного способа нет. Распорядитесь заблокировать все входы и выходы, никто не должен покинуть это помещение до того, как я всех просканирую.

Как только Казден-Дал убедился, что все сотрудники на месте, он приказал заблокировать главный зал. Практически сразу после этого его гарнитура завибрировала, оповещая о входящем сигнале.

– Слушаю!

– Шеф, на связи Клорг. Вы сказали докладывать обо всех происшествиях…

– Да, что случилось?

– Я понятия не имею, как это произошло…

– Да говори уже!

– Вам лучше самому взглянуть на это!

– Иду! – Казден-Дал отключился и обратился к проверяющему. – Возможно все пройдет быстрее, чем ожидалось.

Клорг выглядел крайне растерянным. При приближении начальника и ревизора растерянность сменилась испугом.

– Докладывай, что там у тебя? – Казден-Дал, серьезный как никогда, уставился на мониторы, пытаясь лично найти причину тревоги своего сотрудника.

– Шеф, я ни в чем не виноват, пожалуйста, не выдавайте меня ему…, – Клорг нервно покосился на робота. – Я сам не понимаю, как так получилось…

– Кончай лебезить, говори по существу!

– Ребенок… В сектор 371 проник ребенок… Я… я не знаю, не понимаю, как… – арконианец нажал несколько кнопок на консоли и изображение с одного монитора растянулось на все девять. Казден-Дал, ревизор и несколько особо любопытных сотрудников увидели удивительную картину.

Камера проецировала на экран один из кварталов разрушенного города. Огромная толпа инфицированных людей (для арконианцев – эксперимент 353-03) толпилась вокруг метровой стены огня, боясь перейти через нее. Посреди кольца пламени на корточках сидел маленький мальчик и самозабвенно лупил лопаткой по песку, совершенно не обращая внимания на творящееся вокруг безумие.

– Я… я не знал, что делать и направил дрона, чтобы он огнем отгородил ребенка от них, а потом связался с вами.

– То есть ты только недавно его обнаружил?

– Да, раньше его не было. Я понятия не имею, откуда он мог взяться. Будто из воздуха появился.

– Это невозможно, ничто не может взяться из ниоткуда, – подал голос робот. – Протяните свою руку ко мне.

– Ч-что? – спросил Клорг, испуганно переводя взгляд с ревизора на начальника.

– Делай как он говорит.

Арконианец медленно вытянул руку вперед. Проверяющий взял его за запястье и через мгновенье сказал:

– Он тоже говорит правду. Он не утаивал информацию и действительно сообщил о ней практически сразу. Вы единственный оператор этого сектора за последний цикл?

– Да, и раньше ничего подобного не случалось.

– Снова правда, – ревизор отпустил руку оператора. – Однако проблема все еще остается. Каким-то образом ребенок проник не в свой сектор. Где-то имеется брешь в защитном куполе. Это недопустимо. Ее нужно устранить.

Казден-Дал и сам понимал, что это может быть чревато огромными проблемами. Если живые организмы начнут переходить из одной зоны в другую как им вздумается, система, существовавшая циклами, рухнет, и начнется хаос.

– Пошли дронов прочесать периметр и посмотри, соответствует ли число людей в соседних секторах заявленному. Нужно выяснить, откуда ребенок и вернуть его обратно.

Пока Клорг бегал пальцами по приборной панели, выполняя команду, Казден-Дал мысленно радовался. Да, проблемы копились одна за другой, но по крайней мере стало известно, что ни он, ни его подчиненный ни в чем не виноваты. Осознание этого факта принесло ему большое облегчение.

– Шеф, изменений ни в одном из секторов нет. Каждая единица на месте.

– Быть не может! – воскликнул Казден-Дал. – Ведь откуда-то же… Погодите, а где он?

И действительно, в том месте, где совсем недавно находился ребенок, теперь было пусто.

– Куда он делся?

– Не знаю, – озадаченно произнес Клорг. – Огонь он не смог бы преодолеть.

– Ну не мог же он взять и испариться!

– Я все время наблюдал за сектором 371 и могу со стопроцентной вероятностью утверждать, что именно так и произошло, – обыденно сказал ревизор, и Казден-Дал мог бы поклясться, что если бы робот мог испытывать эмоции, его тон был бы удивленным.

– Но вы же буквально только что утверждали, что ничто не может взяться из ниоткуда, а значит обратной ситуации быть тоже не может.

– Мои визоры засекли исчезновение ребенка. Его будто стерли с экрана.

Не утруждая себя в этот раз просьбой, ревизор снова взял Клорга за запястье. Перепуганный оператор вскрикнул и вжался в спинку кресла.

– Это не его рук дело. Тогда как такое возможно? Я не могу рационально объяснить данный феномен.

– Земля еще не до конца изучена. Вполне возможно, на планете имеют место подобные явления, – предположил Казден-Дал, хотя и сам не верил в свои слова.

– Исключено! – отрезал робот. – Земля находится в Солнечной системе. Здесь действуют те же физические, химические и прочие законы, по которым живут и арконианцы. Я думал вам об этом известно.

– Известно, – сквозь зубы процедил Казден-Дал. – Что ж, я уверен, что, несмотря на кажущуюся несуразность ситуации, мы сможем во всем разобраться.

– Шеф, смотрите! – пришедший в себя Клорг уже водил пальцами по приборной панели, выводя на мониторы изображение с одной из камер. – Ребенок! Теперь он в другом конце сектора!

– Да что же это такое?!

– Пошлите к ребенку дрона, – сказал единственный, кто среди всех наблюдавших за разворачивающимися событиями оставался холоден и расчётлив. – Пускай он оглушит его. Потом следует забрать его на станцию и изучить.

– Он что, снова исчез?

– Как, опять?!

– Немыслимо!

– Может какой-то сбой в системе?

Гомон нарастал, любопытных глаз вокруг собиралось все больше. Желая понаблюдать за развитием событий, несколько десятков арконианцев покинули свои рабочие места. Чтобы восстановить порядок и продемонстрировать перед сотрудником АНЭКИРа свое влияние, Казден-Дал напряг голосовые связки и заорал на весь зал:

– А ну, живо все по местам! И чтобы я больше никого в радиусе пяти метров не видел!

Спустя несколько мгновений в помещении воцарилась практически абсолютная тишина.

– Шеф, он опять появился, - неуверенно подал голос Клорг.

– Пальни по нему теперь дистанционно, не подлетай близко.

Управляемый Клоргом дрон нацелился на ребенка и выстрелил крошечным шариком с электрозарядом.

– Вы… вы это видели?

– Он что, прошел сквозь него? Заряд прошел сквозь него?

– И он даже не шелохнулся…

– Просто невероятно!

Даже ревизор стоял совершенно неподвижно и молча смотрел на мониторы. Со стороны это выглядело так, будто у него сел заряд.

– Шеф, я извиняюсь, если позволите…

Казден-Дал обернулся. Перед ним стоял смущенный Лларг.

– Я, кажется, ясно сказал…

– Простите, простите, я слышал, да, вы говорили, но… кажется я знаю, в чем может быть дело…

Начальник нахмурился, обвел недоверчивым взглядом подчиненного.

– Пусть скажет, – «очнулся» робот. – Нам нужны зацепки.

– Что ж, выкладывай, – развел руками Казден-Дал.

– Я работаю здесь первый день, и я занял место Аранда, недавно уволенного по очень серьезной статье.

Робот секунду покопался в глубинах своей машинной памяти и обратился к личному делу названного сотрудника.

– Пристрастие к горячительным напиткам, дебоширство, неоднократное неисполнение должностных обязанностей, неподчинение приказам. Уволен с запретом занимать любые должности в государственных учреждениях Арконианской Автократии на срок в семьдесят два цикла с последующим правом реабилитации. Продолжайте.

- Мы с ним давно знакомы, живем в соседних домах. Пересекались после очередного рабочего цикла, ходили иногда смотреть спортивные трансляции, выпивали, конечно же, как же без этого… Он уже тогда мне жаловался, что начальство его не ценит, постоянно цепляется без причины. Когда его уволили, Аранд напился сверх меры, пришел ко мне. Я его таким пьяным и злым еще никогда не видел. Едва не дошло до рукоприкладства, еле успокоил. И вот тогда он рассказал, что обязательно отомстит. Только не сказал как. Я думал, что это все пустые слова, сказанные в пьяной горячке, но теперь мне кажется, что он претворил свою угрозу в жизнь.

– Ты хочешь сказать, что Аранд и этот ребенок как-то связаны? – уточнил Казден-Дал.

– Да. Аранд ведь технический гений, он из металлолома может все, что угодно собрать. Я не знаю как, но мне кажется, он собрал какое-то голографическое устройство, скорее всего даже не одно, и перед увольнением поместил их в сектор 371. Так что скорее всего мы имеем дело с голограммой.

– В этом есть смысл, - заключил проверяющий. – Вашу руку, пожалуйста.

Лларг также подвергся процедуре проверки на детекторе лжи.

– Он не врет и искренне верит в свою версию. Ее необходимо проверить.

– Спасибо тебе! Дальше мы сами, возвращайся на свое место, – Казден-Дал кивнул Лларгу и едва заметно улыбнулся, после чего тут же обратился к Клоргу. – Если это действительно голограмма, значит ее источник должен находиться неподалеку. Проверь зону огненного круга, где мы видели ребенка в первый раз.

Догадки подтвердились. Спустя некоторое время дрон извлек на свет тщательно замаскированную песком небольшую коробочку с выпуклыми линзами на боковых гранях.

– Очевидно, это и есть голопроектор. Уничтожь и найди все остальные. Надо полагать, теперь проблема решена? – спросил Казден-Дал у ревизора.

– Эта – да. Но все же, пока я здесь, не лишним будет проверить каждого сотрудника. Возможно, вскроются еще какие-нибудь нарушения. Это и для вашего спокойствия в том числе.

Земля сделала пол-оборота вокруг своей оси, когда проверяющий закончил процедуру проверки последнего оператора. За это время дроны, посланные Клоргом, обнаружили в секторе 371 еще четыре голопроектора.

– На станции все в полном порядке, – заключил робот. – Всю информацию, включая видеозапись и аудиограмму моего пребывания здесь я предоставлю на рассмотрение своему начальству. Окончательного решения ожидайте через один цикл.

– Уверен, оно будет справедливым, и никто в итоге не пострадает, – сказал Казден-Дал.

– Не могу этого гарантировать. Все найденные устройства уничтожены?

– Да. Если мы найдем еще, заверяю вас, что уничтожим и их. Скажите, а что будет с Арандом, он понесет наказание?

– Непременно. Ложный вызов сотрудника АНЭКИРа, попытка диверсии на станции контроля – серьезные преступления. Хорошо, что решили прислать меня, и все довольно быстро вскрылось. До свидания.

– Был рад сотрудничеству, но, надеюсь, больше с вами мы не встретимся, - пошутил арконианец.

– Не разделяю вашего оптимизма, – заявил ревизор и поднялся на борт своего шаттла.

Казден-Дал подошел к иллюминатору и стал задумчиво смотреть на звезды. День выдался непростым, но теперь все плохое осталось позади…

Гарнитура снова завибрировала, заставив начальника вздрогнуть от неожиданности.

– Шеф… Защитный купол в секторе 68… Он… Его нет…

Когда первый луч солнца показался из-за горизонта, Редж уже не спал. Погруженный в свои думы он просто лежал и смотрел в потолок. Что-то тревожило его душу, необъяснимое чувство того, что сегодня обязательно произойдет нечто плохое, прочно засело внутри и никак не желало уходить.

Редж жил со своей женой Джулией в небольшом городке в паре часов езды от столицы и не знал бед. Денег всегда хватало — заказы поступали регулярно, его картины хорошо покупали даже за пределами страны. Имя Реджинальда Колтона работало уже само на себя, сделав его знаменитым художником, так что о своем необычном даре он вспоминал все реже и реже.

Все было прекрасно, поэтому Редж ума не мог приложить, что может пойти не так. В конце концов, он просто решил не забивать себе голову дурными мыслями. Чему быть, того не миновать.

Джулия, лежащая рядом, протяжно вздохнула во сне, дернула рукой и повернулась набок. «Интересно, что ей снится?», подумал Редж и тут же забыл об этом, обратив свой взор на восхитительные девичьи округлости, которые ему открыло так удачно сползшее покрывало. Будить любимую совсем не хотелось, но устоять было решительно невозможно — ладонь уже легла на упругую ягодицу и стала медленно ее поглаживать.

«Она такая теплая! Живая! Моя! Только моя!»

На этом он не остановился и, едва касаясь бархатной кожи, одними подушечками пальцев прошелся по стройному изгибу талии. Прижавшись носом к волосам Джулии цвета воронова крыла, которые источали нежный аромат клубники и яблок, Редж не спеша двигался все выше. Не помня себя от переполнявших его чувств и эмоций, он крепко, но в то же время ласково, обхватил рукой грудь Джулии и прижался к жене вплотную.

— Что ты такое творишь? — раздался еще сонный, но уже игривый голос Джулии.

— Не спится… — только и смог сказать Редж, задыхаясь от возбуждения.

— И поэтому ты решил и мне не давать спать?

Джулия повернула голову и страстно поцеловала мужа. А через секунду они стали единым целым и казалось, что ничто на свете не сможет разрушить их счастье…

* * *

После удачного начала дня, Редж, оставив супругу в постели, вышел во двор подышать свежим воздухом. Он сел в плетеное кресло и, откинувшись на спинку, стал смотреть на медленно проплывающие по небу облака.

Идиллию внезапно прервал громкий хлопок и яркая вспышка. От неожиданности Редж вскочил на ноги и увидел перед собой женщину, позади которой извивалась огромная змея-альбинос.

Художник сразу же узнал обеих. Колдунью с пышными белоснежными кудрями, одетую в платье из тончайшего шелка, едва прикрывавшее ее наготу, звали Камилла. Чудовище за ее спиной было также знакомо Реджинальду, ведь именно с его полотна оно и сошло в реальный мир.

Их появление не предвещало ничего хорошего. Теперь Редж понял, что предчувствие беды его не обмануло.

— Найти тебя оказалось не так уж и сложно, Реджинальд, — растягивая слова, произнесла Камилла. — Я бы даже сказала, ты и не прятался вовсе. Даже имя не сменил. Понимаю. Начинать с нуля ох как не просто…

— Зачем ты здесь? Что еще тебе от меня нужно? — спросил Редж сквозь зубы. Он едва сдерживался, чтобы не наброситься на женщину и собственноручно придушить, но понимал, что гигантская змея не позволит ему приблизиться к хозяйке.

— Все такой же пылкий, грубый! Как и тогда, когда мы в первый раз встретились. Этим ты мне и понравился, - Камилла мечтательно закусила губу. — Вернее, не только этим. Мне снова нужен твой талант. Надеюсь, ты его еще не утратил?

— Без понятия. Я уже несколько лет не пользовался им, - честно ответил Редж. — Дай угадаю — тебе понадобилась очередная зверушка?

— И все такой же смышлёный! Ты не разочаровал меня. Пока что… Ты прав. Я хочу, чтобы ты нарисовал мне… дракона.

— Значит, огромной пятиметровой змеи тебе стало не хватать?

— Ты же прекрасно знаешь, рептилии — моя слабость. Герда получилась замечательной, ты постарался на славу, — Камилла наклонила голову своей любимицы к себе и звонко чмокнула ее в лоб. От этого зрелища Реджу стало не по себе. — Но она — не дракон. Драконы имеют ряд преимуществ перед змеями. Думаю, не нужно говорить каких?

— Хорошо, так и быть, я нарисую тебе дракона, но при одном условии — ты оставишь меня и мою жену в покое, чтобы мы о тебе больше никогда не слышали!

— Жена? Тебя можно поздравить?

— Благодарю, — без эмоций ответил Редж.

— Понятно, — скривилась Камилла, но тут же вернула самообладание и снова улыбнулась. — Что насчет дракона?

— Ты уже слышала мои условия.

— Слышала… Но давай договоримся, ты не будешь ставить мне условия, иначе и я, в свою очередь, выдвину свои, а они тебе ох как не понравятся!

— Ты не можешь вечно…

— Могу! Могу и буду, Реджинальд! Ты разбил мне сердце, и пускай это было давно, рана до сих пор не затянулась, а такое не прощается! Со мной у тебя могло быть все — власть, влияние, горы золота, но ты решил довольствоваться скромной ролью художника и женился на этой своей… Джулии. Не забывай, это с моей помощью ты сделал себе имя. Ох, Реджинальд, ты еще не знаешь, на что способна женщина с разбитым сердцем. То, что я требую от тебя — это лишь цветочки... Даю тебе неделю и не часом больше на то, чтобы ты нарисовал мне дракона. И не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус. На седьмой день ровно в полдень я пришлю своего человека, который доставит тебя вместе с холстом в мой дворец, где ты при мне оживишь моего дракона. Если хоть что-то пойдет не так, ты останешься вдовцом. Тебе все ясно?

Редж до хруста в суставах сжал кулаки, но он был бессилен что-либо сделать. Попытки торговаться могли сделать и без того патовую ситуацию еще хуже.

— Я понял, Камилла… Скажи только… какого ты хочешь дракона?

— Хочу серебряного. Устрашающего, но при этом не уродливого. Самого большого, какого ты сможешь нарисовать. В остальном, полагаюсь на твой вкус, любимый! — последнее слово она произнесла с особым ударением, в котором Редж услышал нотки обожания и в то же время презрения.

— Будет сделано, — художник, будто покорный слуга, склонил голову.

— Не сомневаюсь.

Громкий хлопок, и Камилла вместе со своей змеей исчезла во вспышке портала.

* * *

Редж был вне себя от гнева, но выбора не оставалось — ему придется выполнить заказ Камиллы, хочет он этого или нет. И далеко не факт, что после этого она оставит его в покое.

Художник проклинал тот день, когда судьба свела его с колдуньей. Тогда он был еще простым начинающим живописцем, пусть и полным амбиций. Красивая, статная, богатая Камилла нашла его на рынке, где Редж пытался продать свои картины, чтобы заработать на еду. Она не задумываясь купила все его полотна и пригласила к себе в замок. В тот же вечер, досыта накормив яствами, о которых юноша даже не слышал, Камилла совратила его и сделала своим любовником.

Колтон остался жить у нее, совершенно забыв о том, каким трудом раньше зарабатывал себе на пропитание. Камилла поспособствовала тому, чтобы о Редже и его картинах узнали по всей стране, помимо этого открыла в нем необычный талант оживлять все, что бы он ни нарисовал. Для этого было достаточно поставить в углу холста подпись, чего раньше он не делал.

Тогда же и появилась на свет Герда. К тому времени Редж успел достаточно хорошо узнать колдунью, чтобы понять: вовсе она не белая и пушистая, какой казалась поначалу. Испугавшись, что Камилла может навсегда заточить его у себя в замке, чтобы он создал армию монстров, Редж воспользовался случаем и убежал от нее…

Как бы там ни было, следовало немедленно приступать к работе. Недели ему хватит с лихвой, но тянуть не стоило. Все необходимое для того, чтобы написать дракона — холст три на четыре метра, краски, кисти и прочие художественные принадлежности — к его большому облегчению в избытке находились в мастерской. Редж мысленно похвалил себя за привычку запасать все впрок, в противном случае пришлось бы ехать в город и тратить минимум полдня на покупки недостающих компонентов.

Жене он рассказал все без утайки. Джулия знала про «его темное прошлое», как она в шутку называла то время, что Редж провел с Камиллой, и нисколько не упрекала его в этом. Она также согласилась с тем, что работу нужно закончить как можно раньше и попутно придумать, как избавиться от докучливой колдуньи.

Уже к исходу шестого дня дракон был почти полностью готов. Оставалось нанести лишь финальные штрихи. Редж отложил в сторону палитру и кисти, отошел в другой конец своего кабинета и придирчиво осмотрел свое творение. Он разглядывал дракона несколько минут, но так и не увидел в нем каких-то существенных изъянов.

В этот момент сзади бесшумно подкралась Джулия и обняла его.

— Ах ты, испугала. Осторожно, у меня руки в краске.

— Ничего страшного, — Джулия, не ослабляя хватку, прижалась щекой к его плечу. — Завтра за тобой придут, да?

— Да. Трудно представить, каких бед она может натворить, имея дракона…

— А что, если попробовать натравить этого дракона на нее? Пускай сожрет или испепелит. Он же может дышать огнем?

— Конечно, это же дракон. В любом случае, это очень опасно. Если Камилла хотя бы почувствует, что я вздумал хитрить, она может сделать с тобой что угодно. Не прощу себе, если с тобой что-то случится. Боюсь, в покое она оставит меня только когда я умру…

Редж мягко освободился от объятий и развернулся к жене лицом. Выражение его чересчур сосредоточенного лица с немигающим взглядом ни на шутку обеспокоило Джулию.

— Милый, что с тобой?

— Кажется, у меня появился план. Слушай меня очень внимательно и не перебивай…

* * *

На следующий день во дворе открылся портал. Редж уже ожидал гостя. Широкоплечий амбал взвалил себе на спину холст с драконом и кивком головы указал художнику на телепорт. Колтон на секунду оглянулся, подмигнул жене и вошел в арку межпространственного перехода. Здоровяк шагнул за ним следом.

Они оказались прямо в каминном зале дворца колдуньи. Камилла восседала на большом кресле с высокой спинкой, в ногах у нее свернулась кольцом Герда.

— Здравствуй, Реджинальд! Порадуй же меня. Мне уже не терпится увидеть моего дракона!

Амбал поставил холст на пол и прислонил к стене. Увидев картину, Камилла словно маленькая девочка захлопала в ладоши.

— Он прекрасен! Любимый, ты превзошел сам себя!

— Спасибо на добром слове, — пожал плечами Редж.

— А теперь давай, оживи его. Хочу увидеть моего нового питомца во всей красе.

Художник достал из кармана куртки кусочек угля и, присев на корточки, поставил в углу холста свою роспись.

Постепенно рисунок стал принимать объемные очертания. Первым из картины показалось левое крыло, затем голова и шея дракона. Очень скоро рептилия приняла телесную форму полностью, заняв своей тушей треть каминного зала.

Дракон оглядел всех присутствующих и остановил свой взгляд на Редже. Оглушающий рев вырвался из глотки чудовища. Колтон, почуяв неладное, в испуге попятился назад, но было уже поздно. Мощная струя огня мгновенно испепелила художника, не оставив от него не следа. Такая же участь в следующее мгновение постигла и подручного колдуньи.

Сама Камилла, явно никак не ожидавшая такого поворота событий, впала в ступор. Смерть Реджинальда ошеломила ее. Лишь в самый последний момент она смогла совладать с собой и выставила перед собой магическую преграду. Следующее заклинание колдунья выпустила в дракона, чтобы сделать его кротким и послушным. Под действием чар рептилия тут же успокоилась и, будто котенок, смиренно легла на пол.

Только сейчас Камилла по-настоящему осознала, что только что произошло. Да, она заполучила себе дракона, как того и желала. Но Реджинальд Колтон погиб, и теперь его талант больше никогда ей не послужит. Грандиозным планам колдуньи больше не суждено было сбыться.

Ноги ее неожиданно подкосились, она упала на колени, закрыла лицо руками и беззвучно зарыдала.

— Ты уверен, что мы поступили правильно? — спросила Джулия.

— Другого выхода я не видел. Реджинальд Колтон должен был умереть, чтобы Камилла оставила нас в покое, причем она должна видеть его смерть собственными глазами. Надеюсь, все прошло именно так, как я и запланировал. А уж если бы дракон еще и ее убил…

Редж и Джулия ехали под покровом ночи в карете, оставляя позади свой дом. Оставаться там было опасно, поэтому им пришлось покинуть свое уютное гнездышко и спешно перебраться в другое место.

— Я вроде разумом и понимаю, что твой оживленный портрет не является тобой, и вообще не знаю, можно ли считать его живым человеком, но все же… Он был точной твоей копией, а ты послал его на убой…

— Джулия, послушай. Мы это уже обсуждали, и ты согласилась. Так было необходимо. Всегда приходится чем-то жертвовать. Я считаю, что мы еще заплатили ничтожно маленькую цену.

— Да, пожалуй, ты прав. Главное, чтобы эта гадина нам больше не докучала, — Джулия обняла мужа. — Я люблю тебя!

— И я тебя!

Редж посмотрел на проносящиеся за окном силуэты деревьев. В голове раз за разом проносились слова жены: «не знаю, можно ли считать его живым человеком». Он и сам не знал, но для него Джулия была самой что ни на есть настоящей. Колтон никогда не говорил и никогда не скажет, что в действительности Джулия погибла два года назад — ее загрызли в безлюдном переулке бешеные беспризорные псы. Спустя месяц после трагедии Редж, не помня себя от горя, нарисовал свою возлюбленную и оживил. Это была та же Джулия, внешность, голос, характер, повадки. Никто не знал, что она хоть и идеальная, но все же копия и эту тайну Колтон хотел унести с собой в могилу.

— У нас все будет хорошо. Обещаю.