Там была серия книг про волшебника путешевствового по миру изучая новые заклинания, из школы про магию толи его выгнали или выпустился. Опишу одну книгу. Наш герой пришол в город нашол лачугу у которой магический замок отпер его и нашол там старика полумертвого от артефакта забирающего жизненные силы и старя носителя, он передал артефакт герою, герой отправился дальше с друзьями, прятался от кого-то там и скрывался, выходил тайными тропами из города, он уснул где-то и увидел сон как на город надвигается та что сидит и питаеться жизненными силами, проснувшись он не понимает как тут окозался, они кое как победили либо збежалт или снова еë запечатали.
11 октября 1931 года в гости к Максиму Горькому в особняк Рябушинского на Малой Никитской улице явились высокие гости: Сталин, Ворошилов и Молотов.
Дело происходило здесь
Иосиф Виссарионович попросил хозяина что-нибудь прочесть. Горький прочёл гостям романтическую поэму "Девушка и смерть".
А.Н. Яр-Кравченко. Горький читает Сталину поэму "Девушка и смерть" (За спиной писателя стоит его сын Максим Алексеевич Пешков )
Чтение произвело на Сталина сильное впечатление. Он взял у Горького книгу, по которой тот читал, и написал следующий отзыв:
"Эта штука сильнее, чем "Фауст" Гёте. (Любовь побеждает смерть)".
Обратите внимание, в скобках Сталин даёт объяснение: почему, по его мнению, "эта штука сильнее" – потому что любовь оказывается сильнее смерти. (В трагедии Гёте любовь побеждена гордыней Фауста, – Маргарита сходит с ума и убивает свою мать и свою дочь.)
А.М. Герасимов. Сталин и Ворошилов в гостях у Горького
То есть Сталин "Фауста" читал. В отличие от многих смеющихся над его простодушной фразой. (Дескать, ишь сравнил "пролетарского писателя" с великим Гёте...). А простодушная фраза содержала в себе знание предмета.
Эту встречу запечатлел фотограф
Интересно, что в русской литературе ХХ века есть два других широко известных произведения, в которых откровенно цитируются сюжет и отдельные мотивы "Фауста".
Эти произведения принадлежат одному и тому же автору (но не Горькому), и Сталин этого автора знал и ценил. Следил за его судьбой, помог ему в тяжёлый жизненный момент... Этот автор в конце жизни даже написал произведение о Сталине, но опубликовано оно не было и широкой известности не получило...
Догадались?
Если нет, продолжим. Эпиграфом к одному из этих произведений является строчка из "Фауста": "Часть вечной силы я, Всегда желавший зла, творившей лишь благое". Влюблённую в героя этого произведения женщину тоже зовут Маргарита (как и женщину, любившую Фауста), и её тоже охватывает что-то вроде безумия.
Ну конечно. Это она.
Вот только Маргариту Гёте забирает к себе Бог (за свои страдания она попадает в рай несмотря на совершённые ею страшнейшие из злодейств), а никого не убившую Маргариту Булгакова забирает чёрт.
Дьявол дарит Мастеру и Маргарите сатанинскую пародию на Райский сад – ПОКОЙ. Казалось бы – чего такого сатанинского в покое? Сидишь себе починяешь примус, думаешь о хорошем, плохое отфильтровываешь (оно от лукавого) а хорошие мысли, которые ты простираешь окрест, материализуются... Вот прямо перед тобой в телевизоре.
Вспомним строчки Лермонтова из стихотворения "Родина":
Люблю отчизну я, но странной любовью, Не победит её рассудок мой. Ни слава, купленная кровью, Ни полный гордого доверия покой, Ни тёмной старины заветные преданья Не шевелят во мне отрадного мечтанья...
"Полный гордого доверия покой" – это алиби труса. Боящийся боли, боящийся страха, боящийся борьбы выбирает "покой", прикрываясь "гордостью" и "доверием".
Покой – следствие равнодушия. Если не переживаешь за поступки и судьбу близкого человека, не споришь с ним до хрипоты, до битой посуды, до слетевших с петель дверей, значит, и не любишь. Или любишь – но "в плепорцию", как говорили герои Станюковича, не в ущерб собственному комфорту.
Да, а что же второе произведение того же автора?..
У Фауста был ученик по имени Вагнер. Этот самый Вагнер создал искусственного человека – Гомункулуса. Гомункулус называет создавшего его Вагнера "папашей"...
А действие "Фауста" начинается с того, что Фауст и Вагнер подбирают на улице собаку!
...И приводят её домой.
В "Фаусте" собака оказывается Мефистофелем.
В "Собачьем сердце" – тоже "много радости детишкам не приносит".
Почему Булгаков доверил эту "столь высокую" роль люмпену? Ответ на этот вопрос вы найдёте в нашей заметке "Аннушка, пролившая масло".
Анна Павловна Горячева – та самая Аннушка из "Мастера и Маргариты"
Нет, это не статья из детского журнала. Это "просто так".
Недавно упоминала о Парфянском походе Марка Лициния Красса (115/114-53 до н.э.), и вот так раз – обнаружила, что очередная прочитанная книга как раз об этом.
("Смерть Красса в битве при Каррах" (Cassell's Illustrated Universal History, vol. 3, 1882))
Если верить Плутарху, то ещё победитель понтийцев и армян Луций Лициний Лукулл (ок. 117-56 гг. до н.э.) планировал вторжение в Парфию, но судьба распорядилась иначе. Первым нарушил парфянские границы Гней Помпей, который вторгся в северную Месопотамию, но война тогда не случилась, т.к. Фраат III, сын царя Санатрука, о котором я рассказывала в прошлый раз (История нашего мира в художественной литературе. Часть 37.4. «Парфянин»), сделал вид, что ничего ужасного не случилось, и только сказал «Ай-я-яй, такие действия недопустимы, позор тебе, Гней Помпей» (ну или что-то вроде того, короче, выразил протест). После того, как Помпей отбыл в Рим, парфяне восстановили контроль над прихваченными ранее римлянами территориями. Потом уже, в 57-м до н.э., наместник Сирии Авл Габиний готовился к вторжению в Парфию под предлогом защиты права на престол царевича Митридата, который вместе со своим братом Ородом прославился отцеубийством, а потом ввязался в междуусобную борьбу за трон. И стоило римлянам уйти в Египет, где, по мнению римского руководства, они были нужнее, как Митридат растерял поддержку и стал заметно сдавать позиции.
В одной из прошлых заметок я уже упоминала о том, как самыми крутыми римскими полководцами того времени Юлием Цезарем, Гнеем Помпеем Великим и Марком Лицинием Крассом (был менее крут в плане военных побед, но зато очень богат) был заключен первый тайный триумвират (История нашего мира в художественной литературе. Часть 54. «Клеопатра», «Юлий Цезарь» и «Антоний и Клеопатра» Кстати, перечитывая, обнаружила там ошибочную дату((, которую уже не могу исправить). Тогда я подробно рассказывала о Цезаре, а теперь вот в центре внимания оказался Красс, которому слава не только товарищей, но и других прославленных генералов, очевидно, покоя не давала, потому что его-то все знали главным образом как того, кто подавил восстание Спартака.
Так что свой поход, под всё тем же предлогом помощи Митридату Парфянскому, он начал ещё в 55-м году до н.э., когда он и его легионы отплыли из Брундизия. Само вторжение произошло уже летом 54-го. Приличная часть городов просто сдавалась, поэтому довольно скоро Красс овладел приличной частью Месопотамии. Реальное сопротивление же оказала Зенодотия: Апполоний, градоначальник Зенодотии, сделал вид, что город сдался превосходящей римской армии (или правда сдался, а потом всё вышло случайно) и, как это было обычным делом, запросил гарнизон. Гарнизон, понятное дело, оставили. Почему нет? А армия Красса двинулась дальше. Оставленный легион же однажды ночью жестоко истребили. Что там на самом деле произошло, точно не ясно, как и то, в чем был смысл акции. Наверное, жители города таким образом надеялись выиграть время и подготовиться к последовавшей затем битву. Шансов у них, впрочем, всё равно не было почти никаких. Город пал, и был уничтожен, а его уцелевшие жители проданы в рабство.
(Карта Парфии и сопредельных стран и регионов)
Красс этой победой, правда, очень гордился. А зря. Митридат Парфянский был схвачен после взятия войсками противника Селевкии и казнён, а единым царём страны стал его брат под именем Орода II. Красс подумал-подумал и ушёл на зимовку в Сирию, чтобы продолжить боевые действия с наступлением весны. Вскоре к нему присоединился его сын Публий вместе со своими галльскими всадниками, но римлянам это не очень-то помогло. Как и заверения в готовности помочь от армянского царя Артавазда II, сына Тиграна Великого. Потому что Артавазда куда больше волновали его собственные дела (и он потом даже выдал свою сестру замуж за Пакора, сына и соправителя Орода II). А ещё за это дело взялся знаменитый парфянский полководец – Сурена. Вот он-то и нанёс римлянам сокрушительное поражение в битве при Каррах в мае 53-го года до н.э.
(Марк Лициний Красс. Бюст хранится в Новой глиптотеке Карлсберга в Копенгагене)
В той битве погиб сын Марка Лициния Красса Публий, а вскоре после окончания сражения убит был и сам полководец. Если верить легендам, ему (или его трупу) парфяне залили в рот расплавленное золото. Символично, потому как Красс на Востоке успел прославиться своими вымогательствами и ненасытной жаждой наживы. Что касается остальных, то половина римского войска погибла, четверть бежала, а остальные попали в плен и были отправлены в Маргиану.
Победитель в той битве, Сурена, тоже после этого радовался недолго. Царь Ород проправил ещё пятнадцать лет, но конец его также славным не назовёшь. О том, что с ними случилось, и о других подробностях этого похода можно узнать из романа
«Месть Анахиты» Я.Х. Ильясова
Время действия: I век до н.э., ок. 56-52 до н.э. – основные события, а также ок. 19-го года до н.э. – время возвращения ранее пленных римлян на родину.
Место действия: Римская республика (современные Италия и Сирия), Парфия (современные Ирак, Иран (г. Ганзак), Туркменистан (г. Ниса)), государство Кангюй в области Шаш (современный Узбекистан).
Интересное из истории создания:
Явдат Хасанович Ильясов (1929-1982) – советский писатель башкирского происхождения, известный своими произведениями на темы древней и средневековой истории Средней Азии. И, хотя жизнь у него была очень сложной, уже в возрасте 19-ти лет он начал работу над своей первой книгой – романом «Тропа гнева», которая, впрочем, опубликована была лишь в 1956-м году.
(Часто можно увидеть другой его портрет, но мне понравился этот. Взяла из поста "К 80-летию со дня рождения Явдата Ильясова" в Livejournal, со статьей дочери писателя, И. Ильясовой)
С 1952-го года Ильясов работал заведующим отделом литературы и искусства, а также переводчиком и корреспондентом уфимской газеты «Ленинец», был литсотрудником в газетах «Ташкентская правда», «Комсомолец Узбекистана», «Физкультурник Узбекистана», и ещё заведующим отделом поэзии в журнале «Звезда Востока – сказывались детство и юность, проведенные в Узбекистане (писатель, к слову, год посещал узбекскую школу). Художественные произведения Ильясов писал преимущественно на русском языке, а публицистические – на башкирском, русском, татарском, узбекском языках. Самые известные из художественных произведений: «Тропа гнева» (1956), «Согдиана» (1959), «Пятнистая смерть» (1964), «Чёрная вдова» (1966), «Золотой истукан» (1973), «Месть Анахиты» (1984), «Заклинатель змей» (1979) и «Башня молчания» (1982).
Роман «Месть Анахиты» был переиздан в 2011-м году издательством «Вече» в рамках серии «Исторические приключения».
О чём:
Закончилась длительная борьба и с Понтом, и с Арменией. Почётный пенсионер Лукулл вел праздный образ жизни в Риме и устраивал свои знаменитые пиры. Как-то раз в гости к нему заскочил Красс и стал задавать какие-то странные вопросы, а потом, наконец, признался, что собирается идти в поход на Парфию, и потому просит совета о том, как правильно войну эту вести, чтобы победить и прославиться. Лукулл то насмешливо, то серьёзно давал ему понять, что идея-то так себе, но Красс и слушать не желал. Наконец, Лукулл вздохнул и предложил, раз так, хотя бы купить у него раба Эксатра, мол, он как раз из тех мест родом и, несомненно, будет очень полезен, тем более, что он не просто грамотен, а полиглот вдобавок. Красс согласился, но столь ценный раб довольно скоро стал его подбешивать, имея при себе всё то, что Красс так не любил (впрочем, неприязнь была взаимна, хотя до поры до времени не принимала острых форм). А ещё Эксатр имел при себе загадочное кольцо, и до некоторой степени был даже рад, что отправится в Месопотамию, потому как ему открывалась возможность, наконец, возвратить эту реликвию в храм Анахиты.
Очень скоро, несмотря ни на что, был объявлен набор рекрутов, и на службу вернулся старый центурион Корнелий, да ещё и молодого сына Фортуната с собой прихватил. Корнелий после всех годов службы являлся счастливым обладателем участка земли в один югер, т.е. переводя в понятные значения, около 25 соток. Многие в наше (да и в его время) могли бы ему позавидовать, но тут есть нюанс – и участок, и дом достались Корнелию от отца, и являлись не только всем его имуществом, но и главным источником пропитания, потому что он и члены его семьи сами обрабатывали эту землю для взращивания злаков и, возможно, овощей. Проще говоря, ничего весомого после долгих лет службы у Корнелия не оставалось, и он был одержим идеей – «вот бы нам ещё хотя бы пять югеров». Фортунат со смесью понимания, насмешки и печали относился к этой мании своего родителя, и явно недооценивал её силу. Именно поэтому война, в которую он оказался втянут, стала для него двойным потрясением.
А где-то там в Маргиане сидел сосланным за неосторожное высказывание в крепости Митридаткерт великий полководец Сурен, тот, кто, по сути, обеспечил парфянскую корону Ороду II, о чём царь никогда не забывал. Вот только хорошо или плохо это для Сурена?
Всем этим людям предстояло встретиться, и судьбы их тесным и самым непредсказуемым образом сплелись в Парфии, благодаря походу Красса. И хоть я немало рассказала в исторической части выше, дальше было много чего интересного и неожиданного.
(Анахита, культ которой, возможно, был связан также с культами таких богинь как Анаит и Атаргатис (Деркето) - это вообще древнеперсидское богиня, почитаемая в том числе как божество вод. Во всяком случае описание в романе отчасти похоже на то, что на фото)
Отрывок:
Хотя было много моментов, достойных цитирования, я решила всё-таки остановиться на этом:
«…Войско в четком строю начало переправу.
Пропустив девять когорт с сигнумами — знаками в виде раскрытой руки или какого-либо животного на древках, увешанных венками и лентами, Красс в повозке сам тронулся в путь.
С реки сошел туман. Течение унесло густую песчаную муть, поднятую войском, и сквозь неглубокую прозрачную воду стало видно, что там, где оно прошло, образовалось на дне широкое поперечное углубление, будто здесь протащили большой круглобокий корабль.
Возница оглянулся на хозяина. Красс не выспался, мерз и потому был раздражен.
— Я возьму левее? — спросил возница. — Чтобы не вымокнуть в яме. Вода сейчас… — Он зябко повел плечами. — Если мне скажут: «Там, на дне, пять монет, достанешь — будут твои», — не полезу.
— Осел! Кто заставит? Здоровье дороже денег…
Красс, нахохлившись, смотрел на дно. Пестрый галечник, желтый, красный и черный. Дно просвечивает сквозь стеклянную воду чешуйчатым бронзовым панцирем.
И вдруг, уже на середине речки, что-то блеснуло, там на дне. По-особому блеснуло. Знакомый блеск
— Стой!
Красс низко свесился через край повозки, всмотрелся в маленький круглый предмет, отливающий в изумительно ясной воде металлическим белым блеском. О, Красс знает в нем толк…
Он сразу забыл, что сказал перед этим вознице. Не отрывая глаз от правильного белого кружочка, так непохожего на продолговатую плоскую тусклую гальку, проконсул быстро сбросил плащ, развязал ремни сандалий.
Вода обожгла ему босые ноги. И впрямь холодна! Но теплый белый кружочек грел ему старое сердце. Красс наклонился, погрузил руку до плеча в студеную воду, осторожно, чтобы не упустить, подобрал монету.
Хм… Последнего римского чекана. Таких еще нет в ходу в провинциях. Монеты этого выпуска при себе имеет лишь Красс.
Он вспомнил, как позавчера выдал сирийцу-проводнику пять драхм задатка.
Значит… Что же это значит?
— Убери свою проклятую повозку! — взревел Красс. — Не загораживай свет.
Возница хлестнул лошадей и шарахнулся в сторону вместе с повозкой. И угодил-таки в яму. Но в ней оказалось не так уж глубоко. Во всяком случае, ног своих возница не промочил.
Вода доходила Крассу до колен. Он стоял в ней, выжидательно наклонившись и вытянув шею, весь звенящий от напряжения, как галл-рыбак на реке Пад, глушащий рыбу острогой.
Вот они. Вторая, третья, четвертая. Сиротливо лежат друг от друга поодаль, на дне ледяного потока. Бедняжки. Ваше место в человеческой теплой руке, в его кошельке.
И он крайне бережно, — не уронить бы и не потерять, — выудил свои монеты, вытер полою хитона и сунул их в сумку на поясе.
Сириец, похоже, был человеком себе на уме. Хорошо, что Красс уничтожил его. А то натворил бы он бед…
Где же пятая? Она где-то здесь. Может быть, запала ребром меж двух галек, и потому не видно ее. Красс осторожно, будто касаясь горячих углей костра, раздвигал стопой и разглаживал мелкие камни. Монета не показывалась.
Тогда он опустился на корточки, утопив зад в жгуче-холодной воде, затем встал на колени. И ползал на них, обдирая по дну и шаря вокруг себя рукой, кропотливо перебирая гальку.
Он так низко наклонился над водой, что она задевала ему кончик носа. Солдаты замыкающей когорты изумленно толпились на сыром берегу…
— Помочь? — предложил возница с завистью.
А-а, болван! «Не полезу»… Полезешь! В костер пылающий полезешь за монетой. Не то что в ледяную воду. Красс относился к деньгам с тем же трепетом, с каким житель Востока относится к хлебу. Деньги — пыль и прах и прочее? Не болтайте, поэты несчастные.
Нашлась! Ее забило быстрым течением под камень больше других и присыпало крупным черным песком. Он вцепился в монету скрюченными пальцами, как в живую скользкую рыбу…».
Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:
Прежде всего, хочу выразить благодарность читателю под ником Gro3nyi, поскольку именно его отзывы о произведениях Ильясова, в том числе о романе «Месть Анахиты», сподвигли меня и прочитать, и написать-таки эту заметку.
Дело в том, что «Месть Анахиты» я присмотрела уже давно, но, когда дошла очередь до этого произведения, поняла, что мне его прочтение и освещение уже вроде как и не принципиально. Но, помня тот наш диалог, решила, что текст не очень большой, и прочитать всё же стоит. И не пожалела об этом.
Сюжет простроен отлично, мы как бы наблюдаем за событиями сразу с нескольких ракурсов, и видим происходящее с нескольких точек зрения, с разными акцентами. По-моему, круто это уже по этой причине. Кроме того, такое построение истории создает несколько линий, за каждой из которых по-своему интересно следить, и не знаешь точно, куда они тебя заведут, и как пересекутся. Хотя пересекутся они однозначно. Тип персонажей, каким представлен Сурен, мне, честно говоря, привлекательным не кажется, но вот за Эксатром и Фортунатом я следила с огромным интересом и волнением, да даже и мерзкий старикашка Красс – персонаж весьма колоритный. Уж как автор обыграл всё то, что о нём и его характере да мотивах было известно из древних исторических трудов.
Отдельно хочу отметить примечательный язык Ильясова, его манеру повествования. Что русский язык не был для него родным, я поняла уже по имени, но вот то, что он даже школу не успел окончить, для меня стало удивительным открытием. Хотя, быть может, именно это и сделало то, как он выражал свои мысли, и похожим на творчество других советских писателей, и непохожим одновременно. Язык его прост, но в то же время слог удивительно певуч и ритмичен, как будто поэму в прозе читаешь. Не знаю, как ему это удалось, но это делает его текст запоминающимся.
Что касается остального, то с исторической точки зрения всё изложено довольно точно, хотя с датами либо я не разобралась, либо в самом деле что-то не билось. Мистический флёр присутствует, но я бы не сказала, что он ярко выражен. Во всяком случае, в действительности акцент делался не столько на реальном проклятье Анахиты, столько на том, как воспринималось то, что могло им оказаться. Приём не нов, но оформлен органично.
В общем, мне книга понравилась. Прочитать её, на мой взгляд, стоит и потому что она хорошо написана, и потому что повествует о не самых широко освещенных в художественной литературе исторических событиях и локациях, к тому же это произведение отлично ложится в мою подборку и выступает как бы продолжением прошлых заметок и мостиком к следующей.
Обычно, когда я читаю фантастику, моё сознание отслаивается от повседневной реальности и возносится куда-то в стратосферу: меня окутывает приятное ощущение отрешённости и какой-то глобальности — пространство перестаёт ограничиваться треугольником дом-работа-магазин, а время не заканчивается отрезком человеческой жизни.
С Диком получилось иначе. Суть книги простая (отчасти, правда, потому, что Дик первым распробовал жанр альтернативной истории): фашисты и японцы захватили США и поделили Америку пополам. Грядёт новая катастрофа и на фоне приближающихся раскатов грома несколько сюжетных линий вьются вокруг полузапретной книги «И наестся саранча», где автор описывает совершенно иной исход Второй мировой.
Фишка в том, что в «Саранче» описана не наша реальность: после войны СССР пал, британцы оккупировали часть Союза, коммунисты так и не взяли власть в Китае и т. д. Мы, живя в мире победивших союзников, читаем книгу о мире победивших нацистов, в котором кто-то читает книгу о мире победивших союзников и думает, что ему открылась подлинная реальность. Но мы видим, что описанная там реальность фантастична ничуть не менее, чем мир победивших нацистов.
В этом и заключается главная жемчужина романа — «Человек» более философичен, нежели фантастичен. Дик не создаёт ажурных конструкций на фундаменте «а что, если бы», не впечатляет новыми мирами, как это делают Лем или Уоттс. Вместо этого автор призывает тебя ответить на вопрос: а чем отличается револьвер времён Гражданской войны и его идеальная, состаренная копия? Тем, что первый покрыт налётом истории? Но этот налёт будет видеть и обманутый человек, взявший в руки «подделку». Так чем тогда подлинник отличается от копии — и существует ли этот подлинник, подлинная реальность, вообще?
В сухом остатке, на фоне современных закрученных и замешанных на альтернативной истории сюжетов книга смотрится слабо: если хотите экшона — посмотрите лучше сериал. Но если захотите пофилософствовать, Дик станет прекрасным компаньоном.
Орсон Скотт Кард в некотором смысле уникальный писатель. Он два года подряд получал обе престижные литературные премии – «Хьюго» и «Небьюлу» – за два своих романа из одного цикла. «Игра Эндера» – один из них. Поначалу писатель издал одноименный рассказ, позже расширенный до романа. А началось все с идеи о боевой комнате.
Действие романа происходит в далёком будущем. Человечество неторопливо развивает технологии, покоряет космос. Неожиданно люди сталкиваются с враждебной инопланетной расой – жукерами. Их образ жизни и строение несколько напоминает муравьев, а общаются они при помощи мгновенной телепатии, причем расстояние для них не проблема. За первым Нашествием жукеров следует второе, которое технологически менее развитому человечеству удается чудом отбить. Ключом к победе послужил маневр гениального военачальника Мэйзера Ракхейма. Теперь на горизонте маячит Третье Нашествие, и землянам нужно во что бы то ни стало к нему подготовиться. Однако роман не о войне с пришельцами, она служит лишь декорацией для предстоящих событий.
В прошлый раз гениальный полководец решил исход войны. А что если при Третьем Нашествии такового не окажется? Поэтому правительство принимает решение искусственно взращивать молодых лидеров, совершенствовать их выдающиеся качества. Для этого создаются специальные Боевые школы, куда направляются самые талантливые дети со всей Земли. Здесь куются новые Наполеоны, Цезари и Ганнибалы. В Боевой школе дети учатся командовать, развивают лидерские качества, а затем оттачивают свое мастерство, сражаясь друг с другом в боевой комнате. Главный герой, Эндрю (Эндер) Виггин, как раз из таких. Он был третьим ребенком в семье, из-за чего постоянно ощущал давление общества. Дело в том, что из-за перенаселения в семье можно заводить лишь двух детей. К несчастью для себя, Эндер оказался чересчур талантливым и стал идеальным кандидатом на роль будущего спасителя мира. С самого начала руководство школы делает всё возможное, чтобы изолировать мальчика от сверстников. Их задача сделать его жизнь максимально сложной, тем самым приучая находить выход из трудных ситуаций и полагаться только на себя. Стоит только ему добиться успеха, как учителя ещё больше усложняют его задачи. Эндер ни на минуту не может остановиться в своем развитии, расслабиться и насладиться своим успехом. Он испытывает колоссальное психологическое давление, от которого сломалась бы психика любого взрослого человека. Однако Эндер раз за разом справляется с поставленными задачами благодаря гениальному уму и непоколебимому упрямству. Этот ход руководства школы вполне объясним, отсчёт до следующего Нашествия идёт на годы, если не на месяцы. И к нему нужно быть готовым.
Орсон Скотт Кард делает гениальный писательский ход: с самого начала Эндер предстает перед нами в роли жертвы, чем и зарабатывает симпатию и сочувствие читателей.
Герои романа удались автору на славу. Несмотря на гениальность, они – обычные дети. Для них характерны обычные человеческие слабости. Они точно также, как и обычные ребята, завидуют, ненавидят и презирают. Эти качества и используют учителя для их развития. Квинтэссенция всего обучения – боевая комната. Тут, летая в невесомости и замораживая друг друга при помощи лазеров, будущие командиры учатся тактике и стратегии. Между командами, Армиями, как они здесь названы, поддерживается атмосфера здоровой, а порой и не очень, конкуренции.
Помимо истории становления Эндера в романе присутствует ещё одна важная сюжетная линия. Она посвящена Питеру и Валентине Виггин – брату и сестре главного героя. Изначально управление Боевой школы также возлагало на них большие надежды, но Питер оказался излишне жестоким, а Валентина слишком мягкосердечной. В то время, пока Эндер проходил боевую подготовку, его брат и сестра, тоже по сути дети, вступили в политическую игру, тем самым немало пошатнув устои общества. Именно из этой сюжетной линии мы узнаем о непростой политической ситуации на Земле.
Итог: Реалистичные персонажи, умелая игра на чувствах читателей, оригинальные сюжетные повороты, удачные фантдопущения, выверенная динамика – все это делает «Игру Эндера» одним из лучших фантастических романов. Он однозначно заслуживает всех своих наград. Однозначно могу рекомендовать роман к прочтению всем любителям фантастический литературы. У романа есть достаточно неплохая экранизация, которая отчасти страдает от проблемы всех подобных фильмов – очень сложно уместить в столь малое экранное время все сюжетные линии и хорошо передать мысли и эмоции персонажей. Однако к просмотру фильм также рекомендую.
Привет народ. Хочу свободно читать на английском. Читать-то я умею, но навык нужно развивать. Пробовал что-то совсем простенькое - нет интереса, Марк Твен - Том Сойер - неплохо, но мало :) Хотелось бы интересную книжку, но написанную простым языком. Люблю фантастику, фентези. Ещё книги о ВОВ, но это несколько другая тема, их не прошу. Из почитаемых авторов (это я в переводе всё читал): Аберкромби, Перумов, Азимов, Симмонс, Гаррисон, Вейер ну и т.д. в этом направлении. Заранее благодарю за советы :)
UPD: Всем большое спасибо, горшочек не вари, мне на ближайшее время точно хватит :)
