CreepyStory

Но это уже в прошлом. Приготовления, суета, недосмотренный сериал, недовольство от раннего визита. Закрыто на надежный амбарный замок, заперто в сундуке, утоплено на дно сеновала. Теперь я - дед Баюн, гостеприимный хозяин, проводник в сказку, лично знакомый с Коряжичем. Хорошая легенда, посетители пусть и не валили толпами, но зато приезжали стабильно. И возвращались.

- Кто же прибыл к ночи к нам? Рады мы всегда гостям, - продолжил я, - Кто стучится в наши двери? Чую зверя, чую зверя!

Машина стояла прямо перед моим носом, полностью разрушая всю драматургию. Современный кроссовер, блестящий в чрезмерно ярких, понимающих, что осталось им недолго, лучах солнца. Но это не я тут в сказку попал, а они. Семья Черпаковых. На три дня, полный пансион, список дополнительных пожеланий прилагается.

От дополнительных пожеланий в основном страдали моя старуха и Хитрик. Жена - потому что иногда приходилось готовить особо заковыристые блюда, причем постараться внести в них хоть какую-нибудь деревенскую эстетику. Во-первых, этого требовало законодательство. Агроусадьба все-таки немного отличается от обычного бизнеса. Во-вторых, она на самом деле старалась. Щучьи суши, блин. Даже такое приходилось готовить.

Ну а Хитрик был котом, которого просто обожали все подряд дети (да и большинство взрослых), но который мог в ответ только стоически терпеть их внимание, поглядывая на меня. Дескать, дед, я тебе все это еще припомню. Не дай бог твоя переперчит кровянку, али еще как не удовлетворит мои кошачьи вкусы, так не то что лапти, весь дом загажу так, что век не отмоетесь. Хотя лапти и так загажу, чтобы неповадно было.

Почему-то облюбовал для своей нехитрой кошачьей мести он именно этот архаичный предмет обуви. Ни сапоги хромовые, праздничные, ни валенки для зимних представлений его не прельщали. О менее драматичных кроссовках и берцах он вообще и не думал. Гадил в лапти после каждого прихода-ухода гостей, исправно, по заведенной традиции. Я не обижался. Работа у котофея нервная, пусть развлекается. К тому же, запас лаптей у меня был приличный. От мастер-класса по их плетению, входящего в развлекательную программу гостей, их до черта накопилось. Собственно, в данный момент они ютились у входной двери строго ради кошачьих извращений. На дворе стоял февраль.

- Зверь железный, непростой, - уставился я на решетку радиатора джипа, - Зверь проехал лес густой! Правит зверем не возница… Правит зверем… Ох, девица!

Мать семейства ухмыльнулась, вылезая из машины. Муж ее, довольно угрюмого вида мужик, вылез с переднего пассажирского места. Сзади же гомонили детишки. Эта часть представления, на самом деле, больше на них и была рассчитана. Будь пара бездетной, я бы, скорее всего, встретил их нормально, без всего этого спектакля.

- Зверь проехал через лес, - наигранно удивленно продолжил я, - Сколько ж он принес чудес?

Сейчас наступала сложная часть. За доли секунды поймать образы детишек, разобрать их в голове на атомы, сложить обратно, и умудриться срифмовать сложившуюся информацию так, чтобы малыши заверещали в восторге, забегали, запрыгали, и так и остались до конца отдыха - кто зайчиком, кто кикиморой, кто еще чем, что взбредет мне в голову. Тут сложно разработать какой-то единый алгоритм. Каждый раз - сплошная импровизация. Но пока я ни разу не прокалывался.

Тоже, знаете ли, конкурентное преимущество. Дед Баюн - в первую очередь бренд, а уже потом добрый дедушка, которому вообще-то не дали досмотреть сериал вместе со свежей, но теперь уже безнадежно остывшей вкусной пиццей. Отчего он теперь не настолько добрый, каким был полчаса назад. Но все это мы выносим за скобки.

- Этот всех в пути берёг, храбрый, сильный серый Волк.

Пухлый малыш подбоченился, примеряя на себя роль защитника. Лет восемь ему было. Защитить он в лучшем случае их от солнечного удара мог, и то только потому, что отбрасывал тень. Но мальчишке было приятно. Здесь я попал в цель.

- Кто же Зверя вел в пути? Нас так просто не найти.

Я ловил взгляд рыженькой - вся в мать, точно. Только лицо в веснушках. Интересно, старшая Черпакова их стеснялась? Вывела с помощью пластики? Или сами прошли? Дочка ее стеснялась точно. Наконец, поймав взгляд ребенка, я продолжил:

- Это точно неспроста. Их вела сюда Лиса.

И здесь попал. Девчушка заулыбалась, завозилась на сидении, собрая какие-то свои пожитки. А вот третий ребенок заставил весь мой зарождающийся актерский энтузиазм рухнуть вниз. Подросток. Лет 16. Эти самые сложные. Даже попадешь такому в душу, он же из вредности не согласится. Младшие дети были намного проще. Старшие - тоже. Старшие понимали правила игры и все издержки, младшие просто радовались сказке. Эта же мамзель явно приехала на “скучную тусу с родаками”, или как там у современной молодежи это называлось. Кринж, зашквар, лажа? И заранее меня ненавидела, как часть этой прогнившей системы.

- Чую грохот я земли, - вдруг само вырвалось у меня, - Так кого вы привезли?

Грохот и правда был - наушники подростка были дешевыми, пропускали звук наружу, и я даже с удивлением узнал трек Megadeth. Надо же, молодежь их помнит. Не знаю, от этого ли, или просто для того, чтобы облегчить себе работу, я дождался, пока семья зайдет в дом - подросток, разумеется, замешкалась, чтобы не связывать себя с этими казуалами, - и тронул ее за плечо:

- Ты прости гнилую тему.

Она посмотрела на меня, как на врага народа.

- Не заметил сразу ведьму.

Я все еще оставался врагом народа.

- Не гневися, госпожа.

Ее глаза заблестели - на секунду, но все же.

- Не губи нам урожай.

Она ляпнула что-то вроде “я подумаю”, стряхнула мою руку с плеча и вошла в дом, гордо расправив плечи. Уф, кажись, и к этой подход нашел.

Начало можно считать успешным.

***

Вообще-то я этнограф. Ну как, этнограф, - застрял на неоконченной аспирантуре, и на этом мое образование закончилось. Начались серые будни, работа не по специальности - как у всех, в общем. Разве что история моего расставания с этнографией чуть более необычна, чем у остальных.

- Вещи можете здесь сложить, - шепнул я старшему Черпакову и указал на вполне себе современный шкаф, замаскировавшийся под вытертой, насмерть застиранной холстиной.

Тот кивнул и стал выбираться из яркого китайского пуховика. Жена же его просто скинула строгое серое пальто на лавку и уже исчезла где-то в глубине дома. Оттуда, из глубины, вовсю гомонили, только что не было понятно, о чем. Ну, кто глава семьи тут, я уже и так понял. Ничего удивительного, видали и не такое.

Проводив глазами угрюмого мужика, собравшего по пути все многочисленные пальтишки и курточки, оставленные на его попечение многолюдным семейством, я пошел оформлять второй акт представления.

- От же старый дуралей! - погрозила мне кулаком жена, - Что ж не сказал, что гостей ждем. А я не готовила…

Рифмовать на ходу у нее никак не получалось, но во всем остальном в роли жена чувствовала себя комфортно. Как же, не готовила. С утра торчала на кухне, что-то бормоча себе под нос, да меня шпыняла - то ей того принеси, то этого, то заказать срочно надо что-то…

- Грешен, старый дуралей, - примиряюще поднял я ладони, - Бабка, принимай гостей!

Хитрик, развалившийся на печке, открыл один глаз и с ненавистью просверлил меня очередным заостренным взглядом. Ну уж прости, котяра, но кушать-то ты любишь? Правильно, любишь. Люби и неуклюжие детские ласки, которые тебе сегодня предстоят. И завтра. И потом. А то на какие такие шиши я тебя, жирного обжору, кормить буду? Хитрик с честью выдержал этот мой ответный взор, что-то проворчал себе под нос и снова уснул.

Дальше все шло по более-менее единому сценарию. У меня целые стихотворные монологи были заготовлены - про надвигающуюся волшебную ночь, Коряжича, кем бы он ни был, про старые обычаи накормить да в баньке выпарить - весь этот стандартный сказочный багаж. Иногда, конечно, все это разбавлялось импровизациями.

- В эту ночь в году, ведь знаешь, ведьмы сходятся на шабаш, - и бросить подобострастный взгляд в девочку-подростка, усиленно делающую вид, что вся эта деревня ее не интересует.

- Вижу звезды, вижу знаки… Принеси нам, мать, по чарке! - теперь уже хитрый, заговорщицкий взгляд в сторону угрюмого мужика.

- Что-то Волк Лису неволит, - мальчуган удивленно уставился на меня, и его сестренка быстро высвободила косы из его рук, - Чует, видно, кто тут ходит.

- А Лиса хитра, хитра, - подмигиваю уже девчушке, - Дотянуть бы до утра.

Сказка растет, набухает, ширится. Сказка - сказ, вернее, - о Коряжиче. Каждый раз новый, с разными деталями. С хитрыми лисичками и храбрыми волками, а то и с шустрыми зайками и вообще какими-нибудь чертенятами. Сегодня вот ажно целую ведьму принесло. Мать семейства благосклонно улыбалась, и даже не высказывала никакого недовольства, когда ее муженек опрокидывал в себя рюмку за рюмкой, по пути сбрасывая свою угрюмость, как змеи - кожу. Да и сама не гнушалась опустошить стопку под очередной дымящийся шедевр, который жена извлекала из своих запасников. Тут обошлось без особых сюрпризов, семейство Черпаковых вполне устраивали деревенские колбаски, картошка десяти разных видов, драники, сало - все то, что и положено видеть в крестьянском доме.

А я продолжал плести свое кружево. Пропустил несколько рюмок со старшим Черпаковым, чтобы он еще больше убедился, что мы с ним на одной стороне, но это все. Напиваться мне никак нельзя. Во всяком случае, сейчас. Я щедро населял чудесами лес, который окружал нашу усадьбу, от души горстями бросал туда чертей, леших, водяных, русалок - да кого угодно. Чуть более нежно, через тонкое сито, сыпал чудеса в дом. Домового за печку, банника в баню, хута в сарай. Застращал голосами из колодца, а потом тут же развеселил бесшабашными проделками Хитрика, который дрался с домовым за вкусную еду. Хитрика по этому поводу ожидаемо затискали, и я долго чувствовал на своем затылке переполненный ненавистью кошачий взгляд.

Но потихоньку приближалось время Коряжича. Главного обитателя этого леса, которого в другой местности не найти. И той самой коммерческой фишки, благодаря которой мы, конечно, не то чтобы разбогатели с женой, но могли себе позволить относительно сносное житье-бытье. Коряжича следовало растянуть на все три дня - в промежутках припоминая охотничьи байки, настоящие и выдуманные случаи с гостями, травить анекдоты, плести любую чушь, которая могла понравиться гостям. И готовить их к финалу этой истории.

- С лешим-то не всякий сладит, только если что Коряжич…

Вот всем Коряжич хорош, только не рифмуется почти ни с чем. Но это уже к этому моменту было не важно. Марта процитировала ключ - я специально для нее составил несколько стишков, чтобы зазубрила и подыгрывала:

- Тише, деда, тише, тише. Из ума совсем уж выжил.

- Мать права, совсем я старый. Только силушки немалой! - Схватил я кочергу, заботливо прислоненную к печи, помеченную синей полосой сверху.

Полоса тут же укрылась под моими ладонями - это самые азы для любого фокусника. А кочергу я скрутил в замысловатый крендель. Разумеется, та была не чугунная и даже не металлическая. Слабаком я не был, но и богатырем уж точно никогда не слыл. Но все это - часть представления. Стряхнул несуществующий пот, победно посмотрел по сторонам, и, повинуясь внезапному наитию, бросил получившуюся кракозябру отцу семейства:

- Что-то ваш отец заснул. Глянь, достойно я загнул?

Мужик и так едва поймал этот внезапный снаряд, явно не ожидая такой выходки. И теперь растерянно пялился на меня. Я в ответ подмигнул. Хитрик за спиной, вновь удравший на печку, фыркнул. Мужик же как-то инстинктивно разогнул кочергу и на секунду удивленно уставился на нее. Потом смекнул, ухмыльнулся, протянул мне муляж.

- Ох, и славный будет пир. К нам явился богатырь!

Жена его улыбалась и даже как-то томно начала поглядывать на мужа. Алкоголь брал свое, или моя выходка - импровизация, мысленно поправил я, - возымела действие, было не особо важно. Вечер явно удался. Дети точно были в восторге.

***

В первый раз я попал в этот лес очень давно. Настолько все подернулось туманом, что я уж и год не вспомнил бы без подсказки. Нас было пятеро - четверо студентов, да я, аспирант. Тогда я еще почему-то чувствовал свое превосходство над ними. Забавно, как оно в жизни складывается. Каждый божий день нам всем нужно ощущать свое превосходство. Хоть над мурашкой, хоть над комариком. Без этого вся жизнь рушится не то что по кирпичику, а потоком, по атомам и молекулам. Вот и меряемся умом да силушкой, возрастом, объемом кошелька.

Васька был совершенно обыкновенным студентом. Вся эта лабуда, которой мы намеревались в этом медвежьем углу заниматься, его не волновала совершенно. Дописать диплом, залить его, как пожар, любой водой, прорваться через очередной бесполезный этап бесполезной жизни - и дальше, куда-то вдаль. Куда родители пристроят, в рисковых кооператоров, куда угодно. Легенды престарелых лесов его интересовали только в той мере, в которой заполняли буквами листы его дипломной.

Галька, наоборот, просто лучилась. Во многом ее упорство и привело к тому, что мы тряслись в престарелом тепловозе черт пойми куда, в поисках неведомого научного откровения. Именно она откопала Коряжича, местную лесную страхолюдину, и навела вокруг нее столько шороху. Наверное, она мне уже давно нравилась.  К тому моменту было не важно. Но я ее поддержал - на правах старшего товарища скептически улыбаясь. Впрочем, мне и самому что-нибудь эдакое не помешало. Если, конечно, мы его найдем.

Степка с Савкой были еще более серыми типажами. Вроде бы, и не такие законченные раздолбаи, как Васька, но и не фанатичные, как Галька. Наверное, они и сами не понимали, что делали на факультете этнографии, но не могли бросить почти законченное дело на полпути.

А всего-то оставалось - насобирать деревенских баек, похабных частушек, да чего угодно. И отчитаться о том, что экспедиция прошла успешно. Практика, то есть.

Только вот в этом лесу деревня была мертва. Настолько, что от всей нее остался стоять одинокий дом. Не буду темнить, тот, в котором сейчас располагается моя усадьба. Гостевой дом, куда на ночь отправятся, собственно, гости, я пристроил уже позже.

Каждый раз эти воспоминания захлестывают.

- Да вы только посмотрите, - Галька буквально захлебывалась энтузиазмом, перебирая листки бумаги, - Это абсолютно нехарактерно для белорусской мифологии.

Слушал ее только я. Слышали все - но слушал только я. Степа и Савка методично допивали заначенное, а Васька и вовсе храпел, не особо стесняясь чего-либо.

- Неведомое лихо. Это вообще для мифологии не характерно, самая суть мифологии, - челка игриво закрыла ей глаз, но тут же была отправлена на законное место, - это придание незнакомому вида знакомого. А здесь же мы можем рассмотреть черты модерна - неведомое лихо, это уже ближе к Лавкрафту и Говарду. Это современная традиция.

В чем-то она была права. Я был старше и мудрее - или мнил себя таковым - и предполагал, что может быть в этой жизни всякое, с чем мы просто еще не сталкивались. Пусть это и фантазии каких-то сельских дедушек да бабушек, умерших задолго до нашего рождения.

Хотелось бы, чтобы в этом абстрактном суждении я оказался не прав, но прошлого уже не воротишь. В прошлом несся поезд, а в нем студенты почти пополам - три к двум - пили вино и размышляли о записках одного одинокого этнографа, чье имя я больше никогда не произнесу.

Потому что из-за него это все и началось. Из-за него мы тогда тряслись в поезде и восторженно принимали. Кто спиртовые пары, кто - торопливые рассуждения Гальки. Я относился ко вторым. И пусть она нервничала и явно не до конца продумала свою идею, ее рассуждения были здравыми. Я сам иногда досадничал, что не разглядел такие явные нестыковки.

Легенда о Коряжиче - точнее, сказ о нем, - была неправильной насквозь.

***

- Ты сегодня превзошел сам себя.

- Ну, если так говорит мой главный критик…

Жена захихикала, запустила руки в волосы, взлохматила их, разметав уставшую за вечер под платком шевелюру:

- Действительно, молодец. Отлично отработал. Мужика этого вообще отделал похлеще, чем детей.

Я не любил похвалу, да и хвастаться своими достижениями не привык. Если ты сделал хорошее дело, то оно само по себе награда, а не дифирамбы в твою честь. Но когда жена таки роняла хоть небольшой комплимент, это дорогого стоило. Самый мой непримиримый оппонент, поливавший отборными помоями и идею с усадьбой, и цвет обоев в спальне, и вообще практически все, что рождало мое воображение. Похвала от нее многое для меня значила. Я же такой радикальной честностью обзавестись не сумел:

- Да и ты сегодня молодец.

- Да не ври.

- Правда. Такой жареной картошки я давненько не пробовал.

Это и была правда, но моя похвала была просто комплиментом, а не весомым экспертным мнением, как у жены. Она никогда на эти похвалы внимания не обращала. Со смехом только сунула мне тарелку с той самой картошкой, подумав, протянула кринку с кефиром. Знала, как я люблю. Немудрено за столько лет.

- Завтра какие планы?

- Не знаю пока, - я с удовольствием отправил в рот новую порцию, - Лапти, наверное, ремесла всякие.

- Прожуй сперва.

Я послушно прожевал, запил кефиром и козырнул:

- Йа волль, майн генераль!

- Твой немецкий с годами становится все хуже.

- После ремесел прогулка к речке. Валун Перуна, ну и все остальное по программе, - немецкого я отродясь не знал, зато жена свободно на нем шпрехала. Я же только придуривался, - Потом к криничке.

У кринички была своя история - одна из тех, которые на самом деле существовали. Многое здесь, в доме деда Баюна, было просто плодом моего воображения. Но кое о чем существовали настоящие легенды. Документально оформленные и в основном похороненные в архивах соответствующих учреждений. Легенда и легенда. Ничего настолько интересного для науки, чтобы писать об этом книжки. Пока я не брался за них и не расшивал ярким бархатом сказки. В этом и был талант рассказчика. Все эти братья Гримм и прочие Христианы Андерсены.

А также легионы безымянных Гомеров, пусть и не слепых, но несущих эти хрупкие истории дальше - своим детям, внукам, достаточно восприимчивым, чтобы с круглыми глазами слушать, как приезжая королевна утопилась в местном озере. И потом рассказывать дальше, добавляя подробности в том угаре, который неизбежно настигает, когда начинаешь рассказывать. У меня-то талант рассказчика точно был. Иначе я бы давно прогорел, а кот Хитрик нагадил бы не в лапти, а, может быть, и на мою могилу.

Я все еще любил легенды, как раньше.

- Думаю, все пройдет нормально, - более серьезно улыбнулась жена, - Девчонка только…

Я кивнул. Подросток - это всегда проблема. Подростки - это дети, усиленно делающие вид, что они взрослые. При этом не понимающие ни одного из этих состояний. Уже  избавленные от чудес, но все еще уверенные, что их можно найти. И от того злые. Потому что в старые чудеса не верят, а опыта и навыков создавать свои собственные еще не приобрели.

Сама она роль в моей маленькой истории не придумает, а любую, которую я предложу ей, отвергнет. Потому и ведьма - чужая, опасная, своевольная. Потому что такой ей, скорее всего, и хотелось быть. Но никаких гарантий тут никто дать не мог. Мирно спала она в своей комнате или решила удрать на ночь глядя в зимний лес, я узнаю только завтра. Прямо между утренней сигареткой и мастер-классом по плетению лаптей. Ну или что там моя голова завтра придумает, чтобы гости не заскучали.

Картошка закончилась, да и кефир тоже. Бросив посуду в мойку, я умылся, придирчиво подрезал своевольные попытки бороды вывести меня из образа, и вошел в спальню. Вот кем только не довелось поработать - и высоковольтные линии чинил, и вагоны разгружал, - но ничто так не выматывало, как поиски детских характеров, удачных рифм, эффектных поз. Да и плотный ужин давал о себе знать - хотелось просто повалиться на кровать и захрапеть.

Я повозился, устраиваясь в постели. Жена погладила мне волосы и хихикнула:

- Гляди, а свет-то горит.

Гостевой домик отсюда был как на ладони. Не то чтобы я уж совсем скрупулезно рассчитывал, но и строил его с учетом того, чтобы через окно спальни было видно, насколько это возможно, что творится в вотчине наших дорогих (или не очень, как повезет) гостей.

- Раззадорил-то ты женушку своими выкрутасами…

- Думаешь, богатырь силушку решил показать? - хмыкнул я и крепче обнял жену.

- Чувствую, - легонько укусила она меня в шею.

Ну… Почему-то подумалось, что не так уж я и устал за день.

***

В прошлом же, добравшись до места, мы все тоже отправились спать. А утром всю шумную и частично похмельную компанию ждала простецкая яичница циклопических размеров и бормотание бабки, согласившейся приютить нашу шумную братию. Деревенька, где мы остановились, находилась в нескольких километрах от вотчины мифического Коряжича. Единственная в округе. Как я уже упоминал, возле самого леса уже давно никто не жил.

Деревенька была чистая, ухоженная, в десятке километров от молочной фермы местного колхоза. Можно сказать, весьма процветающая. С нашей хозяйкой жил еще ее сын, но тот рано лег спать, а едва свет уже отправился работать на ту самую ферму. Как водится, имелись в этой деревне и свои собственные пословицы, шутки да присказки, так что с пустыми руками не уедем, даже если неуловимого Коряжича настигнуть не выйдет. И да, вопреки законам жанра никто нас о зловещих тайнах не предупреждал, и ходить в страшную деревню не запрещал:

- А шо ж там делать? - искренне удивилась бабка, когда мы ей поведали о конечной цели нашего путешествия.

- Мы, бабка, ученые, - поднял палец Васька, - Мы народные легенды собираем.

- Да у кого их там собирать? Никитка, болезный, помер годков пять тому.

- А кто такой Никитка? - вклинилась Галька.

- Да жил он там. Все поразбежались, а он жил. Лучка не добавить?

- Спасибо, мать, и так очень вкусно. В смысле, поразбежались? - мрачные тайны Ваську больше интересовали, чем торопливая запись обрядовых песен.

- Да так и разбежались. Кто к нам, кто в город, кто вообще шут пойми куда. Туда ж и дорога заросла давно, только пешком и пройти можно. К нам хоть автолавка приезжает, да и земелькой Боженька не обделил, и помидорочки, и бульбочка, все свое. А там лес, растет все плохо, глухое место. Почто там жить?

Мрачные тайны снова откладывались.

- Послушайте, - напомнил я, - А вы слышали о Коряжиче?

- Сказки эти? Да окстись, милок, Никитка только в эти сказки верил.

Милками у нее были решительно все, даже пса, грязно-серую помесь дворняги и мухомора, лениво жующего какую-то кость, звали не иначе, как Милок.

Наши Биба и Боба, Степка с Савкой, в диалоге участия не принимали. Да и ели не сильно много - больше налегали на ключевую воду. Из местной криницы. В то утро я и узнал ее историю, которую не удосужился записать ни один специалист до меня. Ну или старушка нас разыграла. С другой стороны, народное творчество на то и народное.

- А что этот Никитка про Коряжича рассказывал?

- Да знамо что. Что диво есть в лесу. Вроде как коряга, но живая.

- “Знамо что”. То есть, это не только Никитка о нем говорил? - уточнила Галька.

- Ну да, - с готовностью кивнула старушка, - Меня моя бабка, пухом ей земля, стращала, чтоб мы в лес одни не ходили. Коряжичем вот этим. Заберет нас, значит, и пропадем. Да мы только не верили. Где это водится, чтобы в мире Божьем такое делалось.

Бабка глянула в красный угол и торопливо перекрестилась. Я же задумчиво почесал подбородок:

- А дальше что?

- Что - дальше?

- Про Никитку. Ну, есть коряга живая в лесу. Что еще он о ней рассказывал?

- Да и ничего. Уважить Коряжича просил, нехристь. Сам-то он крещеный был, но как умом прохудился, все иконы из дому выбросил, - старушка снова перекрестилась, - а поставил в красный угол колоду какую-то. Тьфу, прости Господи. Где это видано, чтоб колоде молиться.

Мы с Галькой переглянулись.

- И это все?

- Все, что помню, милок. Кто ж его слушал внимательно, что он там себе мелет. Подкармливали его, больно жалобный был. Совсем на своем Коряжиче повернулся. Мужики иногда помогали ему - хату починить, дров на зиму нарубить. Дурак, конечно, но все равно душа живая. Ему бы к нам перебраться, глядишь, и здоровье бы вернулось. У нас, вот, и вода целебная. И болезнь пьяную…

Биба и Боба чуть не поперхнулись - до этого все тактично делали вид, что внезапная жажда двух пьянчуг никакого отношения к выпитому вчера не имеет. Заалели, отвели глаза, стало даже смешно.

- …что другую хворь отвадит.

- А расскажите подробнее об этой криничке, - открыл я свою тетрадь.

В конце концов, мы здесь для того, чтобы собирать фольклор. А Коряжич подождет.

Мы с Галькой пыхтели над своими записями, остальные просто слушали бабкину историю. Знали, что переписать и у нас можно будет. Волшебная криничка располагалась примерно на середине пути от покинутой деревни до этой. Была недалеко от местной речки, в лесу. И, конечно же, снабжена соответствующей духу легендой. Но на этой истории все и закончилось. С ходу припомнить какую-то еще народную мудрость старушка не смогла, да и полдень был не за горами - надо было собираться, если мы хотели увидеть брошенную деревню, дом полоумного Никитки с самодельным идолом, и тот самый пресловутый лес. Ну и Коряжича, конечно. Лично я все больше склонялся к мнению, что где-то там, недалеко от деревни, лежит какой-нибудь причудливо свалившийся дуб, похожий на спящего человека, или что-то вроде того. Так сказать, естественным образом сформировавшееся капище. Созданный природой идол. Это не объясняло странности легенды, но хотя бы давало понимание, откуда у нее растут корни.

Мы пообещали старушке вернуться до темноты и отправились по заброшенной дороге. Она в ответ пообещала вспомнить все колыбельные и сказки, которые ей довелось услышать в детстве, да и с другими стариками на эту тему побалакать.

Солнце начинало припекать, примериваясь, чтобы грациознее скакнуть в зенит, но пока еще утренняя прохлада от земли чувствовалась. Настолько, что Галька даже чутка ежилась:

- Посмотри глубже, Клим. В легенде ведьма дает лиху имя. Культ Истинного имени это вообще еврейская традиция.

- И? - Поднял я бровь, - Да у нас евреи практически везде жили. Особенно в черте оседлости.

- Но такого нет нигде. Истинное имя в каббале изначально существует, его нужно узнать, выпытать. И тогда ты получаешь власть над его носителем. А тут его назвали, понимаешь?

Я понимал. Понимал, что мне все больше нравятся ее заостренные, сходящиеся в упрямые губы скулы, понимал, что именно ради нее я ввязался в это приключение. Слишком многое я понимал, только не то, что она говорила. Я методично терял голову. Каждая секунда с Галькой точила меня, выворачивала, заставляла забыть, зачем я здесь.

Хотя нет, скорее вспомнить. Что я тут на самом деле из-за нее, и что чертов Коряжич все меньше и меньше занимает мое внимание. А остальные радостно глушили что-то из припрятанной бутылки и гомонили, гомонили, отвлекали.

Окончание

- О, да, разумеется – с легкой усмешкой хозяин дома посторонился и позволил детективам войти.

Внутри было чисто, даже слишком для холостятской берлоги. Скудное количество мебели компенсировал большой диван в центре гостиной. Телевизора не было. Как и картин или фотографий родственников на стенах. Создавалось полное ощущение, что на постоянной основе тут никто не жил. Слишком пусто, слишком чисто. Слишком безлично. Майка изнутри пробрала дрожь.

- Так по какому вы вопросу? Может хотите выпить? Воды, например?

«Как гостеприимно» с внутренним омерзением подумал Роб.

- О нет, спасибо. Мы ненадолго. Может быть, вы слышали вчера около десяти вечера какой-нибудь шум?

Пока Роб опрашивал хозяина дома о несуществующей ссоре соседей, Майк старался уловить хоть что-то, заметить какую-то выбивающуюся из привычной картины мелочь. Хотя, стоило признать, все здесь казалось неестественным, не живым. И в особенности, глаза собеседника.

- Да, мне нужно для рапорта, сэр. Ваше полное имя.

- Джек Браун.

- Спасибо, мистер Браун. Значит, вы ничего не слышали и не видели вчера?

До того, как гостеприимный хозяин успел ответить, Майк, смущенно улыбнувшись, обратился к нему.

- Прошу прощения, слишком много кофе. Позволите воспользоваться вашей ванной комнатой?

Джек изнутри чувствовал, как растет напряжение. Что-то было не так. С этими полицейскими, с ситуацией в целом. Он радовался только, что хорошо связал суку в подвале, которую похитил два дня назад. Кричать она вряд ли сможет, а другие звуки толстый настил пола не пропускал.

- Да, разумеется – с вежливой улыбкой, отрепетированной сотни раз, Джек указал в сторону узкого коридора, в конце которого находился туалет.

- Большое спасибо.

- Итак, мистер Браун. Может быть, вы вспомните другие эпизоды в этом месяце? Шум по ночам, что-нибудь в этом роде?

Пока Роб забалтывал подозреваемого, младший детектив уверенным шагом направился в сторону ванной. Но в последний момент, убедившись, что находится вне поля зрения хозяина дома, повернул в спальню. Здесь также было аккуратно, убрано и никаких личных вещей, которые могли бы что-либо сказать о том, что за человек здесь живет. Но пройдя несколько раз с правой стороны кровати, Майк заметил колебание досок. Затем, он проскользнул в дверь напротив и оказался в ванной комнате. Ни капель крови на полу или душевой кабине, ни даже следов мочи на унитазе он не заметил, что сильно его смутило. Постоянная уборка. Возможно, этот Джек Браун действительно страдает ОКР. И вдруг детектив услышал что-то. Едва различимое, но звук абсолютно точно шел от трубы, скрытой за фальш-панелью возле унитаза. Он снова прислушался, стараясь не обращать внимания на голоса из гостиной. Стук. Три раза. Потом пауза. Снова три раза. Очень слабый, но отчетливый. Майк не заметил, как открылась дверь, как Джек стал приближаться к нему со спины, держа что-то в руках. Майк только почувствовал, как это коснулось его левого бока и в ту же секунду раздался выстрел. Майка отбросило вперед, и Джек рухнул на его ноги всем весом своего тела.

- Пистолет, забери пистолет! – проорал Роб, продолжая держать раненного подозреваемого на прицеле. Майк выбил из все еще сильной сопротивляющейся руки Джека оружие и, пока напарник вызывал скорую и подкрепление по телефону, который, доставая из кармана джинс едва не уронил на пол, одел на мужчину наручники и прислонил к противоположной стене ванной.

- Кто в подвале – глухим голосом обратился он к Джеку. Но тот лишь улыбался.

- Твою мать – Майк, как мог, зажал полотенцем, висевшем ранее у раковины, ногу подозреваемого, чтобы остановить кровь. Ярко красная лужа расползалась под мужчиной.  – Кто там? Кто, блять, внизу?

- Ты правильно сказал. Блядь, как она есть – и Джек хрипло засмеялся. Младший детектив пару раз встряхнул его.

- Ты что делаешь? – Роб оттащил напарника и поставил на ноги.

- Под полом кто-то есть – все также глухо повторил Майк. Глаза старшего детектива на мгновение увеличились, потом он бросился в спальню. – Здесь? Это здесь?

- Да – убедившись, что Джек ничего не в состоянии предпринять, Майк направился за другом. – Справа от кровати доска ходит. Люк, видимо, там, верно, мистер Браун? – злобно глядя на лежащего на полу ванной мужчину спросил он. Джек не отвечал, только смотрел на них пустым взглядом.

Убрав толстый ковер, детективы обнаружили то, что ожидали найти. Люк со скважиной для замка. Ключ находился рядом, в прикроватной тумбочке. Они открыли дверь в ад, за окном уже слышались сирены полицейских и скорой. Детективы начали спускаться. У дальней стены едва различимая в тусклом свете лампы стояла скованная кандалами девушка. Услышав шаги по лестнице, она завыла и попыталась отодвинуться на сколько могла, вжаться в стену, скрыться в тени.

- Тише, тише, мы полицейские, мы спасем вас – повторял Майк, пока старший детектив искал на верстаке ключи от цепей, стараясь при этом ничего не касаться. Девушка снова завыла и, рыдая, безвольно повисла на кандалах.

64.

Напарники молча пили кофе, глядя сквозь зеркало Гезелла на закованного в наручники Джека в комнате для допроса. «Все началось в Лумаре. Все здесь и закончится» - подумал Майк.

- Нам пора.

- Да. Давай поставим точку, Роб.

Когда детективы вошли, Джек с кривой усмешкой поднял на них глаза.

- Криминалисты все еще работают в твоем доме – сообщил ему Майк. – Но того, что уже нашли хватит на смертную казнь.

- И что вы предлагаете? – невозмутимость мужчины нервировала. Очевидно, ни капли вины, ни страха он не испытывал.

- Сделку. Прокурор предлагает вам сделку, мистер Браун. Вы рассказываете все, даете места захоронения останков, а он, в свою очередь, гарантирует вам пожизненное вместо смерти. – Роб продолжал стоять у зеркальной стороны окна Гезелла, хмуро глядя на убийцу.

- Что ж. Гнить в тюрьме в четырех стенах. Или смерть. Думаю, выбор очевиден – Джек оскалился, наблюдая за лицами детективов. – В любом случае, я хорошо повеселился. Вы так не считаете? – Он хрипло рассмеялся.

Адвоката Джек Браун так и не запросил. Криминалисты работали в доме еще четыре дня. Был перекопан задний двор, но ничьих останков обнаружить не удалось. Изъятые с компьютера серийного убийцы файлы подтверждали догадку Бетт. Он отмечал некоторые места на карте Национального заповедника Уайт Ривер, красные кресты стояли и на четырех реках, протекавших между городами, из которых похищались жертвы. Часть крестов совпадала с пометками на бумажной карте Майка. Но, судя по количеству флеш-карт, жертв было больше. И раскрывать место нахождения их тел или их частей Джек не собирался.

- Роб, - младший детектив положил руку на плечо напарнику. – Там есть запись под номером 74. Предпоследняя.

- Это она? – весна уже в полной мере развернулась в Лумаре, и мужчина, стоя на парковке участка в лучах теплого солнца курил, наблюдая за птицами в голубом океане неба.

- Да, она. Ты хочешь?

- Я готов увидеть – коротко ответил Роб.

В участке было шумно. Глубокий тембр голоса капитана окутывал все пространство возле его кабинета, хотя дверь и была закрыта. «Наверное, журналисты. Коршуны, твою мать» - про себя выругался Роб. Как только он зашел в кабинет с аудио и видео оборудованием, персонал начал выходить, пока не остались только он и Майк.

- Не уходи – придержал напарника старший детектив. – Я готов, но не в одиночку.

Майк нажал на значок плэй. Тот же ужасный подвал. Джек Браун в потертых джинсах и карнавальной маске. И Бетт у стены, в кандалах, с задертыми вверх руками.

- Мы поиграем, куколка.

- Как хочешь – спокойный голос женщины будто остановил на мгновение маньяка. – Я знаю, что ты хочешь. Бери это. Я все равно не смогу помешать. И знаю, что чтобы я не делала, ты найдешь, за что меня наказать. Я не готова к боли. Но я готова умереть.

Джек замер от этих слов. Даже через камеру было видно, что его игра пошла не по плану.

- Заткнись – угрожающе произнес он.

- Хорошо.

Повисла напряженная тишина. Полное безразличие к своей судьбе, которое проявила Бетт, сбило настрой психопата. Он все равно взял плеть, после минутного замешательства. Бил ее, обливал ледяной водой, снова бил. И хотя женщина кричала, детективы осознали, что Джеку такая игра не приносила удовольствия. Мужчина резко развернулся и подошел к камере. Секунду он смотрел в объектив, словно задумавшись. Потом запись оборвалась.

- Это все?

- Да, Роб. Это все.

Майк вышел из комнаты, оставив друга одного. Дав ему время поскорбить.

65.

Патти и Ник грелись в лучах заходящего солнца на том же месте в парке, с которого, как им казалось, они больше никогда не смогут уйти. В тот день, больше полугода назад все было. Пускай не так хорошо. Но оно было для них. Теперь Патти смотрела на танцующие в слабом ветре кроны деревьев и старалась вдохнуть как можно больше весеннего воздуха.

- Больше никогда не будет так как раньше, верно?

- Да – Ник на долю секунды заколебался, но добавил. – Никогда. Но знаешь, отец как-то сказал мне, что время лечит.

- Нет. Лечит не оно. А законченность. – Патриция снова подняла глаза к небу. – Как думаешь, она перестанет мне сниться?

- Кто? Элис?

- И Бетт.

- Думаю, да. Однажды. – Внезапно Нику сжало сердце осознание, как быстро часть их души была вынуждена повзрослеть, познакомиться с жестокостью и болью. – Да, все однажды проходит, Патт. И это тоже пройдет.

Девушка положила голову ему на плечо.

- Ты пойдешь со мной?

- На казнь?

- Если она будет.

- Да, - Ник едва не сказал «я пойду с тобой куда угодно», но вовремя успел поймать мысль за кончик языка. – Да, я буду с тобой, если ты этого хочешь.

Патти в ответ с благодарностью сжала его руку.

- Я хочу знать, что все кончено. Навсегда.

- О, ребята, а мы думали, где вас искать – громкий веселый голос Арти разорвал нескладный диалог.

- Ты и так знал, идиот. Они же написали – с невозмутимы лицом в как всегда выглаженной одежде прищурившись вдоль полуразрушенной каменной кладки шел Стив.

И видя, как слегка, не так как раньше, но заискрились глаза у Патти, Ник решил, что, хоть такими как раньше они уже и не будут, и часть их души навсегда повзрослела раньше времени, но они все еще вместе. И вместе они смогут пойти дальше.

66.

На суде Джек ничего не отрицал. В 14 лет его сестра покончила с собой. Остальная семья, отец и мать, погибли при пожаре дома, когда ему исполнилось 13. «Лучший подарок на день рождения, разве нет?» - все, что он сказал. Подсудимый скитался по приютам и приемным семьям до 18 лет. Получил несколько специальностей, в том числе и строительную. В 23 поступил в колледж, где начал заниматься программированием, чем и зарабатывал на жизнь до самого ареста. Приобретал необходимые транквилизаторы через дарк нет, цифровой след до поставщика не отследить. Начинал еще в детские годы с убийств домашних животных. Профессию серийного убийцы на регулярной основе, как он это назвал, начал в 2005 году с переездом в Мэнт и обустройством подвала. Джек Браун не раскрыл ничего существенного ни из своей биографии, ни из списка жертв. Ордер, который получили детективы Смитт и Кинг на проверку в Национальном заповеднике Уайт Ривер в поисках мест захоронений не оправдал ожиданий. Нашли только те останки, которые Джек указал в своей карте. Часть зашифрованных документов так и осталась неразгаданной. Сколько именно убийств он совершил и начал ли только в 2005 году тоже осталось неизвестно. Кулон, который Бетт спрятала у бетонной стены в тонком слое песка, флеш-карты, земля под ногтями жертв и пленница стали основными уликами в деле. Девушка, семнадцатилетняя Марта Стоун, находившаяся в подвале, которую спасли Майк и Роб, была госпитализирована с тяжелыми травмами в больницу своего родного города, а затем была направлена в психиатрическую лечебницу. Двух дней плена оказалось достаточно.

Джек Браун был признан вменяемым и осужден на смертную казнь. Из-за давления общественности ее назначили на июль того же года, чтобы подсудимый успел подать апелляцию и получить на нее ответ. Но Джек Браун отказался и от этой возможности. Вероятно, ожидание в камере смертников было бы для него более тяжелым наказанием. Но досуг ему скрашивали письма поклонников и поклонниц. В отличие от многих своих собратьев, он не стал писать мемуары, музыку или картины. Не отвечал на письма. Со слов охранников вел себя как образцовый заключенный. За день до казни в качестве последнего обеда он выбрал стейк средней прожарки и фисташковое мороженое. В день казни за стенами тюрьмы собралось огромное количество людей, как за его смерть, так и против нее. Вполне вероятно, что однажды о нем напишут книгу или снимут фильм. У Джека никого не было. Единственных своих родных он сжег заживо. Посмотреть на его последние минуты жизни приехало более 50 родственников жертв. Убитых горем людей, с ужасом смотревших на монстра в человеческом облике. Когда Джека Брауна завели в комнату смерти и положили на кушетку, пристегнув ремнями перед инъекцией, последними его словами стали:

- Я неплохо повеселился, правда? – и, посмотрев на священника, он добавил. - Бога нет. Идите на хуй.

Умер Джек с кривой усмешкой на губах.

67.

Роб курил, прислонившись к бамперу своей серой Тойоты. Он наблюдал, как вдалеке зажигаются первые звезды, хотя алое марево заката с противоположной стороны неба еще не закончилось. Майк задержался на проходной в тюрьме, заполняя бумаги и, подходя к напарнику, также закурил.

- И что планируешь делать дальше? – слабый ветер прошелся тонкими пальцами по его коротко-стриженным волосам с вьющимся локоном на лбу.

- Не знаю, вернусь к себе, в родной участок – прищурившись Роб посмотрел в ответ. – А ты?

- Я… не знаю – со вздохом сказал Майк и прислонился к машине с правой стороны от старшего детектива.

- Все закончилось, верно? – продолжил он, также глядя в даль.

Роб промолчал.

- Он сделал нас, друг.

- Ты о чем?

- Майк, он нас сделал. Мы так никогда и не узнаем, сколько реально их было, как ему удалось так хорошо изучить наши методы, хирургию, как вообще он столько лет не попадался? Он даже никогда не менял имя, свою личность. Как?

Майк взглянул в лицо своего напарника, посеревшее от тоски, и улыбнулся.

- Нет, Роберт. Он мертв. Мы закончили. Всего никогда не узнаешь. Но мы победили. Нашли его. И больше убивать он не сможет. Это главное. И знаешь почему он сказал именно то, что сказал?

- Перед казнью?

- Да.

- Ну и?

- Он боялся. Вот почему. Он так боялся показаться слабым, что в итоге сам себя уничтожил.

Роб бросил на асфальт бычок и направился к водительской дверце.

- Линда сегодня предлагала заказать китайской кухни и выпить. Денни у моей матери. Ты как?

- Не против. Как никогда за.

- Ну, мы повысили друг на друга голос.

- На сколько мне известно, от повышения голоса капли крови на нижней части фасада кухонного шкафчика не остаются

- У нее из носа пошла кровь – адвокат едва заметно утвердительно кивнул.

- Натаскал его, смотри. Не зря Кросс ему платит – заметил Роб, держа в руках пластиковый стакан с водой.

- Не выкрутиться, Франкл хорош.

- Давайте так. Я сейчас расскажу вам все возможные сценарии развития событий. Так как вы, чтобы скрыть убийство, возможно непреднамеренное, решили подражать самому разыскиваемому серийнику за последние десять лет в нашем штате, и у вас нет алиби на время похищения или убийства минимум трех жертв Кукольника, вы впутали себя в ужасную авантюру, из которой уже не выбраться. Вам грозит смертная казнь. Или двадцать лет за убийство только Ангелы. А может быть судья даст меньше, если убийство было непреднамеренным. Вы это понимаете, Альберт?

- Не отвечай – адвокат сверлил взглядом детектива. Мистер Кросс, смертельно бледный и еще более худой, чем во время первого допроса, с темными кругами под глазами медленно закрыл рот.

- Подумайте, Альберт. Вы, в пылу ссоры, ударили ее по голове? А вы знаете, что она еще была жива, когда вы перерезали ей горло? Инъекция безболезненна, но после нее уже ничего не будет. Ни цветочного магазина, ни вашего прекрасного дома. Ради которых вы и просили жену оформить хорошую страховку. Вы почти разорены, так? Что она сказала вам? Что вы неудачник, плохой любовник? Поэтому, Альберт, ты ударил ее по голове? – детектив постепенно повышал голос, руки подозреваемого начинали трястись. Франкл почти добился того, что хотел: вспышки злости, которая развяжет мужчине язык.

- Да не бил я ее! Она упала, просто упала, сука тупая! Все проблемы из-за нее, всегда! Я же не знал, что она еще жива! – Альберт закрыл лицо руками в бессильной злости и отчаянии. Франкл поднялся, кивнул адвокату и вышел из комнаты для допроса.

- Хороший ход – одобрительно заметил Майк и детективы, попрощавшись, покинули полицейский участок Болдерта, направляясь в Хочинсон.

53.

Расчлененное тело Катрин было обнаружено в реке рядом с Орндуэлом. У нее были вырезаны глаза. Роб и Майк стояли с правой стороны стола под слепящим светом ламп морга.

- По-прежнему, ни отпечатков, ни конкретного орудия убийства. – Коронер, сильно выделяющийся на белом фоне за счет своего цвета кожи, сняв перчатки, провел рукой по коротко стриженым жестким волосам. – Не знаю парни, чем еще помочь. Только земля под ногтями.

Роб, нахмурившись, рассматривал линии разреза на бедре.

- Чем он пилил на этот раз?

- Скорее всего, бензопила. Рваные куски по краям, видите?

Майк направился к выходу. Напарник последовал за ним, бросив напоследок судмедэксперту:

- К завтрашнему утру успеете сделать отчет?

И получив утвердительный кивок в ответ, закрыл за собой дверь.

54.

Женщина сгорбилась перед компьютером. Потом резко поднялась и, с раздражением задернув шторы, стала ходить по комнате.  Самое начало марта, а солнце уже грело и мешало сосредоточится. Патриция выяснила немного. Но вероятность есть, что человек, на которого обратила внимание школьная знакомая Элис, и серийный убийца одно и то же лицо. Но как теперь понять, где он? Как его найти? Бетт с раздражением пнула картонную коробку с бумагами у стола и снова закурила. Не будет же она ходить по всему Мэнту и всматриваться в каждого встречного. Так дело не сдвинется. Она несколько раз ездила в Национальный заповедник Уайт Ривер, бродила по узким полузаросшим тропинкам в надежде наткнуться на свежевскопанную землю. У нее слишком мало полномочий, недостаточно улик. А Роб и Майк, чтобы получить разрешение на проверку территории заповедника, должны найти там хотя бы одно тело. Где-то внутри она чувствовала, что близка к разгадке. Что Мэнт – это правильное место.  Но этих предчувствий недостаточно, чтобы искать, тем более заручиться поддержкой полиции. Книга, возможно будущий бестселлер, была открыта на 150 странице на экране ее ноутбука. Все кропотливо собираемые ей в течении пяти лет факты здесь. Но их недостаточно.

55.

Эта журнашлюха порядком начала ему надоедать. Джек заметил ее в первый раз во время формирования поисковых команд в Орндуэ. Когда пропала Самара. Заметил по любопытному взгляду, которым репортерша осматривала толпу из двадцати человек. Джек же держался в отдалении, но не мог упустить случая насладиться растерянным и напуганным видом родителей своей жертвы.

Бетт направлялась в сторону старой части парка, после разговора с Патрицией. Она была в глубоких раздумьях. Если девушка права… Сегодня же она обязана сообщить детективам. Возможно, она даже слишком близко. На столько, что может спровоцировать гада. Теперь она была уверенна наверняка. Убийца живет здесь, в Мэнте. Все, что нужно сделать, это поднять архив пятилетней давности и узнать, кто именно переехал сюда в 2005 году, тогда он еще, возможно, не хромал. Значит в течении пяти лет должен был обратиться за помощью в больницу в связи с травмой правой ноги. И при этом сейчас владеет Тойотой красного цвета. Если догадка верна, и масштабно убивать, соорудив комнату пыток, он начал только переехав сюда, возможно в этот период и была получена травма. Она вспоминала свой разговор с Робом о том, что бы он сделал, оказавшись в подвале. Бетт знала, что первое, что она попыталась бы сделать, это, спрятавшись за лестницей, полоснула бы ножом по сухожилиям голени ублюдка, пока он спускается. И есть вероятность, что именно это и произошло. Черт, она так близка. И, пускай город маленький, но это все равно, что пытаться найти иглу в бочке с дерьмом. Пока не проткнешь ей руку, не узнаешь.

Джек следил за ней, сжимая руками руль. Он был абсолютно спокоен, за исключением легкого трепыхания предвкушения где-то глубоко в груди. Он ждал, когда женщина свернет на узкую тропинку в старой, частично заросшей части парка. Она была здесь, в его городе уже как минимум в третий раз и всегда шла этим маршрутом, направляясь к своей припаркованной машине на противоположной от полюбившегося ей кафе стороне главной улицы, сокращая путь. Мужчина медленно вышел из машины и направился через узкую расщелину в каменной кладке наперерез пути Бетт. В кармане его легкого пальто он сжал шприц, большим пальцем аккуратно снимая колпачок с иглы.

Во торой половине дня здесь, на его удачу, никого не было. А те немногие прохожие, которые проходили мимо магазинов и кафе в центре, не смогли бы заметить с такого расстояния, как Джек тащил в полуобморочном состоянии женщину к своей машине, как укладывал ее на заднее сидение Тойты цивик. Дело сделано. Еще десять минут и он будет дома. А через пару часов сможет поиграть. Пускай она и не совсем в его вкусе. Значит, игра будет не долгой.

Бетти отключилась не полностью. Она на несколько мгновений приходила в сознание, где плавали смутные мысли, потом ее окутывал плотный туман. Женщина не видела его лица, только плечо и сжатые на руле руки. Она чувствовала, что едет куда-то. Но не могла пошевелиться. Тело не слушалось. Бетт пыталась бороться с этим параличом, хотела бы затянуть ремень безопасности на шее похитителя, но не могла. Только беспомощно медленно моргала, в попытке считать повороты. Но ее снова поглотила тьма.

Пришла в себя она уже подвале. Руки женщины были скованы над головой в широкие браслеты, присоединённые цепями к низкому потолку. Земля под ногами издавала неприятный шорох. Бетт обнаружила, что по-прежнему была одета. И, хотя мысли оставались туманными, голова тяжелой и ее мучила жажда и тошнота, она вспомнила, что в кармане джинсов есть металлическая скрепка для бумаг. Но для того, чтобы достать ее, нужно освободить руку. Она не питала надежд, что сможет выбраться отсюда. Она уже поняла, кто ее похититель и что это за место. Запись, найденную в желудке Самары, ей показывал Роб. И именно для него и Майка она постарается оставить подсказку. Какая же ты дура, Бетти, почему не догадалась сказать, хотя бы упомянуть про свой кулон! Но все же она надеялась, что Роб поймет.

Когда она еще училась в школе в старших классах, Бетт любила играть в баскетбол. И во время одной из тренировок умудрилась выбить себе большой палец на правой руке. Сустав теперь был подвижным и нужно только приложить усилие. Она сможет освободить руку. Бетт повернулась лицом к стене, и с силой ударила тыльной стороной руки по большому пальцу. Боль пронзила до локтя и взорвалась в голове петардой. Но трюк получился. Она смогла вытащить правую руку из оков и достать скрепку из кармана джинс.

«Где сделать надпись? Чтобы он не увидел» - женщина лихорадочно думала, осматривая свое тело.

Она решилась, левой рукой максимально убирая волосы на голове на противоположную сторону, с силой начала выводить острым концом скрепки надпись: GPS.

56.

Прохладный ветер ранней весны трепал воротник куртки Майка. Мужчина, нахмурив брови, стоял напротив тела, прибитого гвоздями к дереву. Обезображивание не было столь же сильным, как в предыдущих случаях. Обнаружение очередной жертвы Кукольника было совершенно случайным. Очевидно, маньяк снова попытался скрыть свою марионетку от чужих глаз. Парочка подростков, забредших глубоко в лес, чтобы покидать ножи и покурить траву, наткнулись на синюшный, успевший окоченеть труп. У самых ног женщины отчетливо блестела кровь, частично впитавшаяся в еще холодную землю. Младший детектив решил дать напарнику пару минут. Майк пристально вглядывался в искаженное лицо новой марионетки ублюдка. Голова ее была запрокинута назад, нижняя челюсть, очевидно, сломана, а в рот женщины убийца с усилием запихнул сердце. Собственное сердце Бетти. Прибитые в нескольких местах к толстому стволу дерева, поднятые над головой руки были сжаты в кулаки.

- Она еще была жива? – тихо спросил у коронера Майк.

- Недолго. Пока он вскрывал грудную клетку.

Носилки были подготовлены, чтобы транспортировать Бетти в морг Лумара. Но младший детектив по-прежнему не давал команды. Вместо этого он развернулся и направился к смотровой площадке. Роб был там, курил, глядя в даль, с абсолютно серым лицом.

- А я думал, чего она неделю не выходит на связь. Обычно, она звонила или писала первой. – Старший детектив облокотился о хлипкое ограждение и затушил сигарету.

- Тебе нужно осмотреть место.

- Знаю – хриплым голосом отозвался Роб. – Она должна была оставить нам подсказку. Хоть что-то.

57.

Судмедэксперт закончил свою работу и детективы вышли из морга на свежий воздух. Смотреть на вскрытие Бетт было тяжелее, чем они оба ожидали, потому некоторое время возле машины мужчины провели в молчании.

- Ты как? – наконец спросил Майк.

- Нормально. Я думал, это вскрытие сможет сказать нам больше. – Роб закурил, прищурившись от яркого весеннего солнца и после глубокой затяжки продолжил. – Не могу понять, что значили эти буквы. Первая как будто С. Потом похоже на Т или недописанное О.

Майк промолчал. Он не знал, как и что следует говорить в ситуации, когда любовница-журналистка твоего напарника гибнет от рук маньяка, за которым вы охотитесь. Вскрытие действительно дало не много. Серийник не мучал в этот раз так долго и безжалостно, жертва провела от двух до трех дней в плену, судя по собранной информации с момента ее пропажи. Не была изнасилована.

- Она не случайная жертва. И это не совпадение. Убийство преднамеренное. Значит, Бетт подобралась слишком близко – наконец высказался Майк.

- Я поеду к ней и пороюсь в ее компьютере, может наткнусь на заметки или вроде того. Что-то она узнала, тут ты прав.

- И он ее засек.

- Завтра я предлагаю поехать к ее дяде и тете. Одному мне будет сложно сказать, что Бетт… что они потеряли племянницу через пять лет после убийства дочери.

- Конечно, Роб. Звони. – Майк похлопал напарника по плечу и направился через парковку на противоположную сторону улицы. Через два квартала находился их полицейский участок. Детектив, проведя рукой по черным с проседью волосам, выдохнул дым и, затушив окурок, сел за руль. В досье был указан последний адрес проживания Бетт в Лумаре. Туда мужчина и направился.

58.

- Я знаю, что мы должны делать.

Ребята снова встретились в кафе «У Робин» и ждали свой кофе, когда Патти начала говорить.

- Валяй, какие идеи - Стив сидел, заложив руки за голову, но аккуратно заправленная рубашка не выбилась из джинсовых брюк. Умение, которому завидовал Ник. Подростку приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы выглядеть хотя бы сносно.

- Она дала мне один номер и велела в случае, если перестанет выходить на связь, позвонить.

- Твоя подруга журналистка? – к этому моменту приятная хозяйка маленького кафе принесла на подносе четыре кофе, три в высоких стеклянных чашках и один как всегда на вынос. Для Патти.

- Да, она самая. Сказала, что он мне поверит. Ее друг детектив.

- Так звони прямо сейчас – предложил Ник, слегка смутившись того, с какой уверенностью произнес это, хотя на самом деле ничего подобного в своем решении не ощущал.

Патти достала мобильный телефон и внимательно ввела номер, указанный на карточке. Компания погрузилась в молчание и напряженное ожидание. То немногое, что смогли узнать ребята и за что ухватились казалось даже сейчас слишком призрачным и эфемерным, чтобы сообщать детективам. И парни это понимали.

- Да, здравствуйте. Мне дала ваш номер Бетти – девушка некоторое время послушала, затем, видимо перебив собеседника заговорила слишком торопливо, выдавая свой юный возраст. – Меня зовут Патти, вы детектив? Она обещала, что вы мне поверите. У меня есть улика, я знаю, где живет тот, кого вы ищете.

59.

Спал Роб беспокойно, сминая простынь, ворочаясь, находясь в плену кошмара. Пот выступил по всему телу. Ему снился двор, окруженный невысокими, ужасно серыми зданиями. Маленькие редкие окна не отражали лучи заходящего солнца, оно тоже словно посерело. И посреди этого, не отбрасывая тени, стояла Бетт, с поднятыми над головой руками.

- Ты помнишь? – хрипло спросила она, сплевывая кровь.

- Помню что? – Роб лихорадочно стремился приблизиться к ей, но как бы он не старался, расстояние между ними не уменьшалось. Замедленные движения его и резкие подёргивания ее головы и рук.

- Ты вспомнишь – сквозь текущую ручьем изо рта кровь хрипло выдавила она. Бетт была совершенно голой, но у нее не было сосков, а челюсть начала неестественно широко открываться.

- Я не знаю, я не знаю – пытался закричать ей Роб и проснулся от звука собственного голоса. Обрывки сна обволакивали его мысли и тело липкой смесью страха и непонимания.  Он сел в своей постели и потянулся за стаканом воды, стоявшем на прикроватной тумбочке. Чтобы смыть впечатление, воды было недостаточно, и мужчина закурил, глубоко затянувшись. Что-то мелькало в его мыслях, что-то, чего он не заметил сразу на месте обнаружения ее тела. И Роба осенило. Кулон. Тот, который она всегда носила на шее, не снимала даже во время секса и он несколько раз в их последнюю встречу надоедливо ударил его по лбу.

60.

Старший детектив неспеша осматривал последнее пристанище Бетт. Запароленный ноутбук уже изъяли криминалисты, как и фотоаппарат со всеми имеющимися картами памяти. Но рукописи женщины, дневники все еще находились в ее рабочем столе. Роб присел на край софы, которая, по всей видимости, выполняла еще и функцию спального места в маленькой квартире журналистки, и взял из нижнего ящика стола потрепанный рассказ авторством самой Бетт. Он медленно пролистывал страницы и пытался понять, когда же это было написано. Пять лет назад, десять? Нестройное повествование о девочке, которая попала в полузаброшенную церковь и, по своей глупости и наивности, нарвалась на группу пьяных подростков. Роб с отвращением и грустью, тяжелым камнем давившей на сердце, долистав до конца, положил распечатку обратно в ящик. «Значит, тебе было 7 лет, когда ты впервые столкнулась с болью. Мне жаль, мне так жаль, Бетт». Он стал осматривать пыльные полки для книг, ютившиеся с правой стороны от рабочего места журналистки. Много русской классики, Стивен Кинг, сборники стихов, Шекспир. И всего три фотографии. Улыбающейся на фоне моря пары, двух девочек подростков (очевидно, что с русыми волосами до плеч была Бетт) и пожилых мужчины и женщины, державшихся за руки, с грустными глазами. Ничего существенного Роб найти пока не смог. И кулона здесь тоже не было. Ни в ванной на полочке с зубной щеткой и пастой, ни на тумбочке у софы. Значит, она действительно не снимала свое украшение. Но почему? И где этот кулон теперь?

61.

На следующий день с самого утра детективы выехали в Китченсон для разговора с родственниками Бетт. Майк вздрогнул, когда зазвонил его телефон.

- И кто это может быть? – несколько рассеяно поинтересовался он вслух, но все же ответил. – Детектив Кинг.

Роб нахмурился, заметив смятение на лице друга во время монолога на той стороне телефона. Потом по лицу Майка скользнуло удивление.

- Да, хорошо. Это важно. И вы уверенны? – новая перемена отразилась на лице напарника, оно потемнело. Мужчина поднес руку к глазам. – Я знаю, почему она вам не отвечает. Вы же Патриция, верно? Да, случилась. Бетти мертва.

Роб все это время смотрел прямо перед собой, крепко сжимая руль. Он понял, с кем говорит младший детектив. Но просто так эта компания не звонила бы. И он ждал.

- Да, мы приедем. Часов через пять. Родители пускают вас гулять так поздно? – Майк ухмыльнулся, послушав ответ и продолжил. – Хорошо, хорошо. Я понял. Тогда я позвоню, когда мы будем подъезжать. «У Роб»? Да, подойдет. До встречи.

Как только напарник положил трубку, все еще с легкой усмешкой, скрытой в уголках губ, Роб на секунду отвлекся от дороги.

- Информаторы Бетт? Что хотели?

- Сказали, что знают, где живет тот, кого мы ищем.

- И?.. – нетерпеливо спросил Роб.

- В Менте. В их родном городе.

Старший детектив нахмурился. Откуда кучка подростков может знать подобное? Они следили за Кукольником? (Черт, и ко мне привязалось это тупое прозвище). Они могли его с кем-то спутать. Может, они просто захотели поиграть в детективов и дурили Бетт ложными сведеньями?

- Знаю, о чем ты думаешь – прервал его внутренний спор Майк.

- Неужели.

- Бетт предупредила их о такой возможной твоей реакции. Именно поэтому она дала девчонке мой номер.

Роб едва заметно усмехнулся. Видимо, не зря она была журналисткой. И как бы близко она не подобралась, как бы хорошо не читала людей, и все равно, он смог застать ее врасплох. Улыбка увяла. Больше до дома родственников Бетт они не говорили.

62.

- Ты уверен в том, что видел, парень? – Роб хмурился, глядя на свои руки. Несмотря на то, что в кафе было немноголюдно, нормально говорить удавалось с трудом. Музыка играла слишком громко, и пара столиков разговаривала чересчур эмоционально. «Места, которые под стать подросткам. Взрослый чувствует себя здесь чужаком» - мелькнуло в голове старшего детектива.

- Если кому-то здесь и можно верить – насупившись ответил Стив – так это мне.

- Еще раз – Майк вмешался в диалог вовремя, пока подростки не потеряли желание сотрудничать. – Ты видел хромого парня, садившегося за руль красной Тойоты сивик? Того, которого описала Мелиса? Здесь?

- Именно так. – Стивен как мог небрежно поправил рукава своей рубашки и посмотрел на детективов.

- Как прошла встреча с дядей и тетей Бетт? – тихо спросила Патти. Длинные волосы с рыжим отливом падали ей на плечи и волнистыми прядями опускались на стол с двух сторон от пластикового стакана с капучино.

Роб на секунду замешкался.

- Тяжело – наконец ответил он на вопросительный взгляд девушки. – Сейчас мы ждем новостей от наших спецов из участка по поводу кулона. В нем был GPS датчик. Родственники Бетт сделали ей этот подарок после обнаружения останков дочери. Но отследить его можно только с ее компьютера, на сколько я понял.

- Нужно приложение – вставил Ник.

- Именно. И оно должно быть установлено на ноутбуке Бетт.

Ненадолго все замолчали, погрузившись в свои мысли.

- Значит, она поняла, что наш парень из Мэнта и пыталась его выследить – наконец произнес Майк, не обращаясь ни к кому лично.

- Да. И предупредила нас, чтобы мы были осторожны – кивнула Патти.

Неловкость разбил телефонный звонок.

- Из участка – бросил Роб и вышел из-за столика, обращаясь, в большей степени, к Майку.

Напряжение усилилось. Младший детектив нервно провел сильной загорелой рукой по своим коротко-стриженным волосам.

- Так, эм, ребят. Давно встречаетесь?

Ник и Патти вздрогнули, словно их ошпарили кипятком.

- Мы нет… мы не… не знаем, почему вы подумали… – почти одновременно начали они. Арти локтем заехал в бок Стиву и хитро улыбнулся. Подросток в ответ комично закатил глаза. Но в этот момент к столику вернулся Роб, и все замерли.

- Что ж. По всей видимости вы были правы. Сигнал от кулона пропал в районе Дормитор стрит в вашем городе.

- Я знаю это место – едва сдерживая не свойственное ему волнение отозвался Стив. – Там несколько домов. Я пару раз катался рядом на велике.

- И не позвал нас – попытался сострить Арти, но его заткнули напряженные взгляды присутствующих.

- Но только возле одного из них паркуется красная Тойота – закончил свою мысль Стив. – Дом номер 17.

- Главное правило – никогда не пей, не поев перед этим. Хотя бы за час.

- Слушайтесь врача – улыбнулся Майк.

- Сегодня у меня есть кое-что в подарок на рождество – беря кусок пиццы, сказала Бетт.

- Так, судя по тому, что мне рассказали парни, я начинаю немного бояться – Линда с интересом рассматривала гостью и чувствовала необъяснимую симпатию, как к другу, с которым не виделась много лет.

- О пеперони, обожаю – с задорным огнем в глазах ответила женщина.

Компания принялась за еду, попутно болтая о научно-популярных трудах Хокинга, первых сериях Шерлока и его расхождениях с оригиналом, дойдя витиеватыми путями совместных и попарных обсуждений к главным принципам синергетики.

- Линда, пицца была просто отличная – откинувшись на спинку стула и подняв бокал, отсалютовал Роб.

- Обязательно передам это поварам Pizza Hut.

- Раз уж мы в таком приподнятом настроении, предлагаю оценить мой сюрприз.

- А я предлагаю пройти в кабинет – Майк поднялся из-за стола и направился через гостиную к белой двери.

Остальные последовали его примеру, захватив с собой бокалы. В комнате освещение было несколько тусклым из-за перегоревших в двух местах лампочек, но Майк махнул рукой.

- Так даже лучше.

Компания расселась на полу на плоских подушках, которые Линда и Роб прихватили из зала, образов неровный круг. Бетти без тени смущения взяла с подоконника пепельницу и достала из потрепанного портфеля, который всегда и везде таскала с собой, портсигар серебристого цвета.

- Только не говори, что это…

- Очень качественная марихуана из Амстердама – с абсолютно серьезным лицом ответила Бетти.

- Последний раз мы курили подобное в старшей школе – Линда, улыбаясь, поерзала на своем месте.

Бетт, слегка размяв пальцами заранее скрученные сигаретки из тонкой папиросной бумаги, прикурила первая и, сделав одну большую затяжку, передала косяк сидевшей справа от нее Линде. Майк с удивлением отметил, что женщины ни разу не закашлялись. Бетт закурила обычную сигарету, пока марихуана завершала свой круг на Робе.

- Итак. Вы вышли на некоего Альберта Кросса, верно?

- Да – немного откашлявшись, сдавленным голосом ответил Майк.

- Слабак – кашлянула в кулак Линда и, глядя на увеличившиеся от удивления глаза мужа, засмеялась.

- Вот они уйдут, тогда поговорим – напустив на себя серьезный вид пробурчал Майк.

- Да – все еще улыбаясь от наблюдения за подколами супругов вступил в диалог Роб. – Я согласен, что он убил жену. Но нет, дружище, не он Кукольник.

- В любом случае, сейчас проверяют алиби этого парня – слегка нахмурившись ответил Майк.

- По всем известным нам случаям?

- Именно. И алиби у засранца нет. Ни на Кирка, ни на Эриксон. Говорит, что жена могла бы подтвердить.

- Вырыл себе могилу собственными руками – заметила Линда, туша косяк.

- Идиот. И это мой основной аргумент. Не мог этот придурок так долго скрываться – Роб сделал большой глоток из бокала.

- С другой стороны, есть факты – каждое слово Майк впечатывал пальцем в изношенный ковер. – Переехал пять лет назад в Болдерт из другого штата, убил жену и выставил похожим способом, отсутствие алиби.

- Погоди, а что на счет подростков из Мэнта, о которых ты говорила? – перебил напарника Роб, обращаясь к Бетти.

- Пока ничего. Патриция, сестра той девочки, пытается восстановить хронологию, расспрашивает подруг Элис, несколько раз ездила в Орндуэл. Не думаю, что Болдерт подходит.

- Он практически в центре окружности – попытался возразить Майк, указывая на карту за своей спиной.

- Если бы я была серийным убийцей, я бы жила вне пределов этого круга – заметила Линда, туша сигарету.

- И сколько тел не было найдено. Я все еще считаю, что нужно обратить внимание на Уайт Ривер.

- Ты представляешь сколько там гектаров леса? Нужны веские основания, чтобы начать рыть в рандомных местах в национальном заповеднике. Мы не получим разрешения, только если не добьемся признания и конкретных указаний от убийцы – покачав головой парировал Майк. – Еще раз, это Кросс, нужно только время, чтобы доказать.

- Он не говорит? – Бетти потянулась к портсигару за вторым косяком.

- Нет. Ушел в отрицание. Признал только ссору с женой и то, что уговорил ее на страховку год назад.

- Возможно, приятель, потому что он убил только свою жену. И попытался скрыть это, выставив тело как Кукольник. И поэтому мы нашли на его компьютере сохраненные статьи о работе маньяка. Он пытался ему подражать, чтобы снять подозрения с себя – Роб взял из рук Бетти косяк и глубоко затянулся.

- Или он тот, кого мы ищем. Но пытается съехать по более мягкой статье – грубо парировал Майк.

Линда слегка удивленно посмотрела на мужа. Потом повернулась к Бетти. Та в ответ покачала головой.

- Тогда пытайся его расколоть. Улик, которые собрали криминалисты в доме, достаточно для обвинения в убийстве жены. Но, если ты прав, Майк…

- То ты съешь собственный жетон – напарник взял из рук Роба самокрутку стараясь скрыть усмешку.

- Даю слово – ответил на его поддразнивание старший детектив. – Но я хотел сказать, что тогда этот Альберт чертовски хороший актер.

- Что возможно – Лина подняла затуманенный взглядом на Роба.

- Все возможно.

- Поэтому, как учил меня мой более старший коллега – Майк учтиво указал ладонью на друга. – Мы должны опираться на факты.

- И, кстати, Бетт, когда ты собиралась рассказать нам, что твое основное занятие в жизни – быть журналисткой из Колорадо-тайм? Неплохое издание, но прозвище ублюдку ты все-таки придумала не самое остроумное – Роб старался поймать взгляд смутившейся на мгновение женщины.

- А я не могла дождаться, когда же лучшие детективы штата меня раскроют без дополнительных намеков.

Линда захихикала, прикрыв ладонью рот. Но смешок оказался заразным, и Майк тоже заулыбался.

- И на все у тебя готов ответ – со вздохом ответил Роб, понимая, что у этой странной Бетт есть веские причины соблюдать условия их договора. Начать можно с самой очевидной – будущий бестселлер.

Компания, докурив второй косяк, продолжала болтать, оставив в покое работу. Через полтора часа, Роб предложил Бетти поехать вместе на такси по домам.

- Я приму твое предложение, если ты примешь мое – уличив момент прошептала ему на ухо женщина.

- Я должен ознакомиться с условиями – Роб старался не выдать свое волнение.

- Мы поедем в тот бар. А потом к тебе.

45.

- Ты думаешь, в этом есть смысл, Арти? – Стив сидел, поджав под себя ноги, наблюдая за парой голубей, поднимающихся высоко в небо.

- Давай Ника дождемся. Они уже должны были вернуться из Орндуэла. Врядли, конечно, нас ждут интересные новости, но все же. И бросить Патти одну сейчас мы тоже не можем. Даже если ее предположение о детективном расследовании в лице подростков маленького города и кажется такой глупой. – Артур затушил горькую сигарету, украденную у отца вчера вечером, и взглянул на друга. – Ты же понимаешь, что мы не можем ее бросить?

- А для чего еще нужны друзья, кроме как вместе творить херню – слегка наморщив нос ответил Стив, разглаживая несуществующие складки на школьных брюках.

Завидев издалека приятелей, Ник, просияв, вскинул руку в приветственном жесте.

- О, вот и наш путешественник. Как съездили? – Артур медленно поднялся со своего места.

- Так тебе скажу, возможно Патти и не спятила. Есть сигарета? – Ник взъерошил свои и без того растрёпанные волосы и рассеяно улыбнулся.

- Вот тебе и дружба, только корыстные интересы – хмыкнул Стив.

- Не томи, что вы узнали? – Артур снова уселся на спинку коричневой скамейки.

- Патти смогла найти девочку, которая за три дня до пропажи Элис видела что-то, а точнее кого-то.

- Ну и? Что за загадки, Шерлок?

- Она сама расскажет сегодня. Встречаемся на чердаке в шесть.

46.

Они сидели в наполнявшимся людьми и, соответственно, шумом баре, в котором встретились в первый раз. Диваны оставались все такими же скрипучими, пиво все таким же холодным, только на широкие окна повесили гирлянды. Бетт весело болтала сначала о гедонистической концепции, потом о депрессивном синдроме, вызываемом рождественскими огнями.

- Когда ты пьяна, у тебя очень интересный способ раскрытия концептов философии – закуривая очередную сигарету с серьезным лицом заметил Роб.

- Передаю эстафету по забалтыванию - улыбаясь, ответила женщина.

- Я не слишком в этом хорош. Если бы здесь был Майк…

- Я рада, что мы здесь вдвоем – ответила она и глаза ее блеснули.

- Я тоже – неожиданно, немного смутившись, сказал Роб.

Женщина пересела к нему. И еще после пары минут перекидывания фразами она внезапно прильнула к его губам с жарким настойчивым поцелуем.

Роб растерялся и не сразу ответил, но в тот момент, когда она попыталась отодвинуться, он запустил руку в ее густые волосы и не позволил прервать поцелуй.

Через тридцать минут они уже раздевались в его постели, и мужчина пытался одной рукой расстегнуть лифчик Бетт.

- Не торопись – улыбаясь сказала она и села сверху. Целуя его шею и посасывая мочку левого уха, женщина расстёгивала сначала ремень, потом джинсы партнера.

- Не сегодня – смеясь ответил он, перекатываясь на Бетт, чтобы занять доминирующую позицию. Когда на женщине остались только трусики из хлопка, он спустился вниз и стал целовать внутреннюю сторону бедер. Прелюдия длилась не долго, как и сам секс. Роб потратил несколько минут на ласки клитора и больше не мог терпеть. Женщина потянула его за плечи к себе и сдавленным голосом попросила схватить ее за руки. Он исполнил желание Бетт когда входил, сначала плавно, потом жестко на максимальную глубину. Она резко оттолкнула мужчину и повернулась к нему своей подтянутой задницей, выгнув спину.

- Так ты хочешь?

- Да, только грубее.

Роб старался. Он давно не испытывал такой страсти и возбуждения. И взлетел на самый пик оргазма, когда Бетт также резко прервала процесс и с жадностью стала делать горловой минет. Он кончил ей в рот и женщина, проглотив семя, откашливаясь и вытирая тыльной стороной ладони губы упала на подушку. Роб, уставший и довольный, лег рядом.

- Есть пиво? – улыбаясь спросила женщина, повернувшись на бок.

- О, да, сейчас принесу – Роб понимал, как по-мальчишески звучит его голос, но ничего не мог с собой поделать. Он натянул трусы и энергичным шагом отправился на кухню за двумя бутылками пива в стекле. Бетти с благодарностью взяла свою и, сделав большой глоток, предложила перекурить.

Роб взял с тумбочки пепельницу, подал ей рюкзак, из внутреннего беспорядка которого женщина выудила пачку и зажигалку.

Он полулежал, облокотившись о холодную стену, Бетти, прикрывшись одеялом оставалась все также на боку и прикуривала сигарету.

- Черт, как они курят в такой позе в фильмах – ругнулась она.

- А что? – выдыхая дым с усмешкой поинтересовался мужчина.

- Невозможно, дым же в глаза лезет – Бетт села, скрестив ноги. В полутьме комнаты мелькали кончики сигарет.

- Мне понравилось. Было хорошо – с теплотой в голосе обратилась она к мужчине.

- Я вообще в восторге – все с той же усмешкой отозвался Роб. – Что на твоих запястьях и с внутренней стороны ног?

- Почему ты начинаешь этот разговор после секса? Так требует сценарий? – насмешливо улыбнулась женщина.

- Или теперь мы достаточно близки.

- Хм, история долгая на самом деле.

- А мы никуда не спешим – Роб смотрел на ее неидеальное, но стройное тело и чувствовал, что действительно хочет знать, кто она такая.

- У меня была депрессия – глубоко затянувшись, начала Бетт. Дым изо рта она выпускала вместе со словами. – Люди иногда не понимают, что это и как это опасно. В моем случае, начавшись с тяжести в груди, апатии, головных болей и маниакального синдрома, она переросла в болезнь. Я начала слышать голоса, появились галлюцинации. И боль. Ужасающая, разрывающая грудную клетку, давящая все твое естество. Боль, от которой хотелось руками разодрать себя, проломить ребра, чтобы сбавить давление. Три голоса в это время кричали в моей голове. Говорили мне вещи, которые я очень хочу, но не могу забыть. Отвратительные вещи. Горькие, жгучие. Не часто, но я видела в своей комнате людей, которые ругались, болтали, веселились одновременно. Конечно, их видела только я. Но понятно это стало не сразу. Резать руки и ноги я начала от безысходности. Я пыталась уменьшить внутреннее давление и это ненадолго помогало – Бетти бросила в пепельницу потухшую сигарету, потянулась за пивом, стоящим на тумбочке.

- Тебе стало легче теперь? Ты свободно об этом говоришь.

- Когда я вредила себе, это было ничего. Но потом… - она ненадолго замолчала, глядя куда-то поверх головы Роба. - Я заставила себя обратиться за помощью. Прошла курс лечения, где-то с год. Смутно помню то время. И сейчас я на поддерживающей терапии.

- Я сразу понял, что ты странная. Но никогда не сказал бы, что больна.

- Спасибо – Бетт чокнулась горлышком своей бутылки о бутылку Роба. – Ты настоящий друг.

- Но эта херня ведь не возникла внезапно? – Роб потушил свою сигарету и, как джентльмен, поднес огонек зажигалки к кончику сигареты Бетти.

- Все карты на стол? Нечестно. Я о тебе знаю меньше.

- А что ты хочешь знать?

- Первое воспоминание, которое пришло тебе в голову во время моего рассказа.

- Хорошая сделка – Роб поерзал и, нахмурив брови, сделал еще один глоток. – У меня был очень строгий отец полицейский. И я развелся пять лет назад с Мод, потому что поступил как мудак. Я перенял паттерн поведения из своей семьи и пытался провернуть его на женщине, которая в корне не походила на мою мать.

- А где сейчас твоя семья?

- Отец умер от рака простаты. Мать года три назад от сердечной недостаточности. А больше у меня никого нет.

- Как и у меня.

Они докуривали молча, не испытывая неловкости от этой тишины.

- Спасибо – наконец произнесла Бетт. И начала одеваться.

- Я думал, может ты останешься – Роб постарался произнести эту фразу небрежно, хотя они оба понимали, что он хотел бы спать сегодня не один.

- Может, в следующий раз – с тёплой улыбкой ответила женщина и вышла из комнаты, вызывая такси.

47.

Патриция разложила на полу чердака слева от старого торшера несколько листов бумаги.

- Это краткая запись моих разговоров и пометок странностей.

- Разговоров с ее подругами? – Артур склонился над листом, который девушка положила посередине.

- Да, и кое-что интересное я нашла. Бетти я пока не сказала, мы должны встретиться завтра.

- Так что там – полюбопытствовал Стив, но без особенной надежды на интересные новости. За месяц они съездили четыре раза в Орндуэл, не считая одиночных поездок самой Патти, чтобы разговаривать с немногочисленными подружками Элис, и возвращались практически ни с чем.

- Мелиса вспомнила кое-что. Она посчитала это неважным тогда и думает так до сих пор, но я считаю, что она не права. Она видела его.

- Ты серьезно? – Артур встрепенулся и сел, с трудом скрестив ноги, едва не опрокинув стакан с газировкой, стоявший у его правого колена.

- Да, черт возьми.

- Вопрос – перебил ее Стив. –Почему ты решила, что это тот самый человек?

- Он не человек – темные круги под глазами девушки и осунувшееся лицо придавали веса ее словам. Парни многозначительно молчали, давая ей выговориться. – Он монстр. И еще он хромает.

Повисло непродолжительное густое молчание. Первым его нарушил Стив.

- Многие люди могут хромать по многим причинам. Почему ты уверенна…

- Стив, я говорю тебе, что возможно эта Мелиса видела мужика, похитившего Лис. Когда закончились занятия и все расходились, она поздоровалась с моей сестрой у пешеходного перехода, а напротив, у магазина с овощами закрывал багажник и шел к дверце водителя высокий белый парень.

- И почему она обратила внимание на него? – Стив пристально смотрел на друга. Арти нервно заерзал.

- Он немного хромал, без бороды, симпатичный, это все с ее слов. Но почему она обратила внимание – парень вскользь, но очень пристально посмотрел на Элис, и, когда сел в машину, наблюдал как она переходит дорогу в боковое зеркало. Мелиса заметила это, ей стало не по себе, и она пошла домой по самым людным улицам.

- А почему…

- Она никому ничего не говорила? – закончил вопрос Артура Ник. – А кто ей поверит? И что такого, ну мужик и мужик, мало ли, что он там делал. Может она все придумала, вот и не хотела выставлять себя дурой, которая хочет внимания.

- Логично – Стив задумчиво грыз кожу у ногтя на большом пальце. – И все-таки, почему она обратила на него внимание?

- Не знаю. И она толком объяснить не может. Просто, говорит, какой-то он был странный, что ли.

- Ну что скажешь, будущая королева бала?

- Арти, еще раз так меня назовешь, и я надаю тебе по заднице. – Но парень своего добился, на серьезном лице Патти появилась слабая улыбка. – Я должна встретиться с Бетти и все ей рассказать. Надеюсь, это что-то даст. Почти месяц мы катались в Орндуэл. Должно же это хоть что-то значить.

48.

- Что ты хотела рассказать мне, Патти?

Женщина и девушка-подросток снова сидели друг на против друга в кафе «У Робин» и грели руки о пластиковые стаканчики кофе.

- Я не уверенна, что это правда. И что может помочь. Но это все, что мы смогли узнать.

Патриция пересказала журналистке свой разговор с Мелисой, девочкой из школы ее пропавшей сестры. Бетти хмурилась, глядя то в окно, то на свой диктофон, лежащий между ними на столике светло-коричневого цвета.

- Она говорит, что парень хромал? Не помнит, на какую ногу?

- Я не спрашивала ее об этом подробно. Это важно?

- Возможно – уклончиво ответила женщина. Через долю секунду добавив – хорошая работа. И хорошие друзья.

- Мои? – Патти ответила на легкую улыбку собеседницы и опустила глаза на свой стаканчик с капучино. – Да, они очень хорошие. Вы же скажете мне, если что-то узнаете? – с надеждой спросила она.

- Такова наша договоренность – вполне серьезно ответила Бетт. – И еще, я хочу, чтобы вы были осторожны. Детективы со мной не согласны. Но я подозреваю, что этот человек, страшный человек может жить неподалеку. Вряд ли в этом городе. Но все же. Пообещай, что вы будете осторожны.

- Моя сестра… Она никогда не гуляла по ночам, не дружила со странными ребятами. Была веселой и домашней. Ее можно назвать осторожной? – с горечью отозвалась Патти.

- Да, ты права.

- А вы сами? Не боитесь, что он узнает, что вы его ищете, Бетт?

- Мне нечего терять – женщина грустно улыбнулась и посмотрела Патти в глаза. – Когда у тебя появляется цель, все остальное меркнет. Законы перестают иметь значение, жизнь наполняется смыслом. Когда есть четкая сильная цель. Иногда кажется, что лучше бы ее не было. Но. Если она есть, ничего уже не изменить. И не остановиться.

49.

За окном кабинета крупными хлопьями падал снег. Майк, насупившись, перебирал кипы бумаг, старший детектив в это время смотрел на доску с удлинившемся списком жертв и все большим количеством пропусков в столбцах «Улики» и «Найден».

- И что ты скажешь? – Роб резко развернулся на стуле в сторону напарника.

- Я не уверен, что ты прав. Возможно, Катрин Ричардсон действительно сбежала.

Роб провел ладонью по лицу. Он начинал злиться.

- Ты игнорируешь факты. Ты подгоняешь все, что нам известно под этого Кросса. А допросы ничего не дают. Ты пытаешься сломать мужика уже две недели, и не хочешь признать, что не прав.

- Или ты не хочешь – Майк резко поднялся и отошел к окну, чтобы закурить. Все его тело напряглось и старший детектив почувствовал обиду и злость, которая исходила от друга.

- Твою ж мать, да посмотри ты правде в глаза! Ни одна улика не указывается на Альберта! Ни одна! – Роб случайно перевернул стул, когда вскакивал. Громкий удар его об пол спровоцировал ответную злобу.

- Знаешь что, ты просто боишься потерять единственное интересное дело!

- Не будь идиотом, Майк. Это чушь. Я понимаю, на сколько сильно ты хочешь закончить все это. Знаю, какие кошмары тебе снятся. Но если ты продолжишь так вести расследование, мы никогда эту скотину не поймаем. И он продолжит убивать. А это уже будет на твоей, блять, совести.

- Иди на хуй Роб, ты ни черта не знаешь. Ты первый раз в жизни почувствовал себя нужным хоть где-то и хоть кому-то.

- В самом деле? – старший детектив сделал несколько шагов к Майку и на виске его пульсировала жилка. Он крепко сжал кулаки.

- Посмотри на себя! Где твоя пресловутая интуиция? Продаешь ее за медаль отваги?

Майка словно ударили хлыстом. Решить, что им движет корыстная потребность пробиться на службе и получить кусок пирога славы - было высшей степенью оскорбления. Сам того не осознавая, в проблеске ярости он ударил напарника по лицу крепко сжатой в кулак рукой. Роб отшатнулся, правая сторона лица покраснела.

- Я вел себя так же. Ты хочешь знать, почему я потерял единственную женщину, которую любил? Потому что вел себя также! И ты все просрешь, если не включишь мозги. – Мужчина внезапно схватил побледневшего Майка за свитер в районе груди и, слегка потрясывая, договорил:

- Я считал себя правым. Был уверен. Я так хотел ребенка несмотря на то, что Мод была против, что протыкал презервативы, пока она не залетела. И аборт она сделала только потому, что узнала, как забеременела. Если ты лжешь, особенно самому себе, всегда прилетит обратка. И она будет хуже всего, когда голова остынет и ты поймешь, что сам во всем виноват. Мне стоило подождать, но я был слишком уверен, что прав. И ребенок которого я так хотел…я потерял его по своей же вине.

Роб оттолкнул напарника и быстрым шагом покинул кабинет. Майк, опустошённый и ошарашенный внезапной стычкой и своей вспышкой ярости, присел на подоконник и облокотился на окно, наблюдая за красивыми белыми хлопьями, мягко падающими на задний двор.

50.

Бетти гладила его черные с проседью волосы и курила. В маленькой задымленной сигаретами комнате было темно и тесно, но Робу, уютно устроившему свою голову на коленях женщины, стало легче. Намного легче, чем всего час назад, когда случилась их с Майком ссора. Щека все еще немного ныла от удара, но мужчина не обращал на это внимания.

- Значит, твоя девчонка из Мэнта вышла на школьную знакомую сестры. И она уверенна, что парень, следивший за Элис, хромал. Я все правильно понял?

- Ты на удивление проницателен, детектив.

- Майк считает, что хромоту наш парень мог подделать, чтобы сбить со следа.

- Может быть. А может, это единственная его отличительная особенность. Ты думал о том, что сделал бы, оказавшись на месте его жертвы? – Бетт прищурилась и похлопав мужчина по спине, дала ему понять, что пора освободить ее колени. Она встала с постели, и голая зашагала на кухню через узкий коридор, соединявший все комнаты в унылой съемной квартире Роба.

- И мне возьми воды.

- Не вопрос – Женщина уже возвращалась, держа в руках две бутылки в стекле. – Пиво подойдет? – слегка улыбнувшись она протянула Робу открытую бутылку.

- С тобой не поспоришь – он усмехнулся и сделал глоток. – У тебя есть данные этой Мелисы?

- Разумеется. И запись разговора с сестрой жертвы тоже. Я сказала ребятам быть на стороже. Этот…человек может быть где угодно и жить где угодно. Он может быть самым тихим, вежливым и неприметным соседом. Ты вот своих соседей знаешь? – Бетт слега усмехнулась, наблюдая за отражающимися на лице Роба мыслями. – Вот и соседи Джефри Дамера не знали. А Гэйси вообще был уважаемым членом общества. – После недолгой паузы она вздохнула. – Ладно, мне пора. Нужно выспаться. А на счет Майка… Не волнуйся. Линда поможет ему прочистить мозги. Да, он не хочет упускать мысль, что, возможно, дело наконец удастся закрыть. Что он оказался умнее серийного убийцы, скрывавшегося как минимум пять лет. Ты понимаешь, почему он так ведет себя. И почему затормозил расследование на две недели. Ты понимаешь. Так дай ему немного времени.

Бетт уже натягивала свитер, пряча под него небольшой и не слишком красивый кулон в виде кристалла.

- А можно попросить тебя кое о чем, раз в том, чтобы остаться ночевать ты отказываешь мне во второй раз? – Роб затянулся и не смог сдержать ответной улыбки, когда женщина озорно взглянула на него. – Можешь снимать это украшение хотя бы во время секса? Он мне в глаз зарядил, когда ты была сверху.

Лицо Бетт сразу стало серьезным, и она коснулась кончиками пальцев бугорка под одеждой.

- Нет, я никогда его не снимаю. Пообещала своим дяде и тете.

- Их подарок?

- Вроде того. Это родители Марты. Они взяли меня к себе после аварии. Мне было тогда 14.

- Поэтому вы подружились? Вы были ровесницами.

- Возможно. – Бетт неопределенно пожала плечами. – Они – хорошие люди. И Марта была очень хорошей. Мы хотели в тот вечер пойти вместе. Но поругались.

- Так тобой движет чувство вины? – Роб затушил сигарету и внимательно наблюдал за рассеянными движениями женщины, пока она складывала свои вещи в потрёпанный рюкзак.

- Отчасти. На самом деле, это не важно. Проходит время, и, хотя оно не лечит, ты учишься жить дальше. Что имеет значение, так это определенность. Когда все решилось, закончилось, поставлена точка. Только тогда рана затянется. Она будет ныть время от времени. Но не будет гноиться сомнениями и страхами. Мы должны поставить эту точку, Роб. Только тогда во всей этой истории будет смысл.

Бетт накинула длиннополое коричневое пальто, посмотрела мужчине в глаза и улыбнувшись уголком губ, вышла из комнаты.

51.

Денни уже спал, когда Линда заправляла посудомойку после ужина. Майк стоял в арочном проеме кухни и наблюдал за женой, отмечая плавные изгибы ее стройной фигуры и слегка взъерошенные русые волосы, спадающие на плечи. Кончики их едва заметно вились из-за сырой погоды декабря. Сегодня он не хотел думать о работе, о недостаточности улик против Кросса, о своих сомнениях. Сейчас, в этот вечер был только он и Линда, женщина, любовь к которой иногда захлестывала все его естество с ужасной силой первых дней влюбленности. Подобные чувства не были взаимны, но он знал, что любовь в целом странная штука. И каждый испытывает и проявляет ее по-своему. Линда повернулась к нему и, заметив в глазах мужа искру, игриво улыбнулась.

- На сколько я понимаю, ты уже мысленно в спальне – взгляд ее скользнул по его худому телу и выступающим в районе паха джинсам.

- Настроение заразно – улыбнулся в ответ Майк и притянул женщину к себе, опустив руку на ее задницу, плотно обтянутую джинсами.

Даже спустя столько совместных лет, супруги все еще старались сохранять прелюдию с поцелуями и легким петтингом, тогда оргазм Линды становился наиболее ярким, что было для Майка самым важным моментом их секса.

В спальне он быстро стянул с себя майку и джинсы и нырнул под одело к любимой женщине. После нескольких страстных французских поцелуев, Майк спустился по шее к ее соскам. Линда запустила тонкие пальцы в волосы мужа и, негромко постанывая, выгнула спину. Пальцы правой руки, указательный и средний, Майк сначала обильно смочил слюной, а затем продолжая ласкать грудь жены, мягко стал массировать область клитора круговыми движениями.

- Может, 69? – с легким придыханием спросила Линда. Майк не возражал. А, когда жена достигла оргазма, выгнувшись на нем, они для окончания выбрали миссионерскую позу. Под ритмичные и чертовски возбуждающие стоны Линды мужчина едва успел вынуть член, чтобы кончить на ее грудь и живот.

Секс принес неожиданное моральное облегчение. Когда Майк натягивал трусы, Линда, возвращаясь из ванной, остановилась в проеме двери спальни.

- Ты красивый – с улыбкой заметила она.

- Спасибо, малышка – Майк расслабленно подошел к жене и обнял ее.

- Может теперь поговорим? Вижу, тебе легче.

- Да, теперь можно.

Супруги прошли на кухню и, включив вытяжку, приоткрыли окно, чтобы сидя возле него покурить.

- Мы повздорили с Робом.

- Это я уже поняла. Не удивительно, ты в последний месяц очень напряжённый.

- Да. Я, видимо, ошибался. И сам застопорил дело.

Линда глубоко затянулась:

- Не могу тебя винить. Иногда, если зациклишься на чем-то и ужасно хочешь покончить с этим, допускаешь промахи. Но все еще можно исправить, так?

- Скорее всего. Но что, если пока я бился над тупиком, выдавая желаемое за действительное, этот … парень убил кого-то еще?

- Не рановато ли для чувства вины? – Линда пристально посмотрела на мужа. – Ты же понимаешь, что случайности не случайны. Если он следит за новостями, он мог решить, что вы намертво застряли на ложном следе. А значит…

- Он мог расслабиться. И совершить промашку. – Закончил мысль жены детектив.

- Признай свою ошибку и двигайся дальше. Уверенна, Роб и Бетт для того, чтобы доказать твою неправоту, могли наткнуться на что-то важное. Не страшно ошибиться, ты же знаешь. Опаснее быть всегда уверенным в своей правоте.

- Спасибо – Майк оторвал свой взгляд от занесенной снегом террасы и повернулся к жене.

Линда в ответ поцеловала тыльную сторону его руки.

- Идем спать.

Катрин очнулась уже прикованной к стене в сыром, воняющем смертью подвале. Черный человек в карнавальной маске с блестками стоял напротив, направив на нее камеру на штативе.

- Ты готова начинать, куколка? Мы немного поиграем – с широкой голливудской улыбкой он нажал на кнопку записи.

Начать он решил с кожаных плетей. А когда стоны боли девушки стали надоедать, он связал ее руки, бросил, как тряпичную куклу, на пол и сел сверху. Душить, пока Катрин не потеряет сознание, но не убивать, доставляло в этот вечер ему особенное удовольствие. Такая паника тухнущего сознания в больших коровьих газах девчонки. И, какая удача, она оказалась девственницей. А с такими игры слаще. У нее еще не было боли и унижения от грубого ухажера, или разочарования и страха, если секс произошел из-за большого количества алкоголя. С такими первый процесс нужно сделать долгим, очень жестким, чтобы от ощущения сжираемой огнем промежности она снова потеряла сознание. И самым большим удовольствием для Черного человека, хотя девственницы попадались ему редко, это отрезать им клитор. Не должна блядь получать удовольствие. Это противоречит его представлениям. Это то, что и следовало сделать с матерью. С похотливой сукой, которая требовала и требовала от него. Ни одна блядь не достойна получать удовольствие. И через три дня, все еще продолжающую сопротивляться девушку, он уложил на стол. Чтобы сука не умерла от потери крови, после обрезания пришлось прижечь кровавое месиво паяльником и дать ей пару часов, вернутся в сознание. Нет похотливого, противоестественного для женщин органа, нет и проблем. И это правильно. Он же о ней заботится. Принес ей горячий чай и бутерброд, аккуратно срезав корочки по краям. Отец так иногда делал после ночных походов к сестре Джека. Правда, пришлось заставить ее есть, а сука даже не попыталась отблагодарить своего хозяина. Это тоже пришлось выбивать. В воспитательных целях, разумеется. Правда, он, случайно увлекшись, чуть не убил ее раньше времени. Неопытная девка стала задыхаться, когда он вставил ей член на всю длину и задержался, чтобы кончить в глотку. Ничего. Еще пару дней протянет. И он будет готов уйти в спячку до марта.

37.

Для утра второй половины ноября еще стояла хорошая погода. К двенадцати часам, когда детективы прибыли на место обнаружения трупа, в 15 милях от Болдерта в сторону Колорадо Спрингс, наконец распогодилось и прекратился мелкий дождь, который застал утренний дальнобойщик Гэрри Мэйс, когда отходил отлить. У обочины лесополосы было припарковано несколько автомобилей офицеров из участка Лумара. Криминалисты уже заканчивали свою работу. Оставалось только осмотреть тело. Майк тяжело вздохнул.

- Мои ночные кошмары только пошли на убыль.

Роб всматривался в синюшно-белое тело жертвы и ничего не ответил напарнику. Рука его автоматически потянулась к блокноту в левом кармане куртки.

- Женщина лет сорока, смерть наступила, вероятнее всего, в результате глубокой резаной раны в области шеи. Примерно часов восемь назад. Уже проявляются признаки трупного окоченения – патологоанатом готовил носилки и мешок для транспортировки тела.

Роб подошел вплотную к жертве и стал внимательно осматривать веревку, которой убийца обвязал ее руки, задрав их вверх и зафиксировав женщину в стоячей позе, привязав бечевкой тело к дереву. Широко открытые поддернутые пленкой глаза неизвестной смотрели прямо, потому что ее голова также была зафиксирована. Убита была не здесь, крови нет вокруг. А с такой зияющей перерезанной глоткой в крови должно быть все. Детектив почувствовал легкий укол в паровом виске. Что-то привлекало его внимание, но Роб пока не понимал, что именно, потому приступил к зарисовке в блокноте. Майк же несколько раз обошел высокое дерево, скрупулезно рассматривая ногти женщины на руках и ногах и ища следы побоев.

- Везите ее в морг – коротко бросил Роб. Боль в висках становилась сильнее. Он потер их подушечками указательных пальцев и повернулся к напарнику.

- Нам пора. Будем ждать отчета коронера и криминалистов. Надо поднять заявления о пропавших за последние сутки в обозначенном нами радиусе.

- Я наберу Сэду – согласно кивнул Майк и детективы направились обратно к машине.

- Тебе не кажется, что она выглядит немного странно? – наконец спросил Роб, когда они уже сворачивали на шоссе 60 в сторону Лумара.

- Может быть. Но я всегда держу в голове, что он меняет подчерк – ровным голосом отозвался Майк. И Роба это насторожило. Но пока он решил отложить разговор до получения отчетов и установления личности убитой.

38.

Артур и Стив уже ждали его в кафе «У Робин». Они сидели молча, уткнувшись в смартфоны, одной рукой обхватив каждый свой пластиковый стаканчик с молочным коктейлем. Ника поразила синхронность, с которой друзья подняли напитки и сделали по большому глотку.

- Я в матрице? – спросил он, подходя к занятому ими круглому столику в углу заведения. Витринные окна уже был украшены гирляндами, хотя никакого ощущения рождества в конце октября еще не было.

- Что? – хором отозвались подростки, отрываясь от Фейсбука.

- Морфеус, разбуди меня пожалуйста – закатив глаза, Ник сел на красный диван напротив друзей.

- Ну, что слышно? – Артур отложил телефон и сделал еще один глоток своего клубничного коктейля через трубочку.

- Да нормально вроде. Кажется, ей немного лучше – Ник стянул с головы легкую синюю шапку и почесал затылок. Этот жест напомнил ему о вчерашнем вечере, когда Патти погладила парня по голове в благодарность за то, что он рядом. Девушка после встречи с некой Бетти немного пришла в себя, перестала плакать. Взяла себя в руки, как говорят. И все, что она попросила Ника сделать, это собрать их маленькую компанию, чтобы она могла им сказать что-то.

- Значит, скоро придет? – подключился к разговору Стив. Одетый, как всегда, в аккуратно выглаженную приталенную рубашку, на этот раз серого цвета.

- Уже пришла – ткнул пальцем за спину Ника Артур.

Патти сразу их заметила и быстрыми шагами с легким подпрыгиванием подошла. Она обняла каждого из парней и грустно улыбнулась.

- Прошу вас, мадам, я согрел для вас место – Артур, дурачась с грациозностью, которую не ожидаешь от полного человека, пригласил девушку сесть. – Может леди изволит чего-нибудь?

- Месье, будьте любезны, чашечку капучино – поддержала она игру парня.

- Сию минуту, миледи – подросток резко развернулся, и, цокнув каблуками, направился к барной стойке.

- Ты как? – с теплотой в голосе обратился к ней Стив.

- Я теперь знаю, чего хочу – серьезно ответила она. В этот момент вернулся Артур с чашкой капучино и галантно поставил ее перед девушкой.

«Зря, Патти любит пить из пластиковых стаканчиков с крышкой. Она даже собирает коллекцию таких из разных кафе» - мелькнуло в голове Ника, но вслух он спросил то, что не успел сказать Стив.

- И чего ты хочешь?

- Что я пропустил? – плюхаясь рядом с Ником, поинтересовался Артур.

- Я хочу найти сволочь, которая убила мою сестру – невозмутимо ответила девушка и сделала небольшой глоток из своей кружки.

- Меня что, час не было? – попытался разрядить обстановку Артур. Но сразу замолчал, встретившись с серьезным взглядом Стива.

- Почему ты решила – начал было он, но Патти перебила парня.

- Я знаю, что Элис мертва. Я не хочу, чтобы это было так. Но это так. И я знаю, что это сделал Кукольник.

За столиком воцарилась тишина. Патти достала салфетку из квадратной коробки, стоявшей справа от нее и промокнула губы.

- Вы можете мне не верить. Вы можете отказаться. Это может быть опасно. Может звучать глупо. Но у меня выбора нет – тихо проговорила девушка. – Я пойму, если вы не захотите помочь. Но вы должны решить сейчас.

- Мы хотим помочь – с мужеством, которого на самом деле не испытывал, отозвался Ник. И сразу немного покраснел от благодарного взгляда девушки.

- Да, хотим. Но как? – вмешался с благоразумным вопросом Стив.

- Женщина, с которой я говорила вчера после школы, следит за этим маньяком с 2005 года. И она вышла на детективов, которые занимаются его делом. И она обещала – на этих словах глаза Патти загорелись – что будет держать меня в курсе. И что мы его найдем. Но ей нужны информаторы.

- Не обижайся, Пат, но звучит как-то…

- Бредово – закончил мысль Стива Артур. – То есть, если она знает, кто это и пытается собрать улики – зачем ей дети в помощь? А если не знает – тем более, на кой черт мы ей нужны?

- Я понимаю, как это звучит. Но у меня нет выбора – тихо отозвалась девушка, опустив голову над чашкой и обнимая ее обеими руками. – Я любила Лисси. Она же, черт возьми, моя сестра. – Патти резко подняла голову. По покрасневшим щекам стекала пара мелких слез, и девушка быстро вытерла их рукавом кофты. – Я должна сделать все, чтобы найти его. Или отомстить так, как смогу.

- И все-таки, зачем этой женщине мы? – глядя в окно, отсутствующим голосом спросил Стив.

- Потому что ни один коп не заметил в пропаже Элис то, что заметила я – распрямив плечи ответила девушка.

- И какой план? – откинувшись на спинку дивана с ободряющей улыбкой спросил Артур.

39.

В баре на Лонг-стрит в вечер воскресенья было не многолюдно. Бетти уже ждала их с тремя бокалами пива и в облаке от дыма сигарет.

- Майк – поздоровался младший детектив и с одобрением отметил крепкое рукопожатие этой женщины.

- Меня вы знаете. Приступим к делу или предварительные ласки? – с легкой улыбкой на губах она села обратно на потрескавшийся диван.

- Голосую за первый вариант – сухо отозвался Роб. Майк же улыбался во весь рот, явно веселясь от смущения своего напарника.

- А вы интересная собеседница – заметил он, делая первый глоток холодного пива.

- Настолько же интересная, насколько и радушная хозяйка? – непринужденно спросила женщина, указывая на напитки на столе.

- Это я и хотел сказать – Майк слегка приподнял свой бокал, словно собирался сказать тост.

- Благодарю – Бетти повторила за ним жест и тоже сделала большой глоток.

- Все-таки не обошлись без прелюдии - саркастично заметил Роб.

- Следуем сценарию – парировала женщина и, одновременно закуривая сигарету, стала втаскивать из потрепанного серого рюкзака еще две толстые папки с документами.

- Как и обещала, остальные за период от 2008 по 2010.

- Ты должна объяснить, откуда взяла копии дел, почему вообще знаешь о Кукольнике – Роба снова передернуло от глупого прозвища – как ты вышла на него?

- Во-первых, я хорошо лажу с офицерами из нескольких полицейских участков. В том числе и с Сэдом. Во-вторых, все здесь – Бетти стукнула указательным пальцем по лежащей сверху папке, отчего пепел упал на стол.

- Кто и где был первым – резко посерьезнев, спросил Майк.

- Моя кузина, Марта Джонсон, 16 лет. Из Китченсона. Пропала 7 июня 2005 года, когда возвращалась с прогулки с друзьями около одиннадцати вечера. В кустах у дороги в полумиле от ее дома был найден браслет.

- Это многое объясняет – Роб откинулся на спинку скрипучего дивана и сложил руки в замок на животе. – Тело?

- Лучше бы не находили – затянувшись, с клубами дыма ответила Бет. – Он расчленил ее и бросил в реку. Обнаружены останки были только 10 августа.

- Почему это не освещалось в СМИ?

- Была небольшая статья в местной газете. И все. Копы не смогли найти улики и дело ушло в архив.

- Почему до этого года никто не знал о серийнике?

- Господи, ребята, великий Ктулху! Вы же копы и знаете систему – вспылила женщина на вопрос Майка. – Ублюдок действует в разных городах, в разное время, иногда затихает, меняет подчерк и способы избавления от трупов. Может быть, даже переезжает. Ваш ведомства между собой не особо контактируют, вот что я хочу сказать. Вас вдвоем свело только то, что серийник допусти ошибку и тормознул Кирка Роджерса не на выезде из его родного города. А потом ошибся с тем, что Кирк – гей. И ничего не смог с собой сделать, потому что уже его выбрал. И, кстати говоря, вам умникам из полиции штата, опытным детективам не приходило в голову, что выставлен Кирк был с 3 на 4 сентября ночью?

- В тот же день? – Майк с удивлением откинулся на спинку дивана и завел правую руку за голову.

- Сукин сын похищает парня, отвозит к себе, понимает свою ошибку, убивает его, привозит ночью обратно, выставляет, брызгает на дверь кровью и включает аварийку. Рисковал сильно, но по-другому не мог.

- Ты хочешь сказать – подключился Роб, закуривая и отодвигая в сторону полупустой бокал. – Что офицеры по тупости не проверили лесополосу сразу? И поэтому опоздали с обнаружением тела, пока на него не наткнулся тот прохожий с собакой?

- Человеческий фактор - активно кивнула головой Бетт и снова провела растопыренными пальцами по волосам, нарушая свой пробор на бок.

«Волнение. Видимо, и ногти грызет, поэтому так коротко стрижены» - снова автоматически подметил Майк.

- И за пять лет таких особенных было всего трое? – Роб бросил в рот несколько соленых орешков.

- Но я почти уверенна, что знаю, где можно попробовать искать остальных.

Детективы удивленно уставились на нее.

- Вы же заметили, что он выставляет и похищает в определенной зоне?

- Да – настороженно ответил Майк.

- А как раз рядом с предполагаемой границей этого ореола есть заповедник Уайт Ривер. Он большой, там склоны и лес. И смотровая площадка с парковкой.

- Это только предположение – хмуро заметил Роб.

- А у вас есть что-то большее? – изогнув бровь, с ироничной улыбкой спросила женщина.

Детектив, несколько смутившись, допил свой бокал. А Майк, стараясь скрыть улыбку, поднял три пальца вверх, сигнализируя бармену.

40.

- Пять часов сна и два литра пива. Почему ты такой довольный – Майк, прикрыв глаза рукой от яркого, но уже холодного октябрьского солнца, пил кофе из термокружки, развалившись на переднем сидении серой тойоты Роба.

- А ведь я старше тебя – с издевкой заметил детектив.

- И умрешь раньше – с улыбкой ответил Майк.

Они направлялись в полицейский участок Болдерта, чтобы поговорить с дальнобойщиком, который обнаружил два дня назад тело женщины в лесу. Уже когда они подъезжали к городу, Робу позвонили.

- Я понял, спасибо, Сэд – повесив трубку, детектив нахмурился и выключил радио.

- Ее зовут Ангела Кросс. 45 лет. Работает юристом. Замужем за Альбертом Кроссом, хозяином маленького цветочного магазина. Оба проживают в Болдерте.

- Заявление о пропаже?

- Муж написал его в пятницу. Сэд сейчас сбросит мне на почту полную информацию. Заедем к мужу после допроса.

- Так, а он в курсе?

- О, да. Вроде как убит горем. Так во всяком случае сказали Сэду. Некий детектив Франкл введет нас в курс дела.

- Ох, неужели мне придется делить тебя с кем-то – комично приложив ладонь ко лбу, произнес Майк.

- Тебе не кажется, что как-то быстро для нашего парня? Чтобы выставлять тело?

- Как знать – Майк неопределённо пожал плечами и отвел взгляд, устремив его в пассажирское окно. – Ты знаешь, что согласно синергетическим законам, вселенная, мир, социум – это самоорганизующаяся система, которая по своей природе является хаосом. Рамки и правила устанавливает человек. И то только потому, что ограничен и не способен мыслить шире, за пределами своих горизонтов возможного, который тоже ограничен искусственным сводом правил.

- Понеслась – вырвалось у Роба. Но Майк ответил на эту реплику улыбкой.

- Вот увидишь, нас ждет зацепка.

- Не надейся слишком сильно, разочарование очень бьет по самооценке.

- Началось – на этот раз комично закатив глаза выпалил Майк.

- Я тебя сейчас высажу – напустив на себя строгость, пригрозил Роб. И сразу вспомнил отца. Подтянутого, сильного, с легкой сединой на висках. И чертовски скупого на эмоции. Но не на строгость. Легкий укол тоски и обиды, и воспоминание испарилось.

- Почти приехали, не успеешь от меня избавиться – парировал Майк и потянулся на заднее сидение за своей наплечной сумкой.

41.

Он не понимал рождественские праздники. Гирлянды, поющие дети, красные шапки с белым мехом, беготня по магазинам. Джек считал эту суету незначимой, не нужной, переоцененной. В период рождества самый большой процент самоубийств, разве это не сигнал о чрезмерном внимании копошащихся в обыденной жизни людей к тому, чтобы почувствовать себя частью целого. Те, кто так и не могут влиться начинают страдать и метаться, усугубляя и без того жалкие попытки изменить серые будни. А он, Джек, просто не принимал участия в переоцененности праздничной суеты. Он в целом не любил зиму. Возможно, эти новогодние праздники придуманы как раз для того, чтобы не чувствовать себя таким одиноким в холодном пустынном мареве зимы.  Но семья — это же клоака раздора и разногласий. И провести несколько дней под одной крышей с людьми, которых едва знаешь и которые едва знают тебя и, по большей части, в остальное время им все равно даже живы ли вы, это же настоящая пытка. Не удивителен столь высокий процент самоубийств. Человек хочет страдать. И подобные сборищами может похвастаться только два события: рождество и похороны.

Джек лежал на коричневой софе и думал под ровный гул дорогого компьютера. Монитор ушел в спящий режим, а за окном уже было около шести вечера, комната погружалась в темноту, окутывая собой мужчину как тонкое покрывало. Он решил остаться. Да, видимо кукла №72 действительно проглотила карту памяти. Но что это может дать? Может она была повреждена желудочным соком. Да и что можно рассмотреть на плёнке? Ничего. Нет смысла дергаться, снова переезжать. Они все равно слишком тупы, и копы, и журналисты. Они не смогут найти его. Так Джек решил. Оставить все как есть. Он же, черт возьми, умнее их всех вместе взятых. Ему нечего бояться.

42.

- Да ничего я не рассмотрел так сразу. Женщина у дерева, очень бледная. Все что я знаю.

Гэрри Мэйс нервно сжимал свои руки и тер костяшки пальцев. В комнате для допроса находился только Майк. Он был спокоен и настроен дружелюбно.

- Заметили может еще что-то?

- Нет, ничего не вспоминаю так сразу. Деревья, и тело. Я сразу к машине побежал, позвонил в 911 и стал ждать копов.

- Спасибо. Если понадобится, мы с вами свяжемся.

Роб, стоя за стеклом, устало потер глаза. Еще два часа в пустую.

- Теперь к мистеру Кроссу?

- Да, дружище. Только давай возьмем еще кофе.

Роб брезгливо сморщил нос.

- Он отвратителен на вкус из этого кофейного аппарата.

- У меня нет выбора, неужели не ясно – скривив обиженную мину, ответил Майк. – Сегодня я умру без кофе или любого похожего на него пойла.

- Как скажешь – в примирительном жесте, старший детектив поднял ладони. – Адрес мне дал детектив Франкл А еще он, пока ты болтал с этим беларусом, предоставил досье на жертву.

- Отлично, и что там интересного? – Майк уже закидывал монеты в автомат.

- Внешне благополучная семья со средним достатком. На жену оформлена хорошая страховка. Детей нет. Месяца два назад на ссору супругов выезжал офицер.

- Ты думаешь?

- Я излагаю тебе факты. Сначала нам следует встретиться с убитым горем мужем, со слов Франкла.

- А кавычки пальцами тоже с его слов?

- Никакой импровизации.

Напарники уже заняли свои места в серой тойоте Роба. За рулем сидел хозяин машины и, неспешно прикурив, он двинулся с парковки в сторону благополучного района Болдерта.

43.

Мужчина, сгорбившись, сидел перед кофейным столиком, напротив него расположился Майк. Старший детектив же медленно ходил по комнате, изучая стоящие на декоративной каминной полке семейные фотографии и статуэтки.

- Мистер Кросс, еще раз, будьте добры.

- Заново рассказать? Я же уже…

- Да, прошу вас. Вы же хотите знать, что произошло с вашей женой? – Роб, пока напарник опрашивал худого невысокого мужчину с залысинами на голове, наблюдал через отражающий бок сувенирного чайника на книжной полке за реакциями их подозреваемого. Муж – всегда первый в списке.

- Ну, утром в четверг Ангела и я, мы оба ушли на работу. Когда я вернулся вечером домой, ее не было. И машины не было. И не было использованной посуды, а она постоянно, если пила чай, оставляла грязную кружку на столе на кухне. Ну, то есть, я думаю, она не возвращалась домой с тех пор, как утром уехала.

- Ясно. Вы весь день провели в магазине? – Майк крутил ручку пальцами, еще больше нервируя хозяина дома.

- Да. А к чему эти вопросы?

- Мистер Кросс – вступил Роб, отвернувшись от книг. – Был ли кто-то на работе вашей жены, кто мог бы желать ей зла?

- Нет, наверное, нет. Я таких не знаю.

- Позволите воспользоваться вашим туалетом? – внезапно спросил Майк и извиняюще улыбнулся.

- Да, да, разумеется – несколько смутившись, ответил Альберт Кросс. – Отсюда прямо, налево и до конца коридора.

- Благодарю – Майк спрятал блокнот в задний карман джинсов и быстрыми шагами направился через гостиную в сторону кухни по направлению, которое ему указал муж погибшей.

Роб понял, что делает напарник, и начал новый виток вопросов, чтобы отвлечь мужчину.

- Почему вы обратились в полицию только в пятницу утром?

- Я, ну, я думал, может быть она пошла с коллегами в бар или кафе. Или так почему-то задержалась.

- То есть в ваших отношениях ее не приходы по ночам были обычным делом?

- Нет, нет, ну, может, иногда – мужчина снова провел рукой по редеющим волосам.

- И вы легли спать, не дождавшись Ангелу?

- Да.

- А что на счет ссоры, которая случилась между вами с месяца два назад?

- Да что это за вопросы! – наконец вспылил мистер Кросс, все больше проявляя нервозность. – Ничьи отношения не идеальны, бывает люди о чем-то сразу не договорятся. Что в этом противозаконного? Это касалось только меня и Ангелы.

- Еще, мистер Кросс, когда вы подавали заявление в полицию о пропаже своей жены. К вам приходил детектив Франкл.

- Да, и он был более адекватным – недовольно пробурчал Альберт. Но Роб сделал вид, что не услышал.

- Когда он опрашивал вас, вы сказали, цитирую: «мы прожили вместе десять лет. Она была веселой и вчера утром тоже все было как всегда». Почему вы говорили о супруге, которая пропала всего на одну ночь, в прошедшем времени?

Глаза Альберта остекленели и мышцы его жилистого тела напряглись. Но всего на одну секунду.

- Потому что я говорил про ее веселость именно в то утро – ответил он, глядя прямо в глаза Робу. Внутренне старший детектив слегка усмехнулся. В тот же момент в гостиную вернулся Майк.

- Что ж, благодарю вас, мистер Кросс. Будьте пожалуйста на связи, нам понадобиться еще встретиться в участке, чтобы вы подписали бумаги.

- Разумеется – сухо ответил мужчина и выпроводил детективов.

Как только напарники сели в машину, Майк закурил и, глубоко затянувшись, сказал:

- Во-первых, запрашивай ордер на обыск. На кухне я нашел капли крови. И у этого парня есть подвал.

Роб колебался секунду, после чего всем телом развернулся к Майку.

- Я знаю, о чем ты думаешь, но это не он.

- В смысле? Ты спятил?

- Жена – да, его рук дело. Но он не наш парень. Мы передадим дело обратно в руки детектива Франкла.

- Повторю – ты спятил? Кукольник меняет подчерк, жертв, с хорошим достатком и, скорее всего, с абсолютно среднестатистической внешностью.

- Где твоя интуиция, черт возьми – удивленно воскликнул Роб. – Ты же видишь, это не он. Едь в участок, Франкл запросит ордер, и я докажу тебе.

- Роб, ты просто не хочешь поверить в удачу. Он ускользал пять лет, а прокололся на убийстве собственной жены – старший детектив нахмурился, но спорить не стал.

Детектив из участка Болдерта, черный высокий мужчина с низким голосом, предоставил своим временным коллегам полное досье на мистера Кросса.

С точки зрения Майка, все сходилось: отчасти совпадающий подчерк, переезд, который семья совершила пять лет назад, расположение Болдерта, почти в центре очерчиваемой ими окружности работы маньяка. А все не состыковки он отбрасывал, в надежде, что после серьезного допроса этот Альберт заговорит. Майк чувствовал, что старший детектив сомневается и поставил себе цель убедить друга в своей правоте. И в том, что ужасающее дело наконец будет закрыто.

- Просто ты пессимист – бросил он Робу, когда они стояли у кофейного аппарата.

- А ты - сам не свой – сухо ответил мужчина и выразительно посмотрел напарнику в глаза. Майк резкими быстрыми шагами вернулся к белой пластиковой доске с перечнем улик, возле которой в сером деловом костюме стоял Франкл, грызя колпачок от фломастера. Он глубоко задумался, стараясь связать показания свидетелей, видевших машину Альберта Кросса около четырех часов вечера на стоянке у офиса, где работала его жена. И неподтвержденное алиби мужчины с восьми вечера до самого утра пятницы.

Ордер на обыск они получили только на следующее утро. Франкл вызвал для повторного разговора подозреваемого, и, как только тот приехал в участок, дал сигнал криминалистам и двум офицерам для осмотра дома.

- Особенно тщательно проверьте подвал и кухню. Не думаю, что подземелье там, но все же – Майк с покрасневшими глазами от недостатка сна пил уже третью кружку кофе. Роб молча наблюдал. Машину женщины нашли, в ней работала вторая группа криминалистов. Крови на коврике багажника все равно было недостаточно. Детектив был уверен, что женщину убили в доме. Он понимал, почему напарник ведет себя так. Но решил подождать. Может Майк опомнится и все же захочет послушать собственный внутренний голос, черт бы его побрал.

Мистера Кросса провели в комнату для допросов, предложили стакан воды, от которого мужчина отказался.

- Мы нашли машину вашей супруги – Майк вошел в комнату широким шагом.

- Хорошо. И где? – Альберт внешне был спокоен. Он сидел, облокотившись на спинку пластикового стула и слегка щурился от яркого света лампочек.

- Недалеко от дерева, к которому была прибита ваша супруга.

- Привязана – автоматически поправил мистер Кросс.

- Да, конечно. Извините.

На мгновение в комнате допроса воцарилась тишина.

- И вот что я хочу узнать, Альберт. Где тела остальных жертв, тех, которых ты не выставлял? – мужчина смертельно побледнел и замер, уставившись на собственные пальцы рук.

Франкл широко заулыбался, стоя за зеркалом Гезелла и наблюдая за процессом допроса.

- Попался, гавнюк.

Роб отхлебнул воды из пластикового стакана, хмуро покачав головой.

- У нас много времени. Пока криминалисты обыскивают твой дом. Но я не думаю, что ты настолько глуп, чтобы мастерить кукол в собственном подвале. Я лишь хочу знать, где именно и сколько…

Мистер Кросс перебил Майка:

- Мне нужен адвокат.

Мужчина встал с мягкой кожи игрового кресла, взял ключи с полированной столешницы комода и направился к люку под ковром спальни. Подняв тяжелую крышку, он медленно спустился в подвал, в изолированный от всех свой внутренний мир. Тишина и прохлада тонкими пальцами прошлась сначала по его лодыжкам, потом по спине, коснулась мочки уха, как ласковая рука. Черный человек глубоко вдохнул смесь запахов из крови, пота, чужой боли и его удовольствия. Здесь он чувствовал себя дома, здесь он был собой, настоящим, живым. Способным творить.

Мужчина направился к верстаку с выдвижными ящиками и открыл первый. Документы жертв, локоны волос, которые он потом сжигал и пакетики с картами памяти. Из приятных воспоминаний его выдернуло странное ощущение неправильности. Что-то резало ему взгляд, но он не сразу смог определить, что именно. В коробке с флешками был небольшой беспорядок, будто кто-то передвигал их. Аккуратно выстраивая заново ровные ряды упаковок, морщина на его лбу становилась больше, между нахмуренными бровями образовывалась все более глубокая складка, а на виске запульсировала вена. Одной карты памяти не хватало. Под номером 68.

32.

На чердаке было тепло и спокойно. Среди плетеных кресел и бескаркасных пуфов, от которых столбом поднимавшаяся пыль кружилась в солнечны лучах, пробивавшихся через мутное овальное окно на скосе крыши. Ник сидел, облокотившись о стену, подобрав под себя левую ногу. На колене правой безвольно висела его рука, сжимая обгрызенный карандаш. Рядом валялся исписанный блокнот, на открытой странице которого парень разместил высокий стакан с газировкой. Ник смотрел через плечо своего друга, на противоположную стену, где висел старый велосипед со спущенными колесами. Кажется, принадлежавший отцу.

- О чем думаешь? Она скоро придет? – привлёк к себе внимание Артур, проследив за теряющимся между его ухом и плечом взглядом подростка.

- Да – со вздохом отозвался тот. – Обещала быть к пяти часам.

- Как она? – вступил в разговор, сидевший на пуфе сбоку от них Стив. Он выглядел обеспокоенным, черные пальцы нервно перебирали пуговицы на рубашке.

- Сам как думаешь? Плохо, конечно. И она хочет рассказать нам что-то очень важное.

- О сестре?

- Да.

До самого прихода Патти они сидели молча. И хотя прошло всего минут десять, время казалось густым как кисель. Глаза Артура бегали по убранству чердака, который, как ему казалось, за столько лет и столько посиделок здесь уже должен быть знаком ему полностью. Но все новые и новые мелочи попадались в его поле зрения, о существовании которых он не знал. Торшер в правом углу, цвет плетенного ковра, явно самодельного, бывшего когда-то насыщенным зелено-красным, теперь же истоптанный, протертый и просиженный за то количество игр в монополию, мафию или просмотров эротических фото со смартфонов друзей.

Наконец, на лестнице прозвучали торопливые шаги и в узкую чердачную дверь ворвалась буря из эмоций, рыжих волос и горящих зеленых глаз. Патти все-таки пришла.

- Я не спятила. Элис похитили. И я могу это доказать.

Трое парней сосредоточенно уставились на нее, не сказав ни слова. Только Ник выронил от неожиданности карандаш, а пальцы Стива еще быстрее забегали по пуговицам синей рубашки.

- Мы слушаем тебя – ответил Артур, наблюдая за мимикой растрепанной девушки, как она хватала ртом воздух, словно долго бежала сама не зная зачем. Отметил он и вступающие скулы, и темные круги под глазами.

- И мы верим тебе – серьезно добавил Ник. – Так, парни?

- Да – спокойно отозвался Стив, лишь на секунду отведя взгляд.

- Конечно, Патти – с неловкой для данного момента торжественностью в голосе подтвердил Артур, приглашая девушку сесть легким грациозным взмахом руки, который казался несколько нелепым и для этого крупного парня, и для ситуации в целом.

Патти несколько раз глубоко вдохнула, устроилась в позе лотоса на ковре напротив Стива, между Артуром и Ником. Компания образовала круг, в самый центр которого падал луч гаснущего в октябрьском вечере солнца.

- Элис не сбегала. Потому что она никогда не взяла бы с собой эту дурацкую кофту с единорогом. Она даже не носила ее, просто бросила на спинку стула, чтобы иногда фоткаться в дурацком капюшоне. И дверь в ее комнату больше не скрипит.

- В смысле? – немного смутился Стив. – Ну, твой отец значит исправил это.

- Нет, папа очень редко делал что-либо по дому. Обычно этим занималась мама, она и службы всегда вызывала. Папа все время говорил нам: «Я работаю, чтобы оплачивать то, что умеют делать те, кто получают за это деньги». Кредо жизненное такое – Патти едва заметно усмехнулась. – Он не смазывал дверь. Но она больше не скрипит.

- И? Ты думаешь, кто-то забрался в дом, смазал петли и похитил твою сестру? – Стив наконец успокоил свои руки, сложив их замком между ног.

- Да. Да, я уверенна в этом.

- Ты говорила об этом детективу, который тогда приезжал?  – вклинился в разговор Ник. Он сомневался, что кто-то будет проворачивать такую рискованную операцию по починке мелких бытовых косяков ради похищения рандомной девочки. Но Патти была уверенна, что ее сестра не могла одеть эту кофту. А вот в это он как раз мог поверить. Посмеяться, сделать фото? Конечно. Но в 12 лет уходить из дома и ехать в другой город в такой одежде, если у Элис вообще была такая цель – нет. Даже в 12 лет так не сделаешь.

- Я поняла это только позавчера. До меня не сразу дошло, понимаете? Я чувствовала, что меня что-то сильно смущает. Но не понимала.

- Ясно. Тогда выход один – позвони ему. Детектив же оставил тебе визитку?

- Да. Но…Я не думаю, что мне поверят.

На несколько минут компания погрузилась в раздумья. Версия действительно натянутая. Вряд ли копы прислушаются к 15-летнему подростку.

- Как твои родители? – тихо спросил Ник. Он осторожно протянул к девушке свою руку и сжал холодные пальцы ее руки. Он понятия не имел, чем еще может помочь. И ему показался этот жест жалким и глупым. Но Патти с благодарностью сжала руку в ответ, хоть и не подняла лицо, заслоненное крупными прядями вьющихся волос.

- А как они могут быть? – наконец ответила девушка, разорвав их прикосновение. – Как люди, у которых пропала дочь. Стараются держаться. Хотя прошло уже больше пятнадцати дней. Шансы.. очень малы. И.. - она медленно поняла голову и посмотрела куда-то вверх, по бледной впалой щеке скатилась одна крупная слеза. – Мне кажется Элис больше нет. Я думаю, что Элис мертва.

Компания друзей разошлась через час. Никто не знал, что они могут сказать или сделать для Патти. И сама девушка не знала, что ей делать. Но на следующий день они договорились встретиться в школе.

Когда все наконец ушли, Ник еще долго сидел в комнате с выключенным светом и думал. О смерти, о любви, о том, как человек зависит от тех, кто ему дорог. И как жить дальше, если ты потерял близкого. Он встрепенулся от трёх негромких стуков в дверь его комнаты.

- Да? – хрипло отозвался парень.

- Это я. Можно?

- Конечно, пап.

Высокий мужчина с легкой сединой на висках и с широко открытыми карими глазами сел рядом с сыном на кровать.

- В темноте легче думать – заметил он. Но Ник ничего не ответил.

- Я знаю, как тяжело ей и ее семье. И я знаю, что она для тебя много значит. И еще, я знаю – грустная улыбка коснулась мелкой россыпи морщин в уголках его губ – что ты ломаешь голову как можешь ей помочь. – Мистер Льюис посмотрел на сына.

- Я ничего не могу сделать – горько отозвался Ник. – Не знаю, как вообще себя вести, кажется, что я полный идиот.

- Нет, парень. Ты все делаешь правильно. Каким бы ты ни был, сколько бы в тебе ни было желания помочь, в такой ситуации тебе просто нужно быть рядом. Если ты, конечно, хочешь.

Ник снова промолчал, уставившись на противоположную стену и потирая правой рукой костяшки пальцев левой руки.

- Потерять ребёнка — это самое страшное, что может случиться с родителем. Потерять сестру – это не менее ужасное, что может случиться. Патти сейчас одиноко и страшно, и лучшее, что ты можешь сделать для нее – быть рядом. И быть ее другом. Просто быть той надежной опорой, которую выбили у нее из-под ног.

Между ними снова повисла тишина. Наконец мистер Льюис похлопал сына по плечу и направился к выходу из комнаты. Когда он уже закрывал дверь за собой, Ник окликнул его.

- Ммм?

- Спасибо, пап.

- Всегда пожалуйста – с едва заметной улыбкой мужчина закрыл дверь.

На следующий день в школе Патти немного ожила. На совместном уроке по биологии она даже пару раз отозвалась улыбкой на шутки Артура. Правда глубоко внутри она сразу же испытала вину за то, что начинает вести себя так, словно ничего и не случилось. Разве не должна она постоянно быть подавлена, и думать только о том, как найти свою сестру? И пускай психолог говорит, что это нормально. Но на самом деле Патти в это не верила. И казалась себе чудовищем, которое совсем не скучает по Элис. Ей даже стало мерещится, что все вокруг обсуждают ее бессердечность.

- Смотрите, пришла в школу с уложенными волосами. Только бы прихорашиваться, совсем плевать ей на горе в семье.

В таком подавленном самобичующемся настроении она в конце учебного дня проходила мимо школьной парковки в сторону сквера, где они любили проводить теплые вечера с друзьями. Ветер уже стал прохладным и поднимал в танец листья и полы пальто.

- Патриция, здравствуй.

От неожиданности девушка вздрогнула и повернулась. Ее окликнула молодая женщина в косухе с длинными каштановыми волосами, которые беспощадно трепал ветер.

- Да, я обращалась к тебе. И я хочу поговорить с тобой. Рядом есть неплохое кафе. За мой счет.

Патти уже хотела развернуться и уйти, потому что не испытывала никакого желания разговаривать с кем-либо сейчас, особенно с незнакомым.

- На счет твоей сестры. Я хочу поговорить с тобой об этом.

33.

Роб нахмурившись смотрел прямо перед собой, упираясь взглядом в потрескавшуюся кожаную обивку стоящего напротив дивана. В баре нарастал гул пятничного вечера, хотя детектив не замечал этих изменений за последние три часа с момента его прихода. Обхватив одной рукой изгиб бокала со становившимся уже теплым пивом, в пальцах правой руки была зажата тлеющая сигарета. Пепел несколько раз не доносился до предназначенной для него прозрачной чаши, и тыльная сторона ладони Роба растирала его по столу. Мужчина не видел ни бара, ни появляющихся и уходящих из него людей. Не замечал музыки, в отличие от других вечеров в подобных местах. Он всегда оценивал уютность бара по густоте сумрака, по теплу цветов мебели, которой было обставлено заведение. И по мелодиям, играющим из подвешенных под потолком колонок. Роб забыл, где он и зачем здесь. Мысли мерно сменяли друг друга, как капли, стекавшие по наружным стенкам пивного бокала. Запись из желудка Самары, психологические портреты, толи взаимодополняющие, толи противоречащие друг другу от ФБР, разговор с капитаном сегодня утром. От них с Майком требовали зацепок, улик, хоть одного намёка на личность Кукольника. Идиотские заголовки, как и всегда, в местных и не только газетах. Эти названия для главных полос придумывают, извращая смысл и перевирая суть, чтобы привлечь внимание. А в итоге, врезаются в память именно заголовки, внутрянка уже не так важна. В целом, ничего не значит вопрос: зачем он делает то, что делает. И даже, как он это делает. Хотя Роб помнил фразу, Шерлока Холмса или Канта («удачный выбор для сборника цитат, ничего не скажешь»), что, если понять - как, то станет очевидным - кто. Детектив затянулся, все так же уставившись в потрепанный барный диван перед собой и медленно моргая. Как давно он занимается этим? Почему так хорош? Тоже важный вопрос. Чтобы уметь что-либо, нужно пробовать. Много раз. Пока не превзойдёшь самого себя. И он смог. Заметать следы, быть незаметным, выслеживая жертв. Кто эта тварь?

Внезапно для самого Роба его глаза сфокусировались на ком-то, заслонившим изогнутую трещину кожи на спинке дивана. Девушка с парой пива. Которая молча смотрела в ответ. Детектив не спешно затушил сигарету, не промахнувшись на это раз мимо пепельницы и сделав вид, что вовсе не удивлён компаньону. Она же придвинула поближе к мужчине бокал, длинными тонкими пальцами обхватила свой и, сделав глоток, достала из кармана джинсов сигареты. Зажигалку она все так же спокойно и молча вытащила из пачки Роба, закурила, сделав глубокую затяжку, и откинулась на мягкую поскрипывающую спинку.

- Он убивает уже лет пять – невозмутимо заговорила девушка, убрав назад косую челку каштановых волос и нарушив этим пробор своей прически.

- Мама не разрешает мне говорить с незнакомыми девушками – Роб всегда, сам не зная почему, пытался ляпнуть глупую шутку, если привлекательная девушка заговаривала с ним первой. Майк сразу бы выдал несколько психологических версий, заставляющих копаться в себе, будь уверен. Но, к счастью, напарник сегодня был дома с семьей.

- Как банально, Роберт – с тем же невозмутимым лицом продолжала гостья. – Но, если желаешь, можем начать с прелюдии – закончила она фразу широкой улыбкой. Теперь точно можно назвать ее привлекательной. До этого момента Роб еще сомневался.

- Если только не очень долгой – детектив сделал глоток из нового бокала. Девушка и раздражала его и, одновременно, умудрилась заинтересовать. И, что странно, он сразу перестал чувствовать смущение. Как будто они просто прерывали разговор, чтобы отлучиться в туалет, а теперь вот снова обсуждают старую тему.

- Не любят мужчины долгие ласки и тем самым себе же вредят. Теперь можем перейти к делу?

- Я постараюсь запомнить. Но сегодня торопишься только ты – Роб достал сигарету и немного помял ее пальцами.

- Ты знаешь, что это миф? – отпив пива, девушка указала на манипуляции детектива. – Не становится от этого у табака насыщенней вкус. Меня зовут Бетти.

- Меня ты знаешь, представляться нет смысла.

- А ты и вправду детектив – хитро прищурившись ответила она и снова поднесла к пухлым губам бокал.

- Бетти, какого черта тебе нужно? – немного наклонившись вперед наконец поинтересовался мужчина.

- Начнем с начала. Ты знаешь, что он действует с 2005 года?

Роб посмотрел на нее взглядом допрашивающего, но не успел ничего сказать.

- Не стоит. Я пришла сама, на добровольных началах и расскажу все, что знаю. Светить лампой в лицо не обязательно.

- Ладно, выкладывай.

- Но есть условие.

Детектив ухмыльнулся, глядя на свои пальцы, скрещенные в замке на столешнице из темного дерева со слезшим местами лаком. Конечно, разве бывает без условий.

- Я знаю, разве бывает что-то в жизни просто так – Роб поднял на нее все такой же непроницаемый взгляд, хотя был удивлен. – Но моя просьба проста. Я должна участвовать в деле. Мне не нужно смотреть на трупы и выезжать на места. Но я хочу видеть фото и знать детали. Только видеть, я не отнесу их никуда. И никому не скажу, пока дело не будет закрыто. Это достаточно скромно за информацию, которую я накопала. Поверь.

- То есть, ты просишь поверить только что всплывшему из ниоткуда человеку за то, что он проставил мне пиво? Ты слишком низкого мнения о полиции этого штата.

- О полиции – несомненно. Но не о тебе и твоем напарнике. Вы можете поймать гада. А я хочу помочь. Потому что в ночь с 7 на 8 октября он снова похитил. Девочку 12-ти лет.

- С чего ты это взяла? Почему решила, что знаешь то, что не знаем мы? – Роб старался оставаться спокойным и проницательным, но на самом деле был абсолютно сбит с толка.

- Я пишу о нем книгу. И хочу, чтобы закончилась она хэпиэндом. Все остальное или не имеет значения, или есть вот в этих набросках – девушка порылась в широком рюкзаке из плотной серой ткани и вытащила оттуда толстую коричневую папку, завязанную на шнурок.

- Ты специально реплики заучивала? – с легкой усмешкой подал голос детектив. Вся эта встреча все больше напоминала ему сцену из дешевого фильма в стиле нуар.

- Пришлось учить за двоих, ты пропускаешь репетиции и не читаешь сценарий – Бетти положила связку документов на стол и подвинула их к собеседнику. В глазах ее блеснули озорные искры, хотя, возможно, так просто сыграло отражение света низко висящих ламп.

- Здесь не все, только за период с 2005 по 2008. Я не хочу открывать все карты, пока вы с мистером Кингом не примете решение о моем участии.

- А если мы откажем? – Роб уже развязывал белые веревки, чтобы осмотреть содержимое папки.

- Вы так не сделаете – спокойно парировала женщина, туша свой окурок. – Самый первый лист – это стенограмма нашего разговора с сестрой девушки, которая пропала две недели назад. Возможно, она еще жива. Хотя не знаю, хорошо ли это для нее.

И так же неожиданно как появилась, Бетти оставила детектива, на ходу застегивая кожаную куртку и поправляя на плечах лямки рюкзака.

Роб молча проводил ее взглядом. Снова сделал большой глоток пива и стал читать первые листы из толстой кипы документов, которую оставила эта странная женщина. Наверное, ей лет 30, может 35. И завтра он позвонит Майку. Нет, он даже заедет к Майку завтра. И тогда в голове прояснится.

Роб перестал замечать, сколько людей собралось вокруг, не обращал внимание на шум. Детектив изучал запись опроса Патриции Ринг.

34.

- Кто вы? – Патти напряженно вглядывалась в худое лицо собеседницы, пытаясь угадать, что она за человек.

- Можешь называть меня Бетти. И я уверенна, что твою сестру похитил серийный убийца. Но, чтобы доказать это, мне нужно то, что ты знаешь.

В кафе было немноголюдно. Как раз в тот момент, когда женщина закончила свою фразу, молодая официантка поставила на их столик два кофейных напитка: капучино и латте.

- Откуда вы это знаете? С чего взяли, что я что-то знаю? – Патти обхватила руками свой пластиковый стакан и с подозрением уставилась на собеседницу.

- Не смотри на меня так, волчонок. Я пытаюсь помочь – мягко заметила Бетти и, в свою очередь, также по-детски обхватила красивыми тонкими руками свой напиток. – Я ничего не могу сказать наверняка. Но я вижу параллели с другими случаями. Предвосхищая твой вопрос – спокойно продолжала Бетти, смотря в окно в тот момент, когда девушка уже хотела что-то сказать. – Если учитывать твою сестру, я насчитала 50 жертв за пять лет. Очень продуктивный ублюдок.

Она снова повернулась к Патти, и подросток заметила в глазах этой странной привлекательной женщины грустную усмешку.

- Расскажи мне, почему ты решила, что Элис похитили?

- Откуда вы..? – Бетти не дала ей договорить, осторожно коснувшись плеча собеседницы.

- Я знаю, что ты звонила копу, который приходил к твоим родителям здесь, в Мэнте. И знаю, что он тебе не поверил. А еще знаю, что ты была уверенна, что так и будет.

Патти вздрогнула и большим глотком латте смогла сдержать накатывавшие слезы обиды, страха и злости.

- Да. Хорошо. Это глупо, наверное.

- Не отказывайся от своих мыслей только потому, что старый дядька посчитал их какими-то не такими. Они не достойны его внимания, потому что он такой занятой? Ну и хрен с ним. Есть тот, кто тебе поверит – Бетти допила свой капучино, с громким звуком всасывая трубочкой остатки на дне, от чего Патти вдруг стало легче, и она даже улыбнулась.

- Ладно. Я расскажу, что знаю.

35.

Майк изучал дело «сбежавшей» Элис. На столе у его правой руки лежала толстая папка от Бетти с прочитанными материалами и стенографией опроса сестры девочки. Роб стоял за его спиной у приоткрытого окна и докуривал очередную сигарету.

Младший детектив резко поднялся со своего кресла, прошел к огромной карте на стене напротив двери, зацепив ногой один из стеллажей с документами, но как будто не заметил этого. Мужчина поставил красный крест на Орндуэле, рядом с первым, оранжевым, обозначавшим Сэнди Питтерсон. Роб все это время напряженно следил за напарником.

- Как связаться с этой Бетти? – засунув руки в карманы джинсов спросил Майк. – Она, черт возьми, проделала огромную работу, и я до сих пор не понимаю как, где она смогла взять материалы дел и выйти на такое количество пропавших, связав их между собой.

- Она может ошибаться – с нахмуренным лицом заметил Роб, но все же понимал, что младший детектив прав. Элис Ринг стала жертвой их парня.  – Визитка у меня. Гостья вложила ее в мою пачку сигарет тогда в баре. Я даже не заметил.

- Интересный персонаж – многозначительно протянул Майк.

- Да, тебе понравится – все так же хмуро откликнулся детектив, устраиваясь поудобнее в кресле за столом. Линда сегодня была на дежурстве в больнице, Денни крепко спал на втором этаже. Значит, мозговой штурм может продолжаться до утра.

- Звони ей. А я пока нанесу новые метки, чтобы расширить диапазон. Не могу поверить – Майк все также стоял напротив карты, взъерошивая свои аккуратно уложенные волосы правой рукой и окончательно портя прическу. – Как я мог просмотреть тех троих? Я видел дела, но не привязал их к Кукольнику.

- И ты туда же – вздохнул Роб, набирая номер с черной визитки.

- Ммм?

- Теперь и ты называешь его этим глупым газетным прозвищем.

- Да как-то приклеилось. И потом, не сильно далеко от истины. Он выбирает жертв как игрушки. Он поступает с ними как с игрушками. Избавляется от них как от хлама с чердака. Не могу поверить, что я упустил этих троих.

- Майк, тогда еще не было тел. А дела ты не перепроверял. И, кстати, в очень важном аспекте ты был прав – он меняет способы избавления от трупов.

- Да, да, черт бы его побрал – с восклицанием, мужчина широкими шагами вернулся к столу и стал перебирать бумаги. – Вот, Дженкинс, Коуч, Филипсон. Первый распилен пилой и разбросан частями в мусорных мешках по лесному склону в Национальном заповеднике Уайт Ривер. Этот – Майк ткнул пальцем в фотографию останков Кайла Коуча, закопанных в лесополосе по дороге в Болдерт - разрублен топором. А последний вообще сброшен изуродованным в реку возле Гранд-Джанктена.

- Нам нужно запросить дела на всех из ее списка. И по тем, чьи тела обнаружены, провести эксгумацию, если в лаборатории не проводили тщательный анализ. Но нарыть по ним что-либо стоящее будет очень сложно.

Наконец Робу ответили. И, несмотря на позднее время, голос Бетти был бодр.

- Мы согласны – решил не растягивать резину детектив. Майк одобрительно хмыкнул. – Но при одном условии.

- Конечно, без них никуда – было слышно, что женщина улыбается.

- Материалы дела не должны публиковаться, пока дело не будет закрыто. И ты подпишешь бумаги о неразглашении.

- Завтра в восемь вчера на прежнем месте – ответила Бетти и положила трубку.

Майк расхохотался.

- Не плохо. Сработаемся.

Детективы до четырех утра собирали все, относящееся к списку жертв, который предоставила Бетти, документы из личного хранилища Майка. Выспаться им не удалось. В десять утра воскресенья их вызвали.

- Какое везение, что няня Денни живет в паре домов от нас – Майк пил кофе из термокружки и с удовольствием курил первую сигарету, пепел которой заносился ветром из приоткрытого окна на коробку передач.

- Я точно запрещу тебе здесь курить – хмуро заметил Роб. Ночью его мучали кошмары, а теперь еще присоединилась головная боль к этому терпкому неприятному привкусу после плохого сна и ярких образов из него.

- Я подарю тебе пылесос для машины на рождество, даю слово. Так что именно сказал Сэд?

- Дальнобойщик позвонил в 911 часа два назад. Сказал, что обнаружил тело в лесу, когда остановился отлить. Шоссе 59 из Болдерта в Колорадо Спрингс.

- Криминалисты уже там?

- Да, как и патрульные офицеры. Тело ждет. А вот парня отпустили. Но все данные на него есть. Завтра в участке Болдерта встретимся с ним и проведем допрос.

- Отличный план. А что у капитана для нас?

- Пришли новые отчеты по прошлым жертвам и по останкам Бредли. И что-то еще.

- Скорее всего все тоже. О сроке в неделю, или дело отдают в ФБР. Нужно сказать ему об информаторе.

- Да, показать материалы, которые эта Бетти смогла нарыть. Черт, может все-таки сдвинемся с мертвой точки. Хоть бы одну весомую зацепку.

- Да уж. С тем отпечатком пальца вышло обидно, хоть плачь – вздохнул Майк и затушил сигарету.

Принадлежность наполовину стертого отпечатка, который нашли на карте памяти из желудка Самары Эриксон, не смогли установить. Лаборатория дала надежду, что его можно будет сравнить с другим. Но детективы не были уверенны, что им еще раз так повезет.

Майк был прав. Новость об информаторе и папка потрепанных документов смогли немного успокоить капитана. А тот, в свою очередь сумел успокоить начальство и выбить детективам еще время.

- Но его у вас мало, парни – все тем же спокойным глубоким голосом напомнил он.

До шоссе 59 за рулем сидел Майк, пока Роб изучал отчеты и зачитывал их отрывки вслух напарнику.

- Друг мой, ты лучше радио – улыбнулся младший детектив. – И какая удача, что чертова грязь под ногтями Бредли не полностью вымылась за почти четыре месяца в реке. Чистое везение, что течением его забросило на мель.

- В отличие от всех других улик – заметил Роб, перекладывая документы на заднее сиденье. – Хотя, с другой стороны, никаких других прямых улик мы пока не обнаружили ни у одной из жертв. А здесь, согласно анализу, очевидная связь.

- Читаешь мысли – Майк, закурив очередную сигарету, переключал радиостанции, пока не наткнулся на AC/DC.