Первая мировая война

Книгу можно назвать уникальной, поскольку она открывает широкому читателю ранее неизвестные страницы отечественной истории и представляет собой первое исследование на русском языке, посвященное борьбе российских спецслужб с т.н. «финским егерским движением», зародившимся в Финляндии в период Первой мировой войны.

Тем, кто интересуется финской военной историей, хорошо знаком 27-й Королевский Прусский егерский батальон, сформированный на территории Германии в период Первой мировой войны из финляндских уроженцев, впоследствии ставший костяком формирования национальной финской армии и сыгравший одну из ключевых ролей в Гражданской войне в Финляндии в 1918 году. История его зарождения, организация и боевой путь подробно рассмотрены в книге.

Любознательный читатель найдет в книге не только сухие строки официальных документов. История, изложенная в ней, может послужить сюжетом настоящего шпионского боевика. Героизм и предательство, погони и перестрелки, побеги из-под стражи и таинственные взрывы, все это сопровождало, возможно, самую масштабную и продолжительную из всех операций тайных служб периода Первой мировой войны. Географически она захватывала не только территорию Финляндии, но и разворачивалась на огромных пространствах как Северной Европы (включая Германию и Скандинавские страны), так и значительной части Российской Империи, вплоть до Дальнего Востока. Так, например, в марте 1917 г. на станции «Байкал» был арестован жандармскими властями финляндец:

«Ленбум из Каяны, лет 23, широкоплечий, выше-среднего роста, рыжий, лысый, плохие черные зубы, нет усов, не имеет на одной из рук, кажется, на левой, среднего пальца, участник взрыва на заводе «Сименс-Шуккерт» в Петрограде, месяц тому назад…»

На допросе он показал, что летом 1915 г. был завербован в Швеции немецкими резидентами с целью проведения разведывательно-диверсионных операций в России. После выполнения задания в Петрограде ему дали поручение взорвать несколько железнодорожных мостов в Забайкалье. У него были изъяты 8 взрывных снарядов, план Кругобайкальской ж.д., револьвер и патроны.

К особой странице егерского движения следует отнести деятельность диверсионных групп, засылаемых на территорию Российской империи с весны 1916 г., в число целей которых входили военные заводы, склады снабжения, мосты, железные дороги, а также грузовые и военные суда. Этим эпизодам посвящена отдельная глава книги.

Рассказывая об успехах российской контрразведки в период Первой мировой войны, обычно вспоминают «Дело компании Зингер» или процесс над полковником Мясоедовым. Информированный читатель припомнит еще «Дело остзейских баронов». При этом процессы эти, сопровождавшиеся газетной шумихой и политическими скандалами, имели все признаки шпиономании и, по мнению современных историков, их никах нельзя отнести к достижениям российских спецслужб. Так, из всех подозреваемых и арестованных сотрудников компании Зингер, шпионаж был доказан только в отношении одного лица, а полковник Мясоедов, повешенный в 1915 г., был скорее коррупционером и неразборчивым в связях авантюристом, но отнюдь не шпионом.

Между тем в 1916 году органами контрразведки Российской империи была раскрыта обширная германская агентурная сеть, действующая на территории Финляндии. Были обнаружены и ликвидированы шпионские и вербовочные центры, переправлявшие молодых финнов через Швецию на территорию Германии для военной и разведывательной подготовки. Благодаря успешной работе русских спецслужб большинство вражеских агентов было обезврежено. Часть из них была арестована, но многим удалось скрыться из пределов Империи. Большинство из них впоследствии воевало на Восточном фронте на стороне Кайзеровской Германии в составе 27-го егерского батальона, а часть была заброшена на территорию Финляндии с целью организации актов диверсий и шпионажа и дальнейшей вербовки финской молодежи. После Февральской революции в России германская шпионская деятельность в Финляндии снова активизировалась и была направлена, в том числе, в политическое русло, на подготовку отделения Финляндии и обучение нелегальных вооруженных формирований.

Агитационная открытка 1918 г. с изображением егеря.

По понятным причинам оценка и восприятие егерского движения российскими и финскими историками носят диаметрально противоположный характер. Если в России его участники традиционно считаются государственными преступниками, предателями и коллаборантами, то для большинства финнов егеря являются национальными героями, борцами за свободу и независимость страны.

Знак Егеря. Первые 300 пронумерованных крестов были вручены 25 февраля 1919 г., когда в Финляндии отмечался первый День Егеря.

При этом, по мнению исследователей,, вплоть до Февральской революции активистская идеология имела слабую поддержку в Финляндии. Как мы знаем, собственно егерей насчитывалось около 2 тыс. По оценкам финских историков еще около 1 тыс. человек участвовали в активистском движении в качестве связных, проводников, курьеров, информаторов, сборщиков финансирования и прочих добровольных помощников. Приверженцев этого движения многие, включая их родственников, считали авантюристами, безответственными людьми и искателями приключений. Германофильские настроения отнюдь не превалировали в Финляндии в то время. Большая часть старшего поколения считало себя верноподданными российской монархии. В ведущих экономических кругах считали выгодным сохранение связи с Российской империей. Однако в среде образованной части молодежи, в первую очередь шведского происхождения и среди студентов, идеи сотрудничества с Германией в деле отделения от России получили определенное распространение. К окончанию 1917 г. сепаратистские настроения в Финляндии стали преобладать.

В своих мемуарах К.Г. Маннергейм замечает, что узнал о существовании финского вооруженного формирования в составе германской армии только после возвращения его в Финляндию в январе 1918 г.:

«Только теперь я узнал, что 1800 финских добровольцев — 27-й егерский батальон — проходили обучение в Германии. Это известие сильно укрепило мою уверенность в наших силах. Группа добровольцев, собранных из различных общественных слоев, представляла собой ответ на самый острый вопрос: где найти командный состав для предстоящих сражений».

Остается признать, что Маршал несколько лукавит. Не говоря уже о том, что в егерском движении участвовали многие его хорошие знакомые и однокашники по кадетскому корпусу, он сам в 1916 году, будучи в отпуске на родине, в частной беседе отзывался о егерях, как о «предателях». Более того, даже родной старший брат Карла Густава Маннергейма, тоже Карл, директор банка, высланный за антиправительственную деятельность из Финляндии в 1905 г. и проживавший после этого в Стокгольме, оказался причастным к организации вербовки финской молодежи в германскую армию. Туда же в Стокгольм перебрался и младший брат Маннергейма – Юхан. При этом К.Г. Маннергейм, представлявший российскую военную школу в финских Вооруженных Силах, впоследствии находился в напряженных отношениях с егерской элитой.

В конце 1916 г. в Петрограде начался грандиозный судебный процесс над арестованными финскими активистами и егерями. На скамье подсудимых оказалось 79 человек по обвинению в государственной измене и создании преступного сообщества. Многие из них впоследствии оставили значимый след в истории Финляндии. Из наиболее известных лиц можно назвать политика правого направления Вихтори Косолу, будущего начальника Центральной сыскной полиции («Финской охранки») Эско Риекки, общественного деятеля Юрьё Рууту, генерала и Командующего Силами Обороны Аарне Сихво, писателей Кюёсти Вилкуну и Арттури Лейнонена, генерал-майора Юхо Хейсканена и генерала Вяйне Линдена. Еще 280 человек находилось под следствием в Финляндии. В результате произошедшей Февральской революции все они оказались на свободе. Очень скоро эти события оказались прочно забыты в России. Ходу судебного процесса, подробностям жизни финнов в тюрьме на Шпалерной ул., описанию их драматичного освобождения посвящены несколько глав книги.

Сгоревшее здание Судебных Установлений и Окружного Суда на углу Литейного пр. и Шпалерной ул. в марте 1917 г.

Следует принять во внимание, что большинство материалов следственного дела и судебного процесса над финскими активистами были уничтожены при пожарах зданий Судебных установлений на Литейном проспекте и Военно-окружного суда на наб.р. Мойки, 96 в феврале 1918 г., причем к этому, как мы узнаем из книги, оказались причастны и оказавшиеся на свободе финны. Вот что писали об этом событии петроградские газеты в те дни:

«...Здание судебных установлений на углу Литейного проспекта и Шпалерной улицы было подожжено около полудня 27 февраля. К 3 часам ночи 28 февраля все здание стояло уже в огне, пылая грандиозным костром. Пожар продолжался еще 2 марта, так как горели бумаги в подвалах. Здание суда и предварительной тюрьмы было подожжено уголовными, сидевшими в заключении и вырвавшимися на свободу при освобождении из тюрьмы политических арестованных. От здания судебных установлений остались лишь обгорелые стены».

Тем не менее, значительный объем документов (переписка, доклады, служебные записки, копии протоколов допросов) сохранились в российских военных архивах, в первую очередь в Российском Государственном Военно-Историческом Архиве и Российском Архиве Военно-Морского флота.

Обложка одного из архивных дел контрразведки штаба Северного фронта за 1915 г.

Помимо архивных документов и российской литературы, при работе над книгой были использованы многочисленные материалы из финских источников, в первую очередь исторические исследования и опубликованные в Финляндии воспоминания самих участников событий. Фрагменты большинства из них впервые публикуются на русском языке.

К сожалению, в отличие от егерей, биографии и личные данные которых достаточно хорошо известны в Финляндии, боровшиеся с ними сотрудники российских спецслужб удостоились полного забвения на родине. О судьбах многих из них читатель узнает из этой книги. Рассказывается в ней и об их участии в событиях Гражданской войны в России. Впервые опубликованы фотопортреты и развернутые биографии начальника Финляндского жандармского управления генерал-майора А.М. Ерёмина и его сотрудников, следователя по Особо важным делам статского советника Н.А. Машкевича и многих других. Кстати, в книге имеется около 150 иллюстраций, часть которых носит уникальный характер.

Хронологически книга охватывает не только период Первой мировой войны. Большая глава посвящена истокам и развитию финского активизма в начале ХХ века. А в заключение рассматривается значение егерского движения в событиях Гражданской войны в Финляндии и в межвоенный период 20-30-х гг.

Агитационная открытка 1918 г. с изображением егеря, несущего знамя 27-го Егерского батальона.

Книга предназначена для всех, кто интересуется историей отечественной контрразведки, историей Первой мировой войны и военной историей России и Финляндии.

Прошу помочь кто в теме, нашел старое фото прадеда, но мало что о нем знаю. Что можно сказать по этому фото, возможно род войск? Время службы? Воевал в первую мировую воину, попадал в немецкий плен и был освобождён из плена, прожил до начала 70х голов прошлого века. Прошу прощение за качество, лучше нет.
заранее всем спасибо!

26 октября 1916 года в порту Бакарица города Архангельска прогремел взрыв. Взорвался пришедший из США пароход “Барон Дризен”, один из самых крупных пароходов России того времени. Это было бы только вполовину неприятным событием, если бы не груз парохода.

“Барон Дризен” привёз из США боеприпасы для Императорской армии, которая как раз готовилась к новому наступлению на фронте Первой Мировой войны. Русское командование уже с 1915 года поняло, что отечественная промышленность не справляется с нуждами войны, и активно закупала оружие и боеприпасы за границей.
Собственно, Бакарица и была во время войны портом для выгрузки вооружений. Она находится на левом берегу Северной Двины, рядом с железной дорогой, поэтому боеприпасы можно было грузить в вагоны и отправлять в Москву, а потом на фронт сразу, не заморачиваясь с системой складов. Но была и обратная сторона - из-за этого порт Бакарицы был просто уставлен кораблями, напичканными взрывчатыми веществами, которые ждали своей очереди на разгрузку. Как "Барон Дризен".

Помимо заводских станков, двигателей и рельсов для стратегически важной Мурманской железной дороги, в его трюмах находилось 155 576 пудов разрывных снарядов, 50 786 пудов шрапнели, 23 350 пудов бездымного пороха, 18 802 пуда взрывчатки, 6146 пудов черного пороха, а еще свыше 50 тысяч фугасных гранат и 25 тысяч детонаторных трубок для артиллерийских снарядов. Помимо этого в глубине трюмов были втиснуты 548 баллонов жидкого хлора и 2020 пудов пикриновой кислоты. Всего 18 тысяч тонн смертельного груза.

Бабахнуло это всё с таким грохотом, что слышно было, судя по воспоминаниям, даже в Холмогорах, в сотне километров к югу. “Барон Дризен” буквально расщепило на атомы, но это было даже не самое страшное. Я говорил, что рядом стояли такие же суда со взрывчаткой? Так вот, они начали по цепочке загораться и взлетать на воздух. Сдетонировали и километровые штабеля боеприпасов, лежащие на причале.

Всего в тот день только по официальным данным, погибло 650 человек, больше тысячи было ранено. Добрая половина Бакарицы была уничтожена взрывами.
Но, что самое плохое - на воздух взлетели по разным данным от 35 то 70 тысяч тонн боеприпасов, ждущих отправки на фронт. Более того - из-за последствий взрыва на какое-то время работа порта была приостановлена.

И это, как оказалось, кардинальным образом сказалось на ходе войны. Уже в январе 1917, на Петроградской конференции союзников, начштаба российской Ставки генерал Василий Гурко, по воспоминаниям британского посла, не выразил никакой надежды на то, что русская армия сможет предпринять крупномасштабное наступление по крайней мере до мая. По мнению части историков, именно после этой конференции страны Антанты решили не поддерживать Николая II, и с такой радостью встретили Февральскую революцию.

Собственно, с тех самых пор и современников и историков мучает вопрос - был ли взрыв “Барона Дризена” случайностью, или диверсией. Вроде многое указывало, что без шпионов тут не обошлось.Следствие выяснило, что начальник разгрузочных работ в Бакарице Эдмунд Мелленберг работал на немецкую разведку (КАК ГОВОРИТСЯ, НИЧТО НЕ ПРЕДВЕЩАЛО). А единственный выживший матрос “Барона Дризена”, латыш Павел Пельке, признался, что в Нью-Йорке был завербован. Пельке по итогу приговорили к расстрелу.. но потом случилось две революции, страна посыпалась, и расстреляли ли его по итогу, мы не знаем. Да и следствие из-за известных событий завершить не удалось, так что дело о взрыве на Бакарице до сих пор не раскрыто.

Стырено с телеги - https://t.me/redroomtext/240

Шли Галича сыны в чужбину, Предлинными рядами шли
И грусть и жгучую кручину Родных Карпат с собой несли. Все шли под клекот беснованья, Под брязг оков и лязг цепей,
И вопль последнего прощанья, Как вихрь, стонал из их грудей. Все шли и падали в истоме
От пуль, прикладов и штыков, В песке, завшивленной соломе Нашли проклятый Талергоф.**
Массовый геноцид галицких и буковинских русинов в годы Первой мировой войны до сих пор не получил должного освещения в совре- менной историографии. В советские времена русинская тематика была под запретом. Официальную российскую историографию, похоже, данная тема не интересует. Украинские исследователи сегодня в большинстве своем стоят на позициях диаспоральной историографии, которая в годы холодной войны пыталась навязать тезис о якобы раз- личном этническом происхождении украинцев (малороссов и русинов) и великороссов (современных русских) и существующем между ними многовековом этническом антагонизме. Изучение событий, произошедших в годы Первой мировой войны на землях современной Западной Украины, позволит переосмыслить некоторые постулаты, введенные в научный и массовый оборот советскими и украинскими эмигрантскими историками после 1917 г.
* Доклад был зачитан 15 октября 2008 г. на научно-теоретической конференции «Славянские чтения –V» (Славянский университет Республики Молдова, г. Кишинев).
** Из Пролога к переизданию «Талергофского альманаха» (вышел под на- званием «Галицкая Голгофа» (Trumbuull, Conn., 1964)).


Перед Первой мировой войной большая часть земель, населенных русинами1, оказалась в составе Австро-Венгрии (Восточная Галичина - с 1772 г., Буковина - с 1774 г., Угорская (Подкарпатская) Русь в составе Венгерского королевства с XIII в.). Исследователи определя- ют численность русинов на территории Австро-Венгрии к началу XX в. от 3,1 до 4,5 млн. человек.
Во второй половине XIX в. в Австро-Венгрии начинается русинское Возрождение. Оно воспринималось деятелями галицко-русского возрождения как возврат к общерусской культуре, осознание своей принадлежности к единому русскому народу «от Карпат до Камчатки». В украинской историографии русинское Возрождение получило название «москвофильского». По свидетельству М. Грушевского, «в руках моcквофилов находились все национальные организации и в Галиции, и на Буковине, не говоря уже о Закарпатской Украине, а народовство конца 1860-х и затем 1870-х годов представлено было лишь небольшими кружками, бедными и материальными средствами и культурными си- лами»2. В то время термин «украинец» носил, как обоснованно считaет Н. Пашаева, «скорее национально-политический характер»3. Это было «антирусское меньшинство»4.
Накануне Первой мировой войны австро-венгерские власти предприняли ряд мер против набиравшего силу русинского движения. Одним из «эффективных» средств стало обвинение в шпионаже в пользу России. С 1909 г. начинается волна арестов в австрийской части Буковины. В 1910 г. австро-венгерские власти закрывают большинство русинских организаций в крае. В 1913 г. в Угорской Руси начинается Второй Мармарош-Сигетский процесс, на котором 32 обвиняемых приговорили в общей сложности к 39,5 годам заключения за переход в православие. Во Львове перед самой войной прошел нашумевший прoцесс против двух православных священников - Игнатия Гудимы и Максима Сандовича, С.Ю. Бендасюка и студента-юриста В.А. Колдры, которые два с половиной года просидели в тюрьме без предъявления обвинений и затем были оправданы5.
С началом Первой мировой войны начались массовые репрессии против русинского населения. По заранее заготовленным спискам «политически неблагонадежных» была арестована почти вся русинская интеллигенция и тысячи крестьян. Зачастую расправы осуществлялись на месте, без суда и следствия. Так, 15 сентября 1914 г. венгерские гонведы убили сорок четыре гражданских лица в Перемышле6.
Репрессии коснулись австро-венгерской армии. Известна история расстрела солдат 80-го австрийского пехотного полка, набранного из крестьян Бродского, Каменецкого и Золочевского уездов Галичины за отказ воевать на русском фронте.
В 1915 и 1916-1917 гг. в Вене прошло два политических процесса, на которых обвинялась сама идея единства русского народа и русского литературного языка. На скамье подсудимых были депутаты австрийского парламента, интеллигенты, крестьяне. Большинство обвиняемых (среди них Д. Марков, В. Курылович, К. Богатырец, И. Цурканович) были приговорены к смерти. Впоследствии смертную казнь заменили на пожизненное заключение, а весной 1917 г. заключенных амнистировали.
Мест в тюрьмах не хватало (к 28 августа 1914 г. только во Львове оказалось около 2 000 узников), и тогда австро-венгерские власти создали первые в Европе концентрационные лагеря Талергоф в Штирии, Терезин в Северной Чехии и другие. Эти концлагеря были предвестниками нацистских концлагерей Дахау, Освенцима, Треблинки. Среди австрийских концлагерей Талергоф, по свидетельству узника Талергофа и Терезина В. Ваврика, «был лютейший застенок из всех австрийских тюрем в Габсбургской империи».
Лагерь представлял собой участок невозделанного поля в виде длинного четырехугольника в пяти километрах от Абтиссендорфа и железной дороги. На первых порах эту площадь солдаты отделили деревянными кольями и колючей проволокой. Со временем лагерь Талергоф расширился. Первую партию русинов пригнали в Талергоф 4 сентября 1914 г. В официальном рапорте фельдмаршала Шлеера от 9 ноября 1914 г. сообщалось, что в Талергофе в то время находились 5 700 русофилов.
До зимы 1915 г. в Талергофе не было бараков. Люди лежали на земле под открытым небом в дождь и мороз. Из-за антисанитарии заключенных косили болезни.
Охрана морила голодом и избивала заключенных. Очевидцами описаны многочисленные случаи убийств и издевательств.
Депутат австрийского парламента чех Юрий Стршибрны отметил в своей речи 14 июня 1917 г., что имеет сведения от 70 заключенных, что в Талергофе умерли 2 000 человек. Депутат того же парламента поляк Сигизмунд Лясоцкий лично собрал ведомости о Талергофе на месте и в своей речи 12 марта 1918 г. сказал, что в Талергофе до 20 февраля 1915 г. лежали 1 360 тяжело больных, из которых 1 100 умерли в страшных условиях. В то время 464 человека заболели тифом. В течение полутора лет умерло 15% талергофцев, т.е. свыше 3 000 галичан и буковинцев.
Через Талергоф прошли не менее 20 000 русских галичан и буковинцев. Талергофский лагерь постоянно пополнялся новыми партиями зак- люченных. В Прикарпатье не было села или семьи, не пострадавших от австро-венгерских властей. В 1914-1915 гг. нередким явлением были массовые аресты целых селений.


Тысячи людей были заключены в Терезинской крепости. Они должны были весь день выполнять грязную работу в крепости и городе: чистить улицы, каналы, уборные в заразных лазаретах, трудиться в огородах и в поле. Большую поддержку узникам оказывало местное чешское население. Заключенных Терезина через некоторое время отправляли в Талергоф7.
В ходе Галицийской битвы русские войска 21 августа (3 сентября) 1914 г. взяли Львов, а к 8 (21) сентября 1914 г. была занята вся Восточная, часть Западной Галиции и почти вся австрийская часть Буковины с Черновцами. В конце мая 1915 г. германо-австрийским войскам удалось прорвать фронт, и русская армия вынуждена была временно оставить Восточную Галицию. Множество галичан бежало при приближении германо-австрийских войск в Россию, опасаясь мести со стороны австро-венгерских властей. Только за последнюю неделю перед оставлением Львова канцелярией генерал-губернатора было выдано 10 926 пропусков. Причем пропуска давались на мужчин при- зывного возраста, 18-50 лет, а в пропуске указывалось количество членов его семьи. Тысячи беженцев покидали свои родные места без пропусков. Множество галичан нашли приют в Ростове-на-Дону, где была даже образована специальная гимназия для их детей8. Заняв Восточную Галицию, австро-венгерские власти возобновили репрессии с новой силой. Комендант Львова генерал Римль, назначенный на этот пост после отступления русских войск, в своем секретном рапорте написал, что галицкие русские делятся на две группы: русофилов и украинофилов. Ввиду того, что русофилы являются государственными изменниками, «следует их беспощадно уничтожать»9.
Талергофский лагерь просуществовал с сентября 1914 по май 1917 г. После смерти Императора Франца-Иосифа новый император Карл I распорядился выпустить всех заключенных. В своем рескрипте от 7 мая 1917 г. он написал: «Все арестованные русские невиновны, но были арестованы, что-бы не стать ними», - тем самым признав, что действия австро-венгерских властей были направлены против целой этнической группы.
По некоторым оценкам, австро-венгерские власти уничтожили во время Первой мировой войны не менее 60 тыс. русинов, подданных Австро-Венгрии: стариков, мужчин, женщин, детей 10.
Талергоф стал для русинов Русской Голгофой, священным местом мученичества за общерусскую идею. С 1924 г. начинает выходить «Талергофский альманах», где приведены документальные свидетельства, воспоминания очевидцев и жертв геноцида. В предисловии к первому выпуску видный деятель русинского возрождения Ю. Яворский написал: «Печальная и жуткая эта книга. Потрясающая книга бытия, искуса и мук многострадальной Галицкой Руси в кошмарные дни минувшего грозного лихолетья. Прославный помянник безвинно выстраданной ею искупительной, вечерней жертвы за Единую, Святую Русь!»11. В 1928 и 1934 гг. во Львове были проведены Талергофские съезды. Последний собрал более 15 тыс. участников. На Лычаковском клад- бище во Львове был сооружен памятник жертвам Талергофа. На нем сделали надпись: «Жертвам Талергофа 1914-1918. Галицкая Русь».
Подобные памятники возникли во многих населенных пунктах Галичины.
Талергофское кладбище «Под соснами» было ликвидировано в 1936 г. Прах мучеников был перезахоронен в брат- ской могиле на кладбище в деревне Фельдкирхен. Согласно международному соглашению по охране военных могил, на братской могиле построена часовня и внутри ее помещена надпись «Вдали от Родины здесь покоятся 1 767 мужчин, женщин и детей из Галичины и Буковины, жертв мировой войны 1914-1917 гг.». На месте лагеря сегодня находится международный аэропорт «Graz-Thalerhof».
Часовня на кладбище в Фельдкирхене.


Во втором выпуске «Талергофского альманаха» приведены прекрасные слова:
«А как быть с недавним прошлым? Должно ли оно быть забытым? Нет, это было бы преступлением, большим того, какое со- вершили враги. Пусть же кровь галицко-русского народа, его страдания, слезы жен и детей, вдов и сирот, пепелища его усадьб и селений будут, хотя бы в маленькой части, занесены на страницы истории русского народа»12.
Сегодня на Украине не любят вспоминать об этих трагических событиях. Ведь они не вписываются в общий контекст культивируемого там исторического мифа. Современный украинский публицист О. Бузина в своей книге «Тайная история Украины-Руси» посвятил вышеизложенным событиям специальную главу «Концлагерь для неправильных галичан». В конце ее он задал вопрос: «Милая Австрия с вальсами и опереттами, как же ты любила своих украинских (на мой взгляд, уместно было бы взять слово «украинских» в кавычки – С.С.) подданных! Интересно, родственники и однофамильцы жертв помнят об этой «любви»? А если помнят, почему молчат?»13
Действительно, почему?


ПРИМЕЧАНИЯ
1. Русин – самоназвание населения Древней Руси. Сам этноним «русин» - производное от слова Русь. Он упоминается в литературных памятниках с X в. (в частности, в текстах договоров с греками князя Олега (912 г.) семь раз, князя Игоря (945 г.) - шесть, в «Русской правде»). Долгое время данный этноним сохранялся на всей территории, входившей в состав Древнерусского государства. Тверской купец Афанасий Никитин писал в «Хождении за три моря» (XV в.): «А в том в Чюнере хан у меня взял жеребца, а уведал, что яз не бесерменянин – русин». К середине XIX в. этноним «русин» оставался широко распро- страненным в качестве самоназвания населения Карпатской Руси (Галичина, Буковина, Угорская Русь), чьи земли находились под владением Австро-Венгрии, а также населения севера Бессарабии и Холмщины. Австро-венгерские власти называли своих русских подданных русины, рутены (нем. Russinen, Rutnenеn), в отличие от русских (российских подданных). Сами русины называли себя в единственном числе русин, а во множественном числе - русскими, веру свою - русскою, свой народ и язык - русскими. В свою очередь русины подразделялись на ряд этнокультурных групп: бойки, лемки, подоляне, гуцулы, покутяне, верховинцы, долиняне и другие. Второй этноним населения Карпатской Руси – руснак. Население Карпатской Руси издавна проживало в сосед- стве с католиками-поляками. Само слово «руснак» возникло как противопос- тавление этнониму «поляк». Подробнее см.: Суляк С. Русины в истории: про- шлое и настоящее // Международный исторический журнал «Русин» [Киши- нев]. 2007. No 4 (10). С. 29 - 30.
2008, No 3-4
2. Грушевский М. Иллюстрированная история Украины. Новое дополненное издание. Донецк: ООО ПКФ «БАО», 2002, С. 540.
3. Пашаева Н. Очерки истории русского движения в Галичине XIX- XX вв. М.: Издательство «Имперская традиция», 2007. С. 8.
4. Ульянов Н.И. Происхождение украинского сепаратизма. М.: Издательство «Индрик», 1996. С. 213.
5. Суляк С. Русины в период Первой мировой войны и русской смуты // Международный исторический журнал «Русин» [Кишинев]. 2006. No 1 (3). С.47-48.
6. Нагаєвський I. Iсторiя української держави. Київ: Видавництво «Українсь- кий письменник», 1994. С. 56. Подробнее см.: Мадьярскi гонведи убiйцi 44-ох в Перемишлi в 1914 р. Львов, 1937.
7. Подробнее см.: Ваврик В.Р. Терезин и Талергоф // Геноцид карпаторус- ских москвофилов – замолчанная трагедия XX в. М., 2007. С. 69 - 111. Там же опубликована «Библиография Талергофа» Р.Д. Мировича. С. 111 - 144. Элект- ронная версия книги см. http://www.ukrstor.com
8. Пашаева Н. Очерки истории русского движения в Галичине XIX- XX вв. С. 114 - 115.
9. Талергофский альманах. Пропамятная книга австрийских жестокостей, изуверств и насилий над карпаторусским народом во время всемирной войны 1914-1917 гг. Издание «Талергофского комитета». Типография Ставропигийс- кого института под управлением А.И. Яськова. Выпуск первый. Львов, 1924. С. 30 - 31. Всего вышло 4 сборника (в 1924, 1925, 1930, 1932 гг.). Электронные вер- сии размещены на сайте http://www.ukrstor.com Были переизданы в сборнике «Русская Галиция и "мазепенство"» (М.: Издательство «Имперская традиция», 2005).
10. Талергофский альманах // Русская Галиция и «мазепинство». М., Изда- тельство «Имперская традиция», 2005. С. 210.
11. Талергофский альманах. Пропамятная книга австрийских жестокостей, изуверств и насилий над карпаторусским народом во время всемирной войны 1914-1917 гг. Выпуск первый. С.VII.
12. Талергофский альманах. Пропамятная книга австрийских жестокостей, изуверств и насилий над карпаторусским народом во время всемирной войны 1914-1917 гг. Издание «Талергофского комитета». Типография Ставропигийс- когоинститутаподуправлениемА.И.Яськова.Выпусквторой.Львов,1925. С. VII.
13. Бузина О. Тайная история Украины-Руси. К.: Издательство «Довiра», 2006. С. 290.


Оригинал статьи: https://cyberleninka.ru/article/n/talergof-i-terezin-zabytyy...

Культура не могла забыть участие великой страны в европейской братоубийственной войне 1914-1918. Пробуждение гиганта в 1918 особенно нашло своё отражение в юморе:
"В конце первой мировой Германии объявили войну: Куба, Панама, Гватемала,
Никарагуа, Либерия, Китай, Бразилия, Коста-Рика, Гаити и... Гондурас!" — не очень смешной, но тем не менее.
"Гондурас (издалека). Германия, я тоже объявляю тебе войну!
Германия (устало). Ты-то, блядь, куда полез?
Гондурас (не приближаясь). Отсоси!"— часть более широкой пасты.
Также, как минимум, целый мем был данному событию.