alexey.berezin

Поговаривают, что ученики однажды попросили мудреца Конфуция:

— Расскажи чего-нибудь, а? Скучно, аж зубы сводит. Сказку там, или притчу, или еще чего.

Благочестивый старец огладил бороду и сказал:

— Пусть самый молодой из вас сгоняет в шинок за рисовой водкой. А остальные — сядьте кружком и слушайте. Будет вам притча.

Младший ученик убежал, а прочие расселись вокруг учителя и прочистили пальцами уши, чтобы лучше слышать.

— В стародавние времена был в одном селе сельсовет, — начал Конфуций. — А напротив того сельсовета стоял забор…

— О учитель! — перебил его ученик. — Что такое «сельсовет»?

— Молчи и слушай, ирод! — рассердился на него мудрец. — Вопросы потом задашь. Так вот, стоял сельсовет, а напротив него — забор. И вот однажды ночью некто написал на заборе слово…

Другой ученик не удержался и захихикал. Конфуций строго взглянул на него и продолжил:

— …Слово «дзен». Увидел то председатель сельсовета, и разгорелось его сердце обидой, ибо не знал он, что значит это слово, и горько ему было оттого, что хулиган знает больше слов, чем он. И приказал он сломать забор.

Но на следующее утро селяне увидели, что слово «дзен» написано на другом заборе, в трех шагах от старого. Очень рассердился председатель сельсовета. Был он человеком дальновидным, а потому приказал снести и запретить все заборы в селе, дабы пресечь хулиганские выходки.

Непростой день выдался для селян, потому что заборов было много. Но к закату солнца общими усилиями сломали, наконец, последний. А из досок собрали большой костер, чтобы уж точно не смог хулиган ничего на них написать.

Однако к утру, когда костер все еще догорал на центральной площади, люди увидели, что слово «дзен» появилось на стенах сразу трех домов. А один, особенно дотошный селянин, забравшись на дерево, увидел то же слово на крыше сельсовета.

Конечно же, о том сразу доложили председателю. А тот в великом гневе приказал немедленно снести все дома в селе до единого, а людям выкопать землянки, на стенах которых уже ничего написать невозможно, потому что нет у них стен.

До самого утра селяне ломали свои дома. А потом весь день до заката копали землянки. Все устали так сильно, что вечером без сил повалились спать, кто где, и проспали двое суток кряду. А проснувшись, все обнаружили у себя на лбу знакомое слово «дзен», написанное у кого зубной пастой, у кого краской, а у кого и другими веществами. У самого же председателя слово «дзен» было написано черными чернилами, да такими стойкими, что отмывать ему лоб пришлось целую неделю…

— А мораль притчи вот в чем, — тут Конфуций отхлебнул рисовой водки из стакана, поднесенного младшим учеником. — Мораль такова: вместо того, чтобы бороться с заборами, лучше поймайте хулигана, да наваляйте ему по ребрам, чтобы не повадно было.

Один из учеников робко поднял руку.

— А может, учитель, председателю сельсовета стоило бы просто выучить слово «дзен»?

Конфуций пожал плечами.

— Ну, — сказал он, — можно и так.

P.S. Никакой связи у данной притчи с нынешним запретом Телеграма, сами понимаете, нет. Глупости какие!.. Конфуций жил, когда никаких Телеграмов еще и на свете не было.

А вот дураки уже были.

Вас Штирлиц я прошу остаться

Мне доложили вы шпион

Да что вы слушаете фрицев

Как коммунист клянусь что нет

***

А если б в ямы на дорогах

По депутату положить

То две российские проблемы

Решились раз и навсегда

***

А это дети ваш учитель

Он учит родину любить

Вот для чего ему дубинка

И полицейский автозак

***

Вот здесь вы будете работать

Стол авторучка кандалы

Обед по средам и субботам

А выходные в феврале

***

Уеду в Шушенское нафиг

Шалаш построю там в кустах

Я чото Надь от революций

Устал

***

Допит коньяк вино допито

Допиты эль и самогон

Мы пьем с похмелья огуречный

Лосьон

***

Враги зажгли родную хату

Родная твой приходит час

Сейчас еще коня погонят

И фас

***

Из лувра кресло ну а коврик

Как у персидского паши

Ну все обставлена галера

Паши

***

Родная я открыл кастрюлю

Там глазки плавают в борще

Кто так учил тебя готовить

Вапще

***

А это что у вас поручик

А это сбруя от коня

Польщен что вы и в ней узнали

Меня

***

Я тракторист а вы приятель

Вы говорите дровосек

Что значит не совсем минутку

Пять сек

***

Мужчина помни каратистки

На просьбу дать не прут в отказ

Но вот дают не как обычно

А в глаз

***

Сидят принцессы и вздыхают

Ах где же где же наш герой

Мы б на героя навалились

Горой

***

а после секса вас светлана

я попрошу домой уйти

я не могу уснуть при свете

прости

***

антон не мог без приключений

а с приключениями смог

хотя немного утомился

и взмок

***

я сыт мемеканьем по горло

хорош юлить смотри в глаза

кто съел капусту отвечай мне

коза

***

а вот наш лучший полководец

сусанин ваня наш орел

четвертый полк на днях куда-то

увел

***

на днях в аравии разбился

ковер последний самолет

фанеру срочно собирают

в полет

***

Он отпускник я людоедка

Я говорю присядь поешь

Он проедает отпускные

Я плешь

***

жена пингвину в антарктиде

снесла яйцо но он не рад

лежит и стонет ох как больно

май гат

***

Влюбился колобок но слойка

Не проявляет интерес

Вам всем нужны одни лишь булки

И кекс

***

Влюбился колобок в ватрушку

Но та ему бросает нет

Вон у багета подлиннее

Багет

***

Влюбился колобок но пышка

Ему в ответ но вы эрзац

Я знаю бабка испекла вас

Без яйц

***

Влюбился колобок но булка

Желала только высший сорт

Вы хороши но как мужчина

Не торт

***

с ковчега динозавры геи

следят за приливной волной

ну чо ты ной ну мы же пара

не ной

***

в вольеру к самкам крокодила

забрался гена крокодил

а дома врал что на работу

ходил

С возрастом стал замечать, как глубоко неправильно устроен мир, айфон гнется, а спина не гнется, у меня сильные подозрения, что в идеальном мире должно быть наоборот. Хотя доказательств у меня нет, просто ощущение, что-то пошло не так.

Девушка Люся (имя я поменял для конспирации, на самом деле ее зовут Настя) пишет, жизнь — странная штука, выходила замуж за хорошего человека, он то и дело падал на колено и говорил, что пьян от любви. Время показало, что на самом деле это была «Балтика №7». Вчера, пишет Люся, был у друзей, пришел к утреннему чаю, но завтракать отказался. И вообще был необычно молчалив, открыл дверь своим ключом, распахнул двери на ширину души и вошел, улыбаясь улыбкой Моны Лизы. Добрел до спальни и упал столбиком, как Буратино, подточенный бобрами. Люся едва успела под него диван подставить.

Нет, Люся не ропщет, упаси боже, просто можно вот этого куда-нибудь сдать, вместе с приятелями, и на сдачу получить такого же, только нормального?..

Точно вам говорю, в мире что-то повредилось. Может, какая-то небесная ось разболталась, от этого все колеса сансары крутятся наперекосяк.

Дядя Боря позвонил в субботу, несовершенство мира и ему доставляет невыносимые душевные терзания. Удивительно, я никогда бы не подумал, что дядю Борю можно еще чем-то терзать после двух браков и геморроя. Дяде Боре дочь подарила компьютер, дядя Боря говорит:

— Мало мне телевизора было, теперь еще с этой холерой разбираться. Маринка поехала в Астрахань, говорит: «Будем разговаривать по компьютеру». Показала, в какое место разговаривать, чего нажимать, я все забыл с первой же попытки. У меня образование строителя, а тут одних кнопок сто штук, а еще этот, под столом, черный такой, как его называют?.. В общем, ты меня попроси баню построить — я тебе построю, мне лишь бы кнопок не было. Еле разобрался, где у этого компьютера перед, а где зад. А вчера включаю, а он мне показывает знаешь, чего?..

Оказалось, дядя Боря поймал вирус. Из-за этого враждебная техника показала дяде Боре с экрана такое, что он и родной жене не рискнул бы показывать в подобном ракурсе, даже поздно ночью и в темноте. Причем и в профиль, и анфас. Дядя Боря считает, это происки американских спецслужб, он сразу догадался, что это их профиль. Казалось бы, какое госдепу дело до компьютера простого российского дяди Бори, строителя по образованию? Вся его двойная жизнь заключается в том, что он изредка втайне от жены выпивает двести грамм в гараже, что эти шерлоки рассчитывали найти у него в компьютере, чертежи подлодки Брюса-Партингтона?..

— А у меня там даже схемы метро нет, — возмущается дядя Боря. — Чего я им сделал-то?.. И добро бы, женское чего показали, я бы и не против, а то вон чего!.. И не покажешь никому. Леша, ты бы пришел, посмотрел, а?..

В общем, с миром творится что-то неправильное, в каком-то месте планета повернула не туда.

Компьютер дяди Бори я вылечил. Он предлагал сфотографировать наш ответ Чемберлену и переслать его в госдеп, пусть тоже помучаются, но я сказал — не надо отвечать злом на зло, будем выше этого. Поставил ему на заставку юную прелестницу, в качестве компенсации за моральный ущерб. Хоть что-то в этом неправильном мире я могу починить.

Говорят, для айфонов тоже изобрели какое-то приспособление, чтобы их разгибать обратно. Наверное, в будущем будут продавать сразу в комплекте. Еще проблема с плеч долой.

А вот что делать с неправильным Люсиным мужем, я не знаю.

Будем думать.

Никогда не связывайтесь с инопланетянами, послушайтесь старика. Я вам плохого не посоветую. У них там, на Альдебаране, совсем другой склад ума, если это вообще можно назвать складом. По-моему, на склад не тянет, максимум — шкафчик под кухонной мойкой.

Они уже среди нас, и пытаются сеять что-то доброе и вечное, хотя и слегка невразумительное. Моей доброй знакомой, Свете, сотрудники принесли Матренин хлеб, прямые поставки с Альдебарана. Распространяется в виде закваски в баночке, к закваске прилагается рукописный лист с инструкцией. Нужно взять эту закваску, поставить у себя на кухне и шесть дней по инструкции добавлять в нее молоко, сахар, муку и молитвы. Дрожжей не надо, дрожжи положил кто-то предусмотрительный много-много поколений закваски назад. Закваска обладает чудесными свойствами, у нее можно просить всего, чего захочется, кроме денег. Денег закваска не дает, у нее нет финансового образования.

На шестой день, когда закваска начнет осторожно выглядывать из тары и проявлять интерес к происходящему, нужно поделить ее на четыре части (берегите руки, может укусить), три части отдать ничего не подозревающим друзьям, а остальное испечь, должен получиться Матренин хлеб. Хлеб, если верить инструкции, снимает сглаз и порчу, а еще его можно покушать только один раз в жизни. Лично меня формулировка «можно съесть только раз в жизни» немного настораживает, то же самое я слышал про некоторые грибы. Света тоже что-то такое слышала, на всякий случай решила не рисковать и отправила закваску в унитаз. Если услышите легенды о живущем в канализации гигантском Едрён-батоне — знайте, это все правда.

Потом Свете стало интересно, что же такое выращивают в баночках у них на Альдебаране. Она залезла в интернет и стала читать. Очень увлекательное чтиво, пять минут, и макияж к черту, все лицо в потеках туши от слез.

Оказалось, некоторые из нашенских, из землян, начали что-то подозревать. Кое-кто даже позвонил батюшке, спрашивал, не грешно ли есть такой хлеб, не засалятся ли чакры, не запотеет ли аура? Священники в один голос говорят — окститесь, христиане, не портите себе карму! Кто ее знает, откуда та закваска?.. А вдруг ее замесила секта сатанистов-булочников на крови жертвенного козла?.. А вдруг они вместо изюма добавляют в тесто помет летучей мыши?.. А это уже харам и совершенно некошерная пища для православных.

Дальше мнения разделяются, кто-то говорит, что съел хлеб, и все было хорошо, сглаз прошел, порча отвалилась, кто-то даже забеременел (муж ел тоже, но его, к счастью, пронесло). У других наоборот, Матренин хлеб встал поперек горла, а весь его дальнейший путь по кишечнику был тернист. Кто-то пролежал несколько дней с температурой, у одной девушки даже сломались очки и компрессор в аквариуме. Она сразу догадалась — это из-за хлеба! А с виду был такой симпатичный, пушистенький, подойдешь к нему — урчит, ластится. Кто бы мог заподозрить, что от него будет столько проблем?.. Впрочем, не знаю, может, хлеб и правда был ни при чем, может, девушка по ошибке запекла кота. Если судить по описанию, не очень-то похоже на тесто.

А сведущие люди говорят, надо было выключать в кухне радио и телевизор, чтобы закваска не набралась оттуда дурных идей. Сложно отличить «Отче наш» от «Дома-2», когда у тебя дрожжи вместо мозгов, закваска наслушается чего попало, и ну воплощать в жизнь, дура уквашенная. Надо, говорят сведущие люди, смолоду читать закваске псалтырь и избранные места из святого Августина, чтобы аккумулировать в ней благодать. А радио с Укупником и Киркоровым лучше вообще вынести от греха подальше, на балкон.

В общем, настоящий цирк с конями, Барнум и Бейли.

Света рассказывала мне это все, а я понял только одно: неправильную я выбрал профессию.

Все в стране при своем деле. Гадалки, шарлатаны-целители, продавцы пылесосов Кирби, телевизионные попы, депутаты Госдумы, астрологи, потомственные ясновидящие — для всех работы непочатый край. Даже инопланетяне-хлебопеки с Альдебарана нашли свою нишу. Не говоря уже о врачах-психиатрах.

Но как, скажите мне, как в этой стране быть писателем-юмористом?..

Зимы у нас в Сибири морозные, крепкие. Реки в иной год промерзают по самое дно, где метр глубина — там на метр, где двадцать — там на двадцать. В такие годы мужики на рыбалку ходят без удочки, без наживки, потому как без надобности. С собой берут сани да пилу двуручную. Выпиливают из реки кусок льда, где рыбы вмерзло побольше, ставят на сани да везут домой. В бане лед поставят на лавку, а под лавку — ушат. Баня теплая, лед быстро тает, рыба как оттает — в ушат падает, и сразу плавать. Тут уже рыбак и берет удочку, присаживается рядом, да удит. Рыбу — ее поймать надо, потому как рыбалка — спорт.

Один мужик пошел на реку, да и увидел подо льдом сома, метров шесть от носа до хвоста. Усы — что веревки, хоть белье сушить вешай. Мужичок обрадовался, думает — добуду сома, всю зиму рыбные пироги жевать буду! И ну лед топориком рубить, к сому подбираться. Да только сом-то на дне залег, а глубина большая над ним была, и лед всё крепкий, промерзлый. Мужичок так разошелся топором махать, что аж взмок. Порубит, порубит, льдинки в ведро соберет, да и выкинет из ледяной ямы наружу, и снова рубить. Углубился он таким манером в речной лед аршин на десять — жарко ему стало, скинул шубу.

А ведь известное дело, что шуба сама не греет. Это человек сам, своим внутренним теплом ее согревает, а шуба только тепло держит, да холод не впускает. Только скинул мужик шубу, как его тепло наружу пошло, и так он разгорячился, что в момент весь лед вокруг себя растопил. И моргнуть не успел, а уж он стоит по горлышко в воде, а под ним огромный сом ворочается, усами шевелит.

А зима-то стояла морозная, вода в секунду остыла, да тотчас схватилась. Вмерз мужичок по самые ноздри, только и может, что глазами ворочать. На его счастье, мужики мимо с рыбалки шли, да в яму заглянули. Глядят — а там бедолага во льду, на соме сидит, щеки заиндевели, на носу сосулька, и зрачками вращает выразительно. Посмеялись, конечно, но изо льда достали, так верхом на соме и привезли его домой, да скорее в баню — оттаивать. Горячей водой облили, принялись березовыми вениками по бокам хлестать. Тут уж и сому досталось — кто их там разбирал, по кому замах пришелся!

Чуть оттаял мужичок, выдохнул, тут ему стакан водки поднесли, он выпил и порозовел. Вышло, одним словом, благополучно, тут тебе и рыбалка, и баня, и на душе хорошо. Одному сому не по вкусу пришлось в бане париться: тем же вечером пустили его на пироги. Всей деревней до весны ели, вот какой большой сом оказался!

Что говорить, зимой на реке много забавного случается, только помнить успевай.

Ежели на лед вышел — главное, не поскользнуться, да не упасть. Река — она ведь под уклон течет, а как замерзнет, так, стало быть, получается ледяная горка. Длиннющая — до моря! Уклон хоть и неприметен, а все ж есть, поскользнешься — и укатишься до самой Обской губы. Молодежь у нас так развлекается. Выйдут на серединку реки, усядутся в санки, подтолкнут друг друга, и катят наперегонки. Зимой дел немного, почему бы не прокатиться веселья ради? Кто помоложе, те свои сани за старшими на веревочку цепляют, едут — ума набираются. Им в руки баян дают, чтоб не даром ехали, песни играли. Мамки парням в дорогу пирогов напекут, бутербродов настрогают — до моря путь неблизкий. Одного мать до самой речки провожала, все шарфом укутывала, уж он просил ее, просил, чтоб перед хлопцами не позорила. Да куда там! Разве так легко от мамки отделаешься? Только на льду и отпустила, да еще вслед кричала, чтоб не задерживался.

На льду хорошо, сани своим ходом легко идут. Верст через двадцать такую скорость берут, только успевай их по речным изгибам поворачивать! Зевать некогда, поворот проморгаешь — глядь, уже на берегу, в сугробе барахтаешься, пимами кверху. Пока выберешься из сугроба, сани выволочешь на лед — других уж и не догнать! Приходится возвращаться.

А кто посноровистее, те до самого моря добираются. Дней десять, двенадцать едут — в морозный день реку далеко видать, а ночью луна выйдет, лед и блестит — катишь себе, словно по серебряной дороге. Ближе к северному кругу — там уж полярное сияние во все небо светит, не проглядишь. Главное — в море не уйти, тут следить надо в оба. Как по берегам реки белых медведей приметишь — вот оно и море близко, пора, стало быть, к бережку жаться, скорость убавлять.

Ну, в обратный путь, конечно, рекой не поедешь. Парни, кто посмелее, белого медведя ловят, да в сани запрягают. Пирога ему отломят, он и доволен, тащит сани, урчит. И погонять его не надо — сани легкие, дорога знакома, чай, каждый год парней обратно таскают. Белый медведь зимой спать-то не ложится, всё по Северу бродит, вдоль рек — высматривает, не едет ли кто в санях, наперед знает, что пирогами угостят.

И я по молодости на море не раз ездил, у меня и медведь свой был, знакомый. Издали меня примечал, на задние лапы встанет, рычит, мол, вертай к берегу! Пироги с брусникой крепко любил, я завсегда целый туесок ему привозил. Причалишь сани к сугробу, а он уж бежит навстречу, во всю пасть улыбается. Обнимемся с ним, я ему:

— Ну, как тут у вас, на Севере?

А он рычит, мол: нормально!

Разломим с ним пирог, закусим на дорожку, да в обратный путь. А как домой доедем, я медведя в дом приглашал, за стол усаживал. Мать свежих пирогов да блинов напечет — у нас с медведем праздник! В баян играем, песни поем, живем себе!

Дня два отдохнем, и кто куда — я на рыбалку, а медведь к себе, на Север, до следующего года.

Вот как у нас, в Сибири, зимой бывает. Хоть и холодно, да зато не скучно.

А ежели не верите, так езжайте на Север, найдите моего медведя, да его спросите. Узнать его легко: он весь белый, только голова седа.

Он вам подтвердит — все правда!

Слепец Гомер воспевал неприступные стены Трои так вдохновенно, словно сам их строил. А между тем, Троя — просто детский сад по сравнению с квартирой среднестатистического российского алкоголика. Приамы и Гекторы могут хоть всю ночь напролет славить Бахуса в своем оплоте алкоголизма, и ничего вы им не сделаете. Можете осаждать их хоть с милицией, хоть с самим Улиссом — черта с два вы добьетесь капитуляции. Если будете стучать в дверь и настаивать на своем, узнаете, как пройти короткой дорогой прямиком к себе на Итаку.

У нас в доме жили два таких троянца, один был сыном, а другой матерью. Сын (имени его предания не сохранили, пусть будет Гектор) ходил в сапогах, носил тельняшку и по периметру лица выращивал колючую проволоку. Мать не носила ни бороды, ни тельняшки, так мы их и различали. За вычетом тельняшки и бороды дитя пошло совершенно в мать, даже синяки под глазами были мамины.

Мама когда-то очень давно была замужем за капитаном милиции. Там сложная и запутанная история, если почитать Гомера, становится понятно, что в те времена было так принято. В конце истории дух капитана отправился в мрачное царство Аида, и никто не пошел его вызволять, родственникам было не до него. Старик Харон перевез его через Лету нахаляву, по блату. Согласно легендам, дух капитана жадно припал к водам реки забвения и пил из них долго и с наслаждением.

От усопшего маме с ребенком осталась квартира на первом этаже, по соседству с вытрезвителем. Очень удобно, кстати, утром проснулся, два шага — и дома. Это вам не на Итаку через весь город тащиться.

С соседними народами, населявшими дом, отношения у Гектора с мамой складывались натянутые. Соседние народы были ярыми противниками культа Бахуса вообще и вакханалий в частности. На прописанную в законе свободу вероисповедания они плевали с высокой колокольни. ЖЭК тоже оказался религиозно нетерпим, отключил воду и свет за неуплату. Пожилая Кассандра из пятой квартиры предвещала им многие беды и угрожала вызвать ахейцев в фуражках, если сатурналии не прекратятся. Но семейство стойко держалось веры отцов.

Однажды ночью мать вышла во двор петь гимны пьяным нечеловеческим голосом. На звуки пения этой сирены приехали два дежурных ахиллеса, пытались увести с собой в вытрезвитель. Сирена прекратила пение и пообещала им объяснить, откуда в хлебе дырочки, если они не отвяжутся. Ахиллесы тогда попытались оттеснить ее обратно в ворота Трои. Завязалась остроумная перепалка, участники называли разные стороны света, на которые мог бы пойти оппонент, если бы только согласился. Мать пообещала снять с обоих руно вместе с рогами, не повредив ворса, а ахиллесы ответили:

— Не гавкай, овца.

В этом месте пришли еще ахиллесы. Те двое вызвали их в качестве подкрепления. Превосходящим числом они, наконец, справились и вынудили сирену отступить. Ахиллес нынче пошел мелкий, но его много.

А наутро Гектор отправился во двор, в сарай. С канализацией в Трое было туго, последний унитаз давно пал смертью храбрых, не выдержав жестокого обращения. В таких условиях не до сибаритства. Гектор по утрам ходил в сарай и там курил, а окурок выбрасывал куда-то в дырочку. В то утро в дырочке одновременно с окурком оказалось что-то огнеопасное, и стены сарая объял пожар.

Согласно розе ветров, в то утро дули пассаты. Пламя перекинулось с сарая на забор, а с забора на здание вытрезвителя. На втором этаже, над вытрезвителем, помещалась бухгалтерия милиции, там ахейцы хранили в сейфе канистру конфискованного спирта. Кто-то вызвал пожарные машины, но к тому времени, как те приехали, было ясно, что стратегические запасы амброзии утрачены в полном объеме, и можно уже не торопиться с тушением. Тем не менее, на всякий случай здание потушили. Троя, вопреки исторической справедливости, от огня не пострадала.

Потом было много взаимных упреков, Гектора с матерью подвергли остракизму все, кто знал, что это такое. Кассандра убедительно обличила их, назвав мудаками. Соседи были склонны принять ее точку зрения. Жить в атмосфере всеобщей ненависти оказалось невозможно, и Гектор с матерью продали квартиру, а сами уехали в неизвестном направлении.

Так закончилась история маленького, но гордого Илиона.

Воспев его, я автоматически становлюсь немножко Гомером.