Страшилка
Страшилка созданная с помощью искусственного интеллекта.
Ваше честное мнение выскажите в комментариях.
Страшилка созданная с помощью искусственного интеллекта.
Ваше честное мнение выскажите в комментариях.
Заранее отмечу - этот рассказ принадлежит не только моему перу, написан в соавторстве с давним приятелем, который давно хотел попробовать себя в литературе - Тимофеем Коневым (это псевдоним)
— Ему опять кажется, что в шкафу сидит кто-то злой, — произнес я, сбрасывая тапочки и забираясь под одеяло, поближе к теплой упругости жены.
В последнее время по ночам становилось весьма зябко, хотя коммунальщики и клялись, что поддерживают должную температуру, установленную нормативами, но точно так же уже третий год они обещают отремонтировать скамейку перед подъездом. Веры им не больше, чем синоптикам.
— А его возрасте это нормально, — ответила жена. — Разве ты никогда не боялся темноты?
— Боялся, — признался я. — Но не в одиннадцать же лет, Маш! Я в его возрасте только завуча боялся.
— Тебя послушать, так тебе в одиннадцать лет уже пятнадцать было. с с беззлобной насмешкой сказала она, — Может, стоит что-то сделать, пока все не кончилось неврозом? К психологу сводить?
Прикинув расходы на доктора, я непроизвольно скривился. Конечно, дети неврозом цветы жизни, на них не экономят, но наш семейный бюджет и без того не страдал ожирением. Нужен другой выход. Такой, чтобы... чтобы... эврика! Мой засыпающий разум осенила гениальная, как показалось, мысль.
— Кажется, я, что-то придумал! Если не сработает, тогда идем к психологу. А вот если сработает... помнишь фильм «Майор Пэйн», сцену со шкафом?
Теперь очередь корчить гримасы перешла к супруге. Несмотря на темноту я, хоть и не видя, почувствовал, как ее лицо вытягивается.
— Антоша, ты с головой дружишь? Это же просто кино! И не самое умное!
— Согласен, — кивнул я. — Но признай — в этом что-то есть...
— В чем? В том, чтобы вместе с неврозом лечить еще и энурез?
— А ещё диатез, до-диез и партеногенез! Это, между прочим, настоящее приключение. Детенышу понравится, он еще год в школе хвастаться будет! Пока он в таком возрасте, в котором можно легко внушить какой-нибудь бред, нужно воспользоваться. Главное — подать эффектно, красиво!
— Со стихами с табуретки? — зевнула жена.
— Тебе лишь бы ерничать, — протянул я, зевая в ответ. — Но почему бы не попытаться? К тому же, скоро у пацана день рождения, а пистолет против монстров есть не у каждого, его и подарим. Ну, а коли не поможет — куда деваться? Разоримся на психолога.
— Знаешь, Антоша, шутка про то, что у нас в семье двое детей и ни одного взрослого мужика уже давно перестала быть шуткой.
— Вот не скажи, — усмехнулся я, запуская руку под одеяло.
— Антон, поздно уже, — не слишком настойчиво воспротивилась супруга. — И вставать рано!
— Да ладно тебе, мы быстро...
Утром, с чистой совестью прогуливая работу, я шлялся вдоль витрин «Детского мира», подыскивая подходящий пугач. Полки ломились от самых разнообразных пистолетов и автоматов. Разноцветные, бесцветные, блестящие, стреляющие, громыхающие, плюющиеся, брызгающие, громыхающие, свистящие, шипящие. Нёрфы, смурфы, бластеры, скорчеры. Читая ценники, я будто попал не в магазин игрушек, а в секретную лабораторию Министерства Обороны! Я слов-то половины таких не знал! Появилось ощущение, что там, в детстве, меня жестоко обманули, подсунув вместо всего этого разнокалиберного многообразия литой чугунный револьвер и деревянную свистульку.
Одного не было. Не было того, чего я искал. Чтобы смотрелся не игрушкой, а крайне серьезно, внушительно. Ни одна из этих детских хлопушек не могла претендовать на гордое звание монстробойки. Или, говоря языком моей беспечной юности — чудищемочилки.
— Ищете что-то особенное? — буднично поинтересовался продавец, подняв глаза от книги.
— Да, — кивнул я. — Мне бы такое...
Я замялся, не зная, как поточнее объяснить, что именно ищу. Одно точно — не то, что на прилавке.
— Какое — такое?
— Такое, чтобы... чтобы «ух»!
— Так бы сразу и сказали...
Сотрудник магазина, отложив в сторону роман, с котором скучал до моего появления, извлек из-под прилавка простую, ничем не примечательную картонную коробку. И, стоило ему открыть крышку, я сразу понял — это оно!
Металлический револьвер цвета воронова крыла, покрытый легкой патиной. Пушка смотрелась — точно как настоящая! Будто несколько лет болталась в кобуре какого-нибудь иностранного копа, патрулирующего трущобы Бронкса.
Никаких фильдеперсов, никаких украшений, узорчиков, лишних надписей — все крайне сурово. Массивный ствол, хоть и не был таким уж коротким, вызывал из глубин памяти «курносую Беретту» флеминговского Бонда и несколько смутных образов из дешёвеньких фильмов моего детства.
Нерешительно протянув руку, я взялся за оружие. Насечки на пластике рукоятки впились в кожу. Он и весил, как настоящий! Подав вперед защелку, я откинул влево барабан, оскалившийся кругом шпеньков под пистоны. Производитель не поленился даже сделать полноценный экстрактор! Бесполезно, но красиво.
Я развернул игрушку, желая заглянуть в ствол, но тут же отвел его в сторону. От черного провала дула, уставившегося в лоб, сделалось не по себе.
— Лимитированная модель, — сообщил продавец. — Только сегодня поступил, еще не успели на витрину выложить.
— Сколько? — хрипло спросил я.
Он назвал цену. Не знаю, как там на счет монстров, но комплект зимней резины для семейного пони эта пушка вполне способна прикончить! Хорошо — соврал. Не целый комплект, только половину.
Эх, почему в моем детстве не было таких игрушек? Тогдашнему Антоше нечего оставалось бы желать для полного счастья!
— Настоящая чапельная сталь, — расхваливал товар продавец, по-своему истолковав мою медлительность. — А не какой-то убогий силумин! Бахает громче настоящего! Ребенку сколько лет?
— Тридцать пять скоро, — ответил я, стирая ладонью невидимый крестик прицела с кожи лба — туда, куда десятком секунд ранее смотрел револьверный ствол. — Тьфу! Одиннадцать!
— Пожалуй, спуск будет тяжеловат, — покачал головой торговец.
— Беру! — решительно заявил я. — И две пластинки пистонов!
Бессмысленно отрицать, что покупку определил не столько я нынешний, сколько моё недоигранное детство, запертое в кладовке памяти. Но в то же время мне подумалось, что этот «бревномет», как я его окрестил, станет не просто подарком на праздник или подходящим реквизитом — он станет для моего сына настоящим защитником от надуманных страхов и надежным союзником в дворовых перестрелках с содранными коленками.
Решив, что этих соображений вполне достаточно для оправдания покупки, я разрядил в мишень кассы часть боезапаса своей карты и бодро пошагал в сторону работы, раздумывая над поводами иногда брать у сына эту игрушку в аренду...
Там же, на работе, и испытали бревномет. В обеденный перерыв, в дальнем конце склада, чтобы не потревожить нежный слух менеджеров, секретарей, бухгалтеров и иных представителей слабой половины человечества. Исключительно в мужской компании.
— Водку пить идете? — подозрительно сощурился Гена, водитель генерального, провожая взглядом пеструю гусеницу, наполовину состоящую из грузчиков в грязных комбинезонах, наполовину — из сотрудников офиса в отутюженных пиджаках.
Я, возглавляющий колонну, презрительно хмыкнул в ответ.
Пушка бахала знатно! Нет, до того грохота, что показывают в кино, ей, конечно, далеко. Но ночному страху и того хватит! Каждое нажатие на спусковой крючок озаряло темный угол искрами пистонов, оставляя после себя едкий, едва заметный запах бертолетовой соли.
Револьвер пошел по рукам. Моя совесть как-то сразу успокоилась, свернувшись пушистым котенком на дыре в семейном бюджете. Оказалось, не я один не наигрался в детстве! Каждый почти что умолял дать ему разок пальнуть. И высекая искры детской игрушкой, расплывался в блаженной улыбке, будто у лиса, забравшегося в курятник.
Там мы расстреляли одну пластинку пистонов. И там же я позаимствовал тряпицу, перепачканную отработанным маслом, в которую завернул подарок. Для пущей солидности.
— Господи, это настоящий, что ли? Ты совсем рехнулся, Антоша? — взвизгнула Маша, увидев бревномет.
— Не писай в рюмку, женщина! — хохотнул я, невольно заставив жену поморщиться, — Это всего лишь пугач. Ты в ладоши хлопаешь громче, чем его пистоны рвутся. Самая безопасная вещь на свете!
— Ты это же говорил и про шаурму на прошлой неделе. Напомнить, чем это кончилось и что у тебя хлопало вместо ладоней? Не знаю... Я его боюсь, Антоша, он страшный! Ты уверен, что он не напугает пацана ещё сильнее?
— Я сам пацан, я точно знаю, что не напугает. Завтра я Сережке расскажу, что да как мы будем делать. А ты, на всякий пожарный, предупреди соседей. Чтобы не гоношились, ежели чего...
— Гоношились... — повторила за мной супруга. — Ты вместе с пистолетом и дурных манер прикупил?
— Пардончик, — извинился я, признавая, что и впрямь начало заносить.
— А соседи — перебьются! Не хочу выглядеть полной дурой, рассказывая им про твою идиотскую идею...
Сытно поужинав, перекидываясь с Машей многозначительными взглядами, я пришел к выводу, что пора посвятить сына в свой коварный план.
— Сережа, айда сюда, — поманил я его пальцем. — Пойдем на балкон. Только, чур, молчок! Мама не должна знать!
Прошлёпав босыми ногами мимо меня, сын окунулся в уличный сумрак, деливший пространство балкона с несговорчивым электрическим светом. Я притворил за собой дверь, подошёл к сыну и, положив руку на его плечо, принялся излагать нехитрую легенду:
— Давай поговорим по поводу твоих ночных страхов...
Парень при этих словах явно напрягся. Насупился, ожидая очередных нравоучений. Мол, ты уже не маленький. Монстры в шкафах не живут и вообще в наше прогрессивное время непонятную живность гораздо проще встретить в колбасе и сосисках, а не в стенном шкафу.
— Ты не думай, — осторожно произнес я. — Мы с мамой очень серьезно к этому относимся. Потому я раздобыл тут одну штуку. Сразу предупреждаю: это — очень серьезная вещь для серьезных случаев. Ее нельзя доставать без повода. Ее нельзя наводить на людей и животных просто так. Эта штука... это поможет совладать с тем, кто сидит у тебя в шкафу. Смотри!
С этими словами я достал из глубины полок, заваленным всяким хламом, который жалко выкинуть, завернутый в тряпицу револьвер.
— Разворачивай!
Сережка в лёгком недоумении развернул ткань и округлил глаза, увидев содержимое.
— Ваааау! — восторженно выдохнул он. — Он настоящий? Это мне?
— Как бы тебе так сказать... это — очень особенный, специальный. Из чапельной стали! Как раз против всякой нечисти. Тебе им пользоваться пока рано, но со временем я тебя научу. А теперь послушай меня внимательно. Я его спрячу у себя, ты о нем пока не думай, но помни, что он у нас есть. Вечером спокойно ложись спать. Когда тебе опять ночью покажется, что кто-то на тебя смотрит или просто сидит в шкафу, просто позови меня и жди. Я приду с бревном... револьвером, тихо прокрадусь к твоей кровати и займу позицию. Ты в это время мне рукой покажешь, где этот кто-то прячется и прокрадешься на цыпочках к выключателю, потом по моей команде включишь свет. И я сделаю из этой нечисти решето. А потом, если будешь хорошо себя вести, я оставлю его тебе. Как тебе такой план?
— Офигенски, пап! Давай! А можно стрелять буду я?
— Ты, я вижу, не совсем понял...
— Да понял я, понял... — немного разочарованно сказал парень, не отрывая взгляда от оружия. — Просто спросил. Вдруг пострелять все же можно...
— Потом будет можно, но не сейчас. Главное — помни, что это — не игрушка.
— Понял, — вздохнул сын.
— Тогда — по рукам? Не будешь звать просто так?
— По рукам! Не буду.
— И помни — это наш с тобой секрет! Никто не должен знать...
— Но маме-то можно рассказать?
— Никто! — повторил я. — Даже мама!
— Понял, — вновь вздохнул пацан.
Прошло около месяца. Может, чуть больше. Или чуть меньше. Когда жизнь течет спокойно и равномерно — перестаешь считать дни.
Раздобренный ужином с пюрешкой и домашними котлетками, я щелкнул выключателем ночника и завалился в кровать.
— Ты, кстати, заметил, что Серенький уже давно засыпает без проблем? — просопела мне в ухо жена.
— Заметил. Видишь — бревномет сработал, даже стрелять не пришлось. Парень, правда, постоянно требует его посмотреть, все в руках его вертит. И вообще серьезно к нему относится, даже справочник Жука где-то на барахолке раздобыл. Я уж устал его постоянно с балкона таскать, в тумбочку положил. Говорил я тебе, а ты не верила.
— Ты у меня умница, прямо сын Фрейда и Рембо!
Я только хмыкнул, не пытаясь парировать подколку. Да и голова отказывалась придумывать достойный ответ. Все мысли вращались вокруг глубокой тарелки, накрытой блюдом, запертой в холодильнике. Тарелки, в которой оставалось еще три котлеты. И лежат они там сейчас, в холоде. Замерзшие, одинокие...
— Давай спать? — зевнул я.
— Давай...
Не знаю, сколько нам досталось сна. Часа два-три, не больше. Меня что-то выдернуло из дремотных видений обратно в реальность. Чувство смутной тревоги, с которым я проснулся, быстро прошло, сменившись то ли удивлением, то ли негодованием от того, что воздух стал сырым, холодным и каким-то противно липким. В темноте, подчеркнутой мертвенным светом электрического будильника, тихонько доносился из-за стенки голос сына, на выдохе тонко сипевшего «Пааааапааааа! Пааапочкаааа!»
— Сглазили, блин... — прошипел я, нащупывая в тумбочке бревномет.
Ладно, пора заканчивать этот чертов цирк!
Старательно стерев с лица следы некоторого раздражения, хотя в темноте это не было обязательным, я пошел на цыпочках в комнату сына, сжимая в руке револьвер, даже немного забавляясь от идиотизма происходящего.
Рэмбо, блин! В домашних тапочках, семейных трусах и растянутой футболке! Зато со стволом!
В окно детской попадало немного тусклого света от уличного фонаря, которого хватало лишь на то, чтобы не натолкнуться на густые темные пятна, которые при дневном свете были мебелью. Сын сидел, поджав ноги, на громадине дивана и вытягивал руку, указывая на шкаф. Выделявшееся в темноте бледной тенью его серьезное лицо было жутким и неузнаваемым настолько, что я на мгновение застыл. Его вид привел меня в оторопь и открыл где-то под гортанью кран, закапавший на диафрагму противным холодком.
Стряхнув это оцепенение и стараясь игнорировать ледяной кисель в груди, я кивнул в сторону. Сын медленно и осторожно прокрался к выключателю, периодически поглядывая широко раскрытыми глазами на источник своих страхов и буквально вжался в стену рядом с заветной кнопкой.
Медленно встав напротив шкафа, я широко расставил ноги и поднял револьвер обеими руками, направив его в левую дверцу ближе к низу. Легкомысленная ирония, с которой несколько мгновений назад я покинул спальню, переросла в сосредоточенную серьезность, заставившую меня тщательно прицелился в ту часть дверцы, которая выглядела темнее других.
— Свет! — я вытолкнул из себя остатки воздуха и, ощущая всеми внутренностями липкое давящее волнение, выжал спуск несколько раз.
Комнату осветили темно-оранжевые искры от пистонов, огненными шарами разлетавшиеся в стороны и отскакивающие от стен. Грохот выстрелов меня буквально оглушил, а руки заныли от мощной отдачи мгновенно потяжелевшего револьвера.
Спустя мгновение Сережка зажег верхний свет и в неестественно медленно набирающих яркость электрических лучах сквозь плавающий в воздухе кислый дым я рассмотрел перекошенное лицо сына и удивленное лицо вбежавшей в комнату жены. Левую дверцу шкафа сорвало с нижней петли и перекосило, а в той части, куда я целился, зияли опаленные дыры.
Я бы еще долго шарил взглядом из стороны в сторону, но в чувство меня привел звук, который я сперва принял за звон в ушах. Но звон в ушах не ощутить кожей, он не заставит коленки дрожать.
Крик? Возможно, но чей? Всхлипы жены и сережкины подвывания отчетливо слышны из прихожей. Не они. Может быть это я сам кричу? Но я сжал зубы с такой силой, что щелкнуло за ушами. Наверное и не я. Да и не крик это вовсе. Это визг.
Визг, хотя и слабел постепенно, но все никак не прекращался. Пульсирующий визг, похожий на крики кошки, которую мучают в подвале подростки. Перемежаясь паузами и хрипами, он раз за разом возобновлялся, злобно-обиженный, яростный и ненавидящий, сверлящий слух, будто бормашина неумелого стоматолога.
Жестом заправского гангстера я откинул барабан, проверяя боезапас. Вмятины красовались на четырех пластиковых колбочках. Осталась еще половина. Вернув барабан на место, я взвел курок большим пальцем.
— Давно пора заканчивать этот чертов цирк, — тихо проговорил я, наводя оружие на источник визга — в сторону шкафа...
Уже было очень много теорий на счёт этого странного мультфильма. Но мне всегда было интересно откуда дядя Фёдор знал где клад? Откуда знал где копать? Почему пошел копать ночью? По логике если спросить у человека,где в заброшенной деревне в земле может лежать золото, то из вариантов появляется только кладбище. Именно поэтому он точно знал куда идти, именно поэтому понадобилась лопата, и именно поэтому он пошел ночью. Разрытие хоть и бесхозных могил является преступлением,мне ещё нравится кадр с его испугом когда он повстречал по дороге домой Печкина. Если бы Печкин стал задавать вопросы, то мигом бы в небесную почту отправился. Единственное,что спасло почтальона это теория,что он беглый преступник и скрывается тут от тюрьмы,и именно поэтому он и ходит на почту,что бы узнавать новости и выбрасывать ориентировки на него самого, кстати когда на осквернителя могил пришла ориентировка,Печкин первый об этом узнал. Если подумать это не мультик,а просто крипота какая то.
В деревенском доме творилась неведомая и дикая чертовщина. Судя по тому, что увидели бойцы перед тем, как камера на коптере погасла – в избушке устроили небольшой мясокомбинат. Всюду была кровь. И даже обои на стенах будто бы впитали в себя что-то неестественное. Как-то посерели, потемнели, впитали в себя цвет разложения.
«УХОДИТЕ. ПОЖАЛУЙСТА» -- надпись на стене. Уходить – понятно. Внимание им не нужно. Не понятно другое. Почему «ПОЖАЛУЙСТА»?
-- Как теперь без коптера будем заходить в деревню? – спросил Олег.
-- По старинке, -- ответил Данилыч. – Но как-то непривычно, да. Будто ослепли.
-- Зачем дед таскал трупы людей в свой дом? – задался вопросом Олег. Разделывать? Чтобы есть? А не слишком ли много мяса для двоих человек? Они за две недели всю деревню сожрали…
-- Мне больше интересно, как он заглушил и посадил коптер, -- сказал Юра, вытянув очередную сигаретку. Нервничает. – Кто проломил забор в палисаднике? И почему, нахрен, «пожалуйста», если этот дед мог бы нас заманить, чтобы тоже пустить на колбасу, как сделал это с остальными жителями, ёп?
-- Что он вообще подумал, увидев это коптер? Он вообще знал, что это такое? Не мог же он подумать, что это пришёл спецназ по его душу, -- сказал Данилыч.
-- Мог, -- ответил Ярослав. – Вполне предсказуемый конец бесчинству.
-- Как будем без коптера работать? – спросил Олег.
-- Легко, -- ответил Юра и потянулся к ящику. – Лично мне по барабану, кто там обитает, чего он хочет и так далее… Надо ёбнуть избушку дроном. Чтобы разлетелась к хренам.
-- Глушат же, -- сказал Данилыч. – Он вообще долетит?
-- Вот и проверим, -- ответил Юра. – Не зря же мы эту штуку покупали.
-- Согласен, -- дал добро Ярослав.
-- Ты же у нас оператор, -- Юра дал Олегу пульт и видео-очки.
Олегу понравилась идея – разнести избушку с чертовщиной издалека, не вступая с тварями в прямое столкновение. Таким дроном он управлять ещё толком не научился, но делал ранее несколько пробных запусков для тренировки.
Ребята зарядили дрон и подняли его в воздух. Теперь у штуковины билет только в один конец.
Ярослав сообщил Нойманну о произошедшем, и предупредил, что, вероятно, связи по рации в деревне не будет.
Не теряя времени, Олег тут же направил дрон-камикадзе в сторону деревни. Игрушка зажужжала, стремительно полетела над лесом. Аппарат летал достаточно быстро, чтобы не дать противникам времени среагировать. Гоночный дрон, в конце концов…
Верхушки деревьев проносились мимо. Видео-очки придавали процессу драйва. Казалось, будто ты сам летишь неведомо куда, начинённый взрывчаткой.
Скоро лес закончился, и Олег пролетел над окраинными избушками. Немного набрал высоту. Как волнительно… Развернулся к домику безумного старика заранее, чтобы сохранить траекторию в случае потери связи. И, на максимальной скорости, ринулся на избушку. Олег целился в центральное окно.
Вблизи с избой по экрану поползи знакомые глитчи и помехи. И перед тем, как связь с FPV-дроном прервалась, картинка застыла. За окном угадывалась чья-то мрачная фигура. Это был не старик. Это вообще был не человек…
Через пару секунд донёсся грохот взрыва.
-- Попал? – спросил Ярослав.
-- В окно, -- ответил Олег, снимая очки. – Не успели заглушить. Но рядом с избой что-то точно излучается…
-- Тогда вперёд, Сергеич! – Ярослав дал команду водиле, и фургончик помчался по заснеженной дороге к деревне.
-- Я видел за окном что-то… -- сказал Олег. – Размытые очертания какой-то хрени, похожей на старуху.
-- Тогда точно не Одержимые, -- сказал Ярослав. Юра в сердцах плюнул себе под ноги, достал пулемёт «Печенег», выдвинул тумбу и высунулся в люк на крыше.
-- Да, нужно побольше огневой мощи, -- согласился Данилыч и достал гранатомёт, зарядив фугасный. – Не жалеть патронов. А ты, Сергеич, чуть что не так – сразу отъезжай. Мало ли че за тварь там ползает… Держи дистанцию. Как на скотомогильнике, помнишь?
-- Ещё бы не помнить! – присвистнул Сергеич. – Я такое никогда не забуду, епон-магнитофон!
-- Раздарим свинца мрази по самые помидоры! – сказал Юра.
-- И как вы раньше без всего этого добра воевали… -- покачал головой Антоха.
Фургончик ворвался в деревню. Впереди, над избой старика, виднелся дым. Когда подъехали ближе, то выяснилось, что в избе теперь не хватало одной стены. Брёвна вышибло из неё взрывом, часть крыши рухнула и повисла над проломом гнилыми досками, словно чёлка. Внутри разгорался небольшой пожар. Дверь вырвало избытком давления и откинуло к сараю.
Бойцы открыли бойницы и глядели за местностью по оба борта, насколько хватало глаз.
-- Хорошо бомбануло, -- сказал Юра. – Надеюсь все сдохли!
И прикрикнул.
-- ВЫБИРАЙТЕСЬ НАРУЖУ! МЫ ВАС НЕ ТРОНЕМ, ЕСЛИ СДАДИТЕСЬ!
-- Схуяли им тебя слушать? – сказал Антоха. – Они тебя, может, вообще не поймут.
-- Особенно после такого взрыва, -- добавил Данилыч.
-- Да и похрен, -- сказал Юра. – Просто чота как-то тихо. Ниче не происходит. Меня такое напрягает. Лучше бы они напали.
-- Заряжайте подствольники, -- сказал Ярослав. – Хорошо, что не город. Можно и пошуметь.
Бойцы зарядили подствольные гранатомёты.
-- Все, кроме Юры, на выход. Сергеич, будь настороже. Остальные – круговую оборону, глядеть в оба, делим на сектора, -- Ярослав распахнул дверцы и первым выбрался на улицу.
Бойцы десантировались и тут же бросились в ближайшие укрытия за постройки бани и сарая. Дед мог выжить и схватиться за ружьё. Мало ли…
-- Данилыч и Олег, проверьте постройки, -- сказал Ярослав. – Антон, за мной. Обойдём дом, посмотрим в разлом…
Первым делом Данилыч и Олег заглянули в баню. Внутри было темно сыро и пахло плесенью. Затем они направились к сараю, из которого к дому и тянулся по снегу кровавый след.
Ярослав и Антон заглянули в разлом издалека, чтобы иметь возможность вовремя сбежать к фургончику. Но в доме никого не увидели. На кухне постепенно занимался пожар. Как бы к месту не направили пожарную бригаду раньше времени…
Олег распахнул дверь в сарай, а Данилыч резко и рывком заглянул за угол в темноту. И скрылся внутри. Олег тоже прошёл следом.
-- Здесь они держат трупы… -- сказал Данилыч.
В дальнем углу лежало несколько окровавленных тел. На дощатом полу рядом с ними виднелись засохшие лужицы крови – свидетельство того, что раньше здесь лежало ещё больше трупов.
-- Здесь холодно. Чтоб не сгнили, -- пояснил Данилыч.
-- Что это?.. – спросил Олег, увидевший в другом углу кучу проводов и железяк, собранных в нечто куполообразное. Данилыч присмотрелся к штуковине.
-- Хрен его знает, -- ответил он и направился к выходу. – Идём. Потом разберёмся.
-- Как там? – спросил Ярослав.
-- Чисто, -- ответил Данилыч.
-- Тогда вперёд! Вы туда. А мы войдём с пролома…
Данилыч и Олег совершили короткую перебежку к домику и заняли позиции у входной двери.
Ярослав и Антон кинули в пролом гранату, дождались взрыва и забежали в избу.
Данилыч заглянул в дверь. Пусто.
Вдруг Олег услышал, как из-за угла дома доносится кряхтение.
-- За углом… -- шепнул он Данилычу. Тот кивнул, подтверждая, что тоже слышит, и направился к углу, жестом наказав держать на контроле дверь. Данилыч подобрался к углу, присел, аккуратно заглянул... И бросился вперёд.
-- В доме пусто! – послышался изнутри голос Ярослава.
-- Зато за домом густо! – сказал Данилыч. – Вяжу старикана! Живой!
Вскоре Данилыч вытянул старика обратно за угол и положил в снег. Ярослав и Антон вышли из дома. Старик кряхтел. Глаза его отражали какую-то совсем уж вселенскую тоску. Лицо у деда было очень худое. Тело хилое, истощённое. Шуба висела на нём, как на вешалке. Кажется, старик в последнее время ел очень плохо. Хотя в сарае мяса было в избытке…
-- Вы в подполе не забыли проверить? – спросил Данилыч.
-- Обижаешь… -- ответил Ярослав. – Но там тоже никого.
-- И куда оно могло испариться?.. Где бабка?!
-- Вы пришли… -- простонал дед. – За Машей?...
-- О, он умеет говорить, -- удивился Данилыч. – Как ваше ничего, дядь?
-- …Полный порядок, -- ответил старик.
-- Не врёшь?
– В ушах только немного звенит… -- признался старик. – От ваших фейерверков…
-- О, он умеет шутить! -- ещё сильнее удивился Данилыч. – Какой смышлёный Одержимый. А ты зачем людей топором убиваешь, а?
Старик не нашёлся, что ответить.
-- Чё молчишь-то?
-- Маша… -- с дрожью и слезами в голосе сказал старик. – Маша…
-- Где твой внук? – спросил Ярослав. И тут старик неожиданно разрыдался. Стало как-то неловко. Дед плакал и сопли свисали с носа, тянулись, падали на снег вместе со слезами.
-- В лесу… -- начал старик, но не смог говорить дальше. В горле стоял тяжёлый ком. Что-то старика разрывало изнутри. Будто, наконец, нашли выход тяжёлые эмоции, долгое время закрываемые в глубинах сознания.
-- Давай быстрее, заканчивай распускать слюни, -- сказал Антоха. – Будь мужиком. Натворил херни. Теперь будешь нести ответственность.
-- И пусть! – ответил старик. – Пристрелите меня прямо здесь! Я пожалел, что мне не хватило смелости повеситься в сарае!
-- Ну, -- Ярослав смерил взглядом Антоху. – Рассказывайте, что тут случилось. Что заставило вас убивать людей? Вы же в своём уме. Всё прекрасно осознаёте. Ведь так?
-- Я люблю её… -- сказал старик. – Всю жизнь любил. Вот уже почти пятьдесят лет… Пятьдесят лет мы вместе. И когда… Когда пришло оно… Когда оно залезло… Я не смог поднять свою руку… Потому что я люблю Машу даже сейчас… Я понимаю, что она – не она… Но…
Дед снова зарыдал.
-- Что пришло? Что залезло?
-- Я не знаю… -- ответил дед. Вдруг его рыдания прекратились. Будто огонь безнадёжности и отчаяния вдруг отгорел, испепелив всё внутри, оставив за собой лишь пустоту. – Я не знаю…
-- Тогда говори, что знаешь.
-- Оно упало ночью. С неба. У нас даже задрожали стёкла… -- сказал дед. – Какой-то спутник… Я так подумал. Что спутник. Но на самом деле… Это точно не наше. И не американцы. И не китайцы…
Дед снова замолчал, что-то вспоминая.
-- Куда упало? – спросил Ярослав.
Дед поднял голову. Внимательно всмотрелся в Ярослава.
-- Обещайте, что вы убьёте её. Что не дадите ей больше причинить кому-то боль. Она съела нашего Игорёшу… Я так больше не могу… Обещаете?
-- Обещаем, -- сказал Ярослав. Старик кивнул.
-- В лесу… Тут неподалёку… Идите по Машкиным следам… После взрыва она побежала к своему аппарату… Прятаться…
-- Насколько она опасна? – спросил Ярослав.
-- Настолько, что я натворил много страшных вещей… -- старик опустил взгляд и зажмурился, будто пытаясь больше не видеть ужасов. – Она очень хитра. Очень. У неё мозги совсем по-другому работают. Не как у человека… Особенно после того, как съела Игорёшу… Что нам старики… глупые… Ничего не знаем о мире почти… А молодёжь… Компьютеры… Интернеты… Она узнала всё, что знал Игорёша… Она должна была улететь… Я давал ей всё, чтобы она ушла. Всё. Но она тронула Игоря…
-- Улететь? Куда?
-- Настолько далеко, что никто не знает…
-- Зачем ты убил всех?
-- Оно очень голодно. Оно не ело тысячу лет…
-- А почему оно не тронуло тебя?
-- Я не знаю… Может потому, что я ему помогал. Кормил. Добывал материалы для нового спутника…
-- Так вот что лежит в сарае… -- почесал подбородок Данилыч.
-- Что в сарае? – спросил Ярослав.
-- Какой-то аппарат, -- ответил Данилыч. -- Кажется, тварь очень умна, если может собрать космический корабль из подручных материалов.
-- Она боится огня, -- сказал старик. – Она боится огня… Даже с газовой плиты. Убейте её. Не дайте ей уйти. Отомстите за Машу… На границе леса… Её спутник упал на границе леса, за полем. Идите по следам. Оно там.
___________________________
Спасибо за доны) Ваша реакция и отклик очень сильно меня вдохновляют! От души, ребят!)
Захар Романович А. 100 р. "скотомогильник ахуенен" Ответ: мне тоже нрав концепция, спс)
Ян Эдуардович Н. "надеюсь Олег столкнётся с Метаморфозой)" Ответ: какой ты жестокий человек)
Степан А. 700р "красавчик, продолжай в том же духе" Ответ:
Неопознанный дон: 430 р. Ответ: не знаю, почему не опознался автор перевода...
__________________________
Мой тг канал: https://t.me/emir_radrigez
В самом сердце Советского Союза, в Москве, таилась тайна, которую старались скрыть ото всех глаз. Эта тайна была связана с черной магией - запрещенной практикой, о которой говорили бояться даже шепотом. Однако, даже в строгом контролируемом государстве темное искусство нашло свой путь.
История началась с появления загадочного мага по имени Александр. Он был обычным советским гражданином, работая учителем в одной из московских школ. Никто не догадывался о его истинных способностях - именно это позволяло ему свободно и незаметно практиковать черную магию.
Александр сталкивался с непониманием и одиночеством. Единственным его утешением стала книга, которую он нашел в развалинах старого подвала. В ней содержалась самая страшная информация о черной магии, запрещенной и уничтоженной советским режимом. Она описывала ритуалы, которые позволяли манипулировать судьбой людей и овладевать силами, способными сделать невозможное.
Александр погрузился в изучение этой тайны, проводя долгие ночи, пока все остальные спали. Он узнавал о существовании иных измерений, где можно обрести великую мощь, но туда можно было проникнуть только через портал создания, который не так-то просто открыть.
Тайными ступенями он начал подниматься в мире черной магии, встречая на своем пути существ, которые предлагали помощь или желали обернуть его силу против него самого. Но Александр оставался верен своей цели - овладеть черной магией и использовать ее для блага. В его сердце трепетало желание изменить мир, дать возможность людям исполнять свои мечты и обрести счастье.
Однажды, после нескольких лет преданного учения и испытаний, он наконец смог открыть портал. В лицо Александра обдало потоком энергии мощи и света из иного измерения. Он стал обладателем огромной силы, манипулирующей не только судьбой и событиями, но и самим временем.
Все, что он делал, было направлено на создание лучшего мира. Александр помогал бедным, исцелял больных, устранял вредных личностей. Он знал, что святая цель оправдывает его средства, а черная магия перестает быть черной, когда она служит добру.
Однажды, когда Александр медитировал на вершине заброшенного здания, его настигла группа агентов КГБ. Они наблюдали за ним долгое время и не могли допустить, чтобы такая сила осталась неконтролируемой.
Александр попытался убежать, использовав свои способности, но внезапно промахнулся и был ослаблен своими собственными силами. Агенты арестовали его и архивировали все связанные с черной магией документы, надеясь, что никто никогда не узнает о существовании Александра.
Однако, в его руках осталась его самая могущественная книга. Сотни лет тайных знаний остались запечатанными в ее страницах. Александр знал, что однажды кто-то вновь найдет эту книгу и продолжит дело, которое он начал. Сила черной магии должна быть использована мудро, а истина должна быть раскрыта. И тогда мир изменится навсегда.
P.s авторы : Прокофьев Данила
Скрынников Иван