socialAnalytics

Сцена 1. Крыша на которой поют песни.

Уже заканчивался вечер. Петрович сентиментально бухал в кабинете.

Вдруг откуда-то с крыши зазвучала музыка из юности.

Потом знакомый женский голос запел почти забытую песню:

«А мы пойдем с тобою, погуляем по трамвайным рельсам…»

Окрылённый гаванским ромом, Петрович забрался на крышу.

Алиса сидела, свесив ноги на улицу.

Она пела тонким голосом, укутав лицо в длинных волосах.

Телефон звучал гитарными струнами.

Петрович бесшумно подкрался и присел рядом.

Он вспоминал юность. Было приятно.

Алиса увидела Петровича. Вздрогнула. Допела.

-Я увольняюсь, товарищ начальник. Кругом либо разгильдяйство, либо воровство.

Но не это страшно. Страшно безразличие. Всем на всё пофиг.

-Угу, - буркнул Петрович. Он усердно водил пальцами по телефону.

По лицу блуждала блаженная улыбка.

-Вот чего пофиг на меня?

Вдруг лицо Петровича обрадовалось. Он отхлебнул ром из бутылки.

Из телефона зазвучала музыка «Всё идёт по плану».

Из прошлого века. И… Петрович запел:

«Границы ключ переломлен пополам, А наш батюшка Ленин совсем усоп…»

Алиса улыбнулась: Петрович вообще-то был жесткий командир,однако пел о безысходности. Непривычно. Петрович закончил петь, под крышей, во дворе, захлопали в ладоши.

Сцена 2 Первичный шок честного человека.

- У тебя складывается охренительная карьера. Тебе светит светлое будущее. Ты узнала,  правду про мир и решила сбежать? Куда? Везде так!

Петрович помахал рукой во двор.

-Что же мне делать? – потухшим голосом спросила Алиса.

-Как что делать? – Петрович улыбнулся, включил какой-то блюз на телефоне и заявил:

-Надо Во-ро-вать! Наворовать столько, чтобы не работать!

Сверху стал брызгать дождик. Петрович предложил Алисе несколько заманчивых схем на несколько сотен тысяч. Алиса отказалась.

За это выпили. За честность и порядочность.

-Это у тебя первичный шок честного человека.

Многих порядочных людей, начинает тошнить после того, как они попадают во власть.

Сначала они протестуют.

Потом пытаются изменить.

Потом отчаиваются и начинают воровать.

У тебя первая стадия. Нормально.

Через лет пять сама захочешь махинаций. Иначе сойдёшь с ума от нищеты и скуки.

Сцена 3 Вокзал. Взросление.

Алисе надо было на электричку. Петрович пошел провожать.

Опаздывали. Такси неслось. Нарушали. Всё равно опаздывали.

Потом бежали, быстро, как в школе. Задыхались.

Наконец вокзал. Какой- то перрон.

Дорогу перегородил охренительно длинный автомобиль. Майбах.

Редкие люди на перроне стояли и ждали пока лимузин протиснется к нужному вагону поезда. Алиса остановилась. Оцепенела.

-Так не бывает! – сказала она Петровичу, и потянула его за рукав.

Её палец безкультурно тыкал в салон автомобиля.

-Теперь бывает. У нас всё бывает.

Будем ждать пока эта корова повернёт – опоздаем. Спрыгивай на пути.

Наша электричка там!

Алиса посмотрела внутрь автомобиля.

Там было лицо, которое, брезгливо наблюдало окружающий мир.

Их глаза встретились.

В пассажирском взгляде Алиса почти физически ощутила феодальную спесь и пренебрежение.

Стало больно и противно.

Алиса поджала губы. Выпрямила спину. Её голубые глаза наполнились льдом.

-Петрович, если мы в компанию TRF- technology поставим фиктивную информационную систему. Они нам потом сделают фиктивный капитальный ремонт новой крыши? Так чтобы все были финансово довольны.С ними можно договориваться?

-Ты чего? – спросил Петрович. Ошеломлённо. Посмотрел на Майбах. Всё понял. Радостно подбежал к лимузину, громко похлопал по крыше, церемонно поклонился. Сказал спасибо.Тоже громко.

Потом по-отечески обнял Алису.

-Схема так себе, надо дорабатывать… Но ход мыслей отличный.

Они шли по вокзальным рельсам.  Пили ром. Пели.

Сцена первая: Информация о преступлении.

Алиса зашла в кабинет Петровича и уселась напротив. С торжественным видом.

Петрович, начальник Алисы уставился на неё вопросительным взглядом.

- В Иркутском отделении компании я обнаружила пятнадцать мёртвых душ! Десять оформлены на полный рабочий день, пять по совместительству.

Представляете, выдаётся порядка полумиллиона зарплаты работникам, которые не работают.

Петрович облизнул губы и приобрёл хищный вид.

Вскинул руки в стороны и пошел обнимать Алису.

По дороге он восторженно произносил:

-Да ты же моя умница. Я жеж тебя обожаю! Слушай, прямо таки ты мне утро сделала добрым!

Алиса отступила назад и холодно сказала:

- Я по утрам с начальством не обнимаюсь.

Петрович расстроился:

-Ладно. Давай мне материалы, посмотрю. Потом решу что делать. Может даже директору расскажем.

-Материалы у вас в почте. Директору я уже доложила. Это факт коррупции. По такому поводу директору надо незамедлительно докладывать.

Петрович нахмурил лицо:

-Даже не посоветовалась. Сразу директору… Значит не доверяешь? Думаешь я тоже коррупционер?

Алиса скупо улыбнулась:

- Не знаю. Может Вам не доверяю. Вы вполне себе компромиссный человек. Может себе не доверяю. Не знаю. Соблазн войти в долю очень высок. Лишний полтинник в месяц, к примеру, лишним быть не может.

- Какая же ты у меня ещё глупая, - сказал Петрович и задумался.

По лицу было видно, что он жалел Алису.

Алиса смущённо улыбнулась. Чуть виновато. Сказала:

-Завтра директор взывает всех на ковёр: руководителей из Иркутска, и меня с Вами. Будет разбор.

Петрович постучал пальцами по столу. Выпил стопку кубинского рома.

-Никогда не ходи против системы. Даже если права. Даже если очень. Раздавит. Иди.

Сцена вторая: Расследование у директора.

От Иркутска на разбор прилетел полностью седой мужичок лет шестидесяти. Интеллигентный. Очень. С культурными манерами. Прямо совсем не похожий на коррупционера.

Директор читал данные расследования Алисы о мёртвых душах. Вслух. Хмурил брови. Грозно. Было видно, что он прямо злой. Прямо по - настоящему.

Он даже сматерился один раз. Правда, потом извинился.

Петрович активно поддакивал и осуждал моральный облик мужичка из Иркутска всем своим видом. Гневно. Расстраивался за державу.

Алиса скромно сидела с нейтральным, непроницаемым видом. Прямо по её лицу читалось, что «она тут не при чём, она просто данные предоставила».

Мужичок из Иркутска улыбался и искренне смотрел в глаза директору. Он не был похож на человека, который мог заниматься коррупцией. Перед директором сидел честный во всех отношениях простой человек из Иркутска.

Директор закончил ругаться и был готов приступить к наказанию, однако мужичок из Иркутска достал бумаги и стал нудно объяснять.

С его слов, он уволил часть рабочей силы, которая высвободилась за счёт покупки нового оборудования, автоматизации, и реинжиниринга процессов.

И. Да. Он заставил оставшихся сотрудников пахать за двоих.

Далее мужик из Иркутска вместо уволенных сотрудников нанял мёртвых душ.

Это он объяснил так: зарплата с мёртвых душ шла на премии оставшимся сотрудникам.

Не сделай так, Москва бы просто срезала фонд оплаты труда. Забрала бы зарплаты уволенных сотрудников себе и Иркутск остался бы не с чем.

Списки премированных были представлены директору.

Алиса проверила – люди действительно получали надбавки.

По результатам разбора:

1) Директор приказал исключить из штатного расписания Иркутского подразделения пятнадцать человек, которых обнаружила Алиса. Надбавки сотрудникам, таким образом, были упразднены.

2) Директор похвалил Алису за бдительность и сказал, что поручит ей какое-то новое и важное дело. Без привлечения Петровича. Обидно.

3) Иркутскому мужику директор обещал выговор, с занесением в трудовую книжку. Повезло. Вообще-то это уголовка.

4) Петрович поздравил Алису с успешным расследованием и осудил мужичка из Иркутска.

Расследование закончилось. Успешно для всех.

Сцена третья: Спалились.

Был поздний вечер. Алиса шагала по коридору. Чувство выполненного долга окрыляло её изнутри. Звучали четкие удары каблуков об пол.

Из кабинета Петровича исходили любопытные звуки. Алисе было стыдно подслушивать. Но пришлось.

Говорил в основном Петрович. По телефону. Со многими. К примеру:

-Привет, Михалыч! Слушай, тут Иркутск схемку прдумал, как на ровном месте по миллиону в месяц поднимать. Давай мы её у тебя в Калининграде наладим. С меня прикрытие в центре, с Иркутска технологии.

Алиса слушала. Её ноги подкашивались.

Дело в том, что регионы радостно соглашались на коррупцию.

Она узнала, что пятнадцать мёртвых душ, которых обнаружила в Иркутске – это лишь третья часть от общего количества мнимых сотрудников в Иркутском отделении.

Мерзко. Гадко. На щеках слёзы. Не понимая зачем, она открыла дверь в кабинет Петровича.

Он сидел в кабинете, хищно потирая руки. Бухал ром. Вместе с Иркутским мужичком.

-Я Вам верила…- из горла Алисы выпали скомканные слова.

Это было обычное совещание. Алиса торчала в интернете, Петрович сидел рядом и дремал. Ничего не предвещало беды.

Однако вдруг, ни с того, ни с сего, директор, возглавлявший совещание стал говорить откровенную ерунду. Присутствующие в важных костюмах, поддакивали, кивали головами, со знанием дела, как и полагается подчинённым.

Нелепое одобрение ошибочного мнения происходило это то - ли по инерции, то - ли потому, что присутствующие были достаточно умны, чтобы выглядеть глупо.

Может почему-то ещё. Врать не буду. Не знаю.

Когда Алиса осознала, что если сделать то, что говорит директор, компания потеряет миллионы, она подумала, что дура и ошибается.

Шепотом она спросила у Петровича:

-Директор действительно предлагает херню, после которой нам всем жопа?

Петрович проснулся, прислушался и пробормотал с недоумением.

-Ндааа! Действительно… Но сейчас про жопу говорить нельзя.

Петрович улыбнулся директору и кивнул в такт докладу.

-Почему? Надо же объяснить, что директор ошибается! – Алиса с подозрением посмотрела на Петровича. В ответ он улыбнулся и прошептал:

-Если скажешь, что директор ошибся, тебя повесят за попытку выставить директора дураком.

-А так дураками окажемся мы все? Ради того, чтобы директор выглядел умным и безошибочным?

- Всё будет хорошо. Человек согласный с руководящим мнением, защищён от ошибок, вне зависимости от ошибочности руководящей точки зрения. Повтори.

Алиса насупилась, фыркнула, задумалась. Пошевелила губами. Кивнула головой:

-Повторила.

-Повтори, вслух, чтобы я слышал!- прошипел Петрович.

Алиса посмотрела на Петровича злобным взглядом. Покраснела от бессилия и отвернулась. С бешеным выражением лица она смотрела вдоль сидящих вокруг стола.

Нечаянно её колючий взгляд наткнулся на лицо директора. Он в свою очередь посмотрел на Алису. Её лицо вмиг испугалось и перестало быть злым. Голова нырнула в плечи. Глаза закрылись и зажмурились.

Директор, удивлённый Алисиной мимикой, поинтересовался:

-Вы, очевидно, что-то хотите сказать, Алиса Сергеевна? Как вы оцениваете наши перспективы?

Алиса встала. Осмотрелась.

Взгляды начальников липли к ней со всех сторон. Мысли разбежались от страха. Алиса проговорила:

-Всё будет хорошо. Я полностью согласна вашей точкой зрения.

Директор удовлетворённо хмыкнул и уверенно продолжил говорить ерунду.

----------------------------------------

Где-то через час после совещания директор вызвал Петровича и Алису в кабинет.

Они зашли. Сели вдоль стола. Директор долго смотрел на Алису. Почти в упор. Рассматривал.

Потом процитировал Петровича:

-Я не считаю, что «Согласие с руководящим мнением, защищает от ошибок, вне зависимости от ошибочности руководящей точки зрения».

Алиса удивлённо распахнула глаза. Петрович открыл рот от удивления.

Поперхнулся. Сказал:

-Простите пожалуйста, мы не думали, что вы услышите.

-У меня абсолютный музыкальный слух, - резко ответил Директор.

Прошелся по кабинету. Туда-суда. Потом опять.

-То есть вы видите, что директор ошибается, и молчите? Компания потеряет миллионы, а вы молчите? С кем я работаю? Всем на всё похрен!

Алисе стало стыдно. Она сказала: «Простите». Петрович тоже сказал «Простите», потому, что «А куда деваться?».

- Завтра к утру переработайте вопрос! Чтобы в девять ноль ноль у меня на столе качественное, нормальное решение, – сказал злой директор.

Петрович вернулся в кабинет, сел за стол и налил коньяк. Закурил сигару.

Алиса закашлялась:

-Может всё-таки мы сначала поработаем, а потом вы начнёте пить?

Она выглядела поникшей весьма, от перспективы работать до ночи. Петрович затянулся, отпил коньяк, крякнул. Широко улыбнулся.

-Иди домой. Работа уже сработана и она у тебя в почте. Завтра утром распечатаешь и покажешь Директору.

Алиса села на край стола Петровича. Уставилась на него холодным немигающим взглядом:

-Петрович, Вы сука?

Петрович закинул ноги на стол, раскинул широко руки.В одной бокал, в другой сигара.

-Нет девочка моя. Я гений!

Он вскочил на пол. Отхлебнул коньячку. Затянулся дымом.

-Абсолютный музыкальный слух у него! А то я не знал! Он в половине интервью про это рассказывает. Ха! Теперь он не доверяет никому, кроме тебя, моё прекрасное солнышко. Я тебе карьеру сделал! Первая фаза операции "внедрение" прошла успешно!

Алиса взяла бутылку с коньяком. Отхлебнула пару глотков. С непроницаемым лицом.

-Нет Петрович! Вы всё-таки сука!

«Страна большая, идиотов куча, я как раз из этой кучи. Привыкайте!» - Алиса ввалилась в кабинет, опоздав на полтора часа. Коллеги своими строгими лицами осудили Алису за опоздание и продолжили стараться для компании.

Надо сказать, что в этот день, труд угнетающе влиял на Алису. Чтобы не расстраивать себя этим, она пошла к Петровичу, своему начальнику, раскаяться в нарушении трудового распорядка. Она с порога стала рассказывать звонким голосом:

-Представьте, еду я на работу, чувствую, что на душе легко, как будто совесть чиста!

Смотрю, бац! А телефона-то нету! Пришлось возвращаться! Неудобно – то как!

Петрович оторвался от компьютера, поднял бровь, буркнул:

-Хорошо, иди работать, - он уткнулся в монитор.

Алиса продолжила:

-Представляете, приезжаю домой, у часов Apple Watch есть функция поиска телефона. Звоню я с часов на телефон, и, представляете, телефон у меня в сумке! Значит зря припёрлась - телефон всё время со мной был. Неудобно – то как!

Петрович снова мрачно буркнул:

- Хорошо. Понятно. Иди, работай!

Алиса с тоскою посмотрела в окно. Там светило весёлое солнце.

-И, представляете, я приехала на работу, и обнаружила, что по-настоящему забыла телефон, когда за ним возвращалась! Неудобно – то как!

Алиса снова звонко рассмеялась, над своим рассказом. Глаза её светились от счастья.

-Совсем работать неохота? –  спросил Петрович. Алиса надула губы и призналась:

-Совсем. Прямо совсем-совсем! Неудобно-то как!

Петрович посмотрел на часы, задумался, щёлкнул пальцами и сказал:

-Хорошо, если уж совсем не хочешь работать – сходи на совещание. Вместо меня. Посидишь в окно посмотришь. В 11-00, кабинет триста двадцать пятый.

Совещание длилось уже полчаса. Алиса успела поучаствовать в дискуссии, выступить с мини докладом, проявляя активность в целом, когда увидела в Вайбере сообщение от Петровича: «Почему не на совещании? Ты где?».

Алиса прочитала, задумалась и побледнела от мысли:

-Извините, а это какой кабинет?

-Триста сороковой! – ответили участники совещания.

-А мне нужно триста двадцать пятый! Вот балда! Неудобно-то как!

Это был довольно небольшой актовый зал. На сцене, в президиуме, сидел директор. Вокруг него располагалась важная свита. Начиналась внеочередная встреча коллектива с руководителями предприятия.

Руководители были на сцене, коллектив был в зале. Первые ряды, интенсивно изображали заинтересованность. По мере удаления от сцены увлечённость мероприятием в глазах сотрудников снижалась. В некоторых лицах людей с последних рядов был замечен пофигизм.

Плотный директор с суровым взглядом и волевым подбородком поздоровался с людьми и объявил о том, что предстоит доклад о равнодушии сотрудников на производстве.

На сцену вышел Петрович. Повернулся к залу. Широко улыбнулся. Первые ряды обнаружили, что штаны Петровича не застёгнуты. Из распахнутой ширинки явственно просматривался кусочек белой рубашки. Однако, по какой-то важной причине, люди сохранили торжественные лица.

Петрович помахал кому-то рукой. Потом развернулся на каблуке вокруг своей оси, стал всматриваться куда-то внутрь зала. Теперь уже почти все, кто смотрел на сцену, увидели, что ширинка на штанах Петровича находится в непотребном состоянии.

Зал вежливо молчал. Однако на некоторых несознательных лицах с задних рядов были зафиксированы смешки.

Петрович подошел к директору и поздоровался за руку. Директор посмотрел в глаза Петровича, потом на его ширинку. Побарабанил пальцами по столу. Предложил приступить к докладу. Зал притих и успоколиля. Петрович приступил:

-Уважаемые коллеги!

Широко известно, что основная равнодушие - это причина травматизма и несчастных случаев на производстве. Вообще, иногда, за внешним благополучием фирмы кроется равнодушие сотрудников, их безынициативность и формализм….

По мере того, как Петрович декларировал простые и понятные слова, зал постепенно погружался в дремотное состояние.

Вдруг на сцене появилась Алиса, сотрудница Петровича в изумительном полупрозрачном платье. Лёгкой походкой, направилась к президиуму. Она была очень воздушной и грациозной. Зал тут же оживился. Кто – то с задних рядов хулиганисто и смачно зааплодировал.

Алиса подошла к Петровичу. Поздоровалась. Присела на корточки. Петрович невозмутимо вещал в зал о том, что доверие между руководителем и сотрудником – есть залог отсутствия пофигизма в трудовых рядах. Ширинка была до сих пор расстёгнута.

Кончиками двух пальцев, Алиса ухватилась за рубашку в ширинке Петровича. Спокойно и невозмутимо она посмотрела в зал.

Резко выдернула часть рубашки из штанов. Встала и мило улыбнулась. Зал дружно захлопал в ладоши. С задних рядов кто-то похабно присвистнул. Президиум сохранял официальную невозмутимость.

Петрович улыбнулся залу, сделал хулиганское лицо, вытащил из штанов карманы. Получился почти слон.

-Добрый день! – Алиса улыбнулась залу, улыбнулась директору и остальным людям в президиуме:

-Уважаемые коллеги, хочу Вам сказать, что вы участвовали в исследовании уровня вовлечённости и сплочённости в коллективе. Мы задумали этот эксперимент, как ответ на вопрос: а насколько же мы равнодушны к нашим коллегам по работе. Дело в том, что если мы равнодушны к коллегам, то, вероятно мы равнодушны и к тому, что и как делают коллеги на производстве. Это был так сказать экперементальный, исследовательский формат.

Что мы увидели: вам только, что долгое время было плевать на то, что человек осуществлял ответственную деятельность в непотребном виде. Конечно, можно сказать, что Вы не знали, что делать. Конечно вас сбил с толку директор, который тоже ничего не сказал Петровичу. Безусловно. Но. Мы ждали, момента, когда кто-нибудь встанет и попросит Петровича застегнуть ширинку. Этот момент не наступил.

Директор встал, из его носа вырывалось тяжкое сопение:

-Тому, кто первый сказал бы про ширинку, полагалось десять тысяч за бдительность и ненаплевательское, так сказать отношение.  Раз никто не сказал, деньги уходят Петровичу.

Откуда-то с задних рядов раздалась подсказка:

-И Алисе!

-И Алисе, сказал директор и ухмыльнулся.

-По-моему эксперимент получился, - сказал Алисе Петрович.

-По- моему тоже. Половина денег мне,-ответила Алиса.

Идёт такая Алекс по коридору, в руках системный блок компьютера. Старый, поэтому большой и тяжелый. Волосы у неё огненно рыжие. Такие мужиков очень сильно привлекают.

Накаркал. Появились в коридоре мужики. Идут уверенно навстречу Алекс. В центре мужиков идёт директор. Директор - не мужик. Директор – самец.

Самец увидел Алекс, перестал говорить по работе - бросился к девушке, вероятно, захотел помочь нести системник. Я же говорю, огненно рыжие волосы мужиков прямо манят. Подбежал директор к Алекс уставился на её фигуру и говорит властным голосом: «Девушка, давайте я вам помогу». Сказал и улыбнулся. Сексуально. Зря.

Алекс равнодушно тут же бросила системник директору в руки, потом сказала: «Лови!». Директор не поймал. Системник упал на пол. Помялся железный корпус. Директор растерянно охренел. От своей неловкости.

Алекс с укором посмотрела на директора. С горечью произнесла: «Эээх! Какой же ты директор, если руки из жопы растут!». Подняла системник и пошла.

Директор охренел ещё больше. Теперь от наглости. Алекс удалялась. Рыжие волосы прямо дразнили. Юбка подчёркивала силуэт. Он немного потупил. Потом догнал:

-Вы из какого отдела? Надо срочно проверить компьютер, вдруг там чего сломалось!

-Конечно, сломалось. Это старьё давно списанное, я его на склад несу.

Директор обрадовался, что он ничего не испортил. Слегка ломающимся голосом он пригласил Алекс в ресторан.

Алекс кивнула глазами на кольцо на правой руке. С сожалением вздохнула. Горько ссутулилась, под тяжестью обстоятельств и пошла одна. Директор остался стоять огорчённый. Пытаясь запомнить её запах. Через полкоридора она обернулась: Директор продолжал стоять и смотреть на неё. Свита мужиков вежливо стояла вдали. Алекс снова глубоко и с горечью вздохнула и удалилась.

Алекс зашла в кабинет к Петруччо и поставила системник на пол.

-Гони денюжку однако! - сказала Алекс, села в кресло и бросила ноги на стол. Расплылась в хищной улыбке.

-За что? - спросил Пертуччо.

-Я сказала, что директору, что он рукожоп- а мне ничего за это не было!

Петруччо растянулся в довольной улыбке. Протянул тысячу.

-Всё?

-Не, я ещё отшила Директора. Он звал в ресторан!

-Неплохо, -сказал Петруччо и протянул ещё одну тысячу.

-Кабак дорого стоит! – Алекс выразительно посмотрела на Петруччо.

Петруччо добавил тыщу.

Алекс широчайше улыбнулась. Прямо как настоящая сволочь. Подпрыгнула. Поцеловала гладенькие красивые денюжки.

-С вами приятно спорить на всякую фигню.

Слегка ломающимся голосом Петруччо пригласил Алекс в ресторан. Она, блин, нагло улыбнулась и схватила толстую щеку Петруччо:

-Конечно пойдём, мой толстячок!!! Но сразу предупреждаю: стихи не читать и не приставать. Только жесткий и грязный бухич!

«Какая же ты вредная Шапокляк!» - уныло подумал Петруччо и обрадовался.