Reark

Многим нравится смотреть бокс именно ради нокаутов. Сегодня расскажу, как боксеры тренируются, т.к сам являлся спарринг партнёром некоторых действующих профи (не могу пока разглашать их имена, только по завершении ими карьеры).

Каждому А-боксеру стараются подбирать таких оппонентов, которые часто пропускают лучшие удары. Например,  у А бойца хороший хук справа и хороший апперкот. Далее идёт отсмотр видео боев, и создаётся узкая выборка. После чего обзванивают их спарринг партнеров, опрашивают (часто не бесплатно), падал ли их боксер от хука на тренировке, как часто падал, какими ещё ударами сам может уронить. Затем ищут похожих по телу и по технике спарринг партнеров. Например, у меня нормальный джеб, и меня часто приглашают готовить под джебистов. Далее заключаем договор на раунды спарринга. Обычно 200 евро это вольный бой за раунд и 400 за работу по заданию. Это и есть тренировка нокаута. Топовые нокаутеры приглашают даже по 10 спарринг партнеров. Далее идет работа: по отсмотренным видео стороны Б, выбирают, под какую комбинацию будут пробивать свой хук или апперкот (ну к примеру). Т.е моя задача, допустим, бить джеб-джеб, а боксер встречает хук по корпусу и хук в голову.

Далее, я подразделяю боксеров на 2 вида: хлёсткие и проносные. Хлёсткие бьют легко, на движении. От их ударов в глазах вспыхивают искры, темнеет на секунду. Иногда ноги сами идут назад или резко перестаёт чувствоваться нога или руки, и это нокаут. Садишься на ринг и не можешь встать, руки сами собой гуляют перед лицом. Потом это проходит и можно продолжить (таймер стопорят, не будет полного раунда не будет денег). Поэтому и берут несколько партнёров, один отдыхает, второй работает и т.д. Я стараюсь не идти к таким работать но не всегда заранее говорят к кому.

Второй тип- боксер врастает в землю ногами и бьёт с проносом. От таких ударов звенит в ушах, и теряется баланс. Обычно такие боксеры не одноударные нокаутеры, им нужно уметь добивать. После таких нокаутов голова практически не болит и я думаю что это менее опасно для мозга, хотя и нокаут. С такими боксерами я могу спокойно отстоять 12 раундов. И даже весь лагерь работаю. Часто у них не получается попадать акцентированно. Тяжёлые удары прилетают часто  но особо тяжёлые удары проходят иногда за раунд. 

Если спарринг партнер часто падает и не может продолжать,  его больше не приглашают. Некоторые соглашаются только на вольный бой. Иногда и спарринг партнеров может нокаутировать. У любого А класса, с 0 поражений бывают нокауты на тренировках от ноунеймов.

Самое ужасное для меня это головная боль. Но не всегда бывает. У некоторых спарринг партнеров вообще не болит голова.

Теория шести рукопожатий. Почему он решил остановиться на этом? На следующий день он решил. Сможет ли он войти в сознание одного человека по фотографии, а потом в того, кого он видит тем?...
Чтобы не нервничать с девушками, пришлось открыть фотку старого знакомого, которого давно не видел. Ему показалось, что прошло лишь несколько секунд, пока он мысленно усаживался в кожаное кресло.

Площадь залитая асфальтом и серые тучи. Уши оглохли от вертолетного шума. Справа стоит в ряд длинная шеренга солдат по стойке "смирно". Вдоль ряда идет крупный военный, увешанный медалями, и каждому жмет руку и смотрит в глаза. Артем максимально сосредоточился на подходящем к нему генерале. Он даже не обращал внимания на свое новое тело, просто ждал и концентрировался, стараясь, с открытыми глазами, представить своё кожаное кресло. Ровный рокот пропеллера успокаивал, и помогал остаться в этом теле, одновременно опускаясь в медитацию. Он протянул руку и закрыл глаза. 
Крепкое, резкое рукопожатие. Стас? Так похудел? Да, это Стас, значит получилось. Артем расслабился, и тут тело генерала само развернулось и быстрым шагом двинулось к вертолету. Артем напрягся и тут же почувствовал всё тело. Споткнулся. Какие жесткие сапоги, вообще не гнутся. Он решил снова немного расслабиться, что бы генерал шел сам, и это сразу получилось. Генерал запрыгнул в кабину, и сел, пристегнувшись. За ним вошли еще четверо.

Не забыли предупредить Конева? - услышал Артем свой голос, который сам вырвался из рта.
Необычное ощущенте. Солдат кивнул, двери закрылись и вртолет взлетел с легкой перегрузкой. Летели они очень долго и молча, глядя в иллюминаторы на пролетающие бесконечные леса. Никаких мыслей генерала он не ощущал, хотя пытался прислушиваться.
Наконец, спустя несколько часов, они приземлились на крошечной лесной поляне. Пропеллер даже сбил несколько веток ближайших деревьев. 
Выйдя, они сразу увидели открытый люк, настолько узкий, что придется как следует выдохнуть, что бы пролезть таким большим телом, как у генерала. Вертолет сразу за ними взлетел. Первые два солдата ловко скользнули вниз. Генерал, видимо, тоже далеко не первый раз тут, стал ловко спускаться по стальной лестнице. Внизу они оказались в хорошо освещенном туннеле, с многочисленными тяжелыми дверьми. Там их ждал ещё один солдат:
-Крапенкин ждет вас в кабинете- устало сказал он, не отдавая чести. Процессия двинулась по туннелю. 
Резкий толчек, и перед глазами- разъяренное лицо пьяного отца Артема. И тут же, сам Артём. С закрытыми глазами, обмякший и повис на руке, крепко сжимающий его кофту. Он разжал кулак, и Артем безвольно растекся по кровати. Он попытался отойти от кровати, но тело очень плохо слушалось. Голова не кружилась, но сингал к ногам проходил с задержкой, как при плохом интернете. Неспешно он вышел на улицу. Уже стемнело. Двинулся к железной дороге. Отец всегда раздражал Артема, особенно в последний год, когда запой стал непрекращающимся, сделав и без того ленового и некчемного совсем бревном. Вот и поезд. Длинный, товарный, начала и конца даже не видно. Едет медленно, стук колес успокаивал. Артем решил, что от страха мгновенно перенесётся обратно. Подошел ближе, к тяжелым стальным вагонам, вдыхая этот поездной запах. Нырнул между колес. Глухой щелчек в ушах, и перед глазами засверкали вспышки. Боли не было, и страха тоже. Он лежал прямо на шпале, среди мелких камней, лицом вниз. Тело не ощущалось, только одна рука. Он подвигал ей, и увидел ее краем глаза. Под поездом, ночью, было почти не разглядеть, и это вспышки где-то внутри. Двигалась она совсем не так. Когда он хотел согнуть локоть, запястье выгибалось. Попытался пальцами взять камень, но пальцы лишь скребли их. Звук поезда стих, или уши перестали слышать. Вспышки перед глазами стали сменяться полной темнотой. Пальцы больше не двигались, тьмы становилось все больше. Вместо камней уже обои. И ровный свет монитора. Как просто.
Так значит Карпенкин.
Артем сел за компьютер, и принялся искать по фамилии, вбивая различные звания и должности. Вот он! Посол России в Германии. А вот и четкое фото.

Артем открыл глаза. Облупленные стены крошечной комнаты наводили особенную тоску, после того, как он побывал в теле канцлера, осматривая его просторный кабинет. Он ничуть не устал, за долгие годы научился входить в других людей за долю секунды. Почему-то ему вспомнился тот первый раз, когда, медитируя, он впервые оказался в чужом теле...

В его крошечном, полузаброшенном городе, на крайнем севере страны, было лишь одно развлечение- напиться водки. Наркотики никто не возил. Интернет был периодически, и Артем случайно открыл сообщество людей, увлекающихся медитациями. Их цель была-создать внутри себя полноценный, выдуманный мир, который они называли Вондерленд, населенный различными обитателями. В отличие от просто воображаемого мира, такой мир имел стабильные детали, и события с действиями персонажей не зависили от воли автора. Зачастую, этот мир создавали на основе их любимого аниме, но многие пытались представлять там людей, что считалось крайне трудной и опасной задачей. Особенно, когда пытались там воскресить погибших друзей или родных. 

Артем не ставил себе подобных задач и яркой фантазией не отличался, желая лишь на мгновение, оказаться не там, где он сейчас. Перерыв многочисленные форума, и даже мучаясь переводом с японского, где подобные техники медитации были наиболее хорошо описаны хикки, Артем занялся реализацией. Самой сложной задачей было не уснуть, пытаясь сконцентрироваться на какой-то воображаемой детали. Многие начинали свою медитацию, представляя спуск по лестнице или открывание двери, но Артему было удобнее воображать, как он садится в мягкое, кожаное кресло. Требовалось представить максимально детально, даже скрип обивки, теплую гладкость подлокотников, запах, текстуру под пальцами. 

Устав от постоянного засыпания, спустя несколько месяцев неудачных попыток, Артем решил попробовать медитацию на улице, так, как часто видел, делают йоги. Благо был яркий солнечный день. Сидеть на траве он не решался, боясь, что кто-то из знакомых его увидит и будет доставать с расспросами. А вот на остановке автобуса… подумают, что просто пьян, обычное дело. 

Выйдя, он прошел несколько улиц, где было меньше соседей, и, сев на жесткую лавку под ярким солнцем, закрыл глаза. Снова кресло, подлокотник. Запахи, звуки, только кресло. И тут он открыл глаза. И увидел себя, полусползшим с лавки. Увидел, с непривычной высоты. Воздух не так стал входить в грудь, не так! Испуг, и он рванулся к себе. И увидел напротив мужика, удивленно смотрящего на него. Артем снова привычно ощущал себя на лавке и привычно вздохнул. Мужик отвернулся на звук приближающегося автобуса. 

Успокоившись, Артем подумал, что снова уснул, и решил попробовать снова. Вот он сидит в мягком, темно-зеленом кресле. Открывает глаза и… 
Лавка. На лавке сидит, расплывшись, парень. Он. За мутноватым окном. Двери автобуса шумно захлопнулись, и остановка стала удаляться, частично скрывшись в черном дыме дизельного автобуса. Он медленно перевел взгляд вглубь салона. Людей было немного, кто-то дремал, кто тоже смотрел в окно на одинаковые дома. Посмотрел вниз. Толстые, мясистые ноги в грязных джинсах, с бледными пятнами. Сбитые остроносые ботинки. Руки, с большими и кривыми пальцами. Он попробовал ими пошевелить. Потом поднял большую руку. Мышцы двигались очень непривычно. Рука поднималась вовсе не так, как должна была обычно. Но движения точны. Крепко взялся за поручень сидения напротив. Чувствовал ржавчину и заусинцы. Он потянул рукой поручень, пробуя силу огромных рук, и металл громко хрустнул. Кто-то из пассажиров даже обернулся. Испугавшись, он рванулся и… упал с лавки на своей остановке, где он и сидел. Опять сон? Простой тест! Артем достал проездной билет и положил на асфальт. И вновь принялся концентрироваться на своем воображаемом кресле. Поудобнее устроившись в нем, он снова открыл глаза.
Боль. Болит под ребрами, сильно. Хочется согнутся, но он уже согнутый. В руках гладкая деревянная палка. Перед ним остановка и сидящий Артем. У ног лежит билет. Он попытался подойти. Правая нога плохо слушается, с трудом сделала шаг. Что-то мешает в бедре. Другой шаг. Мозоль на пятке кольнула. Пришлось переставить палку для следующего шага. Как же болит, что там, печень, поджелудочная? Воздух с трудом выходит из груди, вибрируя, как будто внутри шарики. Надо наклониться и поднять билет. А спина не гнется. Захотелось встать на одно колено. Какое-то привычное движение. И колено уже обмотано тряпкой. Пальцы трясутся. Скрюченные, с желтоватой измятой кожей, страшные. В каких-то ранках. Брезгуя, он с трудом ухватил билет за кончик, и положил на лавку. Отвернулся. Как раз автобус появился. Нет, пожалуй квест на подъем в автобус он не выдержит. И боль уже достала. Он снова представил как откидывается назад… и чуть не упал. Он остался в этом теле! Страх тут же заполнил сознание, и он сразу увидел перед собой сгорбленную старушку.

Сердце уже не хотело успокаиваться, и Артем решил, что на сегодня достаточно. Нужно было вернуться домой и как следует отдохнуть. Но мысли не отпускали. Столько идей вертелось в голове! Ведь это же невероятно. Что, если завтра он больше не сможет? Что, если всё, что он видит сейчас, это всё равно в воображении? Не хотелось упускать такой шанс всё попробовать. Но что именно выбрать? 
Дома он первым делом открыл социальную сеть. И страницу девушки из соседнего дома. Он с ней никогда не общался, но часто видел ее, и понимал, что они из разных кругов. Что, если попробовать? 
Он открыл на весь экран лучшее фото с ней, где были четко видны глаза. Дома было проще успокоиться, вдыхая, знакомый с детства, запах сырых обоев. На этот раз, ему долго не удавалось сосредоточиться, мысли бились в голове, разбивая образ кожаного кресла. Что, если не получится, сходить на улицу? Подкараулить? А если получится? А если уже ночь? Сколько времени? Автобусы у нас так часто не ходят, сколько я сидел на остановке? Смогу попасть в спящего человека? Мысли, мысли. Кресло, подлокотник, кожа. Свет фонарей, парк, дорожка, яркий экран смартфона: "захвати молоко на обратном пути" и "да мам, уже подхожу", ноги в шлепанцах. Красные ногти. Короткая юбка. 
Он поднял глаза и осмотрелся. Да, он шел в парке. Она. Стараясь не волноваться, он стоял и пытался унять мысли. Чувствовалось, что мысли могут вымыть его обратно. Надо сосредоточится. Он посмотрел на длинные голые ноги, ровные. Теплый ветер обдувал их. И он снял шлепки, встав босыми ногами на асфальт, стараясь почувствовать шершавую текстуру, мелкие песчинки, теплоту, нагретую солнцем. И пошел по дорожке. Навстречу шел мужчина. Артем (или уже Леля), старательно смотрел вперед. А мужик смотрит. На нее, на ноги. Его взгляд тяжелый, камни как будто тянут разум куда-то вниз. Не думать, не думать, асфальт, острый камушек, окурок, обойти. Прошел, а вот и дом. Холодные ступеньки, запах подъезда. Ключ от двери лежал в кармане юбки. Тонкие пальцы ловко открыли дверь. Напротив двери была ванная, и он сразу в нее проскользнул, закрыв дверь. Он, девушка, один в ванне. Включил воду, стараясь сосредоточиться на ее шуме. Но чувствовал, что его настоящее сердце бьется всё сильнее. Он смотрел на юбку. И стал преподнимать ее кончиками пальцев, оголяя ноги все сильнее. Каково это? Какие будут ощущения? 
Рухнула мгновенная темнота. Он снова лежал в своей кровати дома, весь мокрый, пытаясь отдышаться. 
Всё, на сегодня всё, хватит пока. Она же поймет. Что она вспомнит? Помнит ли? Хорошо, что ничего не получилось. Завтра проверю на прохожих. Или фотографиях. Я же могу. Смотреть любого?... Он отпустил мысли и дал им захлестнуть себя, окончательно расплывшись между реальностью, вымыслом, фантазией…

***
Теория четырех рукопожатий. Почему он решил остановиться на ней? На следующий день он решил именно так. Сможет ли он войти по фотографии в одного человека, а потом в того, кого он видит?...

-Привет
Канцлер Германии в недоумении уставился на слово, которое его рука написала на листке чужим подчерком.
-Я умею управлять людьми
Несмотря на усилия со стороны, уже пожилого канцлера, он никак не мог влиять на свою руку. Подчерк был ужасен, это еще больше пугало. Он оглянулся, но он был один, в темной гостиной своего дома, освещаемой отблесками камина. Когда он перевел взгляд вниз (и сам ли он это сделал), рука продолжила писать:
-Любым человеком, чье лицо я где либо увижу. Взгляните на часы.
Канцлер поднял взгляд на старинные маятниковые часы. Внезапно минутная стрелка оказалась на 5 минут позже. В недоумении он снова посмотрел на листок и свою безвольную руку, продолжевшую выводить какарули:

Могу подчинять людей полностью, тогда они ничего не помнят. Могу просто тихо сидеть внутри и видеть и слышать, что говорят они и вокруг них. Но я не умею читать мысли. Я не злодей, я прошу помощи. Если хотите что то сказать, говорите голосом, я услышу.

Кто вы? Вы не немец, откуда?

Я из России, учил немецкий и английский. Кто- не скажу. Назревает  война, а я ничего не могу с этим сделать. Все наши публичные люди, в которых я входил, они ничего не решают. Даже президент просто сидит в бункере и ему просто пересылают текст а он читает. И они ни с кем не видятся. Я не могу понять, кто решает вопросы. Но я видел, что готовят военную технику в Сибире. Готовят к мировой войне с атомными бомбами и боевым газом. Я думаю, у нас месяц. Придумайте срочно, соберите совет. Я не буду докучать вас, постоянным присутствием, и выйду на связь позже.

Ручка выпала из руки канцлера, и он пошевелил пальцами и надолго задумался. Затем он открыл ящик стола и, по старинному красному телефону набрал короткий номер. Когда на том конце ответил взволнованный голос, канцлер начал быстро тараторить по французски:

Меня прослушивают, открой срочно зашифрованный текстовый канал. Шифр 1-3.

После чего, он достал из другого ящика старинную печатную машинку, подключенную к проводам, некоторое время смотрел на клавиши. Потом положил на них руки, внимательно глядя. Глубоко вдохнув, он закрыл глаза и принялся долго печатать. 
***
Артем открыл глаза. Облупленные стены крошечной комнаты наводили особенную тоску, после просторного кабинета канцлера. Он ничуть не устал, за долгие годы научившись входить в других людей за долю секунды. Почему-то ему вспомнился тот первый раз, когда, медитируя, он впервые оказался в чужом теле...

Если вы толстенький.

Офис- социальное, открытое пространство, с большим количеством явных и не очень норм. Практически любое ваше действие будет получать оценку окружающих.

Ситуация 1. Кто-то принёс вкусняшку.

1. Можно подойти и взять первым, даже если в кабинете начальство, мы не волки, такой иерархии нет.
2. Можно помочь нарезать/разложить или предложить нож или достать посуду.
3. Нужно помыть посуду или выбросить одноразовую тару, если вы съели последний кусочек, который на ней лежал. (Поэтому жалкий ролл может гнобиться там целый день и ночь, до утренней уборки под комментарии злобной тети Маши)
4. Когда много разных вкусняшек, но все сожрали только один вид, и остался последний кусочек, а других видов ещё дохрена, то надо спросить "кто-нибудь хочет этот?" Не дожидаясь ответа можно сжирать.
5. Можно брать более одной штуки за раз только тех вкуснях, которые не пользуются спросом. Например на столе стоят торты Панчо и Прага. Панчо нетронут, а прага прилично подожрана. Если возьмете 2 праги, то вас всю трапезу будут сверлить взглядами, в которых читается "от цуко, я хотела этот торт после обеда еще поточить"
6. Если нямка не портящаяся, типа конфет, развт лукума и т.п, то вовсе не обязательно сжирать ее сразу, отсюда вытекает п.7:
7. Если все поели, много оставили и расселись по своим местам, то можно время от времени возвращаться к столу и поджирать. Но! Если это делать слишком часто, то получите последствия из п.5. Лучше сочетать поход к столу с выходом покурить или пописать, тогда это не так режет глаза.

Ситуация 2. Захотелось кушать до обеда, а есть в офисе не принято.

1. Можно есть что-то безшумное и не пахнущее, типа груши или йогурта без хрустящих наполнителей, конфеты/шоколад. Можно запарить кипятком овсянку или льняную кашу, если вы на кето. Чипсы и апельсины- самая плохая идея.
2. Можно сделать протеиновый коктейль, но мешать его лучше в туалете, потому что иначе все узнают, что у вас протеиновый коктель и будут спрашивать какой и где покупаете и т.п.
3. Можно пить много кофе с молоком, оно хорошо сбивает аппетит и приятно пахнет

Ситуация 3. В офисе принято обедать а рабочим местом.

1. Да, вы можете есть что угодно, но лучше избегать рыбы и макдака, потому что еда исчезнет а запах еще долго будет выветриваться, и зимой придется открывать окно и кто-то будет мерзнуть. И именно это вызовет потоки ненависти в ваш адрес, а вовсе не ваша жалкая треска.
2. Лучше есть с кем-то одновременно. Если ваш коллега ест в 13-30 а вы привыкли в 13-00, то ничего страшного нет в том, что бы потерпеть немного. Да, в целом, это не вызывает осуждения, но когда все едят поочереди и 11 до 16 и в кабинете постоянно стойкий запах столовой, то у кого-то может не выдержать нерв и гневные мысли обрушаться именно на вас.
3. Не бросайте кости, курокожу и другие отходы от горячего питания в вашу офисную мусорку, или закройте их в ланчбокс и отнесите домой или выбросите в мусорку туалета.
4. После еды протирайте стол и руки влажной салфеткой, она хорошо обирает запахи.
5. Если вы зимой пришли с перекура или выезда, и хотите переобуться, а кто-то рядом жрёт, то лучше подождать, что бы не перебивать аромат его любимой курицы запахом ваших потников.

Хотите заказать у нас платье на выписку из роддома? Ни слова больше!