Milarepa

Я был уже достаточно зрелым офицером-шифровальщиком, когда перешёл из маленькой режимной авиационной части в полк истребителей-бомбардировщиков.

Меня срочно откомандировали туда, поскольку тамошнего начальника шифроргана тоже срочно переводили, а оставлять полк без начальника шифроргана в ту пору было весьма чревато. Поэтому первые месяцы я был в полку на правах вольноопределяющегося. Ну, а уже позднее меня официально закрепили в должности ПНШ по спецсвязи. Решил остаться, мне там понравилось больше; служба хоть и более напряженная, но интересная.

Первое время, пока народ меня еще не знал, я приходил и уходил, когда мне было нужно. Нет, не подумайте, что я отлынивал от службы. Скорее наоборот, так как только вникал в суть дел. Но вот всякие полковые построения я старался избегать, страсть как их не любил. Пользы мне от них никакой, одна потеря времени.

А незадолго до этого в стране ввели пятидневную рабочую неделю, в том числе и в армии. В моей прежней части в субботу офицеры, кроме дежурной службы отдыхали, а в этом полку субботнее утро начиналось с полкового построения.

Несколько месяцев мои субботние неявки никто не замечал, но как только я стал официальным ПНШ и не явился первый раз, меня в первый же понедельник взъерошил наш начальник штаба.

– А что это вас, товарищ старший лейтенант, в субботу не было на построении?

– Дык, суббота, товарищ капитан, вроде вообще выходной. Но на рабочем месте я-то был почти весь день.

– Какой выходной? Что б в субботу был на построении как все.

– Понял.

Но следующий «субботник» я опять внаглую проигнорировал. И тут уж мне влетело от нач. штаба довольно не хило. Пришлось, конечно, ходить. Но я задумался. А что это начальник штаба вдруг заметил моё отсутствие в строю после того, как несколько месяцев кряду не замечал? Стал аккуратно интересоваться у народа. А мой начальник секретной части возьми, да и подскажи. «Так это вас заложил «комсомолец» из политотдела, – была там такая должность, какой-то суперответственный за работу с комсомольцами, пронырливый и скользкий тип, имевший привычку закладывать своих же офицеров, за что его почти все не уважали, – на вопрос начштаба «все ли на месте?», он выкрикнул, что все, только вас, мол, нет».

Так, теперь понятно, откуда ветер дует. Ну ладно, ябеде да воздастся. Даю команду секретчику: как только этот комсомолец получит у тебя в секретке свою рабочую папку, сразу звонить мне и сообщать условной фразой.

Этот день не заставил себя ждать. Через пару-тройку дней слышу в трубке условную фразу. Тут же выставляю своего сержанта-шифровальщика в коридор с наказом сообщать мне, если только комсомолец выйдет из своего кабинета без рабочей папки. И здесь ждать пришлось не слишком долго. Встаю, иду в общий политотдел, где трудится в поте лица наш ябеда. Кроме него там размещаются еще несколько офицеров. Картина маслом: рабочая папка на столе, не опечатанная, его самого, конечно, нет. «Так, товарищи офицеры, – обращаюсь к политотдельцам, – чья это папка?» Те, понятное дело, называют её хозяина. Ждём хозяина, к папке я даже не притрагиваюсь. Тот вскорости является.

– Ваша рабочая папка, товарищ капитан?

– Да, а что?

– Первое. На каком основании вы, покидая помещение, оставили её, даже не опечатав? Второе. Вы эту папку кому-нибудь передали под охрану, оформили это письменно как положено? Нет? Открывайте, вынимайте все документы.

Смотрю опись его документов, сверяюсь с реальным наличием.

– Так, два документа вами в опись не внесены. Еженедельные проверки проводятся нерегулярно. А где ещё один документ? (До захода в политотдел я взял в секретке список выданных ему документов.) Передали коллеге? Без расписки? Достаточно. Собирайте папку, несите её в секретную часть, сдавайте документы и готовьтесь к зачёту, который я буду у вас принимать по вашей готовности. Про работу с документами пока придётся забыть.

– Мне работать надо, а вы мне мешаете. Я буду жаловаться замполиту.

– Пожалуйста, ваше право. Только не забудьте сказать ему, что помимо своих нарушений и предпосылки утраты документа вы подставили его самого тем, что не представляете ему документы раз в неделю на проверку, как это делают все офицеры. Так что жалуйтесь.

В общем, сдал он мне этот зачёт со второй или третьей попытки. А за это время успел получить люлей от своего начальника, который, конечно же, узнал о подвиге «комсомольца». Замполит был «летающим», нормальным офицером, и таких субъектов сам недолюбливал. Плюс ко всему капитан имел приятную беседу в кабинете начальника штаба после моего рапорта. Полковой особист тоже не прошёл мимо, отловив героя в коридоре; разговор был недлинный, но малоприятный. И как вишенка на торте прозвучала его фамилия на ежемесячном полковом подведении итогов в разделе «состояние режима секретности», понятно, что не в числе награждаемых. В общем, прилетело ему со всех сторон.

Ну, а добрые люди с подачи моего секретчика объяснили незадачливому терпиле, что основной причиной всех свалившихся на него бед явился его же длинный язык. Больше "комсомольского" голоса в строю никто не слышал. Иной раз лучше помолчать, может и сойдёшь за умного.

АРМЕЙСКИЙ ШИФРОВАЛЬЩИК: https://zen.yandex.ru/army_corder

В середине восьмидесятых я служил в одной из зенитно-ракетных частей ПВО в должности начальника восьмого отделения. И одной из проблем моей службы была острая нехватка квалифицированных специалистов-кодировщиков. Командир части, понимая мою ситуацию, дал мне карт-бланш на отбор кандидатов в кодировщики из числа молодых призывников, поступающих в бригаду. Разрешил брать любых, кроме водителей и ещё пары специальностей.

Раз в полгода я приезжал в дивизион, где собирали молодняк из только что призванных в армию ребят. Там они проходили начальную военную подготовку, принимали присягу, и после этого разъезжались по своим дивизионам продолжать службу. Вот из них-то я и подбирал себе нужных кандидатов.

После получения допуска к гостайне я занимался с ними месяц при штабе бригады, обучая их всем премудростям нашего ремесла в необходимом для этого объёме. После этой подготовки они возвращались в свои дивизионы уже полноправными специалистами. И получались из них спецы ничуть не хуже тех, на которых затрачивали по полгода, обучая в школе кодировщиков.

Отбор кандидатов я начинал обычно с того, что опрашивал командира подразделения, и тот называл мне имена наиболее подходящих для меня ребят. Глаз у него был намётанный, и я ему доверял. Ну и кроме этого я внимательно изучал личные дела всех призывников. Вот и в этот очередной приезд комдив назвал мне несколько фамилий. С каждым из этих солдат я провёл беседу с глазу на глаз, пытаясь разглядеть в нём будущего кодировщика, задавал кучу вопросов о его прошлом, о его склонностях, пытался выявить сильные и слабые стороны.

И вот заходит в комнату для беседы очередной боец из числа тех, кого рекомендовал мне командир дивизиона. Он сразу привлёк моё внимание тем, что сильно отличался от других призывников. Этот солдат совсем не походил на новобранца. И это меня насторожило. Ну совершенно не походил он на парня, который только неделю назад впервые одел форму. Намётанный глаз офицера может сразу отличить старослужащего от молодого салаги. И форма на них сидит по-разному, и манера поведения у них разная. Даже взгляд и речь сильно разнятся.

А тут передо мной сидел солдат по документам только-только призвавшийся, но по всем остальным мелочам я смело мог бы сказать, что этот хлопец не первый год стирает каблуки солдатских сапог. Хотя форма и сапоги на нём были совсем новенькие. Я поначалу даже было заподозрил, что офицеры дивизиона решили так подшутить надо мной, переодев старослужащего и подсунув его мне под видом призывника.

Беседуем с ним. Сначала анкетные данные, как водится, потом общие темы о жизни, потом уже о нашей службе и работе кодировщика. В допустимых пределах, конечно. Парнишка был кавказец, точнее аварец. С этими ребятами я уже сталкивался ранее, один аварец даже служил у меня кодировщиком, и очень хорошим, надо сказать. Этот тоже глянулся мне. Русским языком владеет совершенно свободно. Подошли с ним к теме нашего ремесла. Поначалу он был не против. Но когда я сказал, что для этого ему необходимо будет пройти проверку органов госбезопасности и получить допуск по второй форме, парень слегка занервничал. Я сразу заметил это. Хотя до этого он вёл себя совершенно спокойно, заверив меня, что ничего криминального в его прошлом не имеется. Проверка по линии КГБ его явно не обрадовала. В чём же дело, почему парень так напрягся? Я напрямик спросил его об этом, призвав к полной откровенности и заверив, что независимо от его ответа ничего плохого ему не будет.

И вот что я услышал.

– Да, товарищ майор, я не хотел бы проходить такую детальную проверку, как вы говорите.

– А почему? Тебе есть что скрывать? Ты ведь сказал, что судим не был, не привлекался, с законом проблем не имеешь, приводов в милицию не было. Так?

– Всё так. Только видите ли в чём дело, я ведь служу второй раз.

– Это как понять, «второй раз»?

– Да вот так. Служу за своего брата.

– Ничего не могу понять. Что значит, «за своего брата»? Поясни.

– У нас семья большая. Кроме меня у отца с матерью есть ещё младший брат. Он на два года моложе меня. Ну вот, отслужил я, как положено, вернулся, начал работать у нас в селе. А тут брату приходит повестка из военкомата. Вот отец и говорит мне: «Ты уже отслужил, знаешь, что к чему в армии. Как я понял, служил ты легко, было там тебе не трудно. Давай-ка послужи ещё, за своего брата. А то он молодой, глупый, наломает там дров обязательно. Так и пропадёт». Ну а слово отца у нас на Кавказе – закон. Сходил он в военкомат, поговорил там с кем надо, договорился. Обменялись мы с братом паспортами. С братом мы очень похожи, поэтому никто на подмену и внимания не обратил. Ну а дальше всё понятно.

Вот тебе и ситуация. Сколько служил, всякое видал, но о таких подменах слыхать не доводилось. Забирать его к себе я, конечно, не стал. Жаль, не получилось из парня кодировщика. Но подводить его под проверку КГБ – это стопроцентно спалить его легенду. И солдату, и его семье карму попорчу, а кодёра так и не получу. Поблагодарил я бойца за откровенность, на том и распрощались.

Больше я о нём ничего не слышал и не встречал его. Его отцам-командирам я ничего не сказал о нашем разговоре. Незачем им лишние переживания. Единственно, предупредил их о том, чтобы они не ставили этого солдата на должности, связанные с гостайной, где требуется допуск органов КГБ. Зачем портить солдату службу?

АРМЕЙСКИЙ ШИФРОВАЛЬЩИК: https://zen.yandex.ru/army_corder

Кто заправляется на Газпроме знает, что периодически они устраивают всякие акции, типа собери чеки на 3000 и будет тебе счастье. Я уже третий год безуспешно пытаюсь поймать удачу за хвост. Но фортуна пока что обходит меня стороной.

Решил я проверить сегодня, нет ли меня в списках счастливчиков. Посмотрел последние два розыгрыша и себя там не нашел. Но за то бросилось в глаза то, что некоторые фамилии повторяются в обоих розыгрышах. Я не поленился, собрал данные за пять розыгрышей и посмотрел, а много ли таких удачливых в Ростовской области.

Мой беглый анализ этого списка превзошел все ожидания. Я мог что-то и упустить, но по меньшей мере пятеро людей обладают просто феноменальным везением. Их фамилии встречаются по два, а Лунева В.П. даже три раза, а вместе с ней дважды некто Лунев Д.В. и один раз Лунева М.В. Но с тем же номером телефона, что и Д.В.

Я понимаю, что зависть — это плохое чувство, но, черт возьми, откуда у вас столько везения, господа Луневы, Агафонова, Лысенко, Соловьев? Или откуда у вас столько чеков? А может быть среди ваших друзей есть кассиры с АЗС Газпром? Вот придумали эту фишку - «чек после заправки». Меня всегда возмущала эта система. Почему я не могу получить сразу чек? Приходится после заправки отгонять машину, чтобы не мешать другим водителям, идти на кассу, ждать пока передо мной расплатятся другие, чтобы забрать этот несчастный чек. А ведь многие не забирают.

В общем, господа с Газпрома. Вы там наведите порядок у себя на кассах. Нет никакого удовольствия принимать участие в акциях, где твои шансы на удачу подрезают нечестным образом.

ЗАПИСКИ МАНАГЕРА: https://zen.yandex.ru/zman

За время своей службы в авиации я заметил, что военные лётчики – народ своеобразный. Свои лётные правила и инструкции они стараются выполнять чётко и неукоснительно. А вот в отношении всех иных предписаний, в частности касаемо защиты государственной тайны и сбережения секретных документов, отношение у них, мягко говоря, прохладное. Иной раз так просто наплевательское.

Каждую осень к нам в полк прибывало молодое пополнение выпускников лётных училищ, обычно около десяти человек. Как лётчики они были ещё совсем зелёные, поэтому всю эту команду почти сразу отправляли в Липецкий центр на дополнительную подготовку. Тамошние преподаватели и инструктора пыхтели над этой молодёжью где-то с месяц, после чего они возвращались в полк более-менее обученные летать на наших машинах.

Вот и в этот раз к убытию в Липецк готовилась группа молодых лейтенантов-лётчиков, человек 10-12. Старшим этой команды назначили майора, начальника штаба эскадрильи. Для ведения записей секретного характера на курсах каждому лётчику, как положено, выдали в полку секретную рабочую тетрадь. Из числа лейтенантов был назначен ответственный за эти тетради, который держал их в специальном чемоданчике.

Само собой, со всеми уезжающими были проведены необходимые инструктажи. В том числе и мы с начальником штаба сказали своё приличествующее случаю слово. Я подробно рассказал неофитам, как следует обращаться с секретными материалами, в частности, с их рабочими тетрадями. Каждый расписался у меня в журнале за получение инструктажа. С тем и убыли. В Липецк они улетели военным бортом с секретным чемоданчиком. Отучились, стали готовиться лететь назад. И вот тут вышла у них заминка. И достаточно серьёзная. Военного борта им для перелёта на Дальний Восток не дали. Вместо этого наказали лететь Аэрофлотом. Аэрофлот – это, конечно, более комфортно. Только вот как везти при этом свои секретные тетради?

Пошёл лейтенант-секретчик в секретную часть Центра с просьбой отправить все тетради спецпочтой. А там его послали лесом. Типа, мы ваши тетради пересылать не будем, везите их как хотите. Нет бы старшему этой команды пойти к руководству Центра, объяснить ситуацию. На крайний случай, если не внемлет и руководство, постучаться в особый отдел, там бы поддержали его законную просьбу. Но вместо этого недальновидный майор махнул рукой и отдал команду: секретные тетради везти с собой!

Молодые лейтенанты оказались исполнительными, но полностью бестолковыми в плане обращения с такими материалами. Никому из них и в голову не пришло, что они серьёзно рискуют, подводя себя под статью. В общем, упороли все крупного косяка. Наиболее умные сунули свои тетради за пазуху, так оно надёжнее, те же, кто поглупее, положили их в свои чемоданы и сумки.

Летели с пересадками. От аэропорта Домодедово до Хабаровска на Ил-62, а от Хабаровска до Владивостока двумя бортами Ту-134. Взлётная полоса Владивостока в те годы большегрузные самолеты ещё не принимала.

Прилетают наши офицеры во Владивосток, получают свой багаж. И вот тут выясняется, что двух сумок багажа двух офицеров не хватает. И по закону подлости в обеих сумках лежат те самые секретные тетради. Сначала думали, что этот багаж просто-напросто летит на втором Ту-134. Дождались его. Но когда прибыл и этот самолёт, а недостающих сумок в нём так и не оказалось, то тут все всё поняли – утрата!

Старший команды, ответственный за всё, да ещё к тому же отдавший приказание везти тетради с собой, только что не поседел при мысли о последствиях. Убедившись в конце концов, что злосчастные сумки пропали бесследно, собрав всю волю в кулак, дал команду продолжать свой путь в полк. Лейтенанты, посеявшие свои тетради, тоже, надо думать, уже мысленно простились со своими офицерскими погонами.

По ходу дела строились различные версии случившегося. Начиная от банальной потери багажа, как это бывало в нашем Аэрофлоте, кончая происками зловредной американской разведки, которая теперь радостно потирала руки, заполучив такие рукописи.

Не успели летуны ступить со скорбными лицами на бетон аэродрома, посыпая голову пеплом, как тут же попали в распростёртые объятия полкового оперуполномоченного особого отдела, который, оказывается, уже всё знал. Спрашивается, откуда?

А тем временем в далёком аэропорту Домодедово события разворачивались следующим образом. Уборщица аэровокзала, мывшая пол в зале регистрации убывающих пассажиров, наткнулась на две сумки, сиротливо стоявшие неподалёку от стойки. Убедившись, что хозяев у этих сумок не имеется, их передали в комнату утерянных вещей. Тамошние работники здраво рассудили, что сумка – это не зонтик, внутри запросто может быть если не бомба с часовым механизмом, то какие-нибудь бумаги или документы, проливающие свет на их хозяев. Вскрыли их как положено в присутствии милиции. Документов в них не оказалось, зато оказались две рабочих тетради с грифом «секретно». Безграмотных среди милиционеров не оказалось. Быстро и без колебаний обе сумки с тетрадями были переданы в территориальное управление КГБ. Ну а там определить авторов рукописей (все положенные реквизиты воинской части на тетрадях имелись) и установить, что к чему было делом получаса.

Как вы уже, наверное, всё поняли, наши бестолковые летуны в суете предполётной регистрации у стойки вылета в Домодедово просто-напросто не подали эти злосчастные сумки на взвешивание и просмотр. И остались они лежать у стойки. Как лейтенанты умудрились забыть их, просто непостижимо.

Всех их тут же отправили на отсидку. Нет, не в кутузку гэбешную, как вы могли бы подумать. В класс предполётной подготовки, где они добрый час писали свои объяснительные, чистосердечно рассказывая, как докатились до такой жизни.

Вломили всем, конечно, по первое число. Майора предупредили о неполном служебном соответствии, двум лейтенантам-потеряшкам по строгачу. Остальные отделались лёгким испугом и душеспасительной беседой с опером. В полку все они, конечно, остались. И это ещё, можно сказать, легко отделались. И только потому, что злосчастные тетради быстро нашлись. В ином случае летали бы наши герои на каком-нибудь металлохламе, но не на истребителе-бомбардировщике. Нечего сорить секретными документами.

АРМЕЙСКИЙ ШИФРОВАЛЬЩИК https://zen.yandex.ru/army_corder

Небольшая зарисовка на тему о том, что бывает, если в кабину боевого самолёта пустить неумеху. Этот случай из жизни авиаполка истребителей-бомбардировщиков прошелестел сначала в одной из шифровок командующего воздушной армии в начале восьмидесятых. Позднее мой коллега из этого полка рассказал мне о нём подробнее.

Суббота в авиационном полку – это почти всегда парково-хозяйственный день. Все, у кого есть в подчинении техника и личный состав, а таких почти 100%, занимаются наведением порядка в своём хозяйстве. Ну а лётчики, у которых и подчинённых-то нет, и самолётом они командуют только во время полёта, стараются убраться куда-нибудь подальше от командирского ока и провести эти часы не слишком скучно.

Вот и в эту памятную субботу лётный состав второй эскадрильи собрался в «эскадрильском домике», небольшом одноэтажном строении сарайного типа, приютившемся на краю аэродрома. Набрав по семь камней в руку, вся лётная команда сотрясала и без того хлипкий стол молодецкими ударами доминошных костяшек.

А тем временем техники самолётов в поте лица обслуживали своих железных коней. У каждого техника самолёта в подчинении механик из числа срочнослужащих. И если техник самолёта, – офицер, закончивший военное училище, – знает свой самолёт досконально, то механик – только в ограниченном объёме. Обычно на аэродроме он работает по принципу «подай – принеси».

И вот понадобилось одному из техников проверить работу какого-то самолётного механизма. Проверить работу можно было, только находясь снаружи самолёта, а запустить механизм – только из кабины. Вот он и привлёк к этому действу своего механика, велев тому залезть в кабину «сушки» чтобы включить какой-то определённый тумблер. Словом, принцип «подай – принеси» разнообразил командой «залезь – включи». Солдат добросовестно кинулся выполнять приказание. Но то ли технарь непонятно объяснил, о каком тумблере идёт речь, то ли солдат попался совсем уж бестолковый, только включил он совсем не то, что надо. А дальше… дальше получилось точь-в-точь как в этом эпизоде голливудского фильма «Жемчужина Нила»

Словом, ракета класса «воздух – земля», подвешенная под крылом самолёта и находившаяся почему-то в боевом положении, не просто плюхнулась на землю, это бы ещё ничего, а стартовала в неизвестном направлении.

А тем временем в эскадрильском домике, где лётный состав второй эскадрильи предавался безделью, развлекая себя игрой в домино, происходили следующие события. В домик внезапно нагрянул комэск. Усмотрев в невинной игре своих подчинённых явное несоответствие с распорядком трудового дня, он для начала отругал летунов за безделье, а вслед за тем выгнал их всех на свежий воздух, направив по своим самолётам. Дескать, пусть проверят работу техников, а заодно освежат свои познания в работе самолёта.

Ворчащие лётчики покинули своё уютное прибежище, но не успели они пройти и сотню метров, направляясь к местам боевой славы, как за их спиной раздался оглушительный взрыв, заставивший их упасть на землю. Придя в себя от грохота, они с ужасом увидели, что их прибежище от командирских глаз, прекратило своё существование, будучи разнесённым в щепки от прямого попадания ракеты. Слава Богу, никто при этом не пострадал, никого не задело. Все отделались легким испугом.

Когда командующему воздушной армии доложили об этом происшествии, тот только и сказал в сердцах: «Дуракам и пьяницам везёт». К какой категории он отнёс лётчиков второй эскадрильи, я не знаю. Конечно, потом всё случившееся тщательно расследовали, разбирали, анализировали, поощряли виновных и награждали непричастных, но это уже отдельная тема. Вот так требовательный комэск сам не ведая того, реально спас свою эскадрилью.

АРМЕЙСКИЙ ШИФРОВАЛЬЩИК https://zen.yandex.ru/army_corder

Вам приходилось когда-нибудь списывать неизрасходованные боеприпасы? А если эти боеприпасы числятся израсходованными, а по факту они в наличии? Если да, то вы хорошо поймёте участников этого небольшого события, которое имело место в жизни авиаполка дальней авиации в середине восьмидесятых. Мне о нём рассказал мой коллега, начальник шифровального органа этого авиаполка. Хотя в официальных шифровках об этом не было ни слова. Сейчас поймёте почему.

Прилетает с очередного учебного вылета на полигонное бомбометание бомбардировщик Ту-16. Экипаж отправляется отдыхать, а техники самолёта приступают к его послеполётному техобслуживанию. Открывают они створки бомболюка, который должен по идее быть пустым как воронье гнездо по осени, а там… А там бомбочка, уж не помню на сколько кг собственной персоной. Неизрасходованная. То ли командир бомбардировщика не сбрасывал её вообще, то ли пытался выполнить бомбометание как положено, но что-то там не сработало. В общем, эта бомба своего места в бомбоотсеке самолёта не покинула.

Первым делом технари тут же доложили об этом вверх по команде. Ситуация-то нестандартная. И хуже всего было то, что командиром экипажа в этом вылете был начальник политотдела авиадивизии. В авиации, как известно, начальники политорганов обязаны личным примером поддерживать свои лётные навыки. Вот они и поддерживают, летают время от времени со штатными экипажами.

Дошёл этот доклад до штаба дивизии, а там призадумались и почесали затылки. По всем штабным бумагам эта бомба уже числится израсходованной. Более того, командир экипажа успел отчитаться о выполнении бомбометания, об израсходовании всех боеприпасов и поражении всех целей. Даже получил отличную оценку за выполнение этого бомбометания. Получается очковтирательство в чистом виде. Но это же полковник, начальник политотдела! Как такой начальник может промахнуться и (страшно сказать) обмануть?

Короче, на доклад полковых технарей из штаба дивизии пришёл ответ в духе того времени: «Ничего не знаем, ни о какой лишней бомбе ничего не слышали. Что хотите, то и делайте, но чтобы этой бомбы в пределах аэродрома не было. Избавляйтесь как хотите».

Легко сказать. Дело даже не в том, чтобы аккуратно снять и обезвредить этот боеприпас. Вся проблема в том, куда его девать. Взрывать его где-либо просто немыслимо. Не закапывать же в землю. Мо́ря в пределах досягаемости, чтобы затопить бомбу на глубине нет. Река для этого не годится. Кончилось дело тем, что целая команда гонцов разъехалась в разные стороны от аэродрома с наказом искать и найти подходящее для этой цели болото. Облазили технари все окрестности. А уж вымазались при этом как черти. Ведь надо было не просто отыскать какой-нибудь тухлый водоём, а настоящее Болото. Подходящее болото, в конце концов, таки нашли. Далеко от всех населённых пунктов, достаточно глубокое. Оставалось только надеяться на то, что в ближайшую сотню лет мелиораторы до него не доберутся. Поздней ночью вывезли эту бомбу, затащили её на каком-то плоту на середину болота и наконец-таки избавились от опасного во всех смыслах балласта. На этом история и закончилась.

Лично для меня остаётся загадкой, как начальник политотдела дивизии сумел поразить на полигоне все цели неполным количеством боеприпасов. Не иначе как сразил их силой своей мысли. Вот что значит вдохновляться марксизмом-ленинизмом! Всем бы лётчикам так воевать.

АРМЕЙСКИЙ ШИФРОВАЛЬЩИК https://zen.yandex.ru/army_corder