Beskomm

Многие ставят под сомнение впечатляющую цифру в 200 миллионов бастующих рабочих, но на самом деле количество участников было примерно такое. Конечно, сейчас невозможно всё проверить и прийти к окончательной оценке, но сообщения с мест впечатляют. Прежде чем мы обратимся к детальной информации из разных штатов Индии, важно оценить последствия этой забастовки. Она происходила на фоне продолжающихся по всей стране массовых демонстраций крестьян, которые составляют 40% трудоспособного населения страны. И этот левый поворот трудящихся Индии дает большие надежды в мрачные времена, порожденные общинным, шовинистическим, кастовым и авторитарным правительством BJP (правящая партия Индии «Бхаратия Джаната», проводящая неолиберальную политику; прим. ред.).

Отчеты с мест

(В основном на основе материалов газеты «Народная демократия»)

Забастовка в Ассаме была беспрецедентной. Все чайные плантации не работали. Нефтеперерабатывающие заводы были закрыты. Рабочие, как постоянные, так и нанятые на временную работу, пикетировали и проводили демонстрации у нескольких нефтеперерабатывающих заводов. Рабочие наряду с дружественными массовыми организациями крестьян, сельхозрабочих, студентов, женщин и других перекрывали железные дороги по всему штату. Забастовка получила массовый отклик со стороны рабочего класса в штате Бихар.

Автомобильный транспорт был полностью парализован. Работники социальных структур, строители, промышленные рабочие приняли участие в забастовке и провели массовые митинги в Самастипур, Кхагариа, Дарбханга, Джамуи, Бегусараи и в других районах. Дороги были перекрыты в Самастипуре, Катихаре и др. Все охватил всеобщий бандх (стачка), инициированный 9 января левыми партиями в поддержку забастовки, для борьбы с проблемами крестьян и сельскохозяйственных рабочих и против ухудшения ситуации с правопорядком в государстве.

Промышленные рабочие и служащие в столичном регионе Дели присоединились к забастовке с большим размахом. Три промышленных района Охла, Нарайна, Майяпури, два региона Монголпури, Удиогнагар, Нанглой, Вазирпур, трасса на Карнал, Бадлхи, Раястханпури, Боргархет, были полностью закрыты. Рабочие бастовали и участвовали в шествиях, кульминацией которых стали митинги в различных промышленных районах. В каждом митинге участвовало от 2 000 до 3 000 рабочих. К забастовке массово присоединились преподаватели и студенты Делийского университета и Университета имени Джавахарлала Неру. Сами университеты были закрыты.

Гуджарат, родной штат премьер-министра Моди, стал свидетелем такой совместной забастовки рабочих впервые за многие десятилетия. Профсоюзы развернули широкую совместную кампанию. К забастовке присоединились многие инженерно-технические работники в Бароде, Сурате, Бхавнагаре, Раджкоте, Джунагархе, Ахмадабаде, большинство из которых не входят в профсоюзы. Несмотря на угрозы преследования со стороны правительства BJP в штате, сотрудники образовательных и медицинских учреждений Анганвади и ASHA присоединились к забастовке и провели массовые демонстрации в большинстве районов штата. Впервые в забастовке приняли участие работники среднего звена. Профсоюз BMS активно выступал против забастовки, называя ее «политической забастовкой». Несмотря на это, сотрудники Анганвади, связанные с союзом BMS в трех проектах Комплексной программы развития детей (ICDS), реализуемых в штате, присоединились к забастовке, а также к демонстрациям, проведенным по этому случаю. Крупные митинги прошли в восьми городах — Ахмедабад, Сурат, Раджкот, Джунагарх, Барода, Ананд и Паланпур. От 3 000 до 8 000 работников участвовали в каждом.

В современном промышленном районе Гургаон в Харьяне рабочие активно откликнулись на призыв к забастовке. Завод Hero Honda объявил трехдневный отпуск. За исключением Maruti, большинство крупных предприятий, включая Honda, оставались закрытыми. Рабочие всех мелких предприятий в районе бастовали и присоединились к митингам. 8 января состоялся большой совместный митинг промышленных рабочих. Работники государственных дорожностроительных предприятий и временные работники кирпичной, лесной, охранной областей, строители и др., массово присоединились к забастовке.

Забастовка в Раджастане в различных отраслях промышленности, как в формальном, так и в неформальном секторе, была довольно заметной, несмотря на жестокие полицейские меры по отношению к бастующим рабочим в промышленном районе Нимрана. По всему штату прошли многочисленные демонстрации и шествия.

В забастовке приняли участие работники социальных структур, занятые в соответствии с законом Махатма Ганди «О гарантиях занятости в сельской местности», работники проекта Хидель, а также промышленные рабочие в штате Химачал-Прадеш. В нескольких районных центрах прошли массовые митинги с участием в основном женщин.

Несмотря на сложную политическую ситуацию, в забастовке в штате Джамму и Кашмир приняли участие тысячи работников неформального сектора и социальных структур. Междугородное автобусное сообщение было прервано. В Джамму прошло шествие с участием работников социальных структур, железнодорожных подрядчиков, строителей, работников угольных шахт и гидросооружений, продавцов, представителей среднего класса и т. д. Демонстрации протеста прошли практически во всех районах Кашмирской долины.

Промышленные районы Бокаро, Ранчи, Адитьяпур, Гамхария в Джаркханде практически не работали из-за забастовки. Фармацевтическая промышленность была остановлена. Работники Биди (табачная отрасль) и каменных карьеров в Пакуре, Сахебгандже и Чатре, а также работники бокситовых и медных комбинатов в Лохардаге были охвачены всеобщей забастовкой.

Более 3 000 000 человек, в том числе промышленные рабочие, работники государственного сектора и правительства, банковской сферы, страхования, сотрудники телекоммуникационной компании Bharat Sanchar Nigam, подсобные рабочие и работники неформального сектора, участвовали в забастовке в Карнатаке. Прошла всеобщая забастовка на общественном автомобильном транспорте; движение по дороге в Бенгалуру было остановлено. Все постоянные работники транснациональных корпораций Toyota Kirloskar, Volvo, Coca Cola и др., а также большинства отраслей частного сектора промышленности приняли участие в забастовке. Всеобщая забастовка прошла в промышленных районах Бангалора, Мисуру и др.

Несмотря на большое возмущение, которое правительство BJP стремилась вызвать в отношении появления женщин всех возрастов в храме в Сабаримале в штате Керала, совместная акция прошла по всему региону, охватывая каждый уголок штата. Забастовка была всеобщей. Рабочие и члены других массовых организаций заблокировали поезда в 32 пунктах. Движение транспорта было нарушено, и несколько поездов пришлось отменить. Сотрудники наземных служб аэропортов Тривандрум, Кочин и Кожикоде бастовали, что привело к срыву рейсов. Из солидарности другие люди также поддержали забастовку. Пассажиров в автобусах и поездах было очень мало. Тысячи рабочих собрались в 483 центрах забастовки, которые были открыты по всему штату. Эти центры действовали в течение всего 48-часового периода забастовки круглые сутки. В дополнение к всеобщему участию сотрудников социальных организаций Анганвади, ASHA и работников системы общественного питания в забастовке в Мадхья-Прадеше приняли участие тысячи рабочих частных предприятий, в частности цементной промышленности. Забастовка была всеобщей во всех цементных подразделениях, где «Центр индийских профсоюзов» (CITU) имел дочерние филиалы. Кроме того, она распространилась на весь высокотехнологичный сектор и на 75% тяжелой промышленности. Работники промышленных районов городов Индаур, Нимач и др., а также контрактные работники международной химической компании Navin Flourine International присоединились к забастовке. Хотя большинство работников автомобильного транспорта не организованы в профсоюзы, обширная агитационная кампания центра профсоюзов CITU привела к массовому участию работников автомобильного транспорта, причем были задействованы водители в 22 районах штата, где не могли курсировать пассажирские автобусы. В Бхопале 70% всех автобусов не могли работать, а 80% городских автобусов остались в гаражах. Даже давление правительства помогло вывести лишь 15—20% автобусов. Забастовка в угольных шахтах штата также была массовой.

В штате Чхаттисгарх в компании Balco (алюминиевый гигант) бастовали 95% рабочих, в шахтах Хирри и Нандини – 90%, а в угольных шахтах к забастовке присоединились более 85% рабочих. Забастовка рабочих социальной организации Анганвади и работников системы общественного питания была на уровне 60%. Доля работников табачной отрасли, рисовых фабрик, складских работников торговых центров превысила 60%. В центральных правительственных учреждениях, банках и страховых компаниях забастовка охватила более 90%. На металлургическом заводе г. Бхилай забастовка была частичной.

В штате Чхаттисгарх бастовали рабочие транснационального цементного концерна Holcim и других цементных заводов, особенно трудоустроенные по временным контрактам.

При всеобщем участии работников транспорта в забастовке в BEST (Бомбейское электроснабжение и транспорт) автобусное сообщение было прекращено в Мумбаи. Всеобщая забастовка рабочих имела место в транснациональных компаниях, таких как BOSCH, CEAT, Crompton, Samsonite и др. К забастовке присоединились тысячи работников крупнейшего холдинга Индии «Reliance Industries» как постоянных, так и работающих по временным контрактам (29 533 постоянных и 158 196 временных). Забастовка серьезно повлияла на деятельность промышленных районов Пуна, Нашик, Аурангабад, Колхапуре, Ичалкаранджи. Шоссе было перекрыто во многих местах. Массовый митинг, запланированный совместно в Солапуре, не мог быть проведен, поскольку полиция отказала в разрешении, ссылаясь на визит премьер-министра в город в тот день.

Манипур выглядел опустошенным из-за массовой забастовки. Движение автотранспорта было полностью остановлено, учебные заведения закрыты, экзамены отложены. Все крупнейшие рынки были закрыты. Во многих местах дороги были перекрыты и проведены демонстрации.

В Одише сложилась ситуация, похожая на всеобщую забастовку. Автомобильный транспорт был полностью остановлен. Забастовка достигла уровня 80% в цементной и машиностроительной промышленности. Забастовка в секторе государственных предприятий, таких как National Aluminium Company Ltd., Port and Dock и Indian Oil охватила 80% трудящихся. В горнодобывающем секторе забастовка была практически полной. В ней приняли участие все работники предприятий. Работники неформального сектора перекрыли трассы и железные дороги в нескольких местах. Забастовку поддержали все политические партии, в том числе правящая Биджу Джаната даль, за исключением BJP.

В городе Агартале штата Трипура, несмотря на применение силы, правительство BJP смогло открыть для работы только 30% магазинов и вывести на линию около 30% автобусов. Почти такая же ситуация сложилась и во многих других районах штата. Учителя выходили на работу, но учеников не было. Основными участниками забастовки в штате Уттаракханд были работники социальных служб Анганвади и системы общественного питания, а также государственные служащие. Также местами принимали участие работники гостиниц и субподрядных организаций. Митинги прошли во всех районах.

East India Pharmaceuticals, Britannia и другие отраслевые гиганты в Калькутте были закрыты из-за забастовки в Западной Бенгалии. Несмотря на давление боевиков правящей партии Trinamool, на джутовых фабриках забастовка была полной, все фабрики, кроме одной, были закрыты. Похожая ситуация в машиностроении. Отгрузка готовой продукции не производилась. Пассажирские и грузовые перевозки в штате были практически остановлены. В промышленных районах округ 24 Парганы, Хугли и Ховры была проведена тотальная забастовка.

Работники чайных плантаций в Джалпайгури, Алипурдуаре и Динаджпуре бастовали и участвовали в перекрытии дорог. Обширная забастовка прошла на угольных и металлургических заводах штата. 60% постоянных рабочих бастовали в калькуттском порту. 70% уличных торговцев Калькутты присоединились к забастовке. Университеты и колледжи были закрыты, а преподаватели и студенты присоединились к забастовке. Несмотря на нападение на бастующих рабочих спровоцированное полицией и боевиками Trinamool, рабочие оказали героическое сопротивление вместе с демократическими настроенными жителями из всех слоев общества по всему штату. Полиция арестовала сотни активистов и лидеров, включая Анади Саху, генерального секретаря центра профсоюзов CITU.

Уровень участия в этой забастовке рабочих крупных отраслей промышленности по всей стране был достаточно высоким по сравнению с предыдущими забастовками.

Общее участие забастовщиков в угольной промышленности составляло 70—75%. Производство и отгрузка продукции были практически прекращены. К забастовке присоединились как постоянные, так и временные работники, задействованные практически во всех крупных проектах, включая аутсорсинговые.

По призыву Национального координационного комитета работников и инженеров электроэнергетики к забастовке по всей стране присоединились три миллиона рабочих, служащих и инженеров электроэнергетики.

Забастовка в нефтяном секторе была беспрецедентной, особенно в Ассаме. Сотрудники нефтеперерабатывающих заводов в Ассаме присоединились к забастовке и пикетировали офисы. Нефтяники трех из четырех профсоюзов НПЗ в г. Кочин присоединились к забастовке, несмотря на то, что руководство получило постановление суда о запрете забастовки. Временные сотрудники участвовали наравне с постоянными. В целом, забастовка в нефтяном секторе прошла на существенном уровне в восточной, северо-восточной и южной Индии, в западной и северной частях она была неполной.

Забастовка прошла на хорошем уровне в сталелитейной промышленности, и была практически полной на предприятиях Vizag steel, Salem steel и Bhadravati. На металлургическом заводе в городе Руркеле постоянные работники присоединились к забастовке и блокировали завод. Забастовка охватила около 50% рабочих. Временные работники массово присоединились к забастовке. Забастовка на других металлургических заводах, а именно в округе Бокаро и городах Бхилай, Дургапур была частичной.

Забастовку в портах следует признать частичной, поскольку несколько больших профсоюзов не присоединились к ней в некоторых крупных портах. Тем не менее транспортировка грузов была нарушена в портах Парадип, Тутикорин, Калькутта, Халдия, Вишакхапатнам и Кочин.

В высокой степени был затронут автотранспорт, вызвав аналогичную всеобщую забастовку во многих штатах страны. По оценкам, в ней приняли участие 35 000 000 работников и мелких владельцев автотранспорта. Забастовка в этом секторе была полной с участием государственных работников и частных владельцев пассажирского и грузового транспорта, в Керале, Бихаре, Одише, Ассаме и Аруначал-Прадеше. Забастовка охватила более 80% транспорта Западной Бенгалии. Акция имела серьезные последствия в Пенджабе, нескольких районах Карнатаки, Махараштры и Джаркханда.

Строители приняли активное участие в забастовке, а также в демонстрациях по всей стране. Работники плантаций чая, кофе и каучука массово присоединились к забастовке в Ассаме, Западной Бенгалии, Керале и в большом количестве в Тамилнаде и Карнатаке.

Помимо промышленных рабочих, в забастовке приняли массовое участие и работники сферы услуг.

Женщины, работающие в социальных структурах во всех штатах, в том числе там, где профсоюзное движение было слабым, участвовали не только в забастовке, но и в демонстрациях по всей стране. Они обеспечивали активность забастовки даже в тех местах, где не существовало профсоюзов.

Забастовка среди страховых работников была почти полной по всей стране. В забастовке по призыву Всеиндийской ассоциации банковских служащих (AIBEA) и Федерации банковских служащих Индии (BEFI) приняли участие сотни тысяч банковских служащих, включая сотрудников региональных сельских и кооперативных банков, Резервного банка и Национального банка сельского хозяйства и развития сельских районов (NABARD).

По призыву Конфедерации рабочих и служащих правительственных организаций к забастовке по всей стране присоединились около 1,3 миллиона работников. Забастовка была полной на почте и в налоговой службе. Кроме того, в двухдневной забастовке приняли участие сотрудники служб аудита и бухгалтерского учета, гражданского учета, атомной энергетики, геологической службы, таможни и центральной акцизной службы, службы исследования Индии, ботанического надзора, Центральной комиссии грунтовых вод, Индийской организации космических исследований (ISRO), управления печати, горнодобывающего управления, агентства сертификации сельскохозяйственной продукции (AGMARK), министерства здравоохранения (CGHS), службы медицинских складов, кинематографического агентства, управлений медицинских (ICMR), сельскохозяйственных исследований, центральной лаборатории производства продуктов питания, статистического агентства, национальной организации выборочных обследований (NCCO), управления финансовой безопасности, отдела реабилитации, центра общественных работ (CPWD), института физики, университета физических исследования (LNCPE), института медицинских наук (Sree Chitra Tirunal), сотрудники системы общественного питания, фонда занятости (EPFO), паспортной службы и независимых научно-исследовательских институтов. Забастовка среди сотрудников правительственных организаций была всеобщей в штатах Керала, Западной Бенгалии, Тамилнаде, Одише, Телангане, Андхра-Прадеше, Чхаттисгархе, Джаркханде, Харьяне, Ассаме и других северо-восточных штатах, включая Трипуру. Во всех остальных штатах в забастовке приняли участие 60-80% работников.

Государственные служащие во многих штатах присоединились к забастовке. В штате Керала забастовка охватила 90%, к ней присоединились около 80% государственных служащих в Харьяне и ряде других штатов. В штате Уттар-Прадеш бастовали более 60% работников, а в штате Химачал-Прадеш – 40%.

Забастовка работников оператора мобильной связи BSNL была полной в Керале, Западной Бенгалии, северо-восточных штатах и частичной в других штатах.

Во многих штатах вышедшие на пенсию сотрудники, включая участников пенсионной программы «EPS 95», выразили солидарность и поддержку забастовке, присоединившись к демонстрациям и митингам.

Во всех промышленных центрах и районных штабах всех штатов прошли огромные демонстрации и митинги с участием тысяч рабочих в каждом. В них в большом количестве участвовали промышленные рабочие, средний класс служащих, подсобные рабочие и формально неработающие. Тысячи рабочих были арестованы по всей стране, в том числе в Ассаме, Тамилнаде и Западной Бенгалии и др.

В заключение

Представляется, что в забастовках массово участвовали все работники, как организованных, так и неорганизованных в профсоюзы, как официальных, так и занятых в неформальном секторе. Это является важным показателем разочарования в неолиберальных режимах и, в частности, в нынешнем правительстве, возглавляемом BJP. Краткая иллюстрация бедственного положения трудящихся может оказаться полезной для объяснения этого разочарования.

Переход Индии к неолиберальному политическому режиму, означал закрытие старых крупных фабрик и массовое открытие мелких производственных предприятий, которые игнорировали трудовое законодательство. Большинство трудящихся, оказавшихся безработными, перешли, чтобы выжить, в неформальный сектор, выполняя разовые заказы, работая мелкорозничными продавцами и т. д. Новые формирующиеся отрасли промышленности и предприятия сферы услуг сориентировались на международный рынок и стали восприимчивы к его влиянию. На том же этапе первоначальное накопление капитала быстро прогрессировало в аграрных и лесных районах, вынуждая миллионы бедных фермеров, сельскохозяйственных рабочих и представителей племен переселяться в города в поисках работы. Отчуждение земель и урбанизация классически шли рука об руку. Понятно, что официальный сектор городских постоянных работников не смог поглотить такое количество наводнивших города трудящихся. Этих людей, в свою очередь, отчаянно нуждавшихся в работе, наняли в качестве рабочих по временному контракту, заменивших постоянных рабочих, и их занятость повышалась и понижалась синхронно с колебаниями рынка. Трудящиеся по временному контракту стали повседневным явлением, рабочей массой без какого-либо официального статуса, признания или прав. Крайне неустойчивый рынок капитала, который требовал то быстрого увеличения массы трудящихся, то еще более быстрого её сокращения, продиктовал необходимость разработки «гибкого трудового законодательства» и сворачиванию старого дотационного режима труда. Рабочие, нанятые сегодня и уволенные завтра, чтобы выжить, вынуждены были возвращаться в неформальный сектор.

Одним из самых разрушительных действий правительства Моди была демонетизация денежных знаков в надежде заставить неформальный сектор функционировать через официальные денежные рынки и банки. Это серьезно подорвало функционирование неформального сектора, в котором, кстати, работает много женщин. За этой мерой год спустя последовало неуклюжее внедрение нового режима косвенного налогообложения, который в основном был направлен на включение неформального сектора в систему сбора налогов. Совокупный эффект этих двух мер заключался в ускорении кризиса в неформальном секторе. Неолиберальный натиск имел в своем арсенале еще одно оружие – приватизацию и коммерциализацию ряда важнейших государственных услуг, мобильной связи, транспорта, водоснабжения и, прежде всего, образования и здравоохранения. Приватизация этих услуг увеличила денежные затраты трудящихся, заставив их изыскивать средства. Именно здесь банки выступили с предложением кредитов для работников неформального сектора. Третьим важным направлением деятельности правительства Моди было вовлечение всего работающего населения в банковскую сеть через Джан Дханьоджану (программа финансовой интеграции). Банки и другие учреждения предоставляли кредиты официально неработающим, особенно женщинам. Городская и сельская беднота оказались в ловушке долгового цикла гораздо более могущественного и безличного кредитора. Чистый эффект этого долгового обязательства состоял в том, чтобы заставить работающих в неформальном секторе трудиться больше за меньшую заработную плату и оплачивать завышенную процентную ставку, взимаемую за кредитование неимущих.

В настоящее время наступает последняя фаза, когда неолиберальная политика стремится даже снизить цены на сельскохозяйственную продукцию в пользу промышленных и сервисных товаров. Цены на энергоносители поднялись, что по спирали привело и к увеличению затрат на производство сельскохозяйственной продукции, и к общему росту цен.

Мы должны рассматривать нынешние протесты и забастовки в свете этих событий. Почва для дальнейшей радикализации рабочих и бедных крестьян готова.

12 требований объединенного профсоюзного движения Индии (2016-2019 годы)

1. Принятие неотложных мер по сдерживанию роста цен путем обобществления государственной системы распределения и запрета спекулятивной торговли на товарном рынке.

2. Сдерживание безработицы путем принятия конкретных мер по созданию рабочих мест.

3. Строгое соблюдение всех основных законов о труде без каких-либо исключений или изъятий и строгие меры наказания за нарушение законов о труде.

4. Всеобщее социальное обеспечение для всех работников.

5. Минимальная заработная плата не менее 18 000 рупий в месяц (около 16 400 рублей) с учетом индексации.

6. Повышение гарантированной пенсии до 6 000 рупий в месяц (около 5 500 рублей) для всего работающего населения.

7. Возобновление регулярных инвестиций в предприятия, входящих в государственный сектор как центра, так и штатов, и прекращение их продаж.

8. Прекращение практики приема на работу по контракту на постоянные рабочие места и выплата той же заработной платы и пособий для контрактных работников, что и для обычных работников за аналогичный труд.

9. Снятие всех ограничений на выплаты, получение бонусов и пользование резервным фондом; увеличение оплаты для работников низшего уровня.

10. Обязательная регистрация профсоюзов в течение 45 дней с даты подачи заявления; и немедленная ратификация конвенций МОТ (Международной организации труда) части 87 и 98.

11. Остановка действия поправок в трудовое законодательство введенных работодателями.

12. Запрет прямых иностранных инвестиций в железные дороги, страхование и оборону.

Red Flags on the Streets, C.N. Subramaniam

Перевод Николай Б.

В рубрике «Антитроцкизм» мы завершаем публикацию фрагмента из книги В. А. Сахарова «”Политическое завещание” Ленина: реальность истории и мифы политики», посвящённого противоборству Ленина и Троцкого вокруг новой экономической политики (НЭП). В предыдущей части В. А. Сахаров наглядно показал, что НЭП по Ленину - это классовый манёвр, направленный на использование многомиллионного крестьянского хозяйства для нужд диктатуры пролетариата, это использование исторически сложившегося хозяйственного уклада для строительства социализма. Для Троцкого НЭП остался всего лишь разновидностью «военного коммунизма», в основе которого лежало насилие над крестьянской массой, репрессивное принуждение его к восстановлению крупной промышленности.

В. А. Сахаров, раскрыв кардинальную разницу во взглядах Ленина и Троцкого на смысл НЭПа, показал, что дискуссия вокруг системы управления Советским государством и народным хозяйством имела более глубокий смысл, чем выбор между более или менее эффективными административными решениями. Сахаров показал, что разное представление о роли Госплана, Рабоче-крестьянской инспекции (РКИ), Совета Труда и Обороны (СТО), Коммунистической партии у Ленина и Троцкого проистекало в силу совершенно разных идейно-политических концепций Советского государства. Идеи Ленина, как известно, одержали верх и Троцкий, по существу, уже при жизни Владимира Ильича оказался вне реальной работы по строительству социализма и управления Советским государством. Надо отметить, что такая самоизоляция Троцкого произошла без принуждения кем-либо, без противодействия со стороны Сталина, а была добровольно-осознанной оппозицией к партии и государству.

Более подробно о борьбе Ленина и Троцкого вокруг создания механизма государственного и хозяйственного управления Советской республики читайте ниже.

= = =

Известно, что Ленин высоко оценивал план ГОЭЛРО — перспективный план развития страны, называя его второй программой партии. В отношении оперативного планирования он считал, что в условиях предоставления хозяйственной самостоятельности промышленным предприятиям и использования ими рыночных, капиталистических методов роль плановых рычагов управления неизбежно сократится. Соответственно новым условиям хозяйствования он предлагал перестраивать и Госплан. Из органа оперативного планирования, каким он задумывался первоначально, после перехода к НЭПу он при активном участии Ленина стал превращаться в экспертную комиссию при Совете Труда и Обороны (СТО), являвшейся специальной комиссией Совета Народных Комиссаров РСФСР, которой отводилось центральное место в управлении народным хозяйством. Ленин требует, планируя «основы общегосударственного хозяйственного плана на ближайший период, год или два», брать «за исходный пункт» «продовольствие», лимитирующее развитие других отраслей, и «особое внимание обратить на промышленность, дающую предметы годные для обмена на хлеб». Троцкий требовал строить план иначе — так, чтобы он обеспечивал приоритетное развитие крупной промышленности. План ГОЭЛРО Троцкий оценивал очень низко, отрицая его именно как план. Вскоре после принятия VIII съездом Советов РСФСР плана ГОЭЛРО, в феврале 1921 г., он писал в ЦК РКП (б): «Делегаты всей России получают в Московском центре в виде основательного хозяйственного плана "идею" электрификации на 10 лет, а затем, когда они разъезжаются по домам, им приходится убедиться, что нам не хватает топлива не только на ближайшие 10 месяцев, но и на ближайшие 10 дней, причем центр никого об этом не предупредил». Троцкий был против превращения Госплана из органа оперативного планирования в орган консультативный, не имеющий права принимать окончательные решения, в комиссию экспертов, работающих по заданиям правительства. Троцкий, таким образом, настаивал на перестройке существующего хозяйственного механизма в соответствии с его представлениями о НЭПе. Он повел атаку на всю систему управления, предлагая устранить ЦК партии от участия в решении экономических вопросов, а решение текущих вопросов изъять из ведения СТО, в котором председательствовал Ленин, и сконцентрировать как перспективные, так и текущие вопросы развития народным хозяйством в Госплане.

До введения НЭПа Троцкий признавал, что СТО должен обеспечить «систематическое, правильное бдительное согласование хозяйственной работы в её основных факторах». Теперь в тезисах о проведении в жизнь начал новой экономической политики (7 августа 1921 г.) он предложил вариант реорганизации хозяйственного механизма, в котором роль «действительного хозяйственного политического центра» должен был играть уже не СТО, а Госплан, который должен вырабатывать государственный план и обеспечивать его выполнение «под углом зрения крупной государственной промышленности». Троцкий писал, что Госплан «подлежит полной реконструкции в смысле состава и методов работ хозяйственный план должен строиться вокруг крупной промышленности, как стержня... Кто практически руководит промышленной жизнью, тот должен идейно, организационно руководить выработкой, проверкой, регулировкой осуществления хозяйственного плана изо дня в день, из часа в час». Такую постановку вопроса вполне можно расценить как заявку на то, чтобы эта работа была доверена ему, Троцкому, как автору этого проекта. 9 августа 1921 г. члены Политбюро именно так и оценили действия Троцкого: «Тов. Троцкий фактически поставил себя перед партией в такое положение, что... партия должна предоставить тов. Троцкому фактическую диктатуру в области хозяйства». Пленум ЦК РКП(б) отклонил предложения Троцкого и принял проект «Тезисов о проведении в жизнь начал новой экономической политики», подготовленный в июне—июле 1921 г. в ВСНХ, СНК и ЦК РКП(б) под руководством и при активном участии Ленина. В тот же день тезисы были утверждены СНК РСФСР как «Наказ СНК о проведении в жизнь начал новой экономической политики».

Приверженность этим взглядам Троцкий сохранил и позднее. Это проявилось в очень резком столкновении его весной 1922 г. при обсуждении предложения Ленина о совершенствовании работы СТО РСФСР. В это время Лениным уже была создана система управления, вполне отвечавшая новой экономической политике. На требования сторонников дальнейших перестроек (среди них был и Троцкий) Ленин отвечал критикой перестроечного зуда и разъяснял, что существующий механизм нуждается не в перестройке, а в совершенствовании. Последнее он связывал с Рабоче-крестьянской инспекцией (РКИ), чем и определял её особое положение в системе органов государственной власти. НЭП заставил во многом по-новому подойти к вопросу о работе РКИ и задуматься над её реорганизацией. Ленин предложил провести реорганизацию РКИ «в направлении борьбы с бюрократизмом и волокитой, улучшения положения рабочих и крестьян и привлечения беспартийных к советской работе». Троцкий выступил против. Фронт борьбы по вопросам реорганизации системы управления еще более расширился.

Сразу после XI съезда РКП (б), в начале апреля 1922 г., Ленин внес в Политбюро «Проект постановления о работе Замов Пред СНК и СТО», содержавшего предложения по перераспределению работы между Председателем СТО и его заместителями, что, по мнению Ленина, должно было улучшить работу СТО и обеспечить ему выполнение стоящих перед ним задач. Троцкий 18 апреля ответил письмом с резкой критикой существующей системы управления и предлагаемых Лениным мер. «Поставленные задачи столь универсальны, что это равносильно тому, как если бы не было поставлено никаких задач. Замы должны стремиться, чтобы во всех областях и во всех отношениях все было хорошо — вот к чему сводится проект постановления. Пункты дают как бы некоторую видимость указаний на счет того, как достигнуть того, чтобы все и везде было хорошо». «В качестве аппарата для осуществления этих универсальных задач указывается Рабкрин. Между тем по существу своему Рабкрин для этого не пригоден и не может стать пригодным... А главное — не вижу по-прежнему того органа, который фактически изо дня в день руководит хозяйственной работой... Должно быть учреждение, на стене которого висит хозяйственный календарь на год вперед, учреждение, которое предвидит и в порядке предвидения согласует. Таким учреждением должен быть Госплан». 19 апреля Троцкий направил дополнение к этому письму, в котором, оценив ленинские планы налаживания работы госаппарата как утопические, бросил обвинение в адрес самого Ленина: «Нужна система в работе. Между тем пример бессистемности — и это самое важное и самое опасное — идет сверху. Все хозяйственно-организационные вопросы решаются наспех и всегда позже, чем нужно».

5 мая 1922 г. Ленин ответил таким резким выпадом против Троцкого, каких он давно не делал в его адрес или в адрес кого-либо из членов Политбюро: «Замечания т. Троцкого частью тоже неопределенны... и не требуют ответа, частью возобновляют старые наши разногласия с т. Троцким, многократно уже наблюдавшиеся в Политбюро. На них я коротко отвечу по двум главным пунктам: а) Рабкрин и б) Госплан.

а) На счет Рабкрина т. Троцкий в корне не прав. При нашей отчаянной "ведомственности" даже среди лучших коммунистов, при низком уровне служащих, при интриганстве внутриведомственном (хуже всякого Рабкриновского) нельзя обойтись без Рабкрина сейчас. Над ним можно и должно поработать систематически и упорно, чтобы сделать из него аппарат проверки и улучшения всей госработы. Иначе никакого практического средства проверять, улучшать, учить работе нет...

б) На счет Госплана т. Троцкий не только в корне не прав, но и поразительно не осведомлен о том, о чем судит. Госплан не только не страдает академизмом, а, совсем наоборот, страдает перегруженностью от чересчур мелкой, злободневной "вермишели"». Этот упрек Ленин подтверждал статистикой, характеризующей работу Госплана.

О втором письме Троцкого Ленин отозвался так: «Вторая бумага т. Троцкого... содержит в себе, во-первых, чрезвычайно возбужденную, но глубоко неправильную "критику"... во-2-х, эта бумага содержит те же, в корне неправильные и диаметрально противоположные истине обвинения Госплана в академизме, обвинения, доходящие до следующего, прямо-таки невероятного по неосведомленности, заявления т. Троцкого о том, что Госплан "не имеет никакого отношения" к распределению денежных средств между ведомствами. В Госплане есть финансово-экономическая секция, работающая именно над указанными вопросами».

Ленин не надеялся переубедить Троцкого и, судя по всему, не был обеспокоен его возражениями. Он продолжал работать над своим проектом, о чем свидетельствуют многочисленные документы второй половины 1922 г. 2 ноября 1922 г. В.И. Ленин обсуждал проблемы реорганизации РКИ с И.В. Сталиным и Л.Б. Каменевым; по результатам этой беседы он сформулировал свои предложения в директиве А.Д. Цюрупе, которому как заместителю председателя СТО было поручено заниматься проработкой конкретных вопросов в рамках общей установки: «Сделать его (т.е. НК РКИ. — B.C.) сильным и независимым при сохранении прежних функций плюс нормализация» (т.е. проблемы нормирования труда. — В. С.). В соответствии с этой установкой Цюрупа начал готовить практические предложения, о которых информировал письмом Рыкова (копия Ленину, Сталину, Каменеву).

Троцкий гнул свою линию: в письме от 13 декабря, направленном Ленину, Каменеву, Рыкову, Цюрупе, Пятакову, Сталину, он писал: «В условиях рыночного хозяйства "рабоче- крестьянская инспекция" есть абсолютнейшая и безусловнейшая чепуха, а бухгалтерия — все.

Сейчас рабоче-крестьянской инспекцией является рабочий и крестьянский рынок. Это инспекция твердая, деловая, не обманная. Нужно только уметь записать выводы этой инспекции, то есть подсчитать расход и приход и вывести убыток или прибыль».

Конечно, РКИ не могла проконтролировать движения всех средств и товаров на рынке и таким образом воздействовать на работу аппарата, торговых и производственных предприятий. Но также верно, что не может «рабоче-крестьянский рынок» проверить работу бухгалтеров или чиновников на их рабочих местах и таким образом повысить эффективность работы аппарата в целом и в отдельных его частях. Это звонкая, но пустая фраза.

В письме в ЦК от 20 января 1923 г. Троцкий соглашался «придать серьезное значение Рабкрину», «разумеется, не как универсальному воспитателю всего народонаселения, а как советскому госконтролю». В эти самые дни Ленин завершал работу над своей статьей «Как нам реорганизовать Рабкрин» — о реорганизации РКИ и слиянии её с ЦКК в целях совершенствования государственного аппарата и его работы, выявления способных кадров, их подбора и расстановки, которая и концептуально, и в отдельных своих положениях противостояла Троцкому.

Разногласия Ленина и Троцкого по вопросам Госплана и РКИ были тесно связаны с более глубокими противоречиями — по вопросам места и роли компартии в системе управления.

После перехода к НЭПу в центре внимания оказалась проблема разделения функций партии и хозяйственных органов в управлении народным хозяйством. Подмена партией советских органов вела не только к ослаблению государства, но и ставила её перед задачами, которые из-за своего характера и гигантского объема силами партии не могли быть решены. Это было ясно. С другой стороны, четкое разделение функций и сфер деятельности партии и государства неизбежно привело бы к ограничению партии вопросами идеологии и ослабило бы её позиции в политической системе, а следовательно, и способность эффективно влиять на положение дел в стране, сделало бы невозможным реализацию программы социалистических преобразований.

Сначала партийное руководство мыслилось осуществлять через коммунистические фракции в советах, через коммунистов, работающих на ответственных должностях, через партийные организации. К концу гражданской войны в связи с кризисом прежней системы управления и выдвижением на первый план вопросов восстановления народного хозяйства разногласия Ленина и Троцкого в этих вопросах приняли острую форму в ходе дискуссии о профсоюзах. Одни считали, что партия должна ограничиться вопросами выработки политической линии и идеологической работой. К ним принадлежал и Троцкий. Другие считали, что партия, кроме того, должна иметь руководящее положение во всех сферах государственной и общественной жизни страны, в том числе и в экономике. На этой точке зрения стоял Ленин и его сторонники. На X съезде партии, который подвел итоги этой дискуссии, победила ленинская точка зрения. Опыт показал, что этими мерами проблема не решалась.

Очевидно, поэтому Ленин после X съезда РКП(б) стал вынашивать мысль о том, что разграничение функций партии и государства должно быть сбалансировано определенным соединением, слиянием партийного и государственного аппарата, партийных и государственных функций. Дело в том, что задача повышения качества принимаемых решений требовала все большего сосредоточения реальной власти в руках хозяйственных органов, находившихся под сильным влиянием специалистов, большинство которых не разделяли идеи социалистической революции и могли использовать это влияние во вред диктатуре пролетариата. Ленин говорил, что в НЭПе главное политика, а не экономика, которая была призвана обеспечить достижение нужного политического результата. Естественно, что в этом случае за политическим руководством должно было быть сохранено и упрочено руководящее положение в решении всех проблем в управлении хозяйством страны. Следовательно, РКП(б) должна была принадлежать важнейшая роль не только в выработке, но и в осуществлении экономической политики.

Троцкий придерживался иной точки зрения. Он продолжал выступать за возможно более четкое и определенное разграничение функций партийных и государственных органов, за передачу всех функций управления в руки специалистов, в значительной части своей враждебно относившихся к советской власти и не разделявших её политические планы. Свою атаку на роль партии он начал с критики работы Политбюро, на котором, по его утверждению, «решалось в одно заседание десять—двенадцать огромной важности практических хозяйственных вопросов, без малейшей подготовки, после десятиминутного обсуждения, на слух, на глаз». Проблемы в работе Политбюро действительно были большие, и организация его работы оставляла желать лучшего. Но решать их можно было по-разному — в корне перестраивая всю систему, как настаивал Троцкий, или в рамках её сохранения.

Сторонники разных взглядов готовились к борьбе по вопросу о разграничении функций партии и государства на предстоящем XI съезде РКП(б). Политбюро поручило подготовить проект тезисов «Об укреплении партии» Зиновьеву. Ленин 9 марта одобрил их, а Сталин и Каменев в письме от 10 марта 1922 г. предложили «с тезисами Зиновьева подождать», так как «они по нашему мнению недостаточны и нуждаются в дополнении». В частности, они считали необходимым «установить возможно точно разницу между партийными и советскими учреждениями, определить область работы первых и вторых, обязав партучреждения воздерживаться от административных распоряжений в области советской работы», а также «признать целесообразным распределение функций между отдельными отраслями партийно-советско-профсоюзной работы, сводя до минимума частые переброски партработников».

В тот же день в ЦК поступило письмо Троцкого, в котором он отметил, что вопрос о разграничении функций партии и государства, являющийся одним из важнейших, в тезисах Зиновьева обойден, а его постановка в связи с хозяйственной работой и предлагаемое решение «толкает на неправильный путь». «Без освобождения партии как партии, от функций непосредственного управления и заведывания нельзя очистить партию от бюрократизма, а хозяйство — от распущенности. Такая "политика", когда на заседаниях губкома мимоходом решаются вопросы о посевной кампании, о сдаче или не сдаче в аренду завода, является пагубной». Троцкий предложил лишить партийные органы права вмешиваться в хозяйственную работу так же, как этого права были лишены профсоюзы. НЭП требует, чтобы «профсоюзы были профсоюзами», а «партия была партией». Партия должна обеспечивать «устойчивое руководство» хозяйственными органами и давать им «возможность подбирать работников, воспитывать их без случайных и некомпетентных вторжений со стороны». Она «выясняет рабочим массам важность и значение торговых операций, как метода социалистического строительства... борется против предрассудков, мешающих правильному развитию хозяйственной деятельности... борется против попыток использовать новую экономическую политику для насаждения буржуазных нравов в самой коммунистической партии... твердо устанавливает, что можно и чего нельзя. Но партия не руководит коммерческими операциями. Партия не воспитывает для хозяйственной деятельности, и в частности для коммерческой, ибо неспособна на это... Вместе с тем партия сосредотачивает в гораздо большей степени, чем ранее, свое внимание на теоретическом воспитании партийной молодежи». Резюмируем предложения Троцкого: надо жестко провести разделение труда на функциональной основе. Партия, как и профсоюзы, должна полностью отстраниться от руководства экономикой и подбора кадров. Её функции — идеология и воспитание. Вся экономика, включая и вопрос кадровых назначений, передается беспартийным специалистам. По сути дела, признается, что партия не может выдвинуть из своей среды кадры, способные вести экономику, а также интегрировать в свои ряды часть специалистов. За ней остается контроль, фактически превращенный в фикцию.

21 марта Ленин письмом уведомил Сталина и Каменева о своем намерении написать письмо Пленуму ЦК и изложить в нем план своего доклада на предстоящем съезде. В частности, он сообщал о том, как намерен отреагировать на предложения Троцкого. «Сошлюсь на письмо Троцкого: в основе-де, я за». В этом «де» все дело. Оно говорит об истинном отношении Ленина к предложению Троцкого. Свое намерение он выполнил 24 марта в письме Молотову для Пленума ЦК, в котором он столь обще сформулировал свою позицию, которая по видимости не противоречила Троцкому: «необходимо разграничить гораздо точнее функции партии (и Цека её) и Соввласти; повысить ответственность и самостоятельность совработников и совучреждений, а за партией оставить общее руководство работой всех госорганов вместе, без теперешнего слишком частого, нерегулярного, часто мелкого вмешательства».

На XI съезде партии Троцкий, Преображенский, Осинский выступили с критикой Ленина, против существующей системы управления. Троцкий заявил: «Партия правящая не значит вовсе партия и непосредственно управляющая всеми деталями дела». В этих словах — явная передержка: никогда РКП(б) не управляла «всеми деталями дела» хотя бы потому, что это было практически невозможно. Главное направление («гвоздь») всей партийной работы, считал Троцкий, — воспитание молодого поколения. Эту работу он оценивал как вопрос жизни и смерти советской власти, так как молодежь не имеет социального опыта старшего поколения, и этот недостаток, по его мнению, мог быть восполнен только теоретической работой. Следовательно, по Троцкому, задача обеспечения завтрашнего дня революции должна была решаться партией педагогическими методами, что сомнительно, поскольку жизненный опыт не может быть заменен теоретической учебой. Заняв эту позицию, Троцкий отступает и от известного тезиса марксизма о том, что бытие определяет сознание.

В выступлениях на съезде Ленин свел дело к тому, что совмещение функций партийных и государственных шло через него, а имевшие место сбои и недостатки он связал со своей болезнью, оторвавшей его от повседневной работы, а также с недостаточно налаженной работой его заместителей, загруженностью Сталина. О главном Ленин сказал как бы между делом, но вполне определенно. Признавая, что со всякими вопросами, которые следовало бы рассматривать в СНК И СТО, идут в Политбюро, он заметил, что формально этого запретить нельзя, поскольку партия правящая и в ЦК может быть обжаловано любое решение. Ленин не предлагал ломать этот порядок, он лишь предлагал освободить Политбюро и ЦК от мелочей, для чего повысить ответственность советских работников, прежде всего наркомов, сократить число комиссий СНК и СТО, соответственно расширить деятельность областных экономических совещаний (ЭКОСО), а также и увеличить срок сессий ВЦИКа, чтобы его работа стала более систематической. С конкретными организационными предложениями, направленными на изъятие у Политбюро экономических вопросов, выступил Преображенский. Он предложил наряду с Политбюро и Оргбюро создать Экономбюро ЦК РКП(б). Ленин отклонил это предложение на том основании, что невозможно разделить политические и экономические вопросы, а заодно подверг критике стремление к бесконечным перестройкам аппарата, что вполне могло адресоваться Троцкому.

Ленин иначе подходил к этой проблеме. Главную задачу он видел в подборе и расстановке кадров. Что касается классового воспитания молодого поколения, то оно происходит в процессе социалистического строительства. Позиция Троцкого понятна: если революция еще не социалистическая, а только движется в направлении к социалистической, то, естественно, в ходе её социализму не научишься. Понятна и оценка Ленина: строительство социализма уже идет, в практике этого строительства люди не могут не учиться социализму. Отсюда и тезис о профсоюзах как «школе коммунизма», отсюда и разница в постановке вопроса об учебе. Ленин призывает учиться в процессе работы и без отрыва от нее, а Троцкий считал совмещение работы и учебы невозможным и требовал разделить их — либо работать, либо учиться. В этом частном вопросе проявляются принципиально разные взгляды Ленина и Троцкого на российскую революцию.

XI съезд РКП(б) поддержал Ленина и принял решения, позволявшие упрочить позиции партии во всех сферах деятельности государства, в том числе и в управлении экономикой. Предложенный Лениным принцип разделения труда между партией и государством, не умалявший руководящей роли партии, получил закрепление в резолюциях «По докладу Центрального Комитета» и «Об укреплении и новых задачах партии».

В.А. Сахаров «”Политическое завещание” Ленина: реальность истории и мифы политики»

Для современного наемного работника, наверное, не нужно приводить примеров, когда здравое начинание снизу, пройдя через вышестоящие инстанции, может не только не принести пользу коллективу, фирме, компании, но и обернуться опалой для самого новатора. Ни раз и ни два на работе вопреки декларируемым корпоративным принципам и просто здравому смыслу инициативу подавляли, инициатора высмеивали, а у коллектива на долгое время отбивали всякую охоту выдвигать рациональные предложения.

Конечно, в каждом конкретном случае имеются свои нюансы. Например, если проект сулит быстрых денег (непосредственному руководству) и не сулит никакой пыльной работы, то его легко могут подхватить “эффективные” менеджеры. Итоговый большой куш будет разделен между участниками проекта по значимости вклада в проект: руководитель проекта (большой начальник) - 50%, вдохновитель проекта (начальник поменьше) - 30%, остальное достанется исполнителям. Другое дело, когда проект требует конкретных физических и умственных усилий, непосредственного, а не бумажного контроля, многократной проверки, отладки технологии и внедрения ее на практике, ответственности руководителей, то подобный проект, будь он трижды рентабельным, может пролежать под сукном годы.

О похожем случае в СССР нам рассказывает статья газеты “Правда” №6 за 1951 год.

С одной стороны, для любителей идеализировать жизнь в СССР эта статья - хороший пример того, что проблемы при социализме имели место быть и проблемы, скажем так, далеко не коммунистического общества. С другой стороны, та же статья говорит читателям о том, что описанные проблемы при социализме поднимались и освещались на всесоюзном уровне в главной газете страны, и затем разрешались.

Сложившийся или навязанный стереотип у современного обывателя, что в газете “Правда” писали только “хорошее” (выдуманное КПСС), используя ее полосы лишь для пропаганды и зомбирования населения СССР, далек от истины. Редакция знает, о чем говорит, т.к. несколько лет публикует оцифрованные статьи из “Правды”. А преобладание позитивного на страницах советской печати отражало лишь реальное экономическое и культурное развитие страны, несмотря на все связанные с этим трудности.

= = =

БЮРОКРАТЫ ГЛУШАТ ЦЕННОЕ НАЧИНАНИЕ

Стахановцы промышленности строительных материалов накопили богатый опыт по скоростному выпуску продукции. Главный инженер Пензенского кирпичного завода С. В. Баскаков направил, например, свои усилия на то, чтобы увеличить производительность кольцевых печей - наиболее важного участка в кирпичном производстве. Это большое дело осуществлялось на основе глубокого изучения и обобщения передовых приемов работы стахановцев т.т. Дуванова, Мазова и других передовых обжигальщиков.

Главная суть новой технологии сводится к тому, чтобы в том же объеме печи обжигать кирпича значительно больше и быстрее, а также добиться того, чтобы процессом обжига мог управлять не только мастер с долголетним стажем, а и любой рабочий, умеющий пользоваться приборами. Новая технология открывает большие возможности для комплексной механизации кирпичного производства и позволяет почти совершенно избавиться от ручного труда на обслуживании печей. Помимо этого, она дает и другие экономические выгоды: позволяет на одну треть снизить стоимость строительства кольцевых печей, резко поднять их проектную мощность и на 40-50 проц. снизить расход дорогостоящего топлива. Но самое главное преимущество состоит в том, что при ее применении кирпичные заводы с тех же площадей смогут давать стране продукции в полтора-два раза больше. Ценность новой технологии бесспорна.

И все же нашлись люди, которые тормозят внедрение этой новой технологии, глушат инициативу новатора.

Немного истории. Осваивать новый способ тов. Баскаков начал в 1949 году. Неудача следовала за неудачей. Однако упорство и настойчивость все преодолели. Практическая проверка, проведенная в начала 1950 года, дала прекрасные результаты. Расход угля на обжиг сократился почти вдвое. Плотность садки кирпича увеличилась с 220 до 330 штук на кубометр. Производительность печи возросла настолько, что завод оказался не в состоянии загрузить её кирпичом-сырцом.

О первых же результатах своих опытов инженер Баскаков доложил Министерству промышленности строительных материалов РСФСР. Вскоре Баскакова вызвали с докладом в технический совет министерства. Совет одобрил новый способ, признал его практическую целесообразность. 25 февраля 1950 года министр промышленности строительных материалов РСФСР тов. Сухарев издал приказ, в котором предусматривалось проведение целого ряда мероприятий, направленных на всестороннее изучение преимуществ нового способа и внедрение его в промышленность.

Реализация их возлагалась на специальный научно-исследовательский институт и Нижне-Котельский, Ленинградский и Пензенский кирпичные заводы. Главное управление кирпичной промышленности должно было закрепить опыт обжига кирпича по методу тов. Баскакова на Пензенском заводе и взять под контроль внедрение этого метода на предприятиях министерства.

Начало казалось неплохим. Поддержка инженеру-новатору была оказана, были намечены конкретные деловые мероприятия. Но.. дальше дело не пошло. Приказ министра повис в воздухе. Ни институт, возглавляемый тов. Муромским, ни главк и его технический отдел, возглавляемый ныне тем же Муромским, не выполнили того, что на них возлагалось министерством.

Пензенскому заводу нужна была помощь. Освоение нового способа без приборов, без определения качества поступающего в топку угля, без механизированной подачи в печь кирпича в количестве, достаточном для полной ее производительности, было невозможно. Но заводу не отпустили средства на освоение нового метода.

Оставалось одно - работать на глазок.

В результате печь работала рывками, временами показывая производительности в 2-3 раза выше обычной, при безукоризненном качестве продукции, с расходом угля 70-90 килограммов на 1000 штук кирпича, а чаще простаивала из-за недостатка кирпича.

Чтобы не бросать освоение новой технологии на полпути, инженер тов. Баскаков написал письмо министру тов. Сухареву. Инженер напомнил министру, что его приказ не выполняется, просил оказать заводу помощь в приобретении контрольно-измерительных приборов и в получении информации о ходе освоения новой технологии на Нижне-Котельском и Ленинградском заводах, а также разрешить выезд в Москву для консультации со специалистами-теплотехниками. Однако министр не счел нужным даже ответить беспокойному инженеру. Ни приборов, ни информации тов. Баскаков не получил.

Зато вскоре в Пензу приехали начальник производственного отдела Главного управления кирпичной промышленности тов. Телехов и ревизор тов. Свиткулов. “Помощь” с их стороны была своеобразной. Так, Телехов без всякого основания высказался за прекращение работ по освоению нового метода, а ревизор тов. Свиткулов составил акт о недожоге кирпича. Директора завода тов. Сергеева вызвали в главк, где ему сделали строгое внушение за недожог кирпича и недвусмысленно обратили внимание на вред увлечения экспериментами.

Инженер тов. Баскаков не спасовал перед трудностями и на сей раз.

При активной помощи коллектива завода и коммунистов т.т. Мануйлова, Мерзлякова, Стульникова и других тов. Баскакову удалось продолжить освоение нового метода. Был установлен целый ряд “примет”, по которым хотя бы приближенно можно было вести процесс обжига. Был выявлен ряд причин, вызвавших брак. Устранение этих причин позволило сделать процесс более устойчивым.

Кольцевая печь №2, на которой проводились испытания нового способа обжига, имеет 18 камер общим объемом 975 кубических метров. Проектная её мощность - 32 тысячи кирпича в сутки. Но при работе по новой технологии и при полной загрузке печи было практически показано, что она может обжигать 90-100 тысяч кирпичей в сутки, т.е. в три раза больше нормы. Как известно, такой производительности кольцевой печи еще никто не достигал.

Таковы факты. Казалось бы, теперь-то Министерство промышленности строительных материалов РСФСР и его Главное управление кирпичной промышленности дадут дорогу новому методу обжига кирпича и поставят его на службу народному хозяйству. Но этого-то как раз и не случалось. В министерстве знать не хотят о результатах, полученных тов. Баскаковым, никто не интересуется ни делами инженера-новатора, ни опытом, накопленным им по освоению и разработке технологии нового метода обжига кирпича.

Не так давно тов. Баскаков получил авторское свидетельство на свой способ обжига кирпича. Но это полное официальное признание полезности для государства новаторских поисков инженера не изменило отношения к нему со стороны министерства.

Не получая помощи, поставленный в трудные условия, тов. Баскаков вынужден был прекратить обжиг кирпича по новому способу.

Так в Министерстве промышленности стройматериалов РСФСР заглушили творческие начинания новатора. Формально, приказом, его поддержали, а фактически под видом “углубленной разработки и проверки” новую технологию похоронили, закрыв её доступ на другие кирпичные предприятия страны.

П. Штабнов

(Корр. “Правды”).

г. Пенза