Аркаим
80% надуманности и 20% реальной истории и уникальности места.Стоит ли посещать? Там очень хорошие люди, так что ради общения-стоит. Ради эзотерики и прочего-на фиг, на фиг, кричали белки.
80% надуманности и 20% реальной истории и уникальности места.Стоит ли посещать? Там очень хорошие люди, так что ради общения-стоит. Ради эзотерики и прочего-на фиг, на фиг, кричали белки.
Антропологическая и художественная реконструкция лица девушки из "Страна городов" | южный Урал, Россия, Челябинская область, могильник Кизильский I | Синташтинская археологическая культура | бронзовый век, 21–18 века. до н. э.
Скульптурная реконструкция лица выполнена по черепу женщины, который обнаружили в кургане 2 могильника Кизильский I. Могильник входит в археологический район вокруг укреплённого поселения синташтинской культуры Кизильское.
Курган 2 могильника Кизильский I исследован под руководством Малютиной Татьяны Сергеевны в 2009 году. В ходе раскопок могильника было обнаружено три черепа (мужской, женский и детский).
Черепа мужчины и женщины долихокранные (вариант формы черепа, характеризующийся значительным преобладанием продольного диаметра над поперечным), имеют широкое, более высокое, в основном резко профилированное по горизонтали лицо, наклонный лоб, средний или малый угол перегиба затылка. Эти признаки близки к характеристикам ямных восточноевропейских краниологических серий. Спецификой данной выборки является небольшое выступание носовых костей.
Для экспозиции музея и выставочных проектов заповедника «Аркаим» бронзовую реконструкцию по черепу из памятника эпохи бронзы выполнил антрополог из Уфы Алексей Нечвалода.
Реконструкция физического облика людей, живших в далёком прошлом, начинается с определения возраста, пола и индивидуальных особенностей изучаемого человека (следы перенесенных травм и хронических заболеваний, деформация рта при выпадении зубов, возрастные изменения). Возраст антропологи определяют по стёртости зубов и швов черепной коробки, а также исходя из результатов исследования лицевого скелета.
Следующий этап — восстановление внешнего облика по черепу. Эту методику, которую продолжают совершенствовать и сегодня, разработал известный антрополог Михаил Герасимов. Он выявил зависимость между строением костей и толщиной мышц на них. Методика предполагает восстановление жевательных мышц, которые определяют контуры нижней половины лица, по таблицам толщины мягких тканей в разных частях головы формируют поверхность лица, затем моделируют детали — нос, глаза и рот. Работа завершается воспроизведением прически и одежды по историческим сведениям. С полученного бюста снимается форма, по которой изготавливают гипсовые или пластиковые копии.
Аркаим, пожалуй, является одним из самых известны археологических памятников Южного Урала. А может быть и в целом России. Известность эта зачастую связана, мягко говоря, не с вполне объективными фактами. Кого только не записывали в строители этого поселения, какими только смыслами не наделяли его. Тут надо отметить, что Аркаим не единственный в своем роде. Помимо него на сегодняшний день известно более двух десятков поселений так называемого синташтинско-петровского типа, относящихся к единой архитектурной традиции эпохи бронзы.
Объединяет их между собой ряд критериев: 1 – линии укреплений (валы и рвы), образующие замкнутые площадки округлых и подпрямоугольных форм; 2 – плотная регулярная застройка организованными в ряды большими однотипными подпрямоугольными жилищами; 3 – соответствие ранних слоев поселений материалам синташтинской и петровской археологических культур эпохи бронзы.
из статьи Солдаткина Н.В. "Конфигурации укрепленных поселений синташтинско-петровского типа: формы, размеры, трансформации"
Эти поселения расположены в центре евразийского степного пояса между 50° и 55° северной широты Южного Зауралья и Северного Казахстана. Располагаются в чашевидных долинах, на берегах степных рек. Глубина рвов обычно не превышает 2 м, а высота валов в древности достигала высоты 3 м. Внутри замкнутой системы располагались плотно примыкавшие друг к друга постройки. Существует ряд мнений относительно того, какую функцию они выполняли. Их рассматривали и в качестве крепостей, сакральных центров древних металлургов, ритуальных объектов, в качестве квазигородов. Кроме того, существуют гипотезы, интерпретирующие эти поселения как адаптации к окружающей среде, а также упоминания о локализации поселков с учетом ветрозащиты. Последнее находит свое подтверждение и по итогам исследования, проведенного археологами из Екатеринбурга и Челябинска. Результаты опубликованы в выпуске № 10 издания «Археология и геоинформатика».
Поселение Улак-1. Совмещенный план памятника (исходные параметры для анализа). A – контуры вала, рва, «канавы» по данным тахеометрической съемки; B – контуры жилищных впадин и вала по данным магнитной съемки; C – контуры жилищных впадин по данным тахеометрической съемки; D – контуры жилищных впадин по данным аэрофотосъемки
Исследователи выдвинули гипотезу, согласно которой синташтинско-петровские поселения функционировали как искусственные экологические ниши для обеспечения выживания коллектива и защиты домашнего скота в условиях суровых уральских зим. Эта версия объясняет необходимость как скученного проживания, так и создания окружных стен, не исключая при этом и других вариантов (например, защиту на случай военной угрозы). Ров вокруг жилой площадки при этом выполнял функцию канализации сезонных вод, а стена – для защиты от зимнего ветра, снега и последствий катастрофических паводков.
Цифровая модель поверхности укрепленного поселения Селек. Оно не вошло в данное исследование. Впервые раскопки на нем проведены лишь в этом году, о результатах будет отдельная статья
Для проверки этой гипотезы авторы использовали ГИС-моделирование ветровых условий вмещающего рельефа. Для анализа было отобрано 22 укрепленных памятника степной зоны, с сопоставимыми климатическими условиями. Для каждого из поселений было выполнено компьютерное моделирование скорости ветра при разных направлениях и сезонных скоростях.
Исследователями был произведен картографический анализ местоположения объектов, включающий сравнение абсолютной высоты расположения памятника с минимальной, средней и максимальной высотой в окружающем рельефе с привлечением описания топографии в литературе, определены преобладающие тенденции в локации поселений с точки зрения окружающего ландшафта. Затем на 11 из были проведены исследования, проведены замеры ветра (максимальная скорость) в дневное и вечернее время с 11-00 до 20-00 часов по местному времени.
Затем было осуществлено моделирование ветровых условий рельефа для каждого из рассматриваемых поселений. Палеоклиматические реконструкции для центрально-евразийской степи говорят о схожих или более холодных условиях в прошлом, позволяя экстраполировать данные современных метеорологических наблюдений на прошлое. В ходе исследования были приняты некоторые допущения. В частности, что планетарные условия направления ветра существенно не изменились с момента появления этих поселений и вплоть до настоящего времени. Кроме того, допущением является и то, что местные существенно не изменились с эпохи бронзы. Южное Зауралье – ветреная зона (в среднем, здесь 300–320 ветреных дней в году), при этом скорость ветра может достигать штормовых 20–25 м/с (72–90 км/ч). Климат характеризуется как континентальный со средними температурами ниже 0°C зимой и выше +10°C летом. Абсолютный зимний минимальный рекорд составляет -50°C.
Согласно проведенным метеорологическим наблюдениям, в изучаемой зоне преобладают ветра западного переноса с доминирующими направлениями с запада (270°), запада-юго-запада (247°), юго-запада (225°) и юга (180°). В зимнее время года преобладают юго-западные и южные ветра. Среднегодовая скорость ветра составляет 3,71±0,1 м/с, средняя летняя скорость – 3,8±0,1 м/с, а зимняя – 3,62±0,1 м/с
Анализ рельефа поселений показывает следующее. Синташтинско-петровские поселения располагаются у источников воды на достаточно низких участках, что, очевидно, объясняется потребностью населения в воде. С другой стороны, господствующие высоты вблизи поселений игнорировались их строителями, несмотря на то, что с точки зрения выполнения оборонительных функций они должны были хоть как-то использоваться. Прослеживается тенденция к расположению памятников у самого дна речных долин, ниже средних значений высотных отметок, хотя непосредственные площадки могут быть несколько выше ближайшей округи. То есть, располагаются они на наиболее низких, закрытых и, соответственно, менее продуваемых участках.
Построение моделей зимнего и зимнего юго-западного ветра позволили выявить важные закономерности. Во всех исследуемых зонах в силу схожести их рельефов модельные средние значения чрезвычайно близки и составляют 2,68–2,69 м/с.
Классификация всех памятников относительно средней скорости ветра в зимнее время показывает, что 10 из 22 поселений располагаются в зонах, где ветер слабее регионального среднего (45%), девять из 22 – в зонах умеренного ветра (41%), и лишь три из 22 лежат в зонах сильного ветра (14%). При изменении господствующего направления и увеличении средней скорости ветра в летнее время несколько меняется общее положение: в зоне сильного ветра лежат уже пять из 22 поселений (23%), в зоне умеренного – восемь из 22 (36%), а слабого – девять из 22 поселков (41%).
Модельные значения приповерхностного зимнего юго-западного (А) и летнего западного-юго-западного (В) ветра
Таким образом, в отношении доминирующего зимнего ветра в древности могла существовать ориентация на выбор наименее продуваемых локаций или же зон умеренного ветра.
В заключении авторы приходят к выводу, что при выборе места поселения в эпоху бронзы люди предпочитали относительно укрытые от зимнего ветра места. Тот факт, что синташтинско-петровские поселения располагались на первых надпойменных террасах и зонах слабых или умеренных ветров, позволяет нам утверждать, что плотная застройка и обводные стены могли служить, прежде всего, для теплосбережения в зимнее время года.
Проще говоря, назначение укреплений (валов и рвов) при плотной внутренней застройке объясняется главным образом необходимостью выживания и защиты населения и домашнего скота от суровых южноуральских климатических условий (ветров, осадков, холодов, разливов рек). При этом, конечно, не стоит окончательно исключать и иные функции (например, ту же оборонительную при некой военной угрозе).
Само исследование:P.S. В этом году объединенная экспедиция (включившая в себя аж три научные организации) работала на укрепленнном поселении Селек, которое с момента обнаружения в 2003 г. и до настоящего времени весьма условно причислялось или вовсе не причислялось к так называемой "стране городов". Небольшой отчет о раскопках этого интересного памятника будет чуть позже)
Чечушков И.В., Валиахметов И.А. Ветер крепчает»: моделирование скорости ветра при формировании объяснительных моделей системы расселения // Археология и геоинформатика. Выпуск 10, 2021.
Еще одна из последних публикаций, посвященных «стране городов»:
Солдаткин Н.В. Конфигурации укрепленных поселений синташтинско-петровского типа: формы, размеры, трансформации // Вестник Томского государственного университета, № 462, 2021. С. 161–172.
Несколько дней наша группа копала колодец, по два человека в день. Раскопать его дно выпала очередь мне и Андрею Абашеву, поэтому мы яростно орудовали лопатками, представляя мысленно какие артефакты могут лежать на его дне. Когда мы докопались до дна, нас ждало жестокое разочарование: на дне колодца не было ничего, кроме куска дерева, с метр размером. Андрей яростно рубил по нему лопаткой, откалывая удивительно не сгнившие щепки. В это время сверху заглянул Михалыч.
- Ну что у вас там?
- Ничего – мрачно ответил я – дерево какое-то
Однако Михалыча дерево внезапно заинтересовало. Ловко спустившись вниз (а колодец был чуть больше двух метров, стены каменные, в форме воронки) он исследовал щепки, отколотые Абашевым, затем побледнел, обвинил моего товарища в варварстве и заявил. Кстати, следует заметить, что Михалыч не выговаривал букву «р», поэтому сказанное выглядело примерно так:
- Ну, пагни это же кагейская бегёза! Навегна самая дъгевняя в миге! Будет вам вечегом амегиканка!
Михалыч не подвел. Американка действительно была и пришла она к нам в виде огромного арбуза, килограмм эдак на двенадцать. Хотя честно сказать, до сих пор не понимаю, в чем была значимость этой находки. Вот например, челябинские студенты раскопали за Аркаимом курган, в котором нашли череп человека эпохи бронзы, у которого один зуб был запломбирован. Вот это я понимаю, находка!
Михалыч был очень позитивным человеком. Вечером у костра он любил рассказывать разные истории, которые всегда заканчивались весело и остроумно. Опять же именно он учинил жестокую каверзу над челябинцами, с коими у петропавловцев шло соревнование по поиску артефактов. Челябинских студентов на раскопках возглавляла женщина. Как-то вечером она уверяла своих студентов:
- Наверное, завтра мы найдем здесь бронзу. Будьте внимательны!
Услышав этот призыв, Михалыч взял на время рабочий ГАЗ-66 и не поленился съездить в соседнее село, откуда вернулся с загадочным видом и подозрительно тяжелым свертком на вид. На другой день челябинцы приступили к раскопкам своего квадрата, и вскоре один из них закричал:
- Бронза! Бронза!
Михалыч тут же оказался рядом и, вырвав из рук оторопевшего студента найденную вещь, завопил еще громче:
- Бгонза, бгонза! Это действительно бгонза!
Услышав это, наставница челябинцев кенгуриными скачками понеслась к месту раскопок, неустанно повторяя:
- Ведь я же говорила! Ведь я же предчувствовала! Где она?
Михалыч, пряча улыбку в усы, протянул ей находку.
Я стоял неподалеку и увидел, что это была бронзовая шестеренка, примерно с полкило весом, изготовленная на каком-нибудь Челябинском заводе. Радость ее внезапно померкла, а лицо просто побелело. В это время Михалыч необычайно бодро на четвереньках карабкался в мою сторону.
- Ах, бгонза! – заорала она. И с недюжинной силой метнула шестеренку в сторону Михалыча.
От смеха после увиденной сцены в раскоп упали реально все.
А вскоре пришло первое воскресенье, полноценный выходной, который соблюдался даже на раскопках. С утра мы решили исследовать ближайшую к нам гору под названием Шаманка. Это сейчас некоторые любители оккультных наук называют ее центром вселенной, а в далеком 1989 году Шаманка внимания людей совершенно не привлекала, и никаких шабашей там еще не устраивалось. Мы вышли большой группой, человек 15, и после двухчасового пути оказались на вершине горы. (Продолжение следует).
На следующий день, выяснилось вот что. Во-первых, раскопки ведутся ППИ совместно со студентами Челябинского Государственного университета, коих возглавлял Зданович Г.Б. Во-вторых, днем мы будем работать, а вечером учиться. В третьих, готовить еду будут по очереди то наши, то челябинские девушки. Вот это-то меня и смущало больше всего. Глядя на наших девушек, да и на челябинских тоже, меня начинали терзать смутные сомнения, что они смогут приготовить что-то съедобное на примерно сотню человек. К сожалению, мои самые худшие опасения были сущей наивностью на фоне случившегося. Особенно это выяснилось, когда выпала моя очередь дежурить на кухне. Система была такая: каждый день три девушки готовили еду весь день, а два парня помогали им, выполняя тяжелые работы. В эти работы входили, в первую очередь, рубка дров и разведение костра, так как других источников огня для приготовления пищи в лагере не было. Дежурить мне выпало с городским парнем по кличке Джон. Как выяснилось, рубить дрова он совершенно не умел, невзирая на весьма внушительные габариты. Первым же ударом Джон загнал топор в центр огромного чурбака, естественно, его не расколов. Топор мы вытаскивали в течение двадцати минут под едкие комплименты челябинских девушек, которые в ожидании костра курили челябинскую «Приму» (хуже этих сигаре на этом свете не придумано еще ничего). Да и сам вид курящих девушек меня страшно смущал, ибо это явление я наблюдал впервые в жизни. Когда топор был наконец-то извлечен, я взял дело в свои руки и начал аккуратно откалывать маленькие кусочки с краев чурбака, а Джон занялся разведением костра. Это у него получалось значительно лучше, чем добывание топлива для оного. Вскоре костер весело загудел, и девушки отправили нас за водой с сорокалитровой кастрюлей на речку Караганка, которая протекала недалеко от лагеря. Из Караганки брали воду на еду, мытье посуды, в ней же купались и играли в водное поло, а два лагерных туалета, к моему ужасу, тоже стояли на речке. Поэтому, купаясь в Карагенке, нужно было быть очень внимательным, дабы не задеть руками разные нехорошие субстанции, плавающие вокруг. Мы притащили кастрюлю и водрузили ее на костер, а девушки заспорили над тем, что будет на завтрак. Из их споров я понял, что готовить они не умеют совершенно. После долгих дебатов, было решено приготовить гречневую кашу. Когда вода в кастрюле закипела, одна из девушек по имени Зульфия щедро вывалила в кипящую воду два пакета гречки.
- Маловато будет – сказала одна из ее товарок, после чего, операция была повторена. Как выяснилось совсем немного позже, это решение было неправильным, так как каша стала выползать из кастрюли, падая на костер. Короче, попытка сварить гречку провалилась, а завтрак приближался. В итоге, мы выволокли кастрюлю и оттащили, естественно, к Караганке. Местные рыбы наверняка были довольны. А завтрак все приближался. С боков кастрюли щедро свисали обгоревшие пласты гречки, однако челябинских кулинарок это совершенно не смущало. В итоге кастрюля была снова установлена на костре, в нее долили воды и стали варить манную кашу. Кому-то в голову пришла идея помешивать ее огромным половником, который часто падал на землю, но никто его не вытирал, невзирая на налипшие на него комья земли, мелкие камушки и местных представителей мира насекомых. Худо-бедно, манно-гречневая каша была сварена. Теперь наступила очередь чая. На стенах новой посудины были какие-то подозрительные корки с мутными разводами, но мыть кастрюлю девушки посчитали излишним – завтрак и без того запаздывал. Короче, в этот день мы с Джоном, наглядевшись на старания наших шеф-поваров, не завтракали, не обедали и, тем более, не ужинали, ограничившись хлебом. Кстати чай разливали тем же половником, в алюминиевые кружки, которые подтверждая законы физики, очень долго хранили тепло, и брать их голыми руками было просто невозможно. Хотя мой однокурсник Олег Воропаев обладал странной особенностью организма – например, легко выкручивал из патронов горячие электрические лампочки, так что раскаленная алюминиевая кружка не казалась ему чем-то особенным. Этим он спасал всех, разнося раскаленные кружки по четыре штуки сразу. Кстати, впоследствии я выяснил, что все мои однокурсники, которым выпадала такая честь дежурить по столовой, в этот день почти ничего не ели.
Справедливости ради надо отметить, что после двух недель мучений была создана бригада поваров, которые более-менее могли готовить что-то съедобное.
Начались рабочие будни. Распорядок жизни на раскопках выглядел примерно так: подъем в 8:00, в половине девятого завтрак, с девяти до шести – раскопки с перерывом на обед. С восьми до десяти – лекции. В одиннадцать костер. Постепенно, благодаря раскопкам и вечерним лекциям, мы стали узнавать такие термины как «энеолит», «чоппер», «болас». Так же мы выяснили, что Аркаим – это храмовый город, который существовал в 17 веке до нашей эры. Город был покинут жителями внезапно. И, что интересно, на территории всего храмового комплекса фактически не было найдено останков его жителей. А сами раскопки проходили так: пласты древности делились на квадраты 2*2 метра. Верхний слой, примерно со штык лопаты, снимался, и его содержимое уносили подальше в специальный отвал. Затем работа велась мелкими совочками, которыми землю кидали на носилки, сделанные в виде сита, чтобы ни один артефакт не проскользнул мимо археологических рук. Работа оказалась довольно нудной, особенно если ничего не находишь. Зато каждый вечер перед костром в лагере археологов проходила линейка, на которой объявляли счастливчика, нашедшего сегодня самую ценную вещь. Он получал специальный приз, который археологи называли «американка», непонятно почему. С нами на раскопках работал младший научный сотрудник ППИ Кисленко Александр Михайлович, которого все запросто называли Михалыч, – человек, не лишенный чувства юмора и невероятно любленный в археологию. Именно он и раздавал «американки». «Американкой» могла быть коробка тушенки или сгущенки. Среди самых значимых находок я могу отметить хрустальный наконечник копья неописуемой красоты, найденный Геной Швейгертом, или рог тура длинною в несколько метров. Однажды, получить американку довелось и мне… (Продолжение следует).
Наверное, все школьники, которые впервые начали изучать историю, хоть раз в жизни представляли себя археологами. Мне же удалось осуществить их заветное желание. Итак, 1989 год. Август. Я в числе других счастливчиков узнал, что выдержал экзамены и зачислен на первый курс историко-филологического факультета в городе Петропавловске.
Сразу после зачисления обе группы ИФФ «История и МФР» и «История и английский язык» были собраны в большом актовом зале здания ППИ. Декан факультета А.П.Мякшев обявил, что учеба у нас начинается не с сентября, а с августа: а именно, через три дня все должны собраться у здания института в рабочей одежде и с запасом еды на один день.
- Понятно – сказал высокий парень, сидевший возле меня, Витя Бестик, как выяснилось в последствие, воевавший в Афганистиане – поедем на сельхоз работы.
А Мякшев продолжал:
- Вам выпала большая честь сразу попасть на раскопки
По залу пронесся нервный смешок. А Бестик подытожил:
- Явно на сельхоз работы.
Через три дня, я с большим рюкзаком в котором лежали запас одежды, пакет пирожков и кассета с альбомом группы «Наутилус Помпилиус», привезенная сестрой из Ростова, стоял в толпе первокурсников, которая была, однако, значительно меньше, чем количество людей, сидевших на зачислении. Процентов 20 будущих историков раскопками явно не вдохновились.
Но Мякшев не обманул. Оказывается, мы действительно поедем в недавно открытый археологический комплекс Аркаим, который находился в Челябинской области, ближе к Кустанаю. Вскоре подъехал огромный автобус, и я внезапно понял, что обратной дороги нет.
Вперед, к неизведанному! Когда все студенты загрузились в автобус, прекрасно помню, что я сидел на предпоследнем месте, рядом с парнем со светлыми волосами и немного выдающейся вперед челюстью. Он был очень похож на немца, каковым, впрочем, и оказался. А сзади меня сидели Витя Бестик и Сергей Бочуля, из города Красноармейска (ныне Тайынша). В ходе поездки, которая в итоге заняла 22 часа, все сидевшие рядом студенты, естественно, перезнакомились. Со своим соседом познакомился и я. Звали его Виктор Гаан.
Между тем, автобус двигался фактически без остановок, мелькали города и поселки, поля и леса. И вот наконец-то наш маршрут был завершен. Мы приехали в местность, в которой нам предстояло прожить несколько недель. Пейзаж, открывшийся перед нами, оптимизма не внушал. Это была сплошная степь, с редкими вкраплениями деревьев. Лагерь археологов состоял из нескольких вагончиков и зданий, похожих на бараки. Начальник экспедиции, В. Ф. Зайберт, приятного вида человек с густой шевелюрой волос, стал размещать нас по объектам. Для проживания мне достался четырехместный вагончик. Правда, вместо четверых человек, туда втиснули пятнадцать (!) в виду катастрофической нехватки жилья: семь в одной половине вагончика, и восемь во второй. Вместе со мной, в левую половину вагончика попали Витя Гаан, Витя Бестик, Габит Утенов, Сергей Бочуля, Сергей Коротыч, Андрей Абашев и Владимир Лаптев. Вот и представьте, а рассчитана была эта половина на два человека. Спали мы плотно прижавшись друг к другу. Когда все укладывались на ночлег, пустого места на полу вагончика не оставалось. Короче, условия были еще те. Особенно в свете того, что на Аркаиме не было бани. Поэтому, уже на следующий день запах здесь был соответствующий. Если же открывалось окно, то аркаимские комары, размером с доброго лося, атаковали безжалостно. Приходилось выбирать: либо местные москиты, либо смрад. Но, как выяснилось, это оказалось сущей мелочью, на фоне вопросов с питанием. На следующий день, выяснилось вот что…. (продолжение следует)
Меня в истории древности всегда занимает именно бытовая сторона. Чо жрали так сказать, как спали, где жили и чем жили в принципе? Вот как дни проводили, когда не работали? Классическая история, особенно академического склада, важна для границ и общей сути. НО - когда речь заходит - а почему народ именно так то поступил - историки почти всегда могут в лучшем случае указать на какие то битвы. Выручают же историков климатологи хорошо, в последнее время они заметно уточнили, почему случались переселения, войны.
Но ментальность и дух раскрывает только быт. Поэтому зададимся интересным на мой взгляд вопросом - как и отчего огораживались люди периода бронзового века? Бронзовый век для нас с вами базовый, дорогие те из нас, кто русские. Потому что Русские, равно как и немцы и англичане, ведут свой корень генетический и культурный из Ямной культуры - существовавшая с 5 600 по 4 300 лет назад. А это культура именно бронзового века.
И что важно - был у меня маленький разговор, что мол не так уж тогда люди параноидально строили крепости. Мол это всё сказки про три ряда частокола и рвов. Мол жили относительно спокойно и так далее. Что ж. Начну с того как жилось тогда в действительности, согласно археологии.
Башкирское Зауралье... Прекрасное название для сказки, но абсолютно географически реальное. Площадь 17 000 кв. км. До сих пор этот регион является поставщиком меди - много богатых месторождений. Есть там село - Баишево и в целом интересная археологическая область площадью в 30 тысяч га. Рядом с селом есть укреплённое поселение Улак 1. Расположено у ручья. Поселение обнесено валом по кругу, диаметр этого вала - 90 метров. Шириной до 22 метров!, средняя высотка 80 см. Там где самая широкая часть вала был вход в поселение.
Вид на следы поселения с квадрокоптера.
Точка на карте, для понимания где это.
Ну скажете - да вдруг там дворцы стояли! Вот потому народ усиленно набрасывал такой вал. Я просто хочу всем, кто не осознал масштаб работы и для чего это. Вал явно лишь фундамент для Брёвен в виде частокола, это сто процентов. Иначе можно предположить, что предки были дебилами, и лопатили горы земли, ради вала высотой меньше метра. Это конечно не так. Это фундамент, в который удобно вкопать уже настоящую стену.
Пометка - железа нет! Есть только бронза, которая тогда была очень дорогой, ради неё и построили такие поселения, в их число и Аркаим входит. Значит лопатили не штыковыми железными лопатами, неееет, работали деревянными и в лучшем случае костяными лопатами и мотыгами.
Ещё, для понимания объёма земляных работ, который люди отгрохали.
Вычисляет длину окружности, зная что 90 метров это диаметр вала. - P = 2 π r = 2 π 45 = 90 π ≈ 282.74328 метра. Берём среднюю ширину метра три, по сути так и выходит, если к фото присмотреться. Среднюю высоту беру 0,7, наиболее логичная получается. Выходит сразу почти 600 кубометров. Да плюс сильно широкая часть перед входом, шириной аж 20 метров. Ещё кубометров 5 можно накинуть. 650 кубометров земли, только земли! накидали. Средний камаз это 15 кубом. Усиленный - 25, но это редко. Итого - где то 32 камаза земли. Да ещё конечно были брёвна, можно тоже прикинуть сколько их вогнали. Потому что повторюсь - не для понтов же, не для магии такой объём земли кидали. Если же учесть, что основная ширина вала у основания определена в 6 метров, то цифры растут ещё лучше, уже наверное камазов 50 земли получится.
Сосна в среднем сантиметров 40 - 60 толщиной. Итого, что бы просто в один ряд поставить частокол из сосен, толщиной по 40 см. - 705 сосен, да плюс на ворота сколько то. Где то короче штук 750 надо было. И всё это рубилось в лучшем случае бронзой.
Итак, сколько же народу жило, столько отработавшее?
Внутри вала найдено 28 жилищных впадин, проще говоря фундаментов. Могу сказать, что дома мало чем отличаются от современного набора в любом селе. Есть явно большие строения, есть совсем скромные, видимо зависело от достатка. Самый большой дом, как и положено был в центре, видимо тогдашняя администрация, военная.
Культура определена как Срубная и Синташтинская ( сущ. 4 100 - 3 750 лет назад ), некоторая смесь. Есть ещё подобные поселения - Синташта, Аркаим, Исеней 2, Журумбай, Ольгинское.
Народу видимо жило, если учитывать отсутствие антибиотиков, высокую детскую смертность, не больше 200 человек. И я хочу сказать - не хило так народ впахивал! Значит был повод, мягко говоря, что бы силами 100 мужиков, а скорее всего и поменьше, такой объём работ производить. Даже если приходили помогать с других селений, всё равно, ну пусть 200 мужиков пришло, ведь в селениях вокруг явно своя работа была всегда. Двум мужикам надо было по камазу земли набрать во что то наподобие телеги, если они тогда были и перевезти - это чистая, любимая моя арифметика. Ну не силы земли же это за людишек творили? Всё руками, примитивными лопатами и телегами.
Так что жизнь была тогда тяжкой до предела, я не удивлён, что и жили в итоге в среднем по 30 - 35 лет. Попробуй так попаши мил человек, да ещё ведь и скотину пасти кому то надо, растить какую то еду, явно ведь не одним мясом там можно пропитаться, нужен и хлеб. В итоге если у кого и есть романтические мечтания, у меня точно такого нету. Люди тогда явно много кого опасались, жили нервно и мало.
http://annales.info/life/konf36.htm#_Toc427873450
http://urgaza.ru/library-portal/articles/209/4985/
Это схема поселений, подобному описанному выше. В том числе есть и Аркаим. И вокруг него точно было два ряда валов, и в валы были вкопаны брёвна, да ещё и глиной обмазаны. При диаметре 170 метров, если экстраполировать подсчёты выше на Аркаим, что бы его просто валами окружить было перелопачено не меньше 100 + 100 камазов земли, потому что вала то два. Да плюс сосен средних уже 200 - 2500 штук было поставлено.
Если на простую карту приложить, это всё в этих вот окрестностях, судя по рекам.
Жили в довольно простых домах. в Аркаиме и подавно жили в двух общагах, скорее напоминавших общажного типа скандинавские жилища. Дух захватывает, как представлю, какая там вонь потяги, мочи и прочего стояла. Бронзовый топор наверное висел как на крюке. :) А ещё стоит учитывать, что труб печных тогда не водилось, обогревались очагами и вытяжка была в потолке, без трубы.
Периодическая чума и оспа довершали трудности. Зимой жизнь между селениями сильно замедлялась, переезжать между ними по снежной целине было сложно и опасно. Ведь от кого то городили такие стены. И народу то в каждом селении курам в Индской культуре на смех, а на ж тебе... Я серьёзно. У Индов людей в городах было по десять тысяч и больше.
До принятия мировых религий - ислама, христианства и буддизма, тюрки (и монголы) имели древнюю оригинальную религию тенгрианство, о которой можно узнать из маньчжурских требников и китайских летописей, арабских, иранских источников, фрагментов сохраненных древнетюркских рунических и согдоязычных памятников VI-X вв.
На каменных плитах в районе Верхнего Енисея сохранились высеченные древним художником изображения священнослужителей в длинных одеждах с жезлами в руках. Рисунки алтаря со стоящей на нем чашей, очень похожей на потир, изображают элементы религиозного обряда.
Религиозные представления тюрков
Тенгрианство - религия, основанная на вере в Создателя, предположительно возникла в конце II - начале I тыс. до н.э., но не позднее V-III вв. до н.э. Его сближают с хуннуским ченли («небо»), существуют и более широкие параллели с китайским Тянь, шумерским Дингир, «небо».
Полного согласия среди ученых в понимании сущности тенгрианства пока не сложилось. Часть исследователей пришли к выводу, что это вероучение приняло форму законченной концепции с онтологией (учение о едином божестве), космологией (концепция трех миров с возможностями взаимного общения), мифологией и демонологией (различение духов-предков от духов природы) к XII-XIII вв.
В то же время в одном из древних рукописных источников сообщается, что к 165 г. до н.э. тюрки уже обладали полностью сложившейся религией с развитым каноном, во многом близким буддийскому, завещанному индийским царем Канишкой, от которого берет начало ветвь буддизма, получившая самостоятельное развитие и оформившаяся как тенгрианство.
Часть исследователей настаивает на том, что системного письменного изложения теологической доктрины тенгрианство не оформило и имело небольшой по количеству священный реквизит, благодаря простоте и ясности которого просуществовало несколько тысяч лет в устойчивых формах религиозного ритуала и практики. В то же время другая часть исследователей заявляют о наличии главной священной книги тенгриан - «Псалтырь» (тюрк. - «венец алтаря»), содержащей тенгрианский канон - обычаи, обряды и правила, по которым надлежало обращаться к Богу.
Тенгри (Тэнгри)
Культ Тенгри - это культ Голубого неба - небесного Духа-хозяина, Вечного неба, местом постоянного обитания которого было видимое небо. Кипчаки называли его Тенгри, татары - Тэнгри, алтайцы - Тенгри, Тенгери, турки - Танри, якуты - Тангара, кумыки - Тэнгири, балкаро-карачаевцы -Тейри, монголы - Тэнгер, чуваши - Тура; но речь всегда шла об одном - о мужском неперсонифицированном божественном начале, о Боге-Отце.
Тенгри-хан мыслился как Бог поистине космических масштабов, как единый благодетельный, всезнающий и правосудный. Он распоряжался судьбами человека, народа, государства. Он - творец мира, и Он сам есть мир. Ему подчинялось все в Мироздании, в том числе все небожители, духи и, конечно, люди.
Выразительной особенностью тенгрианства являлось выделение трех зон Вселенной: небесной, земной и подземной, каждая из которых, в свою очередь, воспринималась как видимая и невидимая.
Строение Вселенной
Невидимый (иной) небесный мир выглядел как слоеный пирог: из трех, девяти и более горизонтальных ярусов, каждый из которых был обителью того или другого божества. На самом возвышенном ярусе обитал Великий Дух Неба - Тенгри. К небесной зоне относили светлых и доброжелательных по отношению к человеку божеств и духов. Они перемещались на конях, поэтому в жертву им приносили лошадей. В видимом небе, ближнем - куполообразном, располагались солнце и луна, звезды и радуга.
СТРОЕНИЕ МИРА, ИЗОБРАЖЕННОЕ НА БУБНЕ ШАМАНА
Средний мир, невидимый, был заселен божествами и духами окружающей природы: хозяевами гор, лесов, вод, перевалов, источников, других объектов, а также духами умерших камов. Они управляли видимым миром и были наиболее близки людям. Постоянное местонахождение духов-хозяев - граница человеческого и природного миров, зона вторжения человека, которая обусловлена его хозяйственной деятельностью. Если равнинная часть ландшафта - степь, горная долина принадлежала людям, то места, расположенные выше или ниже, были заселены духами-хозяевами, и человек, будучи там гостем, проникал за эту черту после «кормления», или простейшего жертвоприношения. Отношения между людьми и духами - хозяевами местности понимались как отношения партнерства, а если их и почитали, то как старших родственников, или предков, каковыми они часто и мыслились. Наиболее значимым хозяевам гор, лесов и вод тюрки устраивали общественные жертвоприношения. Считалось, что именно от них зависело хозяйственное благополучие общества. Серединный видимый мир воспринимался древними тюрками как живой и неживой. Для человека это был мир наиболее доступный для освоения, познания, особенно в тех местах, где он родился и жил.
Нижний, подземный мир, невидимый, являлся сосредоточением злых сил во главе с могущественным божеством Эрликом. Он также был многослоен, но имел предел был обитаем людьми, срок жизни которых в среднем мире кончился. Особенности подземного мира - его зеркальная перевернутость и запахи, отличные от земных. У нижнего мира существовала видимая структура со своими границами: любая впадина и отверстие могли оказаться входом в подземное царство. Все живое, обитающее в земле, под землей, в воде, считалось принадлежностью нижнего мира. Производительные характеристики нижней части человеческого тела переносились на «низ» во всех его проявлениях.
В целом в традиционном древнетюркском мировоззрении мир не столько вычислялся в уровнях и ярусах, сколько переживался эмоционально и не как набор символов, а как действие, изменение, в постоянной динамике. Основная функция мира - непрерывность жизни, ее постоянное возобновление, и человек как часть мира был кровно заинтересован в том же. На продление существования были направлены - прямо или косвенно - все ритуалы, обряды, праздники, которые были согласованы с природными ритмами (времени, последовательной смены времен года и перемещения небесных тел) на основе трудовой деятельности, связанной с животноводством, поклонения обожествленным силам природы и культа предков.
Божественное начало
Древние тюрки считали, что Вселенной правят: Тенгри-хан - верховное божество; божества: Йер-суб, Умай, Эрлик, Земля, Вода, Огонь, Солнце, Луна, Звезды, Воздух, Облака, Ветер, Смерч, Гром и Молния, Дождь, Радуга. Тенгри-хан, иногда в купе с Йер (Землей) и другими духами (йорт иясе, су анасы и т.д.), вершил земные дела и, прежде всего, «распределял сроки жизни», однако рождением «сынов человеческих» ведала Умай - олицетворение женского земного начала, а их смертью - Эрлик, «дух подземного мира».
Земля и Тенгри воспринимались как две стороны одного начала, не борющиеся друг с другом, а взаимопомогающие. Человек рождался и жил на земле. Земля - его среда обитания, после смерти она поглощала человека. Но Земля даровала человеку только материальную оболочку, а чтобы он созидал и этим отличался от других обитателей на Земле, Тенгри посылал на Землю к женщине, будущей матери, «кут», «сюр». Дыхание - «тын» как признак рождения ребенка, было началом периода пребывания человека на «лунно-солнечной земле» до самой смерти, пока оно не обрывалось - «тын бетте». Если «тын» являлся признаком всех живых существ, с «кутом», самой сутью жизни божественного происхождения, приходящего с Космоса, связывали жизненную силу человека от его зарождения до самой смерти.
Вместе с «кутом» Тенгри даровал человеку «сагыш» («мын», «бэгер») и этим отличал его от всех живых существ. «Сюр» также даровался человеку вместе с кутом. Считалось, что в «сюр» заключен его внутренний психологический мир, который взрослел вместе с ним. Кроме того, Тенгри даровал человеку «кyнел», благодаря которому человек был способен предчувствовать многие события - «кунелем сизэ». После смерти, во время сожжения физического тела умершего, «кут», «тын», «сюр» - все одновременно испарялись в огне, и умерший «отлетал», переселяясь на Небо вместе с дымом погребального костра, где становился духом (духом предков). Древние тюрки верили, что смерти нет, есть устойчивый и последовательный круговорот жизни человека во Вселенной: рождаясь и умирая не по своей воле, люди приходили на Землю не зря и не временно. Смерти физического тела не боялись, понимая ее как естественное продолжение жизни, но в другом существовании. Благополучие в том мире определяли тем, как родственники исполняли обряды захоронения и жертвоприношения. Если они были исправны, дух предка покровительствовал роду.
шаманизм
Традиции почитания духов, предков и героев
Глубоко почитаемым древними тюрками был «культ предков-героев, прославившихся своими подвигами на поле брани» или творениями, материальными и духовными, которые возвеличили имя тюрков. Тюрки верили, что кроме физического питания тела, необходимо питать и душу. Одним из источников энергии души был дух предков. Считалось, где жил и творил Герой, или Гений дела, там и после смерти его дух мог оказывать постоянную защиту и помощь своим сородичам и народу. Славным предкам тюрки устанавливали каменные памятники, на плитах выбивались слова о подвиге и обращение к потомкам. Памятник был местом встречи между людьми и духом предка. Во время памятных жертвоприношений, молений, иногда в государственном масштабе, дух предка находил в памятнике временное пристанище, остальное время он обитал на Небе. Каменные памятники в древние времена стояли от Алтая до Дуная и были разрушены в средние века после принятия тюрками мировых религий.
Традиция почитания духов предков обязывала тюрков знать свою родословную до седьмого поколения, подвиги дедов и их позор. Каждый мужчина понимал, что и его поступки будут также оценивать семь поколений. Вера в Тенгри и в небожителей устремляла тюрков на достойные дела, к свершению подвигов и обязывала к нравственной чистоте. Ложь и предательство, отступление от клятвы воспринимались ими как оскорбление естества, следовательно, самого Божества. Признавая коллективную ответственность за род и племя, а также наличие наследственных признаков, тюрки не позволяли людям, причастным к предательству, жить и иметь потомков.
Почитание предков у тюрков (и монголов) нашло выражение в их тотемическом отношении к Волку - предку Бозкурту, гаранту бессмертия тюркского народа, посланному Великим Тенгри, о чем символизирует небесно-синий цвет шерсти Бозкурта. Древние тюрки считали, что их предки спустились с Неба и с ними «небесный волк» - существо небесное, дух-предок, дух-покровитель. «Верования, связанные с Бозкуртом, в мифологических текстах тюрков делятся на три части: вера в Бозкурта как отца, основателя рода; вера в Бозкурта как вождя и вера в Бозкурта как спасителя. Предок-Бозкурт являлся не случайно в те исторические моменты, когда тюркский народ находился на грани вымирания, и всякий раз Он стоял у истоков его возрождения. Бозкурт - незаменимый воитель, вождь, выводивший тюрков на путь боевых побед в периоды, когда бурлила их национальная жизнь и совершались великие походы». «Золотая волчья голова красовалась на тюркских победоносных знаменах», вызывая страх перед ним у противника. Тюрки почитали волка как умного, самоотверженного, преданного другу, лидера среди зверей. Он смел и свободолюбив, не поддается дрессировке и этим отличается от служилых собак и подлых шакалов. Волк - санитар леса, когда Духу Неба и Земли становилось невмоготу и они нуждались в очищении, тогда среди тюрков рождались небесные люди и Бозкурты, которые своим поведением и примером направляли за собой тюркский мир.
ЧУВАШСКИЕ ТЕНГРИАНСКИЕ СИМВОЛЫ
Именем Голубого неба - Тенгри освящалась каганская (ханская) власть. После того, как каган был избран, он становился первосвященником в государстве. Его почитали как сына Неба. Задача хана заключалась не только в том, чтобы заботиться о материальном благополучии своего народа, его главной задачей являлось укрепление национальной славы и величия тюрков. Тенгри наказывал гибелью, пленом, другими карами каганов, а порой целые народы за совершенные ими преступления или проступки. От Тенгри зависело все, благодать или кара следовали обычно моментально или в течение шестидесяти лет (средняя продолжительность жизни человека) в солнечном мире, избежать их было невозможно. После смерти человека власть Тенгри над ним прекращалась.
Обряды почитания Тенгри-хана были достаточно строгими, молитвы долгими и очищающими душу. При всех обстоятельствах в жизни за помощью обращались к Тенгри, а если обращение было к другим божествам или духам, то оно обязательно упоминалось после возвеличивания Тенгри. Молились, поднимая руки вверх и совершая земные поклоны, просили дать хороший ум и здоровье, оказать помощь в справедливом деле, в бою, в хозяйственных делах; другого не просили. И Тенгри оказывал помощь всем, кто почитал Его и сам проявлял активность, целеустремленность в действии.
ТЕНГРИАНСКИЕ ОБРЯДЫ
Тенгрианские моления
Ежегодно в государственном масштабе устраивались общественные моления - приношения жертвы. В начале лета, в указанное каганом время, в орду (столицу) съезжались племенные вожди, беки, знатные полководцы и нойоны и т.д. Вместе с каганом они восходили на священную гору, чтобы принести жертву Великому Тенгри. В этот день моления Тенгри проходили по всему государству. На священные горы, долины, речки, озера и источники съезжались тысячи людей из близлежащих аулов и городов. Моления проходили без женщин и камов, последние никогда не входили в состав священников (прорицателей) религии Тенгри, их роль заключалась в волховании, врачевании, в том числе гипнозом, заговорами - их просто опасались. Возле берез на священных землях горели десятки тысяч костров, в жертву приносили лошадей, овец, ягнят. Небесному Богу поклонялись, поднимая руки вверх и совершая земные поклоны, просили, чтобы Он дал хороший ум и здоровье, помогал в справедливом деле; другого не просили. И Тенгри оказывал помощь тем, кто Его почитал и сам был активным, т.е. кроме молитвы совершал целеустремленное действие. Заканчивалось все праздничным пиршеством, весельем, различными играми, состязаниями, скачками.
ТЕНГРИАНСКОЕ МОЛЕНИЕ У ЧУВАШ
Жертвоприношения Йер-суб (Великое божество, видимый мир в образе Родины) в период тюркских каганатов также носили общегосударственный характер. С принятием ислама или других религий общетюркские моления в государственном масштабе прекратились, получили преимущественное развитие местные родоплеменные моления. Обрядовая сторона моления Тенгри стала ослабевать, а затем постепенно исчезать.
Символ креста в тенгрианстве
Свою покорность Тенгри-хану степняки подчеркивали, используя древнейший символ, знак равностороннего креста - «аджи»: его наносили на лоб краской либо в виде татуировки. Он символизировал понятие рум - мир, откуда берет все начало и куда все возвращается. Там есть небо и земля, верх и низ со своими покровителями. Рум плавает в безбрежном океане на спине огромной рыбы или черепахи, придавленной для большей устойчивости горой. У основания горы покоится змей Бегша. Время от времени в руме вспыхивает, словно молния, крестообразная ваджра - «алмаз», по аналогии с буддизмом символ неуничтожимости. При раскопках степного города Беленджера в Дагестане были обнаружены остатки храмов и сохранившиеся древние кресты. Такие же кресты археологи находили на могильных камнях от Байкала до Дуная - на земле исторического Дешт-и-Кипчак. Археолог М.Магометов, исследовавший остатки древних храмов кипчаков, так описывает свои находки: «Они расположены в центре курганных групп и отличаются небольшими размерами… Ломаные внутренние очертания строения воссоздают в плане форму равностороннего креста».
Помимо прочности, неуничтожимости, крест, видимо, символизировал и перекресток, где сходятся пути мира. В противоположность правилам, принятым мировыми религиями, в тенгрианстве строили храмы в честь божеств или духов предков с одним внутренним помещением, предназначенным только для сохранения их символов. По представлениям древних тюрков, божества и духи посещали храмы лишь в дни религиозных празднеств. В остальное время божества находились по своим ярусам на небе, а духи в основном в горах. Храм для тенгриан был святым местом, рядовым верующим входить в храм не разрешалось. Только священнослужитель по ходу службы мог ненадолго посетить его. Один раз в год ему разрешалось входить в алтарную часть храма. Подобная традиция оправдывалась тем, что храм считался местом отдыха божества, и верующим полагалось молиться только возле него. Площадка для моления называлась «харам» - «место для молитвы». Все остальное, кроме моления, здесь было запрещено, отсюда еще одно значение слова «харам» - «запрет», «запретный». Тенгрианские храмы назывались «килиса» - от названия священной горы Кайласа, одной из самых высоких гор на юге Тибетского нагорья. У многих народов Востока она считалась обителью богов. По утверждению части исследователей тенгрианства, Южный Тибет прежде являлся традиционным местом паломничества тюрков. Люди останавливались на берегу озера Манас и смотрели на Кайласу издали. Здесь они молились и вели философские беседы.
Зафиксированные у древнетюркских народов ритуалы имели различные функции. И поэтому обрядовые действия их были различными. Одни сопровождались жертвоприношениями, другие ограничивались только молениями. При произнесении молитв требовались знания о божествах и духах, хозяевах местности, об их характерах и т.д. Древние тюрки пользовались священными устными текстами, которые передавались из поколения в поколение и назывались алгыш, алгас, алкыш, под этими названиями они встречаются и в древнетюркских памятниках. Во время жертвоприношений чтение алгышей являлось важным атрибутом праздника. Читались алгыши на родном диалекте ясно и внятно, чтобы не разгневать покровителей, для этого перед началом празднества выбирали из присутствующих одного, чаще двоих, умеющих говорить алгыши. Во время общественного моления они занимались кроплением, сопровождая его алгышами.
ТЕНГРИАНСКОЕ МОЛЕЛЬНОЕ МЕСТО
Почитание стихий в тенгрианстве
В тюркской религии было много культовых обрядов. В китайской летописи сказано: «Тюрки превыше всего чтут огонь, почитают воздух и воду, поют гимн земле, поклоняются же единственно тому, кто создал небо и землю, и называют его Богом (Тенгре)». Свое почитание солнца они объясняли тем, что «Тенгри и его помощник Кун (Солнце) руководят созданным миром; лучи солнца - нити, посредством которых духи растений сообщаются с солнцем. Тюрки дважды в год приносили жертву солнцу - свету: осенью и в конце января, когда первые отблески солнца показывались на вершинах гор». Луна не являлась объектом поклонения. Ее почитание возникло значительно позже и входило лишь в число традиций, связанных, по-видимому, с лунным календарем. Культ огня у тюрков, как и монголов, был связан с верой в его могущественную очистительную силу от зла, дарованную Тенгри. Сохранились сведения византийского посла Земарха (568 г.), который, прежде чем был допущен к хану, прошел обряд очищения огнем. С культом огня связан погребальный обряд тюрков - обычай сожжения умерших. Среди глубоко почитаемых объектов природы у тюрков был металл - железо, из которого ковали оружие. Оно встречается во всех легендах, в которых древние тюрки излагали историю своего происхождения. Хунны первыми в Центральной Азии освоили промышленную добычу железа. «По китайским источникам, развитие металлургии позволило роду Ашина перевооружить свою армию и создать отборные ударные части из латной кавалерии - фули, т.е. бури - волки». «Хунны молились железу и символом его сделали клинок, который римляне назвали мечом Марса. На границе тюркской империи византийские послы в VI веке присутствовали при религиозной церемонии, во время которой им поднесли железо».
ЧУВАШСКОЕ СВЯТИЛИЩЕ
Общественно-религиозная значимость тенгрианства
Итак, тенгрианство, будучи оформленной религией, на протяжении многих веков через систему духовных кодов культивировало и социализировало определенные устойчивые этнические константы кочевых народов Степи, где сложился психологический тип «небесных людей»: свободолюбивый тюрк - бесстрашный воин, подвижный, темпераментный от природы, и владелица дома - женщина (мужу принадлежало только оружие). Во всех тюркских родах, племенах и ордах все они были объединены одной идеей Единства через «стремление к Вечному элю» - гаранту порядка в Степи, рожденной еще Мете-шаньюем во II веке до н.э. «При полной политической раздробленности идейное единство тюркских племен сохранялось; этническая традиция, она же сигнальная наследственность, не была нарушена, незабвенные деяния предков вдохновляли их на подвиг». В результате тюрки создали много десятков империй и ханств. Часто война уносила их из родных мест на тысячи километров. Рождаясь в одном краю, тюрок умирал чаще в другом. Его родиной была Степь.
Наиболее рельефными чертами характера тюрков, кроме силы духа и уверенности в будущем, дарованными Тенгри, являлись общественная солидарность и уважение к общественному мнению, приверженность к иерархии и дисциплине, особое почтение к старшим, глубокое уважение к матери. Тюркским сообществом изначально пресекались предательство, бегство с поля брани, доносительство, безответственность, ложь. Стремление к естественному образу жизни отражало родственную адекватность тюрков с окружающим одухотворенным ими миром. Тюрок всегда выбирал ясную, четкую, ненагроможденную деталями линию поведения. Обладая широким кругозором и масштабным мышлением, он имел неограниченное доверие и открытость к жизни. Древние тюрки отличались завидной активностью, будучи глубоко религиозными, не делили жизнь на потустороннюю и посюстороннюю, а принимали ее целостно как переход из одного качества в другое в едином для них мире.
Тенгрианство – древняя религия тюрков
Тенгрианство и ислам
В X в. исторически сложились политические условия тесного взаимодействия религиозных моделей тенгрианства и ислама. Обе они по своей природе были органичны с точки зрения всеобъемлющего духовного влияния, социального регулирования и контроля жизнедеятельности общества и личности. Столкнувшись, они не пришли в непримиримое противоборство между собой: со стороны тюрков благодаря высокодуховности и правилам веротерпимости в Степи, со стороны мусульман благодаря высоким адаптационным способностям исламской религии. Обладая высокой наступательностью, ислам должен был пройти период культивирования, предполагавший оседлый образ жизни в городских центрах.
Суфизм как производное ислама наиболее близкий по своей природе к тенгрианству, широко распространившись в Степи, внес некоторые элементы, смягчающие и приспосабливающие восприятие кочевыми и полукочевыми народами жестких предписаний и обязанностей мусульман и общины в целом. Несмотря на то, что процесс исламизации затянулся на века, тюркский мир, расколотый наступательностью мировых религий и принявший отчасти буддизм, отчасти христианство, что ввергнуло Степь в невиданные до того религиозные конфликты, вновь попытался восстановить раздробленную однозначность духовного кода, объединившись под знаменем ислама.
Восприятие Тенгри по своим сущностным характеристикам в целом не противоречило восприятию Аллаха. В функционировании общин тенгриан и мусульман также были важные пересекающиеся сходства. Например, свод древних обычаев тюрков и монголов - Яса и предписания Корана и сунны:
в защиту семьи предоставляли мужчине право жениться на нескольких женщинах, при этом первая жена считалась старшей;
2. обязывали мужчин уважать жен и верить им; накладывали запрет на спиртное;
3. предписывали пожилым воспитывать молодежь в любви к своей семье, народу (для тенгриан - к братству «небесных людей» Степи, вне зависимости от рода и племени; для мусульман, вне зависимости от национальности, - ко всем, поклоняющимся Аллаху);
4. обязывали богатых людей служить общине, помогать бедным;
5. провозглашали собственником земли государство (правитель от имени государства закреплял за определенные повинности (при преобладании военной, с учетом выслуги лет, причем с правом разжалования за проступки) права на владение землей); понятие продажи земли в культурах отсутствовало вообще.
Вместе с тем, ислам в Степи получил тюркскую модификацию на основе преемственности культурных традиций тенгрианства, особенностей этнического мироощущения и мировосприятия человека, соотнесенного с фактором сосуществования его с одухотворенной природой. Приведем лишь один факт: представление о «душе» - важнейшем звене в теологии каждой религии - в тенгрианстве носило иной и весьма специфический характер, совершенно непохожий на то, что в исламе вкладывается в понятие «жан». Объективно это создавало непреодолимые трудности адекватной трансляции на тюркский язык, порождало новое по качеству в мусульманской культуре прочтение, отражающее традиционное для тюрков мировоззрение о жизни и смерти.
Источник: А. Давыдов https://vk.com/id30435246
Фото: А. Давыдов https://vk.com/id30435246