США не намерены голосовать в поддержку резолюции о принятии Палестины в состав ООН в качестве постоянного члена, заявил в пятницу заместитель официального представителя госдепартамента США Ведант Патель.
"США проголосуют против по предложенной Советом Безопасности резолюции", - сказал Патель на брифинге.
Сейчас Палестина имеет статус наблюдателя в ООН, тогда как Израиль является полноправным членом организации с 1948 года. В четверг на 17.00 (00.00 мск) намечено голосование по резолюции СБ ООН, рекомендующей Генассамблее принять Палестину в состав ООН в качестве полноправного члена.
Сегодня у меня в подборке последняя (во всяком случае из основных) книга, ещё затрагивающая период до н.э. Но и она уводит нас своей второй частью аж в середину I-го века н.э. И я хочу поблагодарить всех, кто проходил опрос в конце прошлых постов. Результаты по итогам двух опросов, правда, получились противоречивые: 6 человек за сохранение сквозной нумерации и 5 – за начало новой (при условии, что во втором опросе не участвовали те, кто принимал участие в первом. Т.к. опрос анонимный, я достоверно знаю только об одном таком человеке, и его голос учла только один раз). Поэтому мне пришлось хорошенько подумать, прежде чем принять какое-либо решение. И решила я выбрать некий срединный вариант – античность довести под прежней нумерацией, а новую начать с периода средневековья, т.е. либо с 476-го года н.э., либо с 500/501-го для круглоты. Так что пока вот так.
(Первые римские императоры)
И разговор сегодня вновь пойдёт о Римской империи. Точнее про её первых императоров, так что готовьте чай и булки – сегодня я разошлась не на шутку: будет и много текста, и много картинок.
Про Октавиана Августа я уже сказала достаточно, не упомянув лишь, что его любимая жена Ливия Друзилла при нём активно вмешивалась в государственные дела, отчего её ещё современники подозревали во всяком разном. И не мудрено, ведь, когда в 14-м году н.э. Октавиан умер, его место на посту президента императора занял Тиберий, приходившийся родным сыном Ливии (от первого брака, с Тиберием Клавдием Нероном), и при этом пасынком и приёмным сыном Октавиану Августу.
(Ливия Друзилла и её сын Тиберий)
Сам Октавиан женат был трижды: в первый раз на Клодии Пульхре (упомянутой, кстати, в романе «Тигран Великий»: История нашего мира в художественной литературе. Часть 37.3. «Тигран Великий»), во второй раз – на Скрибонии, и в третий – на Ливии. При этом с наследниками у него в принципе сложилось непросто, т.к. единственным его родным ребенком была дочь Юлия, от второй жены, которую обычно обозначают как Старшую.
Юлия Старшая тоже несколько раз была замужем, и третьим браком оказалась связана именно со сводным братом – Тиберием. Брак этот, судя по всему, в большей степени был продиктован политическими мотивами, поскольку современники пописывали, что до того Тиберий был женат на Випсании Агриппине, которую очень любил, и от которой имел сына, Юлия Цезаря Друза, однако его вынудили с ней развестись и жениться на Юлии, которую он возненавидел всем сердцем, хоть и прижил от неё ещё одного сына (впрочем, умершего в детстве). Юлия, в свою очередь, стала отвечать ему взаимностью, и заводить себе любовников, причем всё меньше и меньше скрывая свои шалости. Закончилось всё тем, что вести об этом дошли до её отца-императора, который, хотя дочурку очень любил, в 2-м году до н.э. взял да и развёл её с Тиберием, а потом сослал на отдаленный остров Пандатерию, где она и провела долгие годы, прежде чем ей разрешили переселиться хотя бы в Регий.
Там-то в 14-м году и застала её весть о том, что умер её отец, и у римлян теперь новый император – Тиберий (42г. до н.э. – 37 г. н.э.). Тиберий, дорвавшись до власти, с бывшей женой не церемонился и урезал её содержание настолько, что это будто бы привело её в итоге к голодной смерти. Но на этом закончилось далеко не всё.
Период I-го века н.э. в Римской империи был вообще отмечен многочисленными интригами, заговорами, восстаниями, дележками власти, безумствами и жестокостями. Про Тиберия тоже ходило много ох… удивительных историй, особенно про его развлечения на острове Капри. В его же времена вроде как начал свою проповедническую деятельность Иисус Христос, и при нём же, вероятно, был казнён. Про него же ходила легенда о том, что будто бы его однажды посетила Мария Магдалина и преподнесла ему в дар яйцо, которое в руках императора покраснело. По его приказу была осуждена и казнена вдова Квинтилия Вара Клавдия Пульхра. При нём же был раскрыт заговор Луция Элия Сеяна в 31-м году н.э., и, помимо казни зачинщиков, произошла чудовищная расправа над членами семьи самого Сеяна. Кстати, об этом стоит сказать подробнее. Ведь помогала Сеяну Юлия Ливия (Ливилла).
(Я учла предыдущий опыт и отзывы читателей, поэтому на этот раз прилагаю фамильное древо. Уж что оно тут ох как необходимо, у меня нет сомнений. Я и сама без него могла долго соображать, кто есть кто, и кем кому приходится)
И тут снова нужно вернуться к запутанной родственной истории этой династии, точнее к знаменитой сестре Октавиана Августа – Октавии Младшей. Та замужем была всего два раза – сначала за Гаем Клавдием Марцеллом, а затем – за Марком Антонием. От первого брака у неё родился сын названный Марком Клавдием Марцеллом и две дочери Клавдии, а от второго – две дочери с именем Антония, ибо собственных имён у римлянок, как таковых, не было)
Так вот первым мужем Юлии Старшей стал её двоюродный брат – Марк Марцелл, однако брак тот продлился всего около двух лет и оказался бездетным. Второй раз замуж Юлия вышла замуж за Марка Випсания Агриппу, который прежде был дважды женат и, кстати (тарарам), был отцом первой жены Тиберия. Так вот этот брак можно было назвать по-своему удачным, т.к. в нём за 9 лет, с 21 по 12-й гг. до н.э. родились пятеро детей – Гай Цезарь, Юлия Младшая, Луций Цезарь, Агриппина Старшая и Агриппа Постум.
Гай Цезарь и Луций Цезарь стали поначалу главными наследниками Октавиана, т.к. приходились ему родными внуками, успели удостоиться разных почестей и даже кое-что сделать на политическом поприще. Гай Цезарь, например, заключил мирный договор с парфянским царём Фраатом IV, после чего римским военнопленным, захваченным в ходе неудачного похода Красса, разрешено было вернуться на родину (об этом можно прочитать в романе «Месть Анахиты»: История нашего мира в художественной литературе. Часть 37.5. «Месть Анахиты»).
Однако оба по загадочным причинам умерли молодыми, чуть старше двадцати лет, и даже, глядя на их изображения, трудно сказать что-то больше, чем просто «Мальчишки какие-то»). Постума Тиберий отправил в ссылку на отдаленный остров, и с ним произошла тоже одна занятная, но грустная история, однако сегодняшний автор рассказал её лучше, чем это могу сделать я. Юлия Младшая тоже удостоилась ссылки, причем там же её отбывала, где и её мать. А вот до Агриппины Старшей домотаться было трудно, т.к. она стала женой знаменитого Германика и слыла добродетельной матроной, всюду, даже в германским дебрях, сопровождавшей своего супруга.
Нерон Юлий Цезарь Германик (15г. до н.э.-19г. н.э.) был сыном знаменитого полководца тех времен Нерона Клавдия Друза Германика (38-9 гг. до н.э.) и Антонии Младшей, дочери Марка Антонии и Октавии, а ещё внуком Ливии и её первого мужа. У Германика были ещё сестра – Юлия Ливия (или Ливилла) и брат – Клавдий.
("Туснельда среди трофеев Германика", картина К.Т. фон Пилоти)
Так вот Германик был очень популярен, и прославился, оправдывая прозвище и отца, и собственное, прежде всего, своими победами над германцами. О нём я упоминала в прошлом своём посте (тут: История нашего мира в художественной литературе. Часть 56 «Верни мне мои легионы!»), поскольку именно он захватил в плен Туснельду, жену Арминия, а потом победил и самого Арминия, и был впоследствии, в 17-м году н.э., удостоен триумфа. А ведь такая честь тогда мало кому выпадала. После этого германцы присмирели, а Германик, несомненно, стал для римлян настоящим героем.
Женой Германика стала дочь Юлии Старшей – Агриппина Старшая. И, поскольку они все годы брака не разлучались, даже в германских дебрях и среди пустынь Ближнего Востока, то у них народилось аж девять детей, среди которых третьим получился Гай Юлий Цезарь Август Германик, а по-простому – Калигула. Сам Германик при странных обстоятельствах умер там же, на Ближнем Востоке – предположительно был отравлен в результате интриг Тиберия и/или его матери, или без их ведома другими, но, чтобы им угодить, поскольку так устранялся главный политический противник Тиберия. Вдова и дети Германика впоследствии подверглись преследованиям, и не всем из них удалось это пережить.
(«Агриппина сходит на берег с прахом Германика в Брундизии», картина Б. Веста)
Но я говорила о сестре Германика и Клавдия, Ливилле, и теперь, разложив всё по полкам, могу поведать до конца её историю. Ливилла стала женщиной расчетливой и честолюбивой, и явно стремилась к власти. Она была женой сначала Гая Цезаря, юного внука Октавиана Августа, а потом Друза Младшего, сына Тиберия от Випсании, и, возможно, имела отношение к их ранней смерти. Но самое интересное тут то, что в какой-то момент она закрутила роман с тем самым Сеяном, и вместе они собирались расправиться с императором Тиберием, а затем захватить власть в свои руки. Могущественная вдова Августа и мать Тиберия, Ливия, умерла в 29-м году, так что эта сладкая парочка считала, что без неё Тиберий в поле не воин. Однако они просчитались, заговор был раскрыт, и Сеян казнён, а Ливиллу, по одной из версий, голодом уморила собственная мать, чтобы смыть пятно позора с их семьи. По другой версии Ливиллу принудили к самоубийству, что тогда обычной практикой было не только в далекой империи Хань, но и в Римской.
Меж тем Сеян долгое время был фактическим правителем Рима, пока Тиберий отсиживался на Капри, и отчасти гонения на сторонников Сеяна после его казни и многих других неугодных императору спровоцировали экономический кризис 33-го года н.э. А потом ещё, в 36-м году, вишенкой на торте стал разлив Тибра и последовавшие за этим наводнения, и ещё вдобавок серьёзный пожар. Короче, что-то это мне напоминает. Прям как во времена Ван Мана. И, как и Ван Ман, Тиберий плохо закончил свой земной путь: в 37-м году он заболел, и, по версии Тацита, в какой-то момент так крепко потерял сознание, что все решили будто он умер, и отправили вести об этом во все стороны. А потом император вдруг пришёл в себя. Неловкую ситуацию исправил некий военачальник Макрон (или даже лично Калигула), который окончательно отправил Тиберия в царство Плутона при помощи подручных средств.
("Сеян арестован и идёт на смерть". Изображение сделано Б. Пинелли)
Так новым императором стал Калигула, правивший с 37 по 41-й годы н.э. И такого правителя Рим давно не видывал, если вообще видал когда-то. За четыре года он столько всего понаделал, что его дурная слава сохранялась за ним ещё долго. Но сегодня я не буду подробно рассказывать о времени его правления: если будет получаться, расскажу на примере отдельного романа именно о нём. Сегодня же о Клавдии, который случайно стал новым императором после убийства Калигулы в 41-м году, и проправил благополучно до 54-го года.
(Император Клавдий)
Тринадцатилетний период правления Клавдия стал для многих долгожданной передышкой после жестокостей и безумств его предшественников, и даже в некотором смысле временем подъёма для империи: были проведены многие полезные реформы, строились акведуки, предпринималась попытка осушения Фуцинского озера (правда, мягко говоря, неудачная) и завоевана была южная часть Британии. В чём он действительно облажался – так это в выборе жён. Причем, если две первые (Ургуланилла и Элия Петина) в некотором смысле были ему навязаны, то Мессалина, похоже, стала вполне себе его добровольным выбором, поскольку, став императором, он не только с ней не развёлся, но и был сильно подвержен её влиянию. А Мессалина прославилась тремя вещами – тем, что от императора родила Британника, своим шокирующим даже удалых римлян развратом, и заговором, целью которого было убийство императора и захват власти. Для Клавдия то был не первый заговор, но, очевидно, эта история произвела на него тяжкое впечатление. Сообщник Мессалины Гай Силий был казнён. Её саму поместили под надзор матери в сады Лукулла.
Попытки получить помилование от Клавдия успеха не возымели, и в 48-м году, после того, как не смогла наложить на себя руки, Мессалина также была убита. Причем дело будто бы было так: свидетелями смерти Мессалины были трое – посланник императора, один из его вольноотпущенников и её мать. Когда императорский легат и вольноотпущенник появились, Лепида сказала дочери: «Твоя жизнь кончена. Всё, что осталось – сделать её конец достойным». Кстати, поговаривают, что с тех пор призрак Мессалины бродил по садам Лукулла)
("Смерть Мессалины". Картина Ж-А. Рошгросса)
А Клавдий вскоре после этого, в начале 49-го, женился на сестре Калигулы и своей племяннице – Агриппине Младшей, которая к тому моменту уже успела побывать замужем, и имела сына – Нерона. На этот раз выбор супруги для Клавдия оказался роковым. А почему, можно узнать либо из исторических книг, либо из сегодняшней дилогии:
«Я, Клавдий» и «Божественный Клавдий» Р. Грейвза
Время действия: I век до н.э. - I век н.э., ок. 10 до н.э.- 54 гг. н.э.
Место действия: Римская империя (современные Италия, Германия, Франция, Британия, Сирия, Турция, Греция, Хорватия, Египет,Тунис, Марокко).
Интересное из истории создания:
Роберт Грейвз (1895-1985) – британский писатель, поэт и литературный критик. Родился в Уимблдоне, пригороде Лондона, в семье поэта Альфреда Персиваля Грейвза и Амалии Элизабет Софи фон Ранке, внучатой племянницы немецкого историка Леопольда фон Ранке. Школьное образование получил в привилегированном учебном заведении – Чартерхаузе, где его преподавателем был легендарный покоритель Эвереста Джордж Герберт Ли Мэллори. А сразу после окончания учёбы в школе, в 1914-м году, Грейвз отправился добровольцем на фронт, после тяжелого ранения в битве при Сомме был демобилизован в чине капитана, а после войны поступил в Оксфордский университет, который окончил в 1926-м со степенью бакалавра литературы. При этом его первым опубликованным произведением стал сборник стихов «Над жаровней», изданный ещё в 1916-м году. Всего за свою жизнь он создал более 140 произведений, среди которых самые известные «Я, Клавдий» и «Белая богиня» (1948).
(Лично мне понравилась эта фотография Р. Грейвза)
Роман «Я, Клавдий» был опубликован в 1934-м году, и в том же году Грейвз за него получил премию Эдинбургского университета памяти Джеймса Тэйта Блэка, а год спустя, за тот же роман и его продолжение – «Божественный Клавдий» (1935), ещё и Готорнденскую премию. А в 1976-м году этот роман был экранизирован BBC. Режиссером выступил Х. Уайз (ещё один более-менее известный из фильмов под его режиссурой, кстати, первая версия «Женщины в чёрном» (1989), ремейк этого фильма стал первой после ГП актерской работой Д. Редклиффа). В главной роли снялся Д. Джейкоби (известен по ролям в таких фильмах как «Горбун из Нотр-Дама», «Таинственный сад», «Гамлет», «Гладиатор», «Король говорит», «Борджиа», и это далеко не всё). Однако это не первая попытка экранизации данного произведения, первая состоялась ещё в 1937-м году, но фильм тогда так и не был завершен.
О чём:
Император Клавдий из династии Юлиев-Клавдиев с детства слыл не просто хромым заикой, но и дурачком, так что почти никто и не думал, что однажды он вознесется так высоко. Были лишь предсказания, которым мало кто верил. При этом дурачком заика Клавдий вовсе не был, что ясно уже по его интересам и тому, чем он занимался всё детство, а потом юность и молодость – изучал историю и попутно читал книги на самые разные темы, чтобы написать сначала биографию своего отца, а потом и другие исторические труды. Оказавшись императором огромной Римской империи, он совершил немало того, за что его потом поминали добрым словом и слезами умиления не только современники, но и те, кто жил намного позже (а сравнить и тем, и другим было с кем).
И, будучи историком, Клавдий счёл, что сами боги велели ему оставить для далеких потомков свой труд, вот и взялся рассказать не только о себе любимом, и о том, как власть досталась ему, но и о своих предшественниках – Октавиане Августе, Тиберии и Калигуле, а ещё о тех, кто плёл интриги и творил всякие ужасы в их времена. И самой, вероятно, яркой и при этом живучей из тех интриганов оказалась бабка Клавдия – Ливия, жена Октавиана Августа. Именно её деятельности, явной и тайной, по большей части, и посвящена первая часть истории, в которой бедняга Клавдий долгое время был подобен бумажному кораблику, угодившему в бурные воды большой реки. И выбраться из этой воды сухим, по иронии судьбы, ему удалось главным образом благодаря своей славе неспособного дурака. Кто ж знал, что много лет спустя, солдат по имени Грат случайно наткнется на спрятавшегося в галерее «дядюшку Клавдия», и, вытащив того из укрытия, потащит за собой с радостными возгласами о том, что вот, мол, он нашёл нового императора…
(В 1886 году сюжет «Клавдия провозглашают императором» был выбран жюри для ежегодного конкурса на самую престижную в те дни французскую награду в области живописи — Римскую премию. Эта картина Ш. Лебейля заняла 1-е место)
Отрывок:
«…Прежде чем я получил разрешение посетить сивиллу, я должен был принести на алтарь храма жертву Аполлону и Артемиде: первому – вола, второй – овцу. Стоял декабрь, погода была холодная. Пещера, вырубленная в толще скалы, вселяла ужас, подъем туда был крутой, извилистый и темный; к тому же там было множество летучих мышей. Я пошел переодетым, но сивилла узнала меня. Выдало меня заикание. В детстве я заикался очень сильно и хотя, следуя советам знатоков ораторского искусства, постепенно научился контролировать свою речь на официальных церемониях, в частной, не подготовленной заранее беседе я все еще, бывает, хотя и реже, чем раньше, спотыкаюсь от волнения о собственный язык: это и случилось со мной в Кумах.
Вскарабкавшись с трудом на четвереньках по крутой лестнице, я вошел во внутреннюю пещеру и увидел сивиллу, больше похожую на обезьяну, чем на женщину; она сидела на кресле в клетке, свисающей с потолка, на ней был красный плащ, немигающие глаза горели красным огнем в свете одного-единственного красного луча, падающего откуда-то сверху. Беззубый рот ухмылялся. Вокруг пахло смертью. Но я все же умудрился выжать из себя заранее приготовленное приветствие. Она ничего не ответила. Только спустя какое-то время я догадался, что это была лишь мумия Деифобы, предыдущей сивиллы, умершей не так давно в возрасте ста десяти лет; в глазницы ей были вставлены стеклянные шары, посеребренные сзади, чтобы они сверкали. Все сивиллы всегда жили вместе со своей предшественницей.
Я простоял несколько минут перед Деифобой, дрожа и заискивающе улыбаясь, чтобы умилостивить ее, – эти минуты показались мне вечностью. Наконец передо мной явилась настоящая сивилла, еще совсем молодая женщина по имени Амалфея. Красный луч погас, Деифоба исчезла (кто-то, наверно прислужница, прикрыл окошечко из красного стекла), а сверху ударил новый луч света – белый – и осветил Амалфею, сидевшую в глубине темной пещеры на троне из слоновой кости. Ее безумное лицо с высоким лбом было прекрасно; она сидела так же неподвижно, как Деифоба. Глаза были закрыты. У меня подогнулись колени, и я с трудом проговорил:
– О, сив-сив-сив… – не в силах перестать заикаться.
Она открыла глаза, нахмурилась и передразнила меня:
– О, Клав-Клав-Клав…
Мне стало стыдно, я вспомнил, зачем я сюда пришел, и, сделав над собой усилие, сказал:
– О, сивилла, я пришел спросить тебя о судьбе Рима и своей собственной судьбе.
Постепенно ее лицо изменилось, ее охватил пророческий экстаз, тело ее задергалось, дыхание участилось, по всем уголкам пещеры пронесся вихрь, захлопали двери, у моего лица воздух со свистом рассекли чьи-то крылья, свет погас, и Амалфея голосом бога произнесла по-гречески следующее стихотворение:
Кто был Проклятьем поражен,
Кого томит монеты звон,
Недугом сломлен будет он:
Во рту личинки синих мух,
Глаза червивы, отнят слух,
Забытый, он испустит дух.
Затем, потрясая руками над головой, продолжала:
Десять лет промчат стремглав,
Дар получит Клав-Клав-Клав.
Он не рад ему, и прав:
Вкруг себя собравши знать,
Будет мямлить и мычать
- Что с придурочного взять…
Но пройдут за годом год
Лет, так, тыща девятьсот
- Всякий речь его поймет.
И тут бог расхохотался ее устами – прекрасный, но устрашающий звук: «Ха! Ха! Ха!» Я почтительно поклонился, поспешно повернул к выходу и заковылял прочь; на сломанной лестнице я растянулся, поранив лоб и колени, кувырком слетел вниз и еле живой выбрался наружу. Всю дорогу меня преследовал громоподобный смех…».
Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:
Польский писатель и публицист Я. Парандовский (1895-1978), кстати ровесник Грейвза, несмотря на бурные восторги британцев в отношении романа «Я, Клавдий», не постеснялся раскритиковать данное произведение за анахронизмы, причем в словах, которые я не могу не процитировать: «Вернулась мода на анахронизмы. Ещё совсем недавно жалели Шекспира за то, что он говорил о башенных часах и очках в эпоху Цезаря. А вот теперь его соотечественник, Грейвз, в роман об императоре Клавдии вводит такую современную терминологию, что на каждом шагу разрушает у нас остатки иллюзии своей искусственной античности».
Удивительно, но пан Парандовский вот точнёхонько выразил и мои собственные мысли. Больше всего меня лично вымораживали и выбешивали современные названия городов, стран и народов, все эти «Лион», «Кент» и «французы» - просто до трясучки. Не раз задавалась вопросом, мол, неужели автор считал своих читателей настолько тупыми, что думал, будто те не врубятся, что на месте Франции была Галлия, и там жили галлы? Причем Грейвз на этот шаг пошёл сознательно именно с такой мотивировкой – чтоб его, мол, правильно поняли, и читатели сильно не грузились. Сноски ему запретили что ли делать? Или что? Впрочем, должна признать, что действительно не знаю, какова была публика в Великобритании тех лет. Но сейчас смотрится просто дико, особенно после исторической дотошности Тёртлдава.
При этом я должна не без удивления признать, что, кроме анахронизмов, Грейвз историю-то изложил весьма и весьма близко к тем фактам, о которых я читала (хотя порой и выбирал по непонятной мне причине при конкурирующих версиях событий те, что излагали более поздние авторы, как в случае с изложением событий о попытке восстания в Далмации, и просто «удобные» интерпретации). Да и вообще, не считая минуса с анахронизмами…книга-то вышла на удивление классная!) И, когда я не бесилась от анахронизмов, я реально получала удовольствие от чтения, благо именно это случалось в разы чаще.
Персонажу самого «Клав-Клав-Клавдия», раз начав сопереживать и симпатизировать, потом трудно перестать это делать, даже, когда он творил разные глупости и неоднозначности. Грейвзу удалось, на мой взгляд, создать героя настолько остроумного и харизматичного, что его история оживает и становится интересной даже тогда, когда он просто рассказывает о том, как шарился по библиотекам в поисках материала, и о том, с кем там пересекался да в какие дискуссии вступал, не говоря уж о важных исторических событиях, будь то ратные подвиги его брата Германика, сумасшедшие выходки Тиберия и Калигулы или подковёрные игры Ливии и её сторонников, разумеется, во имя блага и процветания империи. Всё-таки наблюдать за всем этим беспристрастно как историк – с одной стороны, и переживая за конкретного персонажа с другой – это «две большие разницы». И вроде бы знаешь, как и когда суждено погибнуть и Клавдию, и другим, и всё равно не можешь не сопереживать будущему императору, когда его ранят, например, безжалостные слова и упреки его матери, когда он теряет всех своих немногочисленных друзей, когда должен принять важное решение, а ведь не все они у него выходили удачными.
Так что я считаю, что этот роман – отличное сочетание истории, хотя и не без косяков, и художественного произведения: можно знакомиться с реальными историческими деятелями и событиями, и при этом следить за увлекательнейшей историей, полной сюрпризов. А ведь в идеале именно нахождение таких вот произведений я и ставила своей целью, когда начинала эту подборку. На этот раз, считаю, я справилась.
P.S. Спасибо всем тем, кто дочитал до этого места, и вообще всем моим читателям). Эта заметка появилась под номером 57, хотя по факту их было больше, и позади большой и непростой путь. Однако впереди ещё больше интересных историй и непростой работы для меня, поэтому я буду признательна за любую поддержку - лайки, комментарии, рекомендации, а сегодня открываю возможность ещё и поддержать меня и то, что я делаю, финансово, если у кого-то появится такое желание. И надеюсь, что появится, потому что это мотивирует больше всего)
Список прошлых постов можно найти по ссылкам или по сборнику-серии:
В период с 1 века до н.э. и до 5 века н.э. римские термы представляли собой обязательное место для купания и отдыха, став обычным элементом городского облика во всей Римской империи. Они включали в себя разнообразные помещения с разной температурой, а также бассейны и зоны для чтения, релаксации и общения. Благодаря своим обширным крытым пространствам, римские бани стали значимыми центрами архитектурных инноваций, особенно в использовании куполов.
Провинциальные термы в Бате, Англия
Оплот римской культуры
В период с 1 века до н.э. и до 4 века н.э. общественные бани представляли собой характерную черту древних городов Греции, хотя они, по большей части, ограничивались простыми сидячими ваннами. Возникновение Римской империи привнесло в эту сферу совершенно новый уровень. Римляне расширили концепцию общественных бань, превратив их в стандартное явление даже для небольших городов, где они часто строились рядом с форумом. Кроме общественных бань, богатые граждане часто включали в свои виллы собственные банные комплексы, а также строились бани для римских легионов в период кампаний.
Термы Траяна, Рим, Италия
Однако именно в крупных городах римские банные комплексы, известные как термы, приобрели монументальные размеры с широкими колоннадами, величественными арками и куполами. Строительство бань осуществлялось с использованием миллионов огнеупорных терракотовых кирпичей, а самые изысканные сооружения украшались изысканными мозаичными полами, мраморными стенами и декоративными статуями.
Банные комплексы обычно открывались в обеденное время и работали до сумерек, предоставляя доступ как богатым, так и бедным. Например, в эпоху правления Диоклетиана за вход в бани взималась символическая плата - всего два динария, самой низкой монетной единицы. Иногда, по случаю государственных праздников, посещение бань было совершенно бесплатным.
Центральные термы, Геркуланум, Италия
В состав банных комплексов входили различные помещения, через которые посетители проходили:
Раздевалки;
Тренажерные залы;
Открытый бассейн;
Парные комнаты с разными температурами;
Парная с горячим бассейном и отдельным холодным бассейном;
Помещение с косвенным подогревом и прохладным бассейном;
Прохладное помещение с холодной ванной, часто купольной конструкции, являвшееся центром банных комплексов;
Кабинеты для массажа и других процедур.
Кроме того, банные комплексы могли включать небольшие бассейны с холодной водой, частные ванны, туалеты, библиотеки, лекционные залы, фонтаны и открытые сады.
План терм Диоклетиана, Рим, Италия
Системы отопления
К 1 веку н.э. бани претерпели значительные изменения, превратившись из простых и неуклюжих сооружений в красивые, симметричные комплексы, часто вписанные в окружающий ландшафт садов и парков. Если ранее бани отапливались простыми средствами, такими как горячие источники или жаровни, то с наступлением 1 века н.э. были внедрены более сложные системы отопления, такие как подпольное отопление (гипокауст) и прафурнии, работающие на дровах. Это была не новация, так как подобные системы использовались и в греческих банях, но римляне взяли эту идею и усовершенствовали для достижения максимальной эффективности.
Часть пола Римских бань в Бутринти, Албания
Подпольное отопление, действующее на дровах, позволяло эффективно распространять теплый воздух под приподнятым полом, который поддерживался на узких столбах из цельного камня, полых цилиндров или многоугольных кирпичей. Стены также использовались для обогрева благодаря вставленным в них полым прямоугольным трубкам, которые проводили горячий воздух от печей. Для увеличения теплоизоляции применялись специальные кирпичи с выступами по углам, задерживающими тепло.
Введение стекла для окон с 1 века н.э. позволило лучше контролировать температуру и использовать солнечное тепло. Огромные объемы воды, необходимые для работы больших бань, поступали по акведукам и хранились в огромных резервуарах внутри банного комплекса. Например, резервуар терм Диоклетиана в Риме мог вместить 20 000 м3 воды. Эта вода нагревалась в больших свинцовых котлах над огнями и поступала в бассейны с подогревом через специальные трубы, а затем циркулировала вокруг для поддержания постоянной температуры.
Выдающиеся примеры
Известные и великолепные римские бани включают бани в Лептис-Магна (завершены около 127 года н.э.) с хорошо сохранившимися куполами, Бани Диоклетиана в Риме (завершены около 305 года н.э.), а также огромные банные комплексы в Тимгаде, Эфесе и Бате (2 век н.э.) и бани Антонина в Карфагене (около 162 года н.э.).
Бани в Лептис-Магна, Ливия
Бани Каракаллы, расположенные на юге Рима, являются одними из лучше сохранившихся римских бань и по размерам уступают только римским баням Траяна (около 110 года н.э.). Построенные в 235 году н.э., эти бани впечатляют своими масштабами: около 6,9 миллиона кирпичей и 252 внутренние колонны использовались в их конструкции. Комплекс, занимающий площадь 337 на 328 метров, включает в себя все классические элементы, в том числе олимпийский бассейн глубиной в метр, а также необычный круглый кальдарий высотой до 30 метров, сопоставимый с высотой римского Пантеона и имеющий диаметр 36 метров. В кальдарии также имеются большие стеклянные окна для использования солнечного тепла, а также дополнительные удобства, такие как библиотеки и водяная мельница.
Термы Каракаллы, Рим, Италия
Бани Каракаллы обладали четырьмя входами и могли одновременно вмещать до 8000 посетителей. Их стены были облицованы мрамором и гранитом, а потолок украшен стеклянной мозаикой. На втором этаже располагалась прогулочная терраса. Вода поступала из акведуков Антонинина и Марция и хранилась в 18 цистернах. Бани отапливались с помощью 50 печей, каждая из которых сжигала десять тонн древесины в день. В них сохранились оригинальные мраморные мозаичные полы и фрагменты изображений морских существ.
Влияние на архитектуру
В развитии бань и потребности в создании просторных помещений с высокими потолками приняли активное участие в формировании архитектурного купола. Самый ранний сохранившийся купол в римской архитектуре можно увидеть в фригидарии Стабиевых бань в Помпеях, датируемых 2 веком до н.э. Внедрение бетона в форме бутового камня с твердым цементным раствором позволило строить неопорные стены шире друг от друга, а также возводить бочкообразные своды из пустотелого кирпича, поддерживаемые контрфорсными арками, и использовать железные стяжки. Эти архитектурные решения были широко применены в других общественных зданиях, особенно в масштабных сооружениях, таких как базилики.
Стабиевы термы, Помпеи, Италия
Даже в современной эпохе римские бани продолжают оказывать влияние на архитектурные решения. Например, Чикагский железнодорожный вокзал и Пенсильванский вокзал в Нью-Йорке отчетливо отражают архитектурные черты великого фригидария Терм Каракаллы.
Чикагский железнодорожный вокзал
Пенсильванский вокзал в Нью-Йорке
Больше интересных фактов об истории на нашем Дзене!
Выкручивайте остроумие на максимум и придумайте надпись для стикера из шаблонов ниже. Лучшие идеи войдут в стикерпак, а их авторы получат полугодовую подписку на сервис «Пакет».
Кто сделал и отправил мемас на конкурс — молодец! Результаты конкурса мы объявим уже 3 мая, поделимся лучшими шутками по мнению жюри и ссылкой на стикерпак в телеграме. Полные правила конкурса.
А пока предлагаем посмотреть видео, из которых мы сделали шаблоны для мемов. В главной роли Валентин Выгодный и «Пакет» от Х5 — сервис для выгодных покупок в «Пятёрочке» и «Перекрёстке».
Реклама ООО «Корпоративный центр ИКС 5», ИНН: 7728632689
Гадамес - оазис на стыке Ливии, Туниса и Алжира, там, где издревле пересекались пути караванов. Он известнен как «жемчужина пустыни», это один из старейших городов до Сахары (ему около 6 тысяч лет) и выдающийся пример традиционного поселения. В традиционных домах первый этаж используется для хранения припасов; затем еще один этаж для всей семьи, нависающие крытые переулки, образующие почти подземную сеть переходов; а наверху открытые террасы, предназначенные для женщин. Сегодня историческая часть Гадамеса, внесённая в список наследия ЮНЕСКО, город-призрак. Жители покинули его, когда дома оказались под угрозой разрушения. Но ежегодно в ноябре в течение трех дней проводится фестиваль , во время которого шоу и танцы возвращают ксар (берберскую деревню) к жизни.
Омар аль-Мухтар родился в селении Джанзур, к востоку от ливийского города Тобрук. Его предки принадлежали к бедуинскому племени минифа, перекочевавшему в VIII веке из Аравии в Киренаику. Рано осиротев, Омар был усыновлён шейхом Шерифом аль-Гариджания, политическим и религиозным лидером Киренаики. Получил религиозное образование в Джанзурской мектебе, затем — в сенуситской завии (университете) Джагбуба, близ границы с Египтом.
В 1900 г. Омар аль-Мухтар принял участие в борьбе мусульман против французских колониальных войск, пытаясь помешать завоеванию Чада. В 1902 году Омар аль-Мухтар вернулся в Эль-Джебель эль-Ахдар (Зелёные горы), где стал шейхом одной из местных завий. С 1911 года, с самого начала Итало-турецкой войны, он участвовал в национально-освободительной борьбе ливийских арабов против итальянских колонизаторов, был одним из защитников Триполи. Резко выступал против межклановых войн. В 1913 году, при поддержке аль-Мухтара, сенуситский лидер Идрис ас-Сенуси сумел окружить контингенты турецкого главнокомандующего Нури-бея в городе Адждабия на востоке страны и вынудил того покинуть Ливию. При Идрисе ас-Сенуси, Умар был поставлен назиром (инспектором) в районы Эль-Абъяра и Такнис. После вынужденного отбытия Идриса из Ливии в 1923 году, Омар аль-Мухтар возглавил «Центральную организацию Киренаики», в которую входили вожди племён этого региона. По его инициативе тогда же были созданы вооруженные формирования, рассредоточенные по всему протяжению Зелёных гор и предназначенные для партизанской войны против итальянских колонистов.
Мухтар сосредоточил в своих руках командование всеми партизанскими отрядами племён Киренаики (одновременно возглавляя свой личный отряд), разрабатывал и координировал военные операции, руководил сбором налогов и закупкой снаряжения и продовольствия в полу-независимом Египте. Ряд авторов утверждает, что в 1928 г. аль-Мухтар стал официальным главой Сенуситского братства. Однако это не так, ибо de jure Идрис ас-Сенуси непрерывно руководил орденом на протяжении 1918—1969 гг. В 1927 году эмигрировали в Египет жёны Омара аль-Мухтара и ряд его близких родственников.
В 1920—1930 годах командующим итальянскими частями в Триполитании был генерал Родольфо Грациани, проводивший жестокие методы борьбы с бедуинскими повстанцами. Он создал несколько концентрационных и трудовых лагерей, в которых погибли десятки тысяч ливийских узников — расстрелянных или умерших от голода и болезней.
В трудных условиях неравной борьбы Омар аль-Мухтар принял решение перенести боевые действия в дебри лесов и в пустыню, где он был настоящим хозяином положения и мог умело устраивать облавы на итальянские контингенты. Несмотря на тяжёлое положение повстанцев, он вынудил итальянские власти начать в 1929 г. переговоры. Итальянское главнокомандование согласилось пойти на диалог лишь для того, чтобы выиграть время и переправить на Африканский континент подкрепления — сухопутные силы, артиллерию и танки.
После переправки значительной группировки вооружённых сил Италии на континент итальянцы выдвинули условия, совершенно не учитывавшие интересы и предпочтения оппонировавшей им Сенуситской державы. Предварительные условия Умара аль-Мухтара были следующими:
обязательное присутствие представителей Египта и Туниса при переговорах о мире;
невмешательство Италии в религиозные дела мусульман;
признание арабского языка официальным для всех учреждений в Ливии;
Итальянская сторона отвергла эти условия, а предложенные ею «драконовские» нововведения, в свою очередь, были отвергнуты аль-Мухтаром на встрече в Сир-Архуме, рядом с городом Луга. Омар аль-Мухтар, неудовлетворённый результатами соглашения, подписанного вскоре Хасаном ар-Рида ас-Сенуси (полная капитуляция со сдачей оружия; итальянским губернаторам переходит под контроль вся территория Ливии; граждане, которые подозреваются в каком-либо деянии против итальянских захватчиков, переходят в область их юрисдикции), возобновил с 1930 года военные действия.
В 1930—1934 годах Грациани состоял де-юре вице-губернатором Киренаики, де-факто же держал эту провинцию в своих руках. Как позже писал Грациани в своих мемуарах, за 20 месяцев, что он был вице-губернатором, арабы провели порядка 250 операций против итальянцев, что свидетельствовало о непрекращавшемся сопротивлении. В период 1930—1931 гг. поголовье овец и коз в Киренаике сократилось с 270 до 67 тыс. голов. Население продолжало страдать от голода и сократилось с 255 тыс. чел. в 1928 г. до 142 тыс. в 1931-м.
Грациани нанёс Омару аль-Мухтару ряд сокрушительных поражений. 11 сентября 1931 г. Омар аль-Мухтар был ранен и взят в плен. 12 сентября в городе Бенгази был организован военно-полевой суд. Пленник держался с большим достоинством:
Судья задаёт протокольный вопрос:
— «Ты воевал против Италии?» — «Да». — «Ты побуждал людей воевать против Италии?» — «Да». — «Ты осознаешь наказание за твои дела?» — «Да». — «Сколько лет ты воюешь против Италии?» — «Уже 20 лет». — «Ты сожалеешь об этом?» — «Нет». — «Ты понимаешь, что тебя казнят?» — «Да».
Судья говорит Омару: — «Я опечален, что у такого человека такой конец». На эти слова аль-Мухтар ответил: — «Наоборот, это лучший из путей расставания с моей жизнью!» После этого судья хотел дать оправдательный приговор, с определением о депортации подсудимого за пределы Ливии. Взамен он предложил Омару написать обращение к муджахидам, призывающее остановить войну против Италии. Тогда Омар аль-Мухтар сказал свои знаменитые слова: — «Перст, который свидетельствует в каждой молитве, что нет Бога кроме Аллаха и Мухаммад его посланник, не может написать неправедное слово!»
13 сентября Омар аль-Мухтар был признан виновным и 14 сентября 1931 г. приговорён к публичной казни. Его последним словом стала цитата из Корана: «Мы принадлежим Аллаху, и к Нему предстоит наше возвращение.»
16 сентября 73-летний аль-Мухтар был повешен в военном лагере близ города Солух, что в 56 км к югу Бенгази.
Однако, сопротивление ливийцев против колонизаторов велось вплоть до 1943 года, когда англо-американские войска освободили территорию Киренаики от итальянских войск и помогли ливийцам получить независимость.
В сентябре прошлого года в Ливии случилось масштабное наводнение. Огромные территории города Дерна были разрушены наводнением после того, как проливные дожди из-за урагана Даниэль две старые плотины, сметая целые районы города в Средиземное море. Страна, которая с 2011 года находится в состоянии гражданской войны, стоит перед нелегкой задачей – ликвидировать экологические, климатические и последствия катастрофы.
Рейтер публикует данные международного доклада о ситуации в городе, подготовленный ООН, ЕС и др. По данным международных экспертов, на восстановление разрушений требуется 1,8 миллиарда долларов. Утверждается, что бедствие затронуло около 1,5 миллиона человек, или 22% населения Ливии. Погибло 4 352 человека еще 8 тысяч считаются пропавшими без вести. Ущерб и потери от наводнения в Дерне и других городах составил 1,65 миллиарда долларов – около 3,6% ВВП страны. Наводнение разрушило или повредило более 18,5 тысяч домов, что составляет 7% жилого фонда Ливии. В результате чего почти 44 800 человек, включая 16 000 детей, были вынуждены покинуть свои дома.
По мнению экспертов, наибольший ущерб нанесен из-за разрушения плотин. Дело в том, что они были сконструированы на основании устаревших гидрологических данных и не были готовы к новым условиям. Кроме того, в условиях войны плотины плохо обслуживались и управлялись. По оценке экспертов, участники гражданской войны не демонстрируют способность к выработке совместного плана ликвидации последствий.
Мнение редакции: Именно в такие моменты становиться понятно, зачем существуют различные организации, например, ООН. Можно много критиковать, но только ООН в некоторых ситуациях по настоящему озабочена решение проблем на земле. Это особо видно в Ливии, когда именно международные организации делают конструктивные шаги по разрешению кризиса. Подобные доклады, это тоже важные на этом направлении – привлекают внимание элит и экспертов к проблеме.