Про собаку эту давно обещал рассказать, но надо было с духом собраться. Защитников животных опасаюсь - сгложут не подавятся, костей не оставив... Но из песни слов не выкинешь. Будет как будет. Пусть их.
Поясню кое-что предварительно. Собак я люблю. Очень. Лаек особенно. Меня собаки тоже жалуют хорошим отношением, даже и совсем незнакомые. Со многими дружил, в тайгу ходил, да и просто так побегать, дурью помаяться... Хорошо с собакой, без собаки плохо. Но напомню, если кто забыл: собака-зверь и зверь хищный. Особенно собака северная. Такая может сама в тайгу сходить, задрать кого бог послал. В доме таких не держат, разве что совсем мороз, тогда в сени пустят на ночь. Ну или волки распояшутся когда с голоду. Они ж первым делом за собаками в поселок и приходят, людей-то не вдруг жрать начинают, а уж потом, когда совсем дойдут. Бывает такое в малоснежные зимы. Охотиться им тяжко, добыче убежать проще. Был год в районе шестерых за месяц задрали, одного мужика прямо днём у жены на глазах. Машина у них между поселками забарахлила он и вылез под капот глядеть... Тетьку из салона авто добыть не смогли, стекла побить сил не хватило, кровью только залапали... Подобрала ее техничка лесхзовская, не успела замёрзнуть. Как с ума не тронулась... Ну да не о том рассказ.
Собак на поселке у нас было десятка полтора-два. Всех конечно по именам знали, про всех истории были разные. У каждой свои привычки, не всегда хорошие, у каждой своя компания и развлечения. Даже два мраморных привозных дога были, но этих доходяг нормальные шерстяные пацаны за людей не считали, хоть и размер вдвое. Жили они единственные на квартире постоянно и никто кроме таксы им не давал. А таксу, чтобы вдуть надо было им передними лапами защемить и до бугорка какого-нито дотолкать. Задница тогда у таксы приподнимается и ежели дога скрючится, то как раз дотягивались на пол-шишечки. Такса криком орет, у доги морда идиот-идиотом, а на это всё двести человек в строю угорает.
Лайки таксой брезговали, между собой общались в основном. Не без скандалов, ибо кобелей больше было, но разбирались как-то. Были и постоянные пары. Вместе всегда и на охоте и на прогулке. Сидишь раненько утром возле избушки-КПП, глядь - бегут из лесу вдвоем, набегались за ночь, языки на бок, на шерсти иголки, морды до-ово-ольные... Ага! Иди к хозяину очередь на щенка забивать.
Зеки собак жрали. Даже откармливали на праздники, типа Нового года или Пасхи там. Хозяйских собак естественно не трогали, поколотят потому что хозяева-то, привозили со стороны дворню всякую. Не берусь судить. Да и никому не советую. Мало кто здесь знает как от голода опухает человек. Я видел, пришлось... У самого собаку сожрали. Дождался чёрт один, когда я в отпуск уеду, свёл и зарезал. Освободился до моего возвращения. В шапке из моей собаки и освободился. Мясо съели естественно. Жаль, да чего уж. Не вернёшь, обратно в шкуру не засунешь.
На особицу от других жил у лесника собака Тузик. Все они, лесниковые, неприятные были. Что жена его, писал я про неё уже, это которая иети-самка, сам лесник и собака их. Про детей плохого не скажу. Собаку Тузика лесник из тайги привел. Откуда он на лесоповальный участок пришел никому не известно. Жилья рядом никакого, как жил, кого ел - непонятно. Выглядел Тузик странно. Цвета у него не было. Серочерная с желтыми полосами шкура, морда широкая, короткая. Зубами богат, правда показывал он их нечасто. Шеи не было тоже. От мощной грудины как-то раз, и голова с ушами. Лоб массивный. Уши короткие и драные. Толи купированные, то ли оглоданные нельзя понять. Что-то в нем было от гиены и стаффорда. Ну это конечно образ просто, чай не пампасы кругом. Тайга. Собаки поселковые его сторонились. Он к ним тоже не лез. Один на один не трогали его, разве только кучей соберутся. Тогда да, нападали. Трепали даже. Вот только себе дороже выходило, потому как после групповой грызни он их по одному вылавливал и вваливал беспощадно. Не лаял никогда, шипел только. И яд из зубов брызгал. Я то раньше думал это прикол, слова такие. Ан нет натурально все. Сам видел. На него стая кидается, а он против них один, жопу в угол, пасть распахнута, толи хрипит, толи сипит и из пасти слюна в две стороны аж фонтанчиками. Зрелище то ещё.
Нападали на него только когда он по поселку ходил. На своем дворе ни-ни, хотя мимо бегали. Он их так же игнорил. Дворы там не огораживает никто, да и незачем. Места много от дома до дома. Соседи в окна не глядят. Но "своя" территория четко определена и охранял ее Тузик жёстко.
В "свою" часть входил кусок дороги мимо дома. До середины. Дальняя обочина для всех, ближняя для своих. Кто не знал, особенно со свежих этапов, тот попадал конкретно. Идёшь ты такой себе по делам на ГСМ к примеру. За маслицем для пилы. Лежит на обочине собака, с травой сливается. Не рычит, не шевелится, но и не прячется. Смотрит. Ты на нее, она на тебя. Проходишь мимо. Лежит. Прошел. Собака совсем не торопясь встаёт вслед, догоняет хватает чуть выше пятки, на сапог не глядя, резкий рывок и прощай сухожилие. Ахиллесово. Собака молча уходит обратно. Поорать теперь есть кому.
Иногда его совсем невидать было. Но на то хозяева "звоночка" держали. Собачонку маленькую, мерзкую. Видела кого, заливалась истошно глядь, а вот и Тузик как из-под земли. Так и жили.
Зеков он попережрал без счета, за что людоедом и прозван был. Но это вроде как и не в счёт. Сгрыз было и одну милицейскую жену, за что мужик ея врезал по нему картечею. Клялся : попал, мол. Пропал Тузик. Да только позже стали его вокруг поселка видеть. Причем видели те, кто по одному ходил и всегда нежданчиком. То из-за дерева покажется, то по лесу проводит. Народ задёргался, было с чего. Что там в голове этой лобастой...
Пришел он потом обратно на двор, злость подулеглась к тому времени, зажили как раньше.
Прошло какое-то время. И захожу это я в штаб, наряды, заказ на топливо, хрень всякая. И сидит там вся в слезах оперативника нашего жена, Наташа. Ревёт белугой и сквозь слезы твердит : - убейте Тузика!-. Я выяснять, и оказалось совсем нехорошо. Дочку он её, которая к лесниковому сыну играть пришла, покалечил. В своей манере подошёл не торопясь и молча да вырвал ей коленную чашечку и жилу подколенную порвал. Пиздец.
Позвал я с собой художника поселкового ( водился и такой у нас),провода толстого большой кусок, нож под рубаху и туда.
Все он понял сразу как меня увидал. По глазам видать было. Но со двора не сбежал. На своем месте, где всегда. Там мы его на растяжку и взяли. Петлю на шею и растянули в две стороны. Хотели было прямо там удавить, но решили все же оттащить в посадку. Дети смотрели. До калитки еле дотащили, упёрся он всеми четырьмя. Борозды чертил лапами... А на дороге... Я ж говорил что шеи у него не было? Вывернулся он от нас и обратно на двор. На крыльце сын хозяйский, так он около него и сел. Дальше не побежал. Мальчик ему удавку обратно сам и надел. Мы тоже уж озлились вцепились в растяжку сколько дури есть, потащили. Переволокли через дорогу. Сорваться у него не получалось, так он изогнулся образом непостижимым и как давай провод грызть! Провод, замечу, каким на столбах электричество разводят. Многожильный, сантиметра два диаметр. Как срезал! Тянуть уж нельзя было. За оставшийся конец дёрнул я на себя его, да под левую лапу... По рукоять.. Бросил все, нож вынул, отошёл. Лезвие между прочим сантиметров пятнадцать и в ширину три... Сидит. Сунулся было добить, да художник наш вцепился: - а ну как из последних сил да кинется!?-. Не пошел я к нему. Должно было хватить! Пусть его, думаю. Чуть погодя похромал он в кусты. Ну, решили, помирать пошел, точно. Но проверять не пошли, ну его. Там тайга, пусть заберёт...
Прошел месяц. Девчонке погрызанной повезло отчасти. Транспорт оказался вовремя и к доктору попала нужному и своевременно. Шла на поправку. Балет с гимнастикой ей не светил, но обошлось хромотой. Не сильной. В перспективе и с тренировками. Сижу себе на крыше, ставлю антенну-самопал из банок консервных. Кричат снизу, мол, крестник твой объявился. Тузик пришел! Да как так-то!? Не поверил сначала. Пошел к леснику на двор. Сидит. Узнал, вижу. Сел напротив, молчим. Пёс спокоен абсолютно. Смотрим друг на друга. Зла к нему нет у меня уже. Даже симпатия какая-то. Помолчали сколько-то. Что, говорю, живи, коли так оно. Лапу-то дашь?-
Дал. Положил ему руку на голову. Почесал. В мыслях не было, что укусит. Он и не укусил. Пошел я к себе. А он стал ко мне в гости ходить. Чертовщина, но было. Приходил на другой конец поселка, подходил садился с лавкой рядом. Сидели молчали. Я ему выносил чего-нибудь съедобного. Он брал. Причем не жрал, а именно брал. То есть : - ты дал, я взял-. Как ритуал какой. Аккуратно съедал, добавки не просил. Просто сидел. И я к нему приходил, каждый раз когда мимо шел. Через полгода уехал оттуда. Перед отъездом зашёл позвал с собой. Не пошел он. Хотите смейтесь, хотите верьте - понял он о чем речь.
Через семь лет я снова проездом был в тех краях. Лесник помер, жена его тоже, причем умирала страшно, тяжело. А Тузик ушел. Просто пропал в той самой тайге откуда появился. И мне очень хочется верить, что где-то по старым вырубкам в поросли до сих мелькает его полосатая шкура.