HistAndLaw

Зять Брежнева Ю.М. Чурбанов с супругой Галиной Брежневой

В столице стали понимать, что деятельность следственной комиссии Гдляна – Иванова начинала выходить за рамки обычного уголовного следствия, а стала приобретать политический характер. Опасаясь, что результаты следствия негативным образом скажутся на политической обстановке в стране и на положение отдельных политических институтов и государственных деятелей, ЦК КПСС создал специальную комиссию для проверки фактов нарушения законности при расследовании дел о коррупции в Узбекской ССР. Еще одна комиссия была организована при Президиуме Верховного Совета СССР. Теперь следователи Гдлян и Иванов стали основными объектами проверок.

Т. Гдлян и Н. Иванов

Предугадывая действия властей, 19 января 1989 года Гдлян и Иванов провели в Москве пресс-конференцию, на которой раскрыли результаты следствия по «хлопковому делу» и обвинили партийное руководство страны в преступной деятельности. Они вмиг стали популярны. Многие газетные издания и телеканалы говорили о них как о борцах с коррупцией и злоупотреблениями в высших кругах партийной номенклатуры. В поддержку следователей проводили митинги в разных городах страны, им давали эфирное время на телевизионных передачах. На мартовских выборах 1989 года их избрали народными депутатами СССР и они получили иммунитет от уголовного преследования.

Депутаты Т. Гдлян и Н. Иванов

12 мая 1989 года Иванов на Ленинградском телевидении заявил о причастности высшего партийного руководства к взяточничеству и использованию должностного положения в противоправных целях. В эфире прозвучала фамилия Е.К. Лигачева как участника коррупционных дел, что вынудило последнего обратиться в Прокуратуру СССР с заявлением по поводу обвинений его следователями Т. X. Гдляном и Н. В. Ивановым во взяточничестве. По результатам проверки на пленуме ЦК КПСС, проходившем 19-20 сентября 1989 года, генеральный прокурор СССР А.Я. Сухарев выступил с сообщением о непричастности Лигачева к «хлопковому делу»: «Во-первых, многочисленные выступления следователей Гдляна и Иванова, в которых содержались намеки и утверждения о якобы причастности т. Лигачева ко взяточничеству, являются абсолютно необоснованными. Во-вторых, тт. Гдлян и Иванов хорошо знали, что они не только грубо нарушают элементарные нормы следственной этики и презумпции невиновности, но и распространяют ими же сфабрикованную опасную ложь».

Член Политбюро ЦК КПСС Е.К. Лигачев

В мае 1989 года в отношении Гдляна и Иванова Прокуратура СССР возбудила уголовное дело по факту нарушения законности при проведении расследования в Узбекской ССР. На запрос Прокуратуры СССР о снятии с подозреваемых депутатской неприкосновенности и согласии привлечь их к уголовной ответственности I Съезд народных депутатов СССР постановил создать комиссию для проверки материалов, собранных следственной группой во главе с Гдляном при расследовании коррупционных дел в Узбекистане.

Подготовленный комиссией отчет в апреле 1990 года был представлен на рассмотрение Верховного Совета СССР, который принял половинчатое постановление. С одной стороны, Верховный Совет отказал Прокуратуре в даче согласия на привлечение Гдляна и Иванова к уголовной ответственности, а с другой стороны, осудил бездоказательные заявления Гдляна и Иванова, потребовал прекратить их деятельность, ведущую к дестабилизации обстановки в стране, и обязал их выполнять законные требования следователей в рамках дел о коррупции и нарушении законности.

Пресс-конференция с демонстрацией изъятых в ходе расследования дела ценностей

Однако, политическая ситуация в стране внесла серьезные коррективы в развитие «хлопкового дела» и «дела следователей». В августе 1991 года связи с происходящим распадом Советского Союза дело Гдляна и Иванова было прекращено. В декабре 1991 года президент Узбекистана И.А. Каримов помиловал всех осужденных по «хлопковому делу», отбывающих наказание на территории страны. Самое масштабное в истории Советского Союза коррупционное дело завершилось вместе с крахом самого государства.

Демонстрации в поддержку Гдляна и Иванова

В интервью газете «Московский комсомолец», опубликованном 19 декабря 2010 года, Тельман Гдлян, отвечая на вопрос, есть ли сегодня такие следователи, как Гдлян и Иванов, которые готовы в борьбе с коррупцией идти до конца, ответил:

«Да, есть! Только они же понимают, что им все равно не дадут довести дело до конца, а жертвы будут напрасными. Нет дураков типа Гдляна и Иванова, которые с открытым забралом пойдут на самые верхи, веря, что справедливость восторжествует. Люди набрались опыта… У нас с Ивановым был уникальный шанс, которого нет у теперешних. Так совпало, что, когда мы в своем расследовании вышли на вершины власти и наши жизни больше не стоили ни копейки, вдруг появились всенародные выборы и свобода слова. Возможность не только говорить правду, но и быть услышанными. Мы смогли пойти на честные депутатские выборы и победить в них. У современного следователя такой возможности нет. Трудно допустить, чтобы сегодня человек, который нашел коррупцию в Кремле и готов побороться за правду с властью, был избран депутатом. В конце 80-х при всем монополизме власти стал появляться элемент приличия, но потом произошло сращивание власти с уголовщиной, и теперь по отношению к правдоискателям действуют исключительно уголовными методами. Просто стреляют. Но если современные правоохранительные структуры почувствуют, что их начальники не за бандитов, а против, если увидят, что появилась политическая воля, если им дадут команду «фас», они пойдут в бой с преступностью даже перед страхом смерти. Много людей профессионально и морально готовы покончить с массовой коррупцией — дело за властью».

Мы уже рассказали о достаточно многих известных преступлениях в отечественной истории. Теперь ваша очередь определять, о каких преступлениях рассказывать в первую очередь. Напишите в комментариях и заметки о наиболее популярных историях выйдут первыми!

Источник публикации: паблик ВКонтакте История и Право

Следователи Прокуратуры Т.Х. Гдлян и Н.В. Иванов

В июне на основании показаний Музафарова был арестован начальник УВД Бухарской области М. Дустов. Последний показал, что для назначения на свою должность он дал взятку министру внутренних дел УзССР К. Эргашеву и первому секретарю Бухарского обкома партии А. Каримову. В сентябре на следственном допросе первый секретарь Хорезмского обкома партии М. Худайберганов рассказал о даче им взятки самому Рашидову за присвоение ему звания Героя Социалистического Труда. Так подтвердилось прямое участие высшего узбекского руководства в коррупционных схемах распределения должностей и званий и искажения экономических показателей республики.

Первый секретарь ЦК КП УзССР Ш.Р. Рашидов и глава Папского агропромышленного объединения А. Адылов

Попавшего под подозрение А. Каримова перевели с партийной должности в министерство ирригации и водного хозяйства заместителем министра. 11 августа 1984 года его арестовали и доставили самолетом в Москву. В тот же день был арестован глава Папского агропромышленного объединения имени В. И. Ленина Наманганской области А. Адылов. Его предприятие считалось образцовым в Узбекистане. В нем было налажено производство шелка, шерсти, молочной продукции, разнообразного строительного материала. На предприятии работал сталелитейных цех и завод по ремонту сельскохозяйственной техники. А главное, в ведении Адылова находились тысячи гектаров орошаемых земель, на которых выращивалось «белое золото» республики – хлопок. Крупнейшее предприятие страны не могло не попасть под подозрение следователей. Адылова стали считать «крестным отцом» узбекской агропромышленной мафии и одним из ключевых фигурантов «хлопкового дела».

Изъятие ценностей

В ходе обысков у подозреваемых нашли огромные суммы денежных средств и драгоценности на миллионы рублей. Они хранились или прямо в рабочих кабинетах, или дома в сейфах, или были надежно спрятаны по тайным местам. У Музафарова в доме изъяли ювелирные украшения и золотые монеты императорского времени на сумму полтора миллиона рублей и дополнительно один миллион денежных средств, хранившихся в домашнем сейфе. Особенно следователей впечатлил «каримовский клад». Бывший замминистра ирригации и водного хозяйства собрал действительно несметные сокровища. Они прятались в разных местах в кишлаке Севаз близ Шахризябса. Следователям в руки попала тетрадь с описанием мест, где были спрятаны богатства. В общей сложности драгоценные предметы и наличность «каримовского клада» оценили в десять миллионов рублей – немыслимая по тем временам сумма для рядового советского гражданина.

Изъятие спрятанных ценностей

Коррумпированными оказались не только партийное руководство и главы агропромышленного комплекса УзССР, но и республиканское министерство внутренних дел, в задачи которого как раз и входила борьба со злоупотреблением власти и взяточничеством. Показания Музафарова и других начальников областных УВД республики вели к министру внутренних дел УзССР К. Эргашеву. Зная о готовившемся аресте, Эргашев прямо перед приходом следователей покончил жизнь самоубийством. Аналогичным образом поступил его первый заместитель Г. Давыдов – его нашли с тремя пулевыми ранениями в голову, каждое из которых в отдельности могло стать смертельным.

Памятник Ш. Рашидову в центре Ташкента, наше время

В свете обнаруженных фактов отношение к Рашидову стало меняться. Его похороны в ноябре 1983 года проходили еще в атмосфере всеобщего почитания. Траурные мероприятия проходили в центре Ташкента, где в сквере напротив музея В.И. Ленина «отец узбекского народа» нашел свое успокоение. На месте погребения планировалось организовать мемориальный комплекс, но уже летом следующего года в Ташкент прибыла делегация сотрудников ЦК КПСС во главе с секретарем ЦК КПСС Е.К. Лигачевым. Итогом приезда стало проведение пленума Центрального комитета Коммунистической партии УзССР, на котором деятельность Рашидова была подвергнута резкой критике. Выступавшие на пленуме обвиняли умершего лидера в деспотизме, взяточничестве, потворстве распространению коррупции и кумовства в республике. Останки Рашидова ночью в режиме секретности подвергли эксгумации, кремировали и захоронили на Чигатайском кладбище Ташкента.

Могила Ш. Рашидова на Чигатайском кладбище

После смерти 9 февраля 1984 года главного инициатора «хлопкового дела» Андропова расследование проводилось в инерционном порядке. Комиссия Гдляна – Иванова распутывала криминальные связи и установила многочисленные случаи искажения данных о производстве хлопка («приписках»). В эту противоправную деятельность были вовлечены руководители различных уровней – от глав колхозов до высших должностных лиц республики. По данным В.И. Калиниченко, бывшего следователем по «хлопковому делу», за пятилетний период с конца 1970х по сердину 1980х годов общий ущерб народному хозяйству в результате завышения показателей по сбору хлопка составил 3 миллиарда рублей, из них 1,4 миллиарда были направлены на взятки. Разветвленная система взяточничества способствовала сокрытию «приписок». Взятки давали в форме наличности, драгоценных украшений, подарков, дорогих ужинов, почетных званий и назначений на важные должности. Взяточничество было повсеместным и рассматривалось как неотъемлемая часть системы управления в республике.

Изъятые ценности

Следующая волна арестов началась с задержания принявшего пост Рашидова первого секретаря Центрального комитета Коммунистической партии Узбекской ССР И.Б. Усманходжаева в январе 1988 года. Затем аресту подверглись бывший секретарь ЦК КП УзССР А. Салимов, первые секретари Ташкентского, Ферганского, Наманганского и Каракалпакского обкомов партии, а также бывший председатель Совета министров республики Н. Худайбердыев.

Как показало следствие, система взяток опутывала не только хозяйственные, партийные и государственные структуры Узбекистана, она вышла за республиканские границы, проникла в перерабатывающие регионы СССР и достигла советской столицы. В последней заметке о «хлопковом деле» мы расскажем о том, как продолжалось дело в Москве и как оно закончилось. Следите за нашими публикациями.

Источник публикации: паблик ВКонтакте История и Право

Весть о дуэли распространилась по столице в тот же день. Император Николай I после доклада о произошедшем событии повелел: «судить военным судом, как их [Дантеса и Пушкина – прим. автора], так равно и всех прикосновенных к сему делу, с тем, что ежели между ими окажутся лица иностранные, то, не делая им допросов и не включая в Сентенцию суда, представить об них особую записку, с означением токмо меры их прикосновенности». Эти слова приведены в предписании за № 61 от 29 января (10 февраля) 1837 года, данном от имени военного министра графа А.И. Чернышева к командующему Отдельным гвардейским корпусом генерал-адъютанту К.И. Бистрому.

К.И. Бистром

В тот же день приказом № 14 от 29 января (10 февраля) 1837 года по Отдельному гвардейскому корпусу (куда входил Кавалергардский полк, в котором числился Дантес) было объявлено о предании военному суду поручика барона Геккерна-сына за дуэль, произошедшую между ним и камер-юнкером двора Пушкиным. В тот же день во исполнение этого приказа генерал-адъютанты К.И. Бистром и П.Ф. Веймарн обратились к командиру гвардейского резервного кавалерийского корпуса, генерал-лейтенанту В.К. Кноррингу с предложением учредить суд при лейб-гвардии Конном полку и назначить полковника А.И. Бреверна презусом (председателем) комиссии военного суда. Это предписание было последовательно препровождено начальнику гвардейской Кирасирской дивизии генерал-адъютанту С.Ф. Апраксину, затем командиру лейб-гвардии Конного полка генерал-майору Е.Ф. Мейендорфу и, наконец, непосредственно в лейб-гвардии Конный полк для исполнения. 2 (14) февраля генерал-майор Е.Ф. Мейендорф, переадресовывая в лейб-гвардии Конный полк вышеуказанный рапорт генерал-адъютанта П.Ф. Веймарна от 30 января (11 февраля) 1837 года, указал о назначении следователем по делу полковника А.П. Галахова («следователем наряжен Полковник Голахов»).

Е.Ф. Мейендорф

3 (15) февраля началось судебное производство по делу, в состав комиссии военного суда вошли, помимо презуса полковника Бреверна, ротмистр Столыпин, штабс-ротмистр Балабин, поручики Анненков и Шигорин, корнеты Чичерин и Осоргин, для производства дела привлечен аудитор 13 класса Маслов. Перед началом производства по делу презус объявил цели собрания, призвал руководствоваться моральными принципами («напамятовали свою совесть») и хранить в тайне обнаруженные в рамках следствия обстоятельства.

Следователь полковник Галахов начал предпринимать активные действия по установлению лиц и обстоятельств произошедшего. Уже 3 (15) февраля он представил рапорт о выявлении им лиц, непосредственно связанных с дуэлью: помимо прямых участников поединка, секундантами выступали подполковник К.К. Данзас и чиновник французского посольства виконт д’Аршиак, о дуэли знал голландский посланник барон Геккерн-старший. Эти выводы подтверждались полученными Галаховым в тот же день письменными объяснениями Дантеса и Данзаса.

Следователь А.П. Галахов

В рамках дела было произведено медицинское освидетельствование Дантеса, выполненное штаб-лекарем лейб-гвардии конной артиллерии Стефановичем. Согласно его рапорту, «Поручик Барон Геккерн имеет пулевую проницающую рану на правой руке ниже локтевого состава на четыре поперечных перста; вход и выход пули в небольшом один от другого расстоянии. Обе раны находятся в сгибающих персты мышцах, окружающих Лучевую кость более к наружной стороне. Раны простые, чистые без повреждения костей и больших кровеносных сосудов».

Ж.Ш. де Геккерн Дантес (приемный сын голландского посланника Геккерна)

В материалы дела были запрошены и представлены формулярные списки о службе и достоинстве поручика Дантеса и подполковника Данзаса, содержащие основные сведения об их общественном и семейном положении, взысканиях и поощрениях на военной службе: чины, звания, участие в боевых действиях, штрафы, жалобы и т.д. В материалы дела были представлены кондуиктные списки обоих подследственных с информацией об их знаниях и способностях: «в каких науках имеет знание», «какие знает иностранные языки», «каков в нравственности», «каков в хозяйстве». Также к материалам дела были приобщены письма времени несостоявшейся первой дуэли и переписка участников, сопровождавшая события второго ставшего роковым поединка.

К.К. Данзас

6 (18), 10 (22) 12 (24) февраля в присутствии комиссии военного суда состоялись три допроса Дантеса. 9 (21) и 11 (23) февраля дважды военно-судебная комиссия допросила Данзаса. 14 (26) февраля на заседании комиссии был рассмотрен рапорт аудитора Маслова о необходимости истребовать от вдовы Пушкиной некоторые объяснения относительно безымянных писем, которые получил ее муж и которые вынудили его написать оскорбительное письмо голландскому посланнику барону Геккерну. Маслова интересовали письма подсудимого Дантеса к Наталье Николаевне, которые Пушкин в письме посланнику называл дурачеством, а также анонимное письмо, полученное Пушкиным в ноябре 1836 года, которое стало поводом для вызова на дуэль, впоследствии несостоявшуюся ввиду сватовства Дантеса к свояченице поэта. Маслов также считал необходимым взять со вдовы объяснение о поведении баронов Геккернов, отца и сына, «в отношении обращения их с Пушкиной». Однако, комиссия «нашла дело довольно ясным» и ограничилась лишь приобщением поданного рапорта к делу, «дабы без причин не оскорблять Г-жу Пушкину требованием изложенных в рапорте Аудитора Маслова объяснений».

Источник публикации: паблик ВКонтакте История и Право

Н.Н. Пушкина

Судебное следствие по делу закончилось 19 февраля (3 марта) 1837 года вынесением приговора («сентенции»): «Комиссия военного суда, соображая все вышеизложенное подтвержденное собственным признанием подсудимого Поручика Барона Геккерена находит как его, так и камергера Пушкина виновными в произведении строжайше запрещённого законами поединка, а Геккерена и в причинении пистолетных выстрелов Пушкину раны, от коей он умер, приговорила Подсудимого Поручика Геккерена за таковое преступное действие по силе 139 Артикула воинского Сухопутного устава и других под выпискою подведенных законов повесить, каковому наказанию подлежал бы и Подсудимый Камергер Пушкин, но как он уже умер, то суждение его за смертью прекратить». Подполковник Данзас за нарушение 142 артикула, а именно недонесение о готовящейся дуэли начальству, а также за участие в дуэли в качестве секунданта вопреки 140 артикулу также был приговорен к повешению. Приговор содержал оговорку о представлении его на усмотрение высшего начальства, которое может сентенцию по своей воле изменить.

Голландский посланник Луи Геккерн (приемный отец Дантеса)

Исполняя распоряжение императора Николая I,помимо приговора, комиссия подготовила записку о «мере прикосновенности» к дуэли иностранных лиц. В ней содержалось описание степени участия в поединке и сопутствующих ему событиях голландского посланника барона Геккерна, служащего французского посольства и секунданта Дантеса д’Аршиака и сотрудника английского посольства Мегенса, чье место секунданта Пушкина в конечном итоге занял Данзас.

д’Аршиак, секундант Дантеса

Следующей стадией производства по делу стало получение особых мнений руководящего состава военных корпусов, под чьим наблюдением проходило рассмотрение дела. Последовательно полковой и бригадный командиры, начальник дивизии, командир гвардейского резервного кавалерийского корпуса и командующий Отдельным гвардейским корпусом выразили мнение о существенном смягчении наказания. Так, генерал-адъютант К.И. Бистром, принимая во внимание смягчающие вину обстоятельства, в целом повторил мнения других высказавшихся генералов и предложил выдержать Дантеса в каземате шесть месяцев, лишить чинов и «заслуженного им Российского Дворянского достоинства» и определить рядовым в войска на Кавказ «впредь до отличной выслуги. В отношении подполковника Данзаса, учитывая его боевые заслуги и полученное ранение, генералы предложили ограничиться арестом в крепости на срок от четырех до шести месяцев и потом снова обратить на службу. Каждое мнение генералы заканчивали фразой о предании участи подсудимых на благоусмотрение и решение высшей власти.

Дом Аудиториатского департамента Военного министерства в Санкт-Петербурге

11 (23) марта 1837 года после получения генеральских мнений генерал-адъютанты К.И. Бистром и П.Ф. Веймарн распорядились передать материалы военносудного дела в Аудиториатский департамент Военного министерства. Аудиторы при военных судах имели разнообразные полномочия по ведению делопроизводства, исполнения секретарских функций и ведения следствия: сбор и письменная фиксация доказательств, подготовка вопросов для проведения допросных мероприятий, ведение допросов и запись ответов, подготовка судебной документации (запросов, протоколов, справок о применимых нормативных актах), разъяснение и контроль соблюдения процессуальных процедур, написание приговора. Право голоса при вынесении решения аудиторы не имели. Именно для выполнения перечисленных задач к комиссии военного суда по дуэльному делу и был приписан аудитор Маслов. Теперь же вынесенный приговор требовалось утвердить в высшем установлении по судной части Военного министерства – Генерал-аудиториате.

17 (29) марта 1837 года, приняв во внимание смягчающие обстоятельства, Генерал-аудиториат представил следующее заключение: «Геккерена за вызов на дуэль и убийство на оной Камер-Юнкера Пушкина, лишив чинов и приобретенного им Российского дворянского достоинства, написать в рядовые, с определением на службу по назначению Инспекторского Департамента. <…> вменить ему Данзасу в наказание бытность под судом и арестом, выдержать сверх того под арестом в крепости на гауптвахте два месяца и после того обратить по-прежнему на службу. Преступный же поступок самого Камерюнкера Пушкина <…> по случаю его смерти предать забвению».

Это заключение вместе с запиской о мере прикосновенности к делу иностранных лиц было представлено императору. 18 (30) марта 1837 года Николай I своей рукой сделал надпись на представленном докладе: «Быть по сему, но рядового Геккерена, как не русского подданного, выслать с жандармом за границу, отобрав офицерские патенты». Окончательный приговор был незамедлительно исполнен. Дантес, лишившись офицерских званий, был выдворен за пределы России. Его секундант чиновник французского посольства виконт д’Аршиак еще в процессе судебного рассмотрения дела покинул страну. Голландский посланник барон Луи Геккерн вскоре был отозван из России и также выехал из страны. Данзас отбыл назначенное ему наказание в крепости и был освобожден 19 (31) мая 1837 года. Так закончилась формальная сторона самой известной дуэли в российской истории.

Источник публикации: паблик ВКонтакте История и Право

Ге Н. «Петр I допрашивает царевича Алексея в Петергофе»

После завершения допросов и казней основных преступников Алексей надеялся на дальнейшую спокойную жизнь вдалеке от государственных волнений и перипетий. Об этом он писал своей любовнице Ефросинье Федоровой еще в письме от 3 (14) февраля 1718 года в день своего отречения от прав на престол: «Слава Богу, что нас от наследия отлучили, понеже останемся в покое с тобою, дай, Боже, благополучено пожить с тобою в деревне, понеже мы с тобою ничего не желали, только б жить в Рожествене. Сама ты знаешь, что мне ничего не хочется, только с тобою до смерти дожить». Ефросинья сопровождала его в побеге за границу, и ее мнение стало одним из мотивов к возвращению царевича в Россию. Алексея доставили в страну быстрее, Ефросинья же была беременна и для нее обратная поездка растянулась до апреля 1718 года. По ее возвращении судьба Алексея была предрешена.

Ефросинья на допросе (актриса Екатерина Кулакова,"Царевич Алексей" (1997))

На допросах Ефросинья дала показания, изобличающие царевича в намерении воспользоваться войсками зарубежных монархов и низвергнуть своего отца с российского престола. От Ефросиньи следователи получили письма, написанные царевичем в адрес сенаторов и архиереев будучи за границей. В них он указывал на свое вынужденное временное отлучение от отечества и призывал не верить слухам о своей гибели. Об этих письмах царевич ранее на допросах не упоминал. Ефросинья вспомнила о других тайных письмах, которые царевич писал одному из архиереев (к кому именно, не помнила) и много раз писал жалобы на отца своего императору Священной Римской империи.

С ее показаний следователями было записано: «Сказывал си он же Царевич о возмущении, что будто в Мекленбургии в войске бунт, и то будто он слышал из курантных ведомостей, а по том ей же сказывал, уже де бунт в городах близко Москвы, и то из писем прямых, а от кого не сказал, и радовался тому, и говаривал, вот же Бог делает свое. А про побеге де Царевичев ведали, что он же си сказывал, четверо, в том числе, и Царевна Марья Алексеевна [еще Кикин, Афанасьев и Дубровский – прим. автора], а сказал де си так, что я де хочу скрытца. Он же говаривал: я де старых всех переведу, а изберу де себе новых по своей воле. Он же де когда слыхал о каких видениях, или читал в курантах, что в Петербурхе тихо и спокойно, тогда говаривал, что то не даром, может быть, либо отец мои умрет, или бо бунт будет».

Ефросинья, кадр из фильма "Петр Первый". 1937 г.

На очной ставке Ефросинья повторила свои показания, а царевич поначалу «запирался» (возражал), а затем во многом сознался. Обнаруженные факты стали предметом судебного рассмотрения. 13 (24) июня 1718 года царь объявил духовенству и светским чинам о передаче им на суд дела царевича. Отказ Петра I самостоятельно вынести решение по делу он объяснил желанием избежать ошибки и разрешить дело максимально объективно. В своем обращении царь сравнил ситуацию личного рассмотрения преступного деяния своего сына с предвзятостью врача при лечении своей болезни.

Светские чины: министры, сенаторы, военные и гражданские сановники, всего 127 человек – вошли в состав Верховного суда, который запросил у подсудимого дать ответы на дополнительные вопросы о его преступном замысле. Получив дополнительные пояснения царевича, министры и сенаторы повелели сделать выписки из божественного писания обоих заветов, а также из Соборного уложения 1649 года и военного артикула, касающиеся определения наказания, «чего оные преступления достойны». Так, в Соборном уложении были отмечены следующие составы преступлений. Статья 1 главы 2: «Будет кто каким умышлением учнет мыслить на государьское здоровье злое дело, и про то его злое умышленье кто известит, и по тому извету про то его злое умышленье сыщетса допряма, что он на царское величество злое дело мыслил, и делать хотел, и такова по сыску казнить смертию». И статья 2 главы 2: «Такъже будет кто при державе царьского величества, хотя Московским государьством завладеть и государем быть и для того своего злово умышления начнет рать збирать, или кто царьского величества с недруги учнет дружитца, и советными грамотами ссылатца, и помочь им всячески чинить, чтобы тем государевым недругом, по его ссылке, Московским государьством завладеть, или какое дурно учинить, и про то на него кто известит, и по тому извету сыщетца про тое его измену допряма, и такова изменника по тому же казнити смертию».

Соборное уложение 1649 года

В свою очередь, исполняя царское указание, духовенство составило письменное мнение – «Рассуждение духовного чина» и 21 июня (2 июля) 1718 года П.А. Толстой в присутствии сенаторов его огласил. В «Рассуждении» церковные чины указали на отсутствие полномочий решать такого рода дела: «Смотря на тяжкую вину сыновню, подобною Авесолому [Авессалом, библейский персонаж, сын царя Давида – прим. автора] на отца своего воставшему, еще же к тому смотря на лице обидимое, которое есть Отец и Государь, полномощную власть над сыном имущий, не дерзаем сицеваго дела разсуждением своим определительным касатися, ибо сие дело весма есть гражданскаго суда, а не духовнаго…» Однако, «повеление монаршеское исполняючи», духовные чины привели выдержки из Ветхого и Нового Заветов и недвусмысленно повторили притчу о царе Давиде и его сыне Авессаломе. Согласно Писанию Давид строго приказал своим воинам сохранить жизнь восставшему против него сыну, но те в пылу битвы убили Авессалома, пронзив его стрелами. «И отец убо пощадети хотяше, но само правосудие Божие не пощадело есть» –явным образом заключили духовные лица в «Рассуждении».

24 июня (5 июля) 1718 года, приняв во внимание мнение духовенства, министры и сенаторы, военные и гражданские чины «единогласно и без всякаго прекословия согласились и приговорили, что он царевич Алексей, за вышеобъявленные все вины свои и преступления главные, против Государя и отца своего, яко сын и подданный Его Величества, достоин смерти…». Далее согласно официально озвученной версии 26 июня (7 июля) 1718 года царевич, выслушав приговор, пришел в ужас и, испросив прощения государя за содеянное, скончался от удара. Известно, однако, что на допросах до и после вынесения приговора царевича подвергали пыткам, чтобы выяснить у него все фамилии прямых и косвенных участников измены. Обострившаяся болезнь на фоне истязаний вполне могла привести к трагическому исходу.

Царевич Алексей, кадр из фильма «Царевич Алексей» 1997 года

Новый назначенный наследник Петр Петрович внезапно умрет менее чем через год после смерти царевича Алексея будучи моложе четырех лет от роду. Единственный сын Алексея Петр Алексеевич в 1727 году станет российским императором, но через три года подхватит болезнь и скончается, не дожив до пятнадцати лет. Так прервется правящий род Романовых по мужской линии. В стране обострится борьба за власть между различными заинтересованными группами и с большей силой проявит себя эпоха дворцовых переворотов.

-----------------------------------------------------------------------------

В преддверии скорбной даты смерти А.С. Пушкина, следующая серия публикаций будет посвящена рассказу о причинах дуэли поэта с Дантесом, бытовавших тогда законах о дуэлях и следствии по делу над участниками самого известного поединка на пистолетах в отечественной истории. Следите за нашими публикациями.

Источник публикации: паблик ВКонтакте История и Право