Жду новый пост

Серия «Всякое»

На седьмом месяце беременности мой мозг объявил, что ему всё осточертело, и свалил в отпуск. А пока его не было, я перекрасила стены в комнате, поменяла шторы на шторы и пошла на «Поле чудес». Повелась на уговоры друзей, которые в то время продюсировали программу: Якубович к 8 марта решил сделать выпуск с беременными участницам. Не хватало всего одной — меня. Этот главный позор моей жизни случился в 2008 году. Но эта история про другой позор.

Два года спустя у Леонид Аркадьича был юбилей. Дату не помню: 70 или 75. И решил он собрать всех нас, бывших «будущих мамочек» из 2008, в Цирке на Цветном. Прямо на арене, прямо с детьми.

Чтобы нигде не опоздать, с утра я потащила своего двухлетку на работу. Устроила ребёнку, так сказать, полноценную экскурсию во взрослую жизнь. И она ему не понравилось — ни экскурсия, ни жизнь.

Несмотря на все мои усилия, на праздник мы приехали последними. По дороге успели поистерить, вываляться в луже и порвать куртку. Прибыли ровно к началу репетиции. Нам показали, где стоять, как поздравлять, а потом согнали в гримёрку — ждать сигнала на выход.

И вот грохнули фанфары, зазвучали аплодисменты, барабанная дробь и...

— Мааааааа!! — раздался истошный вопль. — Моя мафынка!!!

— Какая мафынка?

— Кьясная мафынка! Моя!

Когда Рыжий (мой сын) был маленьким и умел только есть, какаться и орать, соседскии мальчик Гоша пошел в садик. Этот первый шаг во взрослую жизнь, наверное, помнят все мамы и даже некоторые папы. К нему готовятся за несколько месяцев: бесконечные запасы трусов, колгот и платочков. Кубометры слёз на любой вкус — облегчения, тревоги и ненависти к себе.

Провожали, как на войну, всем двором. Они были первопроходцами, Гоша и его безутешная мать, а нам только предстоял этот жуткий прыжок в бездну.

В ответственный час мы с колясками собрались перед входом в сад — встречать и поддерживать. Гошина мама, вся бордовая, выскочила из дверей с Гошей подмышкой.

— Ну что? Что там?

— Ох, девочки. Тут такое было..

Итак, представьте себе раннее утро. Зарёванные дети, спокойная, как кирпич, воспитательница и нянечка с кастрюлями и шваброй.

— Дети, давайте знакомиться по очереди. Меня зовут Марьванна.

И вот зазвенели и запищали Маши, Ляли, Пети и.. Остался последний и самый тихий.

— Мальчик, а как тебя зовут?

— Жопик..

Занавес.

Пригласил меня как-то товарищ, студент-медик, на день рождения. Звонит в 9 вечера.

— Приезжай, — говорит, — в Выхино.

— Почему, — говорю, — сейчас и почему туда?

— Приезжай. Это сюрприз.

Ну, молодость, жажда приключений и врождённая дурь в башке. Я и поехала.

Он встретил меня у метро и повёл буераками, чтобы запутать мою бдительность. Только что там путать? Она давно и счастливо замужем за топографическим кретинизмом. Вместе едины и непобедимы.

Я как-то умудрилась заблудиться в Афимолле на маршруте по прямой — от Перекрёстка до выхода к башне Федерация. Два часа ходила искала выход. Думала: всё, хана, не выберусь. Плакала!

А тут целое Выхино — неизведанная земля. Для меня, юного одувана, тогда это было, как на Марс слетать. Я дальше центра не ездила.

Петляли мы, петляли и вышли к зданию.

— Нам сюда, — говорит.

Читаю: «Морг».

Думаю: шутит.

Смотрю на товарища и понимаю: ни фига.

— Ты идиот? — спрашиваю.

История давняя, но реальная. Имена изменены.

Помню, как впервые увидела её, сидящую на полу в коридоре универа. Высокая, тонкая, плавная как фарфоровая статуэтка. Глаза немного раскосые. Я ещё подумала: интересно, натуральная блондинка или нет?

Её звали Арина. Через несколько дней она сама подошла ко мне и попросила подготовить её к экзамену по английскому. Я согласилась.

Мы встречались в кафе, и каждый раз она понемногу рассказывала о себе.

Родилась в глухой сибирской деревушке, в очень бедной семье с кучей братьев и сестер. Настоящее болото, оттуда просто так не выберешься. И она ухватилась за первый представившийся ей шанс.

Однажды к ним в городок приехал командировочный московский нефтяник, и начался роман, простой и без изысков.

Приезжал он регулярно, где-то раз в месяц или два. Встречались в его гостиничном номере, проводили вместе ночь, а утром она находила на тумбочке неизменные сто долларов. Больше всего боялась не найти — на эти деньги она и её семья жили до следующего его визита.

Не помню, сколько продлилась их связь, но однажды она забеременела. Он предложил ей уехать вместе с ним. И она согласилась, сразу и без колебаний.

В Москве родила дочь. Он полностью их обеспечивал, но жениться не спешил. Дома мамки, няньки, уборщицы, кухарки — ей было скучно. И он устроил её в университет, чтобы не болталась без дела.

В феврале я почти перестала спать и остро осознала, что работа в жизни не главное. И что такими темпами очень скоро она мне не понадобится. Я рванула в ОАЭ, впервые в жизни. Летела исключительно ради моря: полезная солёная вода, думала я, укрепит мои раздолбанные нервы и расшатанный иммунитет. А ещё потому, что нам удалось очень выгодно купить тур. Выбрала Рас-эль-Хайму — один из самых тёплых эмиратов в это время года. В феврале там до 28 и, как уверяли меня знатоки, море тёплое, для плавания пригодное.

Плаваю я много, потому как спортсмен на всю голову: тренируюсь везде. Если есть зал — в зале. Если нет зала — в бассейне. Если ничего нет — бегаю, приседаю и выполняю прочие издевательства над собой со всем присущим мне с глубокого детства фанатизмом и, как выяснилось в этой поездке, идиотизмом.

От аэропорта до отеля нас везли буераками и зигзагами. Возможно даже через соседние государства. Возможно водитель что-то напутал. Или заблудился. Или решил устроить нам автобусный тур по стране. Так или иначе, не понятно, каким образом полуторачасовая поездка превратилась в пять сука часов. На вопрос сколько нам еще ехать сопровождающий нас представитель встречающей стороны неизменно отвечал «ешо час». И так на протяжении ешо пяти.

Кто-то в автобусе высказал предположение, что нас похитили и везут в Саудовскую Аравию продавать. Я засомневалась: зачем саудитам пожилая пара, толстый мужик с простатитом (он всю дорогу просился на горшок, отсюда предположительный диагноз) и три одинокие тетки средних лет. Но история не об этом.

Эта история случилась лет 20 тому назад.

Я вышла на новую работу и в первый же день случайно отправила клиенту имейл. Короткий, но ёмкий. В нём говорилось «Fuck you». И больше ничего не говорилось.

Клиент этот считался бюджетообразующим. На нём держались зарплаты и премии всей конторы. И существование нашего отдела на нём держалось. Он был почти богом, на него молились и исполняли малейшие его прихоти.

В итоге клиент распоясался. Слал хамские письма, обзывался и вообще вёл себя как скотина. Но я же профессионал. На хамство я всегда отвечаю сдержанно и корректно, например, «Уважаемый Семен Семеныч! Мы очень ценим вашу искренность и прямолинейность…»

Но в этот раз что-то пошло не так, прям как в том баяне, автор которого пять раз начинал писать ответ со слов «вы оху-ели». Потом стирал. Я вот тоже стирала, а письмо отправилось. Даже и не знаю, как так вышло.

Всем отделом мы пытались письмо вернуть. Костян точно знал как, но оказалось, что не точно. И пока мы пытались, оно благополучно добралось до адресата. Минут через 20 мы получили ответ. Составленный из букв разного калибра и цвета, он приглашал меня лично приехать завтра к клиенту в офис. Одну. Без коллег. Я молча встала, собрала свои вещи и пошла увольняться.

Гендир, редкой душевности человек, сильно удивился: ты же только вышла! Пришлось сознаться. Он немного подумал и изрёк: а придётся ехать. За свои поступки надо отвечать.