Жду новый пост

Серия «О писателях и не только»

Как я пишу? В молодости очень разбрасывался. Писать — всегда хотел, но всегда в то же время хотел и жить, и потому писать не всегда удавалось так, как того хотелось бы. В молодости я писал почти всегда слишком торопливо, случайно. Я был такой же и тогда, когда обо мне писалось, что будто бы я чудесно отделываю каждую фразу.

…Чеканка фраз! Но я никогда не занимался этим. Да и что значит «чеканить»? Ведь у писателя форма неразрывно связана с содержанием и рождается сама собой из содержания.

Позднее работа пошла правильнее, спокойнее. Я привык работать только в покое — для этого замыкался в уединении, в деревне или, как позднее, приезжал в Италию, на Капри. Но писал всегда как-то запоем. Садился за писание, и это означало, что надолго, пока не выпишусь до конца. И никогда, кстати сказать, не писал и не пишу по ночам. Вообще на нервах не работаю…

Как возникает во мне решение писать?.. Чаще всего совершенно неожиданно. Эта тяга писать появляется у меня всегда из чувства какого-то волнения, грустного или радостного чувства, чаще всего оно связано с какой-нибудь развернувшейся передо мной картиной, с каким-то отдельным человеческим образом, с человеческим чувством… Это — самый начальный момент.

Иногда я подолгу таю в себе это начало, иногда сажусь писать тотчас же, если это бывает в деревне, в тишине, в уединении, в рабочей колее. Но это вовсе не означает того, что, беря перо, я наперед уже знаю все в целом, что мне предстоит написать. Это редко бывает. Я часто приступаю к своей работе, не только не имея в голове готовой фабулы, но и как-то еще не обладая вполне пониманием ее окончательной цели. Только какой-то самый общий смысл брезжит мне, когда я приступаю к ней. Не готовая идея, а только самый общий смысл произведения владеет мною в этот начальный момент — лишь звук его, если можно так выразиться. И я часто не знаю, как я кончу: случается, что оканчиваешь свою вещь совсем не так, как предполагал вначале и даже в процессе работы. Только, повторяю, самое главное, какое-то общее звучание всего произведения дается в самой начальной фазе работы…

Да, первая фраза имеет решающее значение. Она определяет, прежде всего, размер произведения, звучание всего произведения в целом. И вот еще что. Если этот изначальный звук не удается взять правильно, то неизбежно или запутаешься и отложишь начатое, или просто отбросишь начатое, как негодное…

…Я никогда не писал под воздействием привходящего чего-нибудь извне, но всегда писал «из самого себя». Нужно, чтобы что-то родилось во мне самом, а если этого нет, я писать не могу. Я никогда не умел и не могу стилизовать. Писать «в духе» чего-либо я не мог и не буду. Я вообще никогда не ставил себе в своем писании внешних заданий… Когда я писал стихи, я никогда не ставил себе задачи нарочито изломать стих, внести «новшество» в него. Свои стихи, кстати сказать, я не отграничиваю от своей прозы. И здесь, и там одна и та же ритмика… — дело только в той или иной силе напряжения ее.

«Извне» не оказывает на меня воздействия и с другой стороны. Во мне никогда не рождалось желания писать под воздействием чужого писания. Но, конечно, чужое хорошее всегда возбуждает желание писать. В этом отношении я вполне противоположен одному писателю, который говорил, что когда ему не хочется писать, то он берет с полки Круглова или Златовратского. «Это так скверно, что хочется писать самому!..» Повторяю — тайна возникновения начального чувства, побуждающая писателя к творчеству, очень трудно уловима.

Это чувство приходило ко мне и в поле, и на улице, и в море, и дома, в соответствии с тем или иным освещением, или с встреченным человеческим лицом, иногда за чтением. Но как? Какое-нибудь отдельное слово, часто самое обыкновенное, какое-нибудь имя пробуждает чувство, из которого и рождается воля к писанию. И тут как-то сразу слышишь тот призывный звук, из которого и рождается все произведение…

Источник

Многим из нас Самуил Яковлевич Маршак известен в основном благодаря его детским книгам, популярным не только во времена Советского Союза, но и в наши дни. Но мало кто знает, что, помимо произведений для детей, Маршак писал великолепные стихи, занимался переводами зарубежной литературы, выступал в роли критика и был опытным и талантливым драматургом.

Интересные факты из жизни Маршака

- Поэт подписывал свои произведения несколькими псевдонимами. Например, он использовал имена доктор Фрикен, Уэллер и С. Кучумов. Под прикрытием псевдонимов он публиковал сатирические стихи и эпиграммы.

- Будущий классик детской литературы родился в семье работника воронежского мыловаренного завода и домохозяйки.

- Во время учебы в гимназии учитель Маршака по словесности поощрял его интерес к литературе и считал мальчика вундеркиндом.

- Жизнь Маршака кардинально изменилась благодаря известному критику Владимиру Стасову, в руки которого попала одна из тетрадей со стихами юноши. Он помог ему перебраться в Петербург и поступить в одну из лучших гимназий страны.

- В доме своего покровителя Маршак познакомился с Горьким, которому очень понравились юноша и его творчество. Он пригласил Маршака к себе на дачу в Ялту, и молодой поэт прожил там несколько лет.

- После женитьбы молодой поэт вместе с супругой отправился в Англию, где поэт окончил политехникум и университет в Лондоне. В свободное время он много путешествовал, слушая народные песни англичан. Уже тогда он начал переводить британские баллады, которые в будущем его прославят.

- Вернувшись на родину, он в годы войны помогал детям беженцев.

- В 1920-е годы, когда Маршак жил в Краснодаре, он основал там один из первых в России театров для детей, а также пополнял его репертуар пьесами собственного сочинения.

- Первые детские сборники Маршака были опубликованы в 1922 году, а год спустя он основал журнал для детей «Воробей».

- Поэт 8 лет был депутатом городского совета в Москве.

- В конце 1930-х годов детское издательство, основанное Маршаком, было разгромлено, многих сотрудников уволили, а затем в разные годы репрессировали.

- В годы ВОВ Маршак публиковал в газетах сатирические стихи и работал над созданием плакатов вместе с Кукрыниксами.

- Он был не только прекрасным поэтом, но и великолепным переводчиком – его переводы Шекспира, Вордсворта, Блейка, Остин, Киплинга и Милна считаются классическими. Маршаку довелось переводить даже стихотворные творения Мао Цзэдуна.

- За переводы стихов Бернса Маршака сделали почетным президентом Всемирной федерации этого поэта в Шотландии.

- Произведения поэта переведены на десятки языков мира.

- Последним литературным секретарем Маршака был Владимир Познер, ставший впоследствии известным тележурналистом.

- Маршак в 1960-е годы вступался за Солженицына и Бродского.

- Годовалая дочь Маршака Натанаэль умерла от ожогов, опрокинув на себя самовар с кипятком. Старший сын писателя удостоился государственной премии за разработку способа аэрофотосъемки, кроме того, он является автором перевода романа «Гордость и предубеждение». Его младший брат умер от туберкулеза, когда юноше был всего 21 год.

Источник.

Энтомология — огромная страсть Набокова. Он мог часами бегать по окрестностям в поисках красивых бабочек.

Одна из самых забавных фотографий Набокова с сачком.

Но все-таки главной любовью для Набокова оставалось писательство. Интересен авторский принцип написания текстов. Произведения были написаны на карточках 3 на 5 дюймов, из которых потом создавалась книга. Карточки должны были иметь заостренные концы, ровные линии и резинку.

Владимир Набоков подписывал свои произведения не только собственным именем, но также псевдонимами Владимир Сирин и Василий Шишков.

Набоков появился на свет в обеспеченной семье – его отец-дворянин был юристом и политическим деятелем, а мать приходилась дочерью богачу-золотопромышленнику. Дед будущего писателя возглавлял министерство юстиции при двух императорах.

Набоковы и их дети говорили на трех языках, которые мальчик усвоил с первых лет жизни. Читать на английском Володя научился раньше, чем изучил русскую грамоту.

За год до государственного переворота Набоков унаследовал от дяди имение и огромное состояние.

Во время учебы Набокова особенно интересовали литература и энтомология.

В 17 лет он издал на свои деньги сборник из 68 стихотворений. Сам писатель эти произведения больше никогда не публиковал.

Первый творческий успех пришел к Набокову в Крыму, где его семья укрылась от невзгод революции – его произведения печатали в газетах и ставили в театрах.

Когда Набокову было 19 лет, в столице вышел сборник его стихов, написанный в соавторстве с одноклассником. За всю карьеру литератора это была единственная книга, написанная совместно с другим человеком.

Диаграмма полуударений стихотворения Набокова «Большая Медведица» повторяет очертания этого созвездия.

Перед тем, как Крым захватили большевики, Набоковы навсегда покинули родину. Родители, братья и сестры литератора жили в Берлине на деньги от проданных драгоценностей, пока сам Владимир учился в Кембридже.

В Кембридже писатель перевел на родной язык «Алису в стране чудес».

Отец Набокова был убит в Берлине, когда писателю было 23 года – он пытался защитить лектора, на которого покушался черносотенец, и получил пулю от его сообщника.

После окончания Кембриджа литератор подрабатывал уроками английского языка. Невеста расторгла помолвку с ним, так как писатель был не в состоянии найти постоянную работу.

Женой Набокова стала девушка из еврейско-русской семьи, эмигрировавшей в Германию из Петербурга. Через несколько лет семья была вынуждена переехать во Францию из-за усиления антисемитских настроений в Берлине – в частности, супругу писателя уволили с работы за ее национальность.

Набоковы бежали в США от наступающих фашистов, попав на последний рейс парохода, зафрахтованного сообществом американских евреев. С учетом роли отца Набокова в защите прав евреев супругам выделили роскошную каюту.

После отъезда из Берлина и до своей смерти Набоков не сочинил ни одного романа на языке своей родины (за исключением автобиографии и собственноручного перевода «Лолиты»).

Первым издательством, взявшимся опубликовать скандальную «Лолиту» Набокова, стало «Олимпия пресс». Уже после печати книги писатель понял, что издательство специализировалось на эротической литературе.

Писателя четыре года подряд выдвигали на получение награды Нобелевского комитета. Одно из рекомендательных писем написал Солженицын, получивший премию за несколько лет до этого.

Хотя Набоков так и не стал Нобелевским лауреатом, он горячо благодарил Солженицына за эту попытку.

Последние годы жизни литератора прошли в Швейцарии. Великий русский писатель покоится на кладбище неподалеку от Монтрё.