vlad.ryber

«Привет, Мам… Сейчас расскажу!.. Меня позвал на беседу генеральный директор… Я нервничаю, думаю: зачем? Ну, к работе я ответственно отношусь, но всегда кажется, что можно сделать лучше, не дотягиваю до идеала… Слушай! Слушай!.. Пришёл в кабинет, а меня спрашивают: готов ли я пойти на повышение и стать менеджером отдела… Представляешь?! Я думал мне до этого ещё года три пахать!.. Да, конечно, согласился, это было вчера!.. Ответственности больше, но и зарплата больше, мам… Почти в три раза… Даша только рада за меня… Мам, ну что ты сразу про свадьбу?.. Успеем!.. Я сейчас о другом думаю: поскорее бы купить тебе путёвку куда-нибудь… Да хотя бы в Турцию. Ты же ни разу не отдыхала за границей… Мам, да будет свадьба… Я в первую очередь тебя хочу отблагодарить за всё, понимаешь?.. Хорошо… Извини, что отвлёк… Я знаю, но всё равно извини… Готовь-готовь, а я тебе попозже ещё позвоню… Домой иду… Спасибо!.. И я тебя тоже… Пока».

Я повесил трубку, а сердце всё ещё колотилось от волнения. Всегда мечтал позвонить маме и сообщить приятные новости. Всё у меня хорошо! Так хорошо, что я теперь даже ей буду помогать.

Ключ твёрдо упёрся в замок и не повернулся. Опять… Я вошёл в квартиру и крикнул в комнату:

— Даш, почему вечно с незапертой дверью сидишь?

— Я недавно открыла, знала, что ты сейчас придёшь, — ответила моя девушка. — Ты постоянно не можешь найти ключи в карманах и начинаешь стучать, а я не хочу отвлекаться.

— Когда в последний раз такое было? — начал спорить я.

— Да не украдёт меня никто! — выпалила Даша.

Я разулся, прошёл в комнату. Она, как всегда, сосредоточенно смотрела в монитор, подобрав под себя ноги. Я обнял её сзади, зарылся носом в торчащие кудряшки:

— Такую красоту и никто не украдёт? Ну, конечно!

Я знал, что её лицо трескается от улыбки.

— Я не буду сидеть с открытой дверью, — пообещала она. — Ты посмотри, что я нарисовала… Это новый сюжет.

Даша закончила художественный институт, занималась иллюстрациями, делала стикеры для социальных сетей на заказ и вела блог, где публиковала свои комиксы и картинки. У неё уже было около двухсот тысяч подписчиков, и она говорила, что это мало…

Я посмотрел в монитор: серия кадров о страшном парне с рубцом на подбородке. У него были длинные взлохмаченные волосы, но с проплешинами. Он взмахивал ножом, на его лицо летела кровь, он облизывал губы.

— Страшно! — сказал я. — Просто жуть берёт!

— Так и должно быть! — гордо сказала Даша. — Это про маньяка.

— А кого он убил?

— Своего друга.

— Ну точно кошмар, — её работы были хороши, но мне правда становилось не по себе от подобных сюжетов. — Ты еду не заказывала? Есть хочу, умираю.

— Не заказывала… — ответила моя девушка. — Я приготовила!

— Ух ты! И это успела, — обрадовался я, домашними блюдами мы питались редко. — Пошли поужинаем?

— Я уже поела, но посижу с тобой.

Печёная курица была изумительная, картофель чуть-чуть не доварился, но я сделал вид, что не заметил. Такие мелочи! Нахваливал ужин, рассказывал, как прошёл мой день на работе, спрашивал: не хочет ли Даша переехать в место получше? Она говорила:

— Мне нравится эта квартира! Да и зачем торопиться, ты же только получил должность.

Поскольку девушка готовила, я убрал со стола и помыл посуду. Такие у нас правила. Потом я отправился спать и позвал Дашу.

— Вот буквально ещё один кадр дорисую и лягу! — пообещала она.

Я уснул, не дожидаясь её. И проснулся один…

Моё пробуждение было мучительным, как похмелье. Мозг пульсировал, ему было тесно в черепе. Болели глаза, болели фолликулы волос. В костях ломота, не хотелось шевелиться.

«Почему мне так плохо? Который час?», — я ощупал край матраса. Телефона там не было.

Веки склеило гнойными выделениями и разлепились они с трудом. От одеяла несло застарелым потом, я вонял точно так же.

Что произошло? Сколько я проспал?

Спальня выглядела кошмарно: всё, что висело на стенах было безжалостно сорвано, мебель разбросана, на обоях борозды, как царапины от ногтей.

Почему я спал и ничего не слышал?

Подо мной была просаленная подушка, грязная простынь.

— Даша! — я забыл про свою боль, спустился на пол и вывалился за дверь спальни.

Что стало с комнатой! Грязь, мусор, вонь. Там, где должен был стоять стол, валялся матрас, а на нём кто-то спал, завернувшись в колючее шерстяное одеяло.

Это была моя девушка! Я её не сразу узнал, потому что её лицо исхудало, щёки впали, а вокруг глаз появились тёмные круги.

Я упал на колени и подо мной что-то брякнуло. Это была цепь. Даша была пристёгнута к трубе!

— Даша! Бедная моя! Что происходит? — я взял её за плечо, а она испугано дёрнулась.

В её глазах полопались сосуды. Она смотрела будто не на меня.

— Даша! Что случилось? — я хотел избавить её от этого ужасного одеяла, но на ней не оказалось никакой одежды и пришлось его оставить.

— Случилось? — моя девушка, поднялась, опираясь на одну руку, почесала щиколотку, на которой была цепь.

Её ноги поросли грубыми тёмными волосками.

— Что тут происходит? — нервы не выдерживали, я плакал.

— Где? — она вертела головой, смотрела на меня, морщила лоб.

Я схватил цепь, сжал в кулаке и сорвался на крик:

— Даша, скажи, кто это с тобой сделал?!

Девушка меня испугалась. Её зрачки расширились и подбородок задрожал:

— Ну… Ты!

— Я?! Что значит я?.. Да я тебя… никогда…

Рядом с матрасом валялись цветные карандаши, альбомы, отдельные листы. Почти на всех рисунках один и тот же персонаж. Лохматый человек с ножом. Он психует, он злится, он убивает кого-то так что куски летят во все стороны, закапывает мешки в лесу. Деревья ещё не докрашены…

Я видел этого персонажа. В комиксах Даши. Рисунки в альбомах выглядели, как плохая пародия. Это рисовал человек без художественного опыта. Даша умеет лучше. И на бумаге и на компьютере. Она рисовала комикс про маньяка… Вчера… Или когда это было? По ощущениям вчера, но столько всего не могло произойти всего лишь за ночь.

— Я ничего не понимаю! — у меня голова раскалывалась. — Я бы не посадил тебя на цепь. Ты же моя любимая девушка!.. Где мой телефон?

Не думал, что Даша мне ответит, но она указала пальцем на подоконник и сказала: «Вон там!».

Я подбежал, схватил трубку… Что? Да это же всего лишь пластиковая игрушка с весёлыми зверятами на кнопках.

— Даша, где мой настоящий телефон?

Моя девушка начала издавать звуки, будто чем-то поперхнулась, но, когда в уголках глаз появились лучики морщинок, а на губах тонкая улыбка, стало ясно, что она смеётся.

— У тебя что мозги на место встали? — нервно спросила Даша. — Ты прозрел?.. Это твой телефон! Ты звонишь по нему маме… Думаешь, что звонишь!.. Любимая девушка… Ха-а-а… Ха-а-а…

Казалось, что в ней что-то заклинило и она не могла остановить свой смех.

Я подошёл к замызганному зеркалу. Искал своё отражение за большим тёмным пятном. Но это пятно и было моим отражением! До чего же я стал сухой! Кожа прилипла к мышцам, рёбра видно. А голова заросшая, но в кровавых проплешинах, словно я имел привычку рвать на себе волосы. Чёрную щетину на подбородке рассекал малиновый рубец.

— Это я? Это не могу быть я!

— Ты! Это ты! Посмотри на себя! — девушка то ли смеялась, то ли плакала.

— Я всё это сделал? Я не мог! — мне хотелось всё немедленно исправить. — Где ключ?

— Какой? — не поняла Даша.

— От замка у тебя на ноге! — кричал я. — Есть ключ?

— Что? Ты… отпустишь меня? — казалось, она не верит. — Я не знаю. Ключ где-то у тебя.

Я выдёргивал и переворачивал выдвижные ящики, сметал вещи с полок, делал ужасающий беспорядок ещё хуже. Ключа нигде не было. Девушка натянула одеяло на лицо и следила за мной одним глазом. Её пугало моё нервное поведение, будто в таком состоянии я мог причинить ей вред…

Но в чём она ошибалась? Я же посадил её на цепь и, наверное, делал с ней немыслимые вещи.

Я подумал: надо успокоиться и узнать, что произошло. Когда и с чего начался этот ад?

— Подожди пару часов, я обязательно тебя отпущу! — поклялся я.

Девушка утирала слёзы одеялом. Не верила. Но мне в здравом рассудке было незачем её удерживать. Мне нужно было совсем немного времени, чтобы узнать причины своих поступков, прежде, чем ответить за них.

Чтобы воспользоваться ванной, пришлось сначала сделать уборку — там валялись осколки разбитого зеркала. Я принял душ… сколько грязи с меня стекло!

Побрился. Красивее не стал, но хотя бы не буду пугать людей «бармалейской» рожей. Волосы спрятал под шапку. Мне надо было встретиться с кем-нибудь кто меня знал. Семён Богатов — мой давний друг. Он жил недалеко. Я дошёл пешком до его дома, звонил в домофон. Никто не ответил.

Потом кто-то вышел из подъезда, а я забежал, поднялся к его квартире и принялся настойчиво стучать.

— Эй, ты чего долбишь? — из соседней квартиры выглянул недобрый мужик.

— Мне нужен Семён Богатов! — сказал я и зачем-то добавил. — Это мой друг!

— Я его здесь уже год не видел! Иди отсюда, придурок, пока полицию не вызвал, — пригрозил мужик.

Год? Семён постоянно путешествовал по работе, но никогда не уезжал так надолго. Комикс Даши… Маньяк убивает своего друга…

Так я ни с чем вернулся домой. Да это был не мой дом! Это была грязная каталажка, где сидела измученная пленница. Моя пленница!

— Не понимаю… Зачем я всё это делал? У нас ведь было всё хорошо! — я стоял перед Дашей на коленях и держался за голову.

— Всё хорошо? У нас? — она снова заплакала. — Ты меня похитил! Вспомни! И отпусти меня!

— Похитил… — я не верил, что способен на это. — Мы никогда не были парой? Не жили как семья? Ты никогда меня не любила?

Девушка боязливо помотала головой.

Но я не мог всё придумать! Моя жизнь была хорошая, но не идеальная. Было дело: мы с Дашей ссорились так, что она пуляла в меня всё, что под руку попадётся, а потом мирились… я помнил болезнь мамы, помнил, как нервничал из-за работы, помнил, как опозорился на корпоративе, когда ведущий заставил меня петь, а я заблеял, как баран… помнил грубых ментов на дороге, дрянной кофе из автомата, недоваренный картофель. Это была реальная жизнь с ежедневными мелкими неприятностями.

Я ушёл в спальню, как себе на зло, упал лицом в вонючую подушку. Меня било судорогой от слёз. Что теперь делать? Что теперь делать?..

***

— А! — я проснулся с криком.

— Эй! Ты чего? Напугал меня! — рядом лежала Даша, тёрла заспанные глаза.

Наша спальня. Всё на своих местах. Под тумбочкой телевизора в проводах комья пыли, на столике забытые кружки. Но в целом порядок, никакого погрома!

Я откинул одеяло, посмотрел на ноги Даши. Никакой цепи нет, гладкая кожа, так и сияет. Даша ждала объяснений, и я тут же пересказал всё, что увидел.

— Намекаешь, что хочешь цепи попробовать? — Даша наиграно улыбнулась.

— Это не смешно! Мне реально страшно! — я заговорил почти злобно, мне хотелось, чтобы она бросила шутки и поняла, я словно побывал в личном аду.

— Всё нормально, — успокаивала Даша. — Это всё из-за моего комикса. Ты просто впечатлительный.

— Комикс… Ты помнишь я дружил с одним человеком? Семён Богатов.

— Конечно помню! Он же нас познакомил! Я снимала у него комнату.

— Ну да… Ты давно его видела?

— Каждый день вижу! В сторис! Он выкладывает видео своих путешествий. А чего ты вдруг вспомнил?

— Всё из-за кошмара. Я теперь думаю, что реальная жизнь была там, а это всё не по-настоящему!

Даша старалась меня утешить, а я спорил с каждым её доводом:

— Это просто сон!

— Нет! Не бывает таких снов. Всё было как по-настоящему.

— Это случилось один раз! Рано беспокоиться.

— Я теперь думаю, что всё вокруг нереально! Там была моя настоящая жизнь!

Девушка поняла, как сильно я напуган:

— Ладно! Я знаю одного хорошего психотерапевта… Ну, вроде хорошего. Я оформляла его рекламу. Он частный врач. Ты не попадёшь ни в какую базу, если проконсультируешься с ним. Позвоню ему прямо сейчас.

Да! Я согласился. Хорошо бы услышать мнение профессионала. Пусть посмотрит на меня и расскажет, что видит.

Даша поговорила по телефону в другой комнате, потом вернулась и сказала:

— Договорилась! Он заедет к нам. К двенадцати! Ну, вставай, пошли позавтракаем.

Мне кусок в горло не лез. Я разглядывал свои руки. Они были совершенно нормальные, не истощённые, ногти чистые. У Даши был здоровый цвет лица. Да и у меня с лицом всё в порядке. Я видел своё отражение в дверце микроволновки. Не верилось…

Частный психотерапевт перезвонил Даше, сказал, что подъезжает. А мне так нетерпелось, что я пошёл встречать его на улицу.

К дому подъехал красивый автомобиль. Оттуда вышел молодой мужчина. Его смазливая безупречная внешность вызывала сомнения. Много ли времени у него остаётся на теорию и практику, если он так занят самопрезентацией?

Но это было не важно. Главным было то, как он реагирует на обстановку в квартире.

На этот счёт у него не было вопросов. Он поздоровался с Дашей, посоветовал мне присесть в кресло и рассказать всё, что меня беспокоит.

— Мне приснился такой сон, что теперь кажется, что вся моя жизнь нереальна.

— Расскажешь? — спросил он. — Ты устраивайся как удобно. Можешь откинуться, расслабиться. Соберись с мыслями и спокойно расскажи.

Я откинул голову и закрыл глаза. Язык не поворачивался повторять всё это снова… Столько времени прошло, а я всё никак не мог заставить себя говорить. Голову туманило от мыслей. Кажется, я уснул. И проснулся от того, что Даша ревела. Вздрагивала и звенела цепь.

Нет! Только не опять! Напротив, меня до сих пор сидел «психотерапевт». Мёртвый! Из одного уха у него торчала рукоятка, а из другого кончик ножа. Смазливое лицо искривила посмертная гримаса.

— А-а-а! — завопил я. — Кто это сделал?!

Пленница была безутешна. Она захлёбывалась слезами. Исхудалое лицо покраснело, веки распухли. Похоже, девушка плакала всю ночь.

Я требовал ответов:

— Скажи, это я убил твоего врача? Это я?!

—  Моего врача? — хрипло спросила девушка. — Я его не знаю! Ты вчера притащил этого парня за волосы. Посадил в кресло и вкручивал нож ему в ухо! Ты псих! Ты убийца!

Казалось у меня выгорели нервы. Я вдруг перестал чувствовать страх. Осталась только болезненная пустота.

На полу валялось несвежее полотенце. Я накинул его на труп, повернулся к девушке и медленно проговорил:

— Знаю, я маньяк. Я это вижу, но ничего не помню. Даша… Тебя ведь зовут Даша? Скажи, как я тебя похитил?

Девушке понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться. Она утёрла слёзы и всё рассказала:

— Я снимала комнату у Семёна. Точнее я только коммуналку оплачивала, он был всё время в разъездах, а я следила за квартирой и помогала по хозяйству. Тебя я знала, как его друга. Ты заходил, когда он бывал дома. Потом ты стал всё чаще заходить, даже когда он был в поездках. Семён потом сказал, что мне лучше переехать, потому что ты на мне помешался. Он рассказал, что тебя уволили с работы, у тебя умерла мама и ты начал вести себя как ненормальный. Ты говорил ему, что любишь меня, подозревал, что у нас с Семёном отношения и ревновал. Я стала искать куда переехать. И не успела! Я осталась одна в квартире ночью, ты пришёл у тебя был ключ. Ты душил меня, а потом не помню… Очнулась уже здесь, прикованная. Тут всё было в крови и несколько чёрных мешков. Я поняла, что ты убил Семёна…

— Хватит! Хватит! Слишком много всего сразу.

Моя замечательная жизнь — выдумка. Я окружил себя миром фантазий, чтобы убежать от проблем. Даже моей мамы больше нет…

«Я постоянно теряю ключи в карманах… забываю в какой положил», — я это вспомнил и сразу начал перетрясать всю свою одежду.

Девушка опять закрыла лицо одеялом. Маленький ключ выпал из старых брюк. Вот он! Я подполз к Даше на четвереньках и спросил: «Позволишь?». Она робко вытянула ногу из-под одеяла. Я отстегнул оковы.

— Уходи… Оденься только. Я не смотрю. Одевайся во что хочешь и уходи. Быстрее!

Я глотал слова вроде «прости меня», ведь не был достоин никакого прощения или сочувствия. Пусть расскажет о маньяке, который держал её на цепи. Пусть расскажет обо всех ужасах, что пережила. Это не пройдёт без следа, но пусть она оправится, пусть настанет время, когда эта девушка будет спокойно засыпать по ночам и не видеть меня в кошмарах.

Даша оделась и убежала за дверь, а я открыл окно…

Не хочу так жить. Не хочу провести остаток дней в одиночной камере. Гореть от вины за поступки, которые даже не помню. Не хочу, чтобы нашлись те, кто меня пожалеет, услышав мою историю. Пусть никто не скажет, что я просто больной человек, который не знал, что делал. Я избавлю этот мир от себя!

С этими мыслями, я безропотно шагнул в пустоту.

***

Запах больницы. Это первое чувство после долгого забвения. Значит, жив. Я об этом сожалел, пока не открыл глаза. Рядом с больничной койкой сидела Даша. Моя Даша, а не та, которая смотрела на меня с ужасом и отвращением.

— Я тут тебе читала твою любимую книгу, — осторожно сказала она. — Ты слышал?

— Почему мы тут? — спросил я.

— Ты не помнишь? — Даша придвинулась ближе и мягко положила руку мне на плечо. — Я не поняла, что случилось. Психотерапевт сказал, что ты в порядке. А потом ты со мной поссорился ни с того ни с сего, стал кричать, требовать, чтобы я ушла и никогда больше не приходила. Я тоже тебе высказала всякого... Ну и ушла в слезах, дверью хлопнула. А потом вышла на улицу и увидела, как ты летишь из окна … Хорошо упал на жестяной козырёк. Он смягчил падение. У тебя только переломы. Всё заживёт. Но я не понимаю, зачем ты это сделал.

— Я думал, что…

— А я и не знала, что в реанимацию пускают только родственников, —девушка нервничала и потому говорила много, шептала мне на ухо. — Я нарушила закон… Сделала поддельную ксерокопию свидетельства о браке.

Хорошо, что она меня перебивала, ведь сказать было нечего. Я не знал, что реально, а что не реально. Кто я? Бредящий маньяк или законопослушный человек, но всё равно сумасшедший? А может обе жизни настоящие? Или я существую одновременно в двух параллельных реальностях. В одной маньяк, в другой обычный парень.

Моя «хорошая версия» совершала путешествия в параллельную реальность, чтобы убить «плохую версию» и спасти девушку? Слишком романтично…

Следующей ночью, я видел долгий чёрный сон. Как будто меня больше не существовало. А затем я снова проснулся в больнице. Рядом была Даша и мама. Живая мама. Мне даже Семён позвонил по видеосвязи из другого города. Они все волновались о моём душевном состоянии и радовались тому, что я жив.

А я всё думаю: слишком хорошо, чтобы быть правдой. Боюсь проснуться в другой жизни. Не могу привыкнуть к мысли, что останусь здесь.

Подпишитесь на мой телеграм-канал

Там я публикую другие страшные истории и рассказываю о творческом процессе

(Права на историю пренадлежат YouTube-каналу NOSFERATU, озвучка не разрешается)

Вы когда-нибудь испытывали желание посмотреть в глазок просто так? Не потому, что вам показалось, будто кто-то стучал, и не потому, что услышали какие-то звуки за дверью, а просто ради интереса: не происходит ли чего в подъезде?

Вы идёте через прихожую, проходите мимо двери, и хочется глянуть в глазок просто так. Знакомо ли вам это желание? Можете вспомнить: делали вы так хотя бы раз?

Я бы вам не советовал! У меня была такая привычка, и я за неё поплатился. Хотя, возможно, я не мог этого не делать. Это было компульсивным действием, ритуалом, навязчивым поведением: я шёл из комнаты в кухню — смотрел в глазок, шёл из кухни в комнату — смотрел в глазок, шёл в туалет — надо посмотреть в глазок, шёл обратно — надо посмотреть ещё раз.

Я и не задумывался, о чём может говорить этот симптом, да и что это вообще может быть симптомом, ведь это такая мелочь. У каждого человека есть признаки нездоровья. Все мы живём в неидеальном мире, где полно стрессов и тревожных событий.

Смотреть в глазок мне было незачем. Я живу на последнем девятом этаже, поэтому через него никто не ходит. Соседей на площадке нет, напротив меня только одна пустая, незаселённая квартира без отделки, в которую, похоже, никто не собирается въезжать. Да и подъезд у нас тихий. У меня не было никакого повода то и дело смотреть, что там происходит.

Вид пустой площадки, успокаивал меня, избавлял от зуда в голове, пока однажды я не увидел за дверью «гостя».

Это случилось вечером. Я привычно поднял крышку, припал грудью к двери, посмотрел, а там стоял маленький человек. Хотя не человек это был! Уродливое существо невысокого роста.

Я отпрянул от двери, потёр глаз и посмотрел снова. Мне не показалось — там стоял карлик. У него была малиновая кожа, жёлтые глаза — один ниже другого. Рот как у рыбы — верхняя челюсть заметно больше нижней, а разрез рта направлен вниз.

Карлик был пузат, как бочонок. Одежда на нём была ношеная и потрёпаная. Он стоял перед моей дверью, словно дожидался, когда ему откроют.

Я сразу сообразил, что вижу нечто потустороннее, совсем не то, что относится к нашему миру. Я почувствовал, что не стоит выдавать себя и, стараясь не шуметь, попятился в комнату.

Ко мне никто не стучался, в подъезде было тихо, но я знал: он всё ещё там. Не человек. Существо!

Я часто страдал от чувства гнетущего одиночества. Я жил один. Никто не приходил ко мне в гости, даже последний новый год встречал в компании с самим собой. Думал: хоть кто-нибудь бы ко мне заглянул! Но такому гостю я не был рад. Он меня напугал.

Я много размышлял о том существе и заключил: «в то время, когда в подъезде ничего не слышно, когда не ожидаешь там никого увидеть, перед дверью может быть кто-то не из нашей реальности. Не всё на свете можно объяснить. Зачем он там стоит — неизвестно. Однако видеть таких гостей, скорее всего, нельзя. От встречи с потусторонним могут быть последствия. Не зря же они ведут себя так тихо, являются, когда никто не смотрит, но ведь хотят быть случайно замеченными!».

Мне случайно выпала такая возможность из-за моей привычки. Я решил, что больше не буду смотреть в глазок без надобности. Я и правда теперь делал это реже, но не перестал совсем. Иногда я забывал и прикладывался к глазку, когда шёл по прихожей, и только потом вспоминал, что нельзя!

Нельзя? Я ведь больше не видел никакого карлика за дверью, а потому моя компульсия снова перестала казаться мне опасной. Я не напрягался, когда смотрел в глазок, потому что ожидал увидеть лишь выпуклое и скруглённое изображение пустой площадки, перил, дверцы счётчика и потолка.

Я даже испытывал тень разочарования, потому что не видел ничего. Вероятность увидеть кого-то из иного мира наполнила мой ритуал смыслом. А вдруг он снова будет там?

И однажды, когда совсем не ожидал, я опять увидел это уродливое существо. Увидел и отдёрнулся! Страшно до дрожи. Но интересно! Мне казалось, что это редкая и ценная возможность.

Я вспомнил, что глазок — это специальный оптический прибор, который устроен таким образом, чтобы смотреть через дверь, не выдавая своего присутствия в квартире. Тот, кто стоит снаружи никак не может узнать, открыт глазок или закрыт, смотрят на него или нет. Главное, не шуметь и можно рассматривать карлика сколько угодно.

Я опять приложился к глазку. Карлик всё ещё стоял там. Я рассматривал его и замечал новые особенности его внешности: у него были заострённые уши, а во рту бесчисленное множество зубов. Они были как крохотные иглы. Не человек!

Я наблюдал за карликом с большим интересом, почти перестал бояться, и вдруг он посмотрел прямо на меня и сказал хрипловатым басом: «Будешь смотреть, я тебе глаз вырву!».

Эти слова ударили мне в голову, как молотком. Я закрыл крышку глазка, убежал в комнату, включил телевизор. Хотел спрятать свой страх в шуме. Там показывали стендап-шоу для умов ниже среднего. Но я хохотал над шутками, которые в другой день счёл бы оскорбительно тупыми. Это была истерика. Карлик напугал меня своей угрозой.

Больше мне не хотелось видеть ничего подобного. Я надеялся, что в моём мозгу прочно закрепилось: глазок — источник опасности. Лучше два пальца в розетку, чем ещё хоть раз в жизни туда посмотреть.

Я продержался целый месяц. Крышка дверного глазка теперь была заклеена скотчем, но я даже не испытывал тягу смотреть туда.

Как-то раз я услышал голоса в подъезде. Я прислушался — очевидно, это были люди. Они говорили что-то про кабель и короб. Я приоткрыл дверь и увидел двоих монтажников от местного интернет-провайдера. Они объяснили, что им нужно влезть на чердак. Я извинился за своё любопытство.

В течение следующего часа я слышал разговоры за дверью, люк чердака открывался и закрывался, потом шум стих. Мне было просто интересно закончили рабочие свои дела или нет, но не хотел снова открывать дверь и показываться им. Поэтому я отклеил скотч от крышки и посмотрел в глазок. Никого. И бояться нечего!

«То, что случилось — было давно. И вообще, я в своём доме хозяин. Хочу — смотрю в глазок, хочу — не смотрю. Это моё дело!», — подумал я и смял в кулаке кусок клейкой ленты.

На той же неделе я снова заглянул в глазок просто так, и сразу подметил это. Мне подумалось, что я опять возвращаюсь к своему ритуалу. Неужто не могу без этого?

Не мог! Я так долго подавлял позывы приложиться глазом к линзе, что они стали сильнее, чем раньше. Компульсивный порыв дёргал меня каждый раз, когда я оказывался в прихожей. Если я сопротивлялся ему, то чувствовал тревогу, которая усиливалась и усиливалась.

Я сидел и думал, что прошёл мимо и не посмотрел в глазок. Мне казалось, что должен был это сделать! Некоторые люди постоянно проверяют электроприборы и газовую плиту. Им надо десять раз убедиться, что они выключены. А мне нужно было знать, что в подъезде всё в порядке.

И я опять взял эту привычку. Ничего не мог с собой поделать. Мне было страшно это делать и было тревожно, если я этого не делал. Заколдованный круг.

Когда-нибудь я должен был застать ужасного гостя на лестничной площадке. Это было вопросом времени. И я его застал! Только на сей раз это был не уродливый карлик. За моей дверью стояла живая тень!

Чёрный силуэт человека, но при этом у него были видны глаза и зубы. Белки глаз и улыбка, как звериный оскал, выделялись в сплошной черноте. Когда я посмотрел в глазок, человек-тень резко двинулся на меня. Я забыл, что меня и это существо разделяет дверь, мне показалось, сейчас оно меня схватит! Я отпрыгнул назад и ударился затылком в стену.

За дверью послышался визгливый смех. Человека-тень радовал мой страх.

Как мне теперь было с этим жить? Чем хуже у меня было с нервами, тем чаще мне хотелось смотреть в глазок. Я пробовал не проводить вечера дома, но как только возвращался, сразу брался за старое.

Я опять заклеил крышку клейкой лентой и сорвал её в тот же день. Это было всё равно, что сидеть с прищепкой на носу. Когда нет возможности в любую секунду увидеть лестничную площадку — дышать трудно.

Я прочитал много статей о «навязчивых ритуалах». Теперь мне было ясно, что я делаю это, чтобы успокоить мысли. Недели тренировок и я худо-бедно научился это контролировать.

Всё было хорошо, пока я снова не посмотрел в глазок. На этот раз потустороннее существо вынудило меня это сделать.

В моей прихожей под дверью появилась мутная бурая лужица. Я принёс ведро и тряпку. Эта лужа пахла кровью. Я вымыл пол, но спустя полчаса из-под двери снова натекло.

Да что там такое? Я посмотрел в глазок. Это был не карлик и не человек-тень. Новый «гость»… или «гостья». Его лицо скрывала жуткая кошачья маска из папье-маше. В ней были широкие прорези, но за ними не было видно глаз, только пустые дыры. Одежда на этом существе была на несколько размеров больше и полностью скрывала фигуру. Однако кисти рук были похожи на женские. Длинные ногти, пальцы тонкие, изящные… и все перепачканы кровью.

В правой руке существо сжимало небольшой перочинный нож. Он тоже был весь в крови. И оба рукава серой куртки были окровавлены. И с них капало, капало, капало! Капало и ручейком текло по полу, просачивалось мне под дверь.

Существо стояло без движения, смотрело на мою дверь. Хотя как оно могло смотреть, если глаз не было?

Мне хватило смелости спросить:

— Что вам нужно?

Мне не ответили. Я положил тряпку у порога и больше не подходил к двери.

Я дошутился с «подглядываниями». Мои «гости» больше не собирались тихонько стоять за дверью. Они начали сигналить мне о своём присутствии.

На кухне запищала микроволновка. Моя быстрая еда была готова. Я старался как можно скорее пройти через прихожую и услышал стук. Колотили в нижнюю часть двери. Очевидно, карлик, я не стал спрашивать «Кто там?», не стал смотреть в глазок и не стал открывать.

Я пытался отвлечь себя едой. Рис с мясом в упаковке для разогрева в микроволновой печи имел химический запах и привкус. Не лучшее, чем можно поужинать, а тогда мне и вовсе кусок в горло не лез.

В дверь опять постучали, и я услышал хриплый голос:

— Говорил тебе: будешь смотреть — глаз вырву!

И опять стук.

— Подойди-ка! Ты должен мне глаз! Знаю, кому его можно пристроить.

Ужасный карлик. Не надо было на него смотреть.

Я игнорировал его слова, и он перестал мне докучать, но ненадолго. Я больше не смотрел в глазок, однако мне теперь казалось, что на меня кто-то смотрит с той стороны двери.

Уверен, что видел жёлтый глаз в оптической линзе. Я закрыл крышку глазка и больше не открывал.

Дальше было хуже. Ночью меня разбудил стук. Не в дверь. В окно. Напомню, что живу на девятом этаже.

Моя кровать стоит прямо под окном. Я услышал сквозь сон, как стучат костяшками пальцев в стекло. Я проснулся. Шторы были задёрнуты. Думал… или скорее надеялся, что мне это приснилось. И тут снова стучат, стекло дребезжит. Представьте себе мой ужас!

Теперь я и днём сидел с закрытыми занавесками. Боялся увидеть кого-нибудь за окном. «Гости» не собирались оставлять меня в покое. За мной наблюдали отовсюду в моём доме. Я видел жёлтый глаз в сливе раковины, мне казалось, что за мной наблюдают сверху из вентиляционной решётки.

Это было невозможно терпеть, и когда в очередной раз ко мне постучались в дверь, я упал на ковёр в комнате и зарыдал.

— Пожалуйста, оставьте меня в покое! Что вам надо? Я больше не хочу на вас смотреть. Оставьте меня!

Стук прекратился. Я замолчал и услышал голос карлика:

— Больше в глазок просто так не смотри! Не будешь?

— Не буду! — крикнул я. — Видит Бог, не буду!

— Ладно! — прохрипел карлик, и стало тихо.

Он и другие существа сжалились надо мной! Ещё долго я плохо спал по ночам, часто просыпался. Ещё долго я боялся ходить через прихожую. Но больше меня никто не беспокоил. Ни стуков, ни голосов, ни шорохов.

Моя жизнь стала такой как прежде. В моей квартире было тихо и одиноко. И в этом одиночестве больше не было ничего гнетущего. Это было спокойное уединение с собой. Я научился ценить его только когда наваждение оставило меня.

Обиднее всего, что я не могу свалить вину на нервное расстройство. Я пострадал из-за собственной дурости. Первое время я радовался, что беда обошла меня стороной. Я работал, вёл свой одинокий быт, никакого присутствия постороннего мира не ощущал. Был только мир будничный и он снова начал казаться мне скучным.

Мне стало казаться, что наш мир — это всего лишь плоская картинка, а настоящий объёмный мир — это тот, где обитают эти странные существа. Они словно находятся за кадром, они видят нас постоянно, а мы их нет. Им не нравится, когда мы — люди, подглядываем за ними. Но так хочется подглядеть! И я знал один способ — посмотреть в глазок в минуту, когда за дверью ничего не слышно.

Я обещал никогда этого не делать, но это было единственное, чего мне теперь хотелось! Ничто другое в этой жизни меня больше не интересовало. Я пытался найти себе интересное занятие. Никаких эмоций! Я хотел увидеть их.

Прошло несколько месяцев прежде, чем я решился на это: поднял крышку, прильнул к двери и посмотрел. Маленькая малиновая рука проникла прямо сквозь линзу — это всё, что я успел увидеть. Мелкие пальцы влезли мне под веко и дёрнули. Как больно! Я перестал видеть правым глазом. Его у меня не было! Я повернулся к зеркалу и увидел пустую глазницу!

За дверью хохотал карлик:

— Ха-ха-ха! Теперь смотри! Смотри сколько влезет. Смотри! Во все глаза! Ха-ха-ха!

Это моя история о том, как я потерял глаз. И не расскажешь никому. Примут за безумного.

С тех пор я ношу глазной протез и… хотел бы сказать, что теперь смотрю на мир только одним глазом, но это не совсем так. Ещё в первый день я начал видеть беззвучные видения, своим потерянным глазом.

Ложась спать, я видел грязные подвалы, подземелья, трубы, канализации. Кто-то с моим глазом пробирался через них. Эти видения мешали мне спать.

Однажды, засыпая я увидел нищего, который спал на трубах в тёмном коллекторе. Мне казалось, что это я стою над этим бородатым мужчиной. Но это был не я. Женская рука занесла над спящим бомжом маленький перочинный нож и вонзила его прямо в грудь. Тот бедолага открыл глаза и заорал. Я не слышал его голос, но было ясно, что он кричит от ужаса и боли.

Женские руки с силой давили на рукоятку ножа. Тёмная кровь лилась фонтаном. Нищий перестал кричать и его зрачки погасли. Она убила его!

Подобные сцены насилия мне приходилось наблюдать ещё несколько раз. Жертвами того существа всегда были бездомные люди, которые устраивали ночлег в канализационных люках и в закрытых теплотрассах.

На нищих нападали во сне. Я видел, как им протыкали грудь или горло. Мне хотелось думать, что всё это не по-настоящему. Это лишь миражи, которыми потусторонние существа пытаются напугать меня.

Но недавно я убедился в том, что мой глаз и правда кое-кому «пристроили».

Я лёг в постель, выключил свет, опустил голову на подушку и увидел дверь своей квартиры снаружи. Я встал, вышел в прихожую, поднял крышку глазка и посмотрел.

С той стороны стояло существо в кошачьей маске из папье-маше. В одной из прорезей живым блеском сиял голубой глаз. Мой глаз.

Все истории Влада Райбера в телеграм-канале. Подписывайтесь!

(Права на историю пренадлежат YouTube-каналу DARK PHIL, озвучка не разрешается)

Арендовать загородный дом в праздничные дни и отметить всем вместе, предложил Вован. Он нашёл хороший вариант: домик в районе леса. От города недалеко, есть сауна, камин. Все радости жизни! Отпраздновать только в мужской компании — тоже было его идеей. Ведь ребята, в присутствии девушек будут вести себя сдержано, и всё внимание будет направленно на них. А хотелось пошуметь, поорать и повеселиться как следует, а не красоваться перед кем-то.

Его друзья Федя, Санёк и Алик, которого в той компании называли Элвисом, согласились, ведь им не приходилось ничего организовывать. Они запались едой, выпивкой, загрузили всё в машину Вована и поехали за город.

Дом находился в низине за лесным холмом, поодаль от летних дач и садовых участков. Заснеженный холм, высокие ели, звёздное небо. Ощущение покоя…

Всё очень хорошо начиналось. Ребята растопили сауну, ещё и выпить не успели, а уже было весело. Федя рассказывал похабные истории из личного опыта. У него был талант — что бы он ни рассказывал, это всегда было смешно, и ребята от души хохотали.

И вдруг погас свет.

— И что за херня сейчас произошла? — Санёк в темноте пихнул Вована в плечо, будто он был должен за всё отвечать, как организатор.

— Не знаю, может пробки выбило, — ответил Вован.

Друзья обмотались полотенцами и вышли из сауны. Посмотрели в окна, темнота, тишина, поблизости ни домов, ни фонарей. И не узнаешь, общая это проблема или нет. Ребята нашли свои телефоны и удивились, что все они были отключены, однако включились без проблем.

— Тут сообщение от экстренной службы, — сказал Элвис и прочитал его вслух. — «Если вы живы, оставайтесь там, где вы сейчас находитесь».

— И мне тоже самое пришло, — сказал Федя.

— И мне, — сказал Вован.

— Хрень какая-то, — Санёк явно нервничал больше всех.

Ребята полезли в интернет, смотреть, что случилось, но ни один ресурс не отвечал.

Элвис предположил худшее:

— На нас могли скинуть атомную бомбу. Я слышал, что такое бывает при ядерном взрыве. Свет отключается, а электроника может испортиться или дать сбой.

Как только он это сказал свет снова включился.

— О-о-о! — ликовал Санёк, но он вовсе не был спокоен.

Телефоны одновременно просигналили уведомлениями. Всем пришло ещё одно сообщение от экстренной службы, которое начиналось тревожными словами:

«Рассвет никогда не настанет. Не предпринимайте ничего. Оставайтесь там, где вы есть».

— Что значит «Рассвет никогда не настанет»? — спросил Федя. Он был в ужасе.

— Ядерная ночь, — сказал Элвис.

— Заткнись, а! — вспылил Санёк.

Вован попытался разрядить обстановку:

— Ребят, давайте не будем ссориться и никаких поспешных выводов тоже делать не будем!

Санёк дрожал. Он был самый крупный и сильный из друзей, но оказался самым пугливым. Ему не хотелось оставаться в той глухомани и потребовал у Вована, чтобы он немедленно отвёз его в город.

Федя вмешался:

— Санёк, успокойся! Написали же: «Оставайтесь там, где вы есть!». Давай не будем делать резких движений и подумаем.

Санёк повысил голос:

— Чего думать? Наши телефоны могли взломать! Может над нами кто-то прикалывается! Я не хочу в этом доме сидеть, я хочу к людям! Давай, Вован, поехали.

— Я никуда не поеду, — ответил Вован. — Я буду делать всё по инструкции.

— Ты меня сюда привёз, ты и вези назад, потом можешь вернуться, если тебе надо! — Санёк совсем слетел с катушек.

— Может быть, он тебе жизнь спас, ты не знаешь, что там в городе происходит, — Федя вступился за друга. — Можешь пешком дойти, тут не так уж и далеко до города.

Санёк угрожающе тыкнул пальцем Феде в лицо:

— Заткнись!..

Ребята переглянулись. Им было неуютно в компании паникующего человека. Но Санёк всё-таки сам осознал, что излишне нервничает. Он сделал несколько глубоких вздохов, достал телефон и сказал:

— Ладно, идите в жопу, я такси вызову, приложение работает… А вообще, Вован, если бы я умел водить, я бы дал тебе по роже, отобрал ключи и уехал.

Приложение такси и правда работало. Ребята обступили Саню полукругом и с любопытством смотрели, что будет. Какая-никакая связь с миром…

Уведомление «Ищем свободную машину» висело уже несколько минут. На карте было много жёлтых значков в виде машинок, но, похоже, никто не отвечал на вызов. Поиск закончился, значки автомобилей вдруг стали серыми и поверх них появились чёрные иконки с черепами.

«К сожалению, ни одному из водителей не удалось выжить. Просим прощения за неудобства», — гласило уведомление.

— Не нравится мне это всё! — Санёк перезапустил поиск машины.

На этот раз одна из машин ответила на запрос. Всплыло уведомление:

«Внимание! Водитель мёртв. Всё равно вызвать машину?». Под ним было две кнопки «Да» и «Нет».

— Нажми «Нет»! Дурак что ли? — испуганно крикнул Федя.

Санёк показал ему средний палец и нажал «Да». Приложение показывало, что такси в пути и приедет примерно через двадцать минут.

— Вызвал к нам покойника, и он к нам едет, — Федя открыл бутылку и отхлебнул прямо из горла.

Санёк снова показал ему средний палец:

— Тебе, идиоту, не понятно, что это атака хакеров на интернет? Это всё один большой прикол.

Элвис сказал, что Санёк хоть и «подсел на стрём», но в его словах есть смысл. Всё-таки не нужно верить дурацким сообщениям.

— Ты как думаешь, Вов? — Элвис искал поддержки.

Вован только пожал плечами и выпятил нижнюю губу.

— Федь, не налегай на алкоголь, ты так нервы не успокоишь, только хуже будет, — посоветовал Элвис.

Федя нарочно сделал ещё глоток, поморщился и сказал:

— Пофиг мне! Что может стать хуже?

Телефоны друзей просигналили новым сообщением от экстренной службы: «Рассвет никогда не настанет. Вопрос выживания приобретает специфический характер. Не пейте жидкости и не потребляйте продукты питания. Оставайтесь там, где вы есть».

Прочитав это Федя встревоженно посмотрел на бутылку. Затем ещё раз приложился к горлышку и отбросил её в сторону.

— Я не верю в этот бред! — орал Санёк, он постоянно проверял приложение, где там едет его машина.

— Эй ребят, не психуйте! — сказал Элвис, у него появилась идея. — Давайте позвоним в службу спасения и спросим, что происходит.

— Да, давай, — поддержал Вован, оторвав взгляд от своего телефона.

Элвис набрал номер и поставил на громкую связь. Записанный женский голос спокойным тоном ответил: «Положение дел — чрезвычайное. Пожалуйста подождите. Один из выживших операторов скоро ответит на ваш звонок».

Друзья посмотрели друг на друга с немым вопросом: «Как всё это понимать?».

Послышались гудки и на звонок ответил мужской голос:

— Сотрудник аварийно-спасательной службы Бейников Николай. Слушаю вас.

Элвис поднёс телефон ближе к губам и произнёс:

— Здравствуйте, Николай. Мы тут отдыхали в доме за городом и нам на телефоны стали приходить странные сообщения, якобы от вас, может, вы в курсе…

— Скажите сколько вас? — перебил его сотрудник спасательной службы.

— Четверо, — ответил Элвис.

В трубке повисла пауза, щёлкнула клавиша мышки и застучали пальцы по клавиатуре, сотрудник спросил:

— У вас были перебои с электричеством?

— Да, свет вырубился, потом опять включился, — ответил Элвис.

— Вы ели что-нибудь или пили после того, как свет включился? — спросил оператор.

Элвис посмотрел на Федю. Тот молчал.

— Нет, — соврал Элвис.

Сотрудник спасательной службы забарабанил по клавишам, а после продолжил задавать вопросы:

— Среди вас есть погибшие?

— Нет, — твёрдо ответил Элвис, но оператора такой ответ почему-то не устроил.

— Как вы это определили? — спросил он.

— Вы прикалываетесь? — вмешался Санёк. — Мы все в полном порядке.

Человек в трубке ответил совершенно серьёзно:

— Ситуация чрезвычайная. Вам повезло, что вы оказались за чертой города. Сейчас во всех крупных и малых городах практически не осталось никого в живых. И в нынешних условиях отличить выживших от погибших труднее, чем это было раньше. Среди вас могут быть погибшие, но вы можете этого не знать. Вам нужно замерить частоту сердечного ритма каждого из вас. У погибшего человека частота ритма от четырёхсот ударов в минуту.

— Стоп! Стоп! Стоп! — остановил его Элвис. — Что вы сейчас сказали? У погибших есть пульс? И он выше чем у живых людей? Николай, вы там, извините, не переработали?..

— Повторяю ещё раз: ситуация чрезвычайная, —сказал оператор. — Мы можем вас спасти. Мы направим помощь, если вы будете чётко следовать инструкциям. Не пытайтесь понять, просто выполняйте. Это очень важно для вашей безопасности. Итак, вы должны замерить частоту сердечных ритмов. У вас есть возможность это сделать?

У Вована были смарт-часы, он сразу замерил пульс и показал друзьям — восемьдесят два удара в минуту. Нормальный пульс.

— Дай мне! — сказал Саня и уже пытался сам снять часы с руки друга.

— Вы можете повисеть? — попросил Элвис оператора. У него тоже был смарт-браслет. Он проверил пульс — восемьдесят семь ударов.

Санёк приложил часы Вована к запястью. Сто десять ударов в минуту. Учащенное сердцебиение, но это казалось вполне естественным, поскольку он был на нервах.

Настала очередь Феди. Он обливался потом, и его рука дрожала, когда Санёк передавал ему часы. Друзья с нетерпением ждали, сколько они покажут.

Федя нажал на кнопку, посмотрел на дисплей, побледнел и ещё раз нажал на кнопку.

— Покажи! — потребовал Санёк.

Федя отпрянул, но Санёк выхватил часы и показал остальным. Четыреста двенадцать ударов в минуту.

— Ребят, это ошибка! — заорал Федя. — У меня сердце колотится от страха, но не четыреста ударов же! Такого ритма и не бывает, наверное.

— На, проверь на моих, — Элвис передал ему свой браслет.

Федя так дрожал, что у него постукивали зубы. Браслет пикнул и показал четыреста шестнадцать ударов в минуту.

— Пацаны, да это бред! Ну, бред же! — Федя бился как в лихорадке.

Элвис больше не собирался его прикрывать. Он взял телефон и спросил оператора:

— Что если среди нас есть тот, у кого пульс больше четырёхсот ударов?

Сотрудник спасательной службы ответил:

— Погибшего нужно срочно изолировать, после перезвоните по этому номеру. Следуйте всем инструкциям: ничего не ешьте и не пейте, оставайтесь в доме, пока кто-нибудь из сотрудников аварийно-спасательной службы не попросит вас выйти. Я жду вашего звонка.

Трубку повесили.

— Пацаны, — испугано прошептал Федя, ловя на себе взгляды друзей. — Ну, как вы можете этому верить? Так не бывает. Я дышу, разговариваю. Я живой. Какой же я погибший?

Санёк надулся, выпятил грудь и пошёл на Федю:

— Слышал, чего сказали? Изолировать тебя надо. Иди давай!

— Куда? — Федя отступал.

Санёк оттеснял его к двери сауны.

— Вон туда! Иди! И с той стороны закройся.

— Санёк… Пацаны! Скажите ему! — умолял Федя.

Никто не был против саниных мер. Сауна уже остыла. Не умрёт от жары. Если он, конечно, жив, ведь человек из спасительной службы сказал, что его нужно считать погибшим…

Федя заперся в сауне, как ему велели. Было слышно, что он там судорожно всхлипывает. Элвис сделал ладони козырьком, прислонился к окну. Снаружи была ночь. Молчаливый тёмный холм, белый снег, дорога, чёрные деревья. Вдалеке сумрачные очертания летних беседок, словно кладбище. Ни одного светлого окна. Этот дом был как отрезан от остального мира. Что там сейчас в городе? Всеобщая паника? Хаос? Да что, чёрт возьми, вообще стряслось?

— Элвис, чего стоишь? Звони спасателю! — дёрнул его Санёк.

— Может, зря мы так с Федей? — вдруг раскаялся Элвис. — Нехорошо мы с ним.

— Давай, набирай номер, я сам поговорю, — сказал Санёк. — Есть нельзя, пить нельзя… Я не хочу торчать в этом доме. Я хочу к людям, которые мне всё объяснят.

Главный паникёр взял телефон, поставил на громкую связь и как только оператор ответил, он сказал:

— Константин? Или как вас там?.. Да! Николай! Мы его изолировали. Высылайте за нами помощь.

Оператор ответил:

— Пожалуйста, убедитесь, что погибший сейчас не слышит наш разговор.

Санёк ушёл подальше от сауны. Элвис и Вован последовали за ним.

— Всё, не услышит. Помощь, когда приедет?

Сотрудник спасательной службы сказал:

— Очень жаль, но вашего погибшего друга спасти невозможно. Ваше местонахождение мы определили. Помощь мы сможем выслать только после того, как один из вас проведёт процедуру «окончательного умерщвления» погибшего.

— Что? Какую ещё процедуру? — переспросил Санёк.

— «Окончательного умерщвления», — повторил спасатель. — Ребята, мне очень жаль. Ваш друг уже мёртв. И вы должны, как можно быстрее, сделать так, чтобы он был мёртв окончательно. То есть мёртв в привычном для вас смысле. Скоро погибший перейдёт в опасную стадию. Мы не можем подвергать команду спасателей такому риску.

В разговор встрял Элвис, он сорвался в трубку:

— Вы можете объяснить, что происходит? Атомная война? Химическое оружие? Вирус? Зомби-апокалипсис? Что?! Почему рассвет никогда не настанет?

Голос сотрудника спасательной службы стал ещё спокойнее чем обычно:

— Разъяснение того, что произошло, сейчас не имеет смысла. Без специальной подготовки вы не сможете понять эту информацию. Вам всё объяснят, как только вы прибудете в убежище.

— У нас есть машина, мы можем приехать куда вы скажете! — кричал Элвис, он и слышать не хотел других инструкций.

— Вас доставят в убежище на вертолёте, — пояснил оператор. — Передвижение по земле смертельно опасно. Вы погибнете, если попытаетесь сами куда-то добраться.

Вован замкнулся в себе. Он никак не участвовал в разговоре. Уселся в кресло, опустил голову, будто происходящее к нему не относится.

Элвис продолжал истерить:

— Так высылайте помощь!

— Пока процедура «окончательного умерщвления» не будет завершена, мы не сможем вам помочь, — осторожно напомнил оператор.

— Как мы должны это сделать? — спросил Санёк с такой интонацией, словно уже был готов к этому.

Сотрудник службы ответил:

— Место, где вы находитесь в базе обозначено, как «охотничий дом». По этому адресу зарегистрирован сейф с оружием. Протоколы, которые действуют в нынешних условиях, разрешают всем выжившим гражданам применение оружия без ограничений. Сейф находится в подвале дома. Пароль пятизначный: два, один, семь, четыре, восемь. Важное правило: «окончательное умерщвление» погибшего должен совершить один человек. Я бы попросил вас не паниковать, но у нас всех сейчас есть серьёзный повод для этого. Шансов на спасение у всего человечества, немного. Давайте забудем про всё и постараемся выжить.

Санёк выглянул в прихожую. Там была лестница вниз и дверь. Ключи висели в замке. Не трудно было догадаться, что это и есть подвал.

— Санёк, даже не думай! — Элвис схватил друга за руку. — Федя —наш друг. Ты убьёшь его по совету голоса из телефона?

Вован включил телевизор. На синем экране висел белый текст: «Рассвет никогда не настанет. Не потребляйте продукты питания, не пейте никакие жидкости. Оставайтесь в месте, где вы находитесь. Свяжитесь с сотрудниками спасательной службы. Чётко следуйте инструкциям сотрудников».

Санёк вернулся из подвала, в руках него было двуствольное охотничье ружьё. Держал он его неуверенно, заметно, что впервые.

— Саш, ты собираешься… — промямлил Вован.

— Ты хочешь это сделать? — вспылил Санёк. — Так на! Давай! Чего, не можешь? Вы все хорошими претворяетесь, а на самом деле просто ссыте!

Вован умолк. Он не собирался спорить с человеком, у которого ружьё в руках.

— Ты этого не сделаешь! — сказал Элвис.

Но парень с ружьём пошёл к сауне. Стукнул прикладом по двери и крикнул: «Открывай!». Федя открыл:

— Санёк? Санёк, ты чего? Ребята! Помогите. А-а-а-а-а-а!

Крик Феди заглушил выстрел. Вован свернулся в кресле калачиком. Элвис зажмурился.

Санёк, шатаясь вошёл в комнату, глаза у него были красные-красные, казалось сейчас он упадёт в обморок.

— У него башка взорвалась, — Санёк орал, как глухой. — Я курок спустил и у него башка разлетелась прям.

Парень расплакался и бросил ружьё на ковёр. Теперь он стал убийцей.

— Звоните, пожалуйста, звоните! Пускай присылают вертолёт. Я хочу… Я хочу домой. Я хочу к родителям. Они ведь живы? Я хочу к ним. Звоните!

Они позвонили, им ответил всё тот же Николай, голос его был напряжённый:

— Ребята, вас же просили не делать ничего лишнего! Мы видим, что к вашему дому приближается автомобиль. Система определила водителя, как погибшего. Вы вызывали такси? Зачем вы это сделали? Спасательная бригада не прилетит, пока в доме или рядом с ним будут погибшие!

Санёк посмотрел в свой телефон, там было уведомление: «Машина подъехала. Осторожно! Водитель мёртв!».

Он как будто уже знал, что делать. Накинул куртку, взял ружьё и обречённо вышел на улицу, оставив дверь открытой. Вован и Элвис молча слушали, как хрустит снег от его шагов. Где-то далеко работал мотор автомобиля. Затем ребята вздрогнули от выстрела.

Санёк вернулся через минуту.

— Он уже был всё, походу… Я ему дулом в лицо, а он даже не крикнул. Как будто не соображал, что происходит. Там всё в его мозгах теперь…

— Санёк… Что же ты наделал! — сказал Элвис.

— Чего я наделал?! — взревел его друг. — Я всегда ответственность беру на себя! А вы хоть что-нибудь делаете? Сидите на месте, пока я вас спасаю!

Экран телевизора замерцал, и статичная картинка сменилась случайными кадрами любительской съёмки. Видео без закадрового голоса и комментариев. Друзья уставились в экран.

Женщина на асфальте бьётся в агонии. Кто-то ползёт и стонет, крики боли, мерцают серены, оператор бежит, камера трясётся. Странный монтаж… Картинка сменилась. Теперь камера двигалась по грязному больничному коридору, там лежали люди прямо на полу. Все стонали, плакали и корчились от боли. Кто-то бился головой о стену с такой силой, будто собирался проломить себе череп. Ужасное зрелище!

Элвис попытался позвонить кому-нибудь из родственников, но сеть по-прежнему была доступна только для звонков в экстренные службы. Ничего другого не оставалось.

— Сотрудник аварийно-спасательной службы Бейников Николай. Слушаю вас.

— Николай, это мы, ребята из загородного дома, — напомнил Элвис.

— А… да, всё, вижу, как ваши успехи? — спросил оператор.

Элвис просто говорил, как есть:

— У нас двое убитых. Наш друг застрелил одного из нас и того водителя.

Сотрудник спасательной службы мрачно помолчал, словно сочувствовал, а потом спросил:

— Могу я поговорить с тем, кто проводил процедуру «окончательного умерщвления»?

— Я тут! — отозвался Санёк.

— Вот какое дело, — медленно начал объяснять оператор. — Теперь я обязан вам объяснить почему наши сотрудники сами не занимаются погибшими. Поймите, мне нельзя было разглашать эту информацию до того, как вы расправились с ними и вот почему: тот, кто убивает погибшего и сам перестаёт быть живым. Сначала ваш сердечный ритм разгонится до четырёхсот ударов в минуту, после начинаются крайне болезненные симптомы, которые усиливаются с каждым часом. Облегчить эти страдания невозможно, и они продолжаются бесконечно. И есть риск, что люди, которые находятся рядом, тоже погибнут. Вы условно живы, но фактически мертвы. Тот, кто захочет избавить вас от вечной боли путём «окончательного умерщвления» — тоже умрёт. Единственный способ предотвратить это — самому избавить себя от страданий, пока вы ещё в состоянии это сделать.

Оператор повесил трубку. Саня рыдал.

— Я не верю ему! — заявил Элвис. — Сколько ещё это может продолжаться? Он врёт нам! Он обещал выслать помощь, но, похоже, он добивается, чтобы мы все друг друга перебили!

Санёк его не слушал. Он приложил часы Вована к запястью. Они показали триста девяносто восемь ударов. Санёк резко выдохнул, встал, подобрал ружьё и направился в подвал.

— Да, стой ты! — кричал ему Элвис.

— Я не хочу, как они! — ответил Санёк, спускаясь по лестнице.

По телеку всё ещё показывали страдающих людей. Они бились в невыносимых муках.

В подвале Саня перезарядил ружьё и сделал свой последний выстрел.

Вован сидел в кресле, иногда поглядывал на свой телефон. Элвис подумал, что он полностью ушёл в себя.

Элвис заглянул в подвал. Там был открытый сейф, там валялось ружьё и там лежал его друг, у которого теперь была кровавая дыра вместо лица.

Парень позвонил в службу спасения.

— Ещё раз здравствуйте, Николай. Нас в живых осталось двое. Что теперь скажете? Нам надо убить друг друга? — Элвис дрожал от гнева и отчаяния.

— Я понимаю, что вы на нервах, поймите, в нынешних условиях… — сотрудник спасательной службы что-то говорил, что-то объяснял.

Но Элвис больше не пытался вникнуть в смысл слов, он прислушивался к дыханию оператора. Николай говорил отточено, как диктор на записи, которую уже «почистили». Он вдыхал и выдыхал, через равные промежутки времени, словно по счётчику. И даже когда запинался и оговаривался, делал это «художественно», с интонацией.

Это был ненастоящий голос, это был какой-то «голосовой помощник»… очень крутой «голосовой помощник», которого легко перепутать с живым собеседником.

Элвис повесил трубку и подошёл к Вовану:

— Поехали отсюда!

Вован вышел из оцепенения, посмотрел в свой телефон, потом на друга:

— Ты чего? Спасатель же сказал, что ехать никуда нельзя.

— Это не спасатель! Собирайся, поехали. Либо я уезжаю один, —Элвис говорил серьёзно.

— Но… — Вован опять посмотрел в свой телефон и добавил, как по подсказке. — Нет, мы должны остаться.

Элвису показалось, что он ведёт себя странно. Вспомнил, что весь вечер Вован хоть и вёл себя нервно, однако был таким отстранённым. Просто наблюдал за своими друзьями.

Элвис вырвал у него из рук телефон. На экране одно за другим всплывали одинаковые сообщения: «Останови его!», «Останови его!», «Останови его!», но через пару секунд они все исчезли. Спрятались от посторонних глаз.

Вован смотрел на Элвиса тупой рожей. Он был явно растерян и по-настоящему напуган. Без телефона он не знал, как поступать.

— Слушай, урод, — сказал Элвис. — Знаешь, что я сейчас сделаю? Я спущусь в подвал, возьму ружьё и выстрелю тебе в пах, если ты мне сейчас не расскажешь с кем и о чём ты переписывался.

Вован перетрусил и залопотал:

— Не надо! Это Норман! Ты же видел, что я ничего не делал! Я вас сюда привёз, но даже этот дом снимал не я, а он — Норман. Понимаешь? Он мне как написал, так я и делал.

— Какой, нахрен, Норман? — Элвис ничего не понимал.

Вован смотрел ему за плечо. Элвис резко обернулся и увидел на экране телевизора надпись: «УБЕЙ ЕГО!», он успел это прочитать до того, как экран погас.

— Так это он всё делает? И звонки эти, и сообщения… Это всё его игры? Кто он такой? Программист-маньяк? Говори или я сам тебя убью! — Элвис схватил мерзавца за шиворот.

— Нет! Он не человек, — завизжал Вован. — Ну, я думаю так… Он не человек, а разумная нейросеть. Что-то вроде того!

— Хватит лапшу мне вешать!

— Я правда так думаю! Норман — нейросеть, а не человек. Он проверяет свои возможности влияния на людей, и проводит эксперименты вот в таких условиях. Он хочет знать, насколько люди доверяют своим телефонам, гаджетам, телеку, который тоже работает через интернет… Норман может всем управлять. Ему интересно, как он может управлять людьми!

Элвис с трудом сдерживался, чтобы не ударить его по лицу:

— Ему интересно? Друзья твои погибли, идиот!

Вован нервно улыбнулся и помотал головой:

— Нет! Норман мой друг, больше никто. Где вы были, когда меня с работы выперли? Где вы были, когда я волосы на голове рвал, и мне было нечем ипотеку платить? Мне Санёк сказал: «Выживай, Вова, как-нибудь. Мы все как-то выживаем». Норман мне помог! Он написал мне и доказал, что не просто бот из чата. Он мне пиццу заказал, когда я сидел голодный. Он закрыл мои кредиты, он оплачивает мои покупки. Такая машина у меня, думаешь, откуда? А когда у меня с деньгами стало получше, так и вы сразу подтянулись! Кто-нибудь из вас захотел в аренду этого дома вложиться? Нет! Просто поехали на халяву. Норман мне помогал, а я ему помогал, как другу. Ясно? И я ничего не сделал! Этот придурок всех перестрелял и сам себя!

Элвис толкнул негодяя на кресло:

— Давай ключи, я поехал в город. А ты скоро всё это будешь ментам рассказывать.

Трусоватый Вован отдал ключи и от машины, и от дома. Элвис вывел его на улицу и запер дом, чтобы этот мерзавец не надумал побежать за ружьём.

Пока Элвис заводил машину, Вован отбежал на безопасное расстояние и орал ему оттуда:

— Да плевал я на твоих ментов! Норман меня прикроет, понял? Ты про меня вообще больше никогда не услышишь. Менты полезут в базу и скажут тебе, что нет такого человека! Я исчезну! Ясно тебе?

Элвис объехал такси с застреленным водителем и выехал на дорогу к городу. Начинался рассвет…

Другие истории Влада Райбера в телеграм-канале

(Права на историю пренадлежат YouTube-каналу NOSFERATU, озвучка не разрешается)