BlaBlaGaf

Добрый пятничный вечер в Хакасии заканчивается душераздирающим событием: по улице Торговая из окна предположительно пятого этажа кто-то выбросил тойтерьера. К упавшей собаке тут же и налетела детвора, тревожно осматривая этажи: кто, КТО ЭТО СДЕЛАЛ?.. соседи подбежали к псу, который неожиданно приподнялся на ноги и дал унести себя неравнодушным людям...

Итак, по просьбе моей подруги выкладываю пост на пикабу.
С недавних пор (со вчера) я стала счастливым обладателем титула "организатор в аудитории" на егэ. Я не буду описывать, как это круто и интересно по 4 часа (а до этого ещё 2) сидеть и смотреть на пишущих детей, боясь вздохнуть и безустанно коситься на камеры. Расскажу про первый блин, боевое крещение, везение (нет).
Первые 3 часа экзамена позади. Наша аудитория начала работать самая последняя. Принтер принялся пачкать листы, пришлось производить замену печатной станции, менять диск, тревожно смотреть на уже уставших детей.
Ну так вот. Остаётся 40 минут до конца. На первой парте передо мной сидит мадам. Глубокое декольте, блондинка, томный взгляд, пухлые губки-в общем, самое глупое лицо, которое можно себе вообразить, не обезображенное ничем, интеллектом тоже, да. Она добрые 3 часа зачем-то смотрела на свою соседку, назовём её Павликом Морозовым. Вы уже догадались, да? Да. Именно Павлик начинает сверлить меня взглядом и указывать на томную с декольте и всеми силами немого кино намекать, что та списывает. Откуда - я ещё не вижу. Я поднимаюсь (ура, повод размять конечности), обхожу мадам, пытаюсь аккуратно заглянуть под стол. Ничего. Смотрю на Павлика с недоумением, чего, мол, сочиняешь? Она снова тычет взглядом мадам под стол. Я сдаюсь и сажусь на свое место, начинаю пантомимить коллеге, так, мол и так, подозрения на списывание. Она попросила мадам положить обе руки на стол, что та спокойно и выполнила. Тогда коллега вызвала начальницу штаба. Милая женщина запустила руку под стол нашей мадам и выудила телефон, цветом он был один в один с платьем.
Дальше протокол, объяснительная, которая заняла час нашёл времени (после экзамена).
Мне понравилось, как мадам пыталась спастись: "Я им не пользовалась".
На экзамен по данному предмету она может прийти в сентябре. Возможно, это был профильный предмет для поступления. У меня всё...

Когда из розовой икры вылупилась маленькая улитка, лес вокруг замер, старые сосны и сердитые дубы с интересом обратили к ней широкие стволы, прикрыв раскрытый от удивления рот мягкими лапами. Даже капелька росы застыла на кончике зеленой осоки, чтобы поглядеть на улитку. Ветерок осторожно пролетел мимо, боясь напугать маленькую улитку. «Какая маленькая!» - шепнули сосны, «Какая красивая!» - сказали цветы, «какая стройная!» - проговорила бабочка. Улитка свернулась калачиком и затихла. Ей стало страшно, что все вдруг обратили на нее внимание. Помаленьку лес замолк и приступил к своим делам. Стоял июнь; в воздухе летали мухи, шептались стрекозы, ворчали в пруду лягушки, скрываясь от солнечных лучей, терся лбом о березу матерый волк, прожевывая остатки добычи. Улитка осторожно, напрягаясь каждым мускулом, открыла глаза. Её усики беспокойно завозились в воздухе, ожидая опасности. В мордочку улитке попал яркий солнечный луч. «Ох, все меня обижают!» - всхлипнула ослепленная улитка и снова свернулась калачиком, решив про себя, что пока вообще не будет шевелиться. Лучик только плечом пожал, ведь он привык, когда ему радуются и улыбаются в ответ.

Наступила ночь. Улитка вытянула усики-антенны, прощупала воздух и убедилась, что вокруг никого нет. Она поползла по широкому зеленому листику подорожника, на котором родилась, в поисках пищи. Ей попались бусинки пыльцы какого-то цветка. Улитка боязливо вытянула язычок и попробовала пыльцу на вкус. Она оказалась очень горькой, улитка сердито выплюнула её и поползла дальше. Впереди показался пруд. Она заторопилась и вдруг поскользнулась в собственных мокрых следах и упала в траву. На нее со всех сторон зашипели разбуженные цветы.

- Кто не спит? Кто это тут не спит? Кто, кто?

- Да это улитка, она сегодня родилась на листке подорожника, - проворчал Иван-чай, качнув своей красной головкой.

- Ох, не будет нам покоя! – вздохнула земляника. Улитка, свернувшись клубком, слушала своих лесных соседей. Она сожалела, что вообще появилась на свет: «Всем только мешаю…» - заплакала улитка. Нескоро замолкли цветы, жалуясь на потревоженный сон. Запели кузнечики, стараясь перещеголять друг дружку. Улитка заслушалась и не заметила, как уснула. Сон её был тревожен: ей всё слышались упреки, жалобы, что она всем мешает и только место занимает. Улитка даже во сне чувствовала огромное чувство вины. Утро было безрадостным: ей очень хотелось есть и пить, тело болело от постоянного напряжения и страха. Она вновь направилась к воде. К счастью, пруд оказался совсем рядом. Улитка подползла к воде и залюбовалась на её необычную ровную гладь, отражавшую весь лесной мир. Из кустиков появились крошки-водомерки, делая первые шаги по воде. Улитка прильнула к вожделенной влаге и вволю напилась. На бережке она нашла вкусные травинки, утолив ими голод.

- Ты кто? – раздалось за спиной. Улитка от неожиданности подавилась и тут же свернулась в клубок. – Боишься, что ли? – продолжал кто-то, в его голосе послышалось столько изумления, что улитка даже приоткрыла один глаз. На нее в упор глядела зеленая лягушка. – Ну, ты даешь! И чего, всех боишься?

- А я не боюсь. Просто я всем мешаю… - грустно ответила улитка. Лягушка недоверчиво глядела в её черные бусинки глаз, надеясь заметить в них хитринку. Но чувствовалось, что улитка говорит правду. – Такая маленькая и мешаешь? Вот чудеса-то! – сказала лягушка, - так не бывает! У тебя есть друзья, которые могли бы вступиться за тебя?

- А кто такие друзья? – вытянулась улитка.

- Друзья… друзья – это кто всегда поможет в трудную минуту! Кто всегда поделиться с тобой зеленым листиком и капелькой росы! Кто… кто… Это хорошо, когда есть друзья!

- Да, хорошо… - ответила улитка. Ей хотелось ещё спросить о чем-нибудь лягушку, но та уже куда-то ускакала.

- Отойди, отойди, улитка! – застрекотали стрекозы, пытаясь сесть на бережок, где сидела улитка. Она зажмурила глаза и заплакала. «Вот и день едва начался, а я и тут помешала! Ах, какая я… » - она поползла дальше по липкому илу, всхлипывая и печально глядя по сторонам.

Каждый день улитка чувствовала немые упреки лесных соседей: то росу выпьет, то пыльцу намочит, то ещё пустяк какой-нибудь. Ей и в голову не приходило, что растениям нет до нее дела. Они иногда даже подставляли свои листочки, когда улитка, скользя, падала с высоких стеблей. Иногда с ней хотел поиграть лучик солнца, но улитка скручивалась в клубок и долго лежала так, не шевелясь ни единым мускулом. И вот из-за того, что она постоянно скручивалась, у нее начала появляться жесткая пленка на спине, а вскоре пленка превратилась в круглую скорлупу, в которую улитка теперь могла прятаться. С тех пор все улитки носят на спине домик, и всегда могут в нем затаиться, если ей кажется, что кто-то их напугал или обидел.

Кире

Ошалевшие серые образы бродили за прозрачным чистым окном. Их вымыла Кира. Она пришла рано утром, умытая утренней росой. Смахнула с плеч кедровые лапки и прикоснулась к моему лицу красивыми холодными пальцами.

- Вставай, Милаш. Там солнышко тебя заждалось. Иди посмотри, оно танцует на полянке, вместе с жарками, которые мы с тобой садили тогда, помнишь?! Еще дождик такой сыпал: мелкий, грибной, кажется, его зовут. Ну, ну, проснись! Сбрось одеяло.

- Спасибо,что пришла. А кто там за окном: серый, лохматый? Мне страшно…

- Ах это… Тебе лучше знать, я думаю.

- Альфа с тобой? – спросила я, скидывая пижаму.

- Да, куда ж я без нее. Она играет во дворе.

Я побродила по поляне; припав на колени перед цветами, осторожно вдыхала их тонкий аромат. Они напоминали мне то лето, когда я нашла Киру. Она жила в дупле старой совы. Вместе они летали по ночам и ловили желтых мух. Мух этих я жутко боялась… Однажды я гуляла в лесу, облитым лунными лучами. Когда одна из этих страшных мух уселось мне на плечо, я дико закричала и побежала вглубь дремучих кедров.

- Стой, стой, глупая! На тебе сидит мой ужин!!! – раздался грозный крик.

А я только припустила ходу. Но ночной призрак оказался быстрее меня. Девушка, с огромными синими крыльями за спиной, схватила меня за руку и, сняв с моих волос желтую муху, положила ее в рот.

- М.. – начала она, пережевывая добычу, - ты кто это?

- Я-то… Я Мила-Большой Ух. Живу тут на полянке с одуванчиками, в избушке из березки. А ты кто такая? – потерла я ноющее плечо.

- Хм… Милка-Милка… - она задумчиво смотрела на меня красивыми серыми глазами. – А я жарки больше люблю. Давай лучше их посадим, угу? Ну, будешь дружить?

Я испуганно глядела на эту бесцеремонную особу и просто не знала, что ответить. Однако мне понравилась ее самоуверенность и откровенность. И тем более, у меня никогда не было друга с такими красивыми синими крыльями!

- А давай. Я тоже люблю жарки. Они очень похожи на солнышки, правда?

- Да-да. Садись на спину, прокатимся!

- А мухи? – я опасливо посмотрела на лапку, которая торчала у Киры изо рта.

- Дык я их ем, ты что, не бойся, я их тебе не отдам!

… Мы летали с ней всю ночь напролет. Она показала мне лес во всей его ночной красоте… Мы ловили мотыльков, требушили им крылья, давили комаров, откормленных на крови лесных жителей, гоняли желтых мух, которых я уже не боялась. Мне было легко с Кирой. Она словно читала мои мысли, угадывала мои желания, вместе со мной ругала молодого лося, который отказался меня катать зимой по первому снегу, обещала, что сломает ему нос при первой возможности.

- Так значит завтра мы садим жарки? У меня и семена есть! Ну, будут... Стащим у тети Жабы, да? – сверкнула Кира глазами.

- А… эээ…Да-да! – улыбнулась я, уже засыпая на ходу.

Я не слышала, как она принесла меня в мою избушку и улетела к себе.

И так она приходит каждое утро. Будит меня, выжимая воду из своих красивых длинных волос цвета кедровых орешек… и гонит меня встречать рассвет…

5 ноя, 2012 в 20:48

- Ну, не терзай себя так, что ты там хочешь увидеть? - спросил Август, запахивая рыжий халат. - Перезимуешь и вернешься.

- Да, конечно...- Лето нерешительно отошло от оконного стекла, но тут же прижалось носом снова - увидело, как маленькие дети срезают цветы в ее уже по-осеннему пышному саду. Завтра День Знаний, и так уж у них, людей заведено, приходить на этот светлый, однако пронизанный грустью праздник.

А ведь еще пару недель назад Лето видело их бегущими к реке, где они ловили пескарей и кормили кошку Маруську, важно восседавшей на старом пеньке березки. Как рано-рано вставали взрослые с малышами и спешили в поле косить траву для своих бурых коровенок, как грызли их мухи, три жарких месяца для которых - всё, что у них было, вся их жизнь, вся их история. А как по-радостному плясали иногда молодые дожди, свежие струи которых щедро поливали землю, благословляя на добротный урожай. И вот время подошло. Уже кое-где скошена ботва картофеля, скоро-скоро начнут появляться на свет круглые клубни, скоро снимется и вовсе весь урожай, щедро напитанный Летом.

- Торопись, еще не все платья твои собраны, - напомнил вновь о себе Август, уже сидевший на своем чемоданчике.

- Иду, иду, - еле слышно прошептало Лето.

И вот они уже в пути. Скрылась за последним поворотом маленькая страна, привечающая ее всего на пару-тройку месяцев, но Лето не обижалось и вовсю старалось обогреть за это короткое время людей и зверей глубокой тайги.

"Перезимуем и вернемся," - утешало себя Лето, незаметно вытирая родниковые слезы. Оно переоделось в серое с янтарными бусинами платье, заплело длинную в пол пшеничную косу и стерла с голубых красивых глаз тени и пудру, подаренные бабочками и стрекозами. Лето село около края телеги и заиграло на своих золотых гуслях, чтобы не такой длинной и скучной оказалась их, с Августом, дорога.