Ван Хельсинг встретился со славянскими упырями
Кстати, в моей любимой деревне, где селяне пытаются ужиться с нечистью, гостят упыри Яков и Клава ShyUpir.
Вампир
Душная ночь июня заставляла девушку спать совершенно обнаженной. Открытое настежь окно не спасало от жары раскаленного за день города и лишь где-то, вдали, тёмное небо перерезали на мгновения паутинки молний. Ночь обещала грозу.
Девушка спала неспокойно метаясь по белоснежному белью на кровати.
В окно заглянула своим огромным, желтым глазом полная луна осветив красивое лицо спящей. Ресницы девушки затрепетали ,видно ей снилось что-то тревожное.
Силуэт вампира появился снизу окна, четко выделяясь на фоне ночного светила.
Вампир подлетел к жертве внимательно рассматривая свою будущую добычу.
" Отлично,кровь у таких самая вкусная" подумал он разглядывая пульсирующую вену на длинной шее девушки. " Хорошо" .
Жуткий упырь сделал в воздухе над девушкой пару кругов почти не издавая звука. Он знал что многие сородичи делали ошибку накидываясь на жертву не убедившись в том что она находится в глубокой фазе сна. Это было глупо. Вампир должен быть призрачно неуловим. Не обязательно убивать свою жертву. Для насыщения вампира много крови не надо. А позже можно вернуться и сосать кровь из ничего не подозревающей жертвы вновь и вновь. И она Даже не догадается хоть и обнаружит небольшие проколы на теле.
Он сделал ещё один круг не сводя голодного, хищного взгляда с голубой вены несущей по телу самую ценную жидкость в мире, жидкость которая была сама жизнь, жидкость под названиями кровь.
" Пора." Решил кровопийца приближая страшную свою пасть к шее спящей.
В это время за окном грохнул гром , сверкнула молния и порыв неожиданно холодного ветра ворвался в темную комнату.
Луну неожиданно затянули черные тучи. Аккуратно,словно стесняясь упали первые,тяжёлые капли дождя. В комнате резко похолодало.
Спящая девушка что-то пробормотала во сне и натянула одеяло на тело и голову совершенно укрывшись под ним.
"Проклятье!" Ругнулся вампир и сделал ещё круг над жертвой. Хоть бы руку высунула. Под одеяло лезть нельзя, может проснуться.
Луна на секунду вышла из-за туч отразившись на крепких, круглых ягодицах спящей девушки торчащих из под одеяла.
Вампир задумался. " Ну в принципе у нас то нет особых предписаний куда кусать положено а куда нет? Значит будем грызть жопу раз до шеи не дотянуться. Не очень эстетично но и мы не из аристократии". Решил упырь и приблизился к острову обнажённой плоти вызывающе торчащей среди скомканного белья.
Вновь громыхнул гром и резко запахло сероводородом.
Нет! Это был не гром! Громыхнуло не за окном! Громыхнуло тут,в комнате!
Вампир слишком поздно понял свою ошибку, когда начал задыхаться. " Нет! Нет! Как же так?"
Вампир слабел ,все силуэты стали размыты, крылья уже были не в силах держать несчастного. Он медленно падал.
" Проклятый!!! Гороховый!!! Суп!!!" Были последние мысли комара упавшего в пепельницу, перед смертью от удушья.
Молодой вампир
Лейтенант Давыдов усадил девушку за стол и лениво развалился напротив.
- Предлагаю Вам не тратить впустую время и рассказать всё как есть. В этом случае можно будет рассчитывать на снисхождение суда. Что Вы сделали с сержантом Петровым, что он ни жив и ни мëртв?
- Ты идиот, не будет никого суда. Я выйду отсюда через пару часов. А рассказать я могу, тебе всё равно недолго осталось.
- Звучит интересно, подождите, я включу запись, - офицер достал маленький диктофон и нажал кнопку - продолжайте.
- За Петрова не переживай, он ещё всех вас переживёт. Начнём с того, что я принадлежу к более совершенному виду, я вампир. И никогда бы здесь не очутилась, если не идиотское стечение обстоятельств.
- Забавно. Чем же Вы более совершенный вид?
- Очень просто. Человек - это всего лишь этап развития организма Вампира, как, например, мерзкая гусеница окукливается и превращается в прекрасную бабочку. Смекаешь? Только в нашем случае человек не может сам "окуклиться", ему должен помочь в этом другой вампир.
- Очень занятно. А как Вы можете доказать, что являетесь вампиром? Может у Вас есть клыки или крылья?
- Фильмов насмотрелся? Доказывать что-то можно равному себе. Много ты доказываешь котлете в обеденной тарелке?
- Так, это уже не смешно, я сейчас...
Диалог прервался внезапно открывшейся дверью. В комнату вошёл сержант Петров, с пистолетом в руке. Давыдов успел только открыть рот от изумления, как пуля вошла ему ровно между глаз.
- Ну наконец-то! Меня уже час тут маринуют. Ты в порядке?
- Как никогда прежде, дорогая! - с воодушевлением ответил молодой вампир.
-----
В профиле публикую очень короткие фантастические рассказы.
Подписывайтесь 😊
Самокритичность
33 волшебных метра. Часть 3
— Куличики, сорок семь, — прочел Жбанов свой адрес на прикрученной к дому табличке.
Следуя по указанному троллем Володькой маршруту, Стасик поймал темп и за полчаса добрался до конца улицы. Оказавшись на перекрестке, он посетил местную булочную «Гоголь», где за относительно невысокую цену обещали кофе, способный поднять веки любому Вию. К слову, Вий с семьей там сидел завтракал. Пока Стасик стоял в очереди, до него с их столика доносились комментарии: «Кокосовый раф здесь еще хуже, чем в кофейне “У Булгакова”. И ради этих сухих сырников мы покинули свою обитель?»
Заказав кофе и слойку с ветчиной, Стас попытался расплатиться кредитной картой. В этот момент где-то грустно хихикнул один сотрудник банка.
— Недостаточно средств, — сказала девушка с собранными в хвост дредами из гадюк.
Стасик театрально постучал по карманам, изображая поиск денег, но на лице девушки не дрогнул ни один мускул. Между ней и Жбановым источали аромат свежесваренный кофе и разогретая слойка. Сзади начинала напирать очередь.
— Извините… М… Ме-ге-ра, — прочитал Стас по слогам имя на бейджике и тут же залился краской. — Ой, я не хотел обзываться!
— Это моё имя, — впилась взглядом в Стаса кассирша.
— Понял, не дурак вроде… — Жбанов вежливо бубнил что-то нечленораздельное, заметив, как глаза девушки засверкали молниями. Она начала расплетать хвост и выпускать змей, и тогда Стасик внезапно вспомнил, что он колдун и может попробовать наколдовать немного денег.
— Наличникус появитикус! — произнёс торопливо Жбанов и направил свои пальцы на кассовую стойку.
Раздался хлопо́к. Кто-то дал Жбанову в ухо и показал на табличку «Зона без фокусов». Магии не произошло. Стаса выгнали из кафе взашей под грозные выкрики «Понаехали!» и «Копперфильд хренов».
Потерев место ушиба, Стас побрел дальше, как и сказал ему тролль, но уперся не в автовокзал, а в какое-то режимное предприятие «Granny Yaga». Автобусы сюда заезжали с людьми, а вот обратно возвращались абсолютно пустыми. Зато перед шлагбаумом стояли десятки фирменных грузовиков с яркой рекламой консервов.
Когда Жбанов попытался пройти через КПП и спросить дорогу, ему предложили оформить перелом грудной клетки или выписать направление в ближайший морг. Так и не определившись с выбором, Стас побрел обратно.
Ухо болело, желудок сводили голодные судороги, отсутствие денег и сотовой связи пугало неизвестностью. Если завтра Стас не появится на работе без уважительной причины, его уволят по статье, а не как просили месяц назад — по собственному желанию. Кошмаринск нравился ему всё меньше, и Стас с тоской вспоминал родной гараж, где всё было просто и знакомо. Но тут он увидел вывеску «Министерство Странных Дел» (местный аналог МВД) и решил зайти.
Нечисти внутри было больше, чем в пятницу у алкомаркета. Гули, вурдалаки и призраки выстраивались в длинные неживые очереди, толкались возле кабинетов и носились туда-сюда со справками. В толпе Жбанов высмотрел знакомого зомби, с которым ехал ночью и, поздоровавшись, спросил, где делают временную регистрацию.
Отстояв сорок минут к окошку и слушая нытье про малометражные могилы и плохой паранормальный фон Кошмаринска, Стас уже готов был пешком пойти домой, а квартиру сдать каким-нибудь румынским упырям, которые жаловались, что местные не хотят сдавать жилплощадь приезжим. Но тут подошла его очередь, и всё его плохое настроение разом улетучилось. За прозрачным пластиковым барьером Стас увидел девушку небывалой привлекательности. Всё в ней было идеально до мелочей. На лице сотрудницы Жбанов не заметил ни одной морщинки, ни одного прыщика или любого другого естественного изъяна. Казалось, что это существо соткано из нитей красоты. Смущало лишь наличие семи пальцев на каждой руке.
Девушка в мгновение ока выбила Стасу временную регистрацию, уточнив лишь несколько вводных слов и отсканировав паспорт и завещание. Ошарашенный прекрасным, Стас отошел от окна и рассказал о своих впечатлениях знакомому.
— Так это нейросеть, — объяснил зомби.
— Нейросеть?!
— Ну да. Время не стоит на месте. Еленой Прекрасной уже никого не удивишь. Я слышал, она к психологу половину приданого отнесла из-за этих девиц. Правда, сотрудницы здесь еще старой версии, ты же видел ее пальцы? — пошевелил зомби своими тремя обрубками.
— Мне кажется, я влюбился, — сказал завороженный Стас.
— Будь осторожнее. С ними надо чётко. Если будешь кривые запросы задавать, тебе эта мадам тако-о-е выдаст.
Тут Стасик вспомнил волшебный штангенциркуль, и по спине его спустилась струйка холодного пота.
— А можно от тебя позвонить? Правда, у меня денег нет… — сменил Жбанов тему.
— Звони, у меня тариф «За упокой» — безлимит для всех «ходячих».
Стасик взял старую раскладушку и набрал номер начальника.
— Евгений Рудольфович, тут наш филиал открыть можно. Крыша здесь у всех едет, — перешел к сути Стас, как только закончил с рассказом о магическом наследстве.
— Про съехавшую крышу, Жбанов, я понял, как только ты мне об оборотне рассказал. Давай так: приезжай в пятницу в офис, приноси свое коммерческое предложение. Если сможешь меня убедить, сделаем тебя региональным менеджером, а если нет… Ну ты сам понимаешь, что без справки от психотерапевта я тебя на работу обратно не возьму.
— Договорились. И еще кое-что, Евгений Рудольфович.
— Что? — раздалось нервно в трубке.
— Вы мне пару тысяч не могли бы авансом перевести? А то у меня даже на автобус денег нет…
— Не наглей, Жбанов. На тебе все еще висит долг за материал, который ты без предоплаты отгрузил, не забыл?
— Нет, — соврал Стас и сбросил вызов. — Слушай, а как мне улицу Вельзевулова найти? — спросил Жбанов зомби, отдавая телефон.
— На, держи. Местный навигатор, — протянул зомби клубок ниток. — Вещь примитивная, рейтинга и отзывов не покажет, зато работает без спутника и приведет точно по адресу.
— Я твой должник!
— На том свете сочтемся, — улыбнулся почти беззубым ртом зомби.
Жбанов задал адрес Водяного и бросил клубок. Тот быстро покатился, заставив Стасика перейти на бег. Через пятнадцать минут Стас стоял перед стеклянными дверями старенького офиса, неаккуратно пристроенного к зданию прошлого века. «ЯЯЯ Водяной» — прочитал Стасик название конторы.
Войдя внутрь, он заметил пустой ресепшен и, миновав его, прошел сразу к двери кабинета.
— Можно? — спросил Стасик, постучавшись.
— Можно жабу за жабру. Вам чего? — нервно спросил единственный обитатель помещения — бородатый мужчина в очках и с зеленым оттенком кожи. Он сидел за столом у окна и что-то методично набирал на клавиатуре ноутбука.
— Вы Водяной? — спросил Жбанов.
— Водяной Андрей Иванович. С кем имею честь? — не отрываясь от экрана, спросил мужчина.
— Жбанов Станислав. Я к вам по поводу газовой колонки. Понимаете…
Стас не договорил, так как Водяной бросил на него грозный взгляд и фыркнул:
— Вы, тролли, меня уже задолбали! У меня охранник голем, вместе посмеемся, когда он тебе щелбаном форму черепа поменяет! — Водяной потянулся к внутреннему телефону.
— За что? — испугался Стас.
— Если я Водяной, значит, я из канализации не вылезаю? Так, что ли?! — начал выходить из себя мужчина. — У нас уже третье поколение занимается напольными покрытиями, а ко мне всё прутся и прутся с этими дурацкими стереотипами и шуточками!
— Простите, я не знал… Меня мой сосед к вам направил, я этой ночью приехал в Кошмаринск, — начал оправдываться Стас, словно попавшийся полицейскому пешеход, перебежавший улицу в неположенном месте.
Брови у зеленокожего немного расправились, и он снова стал общаться спокойным тоном:
— Ладно, прошу прощения, не сразу разглядел жертву.
— Жертву?
— Ага. Тебя сосед твой троллит, советую воздержаться от общения с ним. Да и вообще, нечего тебе в Кошмаринске делать, не выживешь здесь.
— Это почему? — гордо задрал нос Стас.
— Менталитет здесь особенный, приезжим туго приходится. — Сказав это, Водяной вернулся к работе.
— Я попробую все же приспособиться. Только с колонкой надо разобраться.
— Дело твоё. У меня номер одного слесаря-колдуна есть, зовут Анатолий.
— Слесарь-колдун?
— Ага. Он тебе и газовую колонку починит, и будущее по квитанциям за капремонт предскажет, и карму надфилем отшлифует.
— Подойдет! Спасибо большое, — просиял лицом Стасик и взял номер.
— Может, паркет надо? У нас широкая линейка товаров, — спросил у него с надеждой в голосе Водяной.
— Как ремонтом займусь, обязательно к вам загляну, — кивнул Стасик и вышел из кабинета.
На ресепшен уже вернулась секретарь. На ее бейджике Стас прочитал: «Пиявка Юлия Викторовна».
— Автовокзал, — сказал Стасик в клубок и бросил его. Тот резво покатился по потрескавшемуся асфальту, а голодный и уставший Стас помчал за ним, уже немного вернув себе бодрость духа.
«Автовокзал» — это было громко сказано. Под большим железным навесом доживала свой век хилая одноэтажная будка кассира, не разваливающаяся исключительно из-за крепости штукатурки. Израненная дырами асфальтовая площадка напоминала терку, способную превратить колеса в порошок. Казалось, что автобусы приходят сюда умирать.
В расписании значилось всего одно время: шесть утра.
Стас постучал в окно будки, но ему никто не ответил. Тогда он присмотрелся и заметил выцветшую надпись на стекле: «Потри чайник». На столе перед окошком Стас разглядел почерневший от частых прикосновений электрочайник и, протянув руку, потер его корпус. Прибор щелкнул, забурлил, и через несколько секунд из носика вместе с паром появился человек.
— Ой, вы что, джинн? — обратился Жбанов к небритому сонному мужчине лет тридцати пяти.
— А еще кассир и начальник станции, — лениво причмокнул из себя джинн.
— Я хотел уточнить, почему автобусы так редко ходят? Мне нужно в соседнюю область по работе ездить.
— Оптимизация транспортного ведомства. Невыгодно возить маленькое количество пассажиров. Туристы, знаешь ли, в дефиците.
— А как же добираться?
Джинн пожал плечами:
— На своей машине, на такси или…— джин сладно зевнул, — на метле.
— Как-то не очень по-человечески, — расстроенно произнёс Стас.
— От меня-то что надо?
— Слушайте, вы же джинн.
— И?
— Почему бы вам не привести вокзал в порядок, автобусов не наколдовать, киосков, там, с шаурмой и магнитиками?
— Мне что, больше всех надо?
— Так ведь вокзал — это лицо города.
— А наш вокзал — его задница. Либо билет покупай, либо гуляй.
— Я вас вызвал, у меня три желания, — осмелел вдруг Жбанов.
— Сказок, что ли, перечитал? Давно уже никто никому ничего не должен. Мы живем в свободном мире, где каждый сам себе хозяин.
— А как же обычные граждане?
— Через два месяца выборы губернатора, иди голосуй, меняй жизнь к лучшему.
— А что с нынешним не так?
— А ты не слышал? Нами же управляют рептилоиды, — сказал джинн, и Жбанов посмотрел на него как на сумасшедшего.
В этот момент, шумя трансмиссией и выпуская в атмосферу ядовитый дым, на станцию подъехал переполненный автобус. Из салона с матюками начали вываливаться пожилые феи с сумками, а водитель бегал вокруг автобуса, пытаясь понять, где дымит.
Жбанов взял в руки клубок и бросил в сторону дома. Он шёл по уже вечернему Кошмаринску и прикидывал план действий. С реклaмных щитов на него смотрел нынешний губернатор, который действительно оказался рептилоидом, отчего Стасу стало совсем не по себе.
***
— Чё купил? — встретил Жбанова вопросом поддиванник Веня.
— Ничего. У меня же денег нет, — ответил уставший Жбанов и, упав на диван, вытянул ноги.
— А чем же мы будем ужинать? — не отставал домашний монстр.
— Могу тебе носки отдать. Думаю, их все равно нужно сжечь.
— А ты?
— А я на диете побуду.
— Знаешь, можно ведь просто включить газ и начать гнать самогон.
— Нет. Я хочу честно зарабатывать на жизнь, — отмахнулся Жбанов. — Завтра начну готовить проект для начальства.
Раздался стук в дверь.
«Кого там еще принесло?!» — выругался про себя Стас.
На пороге стоял бледный худой мужчина с очень острыми выпирающими зубами, одетый в домашний халат.
— Вечер добрый. Тут такое дело. Мне улетать через час, а вы меня затопили.
Продолжение следует...
Александр Райн
С Божьей помощью...
Автор Волченко П.Н.
Прошу прощения, только-только дописал, вычитку сделать не успел. Юмор в мистическом стиле.
Серега спрятался в тени подворотни. Фонарь, что стоял за углом, был единственным горящим на этой улице, и потому выходило, что Серега был как раз в тени его, во мраке за углом, а проходящий сослепу, с яркого света, узреть его ну никак не мог. А вот Серега видел всех и каждого, кто прошагает мимо. Шаги в этот пустынный ночной час слышны были издали, и еще так же издали, задолго до того как появится прохожий, Серега принимал решение: притаиться, подождать, когда мимо пройдут, или сокрыться чуть глубже, дальше в подворотне. Двое и больше идут – в темноту, вглубь, одинокая поступь – задержаться, посмотреть.
Первым мимо его убежища прошагал грузный, тяжелый дядька, уже в возрасте, в очках, с обрюзгшими щеками, и Серега уже думал выйти, бросить ему в след пару ласковых, но взгляд остановился на ушах. Характерные какие-то заломы-переломы, а дядька то не прост оказывается, походу борец был – нет, тут нечего ловить, и он отступил назад, бесшумно скрылся во мраке.
Следом, минут через десять, по этой пустынной улочке торопливой, скорой походкой, звонко цокая каблучками, прошла фифа. На эту тоже рука не поднялась – не по пацански это баб гопстопить. Отпустил с миром, хоть и был соблазн увязаться, клинья подбить, уж больно она вся вихлястая была, а местами, нужными надо сказать местами – мясистая. Удержался, с места не двинулся.
А вот третий чувачок Сереге приглянулся. Нет, не так – приглянулся по такому петушку – плохое слово, - ценным показался. В ушах беспроводные наушники пробками торчат, из заднего кармана излишне тесных джинс его торчит розовый айфон со стразиками, сам прикинут по богатому, по пидарски. Химо, опять же, в радугу крашеное, на запястье из под шелкового блеска бордовой рубахи цепка нехилая поблескивает с подвесками, и даже вроде камушки цветом на ней играют. Сладкий пацанчик во всех отношениях – есть что взять, походка пидриная, зашугать проблем не будет.
Серега дал длинному, тощему пацану пройти, и вышел из своей подворотни, кашлянул, пидарок даже вздрогнул, едва не подпрыгнул. А Серега, цыкнув зубом, окликнул пацанчика:
- Э, радужный, закурить не будет? – конечно есть опасность, что это дресь гейская ща метнется бегом, и может свалить даже успеет, но нет, пидарок встал и медленно, прям профессионально шугливо, обернулся. Они встретились взглядами, и Серега хищно ощерился в ухмылке.
- Че зыришь, курить есть?
- Я… - сглотнул, - У меня вэйп.
- Мог бы и не спрашивать, - всё сходилось. Шуганый петушок, само собой вэйп парит, а не курит, еще, небось, и веган какой-нибудь – мля стрекозиная одним словом. Или двумя? Да хрен с ним – тля и есть, - Сюда иди, да? – махнул рукой приглашающе, - Есть позвонить, мне маме позвонить надо.
- Я, - радужный сглотнул, глаза его расширились от ужаса, как у котяры, когда тот охотится, - Телефон забыл… У друга…
- Ну ясно, что не у подруги, - улыбка Сереги стала уж совсем масляной, - только я твой телефончик уже срисовал. Иди-иди, сюда иди.
И петушок опасливо, быстро бросил взгляд по сторонам, по темным окнам глазами мазнул, отступил на шаг, потом еще на один, и Серега не выдержал – рванул с места к сладкому. И тот тоже – припустился, как самый настоящий спринтер!
Сергей бежал, нет – он летел! Его мягкие, упругие кроссовки легко отталкивались от тротуарной плитки, в его крови горел азарт погони, а жажда крови – пьянила! Этот район – свой, родной. Он знал его наизусть, с закрытыми глазами мог найти тут любую нычку, нюхом чуял куда могли положить закладку, и, тем более, новичка в здешних трущобах – он не упустит, нет!
А тот шел, несся будто по навигатору, по злому, по коварному навигатору, что уводил его все дальше и дальше от более-менее благополучных спальных пятиэтажек – в глубь, в самое гетто, ближе к частному сектору, где хоть режь, хоть убивай, хоть жги – никто ничего не услышит, не увидит, не припомнит. Сергей, если бы не надо было беречь дыхание, расхохотался бы в голос, счастливо и злобно, как злодеи в кино.
Еще своротка – мертвый тупик меж ровными, без единого окна, стенами. И тупик этот упирался в высоченный бетонный забор, и куча мусора рядом с ним. Так и есть, петушок влетел в мусорную кучу, послышался звон битого стекла, громкое шуршание полиэтилена – всё, добегался сладкий.
- Ну… - задыхающийся Серега, сплюнул, сделал глубокий вдох-выдох, - есть позвонить?
- Есть… - странно, но петушок не выглядел запыхавшимся, усталым, а дышал ровно и взгляд его не отрывался от лица Сергея.
- Гони мобилу.
- Легко, - он сделал пару шагов вперед, и вдруг, вместо того чтобы вытащить телефон из заднего кармана, легко, будто Серега, здоровенный, ходящий в качалку, и весьма не малого роста, был пушинкой, сграбастал его за грудки, и рывком впечатал в кирпичную стену.
- Э-э-э, братан, ты чего!
- Твои братаны в подворотне боярышником давятся, мразь, - прошипел петушок со злостью, с яростью какой-то и вдруг Сергею показалось, что глаза его, сладкого этого, словно светятся, словно полыхают в них жаркие красные угольки. И ему, Сергею, стало страшно…
Он резко, рывком, сдернул с груди серебряную цепочку с освященным крестиком – мама подарила, и ткнул им в харю, в лицо перекошенное петушка, но нет – не зашипел тот от боли, не отпрянул, а только расхохотался. Радостно, жарко, а после резко, рывком, впился зубами в его, Сергея шею и наступила тьма…
Х Х Х
Мэйты Сергея чилили на своем традиционном пятачке у козырька старого, еще засыпного дома. Это было их «родное» место, где они тусили еще с детства, с нулевых, которые, в местных трущобных широтах, еще так и не отпустили девяностые. Вован нервничал, оглядывался.
- Э, Токсик, Сергу када видал?
- Я ему не краш, чтоб его чекать.
- Я ж по серьезке, он мне торчит. Ща по бабкам ваще приперло.
- Не знаю, со вчера не видал, - и Токсик, а по паспорту Толик, сплюнул, спросил, - слышь, дай в зубы, чтобы дым пошел.
- Я ж говорю, на ноле, сиг нет.
- Херово, Чингиз, у тя есть?
- Отвали, чайка, - Чингиз, весьма похожий на татарина, за что и обзавелся погонялом, а по имени просто Саша, - демонстративно достал пачку золотой явы, закурил, - На всех не напасешься.
- Ща бы гопнуть кого, - зло цыкнул Вован, - курить охота, зубы чешутся.
И словно бы услышав его слова, мимо пятачка их заплеванного, прошагали двое. Явно сладкие, явно «легкие» - пидрилы одним словом. Вован проводил их взглядом и…
- Э, братва… - прищурился, вглядываясь, все же уже неплохо так стемнело, - А тот, что жлобистей, это не Серега? А?
- Да ты попутал что ли? – вскинулся Чингиз, но тоже глянул в сторону медленно, идущих под ручку, сладких, и столь же медленно как те шли, сказал тихо, - Вроде… Вроде он.
- Твою ж мать! – Токсик вскочил, ощерился зло, - Да как так-то! Серега заднеприводный! Мы ж… Мля, братва, так это нельзя! Так нельзя!
И они неторопливо двинулись за парочкой. Гопнуть они их и без того решили сразу, это даже не обсуждалось, но узреть в этой парочке Серегу – это был шок. Шли они неторопливо, на той же скорости, что и петушки, и Чингиз даже сигами поделился – курила вся троица, перешептывались.
Сладкие всё-таки «учуяли» их – оглянулся тот, что похудее, сказал тому, что был похож на Серегу что-то на ушко, блин, ну как же всё это по гейски выглядело, тот оглянулся и троица преследователей остановилась, замерла. Это и правда был Серега! Да, теперь его было сложно узнать: подведенные глаза, даже кажется чуть подкрашенные губы, причесон челкастый, пидарский, но не узнать его свороченный, чуть вмятый нос, не разглядеть глубокий шрам на скуле – нет, никак. Это был Серега!
- Да как так-то! – в голос закричал Чингиз, и началась погоня!
Прохожих не было, не встречались. Пустые улочки, подступившая ночь, последние кровавые краски заката. Мэйты - дружбаны бывшие Серегины, нагоняли! Еще чуть, еще чуть-чть. Еще совсем немного – прижали, и тут никто не увидит. Тут можно и отхерачить, тут можно и почистить. А Серегу они будут месить от души, прям по полной!
Петушки кинулись в сквозной подвал старой, расселенной трехэтажки, загромыхали следом и мэйты, а Токсик кинулся в обход, чтобы прижать на выходе – всё, мышеловка захлопнулась. Но… Есть нюанс… Крики троицы никто не услышал – место было глухое, подвал был глубокий…
Х Х Х
В залитом вечерним красным заревом кабинете подполковника МВД стоял тот самый первичный петушок, за которым погнался Серега. Только был он не в жеманном своем прикиде, а в форме, и стоял он навытяжку, по стойке смирно, и отчитывался о проделанной работе.
- За время операции «голубая устрица» было устранено двадцать восемь агрессивно маргинальных субъектов, из них четверо входили в малые ОПГ, информация и субъекты переданы в разработку отдела «Вервольф» для дальнейших оперативно-разыскных действий. Сегодня в разработку будет взят район АМЗ.
- Оценка работ по времени.
- Как обычно, - едва заметно пожал плечами, - Первый день – выявление участников групп, второй день – работа по массивам, третий – зачистка.
- Принято. Приступайте.
- Есть приступить, - вскинул руку к фуражке, из под которой выбивалась радужная прядь волос, - Товарищ подполковник, разрешите обратиться.
- Обращайтесь.
- Ребятам бы довольствие добавить. Все же упыри неразумные. Сложно контролить, на грани ходят. Пресекать приходится. Побольше бы крови со скотобойни…
- Сержант Толстой, финансирования не хватает. Вы уж там постарайтесь… Как-нибудь. Под контролем. Как будет возможность… Всё, приступайте.
- Есть приступить, - он этак картинно, как в кино, как на параде, щелкнул каблуками, развернулся на месте, и строевым шагом покинул кабинет начальства.
- Ну, и как оно вам? – раздался голос из мрака, где едва различался силуэт кресла и кого-то в нем.
- Знаете… Страшно. Очень страшно. И это ваше, упыри эти… Они точно потом в норму вернутся? Ну как в норму… Относительно.
- Конечно. Конечно же вернутся в относительную норму. Хозяин, простите, сержант Толстой их освободит, и оставит установки. Будут вполне себе благочинные люмпены. Гопстопы и прочее – забудут. Хорошие будут люди, хоть и простые.
- А эти… Вервольфы ваши…
- Тут сложнее, но и контингент, сами понимаете – иной. ОПГ – это уже не административка. Но будем думать, будем работать. Нам, сами понимаете, тоже лишних кривотолков не надо.
- Понимаю, - вздохнул подполковник, утер платочком лоб.
- Стемнело, - в голосе того, из мрака, прозвучала легкая усталость. И будто вторя его словам погас последний кровавый лучик солнца, и на город навалилась ночь, - Полечу я.
- Хорошо, конечно… Вам открыть?
- Не утруждайтесь, - едва уловимое движение в темноте, и створки высокого, до потолка окна сами распахнулись. Дохнуло вечерней прохладой, свежестью, послышался шорох одежд, хлопок громкий крыльев и в окно высокого кабинета на столь же высоком этаже здания МВД вылетел, взмыл в черные небеса ангел в белоснежных одеждах, и над головой его вспыхнул желтый полукруг нимба. С земли, наверное, показалось бы, если бы кто увидел, что это дрон с подсветкой. Но никто ничего не смог бы разглядеть, об этом подполковник знал прекрасно. Они… Эти - могут делать так, чтобы никто и никогда их не заметил.
Подполковник еще чуть постоял у открытого окна, закурил, вздохнул, затушил недокуренную сигарету в пепельнице и закрыл окно.
Уходя он бурчал себе под нос:
- Поставили, блин, патриарха главой МВД, с божьей помощью… Черт! Прости меня Господи! – быстро перекрестился, - С чьей же помощью то? Упыри эти, оборотни… кураторы ангелы… Все, блин, одним миром мазаны.
Перекрестился, закрыл за собою дверь. Вышел, а всеслышащий Господь расслышал уже его мысли:
«Неужели у нас всё так плохо, что без высших – никуда».
Хорошо разбираетесь в звездах и юморе?
Тогда этот вызов для вас! Мы зашифровали звездных капитанов команд нового юмористического шоу, ваша задача — угадать, кто возглавил каждую из них.
Переходите по ссылке и проверьте свою юмористическую интуицию!