FANFANEWS

«Терминатор» — отличный повод порассуждать, что было бы, если. Если бы Джеймсу Кэмерону не приснился кошмар с убегающей от красноглазого робота женщиной. Если бы Шварценеггер играл Кайла Риза, а не безжалостного убийцу. Если бы Кэмерон пошёл на поводу у студии и вставил бы в фильм робо-пса или закончил историю сразу после взрыва бензовоза... «Терминатор» мог получиться совсем другим, не выйти вовсе, провалиться в прокате. Но в нашей временной ветке это кино именно такое, какое есть: жестокое, обаятельное и действительно культовое.

Несмотря на мизерный бюджет и устаревшие спецэффекты, фильм и сегодня держит в напряжении. За Сару Коннор и Кайла Риза по-настоящему переживаешь — потому что постоянно ощущаешь неумолимую угрозу, которую несёт робот-убийца. По сути, перед нами фильм про монстра, но с некоторыми отступлениями от привычной формулы. В роли чудовища выступает бездушная машина, которая должна устранить конкретную цель, а пространство действия и число жертв не ограничено — погибнет ровно столько народа, сколько встанет между Т-800 и его жертвой.

Шварценеггер блестяще сыграл робота-убийцу. Он не только убедительно произносил свои два десятка реплик, но и прекрасно двигался: словно в замедлении, зачастую как-то отрывисто, «роботично». Его сложно воспринимать злодеем: Терминатор — скорее стихия, неумолимая смерть, которая методично старается выполнить свою задачу. Никаких эмоций, никаких пафосных речей, никакой скрытой мотивации — Т-800 мало отличается от того пистолета, из которого стреляет.

Кайл и Сара тоже цепляют: желание жить в этих двоих перерастает во взаимные чувства, и в химию между героями веришь. Что забавно, в изначальном сценарии романа между героями не было — любовную линию добавили по совету студии. Исходно Риз не был отцом Джона Коннора, подумать только! И даже фирменное I’ll be back было записано в сценарии как I’ll come back, просто на съёмках Арнольд то ли устал, то ли оговорился, а режиссёру это понравилось.

Из-за крохотного бюджета Кэмерону приходилось всячески изощряться — и, зная, как именно сделаны те или иные сцены, пересматривать их только интереснее. Вот тут Шварценеггер не сам разбивает стекло — у него на руке металлическая накладка. В этой сцене стальные ноги Терминатора переставляют специальные люди — отъедь камера чуть дальше, получилась бы уморительно! А в сцене с окончательным уничтожением Т-800 использовалась модель робота из фольги, а пресс был сделан из крашеного пенопласта.

Терминатор стал именем нарицательным, закрепившись в массовом сознании всерьёз и надолго. Он воплотил в себе страхи перед надвигающимся прогрессом — и тем возможным будущим, в котором человеку не останется места. Мы сейчас стоим в одном шаге от создания армий автоматизированных убийц, и потому лента Кэмерона остаётся актуальным предостережением для всех нас. Да, спецэффекты устарели, но посыл до сих пор всем понятен: с роботами нужно быть очень осторожными. Ведь, когда они решат прийти за вами, вряд ли из машины времени выпрыгнет Кайл Риз, готовый вас защитить.

Автор текста: Евгений Пекло
Источник: fanfanews

«V — значит вендетта» — чудесный фильм, после которого нетрудно стать либералом. Даже если вы не согласны с мировоззрением его создателей — режиссёра Мактига и сценаристов Вачовски, — нельзя не признать, что свою точку зрения они проповедуют ярко и убедительно. Идеи не просто проговаривают, но и умело подают, давя на эмоции, нажимая на болевые точки. Трудно усомниться в злодействе диктатора Сатлера, который жестоко расправляется с инакомыслящими. И трудно не восхищаться отважным бунтарём по прозвищу V, который ходит в плаще и маске Гая Фокса, вещает о свободе старомодным языком Шекспира и танцует, взрывая здание парламента.

Кстати, в абзаце выше нет ошибки: убедительность идей и обаяние героя — заслуга в первую очередь создателей фильма. «Вендетту», бесспорно, придумал Алан Мур, сочинивший графический роман. Но почитайте его — и обнаружите, что в оригинале всё не так однозначно. Власти здесь суровы — но у них на то есть причины, в отличие от фильма, где они сами создали все проблемы. И смешная фамилия диктатора, Сьюзен, тут не рифмуется с Гитлером. А книжный V не либерал или либертарианец, он ярый анархист — и к тому же беспощадный радикал. Он не случайно носит маску Гая Фокса — отнюдь не самого приятного исторического персонажа. Кто забыл, это не борец за гражданские права, а террорист XVII века, который собирался взорвать британский парламент не пустым, а вместе с людьми. Вовсе не после комикса его стало модно оправдывать, а ухмыляющиеся маски этого «мушкетёра» стали продаваться на каждом углу. Это началось после фильма.

Культовым персонажем V помогла стать и актёрская игра. Казалось бы, какая разница, кто под маской? Мактиг даже заменил Джеймса Пьюрфоя на Хьюго Уивинга прямо посреди съёмок. Но Уивинг показал высший класс мастерства. В его распоряжении не было мимики, а в дубляже мы даже не слышим его голоса, но одними движениями, жестами, походкой, осанкой он раскрыл персонажа не хуже, чем монологами. Уивинга замечательно оттеняет его напарница Натали Портман. И в комиксе, и в фильме её героиня Иви служит «заменителем аудитории», «Ватсоном», чьими глазами и ушами мы узнаём сюжет и чьи эмоции подсказывают, что надо чувствовать нам. Этот приём не у всех срабатывает — но благодаря Портман эмоции героини кажутся искренними и действительно передаются зрителю.

«Вендетта», конечно, антиутопия чуть-чуть наивная. Создатели не пытались нарисовать реалистичный портрет тоталитарного строя и придумать рецепт борьбы с ним. Режим Сатлера — просто сатира на всё, что не нравилось создателям в современной политике: у Мура — на Тэтчер, у Вачовски — на Буша (а жители других стран легко увидят что-то своё). Поэтому финальная победа над злом выглядит как «революция по-детски», едва ли возможная в реальности. Фильм не даёт советы начинающим борцам с тиранией, а пытается вдохновить их и дать им надежду.

А ещё он подарил им символ протеста и анонимности, который самые разные бунтари легко делают своим, — маску V. Редкая революция теперь обходится без неё.

Автор текста: Александр Гагинский
Источник: fanfanews

Постапокалипсис — это серость, рутина и безнадёга. Постапокалипсис сделает нас похожими на бомжей, а не крутых воинов полураспада. Если мир погибнет, люди не будут гонять на багги в силовых доспехах, отстреливая мутантов. Они будут искать пропитание и грызть друг другу глотки за консервную банку или хорошую куртку. Каждый патрон и каждый литр бензина придётся экономить, потому что новые сделать некому. Погреб со старыми консервами будет величайшим сокровищем, а пачка просроченных лекарств — подарком небес. Потому что умереть от голода или болезни шансов гораздо больше, чем быть убитым супермутантами. Которых нет.

«Дорога» в каком-то смысле не фантастический фильм. Фантдопущение тут лишь одно, и даже оно остаётся за кадром. Какой именно апокалипсис произошёл, нам толком не уточняют. На начало картины человечество на грани вымирания. И не только человечество — вопреки фантазиям некоторых «зелёных», апокалипсис не мог не затронуть всё живое. Последствия катастрофы не менее ужасны, чем она сама. К примеру, создатели не забыли про пожары, которые неизбежно начнутся, когда тысячи домов и предприятий останутся без присмотра.

Крушение мира застало отца и сына в глубине материка. Чтобы выжить, они решают пробиваться к морю: там теплее. Начинается долгий и трудный пеший путь по заброшенным дорогам, из транспорта — только тележка из супермаркета. В пистолете пара патронов — по одному на каждого, если дела пойдут совсем худо... Нельзя сказать, что «Дорога» лишена приключений. Чем больше времени проходит с начала конца, тем мрачнее и безумнее становится мир. Люди превращаются в зверей без всякой чудо-радиации. По пути героев ждут грабители — не рейдеры-сектанты, а такие же отчаявшиеся бродяги, как они сами. Появятся и каннибалы, которые держат пленников как скот.

Но всё-таки и книга, и фильм — психологическая драма, а не просто история о выживании. Главным твоим врагом в мире после апокалипсиса становишься ты сам. Можно не выдержать депрессии, потерять волю к жизни и погубить себя. Можно вообразить, что ты в Fallout, заиграться в крутого — и погибнуть по неосторожности. Можно оскотиниться до такой степени, что выживешь — но перестанешь быть человеком.

А можно найти себе цель и вырастить малыша, не видавшего нормальной жизни, человеком, а не маленьким зверьком. Несмотря на трагизм и безысходность, кончается «Дорога» новой надеждой. Важно не то, сколько героев дожило до титров, а то, что в людях осталось хоть сколько-то человеческого.

Автор текста: Александр Гагинский
Источник: fanfanews

В 2009 году человечество охватила эпидемия бесплодия: женщины перестали беременеть. Лишённый будущего мир охвачен хаосом — анархия, терроризм, вандализм, геноцид, эпидемии. В таких условиях пытается выживать тоталитарная Британия, с границами на замке и разжигаемой ненавистью к нелегальным иммигрантам. В 2027 году бывший политический активист, а ныне тихий клерк Тео получает необычную просьбу от бывшей жены: помочь юной иммигрантке Ки выбраться из Англии. Как выясняется, Ки ждёт ребёнка, — это первая беременная женщина на планете за восемнадцать лет...

Даже минимально образованный кинозритель разглядит в этом фильме Альфонсо Куарона — вольной экранизации одноимённого романа Филлис Дороти Джеймс — евангельские мотивы. Бесплодие охватывает человечество ни с того ни с сего, и так же загадочна причина, по которой Ки удалось забеременеть. Иначе как «волей Божьей» это не объяснить — хотя к религиозным фанатикам герои относятся с иронией.

Террористы, борющиеся за права иммигрантов, называют себя «Рыбами» — рыба была символом первых христиан. Ки не помнит, как звали отца ребёнка, а тайну своей беременности открывает герою в амбаре для скота. Имя Тео означает «бог». Вместо Вифлеема — закрытый лагерь для беженцев, вместо приносящих дары волхвов — обездоленные иммигранты и растерянно опускающие оружие солдаты. И где-то на горизонте — корабль под символическим названием «Завтра», который должен отвезти чернокожую Мадонну с младенцем (кстати, это девочка) куда-то на Азорские острова, где обосновался мифический проект «Человечество»: с его исследованиями связывают надежду на излечение бесплодия...

Евангельские параллели, однако, ни разу не проговариваются напрямую — они служат лишь средством рассказать притчу об отчаянии и надежде. Такой путь проходит Тео в великолепном, полном эмоций исполнении Клайва Оуэна — прекрасного актёра, незаслуженно вытесненного на обочину киноиндустрии. Но главное — такой путь должны пройти зрители. Именно за этим режиссёр безжалостно показывает мир без будущего — разруха, грязь, ненависть, обесценившаяся человеческая жизнь. Нужно очень постараться, чтобы заметить в таких условиях луч надежды и идти за ним. А о неоднозначном финале сам Куарон сказал: «Если вы полны надежды, то увидите много надежды в финале, если же склонны к мрачности — то увидите абсолютную безнадёжность».

Помимо Оуэна, в фильме немало ярких актёрских работ — Джулианна Мур, Майкл Кейн, Чиветел Эджиофор... И ещё один «персонаж» картины — кинокамера. В руках оператора-виртуоза Эммануэля Любецки она живёт и дышит, не скрывая своего присутствия, и это создаёт удивительный эффект достоверности. Как будто мы смотрим документальные съёмки, а не художественный фильм. В длинной тяжёлой сцене перестрелки на объективе даже появляются красные капли — и не исчезают до тех пор, пока Тео не находит в этом хаосе Ки с ребёнком...

Визуально и стилистически «Дитя человеческое» — почти артхаус, смотреть его нелегко. Вероятно, поэтому в прокате фильм провалился, — зато получил три номинации на «Оскар» и несколько других наград. Его темы не теряют актуальности: история человека, который обретает веру в хаосе безнадёги, была и будет вечной.

Автор текста: Светлана Евсюкова
Источник: fanfanews

Метрополис. Город будущего, сделанный из фанеры и снятый на чёрно-белую плёнку. На его верхних уровнях, светлых и просторных, живёт знать. Внизу, в промышленном аду, обитают рабочие — придатки огромных машин. Сын одного из самых влиятельных людей Метрополиса встречает девушку с нижних уровней и влюбляется в неё. Он отправляется на «дно», чтобы ознакомиться с жизнью его обитателей.

Тем временем на секретных подземных уровнях под городом происходят полурелигиозные собрания рабочих, ожидающих своего Спасителя («Посредника» между низом — «руками» и верхом — «головой»). А полубезумный доктор Ротванг создаёт киборга, маскирующегося под живых людей не хуже Т-1000, и мечтает ввергнуть весь Метрополис в хаос.

Немой фильм Фрица Ланга считается вершиной немецкого экспрессионизма в кино. Он длится в разных версиях два — два с половиной часа и при этом смотрится как пятичасовая лента. Никакой беготни, всё очень неторопливо, с картинными жестами (настолько выразительными, что фильм можно осознанно смотреть даже с немецкими титрами) и выпучиванием накрашенных глаз. Кино с другой планеты — вычурное, с непрерывной музыкой, клоунской мимикой и шикарными пейзажами футуристического города. Много музыки, передовые для 1920-х спецэффекты и мастерский дизайн — в комплекте. «Метрополис» был самой дорогой картиной своего времени: с учётом инфляции бюджет фильма был бы эквивалентен современным 200 миллионам долларов.

Не стоит судить «Метрополис» строго. Он родоначальник кинофантастики, первый блокбастер с революционными спецэффектами. Представьте, как будут смотреться, например, вторые «Трансформеры» шестьдесят лет спустя. Скажем прямо: смотреться они не будут вовсе, потому что это зрелище на один раз. А в 1927 году кино было в новинку, поэтому его пытались сделать умным, невзирая на бюджет и эффекты. Основная идея (актуальная для того революционного времени) была такой: «Посредником между головой и руками должно быть сердце». Этой фразой фильм начинается и заканчивается.

Влияние «Метрополиса» на фантастику огромно. Вдумайтесь: впервые появившийся в нём образ мегаполиса с мостами через ущелья улиц, над которыми снуют летающие машины (тогда ещё самолёты), и сегодня воспроизводится чуть ли не под копирку! Облик дроида С-ЗРО из «Звёздных войн» был навеян роботом из «Метрополиса». Группа Queen сделала на его основе клип, «вклеив» себя в классическую ленту. А Осаму Тэдзука под впечатлением от фильма нарисовал одноимённую мангу, ставшую позже основой стимпанковского аниме.

Работа Ланга невоспроизводима: он часами держал статистов в ледяной воде и жёг главную героиню настоящим огнём. Чтобы действительно насладиться фильмом, зритель должен смотреть, а думать уже после титров. Снимаем шляпу: перед нами — предтеча всего фантастического кинематографа.

Автор текста: Михаил Попов
Источник: fanfanews