Есть деталь LD1084V. Вот такая
Насколько я понимаю логику, ножка ADJ (GND) это земля и обычно она соединяется с радиатором охлаждения микрухи.
В моих микрухах центральная ножка соединена с радиатором (прозваниваются мультиметром в обе стороны)
Однако, если верить даташиту по схеме GND это крайняя левая ножка
Отсюда вопрос - у меня неверный даташит или в данном случае с радиатором соединена ножка OUT?
Кто-нибудь знает какую-нибудь информацию, помимо общедоступной?
Почему в пустой кухонной раковине одинокая ложка всегда лежит так, что при включении воды струя попадает ровно в центр ложечного черпала и всё вокруг забрызгивает?
Наши погоны крепятся на рубашку при помощи двух маленьких форменных пуговиц с гербом. Обычные гербовые пуговицы из желтого металла, на них никто никогда не смотрит.
Но если кто-нибудь внимательно посмотрит на мои погоны, то обязательно заметит небольшое нарушение форменной одежды. Потому что мои погоны держат пуговицы с кителя моего деда. Две маленькие пуговицы с гербом СССР. Вот такие
У каждого своя память.
Это качели. К сожалению государство и общество редко может удерживаться в пределах золотой середины и нас кидает от одной крайности в другую.
Глядя на события в мире сейчас введут патриотическое воспитание. Гимн, флаг, история, уроки "политинформации" - современная идеология, завязанная на патриотизме. Хорошо это или плохо? Как говорил старик Гиппократ "всё есть лекарство и всё есть яд, зависит только от дозы".
Опасаюсь, что идеологию будут давать в таких дозах, что через некоторое время она начнет отторгаться. Также как это было с коммунистической идеологией прошлого - отличная штука, но когда её выдают из каждого утюга, то рано или поздно происходит перенасыщение и начинается отторжение.
А отторжение это такая коварная штука, которая "вместе с водой выплёскивает и ребёнка". Неприятие приходит ко всей идеологии целиком, даже к той её немалой части, которая однозначно полезна и нужна в здоровом обществе. В результате забвение, сбрасывание идеалов, "абсолютная свобода совести" и на поверхность начинает вылезать всякая мерзость. Всё это мы хорошо видели в 90хх.
В общем хотелось бы сейчас избежать этих грабель. Политинформация в школах нужна. Идеология - обязательно нужна. Дайте мудрости правильно выбрать дозу, чтобы пение гимна вызывало только теплые чувства.
Ничего не меняется.
— Давайте же поговорим о музыке, — говорю я.
— С величайшим удовольствием, — говорит он.
— Что вы скажете о французской музыке?
— Простите, о французской?!
— Да.
Он поражен. Он некоторое время смотрит на меня с искренним изумлением. Потом, очевидно, вспомнив, что находится в плену, очень мягко говорит:
— Но во Франции нет музыки.
— То есть, как это нет?
Он смотрит на меня с некоторым сожалением, потом объясняет:
— Нет французской музыки.
— Вы не знаете ни одного французского композитора?! Не можете назвать ни одной фамилии?!
— Н-нет… — говорит он, пожимая плечами и, видимо, пытаясь вспомнить. — Французских? Н-нет, не знаю.
— Хорош! — восклицает комендант — майор, который ходит по избе и, видно, не одобряет этого разговора о музыке. — А «Фауст» Гуно? А «Кармен» Бизе? Хорош преподаватель! Просто он врет. Никакой он не музыкант!
— Погодите, — говорю я, — еще минуточку, — и обращаюсь к пленному: — А русских композиторов вы знаете?
— Русских? Конечно! Кто их не знает! Чайковский!
— Еще бы! А что сочинил Чайковский?
— Пятую и Шестую симфонии. О! Это гениальные произведения!
— А вы знаете, что ваши солдаты и офицеры наделали в Клину, в домике Чайковского, там, где он писал эти гениальные произведения?
Я коротко рассказываю ему об этом.
— Это ужасно! — говорит он. — Вероятно, так оно и было.
Видно, он хорошо знает, на что способно гитлеровское войско.
— Ну, а что еще написал Чайковский?
Музыкант молчит.
— Неужели вы не знаете? Никогда не слышали?
Музыкант пожимает плечами.
— Врет он, — сердито бормочет майор, — никакой он не музыкант.
— А каких еще русских композиторов вы можете назвать?
Рейнгард Райф морщит лоб. Он силится вспомнить.
— Чайковский, — говорит он, — и еще этот… тоже очень гениальный композитор…
Он шевелит пальцами, но вспомнить не может.
— Хорошо. Оставим французскую и русскую музыку. Как-никак, это музыка ваших врагов (умоляющий жест со стороны музыканта). Но вот ваш союзник — Италия. Любите вы итальянскую музыку?
— О! Итальянская музыка! Я очень люблю итальянскую музыку!
— Ну и прекрасно! Я тоже люблю. Расскажите мне об итальянских композиторах и назовите их сочинения.
— Верди, — сразу же вываливает он. — У него есть опера «Аида».
— Это правильно. А еще что написал Верди?
— «Аиду», — повторяет преподаватель теории музыки, — и потом…
Он шевелит пальцами. Я уже знаю, что это означает.
— Верди написал несколько десятков опер, и половина их всемирно известны. Их может перечислить любой первоклассник из музыкального училища. Ну, ладно, оставим пока Верди. Ведь не только Верди есть в Италии. Назовите еще итальянских композиторов.
— Россини. У него есть одна опера… очень хорошая… Ну, просто выскочило из головы!
— В конце концов это неважно, как она называется. Предположим, «Севильский цирюльник». Расскажите сюжет этой оперы.
Музыкант из Касселя молчит. Он красен. На лбу у него пот.
— Вы знаете, — говорит он, — на фронте так быстро все забывают.
— Как! И самая музыка забывается?
— Музыка никогда не забывается. Музыку Россини я отлично помню.
— Хорошо. Спойте мне любую мелодию из любого сочинения Россини.
Гнетущая пауза. Наконец музыкант из Касселя откашливается и говорит:
— Я, знаете, простудился на фронте. У вас тут в России такой мороз, что… гм…
Он показывает на горло: дескать, требуйте у него чего угодно, но петь он не может.
Я беру листок бумаги, вычерчиваю пять линеек, бодро ставлю скрипичный ключ и протягиваю листок гитлеровскому музыканту.
— Пожалуйста, напишите здесь любую мелодию Россини.
Солдат багрово краснеет.
— Я не знаю, — говорит он наконец.
— Вы, кажется, любите «Аиду». Запишите здесь любую мелодию из «Аиды».
— Я не знаю, — бормочет он.
— Хорошо. Запишите здесь любую мелодию любого иностранного композитора.
Подавленное молчание.
— Я же вам говорил, что он не музыкант! — восклицает майор.
Но вот представьте, товарищи, что он все-таки оказался музыкантом. Он ни в чем не соврал. Он говорил чистейшую правду.
Весь разговор с этим молодым человеком записан мною со стенографической точностью. Дальнейшее показало, что молодой человек отлично знает немецкую музыку, что он действительно окончил гитлеровскую консерваторию, а потом стал в ней преподавателем.
Факт этот страшен. С юношеских лет музыкально одаренный человек попал в некий музыкальный концлагерь, где существует лишь одна немецкая музыка. От всего остального, от всего, что было создано человеком в области музыки, от всей красоты мира человек был отделен колючей проволокой. И Гитлер получил то, что хотел. Он воспитал невежду, который убежден, что в мире есть одна лишь Германия, что ни одна другая страна в мире не имеет и не может иметь своего искусства, что все страны могут быть лишь рабами Германии. Сейчас, в плену, он, конечно, поджал хвост. Видите ли, он любит музыку, а до политики ему нет дела. Ему нет дела до того, что шайка злых маньяков превратила даже такое мирное дело, как музыкальное образование, в орудие национального угнетения, а следовательно, разбоя и грабежа.
Евгений Петров. "Учитель музыки".
Фронтовые рассказы.
Когда черпают счастье полной мисой,
И каждый жизнерадостен и весел -
Тётя Песя остается пессемистом,
Потому что есть ума у тёти Песи....
Этот пост для моих подписчиков, кто интересовался вопросом о том, с какими психически нездоровыми людьми я сталкиваюсь по роду основной деятельности.
Сразу расставим точки над Ё. Я прокурор, а не врач-психиатр. Я читаю уголовное дело и обязательно (по тяжким и особо тяжким делам) нахожу там заключение психолого-психиатрической экспертизы, в которой в 90% случаев указано, что обвиняемый психически здоров, а 10% составляют "психические отклонения, не исключающие вменяемость".
С больными людьми я работаю редко, в основном по вопросам о возможности выпустить пациента из лечебного учреждения по отбытию срока лечения и достижению положительных результатов. Невменяемые, которых суд направил на лечение мне не попадают, не то направление работы.
Итак, немного о психиатрии в разрезе моей работы.
Сначала о клиентах вменяемых, но имеющих некоторые особенности.
Типаж первый. "Косарь". Человек, который старается "закосить" под психически нездорового, чтобы избежать уголовной ответственности или в СИЗО проводить время в тюремной больнице, в которой условия лучше, чем в камерах.
Встречаются нечасто, тип поведения может быть самый разный, от жесткого тупняка (когда клиент несет чушь, дает противоречивые показания (может в течении 5 минут рассказать 3 разных версии произошедшего, признавая и не признавая вину одновременно)) до симуляции различных заболеваний. Как правило это видно почти сразу. Есть один тонкий момент - психически больной человек в подавляющем большинстве случаев считает себя 146% здоровым и яростно протестует против любой попытки даже не поставить это под сомнение - протест вызывает даже попытка проверить психическое состояние.
Типаж второй. "Блатной истерик". Слово "блатной" в контексте употреблено в значении "человек, близкий к преступному миру".
Еще Варлам Шаламов в своих Колымских рассказах отмечал, что блатные, профессиональные преступники в большинстве своем истерики. Это выражается в том, что у такого человека зажигание от спокойной отрешенности до брызгания слюной, выкаченных глаз и бессвязной истерики занимает меньше минуты. Такой психологический типаж характерен именно для профессиональных преступников, воров-грабителей-разбойников, которые обладают определенным набором лидерских качеств (могут сколотить вокруг себя группу из нескольких подельников). Они в процессе разогревают сами себя и если его не обрывать, то через 5 минут выступление превращается в театр одного актера. Постоянно повторяют 1-2 основных мысли, всё выступление построено вокруг них. Способны (если их не обрывать) говорить последнее слово в течении 10 часов подряд не останавливаясь, по примитивному 1-эпизодному грабежу с 2мя свидетелями.
Типаж третий. "Вещь в себе". Интроверт в кубе. Человек вообще не дает показаний, не пытается себя защитить или каким-то образом рассказать о произошедшем. Такое впечатление, что он сам себя приговорил, сам себя казнил и сейчас ему совершенно безразлично, что происходит вокруг и что с ним сделает суд. Характерно в основном для особо тяжких преступлений, совершенных под влиянием больших доз алкоголя.
Типаж четвертый. "Пограничный". Ситуации, когда у человека по заключению комиссии экспертов с головой, в принципе, нормально - а напротив тебя на скамье подсудимых сидит явно умственно отсталый в практике тоже встречаются. Таких по человечески жалко и хороших выходов из ситуации часто не находится.
Например, жил-был парень с ДЦП, умственной отсталостью и особенностями развития, которые однако не были выражены в диагнозе, исключающем вменяемость. Этого в общем безобидного парня побили на улице и забрали куртку. Он пошел домой, взял нож и вышел на улицу. Мимо шла женщина с 4х летним внуком, наш клиент подошел к ним и один раз наотмаш ударил ребенка ножом в лицо. Потом развернулся и ушел.
Хорошо что попал только в щеку, ребенок сильно не пострадал и на момент окончания рассмотрения дела уже забыл о произошедшем.
Что с таким делать? Вменяем, а значит в тюрьму. Но он явно умственно отсталый, с кучей доп.проблем и всё время находится в тюремной больнице.
Квалификация тоже под вопросом. Это не покушение на убийство, но и сводить дело к легкому вреду здоровью и тут же выпустить тоже нельзя, поскольку клиент явно представляет опасность и для себя и для общества. А принудительно лечить тоже нельзя - нет невменяемости, нет законных оснований.
Типаж пятый. "Белка Vulgaris". Человек, который после произошедшего или вообще ничего не помнит (и на этом основании утверждает, что убийство совершал не он), или рассказывает о своих пьяных глюках (я убивал не человека - я убивал инопланетянина...). Силен пить наш народ. В одном из уголовных дел пара среднестатистических дрищей с 10 до 20 часов выпили:
1) 5 литров пива ДВ-крепкое, жуткий 12% ёрш, я бы умер уже на этой стадии
2) 0,5 водки
3) 7*0,7 бутылок портвейна "7 звезд", 14% пойло
4) еще 0,5 водки
Это то, что вспомнил навскидку. Люди психически здоровые. О психически нездоровых - в следующий раз.
