Альфа
именно с данным саундтреком видео нет на пикабу,но к сожалению опять нельзя больше 3 минут,придётся в комментарии выкладывать полную версию
именно с данным саундтреком видео нет на пикабу,но к сожалению опять нельзя больше 3 минут,придётся в комментарии выкладывать полную версию
Группа «Альфа» шире всего известна по своим самым экстремальным операциям. Спасение заложников на Дубровке и в Беслане, штурм больницы в Будённовске — это подразделение часто бросали выручать людей в таких ситуациях, где счастливый конец был уже по условиям задачи едва ли возможен.
Между тем, когда самому легендарному спецподразделению СССР и России доставались какие-то «обычные» для группы контртеррора задачи, они часто оставались неизвестными на фоне более брутальных историй. Просто потому, что там удавалось обойтись без массового самопожертвования и крови.
14 октября 1995 года Владимир Попов тридцати четырёх лет вёл по Москве автобус с экскурсантами из Южной Кореи. После осмотра Кремля корейцы вернулись к машине и начали загружаться. Попов даже не заметил, как с туристами в автобус забрался ещё один человек. Водитель понял, что происходит нечто непредвиденное, только когда повернулся и увидел мужчину в балаклаве с пистолетом в руках.
Преступник для острастки пальнул в потолок и велел всем сидеть тихо. Некоторое время автобус стоял на месте. Но вскоре кто-то из прохожих заметил внутри человека с оружием и кинулся к ближайшему милиционеру. Так начался короткий, но драматичный захват заложников в центре столицы. В плену оказались три десятка граждан Южной Кореи, включая экскурсовода, студента МАИ, и русский водитель.
Захватчик уселся на третьем ряду. Он заставил Попова выехать на Большой Москворецкий мост и остановиться там. Вскоре к автобусу подошёл подполковник Юрий Семёнов из МУР. Перед ним предстал бледный как мел водитель, за спиной которого прятался террорист. Бандит потребовал 10 миллионов долларов, парашюты и самолёт с экипажем. Кроме пистолета, у преступника оказалась ещё и самодельная бомба.
Начались изматывающие переговоры. Семёнов тянул время, просил отпустить часть заложников, торговался о сумме выкупа и сроках сбора. В это время автобус аккуратно обкладывали приехавшие к месту действия оперативники «Альфы».
Капитан Игорь Мирошниченко только-только приехал в Москву с Кавказа и выехал к Кремлю прямо из госпиталя, где навещал друга, раненного в Будённовске. Ему предстояло сыграть миллионера. Юрий Лужков, тогдашний мэр Москвы, предоставил миллион долларов, а Мирошниченко требовалось успокоить террориста и понять, что происходит в автобусе.
Преступник оказался предусмотрительным: шторки он велел задёрнуть, сам постоянно прикрывался водителем. Поэтому снайперы «Альфы», рассаженные на крышах домов и башне Кремля, не видели мишени.
Наладилась коммуникация. Для заложников передали кофе, для террориста — партию денег. Бандит решил, что всё идёт по плану, и отпустил часть заложников. Мирошниченко и Семёнов несколько раз успели сходить до автобуса и обратно, подглядев, где находится террорист.
В это время штурмовая группа «Альфы» тренировалась на таком же автобусе. Офицерам пришлось изрядно поколотить второй автобус: туристический мерседес с прочными стёклами был для 90-х годов экзотикой и альфовцам требовалось приноровиться, чтобы научиться правильно высаживать окно.
В очередной раз, это было уже после двух часов ночи, Мирошниченко пошёл к автобусу с сюрпризом — светошумовой гранатой. Передав деньги, альфовец бросил её в салон.
В этот момент к автобусу на полной скорости подрулил простой как правда ЗИЛ-130 с оперативниками в кузове. Окно высадили кувалдой, одновременно разблокировали переднюю дверь. Всё кончилось мгновенно: террорист попытался схватиться за оружие и был застрелен. Кроме преступника, не пострадал никто.
Террористом оказался неудачливый бизнесмен Виктор Сургай. На захват заложников его толкнули долги фирмы.
Ну, а альфовцев ожидал отличный приём в Южной Корее. Бойцов пригласила фирма «Хёндай», чьи работники попали в заложники, спецназовцам устроили экскурсию на базу корейских коллег и вообще чествовали как кинозвёзд. Офицеров узнавали даже на улицах. Так что все разошлись очень довольные друг другом. Ну а «Альфа» вписала в свою историю отлично проведённую операцию.
Конкурс мемов объявляется открытым!
Выкручивайте остроумие на максимум и придумайте надпись для стикера из шаблонов ниже. Лучшие идеи войдут в стикерпак, а их авторы получат полугодовую подписку на сервис «Пакет».
Кто сделал и отправил мемас на конкурс — молодец! Результаты конкурса мы объявим уже 3 мая, поделимся лучшими шутками по мнению жюри и ссылкой на стикерпак в телеграме. Полные правила конкурса.
А пока предлагаем посмотреть видео, из которых мы сделали шаблоны для мемов. В главной роли Валентин Выгодный и «Пакет» от Х5 — сервис для выгодных покупок в «Пятёрочке» и «Перекрёстке».
Реклама ООО «Корпоративный центр ИКС 5», ИНН: 7728632689
15 августа 1990 года советские силовики подавили бунт заключенных в изоляторе Сухуми. Группа «Альфа» и спецназ МВД провели комбинированную атаку, одновременно штурмуя микроавтобус «Рафик», на котором пытались бежать зачинщики выступлений, и здание ИВС, где засели остальные. Главари банды были ликвидированы. Операция считается эталоном действий спецназа в подобных ситуациях.
11 августа 1990 года семь заключенных изолятора временного содержания (ИВС) в Сухуми взяли в заложники трех конвойных и выдвинули требования тюремной администрации. Бунт уголовников в Абхазской АССР на излете существования Советского Союза получил широкую известность благодаря освещению в СМИ. 18 лет спустя актер Леонид Каневский посвятил инциденту один из выпусков своей программы «Следствие вели…». Были сняты и другие документальные фильмы.
Центральными фигурами бунта являлись Павел Прунчак и Мирон Дзидзария, приговоренные к смертной казни за убийства.
Им было нечего терять, поэтому оба решились на дерзкий побег. Возможность представилась преступникам ввиду нарушения инструкции контролером Козмавой. Он должен был войти в камеру для призыва зеков к уборке вместе с дежурным офицером. Вместо этого сотрудник ИВС явился к уголовникам в одиночку — и был атакован ими, получив удар по голове.
«Дежурный офицер не заметил, когда постовой забрал ключи. Опомнился, увидев на пульте охранной сигнализации тревожное мигание желтого глазка: в седьмой камере открыта дверь. Лейтенант помчался в камерный блок. А в дверь уже протискиваются заключенные Дзидзария и Бигвава. Офицер пытается затолкнуть их обратно в камеру. К нему на помощь прибежал постовой Нижерадзе со второго этажа. Но уже поздно — семеро преступников вырвались из камеры, набросились на охранников, отобрали ключи, поспешно открыли другие камеры», — указывается в книге Михаила Болтунова «Золотые звезды «Альфы».
Завладев ключами, зачинщики принялись открывать другие камеры и выпустили наружу 68 подследственных и осужденных. Только двое из них попали в ИВС не за уголовные преступления. Среди участников акции хватало убийц, имелся даже один угонщик самолета.
Бунтовщикам удалось найти свои личные дела и уничтожить их. Ситуацию значительно усугубило попадание в руки бандитов большого количества оружия — пистолетов, автоматов, винтовок, охотничьих карабинов и т. д. По стечению обстоятельств незадолго до ЧП абхазские милиционеры организовали в ИВС склад огнестрельного оружия и боеприпасов, конфискованных у населения в рамках инициативы МВД. Получив «стволы», преступники попытались сбежать на волю.
Один из надзирателей, сержант Федор Векуа, однако, успел захлопнуть дужку замка на перегородке, отделявшей выход из камерного блока.
Выбежав затем во двор, он запер дверь ИВС и бросился в дежурную часть. Уже скоро милиция получила данные о происходящем в изоляторе, где бандиты благодаря действиям Векуа оказались заперты словно в мышеловке: выбраться наружу без наличия спецсредств за короткий срок было невозможно.
В обмен на жизни захваченных сотрудников ИВС уголовники потребовали дать им скрыться из Сухуми на вертолете. К операции по освобождению заложников подключились группа спецназначения «Альфа» при 7-м управлении КГБ СССР и Учебный батальон спецназа МВД (будущий «Витязь») под командованием Сергея Лысюка.
Годом ранее, в 1989-м, «альфовцы» нейтрализовали банду рецидивистов, взявших в заложники двух женщин-охранников и малолетнего заключенного в СИЗО Саратова. Местные органы правопорядка справиться с четырьмя уголовниками не смогли. Те вырвались из тюрьмы, ушли от погони и забаррикадировались в квартире жилого дома. Именно тогда впервые был применен вертикальный штурм здания: со спуском бойцов с крыши на веревках и заходом в помещение через окно. И в тот раз, и в Сухуми «альфовцами» руководил Виктор Карпухин, прославившийся при штурме дворца Амина в Кабуле (его имя вновь оказалось на слуху во время августовского путча 1991 года).
Бойцы двух спецподразделений вылетели из Москвы 14 августа 1990-го. Во время полета прокурор Абхазии ввел офицеров в курс дела. Переговоры с участием представителей МВД Абхазии и Грузии не приносили нужного результата. Бунтовщики постоянно меняли требования. Вокруг ИВС собралась огромная толпа из местных жителей и отдыхающих. Родственники и друзья преступников сообщали им о действиях силовиков. При появлении поблизости людей в форме из окон ИВС раздавалась стрельба.
Оценив обстановку на месте, Карпухин позвонил председателю КГБ Владимиру Крючкову, доложил ситуацию и изложил план операции: «В любой момент обстановка может выйти из-под контроля. Вокруг изолятора находится много людей. Мы должны идти на штурм, иначе возможны массовые беспорядки».
Как уточняет в своей книге «Крещенные небом» ветеран «Альфы» Алексей Филатов, Крючков, в свою очередь, незамедлительно связался с Михаилом Горбачевым. Тот, однако, предпочел уклониться от принятия решения по поводу штурма, сказав лишь: «На ваше усмотрение».
Не увенчалась успехом идея ликвидировать Прунчака и Дзидзарию снайперском огнем.
Будто бы предчувствуя подобные попытки, оба главаря прятались за спинами «массовки». В конце концов власти объявили о намерении пойти на уступки.
Операция началась 15 августа 1990 года. На центральной площади Сухуми приземлился вертолет. Добраться к нему от ИВС бандиты предполагали на «Рафике». Все участники бунта, конечно, в микроавтобус не поместились. Поэтому вожаки отобрали для бегства самых «достойных».
Они вышли во двор изолятора в масках из чулок и тряпок. У каждого было по два-три пистолета. Оставшиеся пистолеты преступники прилепили скотчем к рукам заложников. Кроме того, с собой они прихватили 50 винтовок. В 17:15 за руль сел уголовник в противогазе. Однако далеко «Рафик» не уехал: спецназовцы привели в действие маломощные бомбы, заранее спрятанные в салоне. Одновременно в ворота ИВС въехал БТР. После взрывов началась перестрелка.
Бывший офицер «Альфы» Филатов так описывал случившееся дальше: «Штурмовая группа рванула к «Рафику». Быстро опомнившись, бандиты начали с остервенением палить с двух рук. Бойцы спецназа, по трое с трех сторон, высадили окна (кто молотком, кто зубилом) и нейтрализовали преступников. На это ушло 45 секунд. Одновременно с захватом «Рафика» грянули взрывы у торцевой двери здания и на люке, служившем входом на этаж. Начался штурм изолятора. «Краповые береты» взорвали дверь, но за ней оказалась решетка. За минуту установили три толовые шашки, с помощью скрепки повесили их на замок. Рванули и — вперед! Под лестницей засели вооруженные бандиты. Бойцы спецназа закидали их светозвуковыми гранатами».
Участник штурма, майор запаса Владимир Елисеев со своей стороны вспоминал: «После взрыва в «Рафике» нам пришлось бежать за ним лишние двадцать метров, чтобы вытряхнуть из него этих подонков. Мы набрали подручных средств, чтобы выбить стекла. Кто-то взял кувалду, кто-то молоток, а я — чугунную ножку от скамейки. Надеялись, что оружие не придется применять, но — пришлось. Саша Михайлов стрелял по колесам, чтобы «Рафик» остановить, я — уже когда высадил стекла со своей стороны. Народу в салоне набилось неимоверно. Когда я распахнул пассажирскую дверь, то первый сидевший просто вывалился мне под ноги. Я через него переступил и шагнул в салон».
По словам офицера, он узнал Прунчака по особой примете — повреждению кисти правой руки.
Елисееву запомнились вопли раненых, а также мат своих и чужих. Вместе с коллегами он вытаскивал уголовников из микроавтобуса и укладывал на асфальт. Всего бандиты успели сделать по «альфовцам» 24 выстрела.
В это время совместная группа спецназа проникла через люк на третий этаж и атаковала уголовников сверху. Те открыли ответную стрельбу. Комбинированная атака, однако, привела зеков в смятение. Их моральный дух упал, и вскоре бунтовщики прекратили организованное сопротивление.
Ранения при штурме получили два спецназовца: снайперу «Альфы» Игорю Орехову главарь Прунчак попал в шею у «Рафика», а бойцу МВД Олегу Лебедю прострелили ногу во время боя внутри ИВС. Оба выжили, а их сослуживцы ликвидировали зачинщиков бунта.
«Одного держу ногами, на другого навалился всем телом. Он упал, а я не могу дотянуться до его пистолета, — рассказывал Орехов. — У меня самого в одной руке пистолет, в другой молоток. Вот этим молотком-то стал я его долбить по руке, пока пальцы не разжались. Наши уже стекла бьют… Стал я подниматься на руках. Вижу, бандит с заднего сиденья целится в меня. Я это вижу, но сделать ничего не могу, так как на руке с пистолетом отжимаюсь. Упал. А когда чуть приподнялся, то в меня выстрелил «пассажир», сидевший через двигатель. Меня спасло то, что в правой руке у него был ТТ, а в левой — мелкокалиберный пистолет Марголина».
Сухумская операция считается одной из образцовых в истории «Альфы».
Карпухин получил за ее успешное выполнение звание генерал-майора. Другой известный «альфовец», командир подразделения в 1977-1988 и 1992-1995 годах Геннадий Зайцев отмечал: «Операция наглядно продемонстрировала, чего могут добиться представители двух силовых ведомств при условии слаженной работы. В Сухуми оказались бок о бок два подразделения, абсолютно разных по своим задачам. Если угодно, по своей ментальности: офицеры госбезопасности, прошедшие Афганистан, и рядовой состав Учебного батальона спецназа. По ходу освобождения заложников «Альфа» и «Витязь» друг друга взаимно дополняли. Согласованность действий, понимание общей задачи и привели в итоге к успеху в этой сложной операции».
Выжившие заключенные получили за участие в бунте новые сроки.
Боевую историю контртеррористического спецподразделения "Альфа" часто начинают от захвата в декабре 1979 года дворца Амина в Кабуле. Однако точкой отсчета стала ликвидация террориста в посольстве США в Москве 28 марта 1979 года.
В операции участвовал тогдашний командир группы "Альфа", генерал-майор Геннадий Зайцев, Герой Советского Союза. Своими воспоминаниями о том дне он поделился в интервью "Красной Звезде".
Около 14 часов 25 минут 28 марта второй секретарь посольства США Роберт Прингл встретил на улице и провел в дипломатическое здание молодого человека.
Причин, по которым американцы пустили к себе неизвестного, руководителю спецподразделения не сообщили, да и в тот момент было не до деталей: действовать нужно было быстро.
Оказавшись внутри, юноша сразу же показал самодельное взрывное устройство, которое находилось прямо на нем. Требование было простое: отвезти в аэропорт на машине посольства, посадить в самолет и отправить в США. Бомбу террорист обещал сдать при пересечении воздушной границы СССР.
Американские дипломаты сразу же обратились за помощью к советским властям. "Мы дали понять, что это их проблема", - цитирует тогдашнего посла США Малкольма Туна газета The Victoria Advocate, вышедшая 30 марта 1979 года. Вопрос был не в том, что американцы "умыли руки" - ситуация оказалась политически сложной. Шла "холодная война". Гражданин одного государства - террорист - оказался с юридической точки зрения на территории другого государства.
Поэтому бойцам "Альфы" нужно было согласовать каждый свой шаг на максимально высоком уровне с обеих сторон. Решение довериться советским властям принял лично посол, без согласования с Вашингтоном, поскольку драгоценное время могло быть упущено.
В помещении консульского отдела Зайцев остался с террористом один на один. Молодого человека решили попробовать убедить отказаться от своих замыслов.
Выяснилось, что 23-летний житель Херсона Юрий Власенко, моряк по профессии, приехал поступать в МГУ и провалил экзамены. Неудача привела его к решению покинуть страну подобным образом. Уже тогда стало понятно, что террорист имеет психические расстройства, впоследствии это подтвердилось. Переговоры ни к чему не привели, агрессивно настроенный экстремист не сбавлял градус накала и начинал нервничать.
Зайцеву удалось покинуть помещение, тогда туда забросили гранаты со слезоточивым газом. Террорист разбил окно бутылкой, чтобы дышать, но тем самым обнаружил себя для выстрелов.
В своих воспоминаниях в "Спецназе России" полковник Сергей Голов, участвовавший в спецоперации, пишет, что перед "Альфой" не стояла задача уничтожить террориста: до самого конца бойцы рассчитывали обезвредить его.
От вышестоящего начальства в ходе переговоров постоянно шли звонки - когда все закончится?
Председатель КГБ Юрий Андропов лично распорядился перейти к силовой фазе и сделать два выстрела в руку Власенко.
Расчет был на то, что террорист от боли отпустит кольцо детонатора. Однако после выстрела он дернул руку и взорвал себя. Скончался Власенко, не приходя в сознание, уже в "скорой". В консульском отделе начался пожар.
Позже выяснилось, что в самодельной бомбе случайно не сдетонировал третий отсек, где было около полукилограмма пикриновой кислоты. Кроме погибшего экстремиста не пострадал никто. Материальный ущерб посольству, по признанию самих американцев, оказался легким.
В операции, как пишет Сергей Голов, были ошибки: "Андропов указал Группе "А" на отсутствие четкого тактического плана действия, вытекающего из конкретной обстановки, неумение на месте принимать необходимые самостоятельные решения, в результате чего "операция недопустимо затянулась".
Однако операцию можно считать удачей: жертв среди возможных заложников избежать удалось. А на группу "Альфа" после этих событий, по признанию полковника Голова, стали смотреть всерьез.
Фото: «Когда я переходила в «Альфу», я не предполагала, что она будет значить для меня так много…»
Фото: «Когда я переходила в «Альфу», я не предполагала, что она будет значить для меня так много…»
МЫ ОДНОЙ ГРУППЫ КРОВИ «А»
Полковник ФСБ в отставке, офицер спецподразделения «Альфа», Ольга Спиридонова рассказала газете «Спецназ России» о своей службе в Группе «А» и работе в системе государственной безопасности.
Кавалер ордена Мужества, Ольга Яковлевна стояла у истоков создания женского отделения — было и такое! — в Управлении «А» Центра специального назначения ФСБ России и десять лет была его командиром.
Девушки занимались проверкой надежности различных антитеррористических режимов, в том числе на атомных электростанциях и иных особо важных объектах жизнеобеспечения страны, помогали совершенствовать существовавшую в те годы систему охраны. В результате удалось существенно повысить уровень безопасности ряда государственных и особо важных режимных объектов.
А вообще… полковник Ольга Спиридонова считает, что «женский фактор» играет значительную роль в работе спецслужб любой страны. И Россия тут отнюдь не исключение.
Сотрудницы «Альфы» принимали самое активное участие в операциях по освобождению заложников на Дубровке («Норд-Осте») и в Беслане. Они выносили раненых заложников.
Боевые заслуги женщин-офицеров «Альфы» отмечены государственными и ведомственными наградами. За конкретные дела и заслуги. Например, майор Ирина Лобова (ныне подполковник, ветеран) вынесла на себе в Беслане более десяти человек. Когда она вернулась в расположение, боевые товарищи испугались — подумали, что она ранена… Но на ней была не собственная кровь, а кровь спасенных ею людей.
Недавно Ольга Яковлевна Спиридонова отметила юбилей. И редакция «Спецназа России» использовала это как хороший повод для интервью. Тем более, в год 45-летия Группы «А» КГБ СССР — Управления «А» ЦСН ФСБ России.
Полковник Ольга Спиридонова с Героем Советского Союза Геннадием Зайцевым и подругами по женскому отделению «Альфы»
ДЕВУШКА И КГБ
— В какой семье вы родились? Ваши родители были люди военные?
— Нет, родители у меня были люди абсолютно гражданские, ничего общего не имеющие с военной службой. Сама я окончила Московский политехникум связи имени В. Н. Подбельского и уже по распределению попала в КГБ СССР, в Управление правительственной связи (сейчас это Управление ФСО). Но по специальности я проработала там не долго, потому что управление получило права райкома комсомола, и я ушла туда одним из заместителей — на общественную работу.
Года три отработала по линии райкома, потом — Высшая школа КГБ, а затем Седьмое управление КГБ. В девяностые годы я служила в Управлении собственной безопасности и уже оттуда, в 1998 году, попала в Группу «А». В тот момент в «Альфе» как раз решили организовать женское отделение.
— Как же так получилось, что вы выбрали для себя военную специальность?
— Мой дядя работал в Следственном управлении Лубянки. В те времена КГБ был основательно засекречен, информации в открытом доступе было очень мало. Разве что фильмы, редкие публикации в прессе… А дядя вел дела по военным и государственным преступникам, и меня это привлекало. Хотя я не очень точно представляла себе, что это за система — госбезопасность. Но хотела попробовать себя именно на этом поприще.
— Нетипичное желание для советской девушки…
— Вообще-то говоря, после десятого класса я пробовала поступить в институт связи, но не набрала достаточного количества баллов. И тогда пошла в политехникум. Если бы не распределение после окончания учебы, возможно, я пошла бы в институт и не попала в Комитет госбезопасности.
В БОЕВОМ КОЛЛЕКТИВЕ
— Расскажите подробнее о вашей работе до прихода в Группу «А».
— Седьмое управление КГБ СССР (сейчас Оперативно-розыскное управление) — это наружное наблюдение, одно из средств контрразведывательной деятельности, направленное на получение оперативно-значимой информации путем негласного слежения. Работа мобильная и подвижная.
К слову, созданная летом 1974 года Группа «А» была «прописана» именно в структуре Седьмого управления и только после развала Советского Союза оказалась в Главном управлении охраны (ныне ФСО), а уже потом была возвращена на Лубянку и при образовании Центра специального назначения ФСБ России вошла в его состав на правах управления.
Ирина Лобова и Ольга Спиридонова в Полевом учебном центре (ПУЦ)
— В Группу «А» вы пришли непосредственно из наружного наблюдения?
— Нет, после «семёрки», в 1994 году, я перешла на работу в Управление собственной безопасности ФСБ России на должность старшего оперуполномоченного по особо важным делам. И уже из УСБ ФСБ России, в 1998 году, пришла в Управление «А».
Управление «А» возникло в моей жизни совсем неожиданно. Я даже не предполагала, что попаду туда. В ответ на первое предложение, которое мне было сделано в разговоре, я начала подбирать кандидатуры и предлагать их командиру — генералу Александру Владимировичу Гусеву. Себя я не имела в виду, так как считала, что в «Альфу» должны идти люди совсем молодые. Но через некоторое время мне ответили, что хватит предлагать, так как подразумевался конкретный человек — я сама.
— Как вы себя ощущали не просто в мужском, но боевом коллективе?
— Первое время — как в стане врага. Образование женского отделения сотрудники приняли в штыки. Это сейчас все улыбаются и привыкли, а тогда надо было жестко отвоевывать себе пространство, так как подразделение легендарное, имеющее свою историю и традиции. Очень важно было найти свою нишу в деятельности Группы. И, конечно, физически женщины должны были быть хорошо подготовлены.
— Сколько человек было в женском отделении?
— Кроме меня была одна женщина со стороны и три из наружного наблюдения.
— А сейчас?
— Сейчас женского отделения в Управлении «А» не существует, при штабе работает только одна сотрудница. Но я думаю, через какое-то время к этому опять все-таки вернутся. Если же посмотреть на мировой опыт, да и опыт в нашей стране, то видно, что в каждом силовом подразделении спецслужб работают женщины. Немного, но они есть. И они нужны!
— Вы проходили какое-то дополнительное обучение, придя в «Альфу»? Получали ли специализацию?
— Да. Был составлен план подготовки, который включал в себя обязательную физическую и огневую подготовку, курсы бортпроводников, тренинги по ведению переговорного процесса, умение брать интервью, опрашивать свидетелей.
Была возможность пройти переподготовку по линии штаба в СВР России. Это курсы «разведка с позиции территорий» и курсы психологической подготовки — мы занимались с психологами, которые готовят специалистов для работы в различных ситуациях.
Потом мы уже со своей стороны организовали в подразделении подготовку по наружному наблюдению для сотрудников боевых отделов.
«КУДА ТЫ ЗАЛЕЗЛА?»
— Расскажите об операциях, которые вам особенно запомнились.
— Сильное и тяжелое впечатление оставил «Норд-Ост». После него я долгое время засыпала и просыпалась с мыслью, что мы чего-то не сделали. Хотя в первый момент, когда стало ясно, что все наши сотрудники остались живы, была такая эйфория — но продолжалась она, однако, до тех пор, пока не стали умирать заложники… Появилось ощущение беспомощности, несмотря на то, что от нас ничего не зависело, и все, что можно было сделать, было сделано. И даже более того!
Трудно передать словами это мучительное чувство. Мы в таких ситуациях больше беспокоимся за детей, а вот я поняла, что дети перенесли теракт на Дубровке значительно легче, нежели взрослые. Я смотрела по опросам — дети отчасти воспринимали все происходившее в зале как некую игру, не понимая до конца, что находятся в смертельной опасности. Для взрослых же все было значительно острее, тяжелее.
«Сильное и тяжёлое впечатление оставил «Норд-Ост». После него я долгое время засыпала и просыпалась с мыслью, что мы чего‑то не сделали»
Еще была операция за пределами Российской Федерации — в стране со сложной оперативной обстановкой — тоже достаточно напряженная, но в конце концов все обошлось благополучно.
Мы много работали на Международных авиационно-космических салонах, которые проводятся в подмосковном городе Жуковском, отработали порядка восьми масштабных мероприятий. И другие ситуации были, здесь, в Москве.
— В каком году вы ушли в отставку?
— В 2008 году, в Группе «А» проработала десять лет. Я считаю, что это очень много, потому что в моем понимании в «Альфе» можно работать максимум до сорока лет, — в какой бы хорошей форме ты ни был. Я вспоминаю свое состояние на тренировке на подвесных конструкциях — иду по этой балке, смотрю вниз и думаю: «Зачем тебе это надо? У тебя все есть — пенсия, звание, куда ты залезла?» Но тут же иду дальше, разговариваю сама с собой, спускаюсь вниз и опять лезу по ступенькам.
Когда я ушла в отставку, я очень скучала по Группе «А». Потом отпустило.
ПОСЛЕ ОТСТАВКИ
— Вы сами решили уйти?
— Конечно, сама. Когда мне исполнилось пятьдесят лет, я написала рапорт и попросила продлить его на год, пока буду искать другое место работы. Начальник Центра специального назначения ФСБ России генерал-полковник Александр Евгеньевич Тихонов продлил его на три года.
— А как в дальнейшем сложилась ваша профессиональная биография?
— После ухода из Группы я пришла в Институт проблем управления имени В. А. Трапезникова РАН, где и работаю по сей день. Вначале очень скучала по подразделению, по коллегам, по мероприятиям, болезненно реагировала, когда по телевизору что-то видела или слышала. Потом потихоньку втянулась в коллектив института.
— Чем занимаетесь?
— Как многие мои коллеги на пенсии, отвечаю за режим и безопасность объекта — заведующая отделом. Кстати, в этом году нашему Институту исполняется восемьдесят лет. Он был создан летом 1939 года на основе существовавшей с 1934 года Комиссии по телемеханике и автоматике Академии наук СССР.
«Мы много работали на Международных авиационно-космических салонах в Жуковском, отработали порядка восьми мероприятий»
В указе Совета народных комиссаров была обозначена цель — «развернуть фундаментальные исследования в области теории автоматического регулирования и создания автоматических устройств». За почти 80-летний период область деятельности ИПУ значительно расширилась и включает в настоящий момент все аспекты теории и практики управления. В основном у нас работают люди в возрасте, но в последнее время — и это здорово! — появляются талантливые молодые ребята.
…Плюс ко всему, в момент моего ухода из Группы «А» мой сын пошел в первый класс. Ребенок требует внимания, и в этом плане мой уход в отставку оказался ко времени. С ребенком, к слову, мне много содействовала Международная Ассоциация ветеранов подразделения антитеррора «Альфа» и лично ее президент Сергей Алексеевич Гончаров: он помогал устроить сына в садик-пятидневку, в школу-интернат для военнослужащих и в кадетский корпус. За что ему низкий поклон и огромная благодарность.
ОРДЕН МУЖЕСТВА
— За что вы получили орден Мужества?
— За работу в Управлении собственной безопасности ФСБ России, еще до службы в Группе «А». У меня в производстве было несколько серьезных разработок, доведенных до логического конца, плюс работа по обеспечению безопасности (отдел в Управлении собственной безопасности у нас был по физической защите).
Собственно, Управление «А» возникло в моей жизни потому, что я работала в отделе по физической защите. Защищала одного из известных людей государства.
— Вы, женщина?
— Со стороны это, быть может, выглядело странно, но это действительно так: я отвечала за безопасность мужчины в два раза выше себя ростом. Впрочем, моей задачей было не самой защищать его, а правильно организовать его личную безопасность, расстановку сил и прочее.
Однако сложилось так, что когда я заступила на свою смену (это было в Главном военном клиническом госпитале имени академика Н. Н. Бурденко), мне пришлось остаться там… на три недели. Так решило руководство.
По итогам всей этой работы, а также предыдущих оперативных разработок я и была награждена орденом Мужества. Я считаю, что эта награда присуждена всему моему коллективу. Поймите правильно: это все, что я могу сказать, не раскрывая никаких деталей и не вдаваясь в подробности.
КОМАНДИРЫ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ
— Кого из командиров Группы «А» разных лет вы бы отметили?
— Я была зачислена в подразделение при Александре Владимировиче Гусеве, его заместителем был Александр Иванович Мирошниченко. Потом командиром был Валентин Григорьевич Андреев, за ним начальником Управления «А» стал Владимир Николаевич Винокуров.
Главный редактор «Спецназа России» Павел Евдокимов, Елена Данилина и Ольга Спиридонова. Футбольный турнир памяти Героя России Юрия Данилина. Школа имени В. В. Маяковского, Москва
Могу сказать только одно: все они абсолютно разные, и с каждым, естественно, надо было выстраивать свои индивидуальные отношения. Генерал Александр Владимирович Гусев мягкий, тактичный человек, при нем мне больше приходилось искать контакт с руководителями отделов — Александром Михайловым, Владимиром Келехсаевым и другими, на которых сотрудники смотрели, как на богов.
С Александром Ивановичем Мирошниченко было непросто, все-таки боевой генерал, прошедший в подразделении все ступеньки, начиная с рядового разведчика, участник многих специальных операций и боевых действий в Афганистане.
Генерал Валентин Григорьевич Андреев нас основательно гонял, но зато научил штабной культуре и дисциплине. Пришедший после него генерал Владимир Николаевич Винокуров тоже гонял, но научил другому — грамотно и системно работать с кадрами. От всех командиров я почерпнула что-то, что в дальнейшем мне неоднократно пригодилось.
— А с командирами отделов как отношения выстраивались?
— С ними общий язык мы нашли чуть позже, сначала притирались друг к другу.
— Вам часто приходилось взаимодействовать?
— Нет, не часто. В основном в командировках или на мероприятиях: задержаниях, обысках. Как правило, они брали одного человека из моего отделения. Причем, неважно, какой отдел, мы со всеми работали. А когда стали заниматься обучением наружному наблюдению, достаточно близко узнали всех ребят, и отношение к нам сразу поменялось.
— Женское отделение было подчинено какому-то отделу или действовало самостоятельно?
— Вообще Управление «А» ЦСН ФСБ России состояло из шести отделов и седьмого отделения, а также штаба. Я считаю, что седьмое отделение правильнее было бы включить в штаб, потому что мы много работали с документами и прочим, хотя номинально оно и было самостоятельным.
В седьмом отделении было пять человек, сменяемости сотрудников не сложилось. Отделение просуществовало десять лет под моим руководством, а после моего ухода в отставку было постепенно расформировано.
МЫ ОДНОЙ КРОВИ
— Чем для вас была служба в Группе «А»?
— Группа «А» сама по себе — отличная школа. Она дала мне умение работать в сложном коллективе, возможность в критический момент опереться на плечи друзей и коллег. И вот что еще я хочу отметить особо: в Содружестве Группы «А» КГБ-ФСБ замечательно развита поддержка ветеранов и членов семей погибших сотрудников. Когда я приезжаю в офис Международной Ассоциации «Альфа» на Мичуринском проспекте, я там отдыхаю душой, вижу родные лица. Когда бывшие сотрудники между собой встречаются, возникает ощущение, что все мы одной группы крови «А». Понимаем друг друга с полуслова.
— Как вы оцениваете свой личный вклад?
— Не знаю, сколько я со своей стороны принесла Группе «А» пользы, но она дала мне очень многое: уверенность, знания и дружбу. И мне было бы очень грустно, если бы в моей судьбе не было этого замечательного подразделения спецназа госбезопасности. Когда я переходила в «Альфу», я совсем не предполагала, что она будет значить для меня так много, — больше, чем другие подразделения, в которых я до того времени работала.
— Как вы считаете, женщинам есть место в спецназе госбезопасности?
— Если сейчас посмотреть на силовые структуры разных ведомств, то везде присутствует женский фактор (в полиции, по-моему, женщин сейчас даже слишком много). И я считаю, что Центр специального назначения ФСБ России в целом и Управление «А» в частности не должны от этого отказываться. Женская группа может быть небольшой и сфера ее деятельности — тоже, но в составе штаба она будет полезна и эффективна.
"Группа «А» сама по себе — отличная школа. Она дала мне умение работать в сложном коллективе, возможность в критический момент опереться на плечи друзей и коллег"
(с) Вера Литвинова
В июле 2019 года элитному подразделению группы "А" исполнилось 45 лет. "Альфа" за всё своё время существования всегда справлялась с поставленными задачами. Их девиз: "Победить и вернуться". На их счету больше ста операций.
К примеру, первым серьёзным заданием для альфовцев стала операция "Штурма дворца Амина" в конце 1979 года в Кабуле. Меньше чем за сутки, при поддержке десантного полка и мусульманского батальона, Амин был нейтрализован с охраной 2500 человек. К сожалению, "Альфа" понесла первые потери. Погибли капитаны Волков и Зудин.
Конечно, спецназ "Альфы" известен всему миру. Им доступны военные новинки, любое огнестрельное оружие. Их тренировки показываются только в общем виде. Однако бывшему сотруднику американского спецназа "Дельта" Ларри Виккерсу удалось увидеть 2 упражнения в 2017 году на тренировочном полигоне в Балашихе. После просмотра тренировки инструкторов со стрельбой Ларри был шокирован от увиденного.
Далеко не все были показаны упражнения. Только их хватило, чтобы Ларри признал "Альфу" лучшим спецназом в мире. Такие события словами не описать, поэтому подробности смотрите в ролике с общей информацией об "Альфе":
Для отрядов контртеррора штурм объекта, захваченного террористами, — обычное дело. Знаменитая советская, а позднее российская группа "Альфа" несколько раз освобождала автобусы, самолёты, однако в 1990 году им пришлось спасать людей на вовсе необычном объекте.
К концу 80-х годов над Закавказьем явно сгущались тучи. Межнациональные отношения в Армении, Азербайджане, Грузии делались всё острее. Абхазия не осталась в стороне от общего процесса. В середине июля в Сухуми начались беспорядки, переросшие в погромы.
Не реагировать на происходящее власти не могли, и по республике прошли рейды. У населения изымали огнестрельное оружие. Весь конфискованный арсенал (более трёх тысяч стволов) перевезли для хранения в изолятор временного содержания Сухуми. Идея странная, но кто-то решил, что оружие и зэки — вещи вполне совместимые.
11 августа надзиратель вошёл в одну из камер ИВС, чтобы передать внутрь ведро и швабру с тряпкой для влажной уборки. По инструкции требовалось делать это вдвоём с дежурным офицером, предварительно заглянув в камеру. Однако инструкции нарушаются везде, даже на особо охраняемых объектах. Контролёр Козмава даже не сказал дежурному офицеру, что берёт ключи.
В камере находилось семеро особо опасных преступников. Один из них, Павел Прунчак, попал под арест за убийство трёх человек. Он уже был приговорён к расстрелу и ждал этапа до места казни. Этот рецидивист оказался в ИВС после жестокого боя, во время которого застрелил двоих милиционеров. Но надзирателя и это не смутило. Прунчак уже спланировал бунт и склонил товарищей попытать счастья.
Поворот ключа в замке — и тут же удар по голове. В это время на пульте у дежурного офицера Тимура Шикирбы вспыхивает сигнал: дверь камеры отперта. Шикирба входит в коридор и видит, как Козмаве крутят руки сразу семеро преступников. Попытка дежурного помочь провалилась — его самого быстро скрутили. Отнятыми ключами уголовники отпирают двери камер и наконец вскрывают арсенал.
— Какой же дурак держит в переполненной тюрьме боеприпасы и оружие? Для нас это был приятный подарок, — говорил позже один из заключённых.
Среди охотничьих двустволок, обрезов и самоделок попадались автоматы, пистолеты. Имелись и довольно экзотические образцы, включая даже кремневые пистолеты. 75 преступников, из которых 15 были арестованы за разбой, не только оказываются на свободе, но ещё и вооружены до зубов. В их руках находились три заложника из персонала, которых бросили в тюремные камеры. Кроме того, бунтовщики добрались до документов, вычислив нескольких осведомителей. Их тоже загнали в камеры. Пока шла осада, заложников постоянно избивали.
Один из надзирателей сумел убежать, заперев за собой двери, и поднял тревогу. В городе началась паника, а к изолятору отправились прокурор и замминистра МВД Абхазии. Они ещё надеялись разрешить кризис, не ставя Москву в известность.
Не получилось.В Москве на базе отряда "Альфа" его командир — полковник Виктор Карпухин — поднял людей в ружьё и объявил, что группа из 22 спецназовцев летит в Абхазию. Вскоре самолёт уже садился в Сухуми. Интересно, что сначала "Альфу" даже не собирались использовать в качестве ударной силы.
— Детали не доводили и сказали, что "всё в руках МВД", что нас приглашают только как консультантов, — вспоминал майор Виктор Лутцев. Тем более, в Сухуми ехал ещё и отряд спецназа внутренних войск МВД, будущий "Витязь", 27 бойцов.
Между тем в Сухуми обстановка накалялась. Существовала опасность, что вооружённые зэки прорвутся из тюрьмы. Вдобавок, руководство МВД поначалу заартачилось: милицейские генералы не хотели брать на себя ответственность за операцию и возможный риск жертв среди заложников и спецназа. Местные чиновники также медлили, не решаясь дать отмашку спецназу по тем же причинам. Разозлённый Карпухин позвонил в Москву, и в дело вмешалось руководство КГБ: операцию возглавил полковник "Альфы".
Прунчак из-за спин подручных вёл переговоры. Кроме бандитов он брал с собой ещё и заложника, чтобы не подставляться под пулю снайпера. Милицейское начальство при помощи родственников преступников пыталось уговорить их сложить оружие. Те огрызались и требовали вертолёт или БТР, чтобы уехать из Сухуми. Переговорщики тянули время. Бандиты спорили ещё и друг с другом, называли разное число уезжающих, кто-то вообще хотел остаться на месте. Требование посадить на крышу ИВС вертолёт отклонили: якобы крыша обвалилась бы из-за посадки. Во время переговоров по поводу вертолёта альфовцам, наконец, пришла рабочая идея о том, как обезглавить бунт.
Прунчаку и компании предложили новый вариант. Вертолёт сядет неподалёку — на площади, а туда их доставят автобусом. На площади действительно посадили вертушку, так, чтобы в изоляторе слышали шум винтов. Бандитам даже показали пилотов. Идея доехать до винтокрылой машины на рафике показалось преступникам неплохой. Между тем в автобус была вмонтирована взрывчатка. Во время движения его собирались обездвижить направленным взрывом небольшой мощности, чтобы не повредить заложникам, а затем взять приступом. Внезапный подрыв должен был не только остановить автобус, но ещё и оглушить всех, кто находится внутри, на несколько секунд, вызвать лёгкие контузии. Для надёжности подготовили БТР, чтобы перекрыть дорогу в случае, если взрывчатка не сработает. Вскоре микроавтобус стоял перед зданием ИВС.
Бандиты, конечно, не были наивными юношами. Из здания сначала вышел один уголовник, чтобы осмотреть машину. Он потребовал повесить на окна шторки, и это требование милиционеры исполнили. В это время в изоляторе шла драка: бандиты решали, кому уезжать. Наконец, началась посадка в "троянский рафик". Группа "Альфа" уже была готова к операции.
Ещё две другие группы "Альфы" и "Витязя" готовились штурмовать само здание изолятора. Одна заходила со стороны боковой двери, другая незаметно проникала на четвёртый этаж через слепую зону и врывалась в здание сверху. Правда, тут возникла непредвиденная трудность. Спецназовцы собирались пробивать дорогу при помощи накладных зарядов.
Однако когда об этом заговорили с прорабом, строившим здание, тот признался: "Строили кое-как, материалы тащили, воровали. Балки перекрытия лежат на честном слове. Рванёте — упадёт наша тюрьма".
Альтернатив подрыву не было, но Карпухин лично уменьшил заряд.
Первоначальный план альфовцев состоял в том, чтобы при возможности застрелить главаря по дороге к рафику. Однако преступники вышли в самодельных балаклавах, нацепив их также и на заложников, и снайпер не стал стрелять. Зэкам не откажешь в изобретательности: чтобы заложников нельзя было установить по отсутствию оружия, беднягам чёрной изолентой прикрутили к рукам пистолеты без патронов. Все загрузились в автобус, и тот начал выезжать со двора.
В трансформаторной будке в это время уже сидели трое офицеров "Альфы", незаметно пробравшихся туда. На жаре в помещении три на два метра трое геркулесов в тяжёлой экипировке изнывали, как в бане. Дверь заранее сняли с запора и, чтобы она не распахнулась, подвязали кусочком проволоки. Вблизи приготовились действовать другие тройки — одна пряталась в полуподвале, другая в подсобке. Проникли они туда буквально за спинами нескольких человек, пришедших якобы для переговоров. Рафик начал движение… и несколько секунд проехал нормально. У командующих операцией прибавилось седых волос на головах за эти секунды. Однако затем взрывное устройство сработало.
Взрыв! К рафику несутся тройки, назначенные для захвата. Одна из подгрупп выбила заднее стекло. Командир штурмовой группы Михаил Картофельников за шиворот выдернул из машины здоровенного уголовника, на котором висело сразу несколько пистолетов — за пазухой, за поясом, в разных карманах.
В это время другой офицер, Евгений Первушин, извлекал другого зэка с водительского места. Интересно, что этот альфовец, не желая стрелять, чтобы никого не зацепить, ошеломил своего визави… разводным ключом. Вообще, сразу несколько офицеров использовали дубины вместо пистолетов: в суматохе было легко застрелить не того, кого хотели. На водительское сиденье запрыгнул офицер Игорь Орехов — и получил пулю в шею, между шлемом и бронежилетом. Преступник бил из мелкокалиберного марголина, поэтому Орехов остался в живых.
Шутки кончились: тех, кто пытался применить оружие, в том числе главаря бунта Прунчака и ранившего Орехова бандита Дзидзария, застрелили без сантиментов.
Кроме Орехова, раненых у спецназа при захвате автобуса не было, только несколько пуль попали офицерам в бронежилеты. Оба заложника, прихваченные бандитами, остались в живых.
В это время в здание ИВС врывались другие группы захвата. Люк через этажи аккуратно подорвали, но изнутри принялись отстреливаться. В процессе штурма атакующим встретилась ещё одна дверь, о наличии которой спецназовцев никто не предупредил. Её своротили маломощным накладным зарядом. Штурмовые группы использовали любопытное спецсредство: гранатомёт РГС-50, стреляющий резиновой картечью и светошумовыми боеприпасами. В длинных коридорах резиновые шарики давали множество рикошетов. Никого не убивало, но дикая боль от разлетающихся повсюду шариков парализовала волю.
Резиновая картечь оказалась чрезвычайно эффективной, благо по летнему времени преступники были легко одеты. Заложники не пострадали, преступников же с травмами разной степени тяжести разогнали по камерам.
Всё это время за действиями "Альфы" и спецназа МВД наблюдали местные жители, толпами высыпавшие на балконы.
Игорь Орехов был успешно прооперирован и вскоре поправился. Его рана оказалась неопасной. В день штурма у него был день рождения, и альфовец отметил его успешной операцией. Офицеры "Альфы" на следующий день отправились на берег моря ополоснуться, и сорвали овации восторженных местных жителей.
Виктор Карпухин возглавлял группу "Альфа" до августа 1991 года и был уволен в запас новой властью вместе с рядом других офицеров. Позднее он руководил службой безопасности президента Казахстана и успешно работал в бизнесе.
Штурм ИВС в Сухуми стал своего рода образцовой операцией группы "Альфа" и внутренних войск. Любое другое европейское контртеррористическое спецподразделение могло бы с гордостью вписать такой приступ в список своих лучших операций. К сожалению, впоследствии оказалось, что для "Альфы" успех в Сухуми — лишь разминка перед настоящими испытаниями. Впереди были горячие 90-е.
Цветы вручают Игорю Орехову, сотруднику А. Он был ранен в шею. Спустя много лет рана дала осложнение и Игорь умер от рака.