СПАЛИЛСЯ
Вроде бы вчерашняя история про "след грома" зашла. Ну тогда еще одна, про славного родственника большого начальника, по совместительству начальника экспертно-криминалистической службы Октябрьского РОВД Любкина.
Дело было в 90-х годах, как сейчас пишут "прошлого века". В министерстве создавалось Управление собственной безопасности, призванное сменить инспекцию по личному составу. В связи с этим будущий начальник этой службы, впоследствии заслужившей у оперсостава прозвище "гестапо", ездил по райотделам с.... как бы это назвать... лекциями что-ли. Личный состав сгонялся в "красный уголок", а полковник Макеев объяснял ему (личному составу), зачем создается Управление собственной безопасности.
Вобщем антураж такой: личный состав Октябрьского РОВД в "красном уголке", представляющим собой актовый зал, сидит и слушает проникновенную речь начальника УСБ. Руководство РОВД из президиума бдит за степенью проникновенности личного состава в важность и необходимость новой службы. Личный состав дремлет, он, личный состав, и не такое видел.
В какой-то момент полковник Макеев понижает голос до интимно-хриплого , старается заглянуть в глаза (они же зеркало души) личного состава и изрекает буквально следующее:
"Если Вы замечаете, что Ваш коллега занимается нехорошими делами, нарушает или собирается нарушить законодательство- то давайте вместе сохраним для службы офицера. Вовремя придем ему на помощь и совместными усилиями убережем его от грехопадения. В этом случае вам достаточно просто позвонить нам по телефону и мы примем меры".
Личный состав безмолвствует. Тем более львиная доля личного состава - опера, не понаслышке знающие о "вербовке агентуры", и заход начальника УСБ рассматривается как дешевый.
И тут в полной тишине, примерно из середины зала раздается взволнованный голос Любкина : "Товарищ полковник, а телефончик какой?". Руководство с лектором тихо выскользнуло из президиума, даже не попытавшись остановить хохот личного состава.
Рассказ со слов очевидца, моего друга.
Что нашли в сейфе начальника УСБ?
Практически во всех правоохранительных ведомствах созданы подразделения собственной безопасности, которые борются с коррупцией в своих рядах. Дела нужное, правильное. Но изредка (честно-честно) сотрудники собственной безопасности сами вовлечены в оборот взяток.
Вот с ними бороться значительно тяжелее. И дело не только в том, что они знакомы с методами проведения оперативно-розыскных мероприятий и чуют неладное издалека. Для этого просто существует благоприятная почва.
Закрыть нерадивых сотрудников могут либо вышестоящие коллеги, либо чуткие сотрудники конторы. Как правило, с последними стараются наладить тесный контакт. Впрочем, безопасность безопасникам это не гарантирует. Информация безусловно есть на каждого нечестного сотрудника. Вопрос лишь в том, в какой момент нужно будет достать нужную папочку...
Но есть и очень талантливые сотрудники. Они, как правило, непотопляемы. Талантливые люди талантливы во всём. Они умудряются выполнять служебные задачи и следить за пополнением своих карманов. Про таких обычно знают все, но ничего с ними никто не может сделать.
Бывает, что некоторые из них становятся занозой, а их поимка становистя "делом принципа". И тогда продумываются спецоперации по задержанию неверного сотрудника и сбору доказательств его противоправной деятельности. Впрочем, даже просчитанные до мелочей ОРМ не всегда дают желаемый успех.
Об одной из таких историй поведал читатель. О случившемся он слышал в бытность своей службы в милиции. Она настолько вошла в локальный фольклор, что сейчас уже не проверить, была ли это на самом деле или это классическая ментовская байка. Но в любом случае, мы оставим за собой право её опубликовать, а диванные эксперты и разоблачители смогут выразить своё мнение в комментариях.
Жил себе и служил начальник милицейского УСБ. Неплохо так жил. Был умным руководителем, в арсенале которого были неплохие связи и разветвлённая сеть информаторов. От надёжных источников ему стало известно, что на него вышестоящие коллеги собирают компромат и планируют закрыть за систематическое получение взяток. Эту информацию он принял к сведению.
В один из дней у нему вломились особисты из вышестоящего органа милиции. Они настоятельно требовали открыть сейф, так как искренне полагали, что в этом сейфе начальник УСБ складывает получаемые взятки. Обычно ж так и делают взяточники, правда?
Начальник УСБ был не против того, чтобы коллеги заглянули в его сейф. Но он сказал. что ключи где-то потерял. Ему, конечно, не поверили. Факт того, что упёртый милиционер оказывает такое своеобразное сопротивление натолкнуло их на мысль о том, что там точно есть деньги.
Сейф был классическим, старым. Такие не вскрываются по щелчку пальцев. Практически пол дня провозились особисты над этим сейфам. Путём упорного труда и удачи им удалось открыть железный сейф начальника УСБ.
Но когда они открыли всё-таки сейф, то денег там не обнаружили. Внутри лежал предмет, который обычно используют одинокие барышни в целях получения сатисфакции. Тем самым начальник УСБ дал понять, что ничего у его коллег не выйдет.
В конечном итоге ничего нарыть на особого милиционера не вышло. Коллеги удалились несолоно хлебавши. Начальник УСБ проработал ещё прилично, никто так и не смог словить его за руку и закрыть. Впрочем, это далеко не единственная история подобного рода. Важно помнить, что талантливые люди талантливы во всём...
Про неловких потерпевших
Еще один заурядный случай из повседневной практики подразделений собственной безопасности органов внутренних дел, свидетельствующий о том, что в оперативно-розыскной деятельности самый распространенный фактор — это внезапная и не предусмотренная никакими планами и предварительными прикидками случайность, в корне меняющая весь расклад.
Это произошло в конце нулевых годов текущего века, в обычном провинциальном уральском городке. К нам в УСБ пришла гражданка Карпеткина с заявлением о том, что некий следователь Носков вымогает у нее взятку за прекращение уголовного дела. При более детальном разговоре с заявительницей было выяснено следующее:
Карпеткиной было под пятьдесят лет, жила она в селе Нижние Верхи Новостаровского района, где являлась местной олигархиней — держала несколько продуктовых магазинов. Мужа у нее не было, а был сын девятнадцати лет, по деревенским меркам мажор. Где-то за полгода до этих событий сынок немного попал ногами в жир, а именно сбил на мамином Форде Фокусе человека-пешехода. Что характерно — трезвый. Это произошло в темноте, на плохо освещенной сельской улице и не на пешеходном переходе. Пешеход остался жив, но сильно поломался. По данному факту было возбуждено уголовное дело, которое шатко-валко как-то расследовалось. Причем в ходе расследования по делу сменилось несколько следователей ОВД по Новостаровскому району. Где-то за три месяца до нашего разговора с Карпеткиной её пригласил к себе в ОВД следователь Носков. Он сказал, что сейчас расследует уголовное дело в отношении её сына, и видит, что в принципе дело можно было бы и прекратить, потому что в момент ДТП у мальчика вряд ли была техническая возможность предотвратить наезд на пешехода, так как в силу плохого освещения он скорее всего поздно его увидел. Но для этого потребуется провести следственный эксперимент, а также назначить автотехническую экспертизу, то есть предпринять некоторые движения со стороны следователя. Носков был готов подвигаться в этом направлении, но за скромную сумму в сто тысяч рублей (в нынешнем эквиваленте для лучшего понимания), то есть весьма недорого. Карпеткина согласилась, но сказала, что деньги отдаст после окончательной приемки выполненных работ, то есть после того, как увидит постановление о прекращении уголовного дела. На том и порешили.
В дальнейшем Карпеткина посчитала, что лучше будет пойти и сообщить об этом в УСБ. Что ей двигало при этом, так и осталось для меня загадкой. Такой же загадкой, как к примеру ответ на вопрос, почему в песне из фильма «Три мушкетера» после слов «Опять скрипит потертое седло» трижды крякает утка. Причем тут утка, когда седло на лошади? Но что-то я отвлекся. Скорее всего, она решила, что Носков может её как-то швырнуть или что-то подобное. В любом случае, она это сделала не из особо остро развитого чувства гражданского правосознания, потому что как показывает практика, таких чудес в реальной жизни не бывает. Впрочем, в сущности ее мотивы не имели особо значения.
В ходе дальнейших проверочных мероприятий было установлено, что Носкову ближе к сорока годам, он работал следователем уже лет пятнадцать и числился одним из самых матерых в отделе. Характеризовался в принципе нейтрально. Уголовное дело, по которому он запросил у Карпеткиной бабло, на самом деле шло на прекращение, потому что предварительно эксперт-автотехник уже сказал, что Карпеткин-младший не имел технической возможности предотвратить наезд на пешехода.
Короче говоря, отправили мы Карпеткину на контрольную встречу со следователем Носковым, снабдив её скрытно носимой звукозаписывающей аппаратурой. На этой встрече Носков подтвердил, что он сделал все необходимое, вот-вот через пару дней подойдет заключение автотехнической экспертизы, и он будет готов вручить копию постановления о прекращении уголовного дела и получить взамен сто тысяч деньгами. Договорились встретиться через неделю.
В назначенный день и назначенное время Карпеткина зашла в здание ОВД, имя при себе сто тысяч меченных рублей, портативный диктофон, а также миниатюрный радиомикрофон, передающий сигнал в режиме реального времени на сканер. Если в этот микрофон Карпеткина скажет заранее условленную фразу: «Спасибо вам большое, чтобы мы без вас делали», то это будет означать, что деньги Носкову она уже передала, и можно осуществлять задержание.
Судя по звукам из сканера, Карпеткина зашла в райотдел, прошла в кабинет к Носкову, поздоровалась с ним, после чего он сказал: «Ну вот, как я и говорил, постановление о прекращении уголовного дела». Затем последовало с полминуты молчания, шелест бумаги, а потом в сканере прозвучал голос Карпеткиной: «Чтобы мы без вас делали, спасибо вам большое!». Дальше пошла команда «Захват», наши сотрудники зашли в райотдел и начали осмотр кабинета Носкова, а я тем временем перехватил на входе в отдел выходившую оттуда Карпеткину. Первое, что она мне сказала, было: «А что ваши так быстро зашли, я ведь еще деньги не успела передать!». «П*зд*бл*дская м*ндоплешь, ёб*нь ты плюшевая!» - подумал я, а вслух стал выяснять у нее, почему она, еще не передав взятку, тем не менее произнесла условленную фразу. Карпеткина оправдывалась, говорила, что заволновалась, что с волнения все перепутала, ну и все такое прочее, поэтому произнесла оговоренные слова после того, как следователь передал ей копию постановления.
По понятным причинам денег в кабинете у Носкова никаких не нашлось. Самого его по первости колотило мелким дробом, но потом он осознал, что опасность миновала, и стал поувереннее в себе. Конечно же, факт мошенничества в отношении Карпеткиной он категорически отрицал. Тем не менее мы были вынуждены направить материал по Носкову в следственный комитет, где ожидаемо получили постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Немудрено: направлять в суд дело с таким доказом было бы полнейшим безумием.
Так что следователь Носков отскочил от этой темы, причем не прилагая к этому особых усилий. Даже уволить его формально было не за что: ведь он никакого преступления не совершил — вот и постановление об отказе имеется. Однако буквально через полтора года грянула пресловутая реформа МВД, и в ходе внеочередной переаттестации Носков по странному стечению обстоятельств был не рекомендован для дальнейшего прохождения службы в органах внутренних дел. Что с ним стало после этого, я уже не отслеживал.
Про нестандартное решение
Еще одна история из серии «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить». То есть о том, что даже самое тщательное планирование не в состоянии предусмотреть всех возможных жизненных ситуаций. Эту историю я услышал от коллеги на одной тематической ведомственной пьянке под условным наименованием «Семинар-совещание по обмену передовым опытом выявления коррупционных преступлений в органах внутренних дел». Насколько изложенные тогда коллегой под коньяком обстоятельства соответствовали действительности, мне судить трудно, но в целом я склонен верить его рассказу.
События происходили в первой половине нулевых годов, то есть в те времена, когда коррупционеры не страдали излишней стеснительностью и брали мзду прямо живьем, то есть в руки. В УСБ главного управления внутренних дел по одному субъекту Федерации пришла женщина-коммерсантка с заявлением о том, что некий начальник службы криминальной милиции (СКМ) ОВД по Пригородному району по фамилии Хитромудрин вымораживает с нее в виде взятки денежные средства в какой-то значительной сумме. В какой именно сумме, и за что конкретно Хитромудрин вымораживал с коммерсантки бабло, я сейчас уже не помню, да это и не важно, поскольку к дальнейшим событиям имеет опосредованное отношение. В общем, в УСБ заявление приняли и отправили коммерсантку на встречу с Хитромудриным, зарядив её звукозаписывающей аппаратурой скрытого ношения (дали портативный диктофон).
На встрече Хитромудрин подтвердил свои гнусные намерения, еще раз озвучил требуемую сумму и назначил место и время для передачи взятки. Причем место и время он выбрал соответствующее результатам семантического анализа своей фамилии: остановка автобуса № 142 под названием «Дачный кооператив Солончак» в одиннадцать часов буднего дня. В ходе предварительного осмотра места передачи взятки сотрудники УСБ установили, что указанная автобусная остановка системы «4 столба с крышей и задней стенкой с кирпичной кладкой в дырочку» в силу своей конструкции просматривалась насквозь. Она была расположена на асфальтовой дороге, ведущей из города мимо кооператива «Солончак». До кооператива от остановки вела грунтовая дорога длиной с километр. Сама остановка фактически располагалась в чистом поле, ближайший к ней перелесок имелся метрах в восьмидесяти. В двенадцать часов дня автобусы там не ходили, так как был обеденный перерыв, и на остановке людей, как правило, не было (а чего им было там делать, если автобусы не ходят). Впрочем, автомашины той дорогой ездили также очень редко. Короче, все было рассчитано на то, что Хитромудрину легко было убедиться в том, что коммерсантка явилась на стрелку одна и без поддержки.
Таким образом, сотрудникам УСБ предстояло решить задачу скрытного размещения в складках местности для наблюдения за процессом передачи взятки и последующей приемки, то есть задержания фигуранта с поличным. По итогам мыслительного процесса был выработан следующий план: основная группа из четырех сотрудников УСБ и двух понятых заранее пешим порядком скрытно размещается в перелеске. Непосредственно на автобусной остановке будет находится один сотрудник УСБ, максимально закамуфлированный под дачника. После передачи взятки в задачу этого сотрудника входило парализовать движение автомобиля Хитромудрина при помощи спецсредства «Кефир».
Действительно, в те годы некоторыми российскими спецслужбами и правоохранительными органами в ограниченных масштабах применялось такое специальное средство остановки транспорта, как «Кефир». Суть применения этого средства была такова: на лобовое стекло автомобиля с близкого расстояния выливался (или разбивался) литровый пакет кефира жирностью 3,2%. Казалось бы, в этом особо ничего страшного не было, но это только на первый взгляд. Потому что кефир растекался по лобовому стеклу и ограничивал тем самым обзор водителю. При попытке смахнуть кефир стеклоочистителями-дворниками, он размазывался еще больше, приближая видимость к нулю. Попытки смыть кефир со стекла при помощи воды из омывателя к результату не приводили, так как кефир жирный и смываться сразу не собирался. А в это время автомобиль не двигался и можно было принимать находившихся в нем лиц.
Так что к одиннадцати часам назначенного дня все было готово: в перелеске залегали сотрудники и понятые, коммерсантка стояла у остановки с диктофоном и мечеными деньгами, внутри остановки типа кемарил одетый в самые бичовские шмотки работающий под флагом дачника сотрудник УСБ. Для полного антуража рядом с ним стояла штыковая лопата, а также пластиковое десятилитровое ведро, в котором лежал пакет с кефиром установленной нормативом жирности.
Хитромудрин приехал в десять минут двенадцатого на своей машине, вроде бы «Тушкане», если мне не изменяет память. Он притормозил на обочине около коммерсантки, буквально минуту с ней поговорил не выходя из машины через окно водительской двери, взял у нее пакет и начал движение. Изображавший дачника сотрудник УСБ пошел в сторону машины с пакетом кефира в одной руке и лопатой в другой. Когда Хитромудрин тронулся, сотрудник осознал, что к лобовому стеклу с кефиром он не успевает, а успевает только к задней двери. При этом он понимал, что нужно каким-то способом остановить автомобиль Хитромудрина, иначе предмет взятки будет утрачен, как и возможность дальнейшего доказывания. В этом скоротечном эпизоде он почему-то принял такое решение: отбросил в сторону кефир и со всей дури зашарашил наотмашь лопатой по задней двери «Тушкана», тем самым разбив стекло и приведя Хитромудрина в состояние легкого ахрена.
Пребывая в данном состоянии, Хитромудин остановил автомобиль, вышел с водительского места и предпринял попытки добраться до лицевой части головы дерзкого дачника, но тот успешно уклонялся от разговора, бегая от него вокруг автомобиля. Выглядело все это со стороны наверняка смешно и нелепо, однако позволило подтянуться к машине группе сотрудников УСБ с понятыми, которые произвели задержание Хитромудрина с изъятием предмета взятки из автомобиля.
В дальнейшем Хитромудрин, уже будучи обвиняемым по уголовному делу, писал многочисленные жалобы об умышленном повреждении принадлежащего ему имущества сотрудниками УСБ, в связи с чем им пришлось возмещать причиненный ущерб. Деньги на это взяли из традиционного источника — скинулись опера, участвовавшие в мероприятии.
Хотя из данной истории вроде бы очевидно напрашивается мораль «В любой нестандартной ситуации шараш лопатой по стеклу», это не так, ну или не совсем так. Потому что мораль будет такой: в жизни все очень и очень непросто, и в предусмотренные заранее схемы реальные обстоятельства укладываются далеко не всегда.
Про профессионализм
Короткая история из повседневной практики подразделений собственной безопасности органов внутренних дел начиналась банально: как-то в конце нулевых годов где-то в середине лета к нам в УСБ небольшого провинциального городка за Уралом по почте из Ленинского райотдела пришел материал по заявлению гражданки Крупножабиной с мотивировкой необходимости принять решение по факту вымогательства взятки, совершенного сотрудниками отдельного бронекопытного батальона ДПС ГИБДД. При изучении данного материала было установлено следующее:
Гражданка Крупножабина, тридцати двух лет, замужем, двое детей, являлась продавцом в магазине ювелирных украшений «Сундук мертвеца», расположенном на одной из центральных улиц нашего городка. В один прекрасный день в этот магазин забежал молодой мужчина славянской внешности, приметы которого Крупножабина впоследствии с точностью описать затруднилась, и запыхавшись, поведал о своей беде. Как рассказал мужчина, он только что на своей машине недалеко от магазина заехал «под кирпич», то есть игнорировал требования дорожного знака «Въезд запрещен», его остановили сотрудники ДПС, которые потребовали от него взятку в сумме десять тысяч рублей, иначе будет составлен протокол, а в дальнейшем за это нарушение он будет лишен права управления транспортными средствами на год. Поскольку такой суммы у мужчины с собой не было, он попросил у гаишников полчаса на поиск денег, и вот зашел в этот магазин. Мужчина снял с себя толстую цепочку желтого металла и предложил Крупножабиной оставить цепочку в залог в обмен на десять тысяч. Он клятвенно поклялся, что сегодня к вечеру завезет деньги и выкупит цепочку.
Крупножабина посмотрела ювелирное изделие и прикинула, что оно точно стоит не менее двадцати тысяч рублей. Решив, что она ничего не потеряет, а может даже наоборот – приобретет, она достала из кассы магазина десять тысяч и, оставив себе цепочку, отдала мужчине. Мужчина рассыпался в благодарностях, но уже на бегу покидая магазин, поскольку уже истекало время, отведенное ему ДПС-никами для отыскания суммы взятки. Ожидаемо, но мужчина этот не появился ни к вечеру, ни на следующий день, и спустя еще три дня. В связи с этим Крупножабина обратилась с заявлением в Ленинский РОВД.
В дальнейшем было установлено, что в тот период времени три квартала центральной улицы, на которой стоял магазин «Сундук мертвеца», подвергались капитальному ремонту дорожного покрытия, в связи с чем движение по ней было закрыто, и с обоих сторон этих кварталов были установлены знаки «Въед запрещен», один из которых как раз недалеко от магазина. Были изучены записи видеокамер различных организаций, размещенные в радиусе трех кварталов от магазина, но никакого экипажа ДПС, работавшего в тот день на этой улице, обнаружено не было. Это подтверждалось и официальной информацией из батальона ДПС. Плюс за нарушение требований знака "Въезд запрещен" лишение прав не предусмотрено.
Так что версия с гаишниками-взяточниками в этом случае своего подтверждения не нашла. В этой ситуации имело место быть обычное мошенничество, потому что цепочка, которую неизвестный мужчина оставил в залог Крупножабиной, оказалась никакая не золотая. Вот поэтому Крупножабина пошла в милицию писать заявление, и поэтому же я назвал эту историю «Про профессионализм».
Про обратную сторону борьбы с наркотиками
Очередные воспоминания были навеяны постами пикабушника @iLawyer, в частности про вклад цыган в распространение накротиков в России. Действительно, в нынешнее время невидимая рука рынка прктически полностью вытеснила бродячее племя из этого бизнеса. Скорее всего, спайсы и тому подобная синтетика, плюс цифровые технологии оказались банально рентабельнее и относительно безопаснее (для организаторов) старого доброго «белого», то бишь героина, которым цыгане когда-то торговали с точек.
Но тогда, в начале 2000-х годов, цыгане банчили «белым» только в путь, и некоторые из них даже на этой почве весьма и весьма процветали. Потому что торговать наркотиками очень выгодно. По доходности с этим делом может сравниться, наверное, только торговля солеными фисташками или сушеным желтым полосатиком. Поэтому на законно приобретенных (а не самозахваченных) земельных участках строились какие-то невообразимые трехтаэжные дворцы из красного кирпича, с трехметровыми заборами из красного кирпича и собачьими будками семь на восемь тоже из красного кирпича. Нередко в городе можно было наткнуться на закрытый на спецобслуживание кабак, из которого доносилось то веселое, то заунывное, но неизменное «ай-нэ-нэ-нэ-нэй», исполняемое сотней рыл, а общий вес носимых гостями украшений был сопоставим с золотым запасом Монголии. Ну и все в таком духе.
Соответственно, процветали и ОБНОНы. Так тогда назывались структурные подразделения МВД, изначально предназначавшиеся для противодействия этому злу – отделы по борьбе с незаконным оборот наркотиков. Сначала, то есть в самом конце 90-х, сотрудники ОБНОНов нарабатывали практику противодействиями наркопреступности, и к началу 2000-х наконец-то просекли фишку. Она заключалась в том, что требуемые начальством валовые показатели достигались путем задержания потребителей с наркотой на кармане, а с серьезными людьми вполне можно обоюдовыгодно договориться. Так что с центровыми цыганями, то есть теми, кто занимался крупным и мелким оптом, сотрудники ОБНОНов, как говорят в народе, в десна долбились, и получали от них некислые такие деньги. Не все сотрудники, но подавляющее большинство. В зависимости от занимаемой должности, конечно. Постепенно все мало-мальски значимые цыганские банчилы (а других тогда почти и не было) получили ту или иную ОБНОНовскую крышу, и мирное течение этой сытой и благополучной жизни прерывалось иногда только какими-то форс-мажорами, типа внезапной спецоперации областного управления ФСБ, в ходе которой принимался кто-то из крупных оптовиков. Ну и все, пожалуй.
Причем щипали цыганей как только могли. К примеру, в самом начале нулевых в нашем провинциальном уральском городке закрыли за мелкий сбыт какую-то цыгануху. Да, такое бывало, так как показывать результаты борьбы надо, и поэтому крупные игроки наркорынка периодически подсливали ОБНОНу какую-то мелкую пристяжь. В общем, торчит себе цыганка на СИЗО, ждет окончания следствия. И тут как-то утром на тюрьму приезжает старший оперуполномоченный городского ОБНОН капитан милиции Стамбулкин, предъявляет требование следователя на этапирование цыганухи в следственное управление УВД города для производства следственных действий. Жульманку без вопросов выдают Стамбулкину, и он убывает с ней куда-то в следственные дали. Когда в девять часов вечера на СИЗО не произошел «возврат», то есть арестованная не была доставлена обратно, централовская дежурка забила тревогу, потому что это было против правил. Поставили в известность руководство УВД города, которое в итоге выяснило: произошло ЧП, а именно побег. Оказалось, что получилось следующее.
Старший опер ОБНОНа Стамбулкин не повез арестованную цыганку к следователю. Он повез её домой к родственникам. Мотивировал он это тем, что якобы цыганка пообещала ему сдать более крупных сбытчиков, связь с которыми она поддерживала по установленному в доме городскому телефону, куда ей звонили в строго определенное время. Под этим же соусом он получил у следователя требование на вывоз из СИЗО. Приехав домой, цыганка пошла в баню, а её родственники предложили Стамбулкину немного расслабиться после дальней дороги. Он не отказался, расслабился банок на восемь пива. Это по его показаниям, сколько там было на самом деле даже неважно, но еще в одиннадцать вечера, когда я с ним разговаривал, он был кривой, как интерфейс сайта нашей городской поликлиники № 4. Но оказывается в полшестого он внезапно вспомнил, что ему нужно в контору на планерку, в связи с чем покинул дом. Съездив в контору, уже в семь часов Стамбулкин вернулся на адрес, однако арестованной цыганки там уже не было, «Ушла куда-то, сейчас вернется, наверное» - пожимали плечами её родичи. Короче говоря, «прощай, цыганка Сэра», ну а Стамбулкину явно закорячился «часик в радость, чифирек в сладость», и далее по тексту оригинала.
Ни у кого, в том числе и у руководства УВД города, не было никаких сомнений в том, что Стамбулкин тупо взял денег за то, чтобы вывезти цыгануху из СИЗО до дома под заранее придуманным предлогом. Только доказать это было невозможно, потому что сама арестованная как в воду канула. Насколько мне известно, спустя пятнадцать лет её так и не нашли. Это и немудрено при её национальности. А вот Стамбулкину деваться была некуда, ему предъявили обвинение в совершении преступления, предусмотренного частью первой статьи 286 УК РФ, то есть превышение должностных полномочий, и даже на волне негативного отношения к сотрудникам ОБНОН (по указанным выше причинам) намеряли в итоге три года реального лишения свободы. Бывает и так, что судьи тоже все понимают, только сказать в приговоре об этом не могут.
Понятное дело, что вся эта ситуация с противодействием наркопреступности не была секретом для многих, включая и самое верхнее руководство. Поэтому для подразделений собственной безопасности органов внутренних дел выявление коррупции в ОБНОНах было поставлено в приоритетные задачи. Однако у нас и без этого по городскому ОБНОНу накопилось достаточно информации, по которой нужно было работать.
К примеру, был в ОБНОН УВД города такой начальник отделения, как Буранбаев Ураган Тайфунович. Да, казах по национальности, но это не суть важно, на его месте мог быть любой. Ну, кроме цыгана, конечно. Этот Буранбаев был весьма серьезным человеком, крышевал значительное количество мелкооптовых и просто сбытчиков, причем цыган. Мы, то есть УСБ УВД, стали плотно по нему работать, но почти сразу же столкнулись с такой проблемой: по нему уже работали как минимум две конторы.
Да, так зачастую бывает, особенно в небольших городах, где оперативным путем одновременно комбинирует ряд спецслужб. К примеру, в нашем городке в те годы одновременно отрабатывались: Управление уголовного розыска УВД области, отдел уголовного розыска УВД города, областной УБЭП и городской ОБЭП, УСБ УВД, УБОП УВД, управление ФСБ, оперативное управление ФСИН, оперативный отдел таможни, ОСБ таможни, отдел военной контрразведки, оперативный отдел погранотряда, ОСБ погранотряда, отдел ФСО. Конечно, каждая служба пахала свою деляну, но в жизни часто темы пересекаются, и начинается наступание на пятки. В таких случаях вступает в силу так называемое «взаимодействие», то есть руководители этих контор встречаются, пьют водку и договариваются, как разойтись краями без ущерба для всех и для дела. Так что взаимодействовать с разными службами мне приходилось часто, моя печень свидетель.
Но вернемся к нашему Буранбаеву. По нему, помимо нас, то есть УСБ, уже работали УФСБ и отдел по коррупции УБОП (был тогда такой). В итоге были проведены трехсторонние переговоры, на которых зарешали, что будем двигаться вместе, «палки» попилим потом поровну, главное – добиться результата. А уж написать в справках красиво «в результате проведенного во взаимодействии с…. комлекса оперативно-розыскных мероприятий» умели все.
Однако достигнутое трехстороннее соглашение было нарушено спустя буквально две недели. Отличиться решил отдел коррупции УБОПа, видимо на волне безмерного желания стать героями и отчитаться первыми. Так что они задержали Буранбаева после получения взятки, передали материал в прокуратуру, где было возбуждено уголовное дело. Буранбаев и водитель его служебной автомашины прапорщик милиции Бубенцов были задержаны, а потом арестованы. Но был в этой победной реляции и ряд нюансов.
В УБОП пришел некий цыган с редкой фамилией Золотов. Он сообщил, что по основной специальности является сбытчиком наркотиков, но дела в последнее время у него пошли криво: за сбыт закрыли жену, двух сыновей и дочь. А все потому, что он отказывался платить Урагану Тайфуновичу. Сейчас он начал понимать, что выбрал в жизни не тот путь, и готов сдать Буранбаева, тем более, что тот объявил ему новый ценник: пятьдесят тысяч рублей в месяц (в нынешнем масштабе цен для лучшего понимания). Золотов клялся и божился, что таких денег у него сроду не бывало, но он может пойти на стрелку с меченым баблом. Раздались бурные аплодисменты УБОПовцев, Золотову при понятых вручили пятьдесят меченых тысяч, и он на общественном транспорте без палева убыл на встречу.
Все пошло не так сразу же: Золотов под предлогом того, что денег у него нету совсем, разменял в маршрутке за проезд одну из пятидесяти меченых тысяч. Зато он добрался до места стрелки, которое было у одного из магазинов на окраине города. Там его уже ждал непосредственно Буранбаев на служебном УАЗе-буханке под управлением водителя Бубенцова. Когда Золотов подошел к буханке, УБОПовцы напряглись: сейчас будет передача и захват. Но ничего такого не произошло: Буранбаев по-дружески приобнял Золотова и повлек его в магазин. Обратно они вышли через полчаса с большим пакетом, в котором явно виднелись бутылки, сели в УАЗик и поехали из города на трассу, где километров через пять было придорожное кафе. Поскольку местность была равнинная, безлесная и просматривалась за километра два, УБОПовцы так и встали – чтобы их не было видно (то есть за пару верст). Через три часа они спохватились, что времени прошло много, а толку нету. Они послали одну машину с операми в кафе, где те обнаружили в нюню пьяного цыгана Золотова, который не нарушал стереотипов, то есть уже был «ай-нэ-нэ-нэ-нэй». Буранбаева и УАЗика след простыл.
УБОП нашел Буранбаева спустя пару часов, в городе, на УАЗике, но и то случайно. Они задержали начальника отделения ОБНОН вместе с водителем, причем как положено – по жесткому, в лучших УБОПовских традициях, доставили их к себе в контору, где произвели тотальный шмон как их обоих, так и УАЗика, включая полное снятие обивки. Результат был предсказуем: полное отсутствие каких-либо признаков меченых денег. Потом была прослушана аудиозапись с диктофона, который УБОП повесил на цыгана Золотова. Там, кроме разговоров о том, сколько водки и какой взять, ну и последовавших взаимных полупьяных объяснений, что казахи и цыгане, в сущности, братья, ничего криминального не было.
В магазине, куда заходили Буранбаев и Золотов, тоже произвели мощный шмон, причем нашли в кассе три меченых тысячных купюры. Вот только продавщица не могла вспомнить, кто именно из посетителей этими купюрами рассчитывался. И это объяснимо.
Тем не менее, повторюсь: уголовное дело по факту получения взятки в отношении Буранбаева и его водителя Бубенцова было возбуждено, и они оба по ходатайству прокуратуры были заключены под стражу. Скорее всего, это произошло на волне тех негативных эмоций, которые вызывал тогдашний ОБНОН.
Но где-то через месяц к прокуратуре пришло внезапное понимание предстоящего масштабного звиздейшена: взяточники в СИЗО, а доказа никакого нет. Поэтому по старинной, идущей от предков традиции, было собрано совместное камлание, то есть оперативное совещание. На нем мы (УСБ), а также представители УФСБ дружно заявили, что эта тема УБОПа, вот пусть они её и тащат до талого, то есть в никуда. Но нас стали резко поправлять верховные жрецы прокуратуры с мотивировкой: мы же общее дело делаем, не время меряться размерами оперативной смекалки, надо спасать уголовное дело. Иначе, объясняли нам, хуже будет всем. Что такое «будет хуже», высказанное руководством прокуратуры, нам всем было ясно на берегу. Пришлось на время отставить ведомственные терки, шарить по сусекам и искать эпизоды преступной деятельности Буранбаева, наиболее доказываемые спустя время.
В общем, наковыряли мы с ФСБ-шниками вместе одну тему (из тех, что по тихому заранее слили нам цыгане): приехали как-то за полгода до этого Буранбаев с Бубенцовым в один цыганский домик и учинили там обыск, предъявив какую-то левую бумажошку (да, вот такой беспредел еще был возможен в начале нулевых). По итогам хозяева домика стали платить Урагану Тайфуновичу сказанную им сумму, но это было недоказуемо. А вот сам факт обыска был доказуем, потому что там имелись понятые с той же улицы, причем русские. Они этот факт подтвердили. А вот факт того, что на данный адрес выносилось постановление о производстве обыска, как раз не подтвердился. Налицо было существенное нарушение конституционных прав цыган, то есть граждан, если можно так выразиться. Так что превышение должностных полномочий, статья 286 УК в чистом виде.
Закончилось все направлением уголовного дела в отношении Буранбаева и Бубенцова в суд по двум статьям: получение взятки и превышение должностных полномочий. Ожидаемо по взятке их обоих оправдали, а по 286 осудили, причем к реальным срокам (напомню про негативный фон по ОБНОНам), годам к трем лишения, или около того. Что с ними стало потом, я не следил.
Были у нас и еще уголовные дела по ОБНОНу, но не такие интересные. Но в итоге с ОБНОНами стало все плохо. Потому что буквально сразу после этих событий (совпадение, скорее всего) образовали Федеральную службу по контролю за оборотом наркотиков, или ФСКН. ОБНОНы упразднили, основательно перетряхнув весь личный состав. Началась другая эпоха, там пошла другая борьба, другая возня, другие герои и так далее.
Ну а вывод я сделаю традиционный для Пикабу: короче, никогда нельзя верить цыганам.
Хорошо разбираетесь в звездах и юморе?
Тогда этот вызов для вас! Мы зашифровали звездных капитанов команд нового юмористического шоу, ваша задача — угадать, кто возглавил каждую из них.
Переходите по ссылке и проверьте свою юмористическую интуицию!