Перевоплощение⁠⁠

Когда Сергей познакомился с Катей, всё у них было хорошо. Даже не так, лучше не придумаешь. Просто и незатейливо, без лишних заморочек. Пили пиво у подъезда, встречались у неё дома, целовались в общественных местах. Не было скандалов на почве недостаточно пышных букетов и не того сорта конфет, его друзья нравились ей, а её подруги не парили его. Можно было быть молодым пьяным и весёлым, никаких проблем.

Сергей был рад, что нашел ту единственную, что не снашала ему мозги безо всякого повода, который он и не имел желания предоставить. Зачем ему другие девушки, если есть его Катя, простая и ненавязчивая. В общем он ей не изменял, хотя и имел такую возможность. Она ему кстати тоже, хотя отношения со стороны выглядели довольно свободными. Из-за чего Сергей разорвал связи с парой близких друзей, которые почему-то решили, что могут подкатить к его возлюбленной, но подумали, что будет не по-пацански не уточнить этот вопрос у самого Сергея. В каком-то смысле это была идиллическая картина.

Через какое-то время Катя принесла Сергею градусник, на котором вместо обычных цифр было две полоски, и они как и положено решили пожениться. К тому моменту они уже жили вместе на съемной хате, но нужно было экстренно копить на свадьбу. Семьи у них были бедные, мало чем смогли помочь. Взяли пару кредитов по итогу. Сергей бросил, как он думал, на время учебу в универе, чтобы на две ставки устроиться грузчиком. Катя, которая на тот момент только закончила одиннадцатый класс, стала активно подготавливать себя к роли матери. Гладила увеличивающийся живот, выбирала пелёнки-распашонки малышу, причём шмотки покупались сразу двух видов. На мальчика и на девочку. Это сильно замедляло процесс накопления. Сергей сильно уставал и вечером пытался снять усталость народными средствами, чем внезапно вызывал гнев у Кати, которая начала заявлять что он спивается и из-за его алкоголизма у нас не хватает денег. Раньше Сергей был вспыльчивым и импульсивным. Если ему что-то не нравилось он мог запросто хлопнуть дверью, или как минимум высказать прямо всё, чем он недоволен. Но теперь он себе этого позволить не мог, он уже по-полной вошел в роль отца и кормильца, который никак не мог возразить матери своего будущего ребёнка. И он терпел. Что ему еще оставалось?

Дата свадьбы уже была намечена и приходилась на восьмой месяц беременности. Раньше не получалось никак. Сергей и так уже практически ночевал на работе, что тоже дико выбешивало Катю, которая ко всему прочему начала его пилить за то что он больше не испытывает к ней сексуального интереса. В объяснения по типу, я очень устаю, у меня стресс, мне завтра рано вставать и тому подобные она не верила. Хуже того, они вызывали новую бурю эмоций, которая не стихала до самого утра. И тогда Сергей шел на работу с невыспавшимися красными глазами и серой пустотой вместо завтрака внутри. Временам ему хотелось плюнуть на всё и спрыгнуть с моста. Но это были так, эмоции. Иногда он хотел сильно ударить Катю. Чаще всего он сам корил себя за то что у него больше на неё не встаёт.

Справедливости ради, надо сказать, что Катя и правда себя сильно запустила в последнее время. Забивала на чистку зубов по утрам, не причесывалась, ходила в одежде испачканной едой. А уж распространённый совет есть за двоих она восприняла слишком буквально, как следствие сильно набрав в весе. И всё в неподходящих местах. Это и саму её злило, но остановиться она уже не могла и продолжала есть, срывая злобу на будущем муже, который, судя по серости его лица, сам был не рад этой роли. Хотя может быть дело в недосыпании. В любом случае его кислая мина Катю тоже раздражала, о чём она не забывала высказываться в довольно агрессивном ключе.

- Или ты не счастлив со мной? Как можно быть таким хмурым, ведь у тебя скоро родиться ребенок, скоро наша свадьба? Есть в тебе хоть что-то человеческое, - размахивая сковородкой спрашивала она.

В раковине стояла гора немытой посуды. Сергей доедал горелый омлет и слёзно просил у неё прошения. За всё. За всё что угодно.

Свадебное платье для Кати перешивали три раза, но всё равно в день икс она едва в него влезла. Родственники были в эйфории. Всё как положено, всё как у людей, сначала ребеночка заделали, теперь свадьба, совсем большие стали, взрослые. И тамада хороший, и конкурсы интересные. А ты Сергей прям не рад, взбодрись, что же ты за человек-то такой.

Так постепенно и его родственники встали на сторону жены, попрекая его хмурый вид. Началось с этого, закончилось тем, что он мало работает. И вообще зачем институт бросил, кто тебя просил? Вы и просили. Сами говорили, восстановишься еще. Не было такого и всё на этом.

Взяли ипотеку. Однушка на окраине. Кое-как смогли потянуть первый минимальный взнос. Вскоре родился ребенок. Мальчик. Четыре с половиной кило. Назвали Благовестом. С Сергеем даже не советовались. Да и ему было всё равно. Отцовские чувства таяли как дым самых дешевых сигарет, торопливо выкуриваемых на балконе. Дым таял, но мерзкий запах и вкус оставались. Они въедались в одежду Сергея, в кожу, в мозг. Но он пока держался.

Инстаграм новоиспеченной мамаши тем временем наполнялся небывалыми раньше сопливыми фразами и фотографиями пускающего слюни младенца. "Чудесного Благовеста", как неизменно называла его она в сети. И её подружки в комментариях не могли сдержать умиления. Для непросвещенного человека без чувства меры и вкуса при просмотре подобных записей даже могло сложиться впечатление, что это очередная счастливая семья. Но такой зритель, как мы знаем, не слишком умен и верит даже в предвыборные обещания.

Сергея зажимали со всех сторон. Катя, её родственники, его родственники, начальник, а теперь ещё и курс доллара скакнул выше крыши, подняв выплаты по кредитам. Цены на продукты и памперсы всё росли. Сергей едва мог набрать воздуха в грудь. Еще и зрение что-то упало, пришлось купить очки в подземном переходе. Видел он в них всё равно плохо, но всё же лучше чем просто непонятная муть.

Мамочке чудесного Благовеста же кажется было плевать на проблемы мужа. Они жили в своём уютном мирке, идиллию которого нарушал только грязный неотесанный хмурый импотент в толстых нелепых очках. Но это происходило только к вечеру. И он сразу ложился спать на диван. Катя была уверена, что приходит он пьяный. И в этом почти никогда не ошибалась. Спали они теперь отдельно. Катя думала о молодости и о том, что её в нём привлекло. Осанка, прическа, уверенность в себе, общительность, честность, большой и твердый индикатор радости встречи, амбиции, потенциал? Ничего этого давно не стало, думала она, я женщина и у меня есть потребности.

Катя стала изменять мужу с соседом-электриком. Это был крепкий мужчина с круглым пивным животиком и волосатыми плечами. Пару раз он заходил к ним проверить проводку и на третий раз остался подольше. Ребёнок спокойно ползал в своём вольере, играясь с цветными пони. Скрипы и стоны его не смущали. Он еще был слишком мал, чтобы догадываться об их значении, а значит и проболтаться никому не мог. После таких визитов Катя задумчиво осматривала свое бугристое тело перед зеркалом, довольно оптимистично оценивая шансы того, что кто-то на него клюнет. Хотя кто знает?

Даже не смотря на незнание об изменах жены, Сергей быстро спивался. Зарплатную карту у него давно уже отобрали и он сначала утаивал мелкие деньги, которые смог заколымить, а потом и вообще начал клянчить по пять рублей у прохожих. На полученные деньги он покупал маленькие пузырьки, которые продаются в любой табачной лавке. Это было мерзкое пойло, от которого жутко жгло горло, но срубало оно на раз. А большего ему и не нужно было, главное добрести до дома. А если и не добрести, приедет скорая и отвезет в какой-нибудь стационар, чтобы оставить в "диагностической палате" с ему подобными. Дома всё равно никто не хватится. Сергей даже не заметил, как однажды проспал в такой палате весь следующий день и очень удивился, когда придя на работу узнал, что теперь он свободный человек.

Доподлинно неизвестно суррогатный алкоголь послужил ли причиной, или Сергея реально всё настолько достало, но он воспринял эту фразу слишком буквально. В тот вечер он не пошел домой. Весь день он бродил по улицам собирая мелочь. Вид его был очень побитый и жалкий, поэтому насобирать он смог не меньше тысячи. Он зашел в ближайшую аптеку, где уже стал завсегдатаем, и взял на все волшебных пузырьков.

Сергей шел по мрачной улице где-то рядом с промзоной. Гаражи, бетонные заборы с колючкой, с другой стороны поле. Зима, метёт, мимо проносятся редкие фуры. Он медленно шел и выпивал фанфурики один за другим, доставая их из аптечного пакета с зеленой змеей и рюмкой. Сознание его затуманивалось. Он вышел прямо на трассу и расставил руки. Фура летящая ему навстречу едва успела его объехать. Послышался свист тормозов. Из грузовика вышел мужчина в синем комбинезоне. Он был зол, но понимал, что бить эту падаль нет смысла. Он схватил Сергея за грудки и кинул в сугроб со стороны поля. Сергей провалился в снег, он был тёплым как материнское молоко, мягким и нежным, ему было спокойно и хорошо. Он лежал утопая в белой перине. Снег укутал его с головой, мороз поцеловал в небритую обветренную щеку. И он уснул навсегда.

Зима в тот год была холодная и снежная. Весной труп, найденный на трассе опознать не смогли. Катя еще долго искала через суды сбежавшего мужа, но так и не отыскала и нашла всё же нового, наивного скромного молодого учителя литературы в больших и толстых роговых очках. С ним-то она и пошла "за вторым".