Серия «Графоманство»

Сказка: Учёный кот

Небольшая детская сказочка. Кривенько, косонько, много опечаток и ошибок. Ещё и редактор пикабу издевается, копируя всё через непотребную нецензурную сторону разработчиков. Могу ранить душевную организацию граммар-наци или вообще ослепить их ясные очи, потому лучше не тратьте время. Для тех, кто посмелее и смиреннее - милости прошу. Предупреждён, значит вооружён.

Порывы ледяного ветра в тот полный обыденности день безжалостно швыряли весьма увесистые капли дождя прямо в лица прохожих, кои оказались застигнуты врасплох суровой непогодой на каменных улицах небольшого серого города. Люди постоянно куда-то торопятся по своим очень важным, по их мнению, безотлагательным делам, забывая практически обо всём остальном на свете: в том числе про пробирающую до косточек мерзопакостную осеннюю зябкость. Бр-р-р. Осень весьма коварна в своём характере. Может поманить лучами солнца, мол, намекая на тёплый прекрасный денёчек и тут же обдать ветреной прохладой того, кто беспечно высунул нос нараспашку. А коль проделал несколько шагов от дома, так накроет стеной проливного дождя. После чего организмом займётся какая-нибудь болезнетворная пакость. Сегодня буквально каждый второй прохожий с усердием шмыгал сопливым носом, морща красное от холодного ветра лицо. Кто-то регулярно покашливал в кулачок и тёмные круги под усталыми глазами неизменно дополняли печальную картину. Вот вновь кто-то покашлял и громко чихнул: ну фу-у-у. Неужели нельзя носить с собой платок?! Упитанного размера дядечка бесцеремонно забрызгал слюня не меньше, как половины улицы. Мерзость! Всё же люди обладают завидным самоотверженным упрямством, совершенно неподвластным для понимания бродячего чёрного кота. Наш пушистый герой беззаботно сидел на каменном парапете под козырьком подле пошарпанной металлической двери очередного безликого подъезда, каких существует бесчисленное множество. Он важно распушил шёрстку, подбил под себя с боку длинный хвост и с видом превосходящего над всем мирским многообразием зверя наблюдал за творившейся вялой суетой. Ничего не происходило особенного или выдающегося. Даже судить нечего. Скукота. Наконец кто-то неудачно споткнулся и сел в лужу: теперь гарантированно бедняга захворает. Несколько других человек умудрились столкнуться друг с другом на весьма широкой и довольно пустой улице, после чего непогнушились хорошенько поругаться. И это на таком-то ветру! Бр-р-р… не лень им было! Видимо тоже безумно скучали, тем самым решив немного развеяться. А вот недалече под козырьком видавшего виды продуктового магазина сидит какая-то девочка, свернувшись практически в клубочек, и, вероятно, похныкивает. Так уж с расстояния прямо не скажешь, но ведь у котов на то есть «чуйка». Разумеют хвостатые каким-то скрытым способам чувства людей: то, что они эмоционально могут переживать внутри себя.  Только какое может быть дело до чужих слёз бродячему коту?! Верно. Никакого. Как и до блох на собаке. Не из вредности, по злобе или холодного безразличия. Нет. Просто коты исповедуют великую матушку лень. Куда приятнее полежать и погреться на солнышке, чем обременять себя какими-либо заботами. На худой конец, как сейчас, можно просто посидеть. Но сегодня всё же наш герой отчего-то не смог статься на месте. Может быть, совесть не чужда даже котам или просто скука донельзя извела: кто их хвостатых проказников знает.

- Прошу меня простить за то, что так бесцеремонно прерываю Ваши душевные страдания, но всё же: здравствуйте! – Обратился кот, когда приблизился к той самой девочке.

Бедняжка подняла лицо, которое досель прятала, уткнувшись в согнутые колени, и с недоумением осмотрелась по сторонам. Кто же это к ней обратился? Где этот человек?! Девочка явно не понимала, что категорически не устраивало кота. От задетой гордости он буквально раздулся, чуть не лопнув от переполнявшего возмущения. Нельзя не замечать котов. Никогда. И уж тем более их игнорировать. Они очень ранимы и обидчивы. Порой злопамятны и мстительны. Обидел кота – жди пакости. Пока хвостатый перебегал улицу под открытым дождливым небом его шерстка чуть намокла, оттого пакостник решил старательно встряхнуться. Слетевшие капли полетели в разные стороны, не миновав лицо ошеломлённой девочки.

- А вот раньше, знаете ли, воспитание было лучше. Да. На вежливое приветствие положено было взаимно отвечать – это уважение, знаете ли. – С надменным удовлетворённым видом продолжил разговаривать он.

- Кот… - наконец выдавила из себя девочка, не веря собственным ушам и глазам. – Не может быть. Говорящий кот!

- О-о-о, не просто говорящий, а учёный. – Хвост зверька многозначительно дёрнулся вверх, пока тот топтался маленькими кругами на месте. – Что?! Не читали?! «У лукоморья дуб зелёный, златая цепь на дубе том: и днём и ночью кот учёный всё ходит по цепи кругом.» Ох молодёжь…

Как это не читали… читали! – отвечала девочка. — Только это сказка. А сказки ненастоящие.

Что значит «ненастоящие»?! Я же здесь! Вот он я - потрогай.

И правда...настоящий. – девочка аккуратно погладила кота. – Но где же тогда дуб с цепью, по которому ты должен ходить?! Да и вообще наш город ни на какое Лукоморье ни капельки не похоже.

– Похож, похож. Всё зависит от угла, под которым смотришь. Правда цепь златую украли, а дуб спилили. Вон магазин построили на его месте. Полный кошмар! Представляешь?! Попросил там на днях себе рыбки отведать у торговки. Да не задарма, разумеется. Не подумай ничего плохого. Делом отработал: всех мышей переловил в кладовой. Захожу в магазин, беру в зубы причитающееся скромное вознаграждение: такую средних размеров форель. – От воспоминаний кот сладко облизнулся и причмокнул. -  И знаешь, что получаю?! Веником прямо по хребту!  Да за что?! Э-э-эх…я ж ведь учёный кот! И чем вынужден заниматься?! Воровством! Даже думать стыдно! Пфи... Ну да ладно сокрушаться. Лучше расскажи отчего ты здесь слёзы проливаешь. Никак сырости на улице маловато, иль обидел кто?! Авось подмочь смогу чем-нибудь.

Да вот жизнь собственная не мила. – Принялась сокрушаться девочка. - То тут, то там невыносимые проблемы: мама наругала за то, что постель не застелила. А мне бы отдохнуть! В школе тоже ничего не ладиться. Да и вообще всё не так. Не хочу я в школу ходить. И по дому убираться не хочу. А родители всё заставляют. Гулять не пускает.

- Н-да, беда так беда. – Мурлыкнул кот.

– Вот я из дома убежала. А куда бежать то?! Только ноги промочила. Эх, вот стать бы птичкой в небесах. Такой свободной. - замечталась девочка.

Ну-у-у...стать птичкой можно. Есть у меня в знакомцах один искусный мастер. Волшебные вещицы делает. Хм-м-м...подождика...

Секунду назад расслабленный спокойный говорящий кот внезапно дёрнулся кузнечиком с места и стремглав умчался куда-то за угол магазина. Да так быстро, словно обратился в теневую кляксу на каменной брусчатке. Девочка лишь успела моргнуть, как зверь пропал из виду. Мир вновь стал прежним, где не происходило ничего необычного. Люди всё так же куда-то шли по своим делам, вопреки непогоде. Гудели моторы автомобилей. На перекрёстке противно пищал светофор.

- Может мне привиделось всё… помешательство какое... - пробормотала она встревоженно, но обыденность мира вновь содрогнулась.

Немудрено, что что-то привиделось. – Раздался уже знакомый голос. – Сидишь вся мокрая, а на улице не май месяц. Холодно и сыро. Небось простудилась уже.

Кот вновь сидел подле девочки, будто никуда и не сбегая.  В зубах он осторожно держал фактурную деревянную расписанную яркими красками маску некого неведомого существа. Необычайно красивую и притягательную.  Завораживающую.

- Возьми, пожалуйста. – сказал кот, после чего девочка приняла в руки искусное изделие. – Благодарствую. Так вот. Коль маску на лик свой оденешь, так тотчас же перевоплотишься в птицу и взмоешь в небеса. Захочешь в другого зверя обернуться, аль облик истинный вернуть – позови меня. Я везде услышу и примчусь. Только помни: не забывай смотреть в оба глаза! У птичек, знаешь ли, бывают собственные невзгоды. 

Поверить или нет?! Девочка не могла найти ответа. Уж больно всё вскружилось в голове, образовав из мыслей липкую кашу. Нахрапом никак не разобраться. Только со временем обдумать. Впрочем, чего вообще можно ожидать от говорящего кота, коего в природе существовать не должно?! Загадка. А маска тем временем манила некой неуловимой глазу силой. Девочка не удержалась. Надела. Мир вокруг тут же закрутился, в глазах потемнело и тело окутало некое странное ощущение, досель неизвестное и оттого наводящее на ребёнка отчаянный страх. Девочка пискнула. Зачесались ноги, руки, полезли перья, что-то хрустнуло и вот она уже порхает высоко в небесах.

- Крыльями! Крыльями маши, а не то разобьёшься! – Едва доносился крик кота.

Усатый проказник казался столь крохотным с высоты, словно блошка. Совсем маленький – почти не рассмотреть. Девочка взмахнула крыльями. Затем ещё и ещё, всё сильнее и сильнее, поднимаясь ввысь к столь желанным небесам. Вот какова на вкус свобода! Город раскрылся взору, расстилаясь игрушечным полотном, словно на ладони. Некогда казавшийся необъятным для понимания гигантскими исполином. Леса, поля, луга – всё, как будто нарисовано на картине. А красота небес ослепляла разум, заставляя молкнуть мысли. Нужно лишь просто наслаждаться. 

Но внезапно чувство безмятежности сменилось беспокойством. Порывы ветра с какой-то остервенелой силой ударили в пернатое тельце, заставив птичку кувыркаться прямо в воздухе. Раздались раскаты грома, налитое густой чернотой небо покрылось трещинами и озарилось яркими вспышками. Капли дождя устремились навстречу птице, мешая взору. Что-то вязкое теперь находилось в воздухе, не позволяя крыльям свободно двигаться, и страх овладевал разумом. Девочка в облики птицы отступила от попытки добраться до небес. Она вновь устремилась к земной тверди, будто в попытке бежать от настигающего врага, но порывы ветра не унимались и швыряли её каждый раз с новой силой. Вот-вот настигнут в спину молнии. Вот-вот случится нечто нехорошее! Непоправимое! Девочка вдруг осознала, что не летит. Она падает камнем вниз!

Котик! Спаси меня! – Взмолилась бедняжка. - Не хочу быть больше птичкой. Хочу... хочу... как ты! Сделай меня кошкой, что приземляется всегда на четыре лапы! – Вскричала птичка и мир окончательно померк в её глазах.

- Что-то недолго тебя хватило на своде в небесах. – Сквозь шум в ушах пробился знакомый мурлыкающий кошачий голосок.

Пушистый зверь в привычной беззаботной манере вольготно расположился на стволе поваленной сосны. Он лениво моргал заспанными глазами и облизывал лапку. Девочка же не могла прийти в себя. Страх никак не унимался. Она даже не сразу поняла, где оказалась: вокруг произрастал густой вековой лес, а не каменные просторы города.

Ой! Там так страшно наверху стало! Так страшно! – причитала она. – сначала небо чёрное, потом ветер, потом гром… потом...ой... что это?!

Взгляд девочки остановился на чём-то пушистом под собственными лапками...стоп! Лапками?! Да это же хвост! Настоящий хвост и мягкие кошачьи лапки! Опять чудеса! Девочка предстала в обличии рыжей грациозной кошки. Она потопталась вокруг себя, поиграла с хвостом и с минуту попрыгала. Всё получалось необычайно легко. Глаза востро улавливали малейшие пылинки, ушки наполнились звуками леса. 

– Да, птичкой быть нелегко. – Заговорил кот. – И у птичек бывают невзгоды… эй, стоять! - Под лапой у него что-то дёрнулось, а затем раздался полный возмущения писк.

- Вы чего, ироды, удумали?! Вы чего это?! А ну пустите меня немедленно! Слышите, али нет?! Да что же это такое! Что за произвол! Что за издевательство! Я бабе Яге пожалуюсь! По-мо-ги…ве-ве! – когтистая лапка прижалась к пню сильнее, из под которой показался сопротивляющийся мышонок .

- Молчи обед. Не разговаривай. Не видишь, что дитё голодное. Сейчас будем кормить тобой. Да лежи ты спокойно!

– Я мышь есть не буду! – Девочка тут же запротестовала, поняв удуманное пушистым собратом. – Фу! Мерзость! Гадость! Фу-у-у!

– Да здравствуй. Как это не будешь?! Чем питаются по твоему разумению свободные коты?! Жизнь бродячая не мёдом мазанная. Что поймаешь, то и съешь. Мы ведь охотой промышляем, так что… ай…кусается!

Мышонок оказался не из робкого десятка. Всё же исхитрился вырваться из цепкого захвата и немедленно скрылся под корнями ближайшего дерева.

Эх досада! Ну ничего. Сейчас ещё поймаем. Не беда!

– Та-а-ак...всё, хватит. Не хочу я больше никем быть. Ты, котик, лучше верни меня обратно. Пожалуйста. В человека обрати! Хорошо, конечно, в чужой шкуре быть, но своя милее.

А как же все твои проблемы?! А свобода?!

Хороша твоя свобода, да что с ней делать – ума не приложу. А забот полно и у птички, и у кошки, и у маленького мышонка. Пусть каждый лучше останется в своей шкурке.  Верни меня пожалуйста обратно. Я домой хочу. К маме с папой!

Ну что ж... – Кот хитро прищурился и согласно кивнул головой. – Хозяин – барин. Будь по-твоему. Закрой глаза, замри и сосчитай до десяти. Затем открывай.

Девочка послушалась, выполнив немудрёный наказ. Закрыла глаза. Сосчитала. Что-то неожиданно бумкнуло, после чего звуки леса стали угасать, а на замену им пришла шумная городская какофония. Мир вернулся на круги своя. Вновь холодный ветер бросал капли дождя в лица прохожим, неприятно пищал светофор, гудели моторы  автомобилей. Кто-то поодаль оживлённо с кем-то ругался, сетовав на тяжёлую жизнь. И больше ничего. Никаких чудес. Девочка с облегчением вздохнула, улыбнулась, да скорее побежала домой, провожаемая взглядом одинокого бродячего кота под козырьком дома. Пушистый проказник лениво потянулся, помахав в спину девочки хвостом, а после куда-то отправился по своим, наверное, очень неотложным делам, которые было необходимо закончить под закат уходящего дня.

Показать полностью

Сказка: Учёный кот

Небольшая детская сказочка, которая написана косонько, кривенько. Много опечаток и ошибок. Ко всему прочему редактор пикабу копирует всё через зацензуренное непотребство рукожопого разработчика. Отчего ненароком могу повредить ранимую душу граммар-наци или даже лишить того ясных очей. Не рекомендую тратить своё время на прочтение. Предупреждён - значит ворружён. Тем, кто посмелее и более споен, да крепок - милости прошу.

Порывы ледяного ветра в тот полный обыденности день безжалостно швыряли весьма увесистые капли дождя прямо в лица прохожих, кои оказались застигнуты врасплох суровой непогодой на каменных улицах небольшого серого города. Люди постоянно куда-то торопятся по своим очень важным, по их мнению, безотлагательным делам, забывая практически обо всём остальном на свете: в том числе про пробирающую до косточек мерзопакостную осеннюю зябкость. Бр-р-р. Осень весьма коварна в своём характере. Может поманить лучами солнца, мол, намекая на тёплый прекрасный денёчек и тут же обдать ветреной прохладой того, кто беспечно высунул нос нараспашку. А коль проделал несколько шагов от дома, так накроет стеной проливного дождя. После чего организмом займётся какая-нибудь болезнетворная пакость. Сегодня буквально каждый второй прохожий с усердием шмыгал сопливым носом, морща красное от холодного ветра лицо. Кто-то регулярно покашливал в кулачок и тёмные круги под усталыми глазами неизменно дополняли печальную картину. Вот вновь кто-то покашлял и громко чихнул: ну фу-у-у. Неужели нельзя носить с собой платок?! Упитанного размера дядечка бесцеремонно забрызгал слюня не меньше, как половины улицы. Мерзость! Всё же люди обладают завидным самоотверженным упрямством, совершенно неподвластным для понимания бродячего чёрного кота. Наш пушистый герой беззаботно сидел на каменном парапете под козырьком подле пошарпанной металлической двери очередного безликого подъезда, каких существует бесчисленное множество. Он важно распушил шёрстку, подбил под себя с боку длинный хвост и с видом превосходящего над всем мирским многообразием зверя наблюдал за творившейся вялой суетой. Ничего не происходило особенного или выдающегося. Даже судить нечего. Скукота. Наконец кто-то неудачно споткнулся и сел в лужу: теперь гарантированно бедняга захворает. Несколько других человек умудрились столкнуться друг с другом на весьма широкой и довольно пустой улице, после чего непогнушились хорошенько поругаться. И это на таком-то ветру! Бр-р-р… не лень им было! Видимо тоже безумно скучали, тем самым решив немного развеяться. А вот недалече под козырьком видавшего виды продуктового магазина сидит какая-то девочка, свернувшись практически в клубочек, и, вероятно, похныкивает. Так уж с расстояния прямо не скажешь, но ведь у котов на то есть «чуйка». Разумеют хвостатые каким-то скрытым способам чувства людей: то, что они эмоционально могут переживать внутри себя.  Только какое может быть дело до чужих слёз бродячему коту?! Верно. Никакого. Как и до блох на собаке. Не из вредности, по злобе или холодного безразличия. Нет. Просто коты исповедуют великую матушку лень. Куда приятнее полежать и погреться на солнышке, чем обременять себя какими-либо заботами. На худой конец, как сейчас, можно просто посидеть. Но сегодня всё же наш герой отчего-то не смог статься на месте. Может быть, совесть не чужда даже котам или просто скука донельзя извела: кто их хвостатых проказников знает.

- Прошу меня простить за то, что так бесцеремонно прерываю Ваши душевные страдания, но всё же: здравствуйте! – Обратился кот, когда приблизился к той самой девочке.

Бедняжка подняла лицо, которое досель прятала, уткнувшись в согнутые колени, и с недоумением осмотрелась по сторонам. Кто же это к ней обратился? Где этот человек?! Девочка явно не понимала, что категорически не устраивало кота. От задетой гордости он буквально раздулся, чуть не лопнув от переполнявшего возмущения. Нельзя не замечать котов. Никогда. И уж тем более их игнорировать. Они очень ранимы и обидчивы. Порой злопамятны и мстительны. Обидел кота – жди пакости. Пока хвостатый перебегал улицу под открытым дождливым небом его шерстка чуть намокла, оттого пакостник решил старательно встряхнуться. Слетевшие капли полетели в разные стороны, не миновав лицо ошеломлённой девочки.

- А вот раньше, знаете ли, воспитание было лучше. Да. На вежливое приветствие положено было взаимно отвечать – это уважение, знаете ли. – С надменным удовлетворённым видом продолжил разговаривать он.

- Кот… - наконец выдавила из себя девочка, не веря собственным ушам и глазам. – Не может быть. Говорящий кот!

- О-о-о, не просто говорящий, а учёный. – Хвост зверька многозначительно дёрнулся вверх, пока тот топтался маленькими кругами на месте. – Что?! Не читали?! «У лукоморья дуб зелёный, златая цепь на дубе том: и днём и ночью кот учёный всё ходит по цепи кругом.» Ох молодёжь…

Как это не читали… читали! – отвечала девочка. — Только это сказка. А сказки ненастоящие.

Что значит «ненастоящие»?! Я же здесь! Вот он я - потрогай.

И правда...настоящий. – девочка аккуратно погладила кота. – Но где же тогда дуб с цепью, по которому ты должен ходить?! Да и вообще наш город ни на какое Лукоморье ни капельки не похоже.

– Похож, похож. Всё зависит от угла, под которым смотришь. Правда цепь златую украли, а дуб спилили. Вон магазин построили на его месте. Полный кошмар! Представляешь?! Попросил там на днях себе рыбки отведать у торговки. Да не задарма, разумеется. Не подумай ничего плохого. Делом отработал: всех мышей переловил в кладовой. Захожу в магазин, беру в зубы причитающееся скромное вознаграждение: такую средних размеров форель. – От воспоминаний кот сладко облизнулся и причмокнул. -  И знаешь, что получаю?! Веником прямо по хребту!  Да за что?! Э-э-эх…я ж ведь учёный кот! И чем вынужден заниматься?! Воровством! Даже думать стыдно! Пфи... Ну да ладно сокрушаться. Лучше расскажи отчего ты здесь слёзы проливаешь. Никак сырости на улице маловато, иль обидел кто?! Авось подмочь смогу чем-нибудь.

Да вот жизнь собственная не мила. – Принялась сокрушаться девочка. - То тут, то там невыносимые проблемы: мама наругала за то, что постель не застелила. А мне бы отдохнуть! В школе тоже ничего не ладиться. Да и вообще всё не так. Не хочу я в школу ходить. И по дому убираться не хочу. А родители всё заставляют. Гулять не пускает.

- Н-да, беда так беда. – Мурлыкнул кот.

– Вот я из дома убежала. А куда бежать то?! Только ноги промочила. Эх, вот стать бы птичкой в небесах. Такой свободной. - замечталась девочка.

Ну-у-у...стать птичкой можно. Есть у меня в знакомцах один искусный мастер. Волшебные вещицы делает. Хм-м-м...подождика...

Секунду назад расслабленный спокойный говорящий кот внезапно дёрнулся кузнечиком с места и стремглав умчался куда-то за угол магазина. Да так быстро, словно обратился в теневую кляксу на каменной брусчатке. Девочка лишь успела моргнуть, как зверь пропал из виду. Мир вновь стал прежним, где не происходило ничего необычного. Люди всё так же куда-то шли по своим делам, вопреки непогоде. Гудели моторы автомобилей. На перекрёстке противно пищал светофор.

- Может мне привиделось всё… помешательство какое... - пробормотала она встревоженно, но обыденность мира вновь содрогнулась.

Немудрено, что что-то привиделось. – Раздался уже знакомый голос. – Сидишь вся мокрая, а на улице не май месяц. Холодно и сыро. Небось простудилась уже.

Кот вновь сидел подле девочки, будто никуда и не сбегая.  В зубах он осторожно держал фактурную деревянную расписанную яркими красками маску некого неведомого существа. Необычайно красивую и притягательную.  Завораживающую.

- Возьми, пожалуйста. – сказал кот, после чего девочка приняла в руки искусное изделие. – Благодарствую. Так вот. Коль маску на лик свой оденешь, так тотчас же перевоплотишься в птицу и взмоешь в небеса. Захочешь в другого зверя обернуться, аль облик истинный вернуть – позови меня. Я везде услышу и примчусь. Только помни: не забывай смотреть в оба глаза! У птичек, знаешь ли, бывают собственные невзгоды. 

Поверить или нет?! Девочка не могла найти ответа. Уж больно всё вскружилось в голове, образовав из мыслей липкую кашу. Нахрапом никак не разобраться. Только со временем обдумать. Впрочем, чего вообще можно ожидать от говорящего кота, коего в природе существовать не должно?! Загадка. А маска тем временем манила некой неуловимой глазу силой. Девочка не удержалась. Надела. Мир вокруг тут же закрутился, в глазах потемнело и тело окутало некое странное ощущение, досель неизвестное и оттого наводящее на ребёнка отчаянный страх. Девочка пискнула. Зачесались ноги, руки, полезли перья, что-то хрустнуло и вот она уже порхает высоко в небесах.

- Крыльями! Крыльями маши, а не то разобьёшься! – Едва доносился крик кота.

Усатый проказник казался столь крохотным с высоты, словно блошка. Совсем маленький – почти не рассмотреть. Девочка взмахнула крыльями. Затем ещё и ещё, всё сильнее и сильнее, поднимаясь ввысь к столь желанным небесам. Вот какова на вкус свобода! Город раскрылся взору, расстилаясь игрушечным полотном, словно на ладони. Некогда казавшийся необъятным для понимания гигантскими исполином. Леса, поля, луга – всё, как будто нарисовано на картине. А красота небес ослепляла разум, заставляя молкнуть мысли. Нужно лишь просто наслаждаться. 

Но внезапно чувство безмятежности сменилось беспокойством. Порывы ветра с какой-то остервенелой силой ударили в пернатое тельце, заставив птичку кувыркаться прямо в воздухе. Раздались раскаты грома, налитое густой чернотой небо покрылось трещинами и озарилось яркими вспышками. Капли дождя устремились навстречу птице, мешая взору. Что-то вязкое теперь находилось в воздухе, не позволяя крыльям свободно двигаться, и страх овладевал разумом. Девочка в облики птицы отступила от попытки добраться до небес. Она вновь устремилась к земной тверди, будто в попытке бежать от настигающего врага, но порывы ветра не унимались и швыряли её каждый раз с новой силой. Вот-вот настигнут в спину молнии. Вот-вот случится нечто нехорошее! Непоправимое! Девочка вдруг осознала, что не летит. Она падает камнем вниз!

Котик! Спаси меня! – Взмолилась бедняжка. - Не хочу быть больше птичкой. Хочу... хочу... как ты! Сделай меня кошкой, что приземляется всегда на четыре лапы! – Вскричала птичка и мир окончательно померк в её глазах.

- Что-то недолго тебя хватило на своде в небесах. – Сквозь шум в ушах пробился знакомый мурлыкающий кошачий голосок.

Пушистый зверь в привычной беззаботной манере вольготно расположился на стволе поваленной сосны. Он лениво моргал заспанными глазами и облизывал лапку. Девочка же не могла прийти в себя. Страх никак не унимался. Она даже не сразу поняла, где оказалась: вокруг произрастал густой вековой лес, а не каменные просторы города.

Ой! Там так страшно наверху стало! Так страшно! – причитала она. – сначала небо чёрное, потом ветер, потом гром… потом...ой... что это?!

Взгляд девочки остановился на чём-то пушистом под собственными лапками...стоп! Лапками?! Да это же хвост! Настоящий хвост и мягкие кошачьи лапки! Опять чудеса! Девочка предстала в обличии рыжей грациозной кошки. Она потопталась вокруг себя, поиграла с хвостом и с минуту попрыгала. Всё получалось необычайно легко. Глаза востро улавливали малейшие пылинки, ушки наполнились звуками леса. 

– Да, птичкой быть нелегко. – Заговорил кот. – И у птичек бывают невзгоды… эй, стоять! - Под лапой у него что-то дёрнулось, а затем раздался полный возмущения писк.

- Вы чего, ироды, удумали?! Вы чего это?! А ну пустите меня немедленно! Слышите, али нет?! Да что же это такое! Что за произвол! Что за издевательство! Я бабе Яге пожалуюсь! По-мо-ги…ве-ве! – когтистая лапка прижалась к пню сильнее, из под которой показался сопротивляющийся мышонок .

- Молчи обед. Не разговаривай. Не видишь, что дитё голодное. Сейчас будем кормить тобой. Да лежи ты спокойно!

– Я мышь есть не буду! – Девочка тут же запротестовала, поняв удуманное пушистым собратом. – Фу! Мерзость! Гадость! Фу-у-у!

– Да здравствуй. Как это не будешь?! Чем питаются по твоему разумению свободные коты?! Жизнь бродячая не мёдом мазанная. Что поймаешь, то и съешь. Мы ведь охотой промышляем, так что… ай…кусается!

Мышонок оказался не из робкого десятка. Всё же исхитрился вырваться из цепкого захвата и немедленно скрылся под корнями ближайшего дерева.

Эх досада! Ну ничего. Сейчас ещё поймаем. Не беда!

– Та-а-ак...всё, хватит. Не хочу я больше никем быть. Ты, котик, лучше верни меня обратно. Пожалуйста. В человека обрати! Хорошо, конечно, в чужой шкуре быть, но своя милее.

А как же все твои проблемы?! А свобода?!

Хороша твоя свобода, да что с ней делать – ума не приложу. А забот полно и у птички, и у кошки, и у маленького мышонка. Пусть каждый лучше останется в своей шкурке.  Верни меня пожалуйста обратно. Я домой хочу. К маме с папой!

Ну что ж... – Кот хитро прищурился и согласно кивнул головой. – Хозяин – барин. Будь по-твоему. Закрой глаза, замри и сосчитай до десяти. Затем открывай.

Девочка послушалась, выполнив немудрёный наказ. Закрыла глаза. Сосчитала. Что-то неожиданно бумкнуло, после чего звуки леса стали угасать, а на замену им пришла шумная городская какофония. Мир вернулся на круги своя. Вновь холодный ветер бросал капли дождя в лица прохожим, неприятно пищал светофор, гудели моторы  автомобилей. Кто-то поодаль оживлённо с кем-то ругался, сетовав на тяжёлую жизнь. И больше ничего. Никаких чудес. Девочка с облегчением вздохнула, улыбнулась, да скорее побежала домой, провожаемая взглядом одинокого бродячего кота под козырьком дома. Пушистый проказник лениво потянулся, помахав в спину девочки хвостом, а после куда-то отправился по своим, наверное, очень неотложным делам, которые было необходимо закончить под закат уходящего дня

Показать полностью 1

Принц и бабайка

В одном царстве, не таком уж далёком государстве, при дворе батюшке царя завелась одна занимательная беда: шебутная Бабайка. Вроде росточком небольшая, но вредной удалью с избытком обладала. Батюшке царю думы надо государственные думать, проблемы людские решать, да вот никак не получается. Сидит он за своим письменным столом, бумаги важные изучает: прошения всякие, жалобы, расходы и доходы государственные. Как вдруг откуда-то раскатывается шумным громом по всем палатам невыносимый грохот, отчего все умные мысли из головы мигом разбегаются. Пади тут подсчитай всё правильно! То кто-то пошебуршит под столом, то где-то на ухо ругательства нашепчет. Не погнушиться и за ногу куснёт. Постельное бельё всегда раскидано, посуда, ложки. Ничего на своих местах найти нельзя.  Бардак одним словом кругом великий.  Слуги ходят все понурые, уставшие. Выспаться толком никто не может.

И вот однажды бабайка превзошёл по пакостям своё же мастерство! Вознамерился выйти молодой Царевич спросонья рано утром на крыльцо, дабы по доброй привычке спортивную зарядку сделать. Да, как только открыл он двери, так на него ведро с ледяной колодезной водой упало. Ой-ой-ой! Дыханье мигом сковало от холода, всё вскружилось, ведро застряло надетым прямо на голове. Оступился Царевич, пошатнулся и кувыркнулся через перила. По несчастью, внизу спал подле будки старый дворовый пёс, на которого наш надо сказать весьма упитанный Царевич неудачно приземлился. Собака такого пробуждения не оценила. Лохматый сторож, ещё толком не пробудившись и больше от страха, куснул Царевича за причинное место, кое по обычаям так любит находить приключения. За попу, получается! Закричал Царевич, да так и побежал, не глядя с ведром на голове. Как он перешмыгнул, через высокий бревенчатый частокол – никому непонятно было. Только и сверкали голые пятки.

Долго ли бежал, коротко ли, но остановил его могучий дуб. Врезался Царевич в древо, повалился наземь. Ведро наконец слетело с головы, зато на лбу две шишки красовались, словно рожки. Полежал он так немного, отдохнул. Решил всё же осмотреться. Глядит, а рядом стоит избушка! Да не простая - на курьих ножках. И бабушка на крыльце: взъерошенные седые волосы, нос длиннющий с бородавкой на конце и нога костяная. Стра-а-ашно-о-о! Слов нет.

- Баба Яга, ты не ешь меня, пожалуйста! – Взмолился Царевич.

Сразу признал, кто пред ним стоит. Ягу все уважали! Не только за почтенный возраст, но и за хитрый ум, который великолепно сочетался с умением колдовать. Бабка-то она не злая. Странная – чего греха таить. Вот только слухи ходили про неё разные. Не всегда хорошие. Порой жутковатые. Поговаривали, что однажды кого-то в козлёночка превратила. Вот как!

- Сума что-ль сошёл, окаянный?!  - Баба Яга с обидой насупилась, скривила свой длинный нос и, как давай ругаться. – У меня грибов, да ягод полон лес! На кой ты мне сдался, чтобы есть тебя?! Самый вкусный, да?! Пришёл тут, понимаешь, ежей мне всех распугал, зайцев до нервного срыва довёл и ещё бабушке выговорил такое. Не стыдно?! Что это вообще происходит! Третий вот такой на неделе ко мне забегает и всё грубости норовят отвесить. Ишь какие…

- Да не злым умыслом ведомый я, бабушка, а гонимый существом злобным. Понимаешь, завелось у нас во дворце чудо – юдо проклятое. Ни дня покоя от него нет! Извел всех: от царя батюшки моего и до кота амбарного.  – Царевич страдальчески продемонстрировал свои шишки на лбу и прокусанную дыру в штанах на том самом злополучном месте. – Что делать – никто ума приложить не может. Ты не серчай уж. Коль позволишь вину пред тобой загладить, хоть немного, попрошу сегодня царского пекаря тебе угощения приготовить. Он у нас мастер в этом деле будь здоров! Пальчики отку…кхе-кхе…пальчики оближешь! – Тут Царевич призадумался. - Слушай, бабушка Яга, может подскажешь, как с Бабайкой сладить?! А?! Пади в долгу не останемся. Договоримся!

- Хм-м-м… отчего ж не помочь, коль сам молодой Царевич в должники проситься. Старенькая я ужо, от помощи никогда не откажусь. Хм-м-м…Бабайка значит. Есть средство! Возьми-ка ты клубок вот этот волшебный и положи его ночью в покоях своих под кровать. Бабайка придёт дела пакостные сотворять, мимо клубка пройти не сможет. Запутается! А под утро вы уж с ним и порешаете. Вот только помни молодой царевич: Бабайка существо не злобное и просто так никого обижать не станет. Всё…Утомилась бабушка. Ступай к себе домой, Царевич. Ступай!

Поблагодарил Царевич бабу Ягу, в ножки низенько поклонился, и отправился домой. Сделал всё, как было велено. Лёг спать. А на утро Бабайка был пойман! Сам чудо-юдо росточком с пол вершка, а шуму от него исходило…у-у-у…не найти таких слов, чтобы описать. Зато батюшка царь аж приплясывал от радости.  Матушка слезу от счастья проронила. Слуги с облегчением поминутно охали.

- Ох подлец! Ох негодник! Изловили! Ха! Только, как теперь избавляться от него надобно?! К коням не привяжешь, да топором не попадешь – малой больно. Утопить его что ли?! – Предложил батюшка Царь.

- Да сапогом раздавим – вот и все мученья. – Сказал верный богатырь из личной охраны царя.

Тут-то и посыпались предложения от всех подряд.

- Да вы что какие кровожадные. – Внезапно вступился молодой Царевич за Бабайку. – Баба Яга сказал, что Бабайка неплохой. Нельзя его топить. Надо узнать отчего он жизни никому не отдаёт.

- Да, как же мы об этом узнает, коль стервец лопочет не по-нашему?! – спросил Царь.

Задумался Царевич, голову почесал. На бабайку посмотрел – тот всё кричит, ручками машет и что-то показать вроде бы хочет. Да как тут разобрать?! Ах вот! Сидела у него в ножке большущая заноза. Оказалось, Бабайка ругался не по злобе своей. Просто больно ему очень было. Вот он и бегал всё, крушил. Не безобразничал, а пытался помощи просить. Просто не знал, как правильно это делается. Потому казнить Бабайку, конечно, никто не стал. Отвели его к лекарю. Достали занозу, рану обработали, да в царских палатах жить оставили. Домовому, значит, в компанию. И всё стало у них хорошо, да спокойно.

Показать полностью

Вдова

- Восстань же суженный пред мной,
Забудь загробный ты покой.
В гниющей плоти ты явись
И только правдой разразись.

Под шум разъярённого ветра молодая дева вздымала изрезанные дрожащие руки ввысь на встречу ледяным каплям дождя и разверзшемуся чёрному небу, где в зловещих клубах туч то и дело расползались ужасающие паутинки сверкающих молний. Небо без устали властно громыхало, будто пыталось придавить девицу к земле одним лишь гласом дикой стихии. Опустить её лицом в грязевую жижу, тем самым демонстрируя ничтожность человека пред проявлением самой природы. Но дева была непоколебима. Безумные широко раскрытые голубые глаза не смели даже моргнуть от летящих в них капель и яркий свет молний при каждом ударе отражался в них, подобно зеркалу. Бледные губы кривились, дыхание сбито, длинные белые волосы спутались.  И она танцевала, при каждом движении разрезая ноги об острые камни, что таились в размякшей от дождя земли. Осталось ли в ней что-то от человека?! Пожалуй, об этом было не узнать. Дева хриплым сорвавшимся голосом продолжала.

- Заклинаю жаркое Ярило,
Что с рожденья мир нам озарило ,
И холодную луну! Землю – матушку прошу.
Пламя, ветры, воды, горы…

Пусть расскажет милый мой,
Кто ж отправил в мир иной…
Какие есть на то грехи
Иль пал от зависти руки.

Сколько времени ушло на мольбы: да никто за тем не следил. Но вот раздвинулись подле редкого лесочка колючие кусты. Безумный взгляд на молодом лице сменился поначалу на осознанный, затем будто смытый проведённой кровавой ладонью по лицу вступил ужас и мгновенно переменился на отчаяние. Порой желаний стоит бояться. Ведь им вполне себе свойственно сбываться. Суженный, любимый и желанный явился к ней. Дева молила об этом, просила всех возможных богов. Но до конца нутро веровало, что её жених лишь где-то временно застрял от случившихся неожиданных невзгод. Может захворал в дороге, сломал ногу или ещё тысяча причин. А боги, мать природа – это всего лишь дурацкие сказки. И вот он стоит. Её опора и судьба. С прогнившей дырой в животе, с обглоданными зверьём торчащими рёбрами и едва узнаваемое покрытое трупными пятнами столь родное лицо, ныне вызывающее приступ рвоту. И невыносимый сладковатый запах самой смерти…

- Нет… - Голос девы дрожал, а руки потянулись к супругу, описывая с расстояния движения, как будто она пытался погладить того по щеке.

Но чувство страха не давало сделать шаги навстречу.

- Жизнь свою отдам с душой за срубленную голову того, кто это сотворил…

- Не смей! – Промолвил мертвец. – Столь слов тяжёлых ты спускать не смей. Обратно их вернуть не смочь. Прикрой уста. Я из власти самой Нави, а ты прекрасный мой цветок. Да… Совсем ещё нераспустил бутона лепестки, но благоуханием своим сманила душу в оковы прочнее самой крепкой стали. Не увядай…прошу…

- Да как же без тебя я проживу?! Кто сотворил с тобой такое, и за что?!

- А…для злодеяний много и не надо. В корчме, где я остался на постой, один купец пленился красотой хозяйской дочки и силой вознамерился юным телом овладеть. Да от кулака он посрамился моего. Не стерпело сердце подлое обиды, так хладной сталью угадили под моё ребро. И всё…ушёл я дорогою цветов.

- Не прощу… Не смогу…

- Постой! Не жалеешь ты себя, так наше пожалей дитя, что под твоим сердцем притаилось. – мертвец постучал себя в грудь. – Не губи ни себя, ни его.  

Слёзы полились ручьём по её щекам. Мы привыкли, как сказки обретают счастливый и добрый конец. Но в тот день, когда восстал мертвец, в одной захудалой корчме замертво свалился один всем опостыливший купец. Что с ним произошло – никто не понял. Да и, признаться, никто сильно не вникал. Даже не торопились помочь. Уж больно человек был нехороший и делами он прославился погаными. Поговаривают, что внезапно у того просто свалилась голова с шеи наземь, когда он пытался пнуть сапогом дворовую собаку.  Вот такой пришёл конец. А неподалёку в деревне, на каменистом берегу местной речушки, местные заприметили чудо: откуда не возьмись появились два сплетённых друг с другом дуба, где между стволами в лоне расщелине плакал одинокий младенец.

Показать полностью

Кот Гаврилыч

Как-то раз в одной разорённой войной деревне мимо проходящие солдаты нашли в полуразрушенном дворе на останках сгоревшей избушки еле живого раненого кота. Жил он там при добрых временах, или же просто спрятался, где волею судьбы пришлось – об этом теперь доподлинно никто не расскажет. Все погибли или разбежались кто куда. Ну что ж поделать. Бросать своих, пусть даже то несчастная животинка, дело неблагородное и в корне неправильное. Солдатики кое-как помогли пушистому зверю, чем смогли: раны обработали, перевязали. Водой напоили, кашей с полевой кухни угостили. Чем сами богаты, тем и рады. Выходили немного кота – смерть от его пушистого хвоста отвели.  Вот только куда его девать?! С собой на поле брани ведь не потащишь – не место там для зверя. На войне добра не ищут. На войне гуляет смерть. Пришлось проблему решать по ходу движения.

Приютил кота один хромой мужичок из соседней деревни, который одиноко проживал на отшибе: Прокофий Иванович. Жилось ему тяжело. Жена скончалась от болезней, дети все погибли в битвах. Страдал покалеченной ногой после неудачной встречи с косолапым недружелюбным мишкой в лесу. Да и времена стояли тревожные. Бывало весь день одну корку хлеба во рту помусолишь и на этом хватит. Спасибо, накушался - теперь бы чего завтра найти поесть, да в ночь с голоду не помереть. Но всё же пожалел Прокофий животинку. Забрал к себе. Оно, вроде, как вдвоём всё повеселее беды делить. Вот так попрощались солдатики со спасённым зверем, погладили его на прощанье и отправились дальше в путь.

А кот вскоре окреп! Раздался немного в боках, щёки наел. Раны все зажили, оставив после себя на тельце шрамы. Некогда тусклый взгляд голубоватых печальных глаз преобразился в уверенный и наглый. И получил кот имя в честь местного бычка: Гаврилыч. Едой пушистого никто не обижал, а он в свою очередь запросто так не харчевался. По дому порядок навёл: всех грызунов извёл. Успевал к мельнику сходить поработать, у соседей ловлей промышлял. Кот – зверь очень полезный для деревни. За работу свою исправную разумеется полагалась награда. А как иначе?! Тем более ведь зверь при ранении. Бабушка Зинаида, соседка Прокофия, утречком из крынки молока обязательно подольёт в миску, а коль уж совсем раздобриться – тут и сметанки перепадёт. За мельником Степаном тоже никогда не станется! Увидит Гаврилыча у амбара, так без угощения не отпустит. Вот и прижился котофеич на новом месте. Жил, был, да не тужил.

Но беды, как водиться, за порог уходят ненадолго. Всегда возвращаются. Порой большой гурьбой наваливаются, после чего приходится разбирать жизненные погромы с большим трудом. Как-то раз случилось несчастье; соседский мальчуган Петька потихоньку потаскивал сахарок из бабушкиного сундучка. Баба Зинаида пропажу заметила только к вечеру, за что крепко провела воспитательную беседу с ремнём для своего внучка. Сидит Петька, плачет на пороге дома. А Гаврилыч к нему ластиться, о ногу трётся.

- Чего пришёл, жрать хочешь?! – Шмыгая носом спросил Петька у кота. – Так шёл бы ты, блохастый, крыс ловить. Хоть какая-то польза от тебя была бы.

- Мур! – Гаврилыч ткнулся пушистой мордой в сапог мальчика.

- Ну что ты пристал?! Говорю же, нет у меня ничего. Вот только кусочек сахара остался. Будешь – Петька протянул коту сжатый в пальцах остаток лакомства, а кот всё так же муркнул, да и ласково боднул кулачок.

Обронил Петька сахарок. Тут-то злость на него нашла, будто кто-то на угли подул и сухой травы подкинул.

- Да что ж ты, дурак, делаешь?! Да ты знаешь сколько он стоит? Вот я тебе …

Ударил Петька тяжёлым грязным сапогом со всего маха. Да так, что кот с визгом полетел до самого забора в кусты, после чего мигом драпанул и скрылся где-то во тьме. Парень фыркнул и снова уселся на порог грустить дальше. Посидел так с пол часа, пока мёрзнуть не начал, да и отправился в дом спать.  Прошмыгнул украдкой мимо бабки, чтобы лишний раз ей глаз не мозолить, забрался на печь и так скоро уснул. Наступило утро! Петька продрал заспанные глаза, потянулся сладко, стал оглядываться. Кругом никого и стояла гробовая тишина: петух не горлопанит, птички за окном не поют. Бабушки, по всей видимости, дома не наблюдалось.

- Как это так?! – Прошептал в слух мальчик, завидев пустой стол.

Баба Зинаида была очень строгих нравов, но чтоб оставить внука без здорового завтрака – да ни в жизнь такого не случалось. Война войной, а обед с завтраком и ужином у неё всегда по расписанию. Только попробуй отказаться! Разговор короткий. Мужик должен есть, дабы рост в силу шёл. Тогда никакие болезни будут не страшны. Впрочем, Петьку уговаривать на столь приятное организму дело никогда не требовалось. Готовила Зинаида всегда вкусно, ароматы яств стояли просто волшебные. Кушай на здоровье, пока те самые кушанья имеются. Но куда же она сейчас пропала?!  

Подыматься с печи мальчику категорично не хотелось. Лень просто требовала забыть про мирские заботы и придаться сну ещё хотя бы на пару часиков, но на сердце заскребла тревога. Никак беда приключилась?! Надо бы разведать. Петька потянулся, скинул с себя одеяло и нехотя спрыгнул с печи, поёжившись от пробежавших по телу мурашек. Холод скользнул под лёгкую рубашку, взбодрив и прогнав прочь остатки сна – странно, ведь на дворе стояла середина жаркого лета. Пришлось быстренько засеменить, дабы накинуть потрёпанную старую телогрейку и отправиться на улицу. Но стоило парню только подойти к двери, так та со скрипом отворилась, чуть ли не ударив с силой в лоб. Морозный холод с шумным ветром ворвались в избу, играючи неся за собой маленькие льдинки, и пробрали Петьку так, что дыхание сбилось. На пороге предстал Прокофий.

- Петька! Давай мигом одевайся теплее и дуй за дровами, чтобы печь растопить. – Скомандовал мужик. - А то околеешь тут от холода. Видишь на улице чего твориться! Погода сума сошла.

- Чуть не прибил меня, дядь… А бабушка то где?!

- Бабка твоя посевы спасать побежала и скоро её не жди. Ох и чем же мы так провинилась-то, а?! Ежели ничего путного не придумаем, то считай все пропали. Урожай весь помёрзнет – страшный голод придёт. Всех приберёт.

Петька засуетился. Стал искать валенки, да свитер вязанный. К тому же холод не на шутку стал подгонять мальца, уже не просто забравшись под одежду. Заставлял постукивать зубами, ёжиться и подпрыгивать на ходу. Крутил пятки ног, легонько прихватил за кончик носа.

- Дядь Пракофий, а как же так произошло?! У-у-ух… разве же не зимой морозу со снегом положено быть?!

- Положено зимой – то правда, да. Но вот природа распорядилась иначе. Никак наказание нам послано.

- Наказание?! За что же это?!

- Кто ж его разберёт. Прабабушка моя рассказывала про нечто подобное: в ранней юности её, мол, злоба людская несчастье навлекло. Один мужик коня раненого изводил почём зря. Раз окатил его морозным вечером из ведра отхожего, так конь по ночи копыта и откинул. Замёрз, значит. И вслед за смертью коня морозы лютые ударили: река льдом занялась так, что мельница наша встала. Нет муки – нет еды.

- И что дальше?!

- Да ничего. Перемёрло пол деревни за неделю вместе с тем мужиком – нашли его в доме околевшим. И в тот же день, когда тот мужик умер, вдруг теплом повеяло и река вскрылась. Ладно, хватит лясы точить. Давай дрова тащи, а я побежал. Подмогу людям. Из еды скромно всё. Вот тут кулёк небольшой тебе… и это, слушай, дело есть: кота я своего найти не могу. Вчера с вечера домой не воротился. Может увидишь его, так пусти в избу погреться. Ладно?!

- Хорошо, дядь, запущу.

Петька закончил утепляться, распрощался с Прокофием и умчал на улицу. Тут мороз сплоховал: пронять ватные штаны, варежки, валенки и свитер у него не получилось, потому будто от отчаянного бессилия сильнее закусал за щёки и нос. Мелкая ледяная крошка, не похожая ни в какое сравнение на обычный осенний пушистый снег, тонким слоем покрывала землю и при каждом шаге издавала скрип: хрум – хрум, хрум-хрум. Чудеса, да и только! Жуткие чудеса получается, если станется совсем нечего есть. Парень добрался за угол дома до дровяной кладницы. Глядит, а в дровах виднеется пушистый бок.

- Гаврилыч, ты что ли?! Замёрзнешь ведь. Ну ка пойдём… - слова оборвались.

Припорошённый всё теми же ледяными осколками кот свернувшись клубочком мирно лежал в щели между сложенными пеньками. Его хвост слегка свисал вниз, а помутневшие глаза безжизненно уставились куда-то вдаль. Гаврилыч был мёртв. Мальчик бросился к покойному зверю, до конца не веря в случившееся, пихнул его легонько, но коснувшаяся пушистого лба рука почувствовала лишь мертвенный холод.

- Неужто это я тебя так?! – Осознание больно настигло Петьку, ударив подобно пущенной в грудь стрелы, и по щеке его скользнула слезинка. – Как же так?! Не, не может быть…

Паренёк закрутил головой, напрочь отвергая свою вину. Ударил – было дело. Но кот ведь дал стрекача! Бежал на своих четверых, что есть мочи. И всё бы ничего, да грязный след сапога так и остался запечатлён на серой шёрстке Гаврилыча. Под ныне побелевшим носиком осталась замёрзшая кровь, как свидетельство того, что не мороз принёс зверю вечный покой.  Внезапно позади раздался хруст льдинок.

- Дядь Пракофий, я… - Петька вздрогнул, обернулся.

Но стоял перед ним не Прокофий Иванович. Это был огромный дядька под два метра ростом в меховом чёрном тулупе с сучковатым деревянным посохом в руках. Его длинная седая густая борода развивалась на ветру, из-под нависших бровей взирал суровый взгляд, который никоим образом не предвещал доброго расположения.

Кто вы?! - Чуть слышно прошептал мальчик.

- Хм, по-всякому меня называют: кто-то колдуном, другие духом тёмным, а кто-то на божество ровняет. Здесь в народе кличут Карачун. – Голос прозвучал столь громко и уверенно, что припечатал мальца окончательно к земле. – Твоя работа?! – Дядька повёл посохом в сторону покойного кота.

- ߅߅

- Вижу, что твоя, хоть нутром не признаёшь. Ну что ж, оправдаться, малец, хочешь? Хорошо. Дам такую возможность. За содеянное расплату держаться придётся. Вот воля моя: на рассвете следующего дня должны за тебя слово молвить три человека. Коль найдут они оправдание гнусному поступку – отпущу. Коль молкнуть станут – вчетвером на веки вечные в услужение ко мне уйдете. В земли вечных холодов на приграничье самой нави, где души мёртвых плачут по грехам и глыбы льда из слёз служат им тюрьмой. Надумаешь сбежать – всех здесь заморожу.

Посох незнакомца ударил оземь, тут же взвился воющий ветер, ледяная крошка ударила в лицо. Петька только на мгновенье зажмурился, смахнув рукой с глаз, а страшного дядьки, как будто небывало. Ни следочка после себя не оставил.

- Разве ж так бывает?! - Промычал паренёк. - Иль привиделось мне… нет, всё на яву. Это точно. И что ж тогда делать?!

Скованный страхом в раздумьях мальчишка простоял столбом незнамо сколько времени, пока пальцы рук не одеревенели от холода. Петька понял, что дрожит, словно одинокий осенний лист на ветке, который вот-вот замертво сорвётся и гонимый озорным ветром упадет на твердь, где его скроет от посторонних взоров снег. Будет тот медленно гнить до наступления самой оттепели, пока смрад разлагающегося тела не соберёт всех голодных зверей с опустевшей от людей округи. Мальчик встряхнулся. Собрал дров, побрёл в избу, пошмыгивая носом. Затопил печку и уселся рядом греться. Колющая боль занялась конечностями, как только почувствовала тепло, но паренёк не обращал внимания. Он словно заворожённый сидел на скамейки, уставившись на трескучие объятые пламенем дрова.

- Кто же за меня теперь слово молвить будет. Кому я нужен, кроме бабушки?! Глядишь пореву, так может сжалиться надо мной кто-нибудь… Не-е… - Начал рассуждать он. - Дядя Пракофий ни за что не простит. А ежели простит, то как оправдать сможет?! Какие слова для этого найти?! Да и бабушка по делу ничего не скажет. Справедливая она, совестная. В ноги свалиться, прощение за меня просить будет. Но оправдывать не сумеет. И изведёт их всех страшный незнакомец в землях мёрзлых… Как пить дать изведёт…

Просидел охваченный отчаянием паренёк весь день и до самой поздней ночи. Даже кусок хлеба в горло не шёл, притом живот возмущённо урчал, настойчиво требуя внимания. Петька всё же нехотя приговорил сухую краюшку с кружкой воды. Настроения от этого не прибавилось, зато живот притих. И надо бы лечь спать, да разные мысли лезли, аки черти из всех щелей: и постыдных валом, и хватало по чести справедливо чистых. Для сна просто не оставалось место в голове. Совесть боролась с подлостью. Доблесть – с поганым страхом.

- ну что ж...да будет так. – Петька хлопнул себя по коленям, приняв окончательное решение. - Раз я свершил злодеяние, так мне и ответ держать надо. Одному. - С этим он и откинулся на лавочку отдыхать.

Глаза никак не хотели смыкались, потому длилась ночь мучительно долго. Сердце рвалось из груди, так и норовя разорваться на части. Разум без устали боролся с дурнотой в голове. Оттого по утру Петька поднялся донельзя измученным. Ноги еле волочились, глаза не могли толком сфокусироваться на чём-либо. Собираться пришлось кое-как через силу.

Вышел мальчик на улицу. Видит у порога птичка лежит. Замёрз видать пернатый бедолага, да вроде бы ещё не насмерть. Никак грудка вздымается еле заметно. Петька птицу в руки взял и давай дыханьем согревать. Пернатый поначалу никак не среагировал, а немного загодя отогрелся и глазками зашлёпал, испуганно закрутил головой.  Прочирикал возмущённо и за палец клювом цапнул. Экий наглый! Вроде бы даже брови сердито нахмурил.

- Вот и вся благодарность, да?! – Мальчик разжал руки и птичка тут же упорхнула по каким-то своим, видимо, очень важным делам.

- А сам то какую службу для кота сослужил, когда он тебя жалеть пришёл? О ноги тёрся, мурлыкал.  – Тот самый громогласный голос, услышать который мальчик всю ночь до ужаса боялся, заставил затрепыхаться сердце до колющей боли.

Бородатый дядька явился внезапно, как и прошлым утром. Словно сам могучий ветер его доставлял до нужного места.

- Я …  я… - Слова у мальчика застряли в горле: ни вздохнуть, ни выдохнуть.

- Ты. Что ж ты один явился? Аль жизнь стала не мила?

- Мила, дядя Карачун, мила! Но вина за мной стоит крепкая. Словами от неё не скроешься, с себя грязь порочную не смоешь. Сгубил я кота по глупости своей и больше никого губить не стану. Делай со мной, что хочешь! Только деревенских не трогай.  Я ударил, значит мне и ответ держать.

Сам мальчик храбро выпятил грудь, но каждое слово срывался с дрожащих уст с обрывками, запинанием. Глаза тщетно пытались смотреть в лицо жуткого гостя, но тот без труда сминал волю.

- Хм-м-м… Вот, значит, как. Отчего ж синички моей помог?

- Синички? А…этой… Так не знаю. Жалко её стало.

- Значит кота было не жалко?

- Дядь Карачун, не намеревался я кота со света изводить. Ей богу не намеревался! Злоба во мне накопилась. Обида. От бабушки за проступок по шее получил. Вот так не совладал с собой и выплеснулось всё наружу с глупой дури. Нет, я понимаю, что это не оправдание, но в этом я честен.

- Хм-м-м… Злоба людская - великая сила. Стоит зёрнышку прорасти и вскоре всё сердце заполонит, что сорняк в огороде. В злобе своей можно горы своротить, но не видать человеку никогда покоя. Брат пойдёт на брата, а отец на сына своего. – Карачун умолк на мгновенье, с задумчивым видом погладив свою бороду. -  Ну что ж, спасибо тебе за синичку мою. Отогрел. Значит в руках твоих не одна жизнь согрелась, а целых три. Отпущу тебя, так уж и быть тому. Надеюсь моё появление пошло на пользу каждому, кто проживает в этих краях. В ином случае второй раз забреду сюда на огонёк, потушу его и уйду. Но отметину свою оставлю на тебе, как напоминание.

Вновь взвился резкий порыв ветра. Вновь в глаза угодили льдинки. И дядьки нет. Ни следочка. Мальчик всё стоит - не шелохнётся. Час простоял, два. Третий пошёл.

- Петька, ты чего там стоишь?! – Прокофий бежал с широкой улыбкой на небритом лице и бодро размахивал руками. - У нас там чудеса творятся: все посадки ещё вчера помёрзли, а сегодня по утру вдруг ожили! Представляешь?! Промёрзшие стебли прямо из-под снега поднялись. На глазах жизнью налились, зазеленели. Стоят, будто ничего не бывало. Во матушка природа представления нам закатила. И на улице тепло стало. Что такое происходит – не пойму. Ты это, самое, голодный пади? Пойдём угощу тебя чем-нибудь. Зинаида только к вечеру вернётся – она там порядки наводит и глазам своим не верит. Меня, хромого, отослала к тебе. Не поспеваю, видите ли, за ними. Идёшь?!

- И правда потеплело. – Петька топтался в валенках уже не на промёрзшей земли, покрытой хрустящими льдинки, а в подтаявшей грязной луже. - Дядь Пракофий.  Я позавчера кота твоего стукнул. Да так стукнул, что он дух испустил. В кладнице дровяной лежит у дома. Похоронить его надо.

- Да что с тобой?! Какого кота?! Гаврилыч что ли?! Так он дома сидит. Щёки запасами моими наедает.

- Дядя Пракофий… Говорю же… в кладнице между пеньков лежит… Ногой я его по хребту ударил. Ты прости меня, пожалуйста.

- У-у-у, точно заболел. Да я только что мимо кладницы пробегал – нет там никого. А Гаврилыч дома сидит. Вон, сам посмотри. Морда наглая из окошка торчит и усами нам помахивает. Жрать он там в одиночестве измучился. Компанию себе желает. Давай-ка ты, это, пойдём. Травок тебе целебный заварю… Не-не-не, не отнекивайся. Пойдём.

А Петька то не отнекивался. Никак не мог в себя прийти, глядя, как в маленьком окошке соседнего домика и правда виднелась пушистая знакомая морда. Мальчик охнул, приоткрыл рот, да так и свалился без памяти. С головы слетела шапка, обнажив поседевшие волосы – отметина Карачуна. Сильно тогда Прокофий за мальчишку испугался. На руки скорее его подхватил, в избу занёс. Травок, как полагается заварил, медку достал. Носиться вокруг мальчика, а тот только на кота уставился и мычит неразборчиво. Ни слова толком выговорить не может.  С тех самых пор Петька разучился говорить: проклятье то Карачуна, или же просто болезнь настигла – никто не знает. Ведь историю поведать он никак не мог.

Показать полностью

Не на своём месте

Сухенький старичок с лохматой бородой и торчащим изо рта большим жёлтым зубом неистово разорялся бранными словами возле местной поликлиники и от бессильной злобы периодически колотил грязным сапогом входную металлическую дверь, отчего та приобрела соответствующий сапогам неблагоприятный вид.

  • Авдей Бесогонович! Что ж вы, это самое, дверь-то казённую так бесцеремонно ногой бьёте?! Вон, как запачкали! Ой, а уши! Что у вас с ушами?! Покраснели, словно помидоры. - В происходящее надругательство вмешался от нечего делать другой старичок, который безмятежно прогуливался по улице и случайно приметил своего знакомца.

Он был вида более ухоженного. В небольших круглых очках с редкими прилизанными седыми волосами, носил чёрное пальто до колен и кожаные перчатки, так как на улице всё же было немного морозно и дорогу покрывали маленькие хлопья снежинок.

  • О-о-о, растудить твою тудыть! - Авдей Бесогонович распылялся всё больше и больше, а вместе с ним его борода каким-то невероятным чудом приобретала первобытный взлохмаченный вид и словно на глазах разрасталась в разные стороны скрюченными толстыми волосинками. - Пришёл тут, понимаешь, здоровье своё поправить, а они с порога мозги мне давай полоскать. Да ещё орут! Мол, а чего это у вас вот так в карточке написано, если надо по-другому?! А мне-то откуда знать! Не я ведь её заполнял! По записи очереди своей не дождёшься, так без записи же в той самой очереди тебя и похоронят. Вон клюкой, как дали по макушке. - Авдей Бесогонович страдальчески продемонстрировал свою лысину, где действительно красовалась приличных размеров шишка.

  • Капитализьм! - Старичок в пальто многозначительно поднял палец, всем своим видом выражая глубокое презрение столь несовершенной системе и с сочувствием похлопал пострадавшего от нападения злобной бабки Авдея. - Стравливают нас, как собак блошистых на боях, а ведь у самих то оскал звериный.

  • Да, едрить твою картошку на пюрешку, какой же такой капитализьм, если меня за грошики лечить не хотят?! А?! Пришёл в платную клинику, значит, деньги взяли, а лечить - фиг тебе без масла. Сидит в кресле важный такой доктор с ряхой в размер тыквы у Клавдии на огороде, тыркает в бесовский телефончик и диагноз мне подбирает через всемирную паутину богомерзкого интернета. Опосля же витаминов в три альбомных листа выписал и на повторный приём отправил. Три зарплаты, аки с куста! Это что такое?! Как же это понимать? Капитальзьм… Тьфу!

  • Ну-у-у…Авдей Бесогонович, это жизнь. Вы ведь сами почётный работник ЖКХ и вурдалак со стажем. Во время снегопадов ни один десяток литров крови выпили из жильцов вверенного вам дома: лампочки воровали, подъезд не обрабатывали, зимой траву на лужайке косили, а надо было бы снег убирать. Пади должны понимать, что здесь, да как работает.

  • Я - это другое! - Заверил вурдалак. - Жизнь расположила на ненавистное место. А что делать? Вот работаю. Душа требует испить кровушки - отказать не в силах. В конце же концов мне все должны. Я мужчина молодой, до пенсии ещё лет двести ждать,

  • Вот! Своё дело любить и уважать надо, даже если ты, простите, продукт жизнедеятельности на лужайке собираешь. Но мир у нас устроен невероятно странно. Каждый находится не на своём месте. Кто-то свой последний кусок хлеба отдаёт нуждающимся. Последнюю копейку на лечение попавших в беду животных тратит. А другие в тёплом кабинете и за рубль с места задницу свою не поднимут. Вот почему бы первым не поменяться местами со вторыми, а? Почему волонтёру не стать врачом, если этот человек сердцем стремиться помогать другим? - Старик в пальто с досадой махнул рукой. - Эх, нет у нас уважения к жизни. Королевство кривых зеркал - вот он наш мир. Ладно, Авдей Бесогонович, пойду я… До свидания!

Авдей Бесогонович было хотел возмутиться, но борода у него так растрепалась и разрослась, что волоски залезли в рот. Вурдалак со стажем был матёрым скандалистом и мог предаваться любимому увлечению часами, но сейчас поперхнулся, закашлялся и упустил возможность остановить своего опечаленного собеседника. Старичок ушёл куда-то по своим делам, а побитая грязная дверь непреклонно молчала. Вурдалак тяжело вздохнул, напоследок плюнул у порога поликлиники, громко ругнулся и тоже отправился в путь. Ведь у кровопийцы впереди ещё было нескончаемое количество дел в нашем столь несправедливом мире.

Ссылка на аудио версию: https://vk.com/audio427796925_456239037_91a69bab273bf28fac

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!