Лига Психоанализа

Так как разбор книги З. Фрейда "Толкование сновидений" идет в хронологическом порядке в соответствии с представленными главами и их пунктами, мы на этот раз коснемся аффектов и эмоциональных состояний, переживаемых в сновидениях.

«Если я в сновидении боюсь грабителей, то пусть разбойники и воображаемые, зато страх реален»

Фрейд заключает, что тот аффект, который переживается в сновидении, является, во-первых, действительным душевным переживанием; во-вторых, аффекты в сновидениях не подвергаются смещению и сгущению в отличие от содержания, то есть, они остаются незыблемыми.

В некотором смысле аффект является помощником при толковании сновидений. То, что подвергается воздействию цензуры, ее сопротивлению, может быть верно интерпретировано через аффект. Например, истерик боится "какого-то пустяка" в сновидении, это его удивляет. А другой, страдающий от навязчивых представлений, мучается от угрызений совести за какое-то мелочное событие. Как заключает З. Фрейд, психоанализ позволяет дать принятие этому аффекту, он признает аффект оправданным. Психоаналитик ищет то, что было замещено этими "пустяком или мелочью". Психоанализ позволяет доказать, что не во всех случаях аффект неразрывно связан с содержанием представления.

Фрейд выводит заключение, что аффект, который присутствовал в сновидении, будет присутствовать и в мыслях сновидения. При этом сны чаще "бесцветные", бедны на аффекты. Отсюда Фрейд предполагает, что работа сновидения также и подавляет аффекты. С другой стороны, чуть ниже следует предположение, что подавленные аффекты - следствие самого состояния сна. Сложные по структуре сновидения являются компромиссным результатом столкновения психических сил. Мысли сновидения образуют желание, но вынуждены бороться с сопротивлением цензуры. Фрейд предполагает, что аффект является сам по себе результатом торможения, появившегося в результате столкновения противоположностей. Аффекты в сновидениях, как заключает Фрейд, являются вторым "продуктом" работы цензуры, а все же первичный результатом ее работы является искажение во сне.

Также работа сновидения может обращать аффекты в их противоположность относительно мыслей сновидения. Отсюда следует, что истинный между противоположными аффектами можно определить по контексту.

Но как сновидение обращает аффект в противоположность? Это становится возможным благодаря внутренний ассоциативной связи, заключает З. Фрейд. Но кроме того, что замещение служит целям цензуры (как и любое смещение), также замещение аффекта может исполнять желание сновидца. Желание в данном случае заключается в том, чтобы обратить в противоположность неприятное чувство. Фрейд отмечает, что замещение и подавление аффекта реализуются из служения притворству. Чтобы как-то продемонстрировать это на примере, обратимся к тому, что приводит Фрейд.

Стало быть, цензура заставляет меня прежде всего подавлять свои аффекты, и если я хороший актер, то, притворяясь, продемонстрирую противоположный аффект: буду смеяться там, где мне хочется возмущаться, и буду ласковым там, где мне хочется уничтожить.

Откуда сновидение берет этот противоположный аффект? Она находит его в мыслях сновидения, но усиливает его благодаря психической энергии, пока он не будет пригодным для образования сновидения.

Есть класс сновидений, особо претендующих именоваться «лицемерными» и подвергающих теорию исполнения желаний трудному испытанию. Я обратил на них внимание, когда госпожа доктор М. Хильфердинг представила для обсуждения в Венском психоаналитическом объединении следующий сон из ...произведения Розеггера.

Далее Фрейд припоминает ряд сновидений, в которых он проводил анализы в лаборатории. Для Фрейда эти сновидения были такими же неприятными как и сновидения об экзаменах. Анализы, которые Фрейд проводил во снах, как бы были "обратны", анализам Фрейда в текущей жизни - "психоанализам". Но если Фрейд был доволен психоанализом, то те сновидения были скорее напоминанием о тяжелом времени. Эти сны З. Фрейд именует как "наказание выскочки". Но ведь при этом мы помним о том, что любое сновидение исполняет желание. Конечный тезис вновь подтверждается, когда в 1930 году З. Фрейд делает примечание о том, что в работе «Психология масс и анализ Я», психоанализ разделил личность на Я и Сверх-Я, отсюда следует, что подобные сновидения нацелены на исполнение желания супер-эго.

Фрейд выделяет и те сны, в которых происходит примирение с теми людьми, с которыми дружеские отношения сошли на "нет" ранее. Однако, как пишет З. Фрейд, при анализе таких сновидений выясняется, что находятся поводы не для укрепления дружбы с "бывшими друзьями", а для того, чтобы относится к ним как к последним людям.

Фрейд отмечает, что чувство удовлетворения в сновидениях и в мыслях сновидений может иметь разные источники. Часто источник, который можно выделить в мыслях сновидения, подавляем цензурой. Но само чувство удовлетворения не становится при этом вытесненным, потому что имеется и первый источник, имеющийся в сновидении. Аффекты в сновидениях сверхдетерминированы материалом, содержащимся в мыслях сновидения. Работа сновидения позволяет источникам, дающим удовлетворение, соединяться воедино и также приносить удовлетворение.

Также в контексте этого раздела Фрейд вновь обращается к своим воспоминаниям о детских взаимоотношениях со своим племянником, который был старше его на год. Они дружили, но постоянно дрались и ябедничали друг на друга. Близкий друг и заклятый враг были в одном лице. Далее подобные отношения, как отмечалось и ранее, преследовали З. Фрейда в лицах разных его друзей, все дружеские отношения в определенном смысле были воплощением той детской дружбы Зигмунда и его племянника.

Далее по тексту З. Фрейд еще не раз обращался к каким-то собственным воспоминаниям. И в принципе далее Фрейд заключает, что толковать и рассказывать собственные сны - достаточно тяжело. Это для Фрейда как показывать что именно он плохой среди всех остальных "хороших".

Фрейд уходит в достаточно интересные размышления:

«Незаменимых людей не бывает. Есть только ревенанты; все, что утрачено, возвращается». И теперь ассоциативная связь между противоположными составными частями мыслей сновидения становится более тесной благодаря тому случайному обстоятельству, что маленькая дочка моего друга носит такое же имя, как и подруга моей юности, одного со мной возраста сестра моего самого давнего друга и противника. Я с удовлетворением услышал имя «Паулина» и, чтобы указать на это совпадение, заменил в сновидении одного Йозефа другим и счел невозможным устранить начальные звуки в фамилиях Фляйшль и Фл. Отсюда нить мыслей ведет к именам моих собственных детей. Я настоял на том, чтобы называть детей не модными именами, а в память о близких людях. Их имена делают детей «ревенантами». И наконец, разве не через детей мы получаем единственный для всех нас доступ к бессмертию?

Фрейд заканчивает текущий раздел следующими заключениями. В психике спящего человека сновидение может быть детерминировано аффектом. Аффекты могут иметь как источники из настроений предыдущего дня, так и иметь соматические истоки. С актуальным настроением сновидение обходится как с ощущениями, возникающими во время сна: либо игнорирует его, либо это настроение истолковывается в смысле исполнения желания. Неприятное настроение во время сновидения становится его движущей силой. При этом, тот материал, который соединяется с неприятным настроением, перерабатывается до тех пор, пока не становится пригодным для исполнения желаний в сновидении. Чем более доминирует неприятное настроение в мыслях сновидения, тем надежнее находят для себя возможность найти выход подавленные импульсы желания. Как бы работа этих импульсов упрощается, так как в ином случае, им бы пришлось самостоятельно оказывать влияние на настроение. Но этим Фрейд вновь затрагивает тему возникновения кошмаров.

На этом заканчивается обсуждение аффектов в сновидениях в контексте шестой главы "Толкования сновидений".