Пикабу на этой неделе
Пикабушники
Старожилы
Модераторы
Показать полностью
4
VexillumPrior
Награды:
19К рейтинг
30 подписчиков
23 подписки
8 постов
2 в горячем
90-е, курсанты на полях
По мотивам поста «Традиции легко меняются»
Смотрю на сырость за окном и вспомнилось...
Я учился в военном училище в 90-х. Как метко было сказано, «сложное было время: налоги, катастрофы, недобор в армию», ну и проблемы с деньгами и продуктами. С последним мириться было никак нельзя, молодые курсантские организмы требуют много топлива и за дело взялся знающий человек – наш начальник училища.
Он договорился с руководством ближайшего колхоза-миллионера (тогда уже какое-то ООО) и каждый год, с 1 сентября по 15 октября, с утра и до вечера, без занятий и выходных, курсанты под чутким руководством колхозников, убирали урожай, часть которого шла в закрома нашего училища. Единственное послабление было, что в воскресенье работали только до обеда, наш генерал был из замполитов и прекрасно понимал, что нужно хоть немного отдыхать. Представьте себе: у курсанта в августе отдых, он, бодрый, загорелый, отдохнувший и переполненный впечатлениями, приезжает в училище, чтобы уже на следующий день одеть старую подменку и идти на бескрайние поля на 1,5 месяца.
Колхоз был пугающе огромен и располагался сразу за забором училища, и в остальное время года служил нам постоянным напоминанием, что нас ждет с приходом сентября.
Первые две недели сентября у нас был бархатный сезон, мы убирали картошку. Погода стояла теплая, дождей, а значит, грязи, на полях не было, мы неторопливо собирали картошку в мешки, собирая их в компактные кучки, доходили до конца поля, разжигали костер, пекли картошку и ели ее, горячую и рассыпчатую, посыпая припасенной солью и заедая огурчиками с хлебом, лежа на плащ-палатках в тени деревьев, и с философской ленцой наблюдая за сокурсниками, еще не пришедшими к финишу. Но картошка заканчивалась и вторую половину сентября мы играли в баскетбол. Капустой. По полю медленно ехала длинная фура, в ней стоял десяток курсантов, а остальные собирали капусту и бросали коллегам в фуру, подражая игрокам NBA.
- И Майкл Джордан забивает свой победный мяч Лос-Анджелес Лейкерс!
- Трехочковый!
- Ты, @#%$&&, еще раз так кинешь, будешь не три, а все восемь очек драить в туалете!
- В наряд вместо колхоза?! Oui, mon adjudant!
- I love this game!
- Дебилы... С кем приходится служить...
Кто-то аккуратно отламывал капусту у корня, а кто-то, подражая героям боевиков, резко сворачивал и отрывал кочан, имитируя снятие часового, демонически при этом хохоча и скаля зубы. Со стороны выглядело, как совместная тренировка звезд NBA и взвода напрочь отмороженных спецназовцев.
Но сентябрь заканчивался и с ним заканчивалась капуста, и начинался самый неприятный период колхозной саги: морковка и свекла.
С утра колонны мрачных курсантов, завернувшись в плащ-палатки, шаркая сапогами, плелась на раскишие поля под мелким моросящим дождем. Со стороны было похоже на колонну военнопленных, которую конвоиры офицеры и сержанты, ведут на работы на ближаший лесоповал, не хватало только овчарок на поводках и карабинов Маузера в руках конвоиров. По приходу на поле, мы с тоской взирали на длинные поля ботвы, уходящие куда-то за горизонт. Ботва была мокрой от дождя, под ногами была грязь, небо затянуто тучами, настроение – самое поганое. Две дородные тетки-колхозницы уходили в даль по грядкам, показывая норму на сегодня. Они шли и шли, шли и шли, уменьшаясь в размерах, и, с каждым шагом, настроение и без того мрачное, становилось совсем никудышным. Наконец они останавливались и махали руками, обозначая предел наших мучений.
- Да дальше иди, что так мало? – обреченно орали наши пессимисты. – Еще дальше иди, до самой реки, @#%$!
- Так, прекратили болтовню и упали на грядки! – командовали наши сержанты.
На самом деле они немного не так говорили, это я еще убрал из текста все эмоциональные составляющие. Но реально хотелось упасть на грядку, накрыть ее своим роскошным телом и спать, спать, спать... Останавливало только то, что грядка была очень мокрая, а сержанты очень злые.
Знаете, как это убирать морковку? Это дергаешь за ботву, отделяешь одну морковь, обтираешь ее от налипшей мокрой земли, отрываешь ботву и кидаешь ее в мешок. И так тысячи, десятки тысяч раз за день. Иногда морковка попадается очень мелкая, с мизинец, и, когда ташишь ее за ботву, вытягиваешь целый пласт моркови. Естественно, первым желанием было захоронить эти пробники морковок в братскую могилу, и не возится с ним, но вокруг рыскали бабки-колхозницы и следили, чтобы мы не халтурили.
Поля с морковкой находились у самой реки, и в октябре, по утрам, когда толпа пленных приползала на очередной день агрокаторги, грядки были покрыты инеем. Это было непередаваемо, ихумать. Даже сейчас, спустя столько лет, я внутренне содрогаюсь, когда вспоминаю это.
Единственной сомнительной радостью было то, что можно было вырать морковь посимпатичнее, почистить ее пряжкой от ремня и схрумкать, устроив себе морковь-брейк.
Со свеклой нельзя было и этого. Антибонусом было то, что часто тянешь за ботву, а она обрывается: свекла залипла в мокрой земле, не желает покидать родные печаты и переселяться в грязный мешок. И тогда приходилось рагребать раскисшую землю и искать эту... свеклу буквально наощупь, и это не преувеличение.
Каждый вечер, по приходу в казарму и, позже, общагу, мы всем курсом стирались, чистились и сушились, отмывали обувь, сушили все это в сушилке. Потом устало брели на ужин, запихивая в себя очередные шедевры армейской кухни, поверка и после отбоя уже через 10 минут все спали. Никто на бродил, не гремел железками в спортуголке, не гонял чаи в каптерке.
Наряд, караул – считалось за поощрение, посколько можно было хоть немного отдохнуть от колхозной романтики. Все это продолжалось до середины октября, а потом, мы гигантскими скачками наверствывали программу обучения, героически борясь со сном на лекциях.
К чему я это все описал? К тому, что в колхозы ходили только 1-4 курсы. Пятикурсники, без пяти минут лейтенанты, оставались в училище, писали дипломы, готовились к госэкзаменам. И мы, все четыре года в полях, мечтали, что и мы когда-то, будем идти в форме с пятью галками на рукаве, в фуражке и ботиночках, с папочкой в руке, снисходительно глядя на вереницу уставших курсантов в стоптанных сапогах, уныло бредущих в колхоз на очередное аутодафе. И улыбаться, вспоминать наши годы мучений, пройденные локации в колхозе и с удовлетворением понимать, что МЫ ЗАСЛУЖИЛИ ЭТО! Что мы сейчас в ботиночках идем в теплую аудиторию писать диплом, а не подыхать на полях. Ощущение – как будто выплатил ипотеку.
И вот пятый курс! Мы впервые приезжаем в училище из отпуска с прекрасным настроением, потому что колхоз нам более не грозит. Мы шутим, смеемся, убираем сапоги в кладовку и достаем ботиночки. Достаем парадку и папочки для документов. Мы счастливы. Счастливы не от того, что кто-то будет умирать на полях, а мы – нет, а от того, что есть справедливость и настал наш черед отдыхать. Мы сочуствуем нашим коллегам с младших курсов, раздаем им резиновые перчатки и резиновые сапоги, - незаменимая вещь в мокром поле, утешаем их, говоря, что и на вашей улице будет праздник.
И тут мы узнаем, что ситуация с продуктами нормализовалась, обеспечение продуктами будет в полном объеме и без опозданий, и нет более нужды ездить в колхозы. На утро, все курсы шли на занятия. Потерянные первокурсники, которые только недавно приняли присягу и еще толком ничего не понимающие. Радостные второкурсники, которые уже хлебнули армейской жизни и колхозов и поняли, чего избежали в этом году. Очень радостные третье- и четверокрусники. И мрачные взвода пятикурсников, которые понимали, что, вроде как все стало лучше, но с чем-то их очень жестоко обломали.
P.s. Фото не мое, рассказ мой.
Показать полностью
Как собраться в магазин за 5,5 часов
Я переживал эти сборы много раз, и даже сейчас я не смогу полностью описать свои эмоции в такие моменты, но я попробую.
Я пунктуальный человек. До противного пунктуальный и потому чертовски не люблю опаздывать. Таким я был с детства, а потом ситуацию усугубила служба в армии, а конкретно – в Ракетных Войсках Стратегического Назначения (вчера, кстати, у ракетчиков был профессиональный праздник. С прошедшим, коллеги!), а ракетчики приучены все время очень терпеливо ждать чего-то глобального и трудно предсказуемого, что виднеется где-то на горизонте и все никак не наступает. Например, начала ядерной войны. Ну или пока женщина соберется в магазин.
Мужчины, в большинстве своем, мыслят цифрами, а женщины – образами, эмоциями. Может быть, поэтому мы друг друга и дополняем: две слабости образуют одну силу. Но все же различие подразумевает собой притирание характеров. Муж и жена поняли слабости и сильные стороны друг друга, решают для себя, какой своей привычкой пожертвовать, чтобы брак обрел гармонию. Именно поэтому, после долгих и безуспешных попыток ее перевоспитать, я научился философски смотреть на ее сборы. Исключение составляет только ожидание ее в машине, полчаса максимум, потом уезжаю – эту привилегию я себе выбил со скандалами.
Отсчет сборов начинается, как правило, с фразы: «Мы с сестрой сейчас едем в магазин». Вдумайтесь в эти слова: "Сейчас. Едем" Сколько в вашем представлении занимает «сейчас» в сочетании с «ЕДЕМ»? 10 минут, 15? Я тоже так раньше думал. У военных есть такое понятие как время «Ч» - это время наступления какого-то события, от которого потом отсчитываются последующие действия. Скажем, если время «Ч» - это подъем по тревоге, то через «Ч»+4 часа весь полк должен уехать в поля, а через «Ч»+10 – атаковать противника. Для ясности буду использовать время «Щас», сократим до времени «Щ».
«Щ»+0,5 часа. – жена с сестрой также беззаботно ходят по квартире, обсуждая куда они поедут и в каком порядке, что в этих магазинах посмотрят, попутно делая какие-то мелкие дела.
«Щ»+1 час – сестры вспоминают, что не обедали. Начинается приготовление обеда, с обсуждением полезности ингредиентов. Ничего особенного, если учесть, что кухня на час становится недоступна, а в посуду к ним лучше не заглядывать, потому как "полезное" чаще не значит "вкусное".
«Щ»+2 часа – время одевания. Достаются наряды, взаимокритикуются, после чего друг другу подбираются наиболее удачные сочетания. Попутно проводится ревизия шкафов, маленькая неделя моды, делается вывод чего не хватает, чтобы паззл сошелся (вот под эту юбку нет кофты, а под это платье нужны другие туфли). В течении часа инвентаризация заканчивается, результаты нигде не фиксируются, и по-моему, тут же забываются. Ранее меня привлекали в качестве зрителя на это мероприятие, но быстро отказались, т.к. я быстро зверел и мои комментарии не отличались толерантностью.
«Щ»+3 часа – отдых. Обед и подготовка одежды не проходят даром, и еще час проходит на сидении рядышком на диване, звонков подругам с целью поделиться планами на шопинг, обсуждения жизни звезд кино. Планы корректируются согласно советов подруг и планов покупки.
«Щ»+4 часа – темнеет. Сестры понимают, что они немного опаздывают и могут все не успеть. Поэтому они ускоряются, одеваются и собирают бездонные женские сумки. Я не знаю, может при свете дня вещи выглядят как-то по-иному, но внезапно выясняется, что выбранный ими в муках двумя часами ранее вариант одежды уже не отвечает требованиям текущего момента, объявляется аврал, и все дальнейшие действия происходят в суете и беготне. Проводится повторная инвентаризация шкафов.
«Щ»+5 часов – сестры понимают, что со всей этой беготней, они опять проголодались. А им еще неизвестно сколько ходить по магазинам, они идут на кухню готовить себе перекус.
Тут уже не выдерживаю я. С момента объявления времени «Щ» я прикидываю распорядок дня на сегодня, когда гуляю с детьми, кормлю их, играю с ними, что нужно сделать по дому и сколько я могу посидеть в интернете. На жену не рассчитываю, в такие моменты она полностью выключена из семейной жизни. Создаваемая суета напрочь ломает все планы на день, час за часом и приходится как-то подстраиваться под них. Через 5 часов терпение у меня заканчивается от слова «совсем» и я очень вежливо и корректно интересуюсь у сестер, когда же они уже … в свой … магазин и сколько нам ждать … прекращения …. суеты и … беготни. Сестра жены хочет что-то возразить, но жена, посмотрев в мои глаза, уводит ее ко входной двери. Еще минут 10 они надевают верхнюю одежду. Уходят. Возвращаются, чаще всего за телефоном. За разряженным телефоном, ….!!!!! Они не заметили в благородной своей забывчивости, что телефон нужно подзаряжать, особенно если полдня по нему болтаешь, а потом собираешься куда-то идти. Жертвую своим пауэр-банком. Уходят. Жду, слышу звук лифта. Иду к окну, контролирую посадку в машину. Жду еще минут 10 пока машина отъедет, т.к. могут вернуться опять, в том числе и чтобы переодеться. Уехали. Размашисто крещусь и наливаю себе кофе покрепче. Автоматически фиксирую время завершения операции, «Щ»+5,5. Аминь.
И несмотря на все это, я люблю свою жену. Такой раздрай у нее только когда приезжает сестра, система идет в разнос. Все-таки от Ковида есть какая-то польза, пока она не может приехать.
И в конце подходящий анекдот.
Две женщины сидели в тюрьме вместе в одной камере 10 лет. Их выпустили в один день и они еще два часа стояли у ворот тюрьмы и разговаривали.
Всем хорошего дня, а я пойду получать пиздов от жены, если она это прочитает.
Ave, Caesar, morituri te salutant!
Показать полностью
А между тем...
Из-за всего этого дурдома с гречкой, туалетной бумагой, карантином, изменением Конституции и короновирусом, в новостях совершенно незаметно промелькнуло, что 17 марта скончалась Валентина Гагарина, жена и просто любимая женщина Юрия Гагарина. Вечная ей память...
И еще о соседях
У нас в подъезде один виртуоз вчера рекорд поставил, исполнил соло для перфоратора с оркестром в 22.20.
Восхищенные почитатели его таланта долго апплодировали по трубам. Случались к нему в квартиру с целью поблагодарить лично, но он почему-то скромно отказался от почестей.
Вот что можно долбить в такое время?!
О "господах" в армии
Напомнило старый анекдот:
- Капитан, рядовой Джонс просит заменить ему сапоги.
- Капрал, вы не знаете, что перед званием нужно добавлять слово "господин"?
- Простите, сэр. Капитан, господин рядовой Джонс просит заменить ему сапоги.
Так и до "благородий" недалеко...
О законах
Навеяло постом про предвыборные обещания
В новых городах, раньше всего явились писаные законы. Для городов Италии и Сицилии их писали мудрецы Залевк и Харонд (VII век до н.э – прим.), такие полусказочные, что сами греки их часто путали. Потом уже появились в Афинах законы Дракона, в Митиленах законы Питтака и т.д.
Греки помнили: что имеет начало, то имеет и конец. Старинные неписаные законы не имели начала, они восходили к незапамятным временам и потому соблюдались. Законодатели боялись, что к новым законам такого уважения не будет, что их станут менять и отменять. А иметь меняющиеся законы — это все равно что не иметь никаких. Поэтому прежде всего они заботились о нерушимости своих предписаний.
Кто захочет внести в закон хоть какое-нибудь изменение, постановили Залевк и Харонд, тот должен явиться в народное собрание с петлей на шее и сделать свое предложение. Если его отвергнут — он должен тут же на месте удавиться. Если при разбирательстве какого-нибудь дела одна сторона будет толковать закон так, а другая иначе, то оба спорящих должны явиться в суд с веревками на шее, и чье толкование будет отвергнуто, тот должен на месте удавиться.
Говорят, что эти меры помогли, и за триста лет в законы Залевка и Харонда внесены были только два улучшения. Первое было такое. В первоначальном законе говорилось: «Если кто кому выколет глаз, то сам должен лишится глаза»; к этому было добавлено: «…а если выколет одноглазому, то должен лишиться обоих». Все согласились, что это справедливо. Второе было такое. В первоначальном законе говорилось: «Кто развелся бездетным, тому дозволяется взять новую жену»; к этому было добавлено: «…но не моложе прежней». С этим тоже все согласились.
Если же от первого брака у человека были дети, то второй брак ему не разрешался совсем. У Харонда об этом сказано: «Кто в первом браке сумел быть счастлив, тот не порти себе счастья; кто не сумел, тот не повторяй несчастья».
Закон требовал слушаться всех, кто имел право приказывать. Если врач запрещал больному пить вино, а больной пил и выздоравливал, больного казнили за неповиновение врачу. Потому что, кто не слушается приказов, тот не будет слушаться и законов.
За клевету, за трусость, за роскошь наказывали стыдом. Кто уличен в клевете, тот должен носить, не снимая, миртовый венок, чтобы все видели, с кем имеют дело. Кто уличен в трусости, тот должен три дня сидеть на площади в женском платье. А о роскоши закон гласил: «Тонкие ткани и золотые украшения лицам хорошего поведения носить воспрещается, лицам дурного поведения — разрешается».
Не все законы были такие мягкие. В Афинах первые писаные законы составил Дракон: в них за все проступки, малые и большие, назначалось только одно наказание — смерть. Его спрашивали, почему так строго. Он отвечал: «Ни меньшего, ни большего наказания я придумать не мог». Потомки говорили: «Драконовы законы писаны не чернилами, а кровью».
Встречались, конечно, и такие случаи, которые точно под закон не подходили. Законодателей спрашивали: «Чем пожертвовать: законом или человеком?» Законодатели отвечали: «Законом. Лучше, чтобы остался безнаказанным виновный, чем оказался наказанным невинный: первое — ошибка, второе — грех».
Вообще же законы следовало соблюдать во что бы то ни стало. «Лучше дурные законы, которые соблюдаются, чем хорошие, которые не соблюдаются», — говорили греки. Оба древнейших законодателя показали это своим примером. У Залевка сын совершил преступление, за которое по закону полагалось выколоть оба глаза. Залевк не стал его оправдывать и только попросил суд, чтобы один глаз выкололи у сына, а второй — у него самого. Что сказали на это судьи, мы не знаем. Харонд запретил в законе появляться в народном собрании при оружии, а сам однажды, преследуя врага, вбежал в собрание с мечом на боку. «Ты нарушаешь собственный закон, Харонд!» — крикнули ему. «Нет, подтверждаю!» — ответил он, выхватил меч и пронзил себе грудь.
Показать полностью
Корпоративная почта
Навеяло постом https://pikabu.ru/story/ofisnyiy_marazm_6216666 про корпоративную почту.
Работал одно время в одной крупной международной компании, у которой были филиалы примерно в полусотне стран. Поэтому, в корпоративном справочнике были как адреса всех сотрудников, так и группы адресов, сформированные по территориальному или профессиональному признаку (например: группа Южная Америка, группа Венесуэла, или группа все сотрудники такого-то департамента, независимо от стран). Был и общий адрес «вся_компания», в котором были все сотрудники компании, во всех странах, более 40 000 человек.
Как положено в крупных организациях, существовали корпоративные стандарты, кому и в каких случаях надо писать, кого при этом ставить в копию.
Периодически, какой-нибудь Педро из страны, где много джунглей и нефти, писал о чем-то своему коллеге/начальнику на местной мове, ставил в копию кого положено, и отправлял. Допустив при этом фатальную ошибку: вместо одного из адресов поставив роковой адрес «вся_компания», и все 40 000 человек получали этот запрос. Всегда находились пара сотен человек, которые, не разобравшись, нажимали «ответить всем» писали на своем языке ответ «прошу исключить меня из данной переписки» и отправляли.
Поскольку разница во времени у России со страной где много Педро и Мигелей, составляла порядка 8-10 часов, все российские сотрудники утром видели в почте несколько сотен сообщений с одинаковой темой письма и фразами про исключение из переписки, на десятке языков из нескольких десятков стран.
Что примечательно, такой всплеск корпоративной ответственности происходил примерно раз в 3-4 месяца. И ВСЕГДА находились пара сотен человек, которые доставляли хорошее настроение всей компании.
Показать полностью