IvanBrk

Мнение же солдат США будет подаваться в тезисах, которые я обобщил и вывел сам, для простоты восприятия.

Вообще мнения американских бойцов о наших солдатах можно разделить на три общие группы.

1. Мнения тех кто ничего, или практически ничего, не знает о армии России.

2. Мнения тех кто знает о армии РФ на среднем уровне. Читал о ней, смотрел видео, участвовал в совместных учениях ранее, контактировал с нашими военными.

3. Мнения тех кто знает нашу армию на достаточно высоком уровне и не по наслышке - постоянные контакты в прошлом, или сейчас, знание военной техники, знание особенностей подразделений и так далее.

Первая группа мнений самая разнородная, поскольку о способностях и особенностях российской армии солдаты судят, можно сказать, по наслышке.

Тут можно услышать самые разные ответы на вопрос - что вы думаете о российской армии, ее солдатах и спецназе РФ. Какие ответы можно услышать, в целом?

Армия России достаточно мощная, ее солдаты серьезный противник, а спецназ один из лучших в мире

Да там нет ничего серьезного. По сравнению с нашей, их армия слаба. Спецподразделения ни чета нашим

Русские только и могут что хвастаться и в случае войны если что и смогут, то только шапками, как китайцы закидать. Если что-то серьезное будет, у них никаких шансов нет

Российские солдаты и спецназовцы серьезный противник. К ним надо относиться с уважением, в любом случае. Армия как и везде. Хватает разгильдяев, нормальных бойцов и профессионалов своего дела.

Ничего конкретного не могу сказать про российских солдат, так как ничего о них толком не знаю, как и о спецназе. Но, они - наш потенциальный противник.

Такая разнородность мнений обусловлена тем, что в американскую армию попадают из совершенно разных слоев общества. Поэтому мнения, порой могут быть очень полярными.

Во второй группе американским бойцам уже приходилось, как минимум сталкиваться с российским военным контингентом. Поэтому их мнения, как правило, более конкретизированы и взвешены. Среди них меньше шапкозакидательских.

В половине случаев звучат такие ответы:

Армия РФ серьезный противник, которого надо уважать. А спецназ очень хорошо подготовлен. Не даром она занимает второе место по силе, после нашей. А наличие ядерного потенциала сводит преимущество в качествах чьей-то армии в военной технике и живой силе на нет.

Они нормальные ребята. Приходилось с ними общаться, пересекаться, проводить совместные учения. По материальной базе они нам уступают. Но по некоторым другим параметрам превосходят. Это надо иметь ввиду. Спецназ, как и у нас, заточен на конкретные задачи, и навряд ли в чем-то уступает нашему.

Да, у русских хорошая подготовка. Хороший спецназ. Но мы, все равно лучше.

В третьей группе еще больше взвешенных адекватных мнений, которые можно свести к тому что, нужно уважать вероятного противника, который имеет достаточно богатый опыт ведения боевых действий. А шапкозакидательские настроения могут дорого обойтись.

Конечно, некоторые американские солдаты, как и генералы, иной раз любят высказаться в стиле: "Армия США исключительная и самая сильная. Армия России - сильна только пропагандой". Но, мне кажется, здесь уже идет осознанная бравада.

А теперь от общего к частностям. Три мнения бывших американских военных о нашем спецназе.

Мнение Д. Филлипса (офицер военной полиции в отставке):

— Нас учили противостоять их спецназу, армейским подразделениям. И воспринимали мы русских бойцов со всей серьезностью. У них в подразделениях высокая дисциплина, они физически хорошо подготовлены. Отлично обучены. И голова работает как надо.

— Иногда кажется, что они просто супер-солдаты. Но нет, они люди. Как и мы все. Об это не надо забывать. А люди совершают ошибки.

Морской пехотинец США в отставке Т. Левандовски (годы службы 84-93 г.):

— Многие солдаты морской пехоты относятся к русской армии с пренебрежением. И при этом расценивают их как непосредственного соперника и противника.

— Просто большая часть служащих имеют весьма смутное представление о армии России или ее спецназе. Ко всему, уровень образования некоторых дает о себе знать.

— Наши парни в морской пехоте считают русский спецназ больше переоцененным. Мол, слишком много шума вокруг них. Но, есть и такие, кто всерьез полагает что русские спецы могут убивать одним касанием, или считает их просто психами. Просто у всех свои источники информации.

— Мое мнение - в РФ нет спецназа равного нашему по оснащенности и базовой подготовке. Но у них есть боевой опыт. А это нимало. Это определенное преимущество.

Д. Ставровский, зеленый берет в отставке:

— За всех говорить не буду. В мою бытность службы мы уважали русских. И них как и у нас серьезная подготовка. И оснащение, когда я служил, уж точно было не хуже нашего.

— Уйдя со службы я работал в полиции. Там был один парень. Выходец из советского союза. Спецназовец. Худой, невысокий. Но то что он умел, меня удивляло. Здоровяков пеленал на раз. Действовал всегда словно на автомате, не задумываясь. Опасный противник. Его подход очень отличался от нашего.

Понятное дело, что когда есть контакт с вероятным противником, у тебя есть возможность оценить его потенциал. И здесь одни говорят открыто, что думают, другие лукавят, третьи откровенно занижают достоинство чужой армии. У нас, кстати, такое тоже есть по отношению к армиям других стран.

АББ

АББ

Мой бывший однокашник, Леха, службу проходил в ВДВ, в псковской 76-й гвардейской ДШД. Вернувшись, много чего интересного (и не очень) рассказывал. Однажды у них даже проходили совместные учения с французскими десантниками. Обмен опытом, так сказать. Было это, если не ошибаюсь, в 94-м году.

Сам Леха в школе убивался по французскому языку, поэтому, говорит, общался с иностранцами на их родном наречии, практически не испытывая трудностей.

В детстве Леха, по своему, любил эту страну... Париж, Эйфелева башня. Историю Франции, в том числе и военную, знал хорошо. В школе, не одному мне уши прожужжал своими мечтами сгонять туда в путешествие. Он постоянно какие-то вырезки о Франции из старых газет и журналов собирал.

Французские десантники, приехавшие на учения сильно интересовались нашим вооружением. От стендов с оружием почти не отходили. Русских ВДВэшников же больше интересовали тактико-технические вопросы, в частности ведения боя иностранцев.

Ну и так получилось, что зацепился Леха с одним из французов языками. Общие темы сразу нашлись. Леха расспрашивал, как они там живут, какие условия службы, в общем выпытывал из иностранца те ответы, которые интересовали именно его. Француз охотно рассказывал.

Между делом курили сигареты «Gitanes», которыми угощал иностранец. Оказалось, он три блока привез с собой. По тем временам такие сигареты, да еще и прямиком с Европы - это вещь наикрутейшая.

Потом, как-то само собой, разговор зашел за историю. Леха между делом похвастался, что первые французские ВДВэшники учились десантному военному ремеслу у русских.

Француз, похоже историю плохо знал, не поверил, давай спорить, что быть такого не может. Мол, французы ни у кого не учились. Сами. Все сами. Слово за слово, Леха предлагает поспорить. Если выиграет он, то иностранец ему блок «Gitanes» отдаст.

Если проиграет, Леха подарит победителю кортик, доставшийся от деда. Естественно Леха уверен в победе. Еще бы, историю хорошо знает, в отличии от оппонента. Упертость француза только радует.

Поспорили. Француз спрашивает, мол и как доказывать то будешь? "Сча", — отвечает Леха и бежит в часть. Возвращается с небольшим альбомчиком. У него там всякие вырезки со старых газет. Открывает, тыкает пальцем, говорит иностранцу: "Смотри".

Тот говорит, что по русски нифига не понимает. А написано там может быть что угодно. Тогда Леха начинает объяснять: "Вот видишь фото? Это капитаны Андре Дюрье, Фредерик Жей, майор Пешо Шалюе дю Рью, и наши красноармейцы-десантники, на базе в Тушино. Там ваши получали свой первый опыт, для создания будущих ВДВ Франции. Полный курс прошли".

Иностранец озадачился, но все равно сомневается. Тогда Леха сует ему альбом и говорит: "Держи. Только вернешь. Сходи к вашему переводчику, пусть почитает. Тут вырезка есть по этому поводу. Да и вообще, приспросись у своих. Я даже немного удивлен, что не все из вас знают историю создания своих ВДВ. Уверен, кто знает, тебе быстро объяснит".

Француз взял альбом, ушел к своим. Через пару часов нашел Леху. Грустный, немного красный от стыда. Вручил ему блок «Gitanes» и вернул альбом с заметками и вырезками. Все оставшееся время он старался избегать Лешкиного общества. Наверно, свои ж пристыдили.

Недавно, возвращаясь с очередной командировки на войну, на этот раз из миротворческого контингента в Югославии, мой друг, рассказал мне интересные вещи, увиденные и пережитые им на Балканах.

Прежде всего, хотелось бы сказать, что начиная с середины восьмидесятых годов, дружок мой, побывал почти во всех военных конфликтах и переделках, при этом не став человеком замкнутым и необщительным. Именно про таких ребят говорят, что он выбрал своей профессией Родину защищать. Я уверен, что на них удержалась наша держава в самые трудные годы развала первой половины девяностых. Так что на Балканах он уже был матёрым волком, прошедшим, как говорят: крым, рым и медные трубы, хотя в жизни по нему это не скажешь.

Особенность нынешней командировки для моего старого товарища заключалась в следующем:

Впервые участвовал в международном военном контингенте, т.е. в координации и выполнении боевых задач совместно с иностранными военнослужащими, что позволило сравнить и дать оценку различных аспектов деятельности солдат и офицеров регулярных армий других стран.

Предполагалось выполнять функции, связанные со стабилизацией обстановки в стране, с использованием международного законодательства, что позволило оценить эффективность принимаемых мер, разработанных на основании опыта европейских стран, прежде всего стран, входящих в Евросоюз.

Впечатления его об увиденном, буду давать в тезисах, т.к. наша беседа была довольно продолжительной и не всегда касалась затронутой темы.

Об отношении местного населения: К нашему российскому контингенту сербы очень хорошо относятся, кто из них более-менее часто с нашим братом общается, очень гордятся тем, что дружат с русскими. На вопрос к старому сербу: «Отец, да мы ведь здесь ничего не делаем, за что нас любить?», серб сказал: «Да вы просто здесь находитесь, для нас и это большое дело сейчас».

Об обстановке в Сербии: Контингент российский, хоть и не большой, наполовину состоит из обстрелянных бойцов и офицеров. Нашим есть с чем сравнить обстановку, которая не в пример спокойнее, чем та, где они раньше были, поэтому откровенно считают, что это и не война вовсе, больше занимаются учёбой (говорю о 2001г. в Югославии). Вызывает явное недоумение у наших солдат и офицеров, как воинственно к этому относятся те же американцы: изображают что присутствуют при настоящих боевых действиях (Эх, орёлики, вас бы в настоящую переделку, поняли бы где можно и отдохнуть, а где воевать). Ситуация — на американце чуть ли не шесть радиостанций различного назначения, расположенных на специальных ремнях поверх обмундирования. Здесь и обычная миниатюрная — для связи внутри подразделения, и ЗАСовская (с каналом закрытой связи), и спутниковая, по которой можно спокойно с Вашингтоном связаться, и аварийная, и ещё чёрт знает какая. На плацу, рядом с командиром нашего контингента появляется наш боец, за плечами у которого огромная, по американским размерам, старая радиостанция, дальность действия которой не более 15 км. Гибкая антена её, чтобы не мешалась, своим концом привязана к радиостанции — за головой радиста получается большая петля из антенны. На вопрос американцев, что это за станция таких размеров, наши отвечают: «Да это так, для связи с Москвой». Юмор в том, что это принимается за чистую монету, и ребята из Америки согласно кивают головами без тени улыбки: да, да конечно, такая радиостанция может быть только для связи через космос с главным штабом. Кстати в принятии решений их командиры ограничены, судя по всему. Поэтому им и нужна прямая связь с Пентагоном. Команда «Действуйте по обстановке», не из их лексикона.

О взаимодействии в боевой обстановке: При проведении совместной операции по блокированию боевиков, как только раздались первые выстрелы, хлопцы-американцы пропали из эфира, сменив частоту радиостанций и тихонько отошли куда-то за бугор. В результате боевики вышли из кольца, как раз через сектор расположения американского подразделения. Интересно, что после этой операции, при встрече, у американцев не было и тени угрызения совести: «Наши жизни очень дороги для Америки». От чего наши просто обалдели. Вообще с боевой работой у них проблемы. Всё хорошо до тех пор, пока не стаёт вопрос о реальном ведении боевых действий — не по компьютеру, не на карте, а в реальной жизни. Уж здесь они готовы выстроить вдоль всех дорог, опорных пунктов и постов: фонари, доты и будки для часовых и всё-всё-всё, что позволит не высовывая головы и нажимая на кнопки, решить все проблемы. Ну а если и сделают хоть на копейку чего-то реального — трубить будут на все десять рублей о своей храбрости и воинской доблести, причём совершенно не стесняясь. И награждать себя разными медальками за любой поступок. В итоге, перед заменой, на парадном мундире, возвращающегося в родную Америку «ветерану всего», яблоку упасть негде, от знаков отличия за тяжёлый но славный боевой путь. Кто его знает, может это для них действительно труднее, чем нашим ребятам, которые действительно не вылазят из войны уже последние десять — пятнадцать лет.

О дедовщине: друг мне говорил «Слушай, если бы я сам не видел, как американский солдат чистит ботинки нашему бойцу второго года службы — ни за что бы не поверил, что наши развели дедовщину по отношению к американцам. Конечно, постой в карауле ночку тёмную в чужой стране, население которой не очень дружелюбно относится к добрым американцам. Ночь, темно, страшно, а рядом только пост простого российского парня, который почему-то и войну эту за войну не считает, и сербы ему бывает сами еду носят… Развели наши дедовщину, да так развели, что пришлось карать её специальным приказом нашего командования и проводить «политработу» с особо отличившимися. Кстати, в приказе категорически запрещается называть американцев «пиндосами». Слово это из португальского колониального жаргона, как попало в Югославию и почему именно закрепилось за американцами, уже никто не помнит, возможно завезли лётчики-транспортники, работавшие до этого в чёрной Африке, но слово, что называется, привязалось.

Об отношении к нам: те из ребят американских, кто пообщается с нашими — как будто открывают что-то новое для себя, причём такое, какое мы и сами в себе не всегда видим. «Как, говорят, вы хорошо относитесь к своим родителям, вы их так любите». «Когда говорим?» — спрашивают наши. «Мы вроде бы о родителях-то вообще не говорим, а тем более в вашем присутствии на людях». «Как хорошо вы относитесь друг к другу, с уважением, как братья» говорят американцы. Ну это наших вообще бьёт на повал, «А как на войне по другому ?» Но есть американская служба, отвечающая за души солдат и офицеров великой Америки и она не спит и бдит постоянно. Как только кто-то высказался в подобном роде о наших, на следующий день уже пропадает из контингента и, судя по всему, — экстренно возвращается на американскую родину как неблагонадёжный. Причём, судя по всему, жучков подслушивающих понасовано и у них, и в нашем расположении — немерено, потому что случаи «прозрения» у ихних ребят совсем не единичные и случаи тихой замены — тоже. Но, в общем, нашим бывшим армейским замполитам брежневской эпохи, далеко до такого уровня контроля над думами и помыслами солдат, как это делается сейчас в американской армии. Наверно нельзя разрушать в американских умах наш образ, как образ врага, да и высказывания «простых» американцев на олимпиаде говорит об этом-же.

АББ

Источник