Русская армия рвалась в бой.
Рвалась с тем бесшабашным отчаянием, которое владеет людьми, принявшими окончательное решение.
Они отступали.
Почти бежали, изо всех сил пытаясь оторваться от наседающего противника.
Уже Багратион соединил свою армию с войсками Барклая, уже сместили Барклая и назначили Кутузова, а войска шли и шли самым быстрым маршем пыльными дорогами, опуская лица, чтобы не смотреть в глаза стоящим вдоль обочин людям.
Они боялись, что им снова прикажут отступать.
7 сентября 1812 года, русская армия заняла позиции у деревни Бородино.
Деревня, как деревня, каких полно вокруг.
Два высоченных плато, и между ними еще одна деревенька, Семеновское.
Сто двадцать пять тысяч человек, включая десять тысяч ополченцев, 640 орудий.
Армия копала всю ночь, строила возводила, укрепляла.
Орудия встали на высотах, Багратионовы флеши, орудия встали на плато- батарея Раевского.
Холмы, деревни, река.
Прекрасное место, чтобы умереть.
Кутузов был готов поискать ещё, но за спиной была Москва.
И Петербург за плечами.
Забывший аустерлицкий и фридландский разгромы Царь грозно требовал дать бой.
Соратники, Беннигсен, Ермолов, Багратион, писали Александру каждый день.
Свои бывают злей чужих, и Кутузов больше не мог тянуть.
Здесь.
Наполеон тоже не мог больше тянуть.
Здесь.
Эта война, с самого начало пошедшая не по плану, удар в пустоту, чудовищной силы.
Великая Армия рухнула вперед всей массой, катилась вслед отступающим русским войскам, теряя людей в стычках и сражениях, на марше и на охране коммуникаций.
Нужно было ставить точку, разбить русских в генеральном сражении, дождаться от Царя предложений о переговорах, подтвердить Тильзитские договоренности и возвращаться.
В Испании складывалось нехорошо, Испания ждала!
Одно Генеральное сражение.
Сто тридцать пять тысяч бойцов, лучшие из лучших.
И пятьсот орудий.
Поздним вечером совещались с Маршалами.
Даву предлагал обойти фланг, зажать в такие клещи, из которых не уйдёт уже никто.
Император побоялся.
Побоялся спугнуть.
Атаковать.
Атаковать в лоб.
Нужно было совсем немного.
Вышвырнуть русских из этой деревушки, Бородино, а потом идти вперёд.
Взойти на эти проклятые плато, под убийственным огнем орудий, пройти под огнем узким дефиле к Семёновскому и выбить русских оттуда.
И развивать, развивать успех, прижимая армию врага к реке.
Как всегда.
Ночью Кутузов совещался с генералами.
Князь и Генерал был мрачен, тучен, немногословен.
Всё уже было сказано.
Держать Бородино, держать флеши, бить по наступающему противнику из всего, что есть.
Перекидывать войска вдоль фронта, позади линий, если вдруг придется туго.
Но не сильно надеяться на помощь, стоять на смерть и рассчитывать только на себя.
Перед русскими позициями понесли иконы, и армия опустилась на колени.
Русские верили в Бога.
Перед французскими позициями несли портрет сына Императора, и армия ревела, приветствуя его.
Французы верили в своего Императора.
Их крики доносились до русских позиций и лица русских мрачнели.
А потом засерел ранний рассвет, и сотня французских орудий открыла огонь.
Дивизия Дельзона двинулась вперед, в Бородино.
Егеря Лейб Гвардии били из окон каждого дома, стреляли с крыш, французы десятками валились мертвыми с мостика, ведущего в деревню.
Но перли вперед.
Именно им, первым во всей армии выпала честь начать сражение, и Дельзон вёл их так, будто знал, что смерть ждёт его не здесь.
Она ждала его на старом кладбище Малоярославца, а сейчас его пехота вышибла егерей из деревни, и гнала их на мост, но уже другой, ведущий из деревни.
На помощь русским вылетела конница, и французские стрелки остались в деревне, занимая брошенные егерями дома.
Даву наступал на Багратиона.
Лучший Маршал во главе лучшего Корпуса шёл на плато, занятое войсками лучшего генерала русской армии.
Орудия били не залпами, ревели бесконечным хрипом, разрывая французские колонны.
Справа был лес, пехота шла по открытой полосе, отчаянно огрызаясь огнем.
Их расстреляли прямо у подножия, дивизия Компана откатилась назад, час на перегруппировку.
Вторая атака, войска Даву ворвались во флешь.
Контратака Багратиона, генерал Дессе ранен, генерал Компан, один из лучших командиров Великой Армии ранен,под Даву убили коня и его, контуженного, унесли в тыл.
Они будут драться так весь день, лоб в лоб.
Никаких хитростей, никакого обмана.
Лоб в лоб.
Третья атака.
Из тыла выдвинулись три дивизии Нея и три Мюрата.
Кутузов понял, что дальше ждать нельзя.
Русская Гвардия, пехота и кавалерия, гренадеры и кирасиры, лучшее, что было, прибыла на позиции, встала на них.
Атака!
Ней ведет пехоту, рыжая шевелюра горит на солнце.
Вокруг него падают убитыми десятки людей, он хохочет, и бойцы орут что то ему в ответ.
Маршал счастлив!
Кирасиры!
Три полка русских кирасир вываливаются на поле железной массой, Мюрат, с хлыстом в руке, со времен Абукира не бравший в руки саблю едва не сбит с коня.
Волна подхватывает его, он чудом вырывается и ныряет в каре вюртембюрджцев.
Вы в такой же безопасности как у себя во дворце, в Неаполе, Ваше Величество, кричит ему офицер.
Кирасиры давят, но из за спин пехоты выносится французская кавалерия.
Маршал Мюрат, Король Неаполитанский, снова в седла.
Развевается на ветру плюмаж, павлиньи перья, павлиньи замашки.
Рука с хлыстом обрушивается на чью то голова, кирасиры бегут, флеши взяты!
Русские контратакуют, пехота Коновницына врывается на флеши, французы выбиты, откатываются назад.
Из леса рвутся вестфальцы Жюно, по ним в упор бьет артиллерия, пехота Багговута отбрасывает Жюно назад!
Они будут драться до самого вечера, но Жюно так и не взойдёт на флеши, не смоет с себя пятно упрёков.
Так и не станет Маршалом, выбросится из окна и останется печальным воспоминанием Императора , другом его юности, когда всё у них ещё было впереди.
Но это потом!
А сейчас восьмая атака!
Император прискакал сам, 35 тысяч пехоты и десять тысяч кавалерии собраны в ударный кулак!
Вперёд!!!
Ней снова ведет войска.
Его гренадёры наступают не отстреливаясь, ощетинились штыками, шаг за шагом переступая через смерть.
Багратион аплодирует им с вершины холма и ведет в контратаку своих.
Ней и Багратион, грудь в грудь.
Ядро взрывается совсем рядом, раненый Багратион падает с лошади, его несут в тыл и войска бегут, оставшись без командира.
Он уже не встанет.
Спустя две недели он умрёт, и , как и Жюно, не увидит, как Русская армия входит в Париж.
Багратионовы флеши взяты.
У русских осталась батарея Раевского на плато и Семёновское за ней.
К Кутузову летят гонцы, один за другим, дайте войска!!!
Дайте войска, сварливо огрызается Генерал,войск нет.
Нет!!! Кричит он гонцам, деритесь сами.
Понятовский ворвался на Утицкий курган.
Тучков убит, уже не первый Тучков за день, эта семья дорого заплатила в этом бою.
Курган оставлен, Багговут увёл войска к Семеновскому, из леса показался Жюно.
Левого фланга русской армии больше нет!
Кутузов кидает на стол последний козырь.
Хоть что то.
Уваров и Платов, 1й Кавалерийский Корпус и Казаки, около шести тысяч человек.
Кавалерия обходит занятое французами Бородино и вырывается на поле, во фланг пехоте.
Атака на батарею Раевского остановлена, Император напряженно всматривается вдаль, это уже всё, или есть что то ещё?
Ничего больше у Кутузова нет, старик сидит в своём смешном картузе на барабане, с полупустой бутылкой шампанского в одной руке и белым платком в другой.
Жара, солнце убивает тех, кого не убили на поле.
Ничерта больше нет!!- орет Кутузов, но Император его не слышит.
Он и так понял, что нет.
Французская пехота строится в каре, казаки и люди Уварова бросаются на нее, как собаки на медведя, но тут нужны кирасиры.
А их нет.
Атака за атакой на ощетинившиеся штыками квадраты, французы смеются, сзади налетает конница.
Свои!
Русская конница бежит, преследуемая французами, она сделала всё, что могла.
Уваров и Платов будут крайними в этот день, единственными генералами русской армии, не награжденными за сражение!
Их люди ничего не могли сделать, просто дали Раевскому час передышки, но кто ищет справедливости после проигранного боя?!
Орудия бьют в упор!
Русские с холма, французские с холма напротив.
Пехота сделала всё, что могла, время кавалерии!
Монбренн убит, кирасир ведёт Коленкур!
Он тоже сейчас будет убит, а его брат, спустя несколько месяцев уедет с бросившим армию Императором в промерзшей карете.
Собирать новую армию.
Но это потом, а сейчас, один Коленкур, стоя возле Императора смотрит в подзорную трубу, как умирает другой.
Кирасиры отброшены, вся батарея завалена мертвыми железнобокими, русские артиллеристы отбиваются банниками и топорами.
На помощь спешит пехота Богарне, врывается на плато, добивает уцелевших.
Батарея Раевского взята.
Все первоначальные позиции русских захвачены.
Кутузов спешно выстраивает остатки войск формируя новую линию.
Летят донесения, генерал такой то убит, такой то убит, убит, убит, убит.
Ополченцы волокут раненых в тыл, артиллеристы катят орудия, впрягшись в постромки вместо лошадей.
Французская Гвардия готовится наступать.
Двадцать тысяч бойцов.
Лучшие солдаты в мире, никогда не знавшие поражений.
Ударный кулак.
Главный резерв Императора, у Кутузова резервов нет.
Армия затаила дыхание.
Сейчас загрохочут барабаны, хлопнут на ветру знамена с золотыми пчелами и Гвардия добьет русских, ведя за собой всех остальных.
Маршал Бертье не командует войсками, он командует Генеральным Штабом.
Адьютанты мечутся вокруг него, получают приказы, мчатся к корпусам.
Сейчас Император взмахнет треуголкой и впереееееед!!!
К Императору подъезжает Маршал Бессьер,командующий Гвардией.
Что то говорит ему, тот смотрит на него, молчит, мрачно кивает.
Двести тысяч человек с обеих сторон молчат, и ждут, что скажет Император Маршалу Бессьеру!
Подлетает Ней.
Черные от пороха мундир, оборванные эполеты, запекшаяся на лице кровь.
Князь Москворецкий, как назовут его завтра.
Дайте Гвардию, Ваше Величество!!-хрипло и задорно кричит он, привстав на стременах.
Император бросает на него холодный взгляд.
Нет.
Нет???!!! -кричит Ней.
Нет-торжествующе подтверждает Бессьер своему давнему врагу...
Поняв, что сражение закончено, русские отходят к Горкам.
Мы победили, не вдаваясь в подробности пишет Кутузов в Петербург.
Завтра он всё объяснит Царю, но завтра.
Сегодня просто не может.
В полночь, оценив потери, Кутузов отдал приказ отступать.
Русская армия потеряла до сорока пяти тысяч убитыми, ранеными и пленными.
Правда пленных было совсем немного...
26 генералов были убиты и ранены.
У французов были убиты генералы Коленкур и Монбренн.
Тридцать тысяч французов, десять тысяч убитых и двадцать тысяч раненых стали ценой этого дня для Императора.
Французская армия праздновала победу.
В русской армии началось дезертирство.
Генералы уселись писать доносы на Кутузова.
Казалось, судьба Кампании предрешена.
Император готовился принимать послов от Александра....
Макс Бужанский (с)
