Diskman

Пустой пьедестал. часть 1. Эльфийский танк

Пустой пьедестал. часть 2. Немного иллюзий

Пустой пьедестал. часть 3. В застенках

Пустой пьедестал. часть 4. Магия жизни

От квартиры, которую Артем снимал на третьем этаже невзрачной хрущевки, до работы было минут десять пешком. Расстояния в Старгороде не столичные, но даже так - близко.

Рукой подать, ногой дойти.

Утром можно не спешить, что большой плюс. Магазин, где Артем и зарабатывал на жизнь в скромной должности «чем могу помочь», открывался в десять. Поэтому кофе в недорогой машинке неторопливо пыхтел и булькал, просачиваясь паром сквозь порошок, обрастая по дороге вкусом и ароматом. Телевизора в квартире принципиально не было: людям до сорока он нынче ни к чему. От раскрытого на новостях ноутбука неслась какая-то задорная музыка, лень было даже смотреть, кто поет. Очередной проект искусственного интеллекта, сдобренный горловым пением и канадским техно. На улице сварливо ругались соседки из- за какой-то коробки, пахло мокрой листвой и почему-то дымом: опять на мусорке что-то жгут, что ли?

Гулко хлопнула дверь подъезда. Первые дни этот звук дико раздражал, заставляя иногда просыпаться среди ночи, а потом Артем привык. Хлопает и хлопает, значит так надо. У нас по всей стране что-то постоянно громыхает, позвякивает и шуршит.

В лучшем случае булькает.

Артем намазал выпрыгнувшие из тостера сухарики маслом, откусил от одного изрядную часть и уже поднес к губам кружку кофе, как...

Здесь можно было бы нажать на паузу. Оставить героя сидеть с застывшим взглядом, кружкой с окаменевшим облачком пара в одной руке и надкушенным тостом в другой. Во время паузы следовало бы рассказать о судьбе Артема Брехта, сложных взаимоотношениях его родителей, жизни у бабушки, медленном, методом тыка, взрослении, случайно выбранном, но таки законченном институте. Многое можно рассказать, но зачем?

В дверь позвонили. Два длинных, как рабочий день, звонка и один короткий. Контрольный. Хотя, возможно, у звонящего просто соскочил палец с кнопки.

Артем поставил на стол кружку и пошел открывать. Квартира съемная, мало ли: хозяин решил проверить, не сбежал ли жилец, отвинтив дверные ручки, или слегка сумасшедшая бабка, соседка снизу кота по всему подъезду снова ищет.

В прошлый раз среди ночи всех подняла, причем усатый гад спал у нее же в диване.

- Артем Юрьевич? Искренне рады приветствовать вас. Служба измерения торсионного поля. - Очень официально представился одетый в синюю робу мужик средних лет. За ним, с чемоданчиком в руке, маячил второй в такой же униформе. Только помоложе, с усами и непривычно длинноволосый. Эдакий привет из семидесятых, как в клипах АББА. Глаза вот только, несмотря на молодость, холодные. Такие у актеров в кино, которые играют наемных убийц обычно.

- Э-э-э... Здрасьте! - выдавил Артем, проглатывая кусок бутерброда. - Я тут квартирант, собственно. Вам с хозяином надо...

- Мы же не людей измеряем, а параметры жилых помещений. Извините, позвольте войти?

- осведомился мужик. Даже если снять с него робу, ясно было: газовщик. Или электрик. Какая-то печать на лице от этих профессий появляется, честное слово. Вдумчивая хитрость знатоков техники. А вот сантехники - они попроще на вид. То ли пьют больше, то ли какие еще причины.

- Да ради Джа! - радушно кивнул Артем. Ему было немного неудобно от своего наряда из коротких бриджей и майки-алкоголички перед людьми в рабочей форме, но не он же к ним приперся. Потерпят.

Оба представителя неведомой службы аккуратно разулись в прихожей, что совсем уж изумляло. Небось, коммерческая контора, сейчас намеряют повышенный фон и опасность открытия чакр у голубей на крыше, да давай требовать тысяч двадцать за починку энергополя.

Артем хохотнул своим мыслям: денег у него не было, а за тот же ноутбук человек сведущий еще бы и доплатил, чтобы избавиться.

Старший присел на корточки в середине комнаты и раскрыл на полу чемоданчик.

Младший стоял рядом, вроде как на подхвате. А может учится грамотно разводить народонаселение, кто его знает.

- Розеточка у вас где ближайшая, простите за беспокойство? А, все, вижу-вижу... - благодушно проговорил мужик. Его помощник уже разматывал черную змею провода. Воткнул. Внутри чемоданчика засветилась пара красных лампочек, потом раздался тонкий свист - как от закипающего чайника дедовских времен.

- А унутре у ней неонка... - тихо прокомментировал Артем. Зрелище было малоинтересное, но до выхода на работу еще час. Постоит, посмотрит, жалко, что ли.

- Не понял, - уставным голосом откликнулся старший. - У кого?

- Цитата, - туманно откликнулся Артем. - Шутка юмора из книжки с буквами.

Младший вежливо улыбнулся, а мужик с чемоданчиком возился, подкручивая какие-то ручки на панели. Свист прекратился. Одна из красных лампочек замигала синим.

- Роутер можете выключить? На пару минут, а то наводки идут, - попросил старший.

- Да без проблем! - откликнулся Артем. - А два десятка соседских вам не мешают? Их-то не выключить.

- Этот рядом, вот и фонит, - умеренно непонятно ответил младший, решив внести хоть какой-то вклад в бизнес.

- Как скажете, - Артем повернулся и вышел в закуток у входной двери, вежливо именуемый в таких квартирах прихожей.

Позже он мог поклясться - сам себе, разумеется, потому что никому эту историю и не рассказывал, - что его никто не трогал. Не втыкал в беззащитную спину шприц, не нажимал на секретные точки организма и даже не бил током. Вообще никто близко не подходил, но ощущение было, словно ударили по голове огромной мягкой подушкой. Не смертельно, но чуть не упал. И голова закружилась, и стены вокруг утратили свою кирпичную устойчивость. Кажется, младший из визитеров что-то сказал. Короткое и непонятное, но это не точно.

Никакой уверенности в этом не было.

- Эй, пацан! В смысле, Артем Юрьевич! Вы в порядке?

Он пришел в себя на кухне. Сидит и смотрит, как старший выписывает какую-то квитанцию, а младший сует остывшую кружку кофе.

- У вас припадок, похоже, был. К врачу бы сходили, - участливо сказал старший, продолжая заполнять явно непривычной рукой пробелы в казенного вида бумажке. - Квитанцию оставляем. Хозяину, что ли, передайте. Измерения проведены, нормативы не превышены.

- А деньги надо? - вспомнив свои опасения, спросил Артем. Голос у него дрожал, да и в целом состояние было так себе. Разбитое и похмельное, если сравнивать со знакомыми ощущениями.

- Какие деньги? - цепко глянул на него мужик. - Бесплатно же. Госпрограмма «Здоровый торсион», неужели не слышали?

Артем с усилием помотал головой и отхлебнул-таки кофе. Несмотря на противный вкус, стало чуть легче. Но в глазах слегка двоилось, а вновь заигравшая после включения интернета песня казалась какой-то адской симфонией на ржавой пиле. Впрочем, последнее могло быть и правдой.

- Все-таки не запускайте, вдруг эпилепсия? - дописав квитанцию, сказал старший. - Позвольте откланяться. Пойдемте, виконт.

Младший шепнул в ответ что-то неодобрительное.

- Да ладно! Какая ему разница.

Артем проводил глазами обоих работяг, не в силах даже закрыть за ними.

- Дверь захлопните... - слабо попросил он.

- Всенепременно, - вычурно ответил старший. Раздался стук двери и все стихло. Через пару минут хлопнула дверь подъезда.

Артем с трудом подошел к окну: так и есть, вышли и направились к выходу из двора. То есть, остальные квартиры их не интересуют? Какая-то персональная разводка с неизвестной целью, только вот какая? И что за беда с его самочувствием приключилась?

Несмотря на довольно хрупкое телосложение, Артем с детства особо ничем не болел. Ну, обычные скарлатина-ветрянка не в счет. Никакой эпилепсии у него, естественно, не было.

Или теперь есть?

Он дошел до ванной, держась за стену, и заглянул в зеркало. Ничего нового: привычное лицо, слегка растрепанные волосы и немного покрасневшие глаза. Карие, глядящие на мир с привычным вызовом.

- Вот не знал бы, сам сказал, что накануне пил, - сообщил зеркалу Артем. - Закапать надо. И на работу ползти.

Он смочил волосы и причесал валявшийся в ванне расческой. Потом вышел, погасив свет, и уже не видел, как зеркало на мгновение осветилось внутренним светом, синим с радужными вспышками по краям.

Случайный зритель, которому неоткуда было здесь взяться, смог бы даже рассмотреть там, внутри, разбитую дорогу, змейкой пересекавшую поле и карабкающуюся на далекий холм.

К работе Артем пришел вовремя. Он издали увидел остановившуюся у служебного входа Раису Сергеевну, копавшуюся в сумке в поисках ключей, поодаль идут Марина с Викой, продавцы отдела мягкой игрушки. Про себя он иногда шутил, что его игрушки - твердые. Мужские такие. В принципе, так и было: отдел конструкторов, роботов-трансформеров, квадрокоптеров и прочей радости для пацанов любого возраста.

Взрослые и сами нередко заходят, что удивительно.

Ну да, Артем работал в магазине игрушек. Странновато с дипломом факультета международных отношений? Так от границ и посольств далеко, Старгород место не столичное, а кушать надо ежедневно. Да и квартиру бесплатно никто не сдает.

Первые месяцы он жутко стеснялся. Нет, не самой работы - как раз интересно и не напрягает, а говорить друзьям и знакомым, где он трудится. Потом изобрел отличное - сперва так показалось - определение. На вопрос о работе он отвечал «продавец радости». После чего замолкал, не снисходя до объяснений. Десяток приятелей внезапно забанили его в соцсетях без объяснения причин, и только потом до него дошел слух, что Темка, мол, связался с наркомафией. Через третьи руки и под большим секретом.

Артем сперва дико ржал, но потом обдумал ситуацию и понял, что дал маху. Превратно все люди понимают, не надо с ними так. С тех пор говорил просто и без изысков - продавец. Мало ли их таких, продавцов, вся страна - или менеджеры по продажам или юрисконсульты. Мизерное количество людей руками работает, да и то... Некоторые торсионные поля меряют в хрущевках.

«Детская неожиданность» был магазином респектабельным. Серьезным. С ценами практически для любой категории населения: если небогат, покупай китайские копии кукол- монстров или пластиковых динозавров, для вип-клиентов есть дроны за двести тысяч. Все найдется, только зайдите.

Артем с трудом доработал до полудня. Его подташнивало. Переставшая было кружиться голова снова взялась за свое. Вместо трансформера он едва не продал маме с сыном лет десяти говорящую черепашку-ниндзя. Вика, глядя на его мучения, скормила уже три таблетки - от головы, от аллергии и от поноса. Почти весь свой запас из сумочки, остались только контрацептивы. Но лучше ему не становилось. Наоборот, к комплексу похмельных тягот прибавилось время от времени разливающееся перед глазами радужное сияние.

- Вика... - жалобно простонал он, очередной раз зайдя в подсобку, хоть немного посидеть. - Совсем что-то тоска.

- Что ж ты вчера пил, горе мое? - печально спросила Вика. Шестой раз за день. Девушка она была хорошая, участливая, да и муж постоянно в разъездах...

- Ничего... - простонал Артем, обхватив руками гудящую голову. С закрытыми глазами было немного легче примириться с реальностью. - Утром еще нормально было, а потом накрыло. Отпустит меня Раиса, как считаешь?

Вика задумалась. Красота и скорость мысли частенько обратно пропорциональны, такая вот физика. Метафизика. Правда жизни, в общем.

- Если не бухой, а правда заболел, должна. Вычтет потом, но там не особо много. Иди отпрашивайся.

В открытые глаза сверкнуло синим, потом растеклась эта тошнотворная радужная слизь по краям. Артем проворчал что-то, но поднялся.

Надо было выйти из подсобки, пройти за стойками мягкой игрушки, свернуть в коридор и добраться до директорской двери в торце.

- Вика, ты телефон мой не видела? - вдруг вспомнил Артем. Мало того, что голова гудит, как набитое болтами ведро, так еще и память отказывает.

- Сумку ты ж у себя в отделе бросил. Да зачем он тебе сейчас - отпустят и заберешь.

Разговор с Раисой Сергеевной был коротким, но энергичным. Ему припомнили опоздание на работу (месяц назад, да, на шесть минут), появление в явно похмельном виде (было, было...), лишнюю теплоту в отношениях с замужними девочками (пожал плечами) и наглое требование увеличить зарплату (оставлено без комментариев). Под конец Раиса выдохлась, тщательно принюхалась к Артему, но, не найдя и следов перегара, отпустила домой. Даже лекарство какое-то посоветовала, он только не расслышал название.

Как он добрался до квартиры, осталось неведомым. В памяти точно ничего не отразилось: это даже не провалы, это ощущение телепортации. Вот берет сумку, вот - прощается с Викой, а следующий шаг - уже в открытую дверь квартиры.

Вдруг действительно эпилепсия?

Единственная комнатка его съемной конуры была залита радужным сиянием. Шкаф подрагивал в непонятных лучах и норовил свернуться в полированный комок, с выгнутыми стеклами и сплющенной полкой пивных кружек.

Стоило повернуться - обои на пустой стене начали дрожать в неясном мареве. Потом на них раскрылось рваное пятно, источавшее все тот же надоедливый синий свет. В пятне мелькали невнятные картинки - что-то сельское, пасторальное.

Жутко хотелось лечь и забыться. Завтра обязательно станет лучше, если это не прогрессирующее безумие, конечно. Об этой опасности говорили голоса в голове. Да, ко всему творящемуся безобразию добавилось неясное бормотание и далекие крики. Зажимание ушей не помогало - голоса были именно внутри.

Болезненно морщась, он разделся и побрел на кухню. Налить себе пару литров воды в бутылку, поставить у дивана и лечь. Больше ничего сейчас не приходило в голову.

До дивана дойти не получилось. Голоса в голове окрепли и начали подавать вполне осмысленные команды. Причем, отменяющие друг друга. Этого только не хватало - явная же шизофрения...

- Артем, подойди к окну.

- Артем, отойди от окна!

Один голос здорово наминал сегодняшнего измерителя каких-то полей, того, что с холодными глазами. Второй был старческим, дребезжащим, но вполне уверенным.

- Выпей воды!

- Даже не вздумай!

Несмотря на откровенное нежелание Артема кому-то подчиняться, тело само по себе дергалось, пытаясь выполнить то один приказ, то другой, а потом послушно останавливаясь, когда их отменяли.

Его здорово штормило. Хотелось отдать что угодно за то, чтобы голоса заткнулись, и удалось просто поспать. Все указывало на то, что пора вызывать скорую с душевнобольным уклоном. Он однажды общался с такой службой, когда спятил мамин сосед, но никогда не предполагал, что и самому не помешает.

- Иди в ванную!

- Сиди на месте!

Артем покачнулся и едва не упал. Голова кружилась, в глазах мелькали снопы света, словно он оказался у ночной дороги и мимо проносились равнодушные ко всему машины.

- Нет, ребята... - проскрипел он не своим голосом. - Задолбался я. Хватит.

Он с трудом подошел к окну, приоткрытому по жаркой летней поре. Голоса бубнили что-то, не переставая, но он отрешился от них. Словно поставил заслонку между остатками рассуждающего мозга и этим безумным вторжением.

- Хватит... - повторил он и полез на подоконник, держась руками за раму. Третий этаж... Ну да, низковато. Голоса перешли на визг, они что-то кричали ему, друг другу, спорили, ссорились, бросали обвинения, читали какие-то жутковатые стихи, иногда переходя на неизвестный Артему язык.

Он окончательно подтянулся, распахнул створки окна настежь и сделал шаг с подоконника вниз. Ему не было страшно, он почему-то понимал, что именно так и нужно сделать.

Соседка, одна из тех, что с утра ругалась под окном, задрав голову рассматривала окно третьего этажа, где снимает квартиру этот... Ну, он еще девок водит. Жилец, в одних трусах, с искаженным от боли лицом сделал шаг вперед. Молча и как-то обыденно, словно каждый день привык выходить через окно на улицу.

Она вскрикнула, понимая, что сейчас увидит, как тело поломанной куклой рухнет в палисадник, поросший жидкой травкой. Насмерть - вряд ли, но поломается на всю оставшуюся жизнь. Она набрала полную грудь воздуха, чтобы крикнуть, но тощая фигура жильца, подернувшись странным радужным сиянием, по пути от третьего этажа до земли будто выцвела, потеряв объем и материальность. В общем, вниз не прилетело ничего. Вообще ничего.

Соседка нервно перекрестилась. Потом с шумом выдохнула и решила все-таки попринимать те таблетки «для мозга», что давно и безуспешно советовала ей Кузьминична. Не к добру такие видения, ох, не к добру...

Горячий летний ветерок раздувал занавески на распахнутом окне, парусом выдувал их наружу, потом уставал и бросал на полпути.

Однажды Георгий читал про скандал с сыном бывшего вице-президента США Байдена. В 2014-м году этот сынок (Хантер Байден) внезапно стал членом совета директоров украинской компании энергокомпании Burisma с зарплатой в $50k в месяц. "Какой талантливый, - восхищался Георгий. - Вот парень молодец. И конечно, папа тут ни при чём. Правда, тогда папа решал вопрос о выделении Украине 1,8 миллиарда баксов, но всё это случайность. Парень блещет умом. Господь в лоб поцеловал".

Против владельца Burisma олигарха Злочевского были возбуждены уголовные дела, но после прихода в совет Хантера Байдена они вдруг развалились. Бывает такое. Вчера казался жулик и вор, а сегодня честный человек. Это прям до хуя везде такое случается. И какое отношение к этому имеет Байден-старший? Да уж конечно, никакого.

В 2015-м генпрокурор Украины Шокин наивно начал расследование финансовых злоупотреблений Burisma. После чего папа-Байден моментально потребовал его увольнения, сказав, что иначе Украина не получит миллиард баксов финансовой помощи. Шокина, ясный хуй, выкинули тут же. "Но это совпадение, - рассуждал Георгий. - Причём тут сын вице-президента США? Вообще ни при чём. Он небось, с папой год не созванивался, и в глубине души на него даже обижен. Лезет тут помогать сынку, когда его вообще об этом не просят".

Меж тем, у Burisma вдруг оказалось больше лицензий на работу, чем у конкурентов. И ближе к сроку ухода Байдена с поста вице-президента, Хантер тоже свалил с этого хлебного поста. "Надоело небось, - думал Георгий. - Парень такой талант, работает на износ за паршивые 50k, а ни одна собака не ценит. Прокурор вот выёбывался, пришлось убрать. Мешают трудовую копейку зарабатывать честному человеку".

Правда, сейчас, когда Трамп попытался вытащить эту историю на всеобщее обозрение, Байден поднял дикий хай, а демократы начали процедуру импичмента. Ибо ну бля, как можно обижать ценного талантливого сына? Он сам по себе умница, а совпадения с должностью папы, 50к зарплаты и увольнением генпрокурора - ну случайности. Ну что, с вами никогда не случалось, что требовали уволить генпрокурора? Наверняка случалось, просто вы уже не помните.

После этого Георгий с удовольствием почитал высказывания, что это только в России жирные сынки министров и губернаторов пристроены на разные должности, а в США общество больших возможностей для каждого человека. И Георгий с сим ценным мнением, несомненно, соглашается. Люди культурно пиздят бабло, мы так не умеем. А заодно, пусть нам ещё расскажут, как в США уважают далёкие независимые государства, и не выкручивают им руки - не то, что Россия окаянная.

Этот пост можно официально считать вмешательством российских спецслужб в лице Георгия в выборы в США. Георгий ждёт денег от Трампа, но на всякий случай возьмёт и от Байдена, тут никаких проблем.

© George Zotov

Пустой пьедестал. часть 1. Эльфийский танк

Пустой пьедестал. часть 2. Немного иллюзий

Пустой пьедестал. часть 3. В застенках

Накатили воспоминания. Говорят, перед смертью человек вспоминает всю свою жизнь, перед ним кто-то разматывает кинопленку с его поступками, чувствами, болью и наслаждением, обидами и радостью. Здесь все было немного по-другому. В зеленой мгле словно вспыхивали на миг картины, объемные, четкие, движущиеся, он видел их - но не со стороны, он участвовал еще раз в происходящем.

Вот отец пьет пиво, аккуратно ставя запотевший бокал на картонный кружочек. Артем сидит с ним за столиком кафе, перед ним мороженое и какой-то сок.

«Апельсиновый!», - как будто это важно, проносится в памяти. Почему-то хочется отхлебнуть отцовского пива, но - нет.

Сок, сок, сок...

Картинка меняется на ту ночевку на вписке, где он стал мужчиной. Ника, пьяная, пахнущая сигаретами и чем-то сладким, расстегивает на нем рубашку. Он лежит, она сидит у него на чреслах, довольная и веселая. В полутьме поблескивает цепочка на ее шее, свесившийся почти до лица Артема кулон.

«Скарабей», - говорит темнота Никиным голосом. Забавно. Он и не помнит, какой у нее был голос. Всего-то десять лет назад, а он...

...он бежит от двух пьяных гопников по ночному Старгороду. Чувство опасности, резкое, щемящее, заставляющее бежать еще быстрее. Один из врагов несется за ним, размахивая копеечным ножом-бабочкой, такие продавались тогда в любом киоске.

- Стой, сволочь! - пыхтит гопарь. Ему не хватает дыхания, а Артем трезв и свеж. На свое счастье.

- Догоняй, дурик!

Он тогда убежал. Проходной двор с Никитинской на Студенческую, мимо молчаливых сталинок, чьих-то гаражей и детской площадки.

Вспышка! Артем, совсем маленький. Отец с матерью еще не развелись, значит, ему лет пять. Меньше. Он сидит, сжавшись в комок под включенной газовой колонкой, и с наслаждением слушает гудение, плеск текущей над ним по трубам горячей воды. Непонятное пристрастие его детства, чувство совершенного спокойствия в таком странном месте.

И тут же - он получает диплом. Дешевый костюм, немного смешная стрижка. Он взбегает по ступенькам актового зала и приближается к декану. Тот поворачивается и внимательно смотрит своими усталыми глазами.

- Поздравляю! Теперь вы найдете дорогу в жизни. Главное, не забывайте, что уже знаете. И добавляйте новое, работайте над собой, юноша!

- Спасибо, Владимир Наумович.

Картинка гаснет, затягивается туманом с неясными всполохами. Артем твердо знает, что декан уже умер, но вот же он, вот, совсем живой. Только что...

- Ты пьяный, иди отсюда! - Алина смотрит на него равнодушно. Не как на врага, со злостью - это он бы стерпел. Уговорил ее. Спал бы под дверью, но хотя бы потом... Но нет. От этого равнодушия его словно отбрасывает от двери назад, он едва успевает поймать рукой перила. Не хватало еще разбить себе голову в двадцать лет.

Теперь он чувствует, что летит куда-то.

Где-то.

Воздух свистит вокруг, шипит, как случайно плеснувшая на костер вода, ворчит и завывает.

- А в лесу лежит самолет! - рассказывает он малышне вокруг. Ему самому лет десять- двенадцать, а слушатели, дай Бог, первоклашки. Рты приоткрыты, у тети Валиного Сережки даже слюна на воротник поползла. - В самолете фашисты летели, а наши их сбили. Давным- давно. И те упали в лесу на деревья. Пилоты умерли, а самолет почти целый. Так и лежит в овраге. Я сам видел. Скелеты в форме, на одном кожаная куртка со свастикой, а второй за пулемет держится. Так и лежат столько лет.

Сережка спохватывается, вытирает слюну и переспрашивает:

- Точно видел?

- Отвечаю! - важно говорит Артем. Он сейчас не врет, просто фантазия слилась с реальностью, он видит и этот самолет, и этих немцев, и заржавевшее дуло пулемета, свесившегося из кабины набок в костяных руках скелета.

Снова зеленая вьюга, мелькание неясных силуэтов, людей, домов, деревьев, сплетающееся в странно гармоничный узор.

В памяти проносятся люди, города, прочитанные книги, сцены пьянок с друзьями, свои и чужие женщины, кружится безумный вальс звуков, запахов, телесных ощущений и видений.

Вот рыжий котенок, когда-то подобранный на улице. Неделю жил у него, смешной такой, а потом... До сих пор больно и обидно: неловко соскочил с дивана и наступил на него. Артем юноша немаленький, тяжелый, так что только шея у зверька и хрустнула. Чуть не плакал - надо же так по-дурацки, и не со зла, случайно, а жизнь кошачья отлетела разом. Сразу девятая, видимо... С тех пор опасается новых кошек заводить, хоть и любит.

Снова свист и ровные глухие удары, будто рядом сваи забивают.

Новая картинка. Хотя - сперва голос.

- Знаешь, что это? - спрашивает кто-то. Голос жесткий, мужской, привычный командовать.

- Что - это? - уточняет Артем. Он не видит говорящего, но уже может сказать два слова вслух. Интересно.

Вспыхивает яркий свет, как на сцене в начале представления. Сцена невелика собой: невысокий столик, накрытый алой бархатной скатертью. На нем в лучах света искрится и переливается разными цветами корона. Странное дело - она совершенно непохожа ни на одну из виденных Артемом по телевизору или в сети, но это - именно корона. Не перепутать. Сероватый блестящий обруч, украшенный рядом камней - по очереди зеленые, красные, синие. Справа и слева - два выступа, как ушки, на них мелкие камни, выложенные в определенные узоры. Он бы сказал, что руны, похоже, но таких раньше не видел.

Сверху что-то вроде сетки, переплетения серых и золотистых металлических нитей, тончайшей проволоки, по которой, как яйца в гнездах разбросаны листья, с изумительным искусством отчеканенные на золоте. На листьях тоже камни, прозрачные, блестящие как капли росы.

- Запомни ее. Ты один можешь вернуть мне корону.

- Мой господин, он все сделает! - Это уже Лесной Старик, узнаваемый голос, но его самого не видно. Просто звуки из ниоткуда.

- Будем надеяться... - отвечает командный голос. - Будем на...

Артем пытается обернуться в темноту, чтобы увидеть, кто говорит, но будто падает назад, на спину, в бездонный колодец. Корона не гаснет, она некоторое время видна там, вверху, откуда он падает. Она удаляется и, наконец, исчезает из вида.

- Здоров ты спать, дружище! Подымайся, пока ушастые не следят.

Артем открыл глаза: в шатре, очень похожем на тот, где он сидел до обряда, никого. Темно, удается разглядеть только смутные очертания стен, потолка и - сидящую на корточках рядом с ним фигуру.

- К-карг? - хрипло уточнил он.

- Ну да, не Старик же! - весело откликнулась фигура. - На-ка, попей сока, да двинули отсюда к лешему, пока из тебя эльфа не сделали.

- Какого эльфа? - жадно припав к кувшину со свежей, пахнущей травами неожиданно густой водой, спросил Артем.

- На солдата ты не тянешь, в главы Дома лицом не вышел... - словно размышляя, посмеивается Карг. - Ну, значит, мага. Посвященного этих их языков пламени. И завитков дыма. Блин, да издеваюсь я, когти рвать пора! Пока никто не видит. Или ты останешься?

Странную сонливость и боль во всем теле, с которой Артем проснулся, как рукой сняло. Хотелось бежать, смеяться, танцевать, бочонок пива, двух горячих подружек и как следует пожрать. Он вскочил с неудобной плетеной лежанки, энергичный как молодой кот.

- О, как на тебя сок-то действует! - изумился едва не сбитый с ног Карг. - Значит, не зря я его спер. Допивай и двинулись.

- Погоди, а это... Лучи, площадка? Мне все привиделось?!

- Если бы... - почему-то с легкой грустью ответил Карг, почесав отросшую за время заточения бородку. - Все так и было. Ты без сознания три дня уже валяешься. Я же подсмотрел: лазер-шоу когда кончилось, ты упал там, сверху, они тебя на руках принесли из храма и здесь положили. То ли помирать, то ли дальше жить. Типа, тебе решать, слава Пламени!

Последние слова он произнес скрипучим равнодушным голосом, жутко похожим на манеру говорить Лесного Старика. Артем хохотнул.

- Слушай, а почему на тебя их магия не подействовала?

Карг слегка скривился:

- Мы обо мне сейчас, что ли? Или о тебе? У меня с ушастыми свои... взаимоотношения, не волнуйся. Не до того нынче.

- Обо мне, конечно, интереснее. Три дня? И теперь что?

- Да что-что! Сматываться надо, раз в себя пришел. Я тут все проходы за эти дни изучил, пока в лесу прятался, не такие уж ушастые и мастера, если присмотреться.

Артем прошелся по шатру упругой походкой, чуть не пританцовывая. Новая необычная сил бурлила в крови, ища выход в действии. Бежать, драться, что угодно - но не сидеть тут взаперти!

- А если я останусь? Ну, тут, у эльфов?

- Да оставайся! - Карг рассмеялся. - Будешь у них заводной игрушкой. Пособием - магия Пламени и его воздействие на неушастый организм. Анализы им будешь сдавать, мочу, кровь. И ллорны на заказ выращивать. А что - прекрасная участь: доверенный садовник Лесного Старика на полставки.

- Мне бы домой, если честно...

- Насчет «домой» - это не к ним. Ты психа, что перед тобой в храме судили, помнишь?

Артем кивнул.

- Вот его сразу куда-то закинуло. А раз ты остался, шансов уговорить Первых нет. Для них решение Пламени - закон.

- Эх... - несмотря на распиравшую Артема энергию, ему почему-то стало грустно. Логика беглого монаха была безупречной. Нечего ждать милости от эльфов, пора самому что-то делать. - Пошли, раз знаешь куда, - проронил он.

Карг кивнул, и они полезли в незаметный проход между ветками в дальнем от входа углу шатра. Хотя в лесу снаружи была темнота, Артем понял, что примерно чувствует, в какую сторону идти. Главное сейчас было не наткнуться на охранников, выйти из живого города эльфов, а дальше уже ясно, в какой стороне люди.

Весь вопрос, помогут ли ему они?

Ни Каргу, ни уж тем более Артему, слегка пригнувшись следующему за своим освободителем, было неведомо: в шатре Лесного Старика, вокруг огромного, раза в два большего шара, собралась вся правящая верхушка Первых. Над шаром вился зеленый дым, в котором возникали и пропадали две человеческие фигурки - одна в рясе, вторая в крепко потрепанной и не по размеру солдатской форме.

- И что теперь? - спросил Фориэль. Голос его звучал жестко, как у настоящего предводителя. Если бы его услышал Артем, он бы сразу узнал того, кто дал ему поручение насчет короны.

- Все идет по плану, мой господин! - почтительно сказал Старик. - Мы дали ему возможность сбежать. Сейчас они, несомненно, двинутся в сторону стального тракта. По нему несложно попасть в Нойн, ведь других вариантов вернуться в свой мир этот юный глупец даже предположить не может. Да и его спутник... В общем, он заинтересован поучаствовать во всей этой истории.

- Кстати, а кто он? - спросил Фориэль.

Лесной Старик наклонился над острым ухом своего повелителя и тихо произнес что-то. Настолько тихо, что ответ остался неизвестен даже остальным предводителям Домов, собравшихся в шатре.

- Однако!.. - удивленно ответил Фориэль. - Ты уверен, Старик?

- Полностью.

Некоронованный предводитель Первых был явно удивлен. Он обхватил рукой подбородок, впав в глубокую задумчивость.

- Нам это не помешает?

- Нет, мой господин. Ему просто интересно посмотреть, как будет сбываться пророчество. Он обычно не лезет в то, что его не касается.

- А магия? Что обряд дал этому червяку?

- Если бы это был нашей расы, я бы расписал вам процесс овладения магией по минутам, но человек... Я даже не знаю, какие силы ему дало Пламя, и когда он ими овладеет. Возможно, ему вообще не удастся что-то постичь. С ним все странно, Первые не валяются по три дня в забытьи после обряда. Трансформация мага начинается сразу. С другой стороны - Пламя его не убило, да и ослабленным он, как видите, не выглядит. Пусть бежит, за ним будет кому присмотреть по дороге.

- Это я знаю. И сама идея мне не нравится. - Фориэль нахмурился.

- Все будет замечательно, мой повелитель! Поверьте, так или иначе, но вы стали сейчас на шаг ближе к короне. А что будет с червяком - вообще не ваши заботы. Для нас пророчество, в отличие от людей - не какое-то чудо, а просто предсказанный элемент реальности. Кирпич, который человечек сам принесет и поставит в нужное место.

Артем и Карг тем временем выбрались из хитросплетений проходов и тупиков эльфийского лагеря. Приятно, но на пути (само собой!) не попалось ни единой ушастой души.

- Сейчас по опушке, в тени пробежимся. Не высовывайся, могут быть патрули! - Карг деловито отряхнул рясу, украшенную после странствий по лесу массой прорех. - Нам надо на север уходить. Там люди. Там стальной тракт. Хочешь - попробуем потеряться в каком- нибудь городишке, хочешь - в Нойн рванем. Там возможностей больше, а какие девчонки!

Он звонко цыкнул зубом и сам испугался: настолько громко и неестественно прозвучало это в ночном лесу.

- Слушай... - немного задыхаясь, спросил Артем. - Расскажи хоть о стране, а то я как котенок: один лес, другой лес. Здесь кроме лесов есть что-нибудь?

Карг тихо рассмеялся:

- Да знаю, дикий ты. Страна большая, тут чего только нет. Называется Доритания, это ты и сам заметил. Полстраны когда-то давно, но уже после Девяти, занимал Великий лес ушастых. Потом люди вышли к побережью, понятно, что с боями. Основали порт Мишт, южнее - Дьюарг. Королевства еще не было, правили графы, кто как разумеет.

- Эльфы так сами и отдали выход к морю?

- Ну как - сами. Я же сказал - с боями. С некоторой помощью соединенного войска графов, одним из которых был Дорит, который Первый. Дорит Основатель или что-то в этом духе, у него прозвищ много.

- А эльфы? - Артем, пригибаясь, чтобы не быть заметным в лунном свете, довольно бодро бежал за Каргом. Тому столь быстрое перемещение было нипочем, даже дыхание не сбилось, еще и рассказывает без умолку.

- Да что ты доколебался к ушастым? Великий лес люди разделили на две неравные части - Диеллорн на западе, где ты воевал, и вот Вильеллорн на юге. Это где мы сейчас, собственно. Между ними священные деревья повырубили, поселились люди. Восточнее порта Мишт стоит город Эфсбург, место суетное, но веселое. Купеческое. Пиво там отличное, кстати! Дойдем, угощу.

- На какие шишы?

- Придумаем что-нибудь. Чтобы два смелых парня, сбежавшие от ушастых, да на бочонок темного не наскребли - я тебя умоляю!

- А еще какие города есть?

- Вот ты неуемный географ, - хохотнул Карг, раздвигая попавшийся на дороге куст и внимательно поглядывая из него по сторонам. - Вроде, никого, пошли дальше. На север от Эфсбурга - город Труаг, старая столица. Но дюже близко к границе с Нортландом, второй Дорит когда-то решил перенести столь важное место восточнее. Там и стоит стольный город Нойн, нерушимая твердыня Девяти.

Карг захихикал. Что-то в этом явно официальном названии столицы Доритании его развеселило, несмотря на продолжающуюся пробежку по кустам на опушке эльфийского леса.

- А кроме Нортланда, кто соседи?

- Вот оно тебе надо? Ну, Юст на востоке. Даже, на юго-востоке, если точнее. За эльфийским Вильеллорном, говорят, болота, а потом пустошь великая. Не знаю, я там не бывал. Делать мне там нечего.

Опушка леса круто забирала вправо, а перед друзьями в неясном лунном свете показалось поле.

- Слава богам, теперь напрямик и как можно быстрее. За полем река в низине, мелкая, вброд перейдем. А там уже земли обжитые - рукой подать.

Над ними с шорохом просвистела неведомая ночная тварь, показалась на мгновение на фоне луны - птица не птица, непонятно. Мышь летучая, что ли.

- Следит, красавец... - недовольно глянув на мечущуюся над ними тень, сплюнул Карг. - Следовало ожидать, конечно.

- Это эльфы? - вздрогнул Артем. После открывшейся перспективы попасть к людям, возвращаться к ушастым не хотелось.

-Да что ты заладил! - всегда приветливый беглый монах неожиданно зло оскалился, перестав быть похожим на доброго дядюшку. Проскользнуло в его лице что-то волчье. - Не они. Есть еще... любопытные.

- Кто?

- Помнишь, я про здешних богов рассказывал? Вот это Владыка Ужаса и следит. Десятый. Неназываемый, как говорится. Не сам, конечно, у него слуг хоть отбавляй. Один над нами и кружит.

- И что с ним делать теперь?

- Да ничего. Это просто неразумная тварь. Хотя мешает, мешает... Ну-ка, а вот так?

Карг резко наклонился и пошарил в траве. Видно было плохо, но Артему показалось, что там ничего нет. Однако, когда монах разогнулся, в его руке был увесистый камень:

- Держи, приятель! - заорал Карг и метнул свою находку в парящую над ним тень. Сверху что-то жалобно пискнуло, над полем поплыл неприятный кислый запах. Артем пригляделся: а ведь пропал шпион. Пропал!

- Ну ты даешь! Тебя без ружья можно на врага пускать, с голыми руками. Как ты его рассмотрел только?!

- Постоянные тренировки, - гордо ответил Карг. - Давай бегом к реке, иначе еще и эльфы опомнятся. Их камнями не закидаешь.

Утро оба беглеца встретили далеко за рекой. Идти стало легче, они наткнулись на заросшую травой, но все-таки дорогу. Через несколько километров очутились возле непонятных строений, напоминающих стоящий в негустом перелеске квадрат из сараев, объединенных общей стеной из вытесанных кольев. Ворота были закрыты снаружи на бревно, только от зверей, человека так не остановишь. Маленькие, тесные здания, с узкими щелками окон или бойниц под самым потолком. В образованном ими дворе имели место коновязь, прикрытый крышкой колодец, добротный каменный очаг под навесом, лавки и гигантских размеров стол. Сараи не впечатляли, но - крыша над головой. Да и строения явно человеческие: тут и топором поработали, и обжигали бревна, да и выглядит все привычно и коряво.

Не в пример эльфийским абстракциям из живых деревьев.

- Все, - сказал Карг, оглянувшись назад. За его правым плечом разгоралось рассветное небо. - Даже я устал. Это охотничьи угодья кого-то из графов. Ну, переночевать, выпить. Кабанчика зажарить. Мы здесь отсидимся до вечера, поспим, а дальше опять в путь. Ночами в этих краях двигаться удобнее.

- Пожрать бы... - мечтательно сказал Артем. Он валился с ног от усталости, но голод после ночного бегства был сильнее сна.

- Хм, кафетериев тут нет. Могу предложить только водички из колодца. - Отрезал Карг. - Ты маг, кстати, или где? Напрягись и наколдуй нам скромный завтрак.

Артем недовольно глянул на него, но промолчал. Напившись от души пахнувшей болотцем водой, они разместились на лавках в одном из сараев, том, что почище. Так под недовольное урчание животов и заснули.

Неизвестно, какие сны посетили Карга, а вот Артем в своих грезах жрал и жрал. Там было все сразу: и невнятные комочки разноцветного желе, сиротливо лежащие на огромной тарелке (пронеслась и погасла мысль «молекулярная кухня»), и свиная рулька с кувшином холодного пива, и салаты, и мороженое и неожиданная кофейня, где к дымящимся чашкам подавали крошечные, как насмешка пирожные размером с монетку. Ему снились дорогие рестораны - блеск хрусталя и белоснежные скатерти, свечи и напыщенные официанты. Придорожные вагончики с зычными вывесками «У Ваграна». Кафе с гамбургерами и шипящий на мангале шашлык, бесконечные полки продуктовых магазинов и увешанные копчеными окороками подвалы. И везде он что-то откусывал, жевал, проглатывал, довольно запивая еду десятками разных напитков.

Когда солнце начало клонится к закату, Карг проснулся. От довольно похрапывающего спутника исходил сложный аромат сразу нескольких десятков блюд, хотя в реальности кругом было шаром покати. Даже костей от предыдущих пиршеств явно небогатого графа не видать. Артем во сне улыбался и облизывался, вызвав приступ сдавленного смеха у Карга.

- Забавная штука это Зеленое Пламя, - прошептал беглый служитель культа. - Как-то сработало, уже плюс. Посмотрим, что будет дальше.

- А? Что? - Артем проснулся и едва не скатился спросонья с довольно узкой лавки. - Завтрак?

- А ты голоден? - с интересом уточнил Карг.

Артем сел на лавке, пригладил всклокоченные со сна волосы. На щеке отпечатался красным рубец от торчавшего из досок кованого гвоздя.

- Странно... Нет. Совсем есть не хочу.

- Вот и отлично. Тогда давай собираться, только вот... - Карг покрутил головой, словно высматривая что-то по углам заваленного разным хламом ночлега. - Скоро к людям выйдем, а там возникнут трудности. Война же идет. Солдат не хватает...

Артем сходу понял недосказанную мысль:

- Это точно. Меня вон сразу загребли, как я появился в ваших краях.

- Наши края называются мир Лекамены, если что, - напомнил монах.

- Да один черт! В общем, попадемся военным - сразу под ружье, правильно я понял?

- Более чем.

- И что делать будем?

Карг почесал бородку и пошел рыться в тряпье, занимавшем ближайший угол.

- Иди сюда, будем переодеваться.

- Это зачем? - удивился Артем. - Куртка мне жмет, конечно, но все же получше этих обносков.

- Ты еще шапку с кокардой нацепи, чудак. Куртка у тебя армейская, штаны тоже. Решат, что дезертир - а, тем более, ты и есть беглый! - и к стенке. Нет уж. Будем изображать людей, которыми армия его величества не заинтересуется. От слова «совсем».

Если бы кому-то случилось прогуляться этим вечером возле охотничьей стоянки барона Сарштанга, он получил бы немало впечатлений, почти не совместимых с присущей местному люду серьезностью.

Жаль, свидетелей не было.

Аккуратно вернув на место бревно, запиравшее стоянку от диких зверей, из ворот вышли два потрясающих персонажа. Впереди, одетый в выцветшую рубаху до колен, из-под которой торчали такие же грубые, в заплатах, штаны, вышагивал типичный бродячий слепец. С повязкой на глазах, сползающей почти до неровно остриженной бородки, тяжелой цепью на шее, позаимствованной с коновязи, но в привычных сандалиях на грязных ногах. В руке он держал увесистую палку, которой с большим искусством водил перед собой, иногда касаясь дороги и поднимая облачка пыли. За плечами у него была котомка, на которую не позарился бы ни один из нищих. Сметанная на живую нитку из трех старых мешков, она, казалось, расползалась на ходу. В котомке было совершенно пусто, она слиплась за спиной, что добавляло жалости к слепому инвалиду.

Потерявшего зрение (в боях, разумеется, в боях!) сопровождал более молодой товарищ, одетый еще более жалко. На нем были: обернутая вокруг бедер тряпка, с трудом достававшая до мосластых колен, нечто вроде жилетки из подранной во всех направлениях рясы, лишившейся рукавов, да и большей части длины. Сквозь прорехи одежд и на открытых ногах были видны розоватые овальные пятна с ярко-синими краями, признак начинающейся лардузы - болезни незаразной, но приводящей к смерти заболевшего всего за несколько месяцев. Зубы младшего товарища были покрыты черными пятнами, словно охотно гнили прямо во рту, несмотря на юный возраст заболевшего.

Как все это за час изобразил Карг из подручных материалов - предмет для отдельной истории о человеческой ловкости, хитрости и наглости.

Любому разумному существу было ясно, что о призыве в армию этих двоих речи идти не может. Только подать милостыню и сплавить дальше, в сторону явно заждавшейся их смерти.

- Ноги чешутся! - пожаловался Артем. Идти ему теперь пришлось почти босиком, нацепив какие-то драные тапки, что завершало образ, но было довольно непривычно.

- Да почеши, - довольно осклабился его спутник, широко размахивая перед собой палкой. - Ты теперь смертник, вот ни в чем себе не отказывай!

- А вот девушку своей мечты встречу? - и в самом деле, почесываясь, спросил Артем. - Она вся из себя, а у меня из материальных ценностей - одни пятна.

- Для больного лардузой ты слишком бодрый и наглый, - ответил Карг. - Смири гордыню свою, брат, ибо вскоре предстанешь перед постаментами всех Девяти в посмертном судилище, и будут грехи твои взвешены и признаны... Признаны... Забыл, формулировку, прикинь?

- ...недостаточными! - охотно подхватил Артем. - И отпустят меня все Девять, пожелав догрешить уже до кондиции.

Бодро заржав, оба инвалида двинулись по дорожке, что - как клялся Карг - обязана была где-то впереди влиться в Южный тракт, ныне довольно запущенный из-за сложностей с эльфами, но пригодный к попаданию в купеческий город Эфсбург.

За перелеском началось поле. Дорога петляла, повинуясь каким-то неведомым прихотям тех, кто ее проложил - то забиралась на холмы, то змейкой стелилась под ногами, огибая неведомые препятствия. Поле было явно заброшенным, хотя какие-то оплывшие под травой борозды угадывались.

- Не отставай! - бодро сказал Карг. - Еще топать и топать.

Пустой пьедестал. часть 1. Эльфийский танк

Пустой пьедестал. часть 2. Немного иллюзий

- Эльфы едят собак! - громко заявил один из пленников, подпрыгивая на месте. - Жрут их, простите меня, Девять! Ненавидят!!! Магия и кулинария! Ловят и жрут, ловят и жрут...

К концу тирады он утомился, последние слова почти прошептал и вновь опустился на пол, где кучками лежали охапки веток. Постель из них так себе, но все лучше, чем спать прямо на земле. В тюремном шатре их было пятеро - Артем присматривался к собратьям по несчастью, но никаких серьезных выводов пока не сделал. Этот, который про кошек, явный сумасшедший, глаза блестят, и несет всякую чушь. Захватили в плен в бою, но оставили в живых.

Интересно, зачем?

Двое крестьян, задержанных за порубку священного леса, тупо сидели на своих местах, ожидая приговора. Им что воля, что неволя. Люди основательные, но явно без фантазии. Когда сюда привели Артема, они даже на это толком не отреагировали. Сказали имена, которые он мгновенно, как обычно, забыл - и все.

- Слышь, парень, а ты и правда из другого мира? - Ага, это пятый подсел поближе. Самый непонятный из всех. Рваная ряса, стянутая на поясе веревкой, грязные ноги в самодельных сандалиях. Сказал, что зовут Карг. Улыбчивый, но даже на вид человек опасный, кто его знает, что там за душой. Вдруг, убийца и разбойник?

- Правда... - протянул Артем. После плавания в трюме этого странного эльфийского корабля его не отпускало странное равнодушие. Ко всему. Того и гляди, отупеет, как эти лесорубы. Наверное, передозировка сонного порошка.

- А я здешний! - весело ответил Карг. - При храме Девяти служил, да вот... Обвинили, что пожертвование украл. Пришлось убегать. Поскитался, а тут эти, ушастые. Я-то им на черта? Ладно, боги рассудят, и не такое пережил.

- Правда, что ли, храм ограбил? - Артем невольно заразился весельем, так и сочившимся во все стороны от собеседника, как свет от лампы.

- Ну... По правде, да. Тебе признаюсь. Там одна девчонка в гончарной лавке была, она - ух- х-х! А денег же не хватало. Вот и взял грех на душу. Девкам - им всегда денег надо, то колечко какое, да и так просто. Вино вкусное знаешь, сколько стоит? Ну вот.

Карг нимало не смутился от своего признания. Дело житейское.

Артем хмыкнул.

- Девочки -- дело знакомое. А что за храмы эти? И почему девяти? Я ж приезжий, а объяснить некому.

- Да ты, брат, совсем странный! О Девяти не знаешь?! Что, правда? Вот дела...

Карг ткнул пальцем в стену сплетенного из сросшихся веток шатра, укололся и прошипел что-то ругательное.

- Они - боги! Там целая книга есть. Я ее, правда, не осилил. Но в двух словах вот что: тыщу лет назад был наш мир на краю гибели, прикинь? Конец света и все такое. А все почему: схватились насмерть маги. Про магов-то хоть слышал? Тоже нет? Да откуда ж ты такой темный...

- Из Старгорода.

- Чего? Не бывает таких названий. В Юсте и то города так не называют. Короче, схватились маги двух видов. Типа, есть магия жизни и магия смерти. За жизнь теперь ушастые топят, обозвали свою традицию Зеленым пламенем и тренируются вот. А со смертью только нечисть всякая играется, Владыка Ужаса и его твари. Но это сейчас. А тогда прикольно было: горы рушатся, земля трясется, остров Брокк от суши откололся и в море уплыл.

- Весь?

- Нет, блин, половина! Мимо же проплывал, не заметил? А, хотя ты ж в трюме... Ну, слушай дальше. Пока мир совсем в океан не провалился, собрались вместе самые крутые маги, все десять...

- Их же девять?

- Да что ж ты неуемный такой! Дослушай сперва. - Карг вытер грязным рукавом рот и продолжил. Один из крестьян захрапел во сне, но это монаха не смутило. - Десять их было. Собрались и давай заклинание творить великое, чтобы мир Лекамены - это земля наша вся так называется - сохранился. Восемь сразу договорились между собой, а двое в стороне. Заклинание и не выходило. Да оно и сейчас не полностью исполнилось.

- Как так? - Артем заинтересовался. - Мир-то вот он, устоял, вроде?

Карг хитро прищурился, от этого его круглое лицо с короткой бородкой до ужаса напомнило Шона Коннери. Не в молодые годы, а примерно лет в пятьдесят. Бонд перед заслуженной пенсией.

- Устоял, да... Да не так, как задумано изначально. Десятый так и гадит, как может. Владыка-то Ужаса. А Девятого в наказание за задержку в участии велено в храмах не изображать. Вроде, почитают, но остальным - статуи, а ему пустой постамент. Выпить хочешь?

От неожиданного поворота разговора Артем даже поперхнулся. Но кивнул, конечно.

Карг вытащил откуда-то из складок рясы глиняный кувшинчик, залитый сверху сургучом.

- Вот, настоящее южное редеу. Без подделок. Эльфам наплевать, даже не обыскивали. Так что вмажем с хорошим человеком!

- Кошки! Они ненавидят кошек! - сумасшедший снова вскочил и начал бегать по шатру, натыкаясь вытянутыми руками на колючие стены. - Они жрут кошек на завтрак! Собак на обед! А енотов - ночами, когда восходит священная луна!

Он не обращал внимания на кровавые полосы на руках, а Артем с Каргом не особо обращали внимания на него. Кувшинчик путешествовал от одного к другому, пустея с каждым глотком.

- Хорошее винцо! - признал Артем. Ему стало тепло и сонно, и совершенно наплевать - впервые с появления в этом мире - на эльфов, войну, богов в любых количествах и собственное будущее. Развезло, как говорится. Он начал описывать все, произошедшее с ним в этом мире, начиная с того момента, как он стоял в одних штанах неподалеку от лагеря ныне погибшего отряда. В его изложении вся история звучала как затянувшийся анекдот, да он так и воспринимал все. Кажется, стоит выйти из шатра и Артем окажется посреди шумной улицы Старгорода, уворачиваясь от вечно спешащих прохожих и отталкивая очередного попрошайку, жаждущего полтешок на портвешок.

Над рассказом о победе над громокрабом Карг смеялся, как ненормальный. Он хлопал себя по обтянутым рясой коленям, вытирал слезы со щек. Кажется, даже крестьян зацепило - не такие стали каменные лица. А вот сумасшедшему было на все плевать: он присел в уголке и, раскачиваясь, перечислял, кого едят эльфы. Гастрономически мужичок был на высоте, но в достоверности сведений можно было усомниться.

- У вас и правда так принято? Ну, варить и жрать?

- Еще и пивом запиваем, традиция! - важно ответил Артем, приподняв указательный палец, но не выдержал и тоже заржал. - А что?

- Да у нас эти твари типа... неприкасаемые. Даже мелких есть не стоит, большие приплывут. Мне так рыбаки рассказывали, а они врать не станут.

- Рыбаки - и не станут?

Оба засмеялись, в этом вопросе никакой разницы между мирами не оказалось.

Ближе к вечеру, когда и хмель немного выветрился, и солнце, проникавшее между ветвей в шатер пленников тонкими острыми лучами, стало не таким ярким, появились хозяева ситуации.

Двое хмурых эльфов встали у выхода из шатра, еще несколько заходили внутрь поочередно и выводили пленников. Лесорубы и не думали сопротивляться, понуро шагая впереди конвоиров. Сумасшедший, так и оставшийся для всех безымянным, продолжал бормотать что-то о кошках и собаках, но, получив увесистый удар в спину, согнулся и посеменил к выходу. Карг пошел сам, кажется, совершенно не напрягаясь. Несмотря на все слухи о пытках и казнях, принятых у ушастых, его это не заботило.

За Артемом пришел Завраэль. С ноткой уважения в голосе, так и не пропавшей после обмана морского чудовища, он почти учтиво попросил пойти на суд.

- Лесной Старик решил рассмотреть твое дело последним. Возможно, придется пройти один обряд... Магия Первых не подходит для людей, но если ты выдержишь - получишь серьезную силу.

- Оно вам надо? - недоверчиво уточнил Артем.

- Если получится - сам увидишь.

- А мне зачем? Мне бы домой вернуться, а не вот это вот все - стрельба из мясорубок, крабы размером с «Титаник» и прочая связь с космосом...

- Все в руках Пламени! - уверенно сказал Завраэль. На этом их диалог как-то скис.

Идти оказалось недалеко. Шатры, наподобие того, где они ждали суда, потом пошел ряд деревьев, где Артем, уже немного знакомый со строительными ухватками эльфов разглядел несколько боевых постов на высоте, связанных сплетенными из корней лестницами. За деревьями был проход. Судя по понижавшейся, ступенчатой тропинке их всех вели в какой- то овраг. Из-за густых зарослей вокруг ничего толком было не разглядеть, только пару раз блеснуло среди ветвей что-то сверкающее на солнце.

Тропинка оборвалась внезапно. Даже лесорубы, которых под конвоем вели впереди Артема, невольно ахнули: в широкой котловине перед ними, правильная круглая форма которой наводила на размышления об искусственном происхождении, лежало гигантское вогнутое зеркало, сверкавшее даже в лучах заходящего солнца. Рефлектор великанов, не меньше, прорезанный радиальными тропинками от краев к центру. Там, в середине, где у фонарика, обладающего сходной конструкцией, была бы лампочка, возвышался круглый плоский постамент, к которому вели ступени с четырех сторон.

- Что это такое, а? - удивленно поинтересовался Артем у посвященного.

- Святилище Первых, последнее из оставшихся в мире. Храм Зеленого Пламени, если точнее. Мы туда и идем.

Возле самого постамента, куда они добрались за четверть часа, стояло несколько эльфов. Среди них выделялся тот самый старик, с которым Артем уже имел счастье пообщаться в зеленом дыму. Остальные были воинами, но, судя по золотым цепям и украшенным поясам, на которых висели короткие мечи, не из простых. Вся верхушка, видимо, собралась. Или, по крайней мере, ее часть.

Лесной Старик прищурился и пригладил длинную седую бороду, несвойственную эльфам, став похожим на китайского мудреца, заполонившего интернет. Эдакий мем. Подписать внизу что-нибудь смешное и на страничку. Вот только ни одного компьютера здесь Артем пока не видел.

Незадача, да...

- Первыми - эти два оладуха. Чтобы неповадно было священные ллорны рубить гадким образом, без согласия и причины!

Лесорубов подтолкнули в спину. Они медленно поднялись на площадку вверху и встали посередине. Старик прошептал что-то невнятное и махнул рукой в их сторону.

От зеркальных плиток, выстилавших котловину, словно отразились солнечные лучи, ярко- зелеными копьями света ударив со всех сторон в стоящих на вершине пленников. Артем внимательно рассматривал ритуал: понятно, что закатное солнце не при чем, вся эта иллюминация была настолько неестественной, что захватывало дух.

Откуда-то взялась, не иначе, правда, колдуют.

Над лесорубами, так и не сказавшими ни слова, вырос зеленый туманный кокон, наполненный шевелящимся туманом. Внутри этого веретена постоянно что-то бурлило, просматривались щупальца, пасти, чьи-то нечеловеческие глаза. Потом весь этот зоопарк словно слипся в комок и отступил за пределы видимости. При этом ни звука, тишина давила на плечи собравшихся внизу людей и эльфов.

- Компенсация? - загадочно спросил Старик у клубящейся в зеленых лучах массы. Он явно как-то общался с коконом, ну - на то и маг. - А и правильно!

Фигуры обоих подсудимых задрожали, начали вытягиваться вверх и словно обрастать шипами, ветвями, листьями, теряя всякое сходство с людьми.

- Пламя повелело превратить их в ллорны, взамен погибших от топоров. Теперь на два священных дерева во Вьеллорне больше.

Лучи мгновенно исчезли, да и на площадке сверху стало пусто.

Артем поежился. Чувствовалась сила богатырская в этом эльфийском стадионе. То есть, рефлекторе. В общем, в храме. Сейчас превратят в крокодила какого-нибудь, и валяйся сто лет в грязи, неси яйца.

- Следующий - безумец! - деловито объявил Старик. Сопровождавшие его эльфы так и не произнесли ни слова, даже с мест не стронулись. Стоят как статуи, только мигают иногда. А Старик, кажется, помолодел от близости к храму, стал более резким в движениях, вон как борода дернулась, когда приказал психа наверх вести.

В отличие от лесорубов, ставших духами деревьев без возражений, сумасшедшего двоим его конвоирам пришлось затаскивать наверх силой.

- Эльфы жрут людей! Они сожрут всех... - он похрипывал, но продолжал: - И построят свои храмы на костях! На мозолях наших, простите меня, Девять! И ты, Владыка Ужаса, Десятый, Неназываемый, про... Ау-у-у!

Оказавшись на площадке, сумасшедший взвыл, оттолкнул эльфов с такой силой, что они едва не слетели по ступенькам кубарем, поднял руки вверх и застыл. Лицо искажено безмолвным воплем, но заткнулся. Уже хорошо.

Снова лучи, но не прямые, а изогнутые, как косы. Но тоже зеленые и в застывшую фигурку попадают исправно.

- Дддонннгг! - словно колокол ударил над котловиной. Артем аж присел от неожиданности. И все - ни лучей, ни психа на площадке. Даже Старику ни о чем не сообщили безмолвным образом.

- В иной мир отправился, храни его Пламя! - уважительно сказал Завраэль.

- Ага... - тихо поддакнул молчавший до того Карг. - Или просто растворился в волнах всемирного разума. В ноосфере, так сказать.

- О! Иди-ка теперь ты, разговорчивый! - приказал Старик.

Карг пожал плечами и неторопливо забрался наверх. Почти зашедшее за горизонт солнце бросило на него багровые блики. Неосвещенная сторона фигуры казалась почти черной.

Лесной Старик снова прошептал что-то. Ничего не изменилось: ни прямых, ни косых лучей от стенок храма не исходило.

Нахмурившись, маг протяжно вскрикнул и махнул в сторону Карга обеими руками, будто бросая что-то невидимое, но довольно увесистое.

Никакого результата. Карг почесал бритый затылок и спросил:

- Долго стоять-то, уважаемый?

Старик внизу вскипел от злости:

- Сразу не мог сказать? Шутник, абанамана! Слазь, давай, и иди отсюда.

Артем удивленно глянул на Завраэля, но тот тоже пожал плечами в недоумении:

- Бывает иногда... Пламя мудро и противоречиво.

Карг также неторопливо, как и забирался, спустился вниз.

- То есть, я - свободен?

- Ну да, - буркнул Старик. - Тебя проводят. Мог бы и не маскироваться. Сказал бы, сразу отпустили.

- Не поверили бы... - непонятно ответил Карг, потом подмигнул Артему и пошел по тропинке, обратно в сторону города эльфов. Его сопровождающий шагал сзади, не то сторожа пленного, не то просто делая вид, что собрался погулять по храму.

- Иди! - резко бросил Старик Артему. - Посмотрим, что с тобой делать.

На площадке было просторно. Метра три в диаметре, идеально ровный каменный круг, с которого прекрасно был виден храм, деревья вокруг оврага, багровый диск солнца на самом горизонте.

Старик внизу опять что-то крикнул. Артем глянул было на него, но потос стало не до того. Воздух вокруг засиял зеленым, словно кто-то рассыпал сверху вагон фольги и подсветил все это дело мощными прожекторами. Никаких лучей - да и вообще ничего, кроме этого вихря зеленого снега, метель из пустоты и силы.

Раздался пронзительный свист, переходящий в более низкое гудение, как будто его забросили в огромную трансформаторную будку.

Артем не видел ничего, не чувствовал даже собственное тело. Он не мог сказать, стоит он или лежит, ни холода, ни жары - и все вместе, тем не менее, обжигало кожу, впивалось тонкими иглами в глаза, в ноздри, рвало невидимыми щипцами на части.

- Больно же! - невольно вскрикнул он. Попытался вскрикнуть - ни языка, ни рта Артем не чувствовал. Да и звуков, кроме всепоглощающего гула и свиста здесь не было.

Да и где это - здесь? И с кем это все происходит?

Сознание начало туманиться. Он чувствовал, что кто-то или что-то роется в его памяти, как торопливый вор в чужих ящиках, брезгливо отбрасывая на пол непарные носки, носовые платки и майки в поисках денег, зарытых на самом дне. Если они там, конечно, есть.

«Смешно», - подумали остатки сознания. - «Денег там и не было никогда».

Ласковая волна воздуха окатила его со всех сторон. Именно ласковая - он чувствовал, что этот ветер может порвать его в один миг, стереть из этого мира, да и изо всех сразу миров.

Но не хочет. Имеет на него, Артема Брехта, некие виды.

© Юрий Жуков

Пустой пьедестал. часть 1. Эльфийский танк

После боя - или лучше сказать, бойни - победители свалили в кучу все найденное человеческое оружие, облили непонятной жидкостью из железного бака и подожгли, бросив сверху рваный флаг отряда. Их организованное возвращение в лес сопровождала пальба рвущихся в костре патронов. Дважды грохнули гранаты - он помнил, на поясе у десятника висело что-то похожее. Ни хоронить людей, ни собирать с их тел какую-то добычу никто не счел нужным. У Артема сложилось впечатление, что эльфы вообще не расценивали это как бой.

Просто охота на диких, иногда опасных зверей, не более.

- Веди сюда червяка! - приказал один из бойцов, когда они вернулись в лес. Никаких отличий в форме, в оружии. Не поймешь, что это командир, но, тем не менее, это был он.

Пленивший Артема боец подвел его ближе.

- Почему он жив? - игнорируя человека, уточнил командир.

- Представляет интерес. Сказал, что из другого мира.

- Врет! - уверенно ответил старший эльф. - Такого быть не может. Перережь ему глотку.

- А вдруг не вру? - подал голос Артем. Терять было нечего, да и в любом случае - чего отмалчиваться. Зарежут и дальше пойдут.

- Червякам слова не давали, - угрожающе прошипел командир. - Даже если не врешь, чем докажешь?

- Ну... Могу рингтон айфона насвистеть, хотите? Или рецепт окрошки рассказать. Что вы злые здесь такие...

- Ты дурак, что ли? Тебя серьезно спрашивают.

- Гм... - Артем задумался. По ряду причин попал он сюда без весомых доказательств своего иномирного происхождения. Гол как сокол, в общем, если бы эти гордые птицы носили трусы. - А на слово не поверите?

- Вряд ли. Червяк, похоже, из шутов, прирежь его. - Это уже разведчику. Тот спокойно достал свой жуткий нож.

- Погодите, а? Я вам про наш мир могу рассказать. Танки - это мелочи, у нас самолеты есть. Летают и бомбят все к чертовой матери. Вот бы и вас тоже...

Артем чувствовал, что его слегка трясет. От страха, наверное, ведь сейчас воткнут в горло этот свинокол - и прощай молодая жизнь, наполненная радостями секса, холодного пива и маленькой зарплаты.

- Уважаемый... - очень мягко сказал командиру другой эльф, выпрыгнувший на ходу из люка едущего позади танка и подошедший к ним. - Были слухи. Не могу настаивать, но как младший посвященный Зеленого пламени хочу посоветовать... не спешить. Дойдем до лагеря, я установлю связь с Лесным Стариком. Уточню расклад. Если позволите.

Командир гордо вскинул голову, но промолчал. Потом кивнул.

Ни эльфы, ни уж тем более Артем не заметили, что их разговор с большим интересом и внимательно, несмотря на грохот танка, слушает непонятное существо размером с белку. Да и существо ли? Просто комок дыма, иссиня-черного, сгустившегося на ветке в ближайших к дороге кустах. Из непонятного, меняющего форму тельца смотрели злые колючие глазки. Когда отряд эльфов миновал место разговора, существо пискнуло и растворилось в воздухе, оставив после себя неприятный запах - смесь сгоревших спичек и разлитого уксуса.

Дальнейшая дорога до лесного лагеря Артему не запомнилась. Только бесконечные повороты между деревьями и онемение в стянутых за спиной руках. Между собой эльфы почти не разговаривали. Странное впечатление - несомненный отряд, с жесткой дисциплиной и весьма эффективный в бою, но каждый как-то сам по себе. Даже выполнение приказов - и то с очевидным чувством собственного достоинства и отстраненностью от товарищей. Песен на привале от ушастых ждать не приходилось.

Лагерь Артем, если бы он пришел каким-то чудом сюда один, не смог заметить даже стоя рядом. Лесная дорога уходила дальше в Диеллорн, делая широкую петлю. Именно туда и прополз танк, гремя гусеницами и выдыхая облака пара. А отряд свернул с дороги и пошел, как ему показалось, прямиком в непролазную чащу. Деревья здесь росли особенно густо, почти частоколом, укрытые снизу высоким кустарником.

- Береги глаза! - впервые за всю дорогу обратился к нему тот самый эльф, что взял его в плен. Имя его так и осталось неизвестным, кстати.

- Есть беречь глаза, герр командир!

- Зови меня Первым, червяк!

Артем прищурился, как мог, пролез в узкую щель между деревьями, выбрался из куста и вздрогнул. Лагерь... Это не лагерь, это целый город: деревья, сомкнувшиеся кронами, образовали на высоте целые дома, с переходами от уровня к уровню, корни сплелись и вытянулись вверх лестницами. Все вместе производило впечатление гармоничной постройки, цельной и законченной.

Особо рассмотреть красоту Артему не дали. Разведчик и танкист, посвященный этой их неведомой зеленой штуки, повели его в располагавшийся в стороне шатер, заботливо выращенный из колючих кустов. Лезть вверх не пришлось, уже большой плюс. Не любил Артем высоту, тем более забираться на нее по корням.

В центре шатра стоял непонятный агрегат.

Куда там ружьям или тому же танку - с их назначением все было ясно сходу, несмотря на все странности. А вот как применяется полированный медный шар диаметром не меньше метра, украшенный неизвестными знаками, картинками зверей и растений, а также водолазными окошками толстого стекла и разлапистой металлической штукой типа воронки сверху - так сразу и не сказать. То ли самогонный аппарат последней модели, то ли дедушка всех эльфийских телевизоров.

- Что это за фиговина? - не выдержал Артем.

- Это... - посвященный Зеленого пламени произнес длинное певучее слово, повторить которое у человека не получилось бы при всем желании. - Средство для связи отряда с верховным жрецом. Чистая магия, червяк. Никакой гномьей техники и человеческой хитрости.

- На мультиварку похоже... - протянул Артем. - Только окошек многовато.

Посвященный, услышав незнакомое слово, как-то напрягся.

- Это вот сейчас о чем было?

- А-а-а... Не обращайте внимания! - Артем всем своим видом изображал раскаяние. Были бы руки за спиной не были стянуты - прижал к груди. - Шутка. Запускайте ваш клизматрон, будем обстоятельно толковать с начальством.

Задумчивый посвященный положил руки на шар. Он был согласен с тем, что время тянуть ни к чему. Лишнее это дело.

- О, Элберет Гилтониэль, силиврен пена мириэль...

- Это на молдавском? - невинно поинтересовался Артем, но бдительно охранявший его разведчик коротко ткнул кулаком в бок. Кулак был довольно увесистый, поэтому пришлось заткнуться. Вынужденно и ненадолго.

- ...си неф эрон! - закончил напрочь непонятное песнопение посвященный.

«А ведь где-то я эту песенку слышал!», - мельком подумал Артем, но выловить воспоминание из глубин памяти не вышло - шар загудел, словно оживший колокол, над его вершиной из воронки показался уходящий вверх столб зеленого то ли дыма, то ли просто пара, а окошки засветились. Каждое своим цветом. Агрегат стал похож на дискотечный шар, сработанный современниками Джека Потрошителя.

В столбе зеленого дыма прорисовалось чье-то лицо. Ну как «чье-то» - судя по ушам, это был эльф. Простите, Первый. Очень немолодой, с вытянутым вниз лицом, густо испещренным морщинами. На взгляд Артема, там выглядели индейские вожди периода захвата Америки бледнолицыми. Не хватало вычурной трубки и сложносочиненной шапки из куриных перьев.

-Я - Лесной Старик, да хранит вас Зеленое Пламя. - Без каких-то эмоций сказал вождь. Звук при этом шел не от дыма, а откуда-то изнутри шара. - Слушаю.

- Диеллорн на связи. Посвященный первого языка Пламени Завраэль нижайше просит указаний, - откликнулся спутник Артема.

- Как прошло уничтожение человеческого отряда? - ровно поинтересовался Старик.

- Девяносто шесть особей. Без потерь с нашей стороны! Танк прекрасно справился, - воодушевленно сказал посвященный языка.

- Жестокие вы... - с досадой проговорил Артем. - Могли бы и в плен их взять, там дельных бойцов вообще не было.

- Мы не берем червяков в плен! - важно заявил Завраэль.

- Что за наглый тип?! - спросил Старик, перебив подчиненного. Скосил на Артема взгляд и негодующе нахмурился.

- Захвачен на подступах к отряду. Утверждает, что из иного мира, - охотно пояснил Завраэль. - Говорит неизвестные слова, ведет себя необычно.

- Нормально я себя веду, - проворчал Артем. Жутко чесался нос, поэтому ему пришлось изогнуть шею и всласть потереться ноздрями о плечо. - Вы просто с братвой на районе не сталкивались.

- Расскажи-ка о себе, червяк, - заинтересовался Старик.

- Мне двадцать шесть лет. Холост, но хочу. Денег не было, нет и не будет. Пока бабушка не умерла, я жил у нее, - начал Артем. Нос больше не чесался, можно было изложить часть своей немного не сложившейся жизни. - В частном доме. Бабушка раньше любила сериалы, поэтому когда к нам на участок начал захаживать кот, она прикормила его и дала имя Хуан Мануэль. Хотя мне кажется, ему нужна была валерьянка.

- О, это имя похоже на героев Первых! - с удовлетворением сказал Старик. Лицо его слегка покачивалось в зеленом дыму, отдаленно напоминая какое-то видение, возникающее при расширении сознания у нестойких личностей.

- Может, и похоже. Но он был кот, - недовольный тем, что его прервали, ответил Артем. - Все равно уже умер. Сыграл в ящик. Склеил ласты и ушел на радугу.

- На радугу? Достойная участь для воина! - вмешался Завраэль.

- Кот все-таки, - пожал плечами Артем. - Мне он однажды кроличью голову принес.

- Зачем же это дело неясное? - Старик явно потерял нить разговора.

- Как зачем?! Добыча же. Принес и положил на подоконник. Я с утра раздвигаю шторы, у меня еще эта... Маша? Нет, наверное, уже Наташа. В общем, подруга ночевала. Настроение прекрасное, а за окном - кроличья голова. Одно ухо почти торчком, а второе свесилось. И глаза такие, знаете, стеклянные. О, кстати! - Артем повернулся к ошалевшему Завраэлю. - Я песенку вашу вспомнил. Это же Дан Балан был?

- Кто? - на этот раз отреагировали все трое: даже молчаливый разведчик не смог удержаться от вопроса.

- Ну этот... Из О-Зона. Он еще пляшет забавно, словно его за причинные места дергают.

- Зачем ты нам все это рассказываешь, червяк?

- Эх вы... Я с вами сокровенным делюсь, а вы только ругаетесь. - Артем обиженно поджал губы, но в глазах его плясали веселые чертенята. Он подозревал, что прямо сейчас его убивать не будут, а раз так - надо продолжать.

- А вот еще случай был: ко мне в Контакте постучался в личку продавец биткоинов. Говорит, верная тема. Вкладываешь десять тысяч евро, а через месяц выводишь пятьдесят. Я вот до сих пор думаю. Зарплата у меня шестнадцать тысяч, да и то рублей. Идея заманчивая, но где взять столько евро... Вы мне не займете? У вас тут богато все: шатры, танки, мультиварка без участия гномьей магии и эфсбургское темное, говорят, отменное. Должны же деньжата водиться? Только не спрашивайте, что такое биткоин, я и сам не знаю. Слышал только, что за блокчейном - будущее цифровой экономики.

Старик в дыму закатил глаза, словно собирался упасть в обморок. Но не упал - видимо, это закатывание выражало у него легкую задумчивость. Шар гудел все громче, а свет, бивший из окошек, из разноцветных сполохов превратился в багровые лучи. На Завраэля было жалко смотреть, последняя тирада Артема погрузила его в глубочайшую задумчивость, близкую к алкогольной коме.

- Безумные угодны Пламени, - подумав, медленно проговорил Старик. - Привезите его ко мне, буду разбираться.

Столб погас, шар перестал гудеть. Бивший из окошек багровый свет некоторое время, слабея, тревожно освещал полутемный шатер посвященного.

Корабль напоминал абстрактную скульптуру. Из тех, что любят показывать по телевизору: «в Амстердаме открыт памятник случайным создателям молекулы ДНК в полный рост». Или что-то вроде.

Не то, что без единого гвоздя - эльфам в голову бы не пришло взяться за топор: весь корабль был выращен, свит и сплетен из стволов, ветвей и корней. Он был живым.

Завраэль завел Артема на борт, потом они вместе спустились в... наверное, трюм. По крайней мере, куда-то вниз, в прекрасное своей запутанностью гнездо из веток ниже палубы. Море отсюда было не видно. Лоза, стягивающая руки пленника, была убрана, но ее тут же заменили ветви, петлями захлестнувшие ноги. У Артема была возможность сделать пару шагов в стороны, но уж никак не сбежать. Да и куда? Выбраться на палубу, перебив пару десятков суровых эльфов и нырнуть за борт?

Наверное, не вариант.

- Плыть нам три дня, если не будет шторма, - деловито сказал посвященный. После приказа Старика доставить человека, он стал как-то строже. Червяк из ненужного пленника превратился в более-менее ценный груз. - Еду тебе будут приносить. Спать в углу. - Он кивнул на плетеное подобие кровати. - Отхожее место в другом углу, вон дыра между ветвями до самой воды.

Артем кивал. Говорить было не о чем - пока не попадет к главному жрецу, стоило просто выполнять приказы. А там посмотрим.

- Располагайся и спи. Больше тебе делать нечего.

- Да я не хочу пока. - Артем почесал голову. Сейчас бы ванну, шампунь и пару девчонок для хорошей компании...

- Я велю добавить сонный порошок в воду, заснешь как младенец.

Так и получилось, что первые два дня Артем просто проспал, иногда вставая с тяжелой головой, чтобы поесть. Потом валился обратно на оказавшуюся довольно удобной плетеную кушетку и отрубался. Ему постоянно снилось что-то, но открывая глаза, он ничего не помнил. Кроме молчаливого эльфа с мечом, который приносил еду и менял посуду, никто в трюм не спускался. Артему казалось, что это продолжается уже месяцами - неторопливая качка, поскрипывание ветвей сверху и снизу, плеск волн далеко под ним и тишина.

Идиллия кончилась внезапно. На палубе что-то происходило: обычно молчаливые как рыбы эльфы начали тревожно переговариваться. Иногда неподалеку от корабля, но явно в стороне раздавалось утробное рычание, словно там плыл огромный пес, иногда выныривая на поверхность, фыркая и отряхиваясь. Потом раздались до боли знакомые звуки - загогулину справа на себя, планку сверху поднять, выстрел. И снова, и снова.

В трюм спустился Завраэль. Уши торчком, как у волка, лицо озабоченное. Даже лучистые раскосые глаза, казалось, потускнели:

- Пойдем наверх. Нас атаковал громокраб, если не отобьемся - он потопит корабль. Утопить тебя привязанным в трюме слишком дурная смерть даже для червяка.

Артем послушно вышел за ним и оторопел: рядом с кораблем, в сотне метров плыл... Плыло... Черт его знает, как это и назвать: если корабль эльфов был близок размерами к пятиэтажке с окраины, из тех, что нежно именуют «хрущобами», то эта тварь - раза в четыре больше. Гигантский панцирь темно-серого цвета, весь в шипах и складках, гребные лапы, пенящие воду и две клешни, растопыренные по сторонам, но готовые сомкнуться на враге. Над всем этим изобилием на гибких как шланги выростах торчали несколько глаз, поворачиваясь, крутясь, рассматривая все вокруг.

В глазах светилась какая-то неясная злоба, словно впридачу к своим размерам тварь обладала еще и умом.

- В глаза попасть не удается, а бить по панцирю бесполезно. - Доложил Завраэлю один из эльфов. - Может быть, магия? Других шансов нет.

Посвященный, нахмурившись, рассматривал громокраба, как раз в этот момент рыкнувшего особенно сильно. Тварь явно собиралась напасть.

- Я с ним не справлюсь... - неохотно ответил Завраэль после долгой паузы. - Максимум - отвлеку, но чем?

Артем с трудом оторвался от созерцания краба-мутанта.

- А что вы можете изобразить?

- Иллюзию. Большую, подробную, но - увы! - нематериальную. Крашеный воздух, если так понятнее. Но чем напугать громокраба? У него и врагов-то в море нет...

Гм. Краб. Враги.

В голове Артема начала формироваться пока смутная, но интересная идея.

- Уважаемый эльф... Тьфу, простите, Первый! А вы... Вы можете изобразить то, что я представлю?

Завраэль помялся, но потом кивнул:

- Если только очень четко и ясно. И отвлекаться ни на что не станешь.

Артем широко улыбнулся, не обращая внимания на скрежет твари почти за спиной. Палуба под ногами раскачивалась от приближения гиганта, но им с эльфом было не до того. Они стояли друг против друга, Завраэль неотрывно смотрел в глаза пленнику.

- Примерно так... Ага. А со звуком? Ну, звон там, хруст. Прикиньте уж сами. Голоса? Да давайте. Лучше хриплые такие, с оттяжечкой. Как у Джигурды. Не знаете такого? Ладно... А музыку можете? Вот это отлично!

Через десять минут их корабль очень тихо и довольно быстро отбыл с места событий. За спиной оставалась эпическая картина: невысоко над притихшим от изумления морем в воздухе висел огромный, под стать самому громокрабу стол. Обычный, какие любят ставить на дачах небогатые владельцы, сбитый на века из плохо оструганных досок. На столе расположились: пара газет - отсюда можно было разглядеть логотип «Фрагменты и акты», пятилитровая баклажка с чем-то пенным и большие пузатые кружки. Центр стола занимала огромная миска с торчащими оттуда клешнями, красными панцирями и вареными усиками с побелевшими от кипятка глазками.

Огромный такой тазик крабов, даже тупая морская зверюга поймет личный выпад в свою сторону.

Вокруг стола сидело трое мужиков, самого рабочего вида, в засаленных рубашках, расстегнутых до пупка. Они наперебой смеялись, отхлебывали из кружек, и обсасывали хорошо узнаваемые клешни, с хрустом разбивали панцири. Над всем этим шабашем, который безуспешно пытался разнести в клочья громокраб, почти выпрыгивая из воды, - а у него мало что получалось в силу полной нематериальности картины, неслась разухабистая мелодия, под которую впервые в этом мире не очень трезвый Юра Хой выводил: «Не жалейте меня, я прекрасно живу, только ку-у-ушать охота порой!».

Завраэль смотрел на своего пленника с некоторым почтением, а Артем просто ржал в голос, разглядывая удаляющуюся иллюзию. Один из мужиков был здорово похож на отцовского соседа Гришу, которого никто никогда не видел трезвым.

***

Фориэль был зол.

Странное, почти беспредметное чувство, без вектора, просто злость на то, что все идет не так, как задумано. Коронация остается мечтой. Без короны нечего и думать об объединении всех Домов, а без этого проигрыш в войне - дело времени. Доританцы набрали силу, запаслись новым оружием проклятых предателей-гномов и все-таки завоюют Диеллорн. Западный лес будет потерян навсегда, никакой танк не сможет этому помешать. Беда в том, что эльфов слишком мало - уж это он понимал, как никто другой. Для этого не нужно быть королем.

Он прошелся по шатру, на ходу всегда легче думается. Правда, сейчас это не помогало.

Гнев на гномов окреп. Им плевать на все, кроме золота. Они продают эти вонючие небесные пузыри людям, танки - Первым, а ружья обеим сторонам. Неужели они не понимают, что уничтожив остатки Великого Леса, люди возьмутся за Шелдонские горы. Они выкурят их оттуда, зальют водой, взорвут и перестреляют из их же ружей! Гномов-то тоже мало. Им не спастись, а золото... Оно не станет воевать за них.

Ветви, закрывающие вход в его почти королевский шатер раздвинулись. Разумеется, Старик. Кому же еще...

- Ваше высочество, доброе утро! - Лесной Старик, давно утративший обычное эльфийское имя, прямой как старое дерево и такой же равнодушный ко всему. - У меня есть добрые вести, слава Пламени. Мы не зря вспоминали пророчество Тао, возле Диеллорна наш отряд выловил любопытного человечка. Кстати, поздравляю вас: танк прекрасно показал себя, прекрасно. Мощная машина. Сотня червяков разом, отличная работа.

- Будь у нас хотя бы пара десятков этих гномьих машин... - с горечью прервал его Фориэль.

- О, великое Пламя, тогда бы мы праздновали победу. Но их три, Старик. Всего три. И гномы отказываются делать новые. Они говорят о равновесии...

- К равновесию множество путей, мой господин. - Старик с трудом сел в кресло. - Вы помните пророчество?

- Я не доверяю этим человеческим сказкам.

- Зря... Хотя... Нет, все-таки зря: там прямо говорится, что спасти эльфов может только человек. Гость. Не танки, сколько бы их ни было.

- Первых спасет только корона. На моей желательно голове! - высокомерно ответил Фориэль. - К тому же - где этот ваш гость? Мы ожидаем его уже два столетия, а червяки выживают нас из остатков Леса. Где он? Кто он?!

Лесной Старик молчал, пережидая вспышку ярости некоронованного короля.

- Нечего сказать? Мы теряем Диеллорн! Туда направляются войска червяков, и Западный лес падет. Потом они выживут нас отсюда, из Вильеллорна. Дальше - только смерть.

- Я хочу испытать этого человечка... Проведу обряд Возжигания Пламени, если выживет - у нас будет шанс, что пророчество верно. Первый шаг он сделал - в его рассказе прозвучало сакральное имя Хуана Мануэля. Ни один из предыдущих претендентов его не упомянул. Правда, остальное им сказанное - полная чушь, но кто знает... Завраэль везет его сюда морем, по суше пути уже нет. Кстати, если довезет - это еще одно подтверждение...

Фориэль перебил его, махнув рукой:

- Чертовы червяки... Да хоть на куски его порубите! Будет шанс - используем. А пока будем защищаться. Как можем.

Он подошел к столу, налил себе и верховному жрецу Пламени сок ллорна в кубки. Почти прозрачный напиток должен успокоить его и придать сил Старику. Война продолжается. Без шансов? Значит, так тому и быть. Первые не сдаются.

- Наша магия по-прежнему бессильна против людей?

- Пока Владыка Ужаса останавливает нас - да. Он хочет смерти, а люди дают ее в избытке. Он за любую войну, вы же знаете. С нами, друг с другом - его устроит любой расклад. Девять не вмешиваются в дела мира, а вот его слуги - вовсю.

- Это плохо. - Фориэль выпил свой кубок залпом. - Пора собирать Дома и еще раз пытаться уговорить их. Мало того, что нас так... немного, мы еще и разъединены. Если бы добыть корону...

- Мы делаем все возможное, мой лорд.

- Да что вы там делаете... Ее нельзя ни украсть, ни купить. Я все помню. Чертово пророчество. Тао был человеком?

- Никто не знает. Записано на людском языке, но... Может, вообще, гномом. Да это и не важно, Фориэль. Главное, чтобы оно начало сбываться. А для этого нам позарез нужен Гость.

- Испытайте пленного. Если переживет обряд - будет причина подумать. А пока собирайте от своего имени совет Домов. Буду их уговаривать. Они бы еще всенародных выборов потребовали, прости меня Пламя, или королевской пенсии досрочно! Люди научились у гномов создавать технику, пусть пока она хуже, но - работает. Они сделали для себя этот стальной тракт. Один шаг до своих, а не гномьих танков. Мы не умеем. И не хотим уметь. А наши уважаемые главы Домов держатся за дурацкие традиции. «Склоним голову только перед короной!». Тьфу. Сами себе роют могилу, да и нам заодно. Я жениться-то не могу, а они мне голову морочат своими проблемами. Как будто у меня их меньше!

Он помолчал, но потом недовольно буркнул:

- Мне нужна корона, Старик.

© Юрий Жуков

- Ты дурак, что ли?! - десятник смотрел на Артема со злостью и удивлением. - Перестрелять нас решил?

Третий день в окопах начинался сложно.

Синяк под глазом, полученный в короткой, но энергичной схватке, когда Артем попался возле расположения отряда, цвел уже несколькими цветами радуги - он видел отражение, когда умывался в реке с утра. Разбитая губа опухла и презрительно оттопыривалась, выражая миру решительный протест. Выданная холщовая куртка жала подмышками, а штаны были явно коротковаты. Шапка с пришитым значком отряда слишком велика и постоянно сползала на нос. Странное ружье, опять же...

Как человек сугубо гражданский, он с трудом отличал приклад от дула даже на родине, а уж здесь - совсем никак. Устройство напоминало Артему скорее длиннющий кухонный миксер или что-то из строительного инструмента, чем боевое оружие. К тому же, эта штуковина была тяжелой, украшенной рядами заклепок, десятком рукояток, и дико неудобной в обращении.

- Почему сразу - дурак? Не привык еще... - Артем обиженно засопел, но сдаваться не собирался. Крутил этот гаджет в руках и так, и эдак. - Сейчас разберусь и задам жару.

- Какого жару?! Не тычь в меня дулом, осел! Последний раз говорю. Для болванов. Нажимаешь этот рычаг, вот этот, сбоку. Ждешь пять секунд. Про себя посчитай, потом опускаешь планку сверху и дергаешь снизу скобу. Понял?

Артем обреченно кивнул. Вроде как все понятно, а начинаешь тренироваться - сплошные ошибки. Ладно, не ядерный реактор, разберемся.

Десятник встал с колена, отряхнул свои пижонские штаны, сшитые - по виду - из зеленого бархата, как у эстрадной звезды, и погрозил ему кулаком.

- Давай, дурень! Мишень там, первый выстрел при мне. Потом сам. В магазине четыре патрона, хотя... Тебе разок бы выстрелить, край два. Дальше все равно убьют.

- Командир, а может мне - меч? - с хитринкой спросил Артем. Возиться со стрельбой из миксера не хотелось. Нависавший над ним горой десятник неприлично заржал.

- Идиот, простите меня, Девять! Да ты им сам зарежешься. Учись стрелять, пока затишье. Меч ему!.. Гвардеец нашелся.

Деваться некуда: под строгим взглядом командира нажал, подождал, поднял загогулину сверху и дернул скобку. Хорошо, что на пулевом рубеже разрешалось лежать - отдача отбила плечо, а стоявшего снесла бы с ног. С гарантией.

- Ну... Сойдет, беглый. Стрелять сумеешь, попробуй попадать. Еще три выстрела. - Десятник глянул на нетронутую мишень в полусотне шагов перед ними, поковырялся пальцем в зубах, сплюнул и слегка косолапя пошел учить следующего бедолагу. От позиции лежавшего рядом стрелка донесся зычный крик:

- Пасть порву! Куда ружье кидаешь? Песок попадет - разорвет к семи ведьмам!

Артем уперся головой в металл ружья и который раз смачно выругался. Правда, очень негромко. Жизнь быстро учила его не напрягать остальных вокруг.

Этих остальных было человек сто: кто в окопах, кто в небрежно замаскированных огневых точках на деревьях. Вооружение - в основном такие же, как у него неудобные ружья, хотя встречались и арбалеты на толстых деревянных рамах, и просто солдаты с холодным оружием наподобие коротких мечей. Сотник располагался в пародии на землянку, вырытую позади расположенных полукругом возле уходящей в лес дороги позиций. Сзади - редкие деревья и поле, спускавшееся к реке, за которой начинались тянувшиеся на много лиг пустоши. Впереди - лес. Судя по уважительному тону десятника, можно даже говорить с большой буквы. Лес. Однажды за эти три дня Артем слышал его название - Диеллорн.

Странное словечко для русского уха, чего уж там говорить. Но вокруг и была не Россия. Скажем так: несмотря на разборчивую и более-менее понятную речь соратников и их вполне гуманоидный облик, это вообще вряд ли была Земля. По множеству причин - начиная с диковинных деревьев, никогда прежде не виданных Артемом, и заканчивая нарядами и оружием этого отряда. Даже знамя, торчащее над блиндажом сотника, было странной многоугольной формы, черно-белое, с мордой неизвестного отечественной науке зверя.

Дисциплина в отряде поддерживалась увесистыми кулаками десятников, что оказалось для Артема немного чересчур. Синяк в пол-лица оказался мелочью по сравнению с тем, как некоторым особо непонятливым выбивали зубы. Разговоры в отряде велись об одном и том же: пора бы к бабам, эльфы - зверье и хорошо бы бочонок темного эфсбургского. Каждому. В принципе, рабочая обстановка насильно собранного мужского коллектива. Многие были из крестьян, с ними говорить было сложно, а несколько городских и вовсе держались кучкой, не общаясь с остальными.

Аристократы глиняных и торговых ремесел, понятное дело.

Артем вздохнул, оторвал лоб от приятно холодившего металла, дернул ручку сбоку и начал считать про себя, не торопясь, как учили в детстве: «...двадцать один, двадцать два...». На двадцати пяти он счел, что нужное время истекло, поднял планку, тщательно прицелился и нажал на скобу. Мишень из мешка с песком слегка дернулась от попадания, было видно тонкую струйку, сочившуюся из пробитой пулей грубо намалеванной рожи. Плечо болело невыносимо. Еще два выстрела, потом передышка.

Поднять. Посчитать. Тьфу! Сначала сбоку же надо...

Самое смешное, что он даже не знал, с кем они здесь воюют. Сперва его слегка побил патруль возле реки, где он стоял в одних трусах и испуганно оглядывался по сторонам. Потом, сопровождая тычками, приволокли в отряд. Сотник не стал забивать себе голову - кто он, что он и зачем. Почесал бритую голову и сплавил его десятнику, приказав обучить и поставить в строй. Беглый, небось, на дворянина не похож, а на остальное - наплевать. Пусть служит его величеству. На вопрос - один из немногих, на которые десятник ответил - с кем они воюют, тот буркнул: «С эльфами, ясен хрен». Вот и понимай, как хочешь. Артем вспомнил, как дядька рассказывал, что они с бойцами в Афгане звали противника «духами», и на этом успокоился. Эльфы - так эльфы. Не один черт, кто его может пристрелить в первом же бою.

Конечно, можно было убежать. Ночью. Дисциплина в отряде хромала, и смыться ничего не стоило. Но - куда? Лес исключается, а бродить неделями по пустошам... Нет уж. Немного подумав в первую же бессонную ночь, Артем плюнул и решил как-то выжить здесь. Все же с людьми веселее, чем шляться в неведомых краях одному.

Несмотря на довольно веселый нрав и врожденный пофигизм, в этих краях ему было страшновато. Дома он бы уже пять раз сбежал из плена. По пути трижды напился и соблазнил милую барышню. Возможно, не милую - как повезет. Но не выглядел бы бараном, которого водят за кольцо в носу. Или у кого там кольца, у быков?

Значит, не выглядел бы быком.

- Отстрелялся? Давай на кухню, Петер зовет. Дрова принесешь. - Десятник важно прошел мимо, не забыв нагрузить служивого. Артем отнес ружье под навес, где была импровизированная оружейная, почистил, как учили и снова зарядил странными короткими патронами. Потом поплелся на кухню - вырытый чуть в стороне огромный окоп, где Петер готовил сразу в двух котлах невнятное варево: пожиже и погуще. Судя по запаху, содержимое особо не отличалось.

- Иди в лес, собери валежник. Да смотри, живые ветки не ломай - прибью!

Артем кивнул и пошел в сторону близких, нависавших над уходящей в чащу дорогой, деревьев. Передовой пост пропустил его без вопросов: туда бежать дураков не было, идет - значит за дровами. Лишь бы за собой никого не привел.

Лес вблизи пугал.

Темно-красные, с медным отливом стволы, одинаковые, как столбы, ровные, без сучков и боковых веток, только сверху были украшены пышными кронами. Как пальмы, только гладкие. Ни звука - птиц здесь вообще не водилось, а сверчки и прочие насекомые помалкивали. Или их тоже нет? Артем поежился и сошел с лесной дороги в ближайшие кусты - от странных этих деревьев и захочешь ветку оторвать, не получится. А в зарослях есть шанс найти хворост. Хоть что-то бы найти - с пустыми руками лучше не возвращаться, Петер силен как бык. И такой же тупой, слушать не станет, сразу в ухо. Проходили уже, хватит.

Едрен батон, он же забыл взять топор! Так и поперся с голыми руками. Что за жизнь...

Собирая валявшиеся под ногами колючие ветки, Артем мучительно размышлял. Куда его вообще занесло? Какой-то параллельный мир? Или прошлое? Что это вообще такое?! Если бы не странные ружья, кругом точно - глухое Средневековье. Но десятник упоминал еще и стальной тракт. Наверное, железная дорога? Уже бы неплохо. Но при этом - его величество Дорит Третий (запомнил имечко, давая присягу, куда деваться). Черт разберет, где он оказался и зачем. Хотя, монархия и в наше время есть в Англии. И в Норвегии, кажется. Ничего, вполне современно.

Нет информации, в общем. Совсем нет. Из ближайших планов - выжить, не попавшись этим таинственным «эльфам» и попытаться понять, что тут и как. Задача максимум - вернуться домой. Но это из серии луны с неба, пока не понятно, как подступиться.

Артем укололся колючей веткой и чуть не взвыл от боли. Попинал виновный куст, не задумываясь, что выглядит, мягко говоря, глупо. Охапка выглядела вполне внушающей уважение, пора было тащить добычу Петеру и готовиться к раннему ужину. Бурда, конечно, как обычно, но зато ешь, сколько влезет. Десятник и по три миски наворачивает за раз, но он и толще Артема раза в два.

Вытащив перетянутую ремнем кучу хвороста на дорогу, он вытер мокрый лоб. Собрался было взвалить груз на спину, как его внимание привлек странный, вовсе не лесной звук. Такое ощущение, что неподалеку заработал двигатель. Не совсем такое звучание, но больше ни на что это ритмичное порыкивание, сопровождаемое звяканьем металла и редким пыхтением не походило.

- А это что за черт? - вслух поинтересовался он у леса. Ответ был быстрым, но совершенно неожиданным. Для Артема уж точно: его шею перехватила сильная рука, почти задушив, а в спину, легко проколов куртку, уперлось что-то пугающе острое.

- Молчи, червяк! - прошипел обладатель руки и, видимо, ножа. Не двое же их на одного несчастного солдатика.

- Молчу, чего уж... - просипел Артем, понимая, что скоро потеряет сознание от удушающего захвата. - Я вот тут дровишки...

- Заткнись! - с нажимом повторил неведомый враг и поволок его с дороги в сторону. Шапка наконец-то слетела с головы и осталась валяться на пыльной жесткой траве обочины. Артем, несмотря на свое пленение, почувствовал облегчение - достал его этот уродливый головной убор за эти три дня больше всего. Еще бы куртку со штанами скинуть и можно смело идти в плен. Ничего он особо его величеству Дориту Третьему не должен, если только три порции бурды из жесткого мяса - так и те он отработал, судя по всему, с лихвой.

- Ты из червячьего отряда? Отвечай! Сколько вас там? Есть еще части рядом с Диеллорном?

Пыхтение и позвякивание приближались, его собеседнику пришлось повысить голос и перестать говорить шепотом. Кроме того, он разжал наконец-то захват, но, прежде чем Артем успел хотя бы подумать о побеге, резким рывком перевернул его на спину и упер длинный узкий нож чуть ниже горла.

Перед лицом Артема, почти нос в нос, маячил... самый натуральный эльф. Как в кино: раскосые лисьи глаза, торчащие сквозь необычно тонкие, но густые волосы острые уши, неуловимо отличающаяся от людей форма подбородка. Глаза были злые-презлые, куда там десятнику! В них плавали презрение и близкая смерть. Ничего больше. Единственное отличие от киношных эльфов было в том, что у разведчика - а кто бы это еще мог быть! - росла заметная рыжая щетина на подбородке. Через пару недель она обещала превратиться в короткую бородку, если не сбривать.

«Что за чушь я думаю!», - внутренне взвыл Артем, а вслух послушно ответил:

- Так точно, товарищ господин эльф! Я из...

- Зови меня Первым, червяк. Мне не нравится ваше уродское слово «эльф».

- Хорошо, хорошо, господин этот... Первый! Да, я из отряда. Около сотни. Может, больше. Артиллерии и ракет нет. Больше ничего не знаю, я и сам не местный.

- Ясно. Ну и нужды в тебе больше нет...

Лязганье и стук стали сопровождаться постоянным шумом чего-то большого, ползущего по дороге. Из-за поворота, стараясь не задеть бортами плотно растущие деревья, выкатился огромный бронированный монстр. Слово «танк» для этого чудовища было несколько неподходящим, хотя чем это могло быть еще?!

Высокая железная коробка на широких гусеницах, с большой ступенчатой башней посредине, украшенной диковинного вида пушечкой длиной не больше метра, и двумя маленькими башенками по бокам скрежетала и время от времени выпускала клубы пара из толстой трубы сзади. Артему вспомнилась картинка из какой-то пролистанной от скуки фантастической книжки, там попаданцы на таких тачках сражались с космическими захватчиками. В Первую мировую войну, после нападения марсиан на треножниках, когда наш современный десантник вселился в Сталина при дворе короля Артура.

Но это не точно.

Главное, что танк он опознал, несмотря на массу странных для современного человека деталей. Для эльфов странное устройство, на его взгляд, но хозяевам, конечно, виднее. Их же боевая машина. Странно, но бензином или чем-то химическим агрегат не пах. Только аромат разогретого металла.

- Он у вас что, паровой? - неподдельно удивился Артем. На его месте, лежа с упертым под горло ножом, конечно, только и интересоваться чужими технологиями, но он не смог удержаться. - У нас-то дизельные. Кажется...

Уже нажавший на рукоятку ножа эльф остановился и внимательно посмотрел на свою добычу:

- Где это у вас, червяк? И что такое «дизельные»?

Теперь плавающая в его раскосых, действительно лучистых глазах - карих, с искорками золотого света, смерть отошла на задний план. Появился интерес, появился. Надо бы его укрепить и развить, пока не прирезал.

- Дизельные - это на солярке. Элементарно же: подъезжаешь к заправке, суешь хобот в горловину и орешь: «Человек! До полного!». А потом в кассу, хотя все равно обсчитают.

- Ты произносишь какие-то заклинания, червяк?

Гусеницы раздавили в лепешку лежавшую на обочине охапку хвороста, даже не заметив, что было какое-то препятствие. Артем вздохнул и почти прокричал - из-за проползающего рядом танка, за которым рядами шагали вооруженные мечами и не менее странными, чем у людей ружьями, эльфы, слышно было плохо:

- Нет! Я из другого мира. Серьезно. Вдруг пригожусь?

Эльф легко, как ребенка, поднял его за шиворот на ноги и толкнул в сторону проходящих пехотинцев.

- Туда иди, доложу командиру. Странный ты. Разберемся.

На ходу он ловко заломил руки Артему за спину и связал чем-то, напоминающим лозу. Обернул пару раз, а потом она словно сама затянулась.

«Папа с мамой такое развитие событий бы не одобрили...», - с некоторой грустью подумал Артем. Впрочем, он прекрасно знал, что обоим родителям на него было практически наплевать: давно занятые своими новыми семьями они с удивлением натыкались на него взглядом во время редких визитов от бабушки к папе или маме. Отмечали, как он вырос и много жрет. Отец иногда давал денег, а мама интересовалась, как дела в школе. Угу, и это в двадцать два года, когда он закачивал пятый курс.

Впрочем, оба родителя были живы, здоровы и... закончим об этом.

Разбираться до конца боя с ним никто не стал. Просто охраняли, чтобы не сбежал, пока чудовищная машина раскатала хлипкий пост отряда у дороги, вмяв в землю мешки с песком, тела и оружие, а выскочившие за ней пехотинцы эльфов, стреляя куда чаще и точнее, чем люди, не перебили оставшихся. Начали с сидевших на деревьях стрелков, а потом лавиной прокатились по лагерю.

Связанный Артем, сопровождаемый все тем же немногословным разведчиком, с ужасом наблюдал, как отстрелявшие свои заряды эльфы длинными ножами добивают растерянных, проигравших людей. Один из ремесленников пытался спрятаться, застрелили в окопе. Петеру заломили руки вдвоем - все ж силен был! - и утопили головой в одном из котлов, а убежавшего было в сторону сотника догнали и изрубили на куски. Десятника нигде видно не было, что и к лучшему - за эти три дня он был единственным, кто отнесся к Артему, пусть и по служебной необходимости, по-доброму. Даже дал разок хлебнуть из фляжки какой-то отчаянной дряни: судя по вкусу, самогона из солдатских сапог. Но все-таки внимание.

Его смерть видеть было бы неприятно.

Насколько Артем видел, танк эльфов даже не стрелял, работая исключительно весом и гусеницами. Несмотря на то, что отряд Первых насчитывал раз в пять меньше бойцов, чем у людей, потерь среди них не было. Стало отчетливо ясно, почему эльфов так боялись и ненавидели его еще недавно живые товарищи. Страшный противник. Очень страшный.

Однажды Георгий читал горячее и страстное заявление спикера эстонского парламента, что Россия должна вернуть Эстонии аннексированные территории. Мол, их забрали в 1945-м году, и передали Псковской области. А до эстонцев сия новость, как положено в анекдотах, только-только дошла. Аж 5 процентов территории ужасные русские забрали. Люди в Эстонии теперь так страдают, что даже кушать не могут.

Георгий, конечно, всё это горячо поддержал. А чего там. Мы всем должны одним фактом своего существования, это нам почему-то никто. Мы должны вернуть Латвии что-то там, Эстонии, Японии, Китаю, Финляндии. И заживём тогда просто охуительно, и все нас полюбят. А так ужасно страдаем, поскольку без любви эстонцев нам не жизнь.

Кстати, эстонцы там под шумок еще с девяностых раздают жителям наших пограничных территорий паспорта Эстонии. Когда Россия раздаёт свои паспорта в Абхазии и Осетии, это гнусно и возмутительно, и противоречит всему, и вообще хуета. А эстонцам можно. Они тихий добрый народ. У них Тынис Мяги, и Урмас Отт. Чего бы и не раздавать?

И конечно, ерунда, что такого государства, как Эстония, вообще до 1918-го года не было, посему границы провели абы как, заключив в 1920-м году договор с РСФСР. Но эстонцам нравятся именно эти границы, а вот другие отчего-то не нравятся. И хуйня, что они подписали с Россией договор об отказе от взаимных территориальных претензий. Эвон зато спикер вылезет и стонет, что душа у них истекает кровью. И жить они без этой земли не в состоянии.

Георгий, конечно, знает, что Россию многие упрекают в офигенной агрессивности и всё такие прочее. Недобрые мы, значит. Ну да, при таких соседях, которые постоянно что-то требуют по договору столетней давности, добрым быть довольно легко. Это признак дружбы и вообще счастье. Мы просто ввиду дикости характера слабо это понимаем.

Поэтому, Георгий теперь официально предъявляет территориальные претензии к Эстонии. Отдайте ему Таллин, он присоединит его к своей кухне, и будет ходить туда пиво пить. Права Георгия на этот город несомненны. Он скоро начнёт раздавать жителям Таллина свои паспорта.

Как только напечатает.

© Георгий Зотов