В детстве у всех есть мечта.⁠⁠

и сразу как вырастет хотел стать космонавтом, пожарником или библиотекарем, 

а кто-то наоборот мечтал о высоком и думал, что будет гаишником, товароведом, 

или, на худой конец, какой-нибудь валютной проституткой. 

Сашкина детская мечта выпадала из общего ряда напрочь. 

Сашка мечтал о Государственной премии. Вот сделаю чего хорошего для страны, 

мне дадут Государственную премию и можно будет купить много фруктовых мороженых 

по семь копеек и еще останется маме на платок. 

Зачем маме платок Сашка тогда не думал, но во всех смотренных им кино матерям 

дарили платки, а они в ответ плакали. От радости.

Шло время. Сашкины сверстники давно забыли про свои мечты, забыли про космонавтов 

и проституток. Сашка про Государственную премию помнил. Он очень хотел чтоб его наградили Государственной премией. И не только хотел — он действовал. Он окончил институт и пошел работать в оборонку только потому, что в оборонке Государственные премии давали чаще чем, например, в сельском хозяйстве. 

Может быть меня поправят сельские труженики и скажут, что это не так, может быть, 

— это не главное. Главное то, что Сашка работал хорошо. Он думал, что за плохую 

работу премии не положены. Тем более премии Государственные. 

Только Сашке не везло с премией. Нет, он всегда на переднем крае, он всегда впереди затыкает все дыры и всегда это лучше всех у него получается. 

А с премией Сашке не везло: обязательно находился кто-нибудь кому эта премия больше 

чем Сашке положена. Облом за обломом. Сашка не унывал. Время есть работаю хорошо, — думал он, — не дали сейчас, на другом объекте заработаю. Мечта ведь.

Наконец, вроде бы, судьба повернулась к Сашке лицом за этот объект премию должны 

были дать непременно. И непременно Сашке.

Директор ему так и сказал: Вы, Александр Николаевич, первый кандидат на 

Государственную премию от нашего КБ. 

Сказал, подписал приказ, направляющий Сашку членом Государственной приемочной комиссии. Чтоб наверняка. Подписал и проводил Сашку объект принимать, т. е. сдавать, 

или принимать все-таки? 

Не главное. Главное, что буквально накануне сдачи объекта Сашке позвонили. 

Позвонили и сказали, что он опять пролетает. Мимо кассы. Потому что у одного генерала юбилей. а значит ему эта Государственная премия важнее и положенней.

Гораздо. А еще сказали, что того генерала и еще одного генерала в состав комиссии включили. Ну это понятно: раз объект принимал, в комиссии был значит достоин премии. Директор звонил, между прочим. Сам. Сказал. чтоб Сашка не расстраивался, потому что 

уж в следующий раз... 

А Сашка и не расстроился. Он только повел себя несколько странно: взял, сходил 

посмотрел на этого лысого генерала и поздоровался, взял пару напильников и кусок нержавейки, взял пасту ГОИ и кусок тонкого фетра, взял паяльник и кусок припоя. 

Со всем этим Сашка уселся в углу номера, закрыл своими широкими плечами свои

намерения и ну мастерить. Медлено и вредно. 

Напильником пошваркает, паяльником подымит, фетром потрет и по новой напильником. 

Всю ночь просидел. Наутро комиссия на объект пошла. Объект хитрый и опасный.

И взрывоопасный, и пожароопасный. Оборудование дорогое, нашей, между прочим, разработки, а лучше иностранного.

Чтобы оборудование сберечь во всех зданиях БАПСов понаставили. Нет именно через 

букву "П" пишется. Потому что БАПС это система пожаротушения такая. 

С офигенным внутри давлением: там воду пороховым зарядом из емкостей выдавливают 

и эта вода через форсунки хлещет. Если что. В том смысле, не если что, а когда датчики сработают. Оптические: как сверкнет, не дай бог, так датчик срабатывает и БАПС потоп устраивает похлеще вселенского. 

Ходит комиссия по объекту, бронедвери все настежь, в цехах все фонарики и лампочки 

горят — комиссии работу показывают. Даже батареи отопления шпинделяют вовсю

— хоть и лето, а котельную тоже испытывать надо.

Комиссии жарко. Комиссия потеет. Особенно генералам — им министр еще не разрешил кители снимать с фуражками. А еще генералы в два раза больше потеют, потому что 

вчера в номере отмечали премию Государственную. Сашка видел, когда здороваться ходил. 

И вот в одном помещении, где особенно жарко было, генерал не выдержал: фуражку снял

и лысину платочком вытер. Так и сверкает лысина. Досверкалась. 

У БАПСа есть такое свойство, что вода со всех сторон хлещет. Быстро так. Секунды две 

и метр от пола уровень. Было бы больше — бронедверь открыта, через нее много вытекло. Все мокрые. Совсем мокрые — в БАПСе семнадцать атмосфер давление. Видели на 

автомойках какими аппаратами машины моют? Так вот это со всех сторон и сильнее. 

Даже отряхиваться бесполезно. А кого и с ног сбило. 

Сашка сухой только — он успел за бронедверь спрятаться а потом на нее и восе залез, 

чтоб ноги не замочить. Все на генерала орут, хотя и не почину — на генералов орать. 

Орут, лысым хером называют, и журят, что фуражку снял и лысиной сверкал перед 

датчиками. Генерал молчит, на карачках ползает — фуражку ищет. Только Сашка на 

генерала не орал. 

Сашка снял с лацкана и спрятал в карман значок. Блестящий, полированный, самодельный значок с ракетой и надписью. Такие значки многие видели — на дембелях-ракетчиках.

Сашка оказывается себе значок ночью делал. Классный значок, только все такие значки выпуклыми делают, а у Сашки вогнутый получился.

Зато блестит сильнее и "зайчики" красивые. В общем, Сашка значок спрятал и тихо

так мне сказал: "Знаешь, Игорь, ну ее нахуй — премию, не для премий живем". 

Никто тогда не услышал. Кроме меня.

А премию Сашке дали. Государственную. И орден дали. Потом. Потому что жить надо 

не для премии. Даже если мечта есть. Платок он купил.