Платон Иванович чем-то напоминал богомола. Стариком его никак не назвать, скорее предпенсионного возраста. Очень высокого роста, каждое его движение медленное и выверенное до хирургической точности. Он мог часами стоять неподвижно наблюдая за нашей работой, а нам так и не удавалось заметить когда он успевал переместиться из одного места в зале где мы работали в другое. В строгом синем пиджаке и брюках, по видимому от другого костюма, поскольку они были ему коротки, он замирал, выставляя напоказ волосатые щиколотки. Обувь, при нас он принципиально не носил. А может у него её и не хватало? Размер ноги был, наверное, пятидесятый. Непропорционально большие ступни. Обычно он наблюдал молча и лишь изредка мы слышали от него — “А это зачем? А почему”?
Нет, сам он нас не раздражал. А вот ноги его до дрожи пугали моего напарника Макса.
— Чего он, босой по мусору ходит? Нормальный человек хотя бы тапки одел, а этот топчется...И всё на нас зырит. Мне его мохнатые ноги уже во сне снятся. В кошмарах. Ночью глаза раскрою — передо мной так и стоят его ноги, — жаловался он мне.
— Он хорошо платит. Под ногами не путается. Я не вижу причин обвинять клиента в излишнем любопытстве, — отвечал ему я.
Это верно, Платон Иванович всегда платил наличными и в срок. Мы, два вечно страдающих от недостатка денег студента, из Архитектурно-строительного, работали в его доме всё лето, и очень рассчитывали поработать ещё. Особенно Макс. Он и так был по жизни жадноватым парнишкой, но в начале сентября его осенила очередная гениальная идея — “как бы ещё сэкономить’?
— “Audi” - куплю, Тёмка, — заявил он мне, — надо только денег, как следует подкопить. Кое-чего родители подкинут, но я смекнул: можно покупать бич-пакеты по акции, сразу коробками, и питаться ими несколько месяцев.
Я его идею не оценил. Узнав какую сумму он хочет сэкономить на продуктах, посмеялся над ним и предложил до кучи отказаться от сигарет, алкоголя и расходов на Машку с параллельного потока. И ещё, пешком ходить вместо того, чтобы бесплатно ездить калымить на моей машине в качестве пассажира. За бензин, он мне сроду не скидывался. Максим надулся и на следующий день, в районе обеда, отказался ехать со мной в дешевую кафешку. Он вытащил из своего рюкзака большую никелированную тарелку и принялся ломать над ней макароны из пакетика. Я посмеиваясь, предложил ему принести из кафе — три корочки хлеба. И тут, словно из под земли появился Платон Иванович.
— Как вы можете есть такую ужасную пищу, Максим?!! — завопил он. — Вы так молоды и уже портите свой организм всякой химией!
— Так это… Усилители вкуса… Перец… — попытался возразить мой напарник. — Готовить, опять же… Лучше дайте кипяточку?
Наш хозяин картинно схватился за голову. Волосы у него голове жёсткие черные и смотрелись неестественно. Мне на секунду показалось, что они съехали на бок. Он лысый и носит парик?
— В моём доме, пожалуйста, не ешьте такую еду! — потребовал он.
— А у меня денег - на получше, нет! — Макс моментально включил жадину жалобно поглядывая в мою сторону. Я сделал лицо кирпичом, намекая чтобы он меня в свои авантюры не впутывал.
— Так, боже мой! Разве это проблема? Пойдёмте со мной — пойдёмте! И вы - Артем? Я приглашаю вас попробовать настоящую еду, а не эту пластмассу! — принялся уговаривать Платон Иванович.
После таких слов я едва не сгорел от стыда. Наглый Макс, носом почувствовавший халяву, изобразил из себя бедную сиротку и потупив глаза разом согласился — “отведать чем бог послал”.
Мне пришлось идти вместе с ними. Нужно отметить, что дом у Платона Ивановича очень большой. Даже не дом. Старинный особняк 19-века. Трёхэтажный: из красного кирпича. Крыт чёрной черепицей. Комнат бесчисленное число. Мы так ни разу полного проекта этого дома и не видели. Как он утверждал — достался ему по наследству. Крепкий, капитальный дом. Потолки в лепнине, некоторые из комнат отделаны резными панелями из морёного дуба и красного дерева. Не дом, а целый музей. И этот музей нуждался в некоторой реконструкции. Хозяин отдавал строителям по одной комнате. Как только заканчивали - предлагал следующую. Он желал наблюдать лично. Каждую комнату он запирал собственноручно и всегда носил с собой целую связку ключей. Он привёл нас на кухню располагавшуюся в полуподвале и на красивый стол из мрамора поставил перед нами две тарелки. На тарелках лежали кусочки чего-то похожего на желе. Только зелёного цвета. Платон Иванович выдал нам по вилке и предложил попробовать. Я злорадно усмехнулся, наблюдая как скисло лицо у Макса, ожидавшего множества дорогих и бесплатных яств. Мы по очереди попробовали.
Вкус у желе, действительно был восхитительный. Я почему-то вспомнил о детстве, о радостных переживаниях, ощущении некоего счастья. Приятного томления в предвкушении обладать какой-то толи игрушкой, толи невиданным ранее пирожным. Но вот что-то такое. Посмотрел на Макса, он судя по блаженству на лице, испытывал похожие чувства. Как он потом мне взахлёб рассказывал — наяву увидел себя за рулём своей “Audi”, а рядом с ним на переднем сиденье первая красавица института - Ленка Баттерфляй и уже без лифчика.
— Что это за вкуснятина Платон Иванович? — восхищённо спросили мы у него хором.
— Если расскажу состав - то вам неинтересно будет, — отвечал он — скажу только, что сие блюдо полностью из натуральных и полезных ингредиентов. В каждой порции: по сто грамм. Ровно.
— Мало. Вкусно, но мало, — с сожалением облизнулся жадный Максим.
Платон Иванович смерил его высокомерным взглядом и объяснил, что это такой вес не случаен. Будь там, хоть на один грамм больше, то мы бы не смогли оценить его по достоинству.
— Моя профессия и духовное призвание - Гастроном! — сообщил он.
Мы с Максом переглянулись в недоумении.
— Так Гастроном - это же магазин?
— Прежде, так называли знатоков вкусной и здоровой пищи. Я, господа, художник, повар, кулинар, географ, археолог, химик и биолог. Всё - в одном лице. Я познал кухни всех народов нашего мира. Я в курсе всех последних новинок экспериментальной кухни. О молекулярной кухне мне известно всё. У меня десятки наград. Все лучшие и знаменитые рестораны борются за право получить мой критический отзыв, и использовать, для повышения репутации.
Больше, в тот день, он нам ничего не предложил. Да нам было и не нужно. Остаток дня мы работали как заведённые. Прилив энергии — жуткий. Вечером, в общежитии, мне еле удалось уснуть. Хотелось действовать, бегать, прыгать. Я едва отогнал от себя желание пойти в ночной клуб. Утром Макс сообщил мне, что он в отличии меня не удержался и в клубе познакомился с обалденной девчонкой. У неё же и ночевал. Ну её, эту Машку — она ему никогда и не нравилась.
На следующий день, Платон Иванович, снова отвёл нас на кухню, где мы попробовали крем нежного бежевого цвета. Вернее, снаружи он был бежевый, а внутри синий. Съев свою порцию, я вдруг отчётливо вспомнил Новый год. Необычный новогодний праздник, а вполне конкретный — мне было тогда семь лет. Отец привёл меня на детский утренник проводившийся у него на работе. Большая пушистая елка сверкала нарядными игрушками. Взрывались хлопушки осыпая собравшихся детей разноцветным конфетти. Огромный дед-мороз с белой до пояса бородой громогласно поздравлял всех с новым годом и дарил подарки. Я так отчётливо погрузился в события праздника, что пришёл в себя уже на рабочем месте.
Макс смеялся надо мной. Он снял на телефон как я стоя на стремянке декламировал детское стихотворение. Но я-то был уверен, что меня поставили на табуретку и я за игрушку этот стих рассказываю дедушке-морозу. Вместо подарка, Макс торжественно вручил мне перфоратор. Придурок!
— Вкусовые рецепторы, порой, творят с нашим мозгом самые удивительные вещи. По настоящему хорошая и вкусная еда способна творить чудеса, — прокомментировал наблюдавший за нами Платон Иванович, — но вы не представляете, сколько отвратительной гадости мне пришлось съесть, чтобы найти подлинные гастрономические бриллианты. Ведь, согласитесь, вы никогда ещё такого не ели?
— Такое блюдо можно приготовить в домашних условиях? — спросил я поражённый до глубины души.
— Э-нет. Радуйтесь, что имеете возможность прикоснуться к тайнам кулинарии. Такое блюдо умеют готовить правильно лишь единицы. Вы не найдёте его в ресторанном меню. Вы можете найти похожий рецепт в кулинарных книгах, но только похожий. Подлинный рецепт можно получить только применив настоящий опыт. Блюдо на 80 процентов состоит из опыта. Понимаете? Даже, если вы получите в руки настоящий рецепт, у вас ничего не получится. Приготовьте его миллион раз и вот тут...Может быть...Вы познаете чудо.
Я пребывал в сомнениях. Вечером, когда мы распрощались с хозяином и сели в мою машину высказал Максу свои опасения.
— Не... Это не наркотики. Ты на утреннике отплясывал со Снежинками и Зайчиками, а я увидел своё будущее. Знаешь, оно просто охренительное! У меня был свой собственный коттедж, бассейн, белоснежная яхта. Тёма, ты бы видел - какие у меня там были тёлки?!!
— А как же Машка?
— Да что ты всё про неё? Она - случайное безобразие на празднике жизни. Плоская как доска. Сисек нет— считай калека!
Целый месяц Платон Иванович угощал нас удивительными деликатесами. Каждый день было что-то новое. Иногда он рассказывал: как и при каких обстоятельствах стал обладателем уникальных рецептов. Некоторые рецепты, по его словам принадлежали личным поварам восточных Императоров, а другие он находил во время археологических раскопок в Мексике и в Перу.
— Самая любопытная кухня - это Экстремальная. — рассказывал он. — Легко съесть пищу подвергнутую термической обработке, а вы бы попробовали живьём? Пальмовый долгоносик, Витчети, гусеницы мопане, муравьи…Их вкус…
Он заметил наши испуганные взгляды и спохватившись перешёл на другие, более понятные продукты.
— Вы зря так переживаете. Просто, подобная еда не разрекламирована в достаточной мере. Например: устриц вы считаете деликатесом и согласны есть их живьём, а вот зелёную гусеницу, которая в сто раз вкуснее и полезнее вам есть не хочется. Вас приучили с детства, что гусеница -бяка, а устрицы повсеместно: еда для аристократов и богачей.
— Устриц, я бы попробовал, — кивал мой жадный напарник.
— Могу устроить, хотя на мой взгляд -это пошлятина. Может быть, лучше оцените жуков-плавунцов? У меня есть любопытный рецепт…
— Насекомых, мы есть...Как-то...Спасибо.. — отказался я.
Платон Иванович редко улыбался, но в тот момент посмотрел на меня очень странно и я увидел на его лице загадочную улыбку.
Через несколько дней я заболел и не мог уже работать у него в доме. Поднялась высокая температура и я пошёл в поликлинику.
В забытье отсидел очередь с пуленепробиваемыми старухами и еле-еле заполз в кабинет терапевта. Врач померил температуру, присвистнул и меня положили в больницу. Температура была под сорок.
Макс звонил мне поначалу. Интересовался моим самочувствием, жаловался, что не справляется один. Я посоветовал ему взять другого в напарники, временно, пока я буду отсутствовать.
Я пролежал в больнице целый месяц. Врачи, первое время, не знали от чего меня лечить. Сделали кучу анализов, а потом сообщили, что нашли у меня редкого кишечного паразита нехарактерного для нашей местности.
— Вы, Артем никакой странной еды, перед тем как заболели, не употребляли? — спросил меня один из лечащих врачей.
И что я ему мог на это ответить? Ещё как употреблял, каждый день и неизвестно что. Ради меня, из столицы вызвали одного известного врача-паразитолога. Он изучил моё состояние, подтвердил диагноз, назначил лечение, но я ещё не скоро пошёл на поправку. От лекарств назначенных мне начались реалистичные галлюцинации.Каждый раз - одно и тоже.
Я лежал на кровати и наяву видел Платона Ивановича вместе с Максом. Они сидели за роскошно-сервированным столом и дегустировали блюда, которые им приносили. Прислуживающих им я не мог разглядеть, они походили на размытые тени. Я наблюдал их мелькание рук, блеск поднимаемых серебряных крышек и мерцание свечей от канделябров.
Максим жмурился от удовольствия пробуя новые блюда, а Платон Иванович торжественно говорил:
— Мы! Мы - то что мы едим! Все мы состоим из того, что съели за всю свою жизнь. Мы накопленный опыт переваренной пищи, хлопот, надежд и переживаний. Я рад, что не ошибся в вас - Максим.
Вы выбрали единственно правильный путь — путь человека познающего истину поглощаемых им продуктов. Мы едим жизнь и познаём её в процессе поедания, в этом нет ничего предосудительного и чем разнообразнее наш рацион тем полнее и насыщеннее наше существование. Весь смысл в еде! Еда — главный стимул развития любой цивилизации. И дело вовсе не количестве, еды должно быть ровно столько - сколько нужно. Чрезмерное употребление ведёт к быстрому ожирению и смерти, а норма еды к процветанию и бессмертию. Вы понимаете, о чём я говорю, Максим?
— Как же, к бессмертию, Платон иванович? — спрашивал мой напарник. — Неужели, можно так жить вечно? Жить и наслаждаться, не зная никаких бед?
— Поверьте мне, я знаю о чём говорю. Я прошёл весь этот путь и повторил его множество раз. Сама библия учит нас этому, но мы не умеем читать её правильно. Мы глотаем слова, а ими нужно правильно насыщаться. Вот возьмите хотя бы пример о чудесах Христовых — пять хлебов и две рыбки, которые он поделил между пятью тысячами людей пришедших на проповедь. Это тайный шифр правильного питания. Не в количестве дело, а в точной массе потребляемого продукта для каждого. И все сыты и довольны.
— Но ведь там было чудо? Там дело было в том, что они раздавали хлеб, а его не становилось меньше? — припомнил Максим.
— Вот и вы глотаете слова не переваривая их. Опять же, об этом вам рассказали. Вы, может быть, даже и не читали библию. Я только привёл пример, один из множества, подводящих нас к главному моменту: почему мы должны вкушать кровь и тело Христово?
— Так..Традиция.
— Нееет. Не традиция. Это наша единственная возможность стать подобными богу. Христос — сын божий и мы должны вкушать тело его. Бог везде. Значит, вкушая жизнь вокруг нас, мы постепенно и сами становимся подобными богу, но это слишком медленный процесс на который не хватит и тысячи жизней. Поэтому клуб, в который я вас торжественно приглашаю, разработал особую, недоступную большинству людей, систему кулинарии позволяющую выделить из великого множества съедобных продуктов тот самый - божественный вкус. Вы пробовали эти блюда — так скажите, они божественные?
— Они неописуемые! Я такого никогда…
— Вот! — торжествующе произнёс Платон иванович — регулярно употребляя такие блюда вы достигните состояния бога и обретёте не только бессмертие. Вы обретёте могущество равное ему.
— А как же Артем. Он тоже ел?
Платон Иванович нахмурился, помолчал и потом с некоторой грустью сказал:
— Так, тоже случается. Не всякий способен принять в себя бога. К сожалению. Сходят с пути. Сомневаются. Не умеют думать желудком, хотя мне искренне жаль. Бог должен жить в каждом из нас.
Он спохватился и победно посмотрел на Максима
— Вы, как раз смогли пройти этот путь! Не думайте о бывшем друге и даже не сомневайтесь в своём выборе! Вы, теперь, человек особого круга. Попробуйте лучше - вон ту розочку. Она приготовлена из…
Обычно на этом галлюцинация и заканчивалась. Я приходил в себя на полу, упавшим в бреду с кровати, либо от отвратительного вкуса потной больничной подушки, которую я жевал.
Максим не навещал меня. Перестал звонить и слать SMS-ки.
Вернувшись в общагу я узнал от соседей, что он съехал на частную квартиру. Машка, с которой он встречался сообщила, что он в край оху...обурел, купил себе новый автомобиль и что она знать его больше не желает.
Я пробовал с ним связаться по телефону, но он несколько дней не брал трубку. Потом прислал мне сообщение на “Вайбер” о том, что Платон Иванович, больше не хочет меня у себя видеть, а у него теперь, более надёжный и трудолюбивый напарник.
Мне было несколько обидно от такого, ведь это я первый нашёл этого клиента. Это я предложил Максу работать на него и между прочим весь строительный инструмент был моим.
Я написал ему и в красках, что он — козёл, и если не хочет проблем, то пусть возвращает всё моё имущество.
На следующее утро, мне позвонил какой-то парень и сообщил, что привёз мне в общагу инструмент от Максима Петровича.
Немного прихренев, от того, что эту сволочь назвали по отчеству, я спустился и забрал свои вещи, попутно поинтересовавшись у парня — не на Максимку ли он ишачит?
Оказалось, что на Максимку. Максимке очень сильно доверяет сам Платон Иванович и теперь у него своя бригада. Они работают, а он только пальцем им показывает - что и как делать.
Мысленно пожелав своему бывшему другу лопнуть, я переложил сумки в свою машину и решил: раз и навсегда забыть о произошедшем со мной как о страшном сне.
Как же я ошибался.
Прошло несколько месяцев. Я полностью оправился после болезни. Придерживался диеты назначенной врачом и с подозрением смотрел на любую незнакомую еду в магазинах. Ел очень мало. Сильно похудел. Нашёл новую подработку, учился и жизнь вроде как налаживалась. О Максе я практически не вспоминал. Как он там? Где живёт? На чём катается? Мне это было неинтересно. Учёбу он забросил. В университете, со слов его однокурсников, он по прежнему числился, но занятия не посещал. Да и зачем? У него, теперь, такой покровитель - не в сказке сказать ни пером описать. С Платоном Ивановичем он горы свернёт и богом станет. Президенты в шеренгу выстроятся, чтобы только прикоснуться к его величеству.
В новогодние праздники я не удержался и посидел вместе с однокурсниками в кафе. Много пили, ели и неожиданно я почувствовал себя плохо. Сославшись на самочувствие, я побежал к себе, в общагу. Жил, в то время один, соседи разъехались по домам. Едва успел в туалет, где меня тут же вырвало. Обессиленный я дополз до своей кровати и тут у меня снова случилось странное реалистичное видение. Я увидел себя на торжественном приёме в доме Платона Ивановича.
Я гулял по большому ярко-освещённому залу, возле стен, по периметру, стояли длинные столы и толпа гостей: мужчин и женщин в маскарадных костюмах развлекали себя беседами и лёгкой закуской. В центре зала играл целый оркестр. Человек тридцать, не меньше. Дамы сверкали украшениями и дарили окружающим белозубые улыбки. Мужчины, все как на подбор, в строгих чёрных костюмах и в масках различных зверей пробовали со столов различную закуску и обменивались впечатлениями. На меня никто не обращал внимания. Тело моё, словно бы пропало.
Незримый я ходил между гостей, слушал их разговоры, но толком не мог понять о чём они говорят. Вроде бы и по русски, но в тоже время и нет. Я не мог уловить ясно ни слова. Я отошёл к столам и увидел на них множество разных блюд, среди которых узнал и те, которыми меня и Макса потчевал лично Платон Иванович.
Больше всего меня поразили официанты прислуживающие гостям.
Они были без масок. Бледные юноши и девушки в униформе. Они, с отсутствующим взглядом, механически наполняли бокалы шипучим светлым напитком из деревянных бочек, но прежде чем отдать гостю они вырывали щипцами у себя зуб, опускали его в бокал и только после завершения такой жуткой процедуры предлагали напиток.
Они безразлично улыбались, а по их красным распухшим ртам стекала кровь. Среди них, я узнал парня подвозившего мне инструменты. Такое впечатление, что ему было всё равно, где он находится и зачем рвёт свои зубы на потеху гостям. Гости воспринимали зубы в бокале как должное. Они выпивали напиток и проглатывали зубы оставляя на столах пустые бокалы. Я обратил внимание, как один из гостей в маске указал на лицо официантки и она безропотно вырезала ножом собственный глаз добавив его в напиток. Он принял бокал из её рук и отошёл от стола, а она осталась стоять, замерев и не обращая внимания на стекающую по её лицу свежую кровь.
Где то глубоко в душе мне показалось такое странное поведение официантов правильным и даже логичным. “Желание гостя - закон для хозяина” - каким бы жутким и неприятным оно не было. Или это кто-то мне произнёс на ухо шепотом?
Оркестр пропал. Музыка стихла. Все гости разом повернулись и посмотрели в центр где сейчас стоял удивительно высокий Платон Иванович в чёрном плаще. В руках он держал маску с длинным птичьим клювом, а рядом с ним был Максим. В белом с иголочки дорогом костюме. Мой бывший друг и напарник выглядел растерянным. Он вжимал голову в плечи и глядел себе под ноги.
Платон Иванович начал говорить.
— Дорогие и любимые мои гости! Мы ждали этот великий момент несколько лет! Сегодня, я рад вам предложить нового кандидата в члены нашего маленького клуба гастрономов и дегустаторов. Этот момент очень важен и для него, и для всех нас. Сумеет ли он проявить себя, достоин ли он быть на вершине пищевой пирамиды? Вкушать все прелести божьего вкуса и замысла? Постичь истинное величие и право называть себя — Человеком?
Максим ещё сильнее потупился. Гости зааплодировали. Платон Иванович надел маску и ободряюще приобнял его.
— Максим! Мы дадим тебе - всё что ты пожелаешь! Любая твоя прихоть будет исполнена! Деньги! Слава! Высокая должность! Любая красавица будет жаждать твоего внимания! Готов ли ты вступить в наш клуб и доказать всему миру — чего ты стоишь?
— Да...Хочу… — смущённо выпалил мой бывший друг.
— Прежде, чем мы тебя примем, должен свершиться древний ритуал. Все, в нашем клубе, через него проходили. Это своего рода - “Инициация”. Как у племён Южной Америки — мальчик должен доказать, что он становится мужчиной. Я готовил тебя к нему всё это время. Каждая порция божественных блюд, на ступеньку приближала тебя к этому удивительному волшебному таинству.
— Вы меня… Чё? — простонал Максим.
— Сейчас увидишь! Не бойся - это не слишком больно! — пообещал Платон Иванович и пока Максим соображал, что к чему, он ударил его кулаком в живот.
Максим упал и покатился по полу. На него налетели несколько гостей и начали пинать ногами. Он закрывал руками лицо, пытался защитить живот, плакал, но его не оставляли в покое. Я отстранённо наблюдал за тем как его избивают. Тот же невидимый голос подсказывал мне, что всё это не просто так, и от Максима чего то пытаются добиться. Вокруг него появилось серебристое сияние. Оно становилось всё сильнее и ярче. Максим засиял, а ещё через секунду в зале появились тысячи серебристых бабочек.
Гости оставили Максима в покое и с радостными криками бросились их ловить. Откуда - то появились сачки. Бабочки кружились вокруг Максима так, словно пытались защитить его, но их подстерегали и ловили прямо голыми руками. Тут же, на месте, их ели. Бабочки, судя по всему, были очень сочные. Во все стороны брызгал серебристый сок. Одна из бабочек уселась мне прямо на нос и я от неожиданности хлопнул себя по лицу ладонью. И очнулся.
Я лежал на полу в своей комнате и дрожал от холода. Сходил, умылся. От алкоголя и отравления не осталось и следа. В животе урчало от голода. Сколько прошло времени? Что это был за сон? И сон ли это был вообще? Я ничего не понимал. Вернулся к себе и тут зазвонил телефон. Посмотрел на номер и даже не удивился. Звонил Макс.
Я поднял трубку.
— Тёма выручай! Помоги мне, брат! Я только тебе одному могу довериться! — услышал я.
— Чего ты хочешь? Денег не дам, — машинально ответил я.
— Да какие деньги. Спрятаться мне надо. Ты не представляешь, что у Платона в доме происходит!
— А что происходит? Бабочки летают?
Максим поперхнулся, но опомнился очень быстро:
— Это не бабочки. Они живые, разумные существа. Они их едят и заставляют меня. Помоги мне!
— Не верю.
— Я тебе сейчас фотку, на “Вайбер” пришлю. Он нас кормил. Подселил паразитов. В каждом из нас, червяк. Этот червяк, тоже разумный. Они идут на его зов. Платон их потом жрёт и продаёт другим. Я, теперь, у него, как приманка для них.
— Неее, ты теперь не нашего круга. Ты - элита. Бабы, деньги, рок-н-ролл. Ты же, так этого хотел? Платон Иванович, тебя, никуда не отпустит. Наслаждайся сбывшимися мечтами!
— Дурак! В тебе, тоже червяк есть. Ты следующий!
— Мой - сдох. Врачи не смогли спасти. Такая потеря, — злорадно сообщил я.
— Хотя бы забери меня из особняка. Не могу я на такое смотреть. Я заплачу - сколько скажешь! — взмолился он.
— Я подумаю, — ответил я и положил трубку.
Ехать, забирать Максима, мне очень не хотелось. Я задумался. Да, он предатель и гад, но заслуживал ли он такого отношения? Ведь мы дружили и когда с ним произошла беда он первым про меня вспомнил. У него и друзей, кроме меня и не было. Тут я увидел фотографию, которую он мне прислал. Живот скрутило от боли.
Там была изображена миниатюрная женщина с стрекозиными крылышками. Нет, не женщина, но очень похожее на неё насекомое. Нет! Мои глаза обманывают меня — это было очень родное и близкое мне существо.Оно было прекрасно. Меня словно ударило током, а потом ещё раз и ещё. Они их ели?!! Этих прекрасных маленьких женщин?!! Этих волшебных фей?!! Чудовища — они их ели живьём! Скрипя зубами от ненависти, я решил спалить этот чёртов дом вместе с его обитателями. Они ещё там, я был в этом уверен. Нужно спасти моих фей, сколько бы их не осталось. Я быстро оделся, выбежал на улицу и сел в машину. Пока она прогревалась я уже составил чёткий план. Макса нужно убить. Он не достоин моих красавиц. Голос в моей голове подсказывал — Оберон должен быть только один!
К дому Платона Ивановича близко было не подобраться. Дорога была перекрыта. Тревожно кричали пожарные машины, полиция отгоняла прохожих. Дом горел. Я бросил свой автомобиль и на негнущихся ногах пошёл к нему. Огонь горел ярко, сердце от боли рвалось на части. Усталый полицейский грубо оттолкнул меня с глупым видом идущего напролом. Он не понимал мою боль. Я не мог уйти. Плевать мне было на сгоревших в доме людей — там, сейчас гибли в мучениях мои прекрасные феи. Я отошёл к машине и мою голову посетила мысль — разогнаться и на скорости протаранить толпу. Смять всех на своём пути. Уничтожить. Я только хотел сесть за руль, но меня кто-то ухватил за ворот куртки и дёрнул развернув в другую сторону. Я увидел перед собой мужчину в маске чёрного зайца. В его глазах отражалось зарево пожара. Он смотрел прямо на меня. Он казался мне знакомым. Словно дальний, далёкий родственник, но я не понимал - откуда?
— Теперь, я понимаю откуда всё началось, — произнёс он.
— Я знаю вас. Вы…
— Это неважно, — перебил он меня, — забирай её и уезжай отсюда.
Он протянул мне фею. Одну единственную. Завёрнутую в платок, замёрзшую, но всё ещё живую. Мою красавицу.
Я бережно принял её и осторожно засунул за пазуху в свою тёплую куртку.
— Спасибо!. — попытался поблагодарить его я, но человек в маске чёрного зайца пропал. Кроме меня на этой стороне улицы никого не было. Да мне это уже, всё равно. Важна - только она. Моя красавица. Моя красавица...
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Так же мои истории прочитать тут -
https://vk.com/public194241644
