Серия «Названия народов»

Недавно я писал о том, почему поляков называют ляхами. Сегодня поговорим о том, почему к ним приклеилось прозвище «пшеки».

Первый слой ответа очевиден: всякий, кто хоть раз слышал польский, знает, как часто в этом языке встречается сочетание пше. К примеру, вот первая строка из стихотворения Яна Бжехвы (того самого, который писал сказки о пане Кляксе):

Nie pieprz, Pietrze, pieprzem wieprza, wtedy szynka będzie lepsza

Не пепш, Петше, пепшем вепша, втэды шынка бэндже лепша

Не перчи, Пётр, перцем свинину, тогда ветчина будет лучше

Но давайте разберёмся в вопросе поглубже. Начнём с того, что в древнечешском и древнепольском языках мягкий рь перешёл в специфический звук, который до сих пор можно услышать в чешском, например, в словах řeka и moře. На русский слух воспринимается как рж, и так обычно передаётся в русской записи чешских фамилий или топонимов, но на самом деле это один звук, а не два. На конце слова или рядом с глухим согласным (п, т, к и т.д.) этот согласный стал произноситься глухо. Примеры: pepř «перец», kříž «крест», před «перед». Есть такая знаменитая чешская скороговорка:

Tři sta třicet tři stříbrných stříkaček stříkalo přes tři sta třicet tři stříbrných střech.

Трши ста тршицэт трши стршиибрниих стршиикачек стршиикало пршес трши ста тршицэт трши стршиибрниих стршех.

Триста тридцать три серебряных шприца брызгало через триста тридцать три серебряных крыши.

Записывались оба этих звука (звонкий и глухой) в средневековой чешской и польской графике диграфом rz. Впоследствии чехи перешли на диакритику (надстрочные значки), а поляки в значительной мере сохранили верность диграфам. См. отдельный пост на тему.

Уже в начале XV века в части польских диалектов звуки, стоящие за rz, совпадают с ж и ш. То есть, слова może «может» и morze «море» начинают произноситься одинаково – как /мóжэ/. Аналогично żyć «жить» и rzyć «задница» – /жычь/. В XVIII веке так говорили уже на большей части Польши. Однако даже в XX веке, когда диалектологи стали тщательно обследовать говоры, ещё сохранялись ареалы, в которых законсервировалось старое произношение.

Для польских школьников запомнить, где пишется rz, а где ż и sz – большая проблема, а ошибки в этом моменте – предмет особой ненависти польских граммар-наци. До сих пор в топе польского башорга висит следующая цитата (pomoże «поможет»; Pomorze и Mazowsze – регионы Польши, ktoś «кто-нибудь»; niestety «к сожалению»):

<xxx> Pomorze ktoś?
<Unf> Niestety, Mazowsze.

Но откуда в польском взялась такая высокая частотность именно пше? Здесь следует сказать, что в праславянском, предке всех славянских языков, были две разные, но похожие приставки - *pro- и *per-. Вторая дала в русском пере-, а в древнепольском pre-. Сходство pro- и pre- оказалось столь велико, что поляки стали их путать, и в итоге они слились в pre-, а затем и prze-. Причём поляки в этом отношении не одиноки, ровно то же произошло в словацком и словенском языках.

Проиллюстрирую примером:

Не секрет, что букве п в словаре русского языка отведено большего всего места в связи с наличием разнообразных приставок: па-, по-, пра-, про-, при-, пере- / пре- (первая – исконнорусская, вторая – церковнославянская по происхождению). Это справедливо и для других славянских языков, включая польский. А если учесть, что в prze- слились две приставки, это делает её, пожалуй, одним из самых распространённых префиксов в польском языке.

Конечно, шипения польском речи добавляет и то, что на месте русской приставки при- закономерно обнаруживается przy- /пшы/. Кроме того, мягкие дь, ть, сь, зь дали в польском джь (dź), чь (ć), щ (ś) и жь (ź).

У того же Бжехвы есть знаменитое стихотворение, начинающееся следующей строкой:

W Szczebrzeszynie chrząszcz brzmi w trzcinie

В Шчэбжэшыне хшоншч бжми в тшчине

В Щебжешине жук жужжит в тростнике

Эти яркие черты польского языка были высмеяны Салтыковым-Щедриным. В «Истории одного города» фигурируют паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский. Не остались они без внимания и со стороны чехов, которые дали полякам прозвище Pšonci /пшонци/ (единственное число – Pšonek /пшонэк/). Вообще люди очень любят называть соседей по особенностям речи. Например, цуканы были названы так за цоканье, а лемки – за словечко лем «только».

Пост продолжает серию об этимологии названий народов (предыдущий был о венграх).

Музыкальное сопровождение:

Strachy na Lachy – Sympatyczny Atrament

Strachy na Lachy – Żyję w kraju…

Жил себе поживал праиндоевропейский корень *lendʰ-. От него произошли, например, английское land и немецкое Land «страна, земля». В праславянском, предке всех славянских языков, этот корень сохранился в составе слова *lędo «участок леса, предназначенный или годный для расчистки под пашню» (ę – носовое э).

Поскольку потомки *lędo довольно неплохо сохранились в русских диалектах (с широким варьированием значения, конечно), наверняка формы типа лядо, ляда, лядина знакомы многим читателям. Изредка встречаются они и в литературе:

Вот ляда, на которой посеяли рожь между черными пнями. [М. М. Пришвин. Дневники (1921)]

Отец был, может быть, еще более зол и неутомим в работе, работал он до ожесточения, будь то у кузнечного горна или на раскорчевке ляда, в косьбе и т. п. [А. Т. Твардовский. Рабочие тетради (1958) // «Знамя», 1989]

Названия ряда славянских племён связаны с типом местности проживания. Так, поляне живут в полях (причём название это не уникально), а дреговичи в болотах (дрегвá значит «топь, трясина, болото»). От ляда тоже получило своё название одно племя – лядяне (по-польски Lędzianie /ленджяне/).

Фигурирует оно в «Об управлении империей» Константина Багрянородного:

фема Иавдиертим [род печенегов – kl.] соседит с подплатежными стране Росии местностями, с ультинами, дервленинами, лензанинами и прочими славянами.

От усечённой основы слова *lęděninъ «лядянин» образована форма *lęxъ. Такая модель вполне актуальная для польского: суффикс -х- (графически -ch-) образует существительные с фамильярным или увеличительным оттенком, при этом от основы берётся лишь часть. Например: brat «брат» > brach /брах/; piasek «песок» > piach /пях/; Stanisław > Stach /стах/; Wawrzyniec «Лаврентий» > Wach /Вах/ (отсюда фамилия Wachowski).

В русском по похожему принципу используется -ш- (изначально вариант суффикса -х-): кот > коша (отсюда кошка); ладонь > ладоша; Павел > Паша; Алексей > Лёша.

Связь между словом лях и лядянин достаточно прозрачна ещё в древнерусском: согласно тексту Повести временных лет ляхи живут в Лядской земле:

В се же время умершу Болеславу Великому в Ляхѣхъ, и бысть мятежь великъ в Лядьской земли, и, вьставше, людье избиша епископы, и попы, и бояры своя, и бысть мятежь вь нихъ.

«В то же время умер Болеслав Великий в Польше, и был мятеж великий в земле Польской: восстав, люди перебили епископов, и попов, и бояр своих, и был среди них мятеж».

Кроме того, -д- сохранилось в венгерском lengyel /лэндел/ «поляк». Как обозначение поляков *lęxъ ушло не только в древнерусский язык, но и в литовский: lenkas «поляк». У восточных славян заимствованы румынское Leah и турецкое Leh «поляк».

Где именно проживали лядяне – вопрос дискуссионный и сложный. Вот так себе это представляют некоторые польские учёные (карта из Olczak E. Atlas historii Polski):

По этой гипотезе, лядяне были самым восточным из племён, которые впоследствии вошли в состав польского народа. Часть их территории попала в состав Киевской Руси. То, что восточные славяне ляхами стали называть не только это племя, а всех поляков (да и не только поляков, поскольку Повесть временных лет относит к ляхам лютичей) вообще вполне понятно. Ровно по такому же принципу латыши зовут всех русских кривичами (krievi), а французы немцев алеманнами (Allemands).

Помимо лядян на территории раннего Польского государства проживало множество других племён, самыми значимыми из которых были поляне, мазовшане, висляне и слензане (см. карту выше). Как несложно догадаться, основной движущей силой построения государства были поляне, название которых и распространилось впоследствии на остальные племена. При этом ляхами или лядянами поляне себя не называли. В современном польском заимствованное из восточнославянских языков Lach встречается только в составе фразеологизма strachy na Lachy, который используется, когда кого-либо пугают понапрасну.

Что касается самоназвания поляков, то соотношение полянин : поляк довольно прозрачно. Суффиксы -ан(ин) и -ак в польском являются конкурентами: и тот и другой образуют названия жителей определённой местности. Например, житель Варшавы – warszawianin /варшавянин/, но разговорно – warszawiak /варшáвяк/. Аналогично в чешском: Pražan /пражан/, но разговорно – Pražák. В случае поляков суффиксу -ак удалось победить, и старое Polanin было вытеснено новым Polak. Такая же история произошла с ещё одним славянским народом: словак – это по сути славянин (стоит помнить, что это слово исконно произносилось с -о-, и -а- здесь вторично) с заменой -ан на -ак. При этом по-словацки, если мужчина – Slovák, то женщина – Slovenka, а страна – Slovensko с сохранением старого суффикса.

Теперь вернёмся к слову *lędo «участок леса, предназначенный или годный для расчистки под пашню». Оно сохранилось в русском в виде ещё одного слова – ляд, синонима чёрта:

― Ах, ляд вас побери, ― говорил неустрашимый штаб-офицер, взирая на эту картину. [М. Е. Салтыков-Щедрин. История одного города (1869-1870)]

― А на кой тебе ляд гражданские чувства понадобились? [М. Е. Салтыков-Щедрин. Сказки / Карась-идеалист (1869-1886)]

В диалектах это слово имеет также значения «беда, несчастье; хворь, немощь; лентяй; хлыст (сектант)». Предположительно, исходным пунктом для них является значение «пустошь», в котором ляд также представлен в русских говорах. От пустоши получила своё название нечистая сила, которая там обитала (как лес > леший), а от неё уже все остальные значения.

Источники:

Sławski F. Słownik etymologiczny języka polskiego. Tom 4, s. 17–18.

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Том 2, стр. 553.

Этимологический словарь славянских языков: Праславянский лексический фонд. Выпуск 15, стр. 44–48.

P.S. Посты Moderator9000 вдохновили меня на сбор обратной связи от читателей. Пожалуйста, под специально отведённым комментарием напишите, как, на ваш взгляд, мне можно было бы улучшить свои посты.

В предыдущем посте я рассказал, почему Киев – мать городов русских, а не отец. Комментарии вдохновили меня написать пост о том, почему Венгрия по-украински – Угорщина. Или, точнее, почему по-русски она не Угрия.

Музыкальное сопровождение к посту (националисты, конечно, но поют хорошо):

Kárpátia – Magyar ének («Венгерская песня»);

Kárpátia – Magyar föld («Венгерская земля»);

Kárpátia – Szegény Magyar nép («Бедный венгерский народ»);

Kárpátia – Magyarnak születtem («Я родился венгром»);

Kárpátia – Magyarország katonái («Солдаты Венгрии») со словами «кто не был венгром, не знает, что такое боль!»

Венгры говорят на языке финно-угорской семьи, причём угорскую её часть составляют всего три языка – венгерский, хантыйский и мансийский.

Да, в языковом отношении ближайшие родственники венгров – ханты и манси. Однако сейчас эти народы разделяет несколько тысяч километров.

Объясняется это, конечно, миграциями. Реконструкция маршрута венгров с территории прародины в нынешнюю Венгрию:

По дороге на запад венгры осадили Киев, о чём нам сообщает Повесть временных лет:

В лѣто 6406. Идоша угре мимо Киевъ горою, еже ся зоветь нынѣ Угорьское, и пришедше къ Днѣпру, сташа вежами; бѣша бо ходяще, яко и половци.

В год 6406 (898). Шли угры мимо Киева горою, которая прозывается теперь Угорской, и пришли к Днепру, стали вежами [шатрами – kl.]: ходили они так же, как теперь половцы.

Оставив в стороне подробности ранних русско-венгерских отношений, остановимся на лингвистической стороне вопроса. Венгр по-древнерусски – угринъ (Бяше бо отрокъ сь родомъ угринъ, именемь Георгий, егоже любляше повелику Борисъ), множественное число – угре. Если говорить о стране, то в древнерусском названий на –ия не было. Часто страну просто именовали по населяющему её народу. Остатки этой модели можно найти в польском:

Аналогично, по-древнерусски говорили: (где?) въ Угрѣхъ, (куда?) въ Угры, (откуда?) изъ Угръ. Или же - земля Угорьска.

При этом мы должны помнить, что современное русское у может восходить к двум звукам – как собственно *u, так и *ǫ (носовому о):

И в случае с уграми, как нам подсказывают данные польского и словенского языков, это именно *ǫ. Соответственно, для угре можно восстановить праформу *ǫgre. Почему же мы стали их так называть, ведь сами они себя именуют мадьярами?

По всей видимости, здесь следует видеть название тюркского племенного объединения оногуров, в которое входили венгры. Как это нередко бывает, этноним был перенесён с одного соседнего народа на другой. Причём Повесть временных лет различает белых угров (хазар) и чёрных (венгров).

Это обозначение венгров вошло не только в славянские языки. Так, по-немецки венгры – Ungarn, по-французски – Hongrois, по-английски – Hungarians и так далее. Начальное h- в ряде европейских языков появилось из-за того что средневековые европейцы не очень хорошо разбирались в кочевниках и путали венгров с гуннами, тем более, что поначалу венгры и вели себя соответственно – творили чад и угар набегов.

Откуда же взялись современные русские «венгры» и «Венгрия»? Внимательный читатель уже обратил внимания на то, что оно подозрительно похоже на польское название этой страны. В польском перед праславянским *ǫ- появлялся протетический звук в-, а сам *ǫ отразился как ą (носовое о), если он был долгим, и как ę (носовое э), если кратким.

Несколько примеров для наглядности:

Соответственно, мы просто утратили старые названия, заменив их полонизмами. Так же и слово вензель – заимствование из польского węzeł «узел», в то время как исконное отражение того же праславянского корня – узел (такие случаи называют этимологическими дублетами). Произошло это, скорее всего, в XVII веке, когда в России была большая мода на полонизмы.

В литературном украинском же старое название (угорці) сохранилось, а название страны образовано от прилагательного: угорський > Угорщина /угóршчына/, так же как словацький > Словаччина, німецький > Німеччина и турецький > Туреччина. При этом как устаревшее или диалектное слово можно встретить и полонизм:

Венгерки ще гірше сміялись та галасували (Нечуй-Левицький, II, 1956, 395)

В XIX веке, когда началось становление сравнительно-исторического языкознания как науки, было открыто индоевропейское языковое родство, и поначалу эту семью называли индогерманской (а немцы и сейчас используют этот термин). Ту же модель именования применили к финно-угорским языкам, взяв названия двух самых крупных языков, причём, как видите, для обозначения венгерского использовали древнерусское слово.

Надо сказать, что венгерские националисты своим языковым родством с хантами и манси довольны не были, и пытались подыскать себе более именитых родственников – от египтян до шумеров. Классика, что сказать.

А что же Югра? Фонетически с уграми она соотноситься не может. Вероятнее всего это заимствование из коми йӧгра «ханты и манси», которое обычно выводят из йӧгыр «заболоченный лес, болото» (Аникин А. Е. Этимологический словарь русских диалектов Сибири, страница 715).

Как я уже упомянул выше, сами себя венгры называют не уграми, а мадьярами – magyar /мåдьåр/ в единственном числе, magyarok /мåдьåрок/ во множественном. Этимологизируется оно как состоящее из двух корней. Первый, magy- /мåдь/, сопоставляют с названием «манси», что вполне обоснованно, поскольку венгерское gy восходит в том числе к *ńć /ньчь/ и соответствует мансийскому -нс-. Предположительное, означал этот корень, «человек». Второй корень сравнивают с финским yrkö «человек» (Benkö L. Etymologisches Wörterbuch des Ungarischen, страницы 923–924; Rédei K. Uralisches Etymologisches Wörterbuch, том 1, страницы 866–867, 84–85).

К слову, некоторые соседи венгров уже перешли на более «правильное» название. Например, чехи называют Венгрию Maďarsko, а словенцы – Madžarska (но Австро-Венгрия на этих языках будет, что характерно, Rakousko-Uhersko и Avstro-Ogrska).

Напоследок скажу, что, осев в Паннонии в конце IX века, венгры встретили там преимущественно славян, которых постепенно ассимилировали (напомню, что в Болгарии произошла ровно обратная ситуация: захватчики-кочевники быстро растворились среди славян). В венгерском огромное количество славянских заимствований, особенно в земледельческой лексике. Так, у той же группы Kárpátia есть песня Pálinka, в тексте которой перечисляется из чего делается самогон: szílva, körte, cseresznye /слива, кёрте, чересне/. Два слова из трёх, я думаю, вы узнаете без труда. Да и само pálinka – славизм. Словом pálenka (от pálit «жечь») чехи и словаки называют фруктовый самогон.

Пожалуй, все знают итальянское приветственное/прощальное словечко ciao (чао). Однако мало кто подозревает, что у него весьма нетривиальная и интересная этимология.

В литературный итальянский это слово пришло из Венеции. По-венетски s-ciao (счао) означает "раб". При приветствии или расставании им пользовались, буквально говоря "(Ваш покорный) слуга". Так же использовалось, скажем, и латинское servus "раб".

Венетское слово, как и литературное итальянское schiavo (скьяво), восходит к средневековому латинскому sclavus (отсюда же, в конечном итоге, французское esclave, английское slave и немецкое Sklave). Как и многое другое, римляне позаимствовали это слово у греков. А вот византийское слово σκλάβος (склавос) "пленник, раб" – это ничто иное, как Σκλάβος "славянин". Славяне воевали с греками долго и упорно, причём не всегда наши предки щиты прибивали на ворота Константинополя, иногда и славянам на орехи доставалось, а именно военнопленные обеспечивали основной приток рабов в Византию.

Так что говоря кому-нибудь "чао", вы невольно вспоминаете о нелёгкой судьбе древних славян. Что интересно, из итальянского это словечко разошлось чуть ли не по всему миру, в том числе его активно используют в славянских странах, например, Чехии и Словении.

P.S. Есть люди, которых возмущает, что греки взяли и всех рабов стали называть славянами. Им это кажется унизительным. Что ж, случай не уникальный. Например, в финском есть слово orja (орья) "раб" (оно имеется и в других финно-угорских языках). Есть основания считать, что это ничто иное, как заимствованное самоназвание ариев, предков всех индо-иранских народов. Тех самых ариев, что расселились по половине Азии, написали Веды, Махабхарату и Авесту. Когда-то финно-угры с ними соседствовали и немало позаимствовали. Скажем, финское vasara "молоток" – это, собственно, ваджра, которой Индра разил врагов направо и налево.

P.P.S. Пруфы в комментариях.