О, я помню, помню, что такое мой отец. Мой батя.
40-летний бочонок, причем чересчур впечатлительный. То есть... Ну, например.
Однажды бате попался в руки греческий паспорт. Не знаю, как, не знаю, откуда он его достал, но он просто ворвался в дом, перепугав насмерть нашего кота по имени Брюс Ли, и заявил, что раз у него есть греческий паспорт, значит он теперь грек.
А кота мы так назвали, потому что, войдя в наш дом, он первым дело бросился на мое лицо и расцарапал щеки.
Но вернемся к бате, который, радуясь находке, заперся в чулане с кучей старой одежды. Мать, вздохнув, ушла жарить котлетосы, а я решил проследить за действиями родителя. Это всегда было... необычно.
Дверь распахивается, и навстречу всему миру, мне и Брюсу Ли выходит батя в простыне с цветами. Не дав мне ничего сказать, он схватил свою заначку и убежал в хозяйственный магазин. Я смотрел ему вслед и понимал, что впереди снова пару недель неудобных встреч с соседями, избегание знакомых и прочее, прочее, прочее...
Батя купил бочку, постелил сено. И стал там жить.
Мать сказала, чтобы я оставил его в покое, но видя, как батя ругает соседа, недавно купившего иномарку, в расточительстве и предательстве самой человеческой сущности, я вышел на улицу.
— Пап, пошли домой, — говорю и вижу, как Батиоген хмурится.
— Сын, я ценю твое рвение вернуть меня к потребительской жизни от зарплаты до зарплаты, но, ВИДИТ ЗЕВС, — отец вознес руки к небу, — я никогда не стану тем, кем был прежде.
— Паааап.
— Поди прочь.
И я направился домой с усталым видом. Вот только батя меня остановил.
— А че, — грит, — мать отбивнухи готовит?
— Да, — поворачиваюсь к нему.
Батя оглядел свое пристанище. Хмыкнул.
— Ну его в баню.
Так наш афинский философ вернулся домой.
Но это не конец, ведь самое известное впечатление батя получил шесть лет назад, когда застал меня за исследованием Чернобыльской Зоны Отчуждения.
— Это че это ты там играешь? — спрашивает и садится рядом.
— Это Сталкер, пап, — отвечаю и иду на базу бандитов.
— А че... - спросил было батя, но тут ПАЦАНЫ, СРИСОВАЛИ НАС!!!
НАЧИНАЕТСЯ СТРЕЛЬБА, МЯСО, ВЫБЕГАЮТ КАБАНЫ, ВОКРУГ ВЗРЫВАЮТСЯ ГРАНАТЫ, СНОРКА РАСТРИДВАРАСИВАЕТ В ВОРОНКЕ, СБОКУ, СБОКУ ЗАХОДИ!!!
Я-то ничего, уладил проблему. Поворачиваю голову к бате и вижу седину на его голове. Это было очень чревато, и мои опасения были не беспочвенны.
Батя сел за Сталкер, за Меченого, за маслины. Откуда мне было знать, что все так повернется? Я был молод...
Все началось с того, что батя стал носить с собой мешочек болтов. Ходил по квартире и бросал их по углам.
— Толя, прекрати, — устало просила его мать, но батя был непреклонен. Все для безопасности квартиры. А ВДРУГ ЗДЕСЬ КОМАРИНАЯ ПЛЕШЬ? Вдруг здесь кислотные аномалии? Вообще!
Кончилось тем, что болт прилетел в рот зевавшего деда, и в итоге пенсионер провел неделю в больнице, пытаясь вывести болт из организма. Батя получил по щам маминой сковородой и потом хвастался, что схлестнулся с кровососом.
Но это еще не все. У нашей соседки, тупой 34-летней тризды, был декоративный кабанчик на поводке. Такой серый, с сердечком на пузе, вечно хрюкал и топал, искал желуди в песочнице и бодал алкашей. Его звали Октавиан. Однажды батя, надев свой любимый противогаз, увидел во дворе веселого кабанчика, остановил меня, прижал палец к устам и достал веревку. Я только вздохнул.
Даже матерый вепрь, не то, что Октавиан, не сумел бы побороть моего отца, впечатлившегося чем-то. Он подкрался к кабану, осмотрелся и сиганул прямо на противника. Октавиан с визгами понесся по полю, потащив за собой батю, который запутался в веревке. Откуда в свинке нашлись такие силы — не берусь предполагать, но кончилось тем, что батя сумел повалить противника и связать.
— Матерый, падла, — запыхавшись, сказал он. — Это тебе не псевдособаку фаршировать.
Свежевать и печь Октавиана мама напрочь отказалась и снова отругала батю.
— Ниче эти бабы в Зоне не понимают, — прокомментировал ситуацию сталкерюга.
А однажды пошел я в сортир по всем известному делу. Сижу, понимаете ли, листаю ленту, и тут кто-то на цыдрах мимо туалета пробегает и так тихо: "Сбоку, сбоку заходи..."
Я нахмурился, но подняться по известным причинам не мог. Кто-то снова пробежал мимо двери со словами: "Обходи, обходи эту шелупонь..." Не успел я положить телефон, как шаги остановились у двери и кто-то прошептал: "А нуууу, чики-брики и в дамки..."
Приведя в блеск свое седалище, я натянул штаны и подошел к двери. "Фраера повалили..." — донеслось оттуда. Тогда я предпринял опасный шаг и присел к щели между дверью и полом. Оттуда на меня смотрел батя в противогазе.
— Хабар принес?
От моего истерического крика проснулись даже соседи, очнулась от неги и мать. Ее походка явно испугала сталкера, и последнее, что я услышал, это жалобное: "Пацаны, выручайте..."
Когда мы пришли навестить батю в больницу, он хмуро смотрел на нас из своего гипсового комбинезона. Пока мать распаковывала жидкую пюреху, я сел перед батей и рассказал ему про выходящий намедни Зов Припяти.
— Ну его в сраку, — пробубнил отец. Я вздохнул спокойно, но в глубине души осталась тревога.
Это было за месяц до того, как батя поиграл в Тюрягу ВК. Впрочем, это уже совсем другая история.
