17 апреля 2024 г. делегация монахов из Ладака во главе с досточтимым геше Цевангом Дордже посетила Московский буддийский храм «Тубден Шедублинг».
Буддийские монахи из высокогорного Ладака с его древними монастырями и лунными пейзажами были почетными гостями Буддийского фестиваля благой удачи в Москве, организованного в знак благодарности ламе Сопе Ринпоче. Монахи представляют Институт буддийской диалектики Нгари, построенный его основателем и главой делегации геше Цевангом Дордже для оказания всесторонней помощи и предоставления бесплатного образования детям и монахам из бедных семей.
В Московском буддийском храме «Тубден Шедублинг» монахи провели ритуал и пожелали храму устранения всех препятствий и дальнейшего развития. Геше Цеванг рассказал об особенной связи, соединяющей его лично и его монастырь с Бакулой Ринпоче, который выбрал имя для московского храма. Бакула Ринпоче – крупный международный буддийский деятель, который родился в королевской семье Ладака. Его отцом был король Нангвам Таей, а матерью – королева Ешей Вангма из Занскара. Это выдающийся наставник тибетского буддизма, который известен в том числе помощью низшим кастам и племенам Индии, беженцам, защитой прав угнетенных и обездоленных, работой в области увеличения доступности и модернизации образования. Бакула Ринпоче был единственным высоким тибетским ламой, неоднократно посещавшим СССР и Монголию, начиная с 1960-х гг. до распада Советского Союза. Он поддерживал буддийские общины, встречался с верующими, передавал учение.
Глава делегации геше Цеванг был приятно удивлен и обрадован, увидев в московском храме две статуи своего учителя Бакулы Ринпоче. По его словам, это свидетельствует о духовной связи между Россией и Ладаком. Геше Цеванг признался, что для него было большой честью выразить почтение своему учителю на российской земле, где воздвигнуты его статуи, и также отметил, что даже в самом Ладаке нет столь крупных статуй досточтимого Бакулы Ринпоче.
По мнению главы делегации, деятельность Московского буддийского храма приносит огромную пользу множеству людей. Она носит несектарный характер: двери храмы открыты для всех последователей буддизма, независимо от их национальности и линий духовной преемственности.
В ходе встречи представители Московской общины буддистов рассказали гостям о планах по строительству новой ступы на территории храма и расширения храмового комплекса. Они выразили большую заинтересованность в опыте создания образовательных программ по буддизму для детей и студентов в Ладаке. Было предложено разработать программу сотрудничества и образовательного обмена между Московской общиной буддистов и Институтом буддийской диалектики Нгари.
Шри Рамакришна искал общества поклонников и праведных людей. Он миновал полосу бури и натиска духовных бдений и видений. Теперь он обрел внутреннее спокойствие и производил впечатление нормального человека. Но он не мог выносить общества мирских людей или слушать их разговоры.
К счастью, святая атмосфера Дакшинешвара и либеральность Матхура привлекали монахов и святых людей со всех концов страны. Садху всех вероисповеданий - монисты и дуалисты, вайшнавы и ведантисты, шакты и поклонники Рамы - стекались туда в постоянно возрастающем количестве. Аскеты и мистики искали совета Шри Рамакришны. Вайшнавы приходили в период его вайшнава-садханы, а тантрики - когда он практиковал дисциплины тантры. Ведантисты начали появляться после ухода Тотапури. В комнате Шри Рамакришны, который лежал тогда в постели с дизентерией, ведантисты вступали в обсуждения духовных вопросов, и, забывая свои физические страдания, он разрешал их сомнения, обращаясь непосредственно к своим собственным переживаниям. Среди посетителей было много подлинных одухотворенных душ, невидимых столпов индуизма, и их духовный прогресс в немалой степени был ускорен мудрецом Дакшинешвара. В свою очередь Шри Рамакришна узнавал от них подробности образа жизни и поведения святых людей, которые он потом рассказывал своим поклонникам и ученикам. По его просьбе Матхур давал ему большое количество продуктов, одежды и т.п. для раздачи странствующим монахам.
Шри Рамакришна не читал книг, однако он обладал энциклопедическими познаниями в области религий и религиозных философий. Он приобрел их из контактов с бесконечным числом праведных людей и ученых. У него была уникальная способность усвоения; через медитацию он делал эти знания частью своего существа. Однажды, когда один ученик спросил его об источнике его кажущегося неисчерпаемым знания, он ответил: "Я не читал книг, но я слушал ученых людей. Я сделал гирлянду из их познаний, чтобы носить ее вокруг шеи, и я преподнес ее в качестве подношения к ногам Матери".
Шри Рамакришна, бывало, говорил, что когда цветок распускается, пчелы сами начинают прилетать к нему за нектаром. Теперь множество душ начало посещать Дакшинешвар, чтобы удовлетворить свой духовный голод. Он, поклонник и ученик, стал Учителем. Гаури, великий ученый, одним из первых провозгласивший Шри Рамакришну Воплощением Бога, в 1870 году нанес Учителю визит и с его благословения отрекся от мира. Нараян Шастри, другой великий пандит, одолевший шесть систем индийской философии, и которому махараджей Джайпура был предложен один из высокооплачиваемых постов, встретился с Учителем и признал в нем того, кто осуществил в жизни те идеалы, о которых сам он всего лишь только читал в книгах. По его настойчивой просьбе Шри Рамакришна тоже посвятил Нараяна Шастри в санньясу. Пандит Падмалочан, придворный пандит махараджи Бурдвана, широко известный благодаря своей учености в области философских систем веданты и ньяи, принимал Шри Рамакришну за Воплощение Бога. Кришнакишор, ученый-ведантист, стал поклонником Учителя. Затем появился Вишванатх Упадхьяя, которому суждено было стать любимым поклонником, - Шри Рамакришна всегда обращался к нему как "Капитан". Он был высокопоставленным чиновником при короле Непала и получил звание полковника за свои заслуги. Знаток Гиты, Бхагаваты и философии веданты, он ежедневно с величайшей преданностью поклонялся своему Избранному Божеству. "Я читал Веды и другие писания", - говорил он. "Я также встречался со множеством монахов в различных местах. Но только в присутствии Шри Рамакришны мои духовные искания нашли свое удовлетворение. Мне он представляется олицетворением истин, провозглашенных в писаниях".
"Когда воображаемое «я» приходит в видимое существование, истинное и единственное Я Осознавания, как кажется, скрывается, но вместе с этим, именно оно содержит в себе глубинный покой и счастье. Именно поэтому поэт Генри Дэвид Торо сказал: «Большинство людей проводят свою жизнь в тихом отчаянии».
Стоит воображаемому «я» проявиться в видимом существовании, и природный естественный покой и счастье, которое есть просто знание нашего собственного Бытия, как кажется, оказывается сокрытым. В результате воображаемое Я покидает Сейчас, где вечно пребывает Осознавание, и вовлекается в прошлое или будущее в поисках объекта, способного вернуть утраченный покой и счастье.
Такова судьба воображаемого «я» — все время избегать Сейчас в угоду прошлому или будущему, в котором оно надеется найти объект, ситуацию или отношения, которые дадут ему желанные покой и счастье.
Но, как мы все прекрасно знаем, отдельное «я» никогда не бывает удовлетворено; оно всегда подавлено. И никогда не находит то, что ищет. Как только оно находит искомое, оно ему уже не нужно, и поиск продолжается — оно без конца ищет покой и счастье в несуществующем будущем. Однако, оно никогда не находит и не найдет то, что ищет, поскольку ищет оно в неверном направлении.
В какой-то момент, потерпев множество неудач с объектами, которые предлагаются умом, телом и миром, мы разворачиваемся и вопрошаем того, кто находится в поиске. Но когда мы делаем это, мы не находим временное, ограниченное, ищущее «я». Мы обнаруживаем распахнутое, пустое, незатронутое и исполненное самим собой присутствие Осознавания — оно обнаруживает или узнает себя — вечно присутствующее, безграничное, не затронутое никаким беспокойством или нуждой.
Это открытие есть переживание покоя и счастья, за которым гонялось воображаемое «я». Однако, воображаемое «я» не может обнаружить и заполучить желаемое переживание покоя и счастья, поскольку видимое присутствие воображаемого «я» есть сокрытие этого переживания.
Другими словами, отдельное «я» ищет покой и счастье как мотылек ищет пламя. Пламя — это всё, что нужно мотыльку, но именно пламенем он не может обладать. Покой и счастье – это все, что нужно отдельному «я», но именно это оно и не может получить.
Стоит мотыльку прикоснуться к пламени, как он погибает. Это единственный его способ познать пламя — умерев в нем и став им. Воображаемое «я» не способно познать покой и счастье. Оно может лишь умереть или раствориться, и это растворение есть переживание покоя и счастья.
Все, чего мы по-настоящему хотели всю жизнь, содержится в простом знании нашего собственного Бытия таким, какое оно есть, и это доступно 24 часа в сутки 7 дней в неделю каждому из 7 миллиардов человек. Оно никогда не сокрыто полностью, как и самое темное изображение никогда не скрывает экран полностью.
Наши самые темные чувства никогда в действительности не скрывают свет Осознавания, в котором они возникают, которым они осознаются, и из которого они сотканы.
Всё, что нужно — это посмотреть на наш непосредственный опыт восприятия и переживания, и иметь достаточно смелости, чтобы жить исходя из того, что мы обнаружим".
_______
Руперт Спайра, фрагмент из книги "Свет чистого знания. Тридцать медитаций на сущности недвойственности"
Серия статей «Очарование японской буддийской скульптуры» раскрывает эстетику буддийских статуй через фотографии. В качестве пролога мы поясним два важных момента, на которые стоит обращать внимание при созерцании буддийских статуй. Мы надеемся, что это откроет вам путь к глубокому пониманию мира японской буддийской скульптуры.
Когда люди становятся перед статуей Будды и складывают руки в молитве, – о чём они думают? У молящихся могут быть самые разные мысли. Что можно сделать после этого? Мы бы посоветовали пообщаться с буддийской скульптурой. Само собой, она не может издавать звуков, поэтому зрителю нужно как следует всмотреться. А чтобы лучше понять буддийскую скульптуру и получить от неё информацию, вам потребуются определённые «антенны».
Согласно одному исследованию, в музеях и художественных галереях около каждого экспоната люди проводят около 60 секунд. Если вы оказались на такое недолгое время лицом к лицу с буддийской статуей, какую часть её послания вы сможете получить? Не перейдёте ли вы к следующей, не успев понять, что она из себя представляет?
Чтобы избежать этого, я бы рекомендовал перед тем, как идти в храм или музей, ознакомиться с основными характеристиками буддийской скульптуры, знание которых позволит вам понять язык, на котором говорят японские статуи.
Типы буддийских персонажей
Вероятно, очень многие люди не представляют, как оценивать буддийские изваяния, когда оказываются перед одним из них. Я бы хотел, чтобы для начала уяснили облик персонажа и поняли, к какому типу он относится.
В целом статуи будд можно разделить на четыре группы – татхагата (яп. нёрай), бодхисаттва (босацу), видья-раджа (мё:о:) и дэвараджа (тэн). Если вы запомните эту классификацию, вам будет проще понять, какая именно скульптура находится перед вами. Итак, чем же характеризуется каждый из этих типов?
1. Татхагата
Татхагата (яп. нёрай), «так приходящий», на санскрите, древнем индийском языке, означает того, кто завершил буддийскую практику, просветлённого. Поэтому буддийские статуи, изображающие Татхагату, представляют тех, кто освободился от мирских желаний. При осмотре статуи важно определить, насколько простой у неё внешний вид. Если на изображённом персонаже только монашеская одежда кашая (яп. кэса), то можно понять, что перед вами Татхагата. Это может быть Шакьямуни (Сяка нёрай), будда Амида (Амида нёрай), Бхайшаджьягуру (Якуси нёрай). Исключением является Вайрочана (Дайнити нёрай).
Татхагата Шакьямуни (Сяка нёрай)
2. Бодхисаттва
Бодхисаттва (босацу) на санскрите означает «тот, кто ищет просветления». Другими словами, он воплощает образ человека, который занят буддийской практикой. Если на буддийской статуе помимо одеяния есть ещё и корона, нагрудное украшение, или она что-то держит в руках, то вы можете сказать, что это бодхисаттва. Например, бодхисаттва Авалокитешвара (Каннон босацу), бодхисаттва Кшитигарбха (Дзидзо босацу), бодхисаттва Майтрейя (Мироку босацу).
Бодхисаттва Авалокитешвара (Каннон босацу)
3. Видья-раджа (мё:о:)
На санскрите видья – это тайное знание, или же мантра в эзотерическом буддизме. Каждая буква мантры имеет глубокий смысл, и считается, что чтение мантр приносит удачу. Раджа – «правитель», «владыка», то есть видья-раджа – это «владыка тайного знания», тот, кто обладает особыми познаниями мантр.
Чтобы наставлять разумные существа, не просветлённые буддийским учением, он принимает гневную форму, которая ведёт живущих по буддийскому пути. Если у буддийской скульптуры гневное лицо, можно понять, что это видья-раджа (яп. мё:о:). Например, известны такие мёо: эзотерического буддизма – Ачала (Фудо: мё:о:), Рагараджа (Айдзэн мё:о:), Трайлокьявиджая (Го:дзандзэ мё:о:).
Ачала (Фудо: мё:о:)
4. Дэвараджа (тэн)
Санскритское дэва (яп. тэн) обозначает божество. Божества брахманизма и другие местные боги, которым поклонялись в Индии ещё до возникновения буддизма, были включены в буддийский пантеон и стали почитаться как божества-хранители, защищающие буддийский мир. По этой причине они бывают разных форм, и если вы видите скульптуру, непохожую на татхагату, бодхисаттву или видьяраджу, то можно предположить, что перед вами дэвараджа. Например, есть «Четыре Небесных царя» (яп. ситэнно:) – Дхритараштра (Дзикокутэн), Вирудхака (Дзо:дзё:тэн), Вирупакша (Ко:мокутэн) и Вайшравана (Тамонтэн), а также Сарасвати (Бэндзайтэн) и Махакала (Дайкокутэн).
Вирудхака (Дзо:дзё:тэн)
Определим период создания скульптуры
Буддийские изваяния в Японии начали создавать в начале VII века. Буддизм пришёл из Китая в VI веке во времена правления императора Киммэй, и позже начали создавать буддийские статуи как объекты поклонения. Создание буддийских статуй в Японии начинается с имитации имевшихся привозных буддийских статуй. Существуют различные версии периодизации, и здесь мы будем пользоваться исскусствоведческой периодизацией, чтобы представить обзор изменений в буддийской скульптуре от периода Асука (538-710) до периода Хэйан (794-1192) с точки зрения истории искусства.
1. Ранний период Асука (середина VI – середина VII вв.)
В период Асука, когда в Японию пришёл буддизм, опыта создания буддийских скульптур ещё не было, и подражали китайским образцам. Типичным примером скульптуры того периода является триада Шакьямуни в зале Кондо, Золотом павильоне монастыря Хорюдзи. Если обратить внимание на лица, вы заметите слегка расширенные глаза и приподнятые уголки рта, статуи слегка улыбаются. Это так называемая «архаичная улыбка». Что касается деталей, то линии на одежде, призванные изображать складки, выглядят симметрично и красиво, но при этом оставляют впечатление неестественности. Особенно интересно, что при взгляде сбоку вы заметите, насколько тело статуи тонкое. Кроме того, у неё короткие руки и необычная длина ног, поэтому появляется ощущение необычности пропорций тела. Становится ясно, что создатель скульптуры не рассчитывал на то, что на неё будут смотреть сбоку.
Также стоит обратить внимание на монашескую одежду кэса. Буддийские статуи в Индии могут быть одеты двумя способами – цу:кэн, когда кэса покрывает оба плеча, и хэнтанкэн, при котором правое плечо обнажено, а кэса спускается с плеча наискосок. Когда в I веке буддизм пришёл в Китай, появились статуи аналогичного стиля, но в VI веке будд стали изображать в одежде китайских аристократов. Возможно, из-за этого влияния статуи триады Шакьямуни в монастыре Хорюдзи также одеты в китайскую одежду.
Триада Шакьямуни в монастыре Хорюдзи
2. Конец периода Асука (период Хакухо, сер. VII века – до 710 г.)
Иногда можно увидеть статуи Будды с пухлыми щеками и невинным, детским выражением лица. В этом случае можно предположить, что они были созданы между концом VII и началом VIII веков. До недавних пор это время выделяли в периоде Хакухо, но в последние годы его стали называть концом периода Асука. Подробнее я расскажу о нём в дальнейших статьях серии, когда буду описывать буддийские статуи этого периода.
В 2017 году статуя Татхагаты Шакьямуни (Сяка нёрай) в монастыре Дзиндайдзи в Тёфу в Токио была признана национальным достоянием. Это единственная буддийская скульптура из хранящихся в токийских храмах, получившая такой статус. У неё невинный взгляд и двойные веки. Стоит отметить такую особенность – будда изображён сидящим на стуле.
Статуя Шакьямуни из монастыря Дзиндайдзи
Происхождение этой статуи окутано тайной. Столицей страны в конце периода Асука, когда создани эту статую Шакьямуни, была Нара. Каким образом настолько совершенная буддийская статуя оказалась в Мусасино, очень далеко от столицы? По этому поводу существуют различные теории. Одна из них состоит в том, что в то время в регионе Канто уже существовал один из поземельных храмов (Кокубундзи), и что определённая часть столичной буддийской культуры уже пустила здесь корни. Другая же теория предполагает, что статуя была создана в Наре и привезена сюда.
В последние годы из-за сходства со статуей Коякуси нёрай в храме Синьякусидзи в Наре обретает влияние теория о том, что она была изготовлена в той же мастерской и привезена в регион Канто. К слову, статуя Коякуси нёрай, как говорят, изначально была главным объектом поклонения монастыря Коякусидзи, основанного принцем Сётоку, откуда и получила своё название.
3. Период Тэмпё (период Нара, 710-783)
В эту эпоху сформировался реалистичный стиль буддийских статуй. Японская буддийская скульптура постоянно испытывала влияние китайской, а в то время в Китае при династии Тан буддийская скульптура была динамичной и реалистичной. В результате в Японии также появились буддийские статуи с живым выражением лиц.
Есть ещё кое-что важное, на что следует обратить внимание. Это материал, из которого создавали статуи. Ранее основными методами изготовления буддийских статуй было литьё из бронзы, так создавались бронзовые позолоченные буддийские скульптуры, и резьба по дереву. В этот период добавляется техника нэнсо, в которой для создания изделий используется глина. Она была заимствована из Китая времён династии Тан и стала широко использоваться в период Тэмпё. Считается, что этот новый метод позволил создавать более реалистичные буддийские статуи.
Типичным примером скульптуры этого периода является статуя Асуры (яп. Сюра) в монастыре Кофукудзи. Она весьма популярна, и у неё даже есть фан-клуб. Причина её популярности заключается в выражении лица – оно такое, какое иногда бывает у людей, когда они вдруг беспокоятся о чём-то. Такая тонкая передача выражения стала возможной именно благодаря технике нэнсо. Действительно, лепка позволяет добиться большей детализации, чем резьба. Можно также использовать модельные инструменты, чтобы прорисовать каждую прядь волос. Таким образом, при поиске ключей к диалогу с буддийскими изображениями стоит обращать внимание и на материал, из которого они сделаны.
Статуя Асуры в Кофукудзи
4. Период Хэйан (794-1184)
Когда вы путешествуете по азиатским странам, вы можете заметить, что буддийские скульптуры напоминают жителей этой страны. Япония не является исключением. Как упоминалось ранее, когда в VI веке появился буддизм, статуи явно создавались по образцу китайских буддийских статуй. После этого японская буддийская скульптура продолжала изменяться, как изменялась и китайская скульптура. В период Хэйан произошёл переход от эпохи подражания к созданию буддийских статуй уже японского типа, свободных от китайского влияния.
В начале периода Хэйан всё ещё сохранялось значительное влияние Китая, однако одно событие повлияло на развитие японской скульптуры – в 894 году прекратили посылать посольства в Танский Китай, влияние культуры Тан угасло, и появились буддийские статуи стиля ваё, «японского типа».
В создание этого стиля большой вклад внёс скульптор Дзётё, создавший статую сидящего буддды Амитабхи (Амида нёрай), главное изображение Павильона Феникса, Хоодо в монастыре Бёдоин в городе Удзи. В литературе того времени о статуе говорится, что она передаёт «истинный облик Будды», и позднее такой тип скульптуры стал стандартным. Для этого стиля характерны круглое лицо, узкие глаза, маленькие нос и рот, а также худощавое тело. В то время, наверное, многие ощутили, что будды приобрели японские черты лица.
Статуя будды Амитабхи (Амида нёрай) из монастыря Бёдоин
После периода Хэйан начался период Камакура (1185-1333), когда страной правили воины буси, или самураи. В этот период японская буддийская скульптура быстро развивалась благодаря усилиям скульпторов школы Кэй, среди которых были знаменитые мастера Ункэй и Кайкэй. О буддийских скульпторах школы Кэй можно сказать многое, поэтому я бы хотел поговорить в других статьях этой серии, посвящённых буддийской скульптуре той эпохи.
Буддийская скульптура может поведать вам многое, если вы постараетесь вступить с ней в диалог. Для этого вам потребуются базовые знания, о которых мы упомянули выше. Чем больше вы будете знать о буддийской скульптуре, тем лучше сможете почувствовать социальные условия того времени, когда были созданы эти произведения, и дух молитв, с которыми к ним обращались люди на протяжении многих веков.
На подготовительной ступени нам необходима помощь многих конкретных представлений, чтобы мы могли сколько-нибудь подвигаться вперед, - и мифологические, и символические части всех религий представляют собою естественные вспомогательные средства, окружающие в самом начале жаждущую света душу и облегчающие ей возможность приближаться к Богу. Замечателен факт, что гиганты духа являлись только в тех религиях, где роскошно развилась богатая мифология и обрядность.
Сухие фанатичные формы религии, стремящиеся устранить все поэтическое, прекрасное и величественное, все, что дает твердость детскому уму, колеблющимися шагами идущему по пути к Богу, - формы, которые пытаются повалить самые устои духовного здания и в своих невежественных и суеверных понятиях об истине стараются изгнать все, дающее жизнь, все, доставляющее созидательный материал для духовного роста человеческой души, - такие формы религии скоро приходят к тому, что от них остается только пустая скорлупа, бессодержательный набор слов или, пожалуй, софизмов, с небольшой примесью социального мусора, так называемого духа реформ.
Огромная масса тех, чья религия похожа на только что упомянутые, - сознательные или бессознательные материалисты, стремления и цель которых как в этой, так и в будущей жизни - одно наслаждение. Вот почему деятельность, направленная на увеличение материального комфорта, для них альфа и омега, "все и вся" человеческого существования. Чем скорее последователи этой смеси невежества и фанатизма обнаружат себя в настоящем свете и присоединятся, как им подобает, к рядам атеистов и материалистов, тем лучше будет для мира. Одна унция прямодушия в духовном самоосуществлении перевешивает тонны пустых разговоров и бессмысленных изречений.
Покажите нам одного, только одного, духовного гиганта, гения, выросшего из этой сухой пыли невежества и фанатизма. А если не можете, закройте ваши уста, откройте отдушины вашего сердца для яркого света истины и сядьте, как дети, у ног тех, кто знает, о чем говорит, - у ног мудрецов Индии! А затем слушайте.
Намсарай - один из бодхисаттв - защитников Учения, покровитель богатства.
Он также проявляется как хранитель одной из сторон света: Махараджа (Великий царь) Севера. Его атрибуты - зонтик в правой руке и мангуст, сидящий на левой руке. При этом мангуст изрыгает драгоценности. За теми, кто проявляет великодушие и щедрость, Намсарай следует неотступно, как тень, и дарует богатство и процветание.
Хурал, посвящённый этому божеству, направлен на благополучие, улучшение благосостояния, удачу в делах и бизнесе. Намсарай благоволит практике духовности, нравственности, способствует увеличению добродетели.
Джива есть не что иное, как воплощение Сатчидананды. Но, так как майя, или эго, создает всевозможные упадхи, она забывает свое истинное Я.
Рамакришна
Каждое упадхи изменяет природу человека. Если он носит нарядное одеяние с черной каймой, вы тут же обнаружите, что он мурлыкает любовные песни Нидху Бабы. Затем следует игра в карты и гуляние с тросточкой. Если даже болезненный человек надевает сапоги, он начинает насвистывать и взбираться по лестницам как англичанин, прыгая с одной ступеньки на другую. Если только человек держит перьевую ручку в своей руке, он исписывает всякую бумагу, которую он только может достать - такова сила этой ручки!
Деньги - это тоже великое упадхи. Обладание деньгами производит такую перемену в человеке! Теперь он совсем другой человек. Один брамин, бывало, часто приходил в храмовый сад. Внешне он был очень скромным. Однажды я отправился с Хридаем в Коннагар. Как только мы вышли из лодки, мы заметили этого брамина, сидящего на берегу Ганги. Мы подумали, что он наслаждается свежим воздухом. Посмотрев на нас, он произнес: "Эй, жрец! Как поживаешь?" Я отметил его тон и сказал Хридаю: "У этого человека, должно быть, завелись деньги. Вот почему он разговаривает так". Хридай засмеялся.
"Я", которое делает каждого мирским человеком и привязывает к "женщине и золоту" - это "злое я". Вмешательство этого эго создает различие между дживой и Атманом. Вода кажется разделенной на две части, если положить на нее палку. Но в действительности существует только одна вода. Она кажется состоящей из двух из-за этой палки. Это "я" есть палка. Убери палку - и останется только одна вода, как и прежде.
А что это за "злое я"? Именно это эго говорит: "Что? Разве они не знают меня? У меня столько много денег! Кто богаче меня?" Если вор украдет у такого человека только десять рупий, то прежде всего он вытряхивает из этого вора деньги, затем закатывает ему хорошую взбучку. Но дело на этом не кончается: вор передается полиции, и, в конечном счете, попадает в тюрьму. "Злое я" говорит: "Что? Разве этот негодяй не знал, кого он обкрадывает? Стащить мои десять рупий! Да как он посмел?"
Буддисты Москвы призывают к созданию в Москве храма, где буддийские молитвы будут читаться на русском языке.
Такое предложение прозвучало в ходе недавнего заседания за круглым столом в Институте Китая и современной Азии РАН. Встречу буддистов Москвы организовали Фонд содействия буддийскому образованию и исследованиям и Ассоциация буддийских общин "Арья Сангха".
Читать на русском допустимо молитвы общего характера, считает лама Нгаванг Намгьял, представитель одной из буддийских общин, входящих в ассоциацию "Арья Сангха". Это вступительные, заключительные и другие молебны, рассказал лама RuNews24.
«Главную, семистрочную молитву необходимо продолжать читать только на тибетском, поскольку ее принес в мир Будда Ринпоче, побывавший в Тибете и изменять ее нельзя», - заметил представитель общины.
Участник заседания обратился ко всем представителям разных буддийских традиций поддержать эту идею, поскольку тогда религия станет более понятной и сможет привлечь в свои ряды новых адептов. Обсуждалась и целесообразность открытия подобной школы.
Россия – многонациональная страна, где традиционно и мирно сосуществовало множество конфессий, говорилось за круглым столом. Буддизм традиционно исповедуется в Бурятии, Тыве, Калмыкии, на Алтае и в Забайкальском крае.
Буддийские общины существуют в Москве и Санкт-Петербурге. В Северной столице построенный в 1909 году Буддийский храм, памятник архитектуры, в конце 20 века был отреставрирован и возвращен верующим.
Идея адаптировать буддийские молебны к русскому уху возникают не впервые. Еще в 2010 году действующий духовный лидер буддистов Далай-лама XIV призвал российских специалистов заняться переводом главных образцов буддийской словесности на русский язык.
Ответа на нынешнюю инициативу из главного духовного центра буддистов в России в Бурятии, Иволгинского дацана пока не последовало.
