Памятник Чкалову. Рисунок цветными карандашами
Рисунок цветными карандашами. Бумага А4.
Показать полностью
1
yamaguti
Писатель и художник Евгений Гаврилин
https://vk.com/club195720838
https://zen.yandex.ru/gavrilin
https://author.today/u/gavrilin
Награды:
12К рейтинг
24 подписчика
108 подписок
86 постов
34 в горячем
Зимородок. Рисунок масляной пастелью
После кораблика - это вторая работа масляной пастелью. Бумага А4.
Жалею, что купил на пробу маленький наборчик, можно сказать, детский. В нем всего 12 цветов. Хочу на днях поискать в магазинах большой набор с нормальной палитрой.
Показать полностью
1
Парусник. Рисунок масляной пастелью
Решил попробовать рисовать масляной пастелью. Первый рисунок. Размер бумаги А5.
Показать полностью
1
Сафари, иллюстрация 3
Ещё одна иллюстрация к предстоящему циклу фантастических рассказов.
Материалы: гуашь, бумага А4.
Показать полностью
1
Рассказ "Обещание". Часть 2
Первая часть рассказа по ссылке Рассказ "Обещание". Часть 1
Понедельник, 21 октября 2019 года.
К автобусной остановке подъехал большой автобус, на боковом стекле которого бегали красные светодиодные огни. Александр вошёл в салон и увидел надпись на стекле, которая его ещё больше поразила: «Стоимость проезда 28 рублей». В автобусе было мало людей. Из дальней части салона навстречу к Александру двинулась грузная женщина с сумкой на плече, которая явно работала кондуктором.
– Проезд оплачиваем, – сказала женщина и брезгливо посмотрела на Александра. – Мужчина, в таком грязном виде в автобус нельзя заходить. Вы испачкаете салон и пассажиров. Что вы молчите? Выходим на следующей!
Александр стоял и смотрел на неё, не решаясь что‑то сказать. Через пару минут автобус остановился, и двери раскрылись.
– Выходим, я говорю! – настойчиво сказала женщина. – Вообще обнаглели. Зальют зенки с утра и шарахаются.
Александр послушно вышел из автобуса. До дома Марины он не доехал всего одну остановку. Метрах в тридцати от него стоял белый автомобиль с синими полосами и надписью «ПОЛИЦИЯ». Александр свернул во двор дома, чтобы не столкнуться с блюстителями закона.
«И давно у нас полиция стала?», – подумал про себя Александр.
Пройдя мимо нескольких домов, он вышел к девятиэтажке, в которой жила Марина. Приблизившись к подъезду, Александр увидел большую железную дверь на входе, которой раньше не было. Слева от двери находился пульт с кнопками и маленьким экраном. Александр нажал на кнопку с номером «16». Пульт заиграл забавную мелодию, которую прервал женский голос.
– Да, алло.
– Это Саша.
– Какой Саша? Здесь нет таких.
Из пульта зазвучали короткие гудки. Александр отошёл на несколько шагов назад и посмотрел вверх, пытаясь разглядеть окна квартиры, где жила Марина. В этот момент пульт издал серию мелодичных сигналов, и дверь подъезда открылась. Из дома вышла молодая женщина с маленькой собачкой на поводке. Александр кивнул ей и устремился в подъезд, не дожидаясь пока дверь захлопнется. Девушка с удивлением отступила в сторону.
Александр поднялся на нужный этаж и нажал на кнопку звонка. Через минуту дверь приоткрылась, и на пороге показался мальчик лет семи.
– Кто там? – раздался женский голос из глубины квартиры.
– Какой‑то дядя, – сказал мальчик, обернувшись назад.
– Мальчик, мне нужна Марина, – сказал Александр. – Она здесь живёт. Или жила.
Мальчик скрылся за дверью, а вместо него на пороге показалась женщина в ярком зелёном халате.
– Здравствуйте, – сказала женщина.
– Здравствуйте, – неуверенно произнёс Александр.
Женщина, стоявшая перед ним, была похожа на Марину. Но Марине было двадцать лет, а этой женщине было не меньше пятидесяти.
– Чем могу помочь? – спросила женщина.
– Простите, я ошибся, – сказал Александр и отошёл от квартиры.
Женщина пожала плечами и закрыла дверь. Он спустился вниз по лестнице и уткнулся на выходе в железную дверь, которая никак не хотела открываться. После тщетных попыток выдавить дверь руками Александр нажал на светящуюся красную кнопку справа от дверного косяка и выскочил на улицу. В растерянности он остановился на тротуаре.
«Если действительно прошло тридцать лет, то моей матери уже восемьдесят, или её уже нет», – подумал Александр.
Он пошёл по дворам в сторону своего дома, до которого было всего несколько остановок. Все дворы домов были уставлены иностранными автомобилями, на которые Александр уже не обращал внимания. Его мысли были заняты совсем другим.
«Чертовщина какая‑то, – подумал Александр. – Не может этого всего быть. Наверное, я с ума сошёл. Или это какая‑то галлюцинация. И как я приду домой, если меня и вправду не было тридцать лет? Если мать жива, то она меня пустит. А если её уже нет в живых, то там другие люди живут».
Подойдя к повороту на кладбище, Александр постоял с минуту на перекрёстке и свернул налево. Теперь он заметил, что вместо винного магазина на первом этаже дома появилось отделение банка. Александр зашёл на кладбище, быстро нашёл участок с могилой Алексея и замер в изумлении, не дойдя до неё нескольких метров. Могила была разрыта. Александр осторожно подошёл к раю могилы и посмотрел вниз. На дне ямы лежал пустой гроб. Крышка гроба лежала на боку рядом с гробом.
– Чёрт возьми, да сколько можно! – произнёс вслух Александр. – Я тебя ни о чём не просил. Верни всё назад. Ты меня слышишь? Прекрати всё это! Что тебе нужно от меня?
От резкого толчка в спину Александр потерял равновесие и упал в могилу. Он успел выставить перед собой локти. Приземлившись на колени и согнутые руки, Александр перевалился на бок. От удара сильно болели колени и руки. Он попытался перевернуться лицом вверх и встать. Неожиданно сверху на него упала крышка гроба, больно ударив по голове. Александр оказался в полной темноте. Он попытался упереться руками в крышку и оттолкнуть её вверх. Крышка сидела намертво, словно кто‑то прибил её гвоздями к гробу. Послышались глухие удары сверху. На деревянные доски методично падали комья земли. Александр закричал и сделал ещё одну попытку откинуть крышку вверх, но не смог ничего сделать. Его охватила паника. Он стал бить руками и ногами вверх, царапая пальцы рук в кровь. На крышку гроба продолжали падать комья земли. Александр изо всех сил ударил кулаком вверх и разбил доску пополам. С удивлением он обнаружил, что доски были старыми. Они ломались от хорошего удара кулаком. Уже вторая доска треснула от удара. Александр кричал и продолжал ударять кулаками в крышку. Образовалась дыра, в которую он попытался пролезть. Острые края досок цеплялись за одежду, мешая движению. Александр в бешенстве отбрасывал от себя обломки досок, выбираясь наружу.
– Сволочь, отпусти! – кричал Александр.
Над могилой склонились трое мужчин, с удивлением смотревшие на Александра.
– Мужик, ты как туда попал?
– Давай руку.
– Давай, помогу.
– Вылезай оттуда.
Несколько рук протянулись к Александру с разных сторон. Он ошарашенно смотрел на них и тянул к ним руки. Мужчины помогли Александру выбраться из могилы и встать на ноги.
– У тебя всё в порядке? – спросил один из них. – Может, скорую вызвать?
– Нет, спасибо, не надо, – ответил Александр, оглядываясь по сторонам.
– У тебя руки в крови, – сказал другой мужчина.
– Ничего, просто царапины, – рассеянно ответил Александр.
– Давай, домой тебя подвезём, – предложил третий мужчина. – У нас автобус стоит. Нас ждёт.
– Спасибо, – сказал Александр.
– Пойдём, – сказал первый мужчина и махнул в сторону ворот кладбища.
Александр последовал за мужчиной к выходу.
– Оступился, что ли? – спросил третий мужчина, идущий следом за Александром.
– Да, упал, – подтвердил Александр.
Они вышли из ворот кладбища и направились к жёлтому ПАЗику, стоявшему на другой стороне дороги. Внутри автобуса уже сидели несколько человек. Александр заметил, большого рекламного плаката возле дороги теперь не было.
– А какой сейчас год? – спросил Александр, забираясь в автобус.
– Видать, хорошо тебя по голове приложило, – сказал с улыбкой второй мужчина, вошедший в автобус вслед за Александром. – Восемьдесят девятый. Садись здесь, я тебе водички сейчас найди. Ты нормально себя чувствуешь? Может, в больничку всё‑таки?
– Спасибо, не надо, – ответил Александр. – Всё нормально. А число сегодня какое?
– Двадцать восьмое октября, – ответил второй мужчина. – А к доктору ты всё‑таки сходи.
«Неделя прошла, – подумал Александр».
Второй мужчина протянул Александру полотенце и стеклянную бутылку с водой.
– На, попей, – сказал второй мужчина. – И кровь сотри. А то грязь в рану попадет.
– Спасибо, – ответил Александр.
– Мы на Кирова поедем, – сказал первый мужчина, сидевший на соседнем ряду. – Тебе куда?
– Я на Советской тогда выйду, – ответил Александр. – Спасибо, что подвезли.
– Не за что, – ответил первый мужчина.
***
Суббота, 28 октября 1989 года.
Александр вышел из автобуса и направился к дому Марины. Всё стало таким же, как и прежде: автомобили, магазины, остановки. На землю падали редкие капли дождя.
«Галлюцинация, не иначе, – подумал Александр. – Точно к врачу надо будет сходить».
Он поравнялся с витринами гастронома и повернул голову налево. В отражении он заметил свою грязную одежду. Александр остановился и повернулся к стеклу витрины.
«Весь извалялся, – подумал Александр».
Он поднял глаза и увидел старое измождённое лицо и седые волосы. Это было не его лицо. Александр с удивлением узнал в отражении Алексея. Глубокие морщины покрывали всё его лицо. На голове красовалась огромная залысина. Это был постаревший Алексей.
Александр потрогал пальцами нос, щеки и подбородок. Со злобой он плюнул на землю.
«Не закончится никогда эта чертовщина! – подумал Александр».
Он решительно пошёл в сторону дома Марины. Повернув за угол, он увидел знакомый подъезд и несколько украшенных лентами свадебных автомобилей возле него. Около подъезда собралась небольшая группа людей, которые что‑то шумно обсуждали.
Александр встал рядом с деревом, чтобы наблюдать происходящее издалека. Дверь подъезда открылась, и оттуда вышла невеста, а ней следом и жених. Они прошли к автомобилю, окружённые радостными людьми. Александр с ужасом понял, что невеста в белом платье – это Марина. Жених открыл дверцу автомобиля, и тут Александр смог рассмотреть его лицо. Это был он. Александр смотрел на самого себя, садившегося в свадебную машину.
Автомобиль тронулся с места и поехал в сторону Александра. Следом поехали остальные автомобили. Люди махали вслед свадебному кортежу. В тот момент, когда головная машина проезжала мимо Александра, жених в салоне посмотрел в его сторону и улыбнулся. Александр проводил взглядом автомобиль, на крыше которого колыхались от движения два больших свадебных кольца.
У Александра резко закололо в груди. Он сгорбился и прижал руку к сердцу. Боль пронизывала грудь и лопатку, отчего он испугался и пошёл в сторону лавочки, стоявшей возле соседнего дома. Мимо весело пробежала ватага мальчишек. Александр сел на лавочку и откинул голову назад. Боль медленно стала отступать. Редкий дождь усиливался. Александр стал поеживаться от холода. Он посмотрел на свои руки и увидел, что они стали сморщенными и сухими. Кожа приобрела тёмно‑коричневый оттенок. Александр почувствовал неприятный запах. Казалось, что где‑то рядом лежал труп какого‑то животного. Он огляделся вокруг, поднёс руки к лицу и понял, что запах исходил от него. Во рту какие‑то предметы мешали двигать языком. Александр выплюнул их себе на ладонь. Вместе со слюной и кровью на ладонь выпали пять зубов. Александр бросил их на землю. Он попытался широко открыть рот, но не смог. Кожа на лице будто ссохлась и стягивала челюсти, не давая им раскрыться. В животе появилась сильная боль. Александр опёрся рукой на лавочку, чтобы встать, но рука предательски согнулась в локте, и он упал с лавочки на землю. Он настолько ослаб, что не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Александр лежал на боку и смотрел на подъезд дома. Веки стали тяжелеть, он закрыл глаза и погрузился во тьму. Дождь усиливался. Капли падали на лицо Александра и стекали на землю.
Показать полностью
Рассказ "Обещание". Часть 1
По мотивам русской народной сказки "Благословение мертвеца".
Воскресенье, 18 июня 1989 года.
Чёрный кот сидел на ветке дерева и недружелюбно смотрел вниз. Прямо под ним стоял высокий молодой парень с синей спортивной сумкой на плече и курил сигарету, стряхивая пепел в клумбу. Дым поднимался вверх, вызывая недовольство кота.
Александр докурил сигарету, бросил окурок в урну и вошёл в подъезд пятиэтажки. Он поднялся на второй этаж и позвонил в звонок квартиры номер «5», где жил его друг, Алексей Лучков. Дверь распахнулась, и на пороге появился улыбающийся Алексей.
– Саня, здорово! – сказал Алексей. – Проходи.
– Здорово, Лёх! – сказал Александр, перешагнул порог квартиры и протянул руку.
Алексей пожал руку другу и направился на кухню, из которой доносились звуки радио.
– Давай сюда, я сейчас достану что‑нибудь пожрать, – сказал Алексей из кухни, выключив радиоприёмник.
Александр закрыл за собой входную дверь, снял ботинки, обулся в тапочки, которые стояли рядом с выходом, и прошёл на кухню. На кухонном столе уже стояли тарелки и рюмки. Он вынул из спортивной сумки бутылку водки и поставил рядом с рюмками. Алексей тем временем доставал из холодильника продукты и раскладывал их на столе.
– Вчера тётка приезжала, – сказал Алексей. – Мать наготовила всяких салатов. День рождения‑то у меня вчера как бы был. Ладно, хоть ты позвонил вчера, а то бы я с предками на дачу сегодня поехал. Я им сказал, что Саня приедет, они уже без меня на дачу поехали.
– Ты уж извини, я только вчера в город вернулся, – сказал Александр и присел на табурет.
– Да ничего, нормально всё, – радостно сказал Алексей, доставая из холодильника стеклянный салатник, полный до краёв оливье. – Мать с запасом жрачки сделала. Посидим спокойно, не торопясь. Сто лет не виделись.
– Давно не виделись, – подтвердил Александр. – Я на завод всё‑таки устроился. Командировки сейчас постоянные пошли. Но платят нормально.
– А я в мебельный магазин устроился, – сказал Алексей, усаживаясь за стол. – Погрузкой‑разгрузкой мало занимаюсь. Больше сборкой. А ты, ведь, только раз и заезжал, как с армии вернулся.
– Да, наверное, второй раз заехал после армейки, – согласился Александр, снимая пробку с бутылки водки.
Алексей поставил рядышком стеклянные рюмки на столе и принялся накладывать себе в тарелку салат.
– После армии я месяца три не работал, – продолжил Александр с улыбкой на лице, разливая водку по рюмкам. – Мать меня пинками всё‑таки на работу отправила. Сказала, что хватит гулять.
– Правильно сказала, – подтвердил Алексей и поднял рюмку. – Ну, давай, за встречу!
– Давай! – сказал Александр, чокнулся своей рюмкой с рюмкой друга и выпил.
Алексей тоже выпил рюмку, взял рукой солёную помидорку из тарелки и отправил её себе в рот. За окном истошно завопил кот.
– Бедный кот, – сказал Александр, склонившись к окну. – Слезть не может. Я когда к тебе шёл, он на дереве так и сидел. Помочь ему слезть, что ли?
– Сань, ты когда‑нибудь видел на деревьях мёртвых котов? – спросил Алексей. – Вот! Они всегда вниз спускаются. Рано или поздно. Ни один там ещё не остался. Наливай, давай. А орут они просто так.
– Ладно, давай, – согласился Александр и разлил водку по рюмкам. – А Нинка твоя как там?
– Нету Нинки, – ответил Алексей. – Разбежались мы с ней давно. Она в техникуме себе хахаля нашла. Я уже полгода её не видел. Да и видеть не хочу. Всё, забыли про Нинку.
– Ну, забыли, так забыли, – согласился Александр, поднимая рюмку. – У меня в части девчонка была, прям похожая на Нинку. Честное слово. Она там клубом заведовала.
– Чёрт с ней, с Нинкой, – сказал Алексей и взял рюмку в руку. – И у меня сейчас геморрой покруче будет. Я всё‑таки в институт хочу поступать.
– И в какой? – спросил Александр, закусывая солёным огурцом после выпитой водки.
– В Политех, – ответил Алексей. – Сейчас штудирую весь школьный материал. Взял ещё книжки для поступающих в ВУЗы. Забыл уже маленько всё, что в школе было.
– Это ничего, – сказал Александр, уминая оливье из тарелки. – Вспомнишь всё. А я не буду поступать. Ну, его на фиг. Всё равно не сдам. После армии из башки вообще всё вылетает.
Александр вспомнил на мгновение о том, какое уныние на него нагоняла школа и бесконечная зубрёжка. Мать постоянно ругала его за двойки и тройки, но Александр не любил школу тогда, как и теперь не хотел снова погружаться «зубами в гранит науки». А Алексей наоборот любил учиться. Он учился хорошо и очень редко получал тройки.
– Мать меня и тогда достала с этой учёбой, – продолжил Александр. – А сейчас бы я не вынес. У меня Маринка хочет поступать в универ. На истфак.
– Маринку тоже давно не видел, – сказал Алексей. – У вас там всё по‑прежнему? Всё нормально?
– Ну, нормально вроде, – ответил Александр. – Типа того. Может, курнём?
– На балконе можно, – ответил Алексей, встал с табурета и подошёл к балконной двери, чтобы её открыть.
Александр встал и последовал за Алексеем на балкон.
– Я в армии курить стал уже постоянно, – сказал Александр, затягиваясь сигаретой. – Раньше просто баловался помаленьку. А ты так и не начал?
– Нет, что‑то не тянет, – ответил Алексей. – Да и мать меня убедила в своё время. У меня же с сердцем проблемы. Врачи сказали, что пить и курить нельзя. Меня и в армию не взяли из‑за сердца.
– Ну, пить‑то ты всё равно стал, – с улыбкой сказал Александр.
– Да, но в меру, – ответил Алексей.
Около минуты друзья молча стояли и смотрели с балкона на соседний дом.
– Маринке тоже не нравится, что я курю, – сказал Александр и выкинул бычок вниз. – Ворчит всё время.
Друзья вернулись с балкона на кухню и уселись за стол.
– Жениться уже надумали? – спросил Алексей, поставив две рюмки рядом с краем стола.
– Нет, вот этого точно не будет, – ответил Александр, разливая водку по рюмкам. – Никакой женитьбы.
– Да, ладно! – сказал Алексей, поднимая рюмку, чтобы чокнуться. – Сколько знаю народу, кто после армии сразу женились. Обычно год или два ходят – и всё. И тебя Маринка затащит. Помяни моё слово.
– Не гони, – возразил Александр и чокнулся рюмками. – Меня не затащит. Я прям поспорить могу. Ты быстрее женишься. Пока я в армии был, у тебя сколько девчонок сменилось?
– Две, – ответил Алексей, морщась после выпитой водки. – Ну, не две, а три, ладно. Я до тридцати лет жениться не буду. И погулять успею, и на ноги встать. У меня дядька один женился в тридцать пять лет. И троих детей потом заделал. Всё успел.
– А тебя никто не спросит, – сказал Александр, закусывая после очередной рюмки водки. – Быстренько охомутают, ты и не заметишь. Или залетит девка, тогда вообще никуда не денешься.
– Головой надо думать, а не другим местом, – возразил Алексей. – Тогда никто не залетит. На спор – тебя быстрее поженят.
– Легко! – ответил Александр. – Спорим, что тебя быстрее?
– На что спорим? – спросил Алексей.
– Ну, не знаю, – ответил Александр. – Ради такого случая я вообще готов на самое дорогое поспорить. Мопед у меня есть. Отец купил до армии. Ещё мафон нормальный есть. Если женюсь, то не жалко. Отдам.
– Магнитофон и у меня есть, – сказал Алексей. – В общем, на самое дорогое спорим. В рамках разумного, конечно.
– Ладно, спорим, – сказал Александр и протянул руку.
Алексей пожал руку другу и потянулся за бутылкой.
– Надо обмыть, – сказал Алексей, разливая водку по рюмкам.
– Давай, – сказал Александр. – Маленько осталось. За второй бежим?
– Не, вторая лишняя будет, – возразил Алексей.
– Ну, как хочешь, – сказал Александр.
Друзья чокнулись рюмками, выпили и молча принялись за салат. В прихожей зазвонил телефон. Алексей поднялся и вышел из кухни. Из прихожей послышался его голос: «Привет… Да, дома… Хорошо, давай завтра вечером… Занимаюсь, учу… Конечно… Родичи на дачу уехали… Да, конечно… Ладно, пока… Целую…». Алексей повесил трубку телефона и вернулся на кухню.
– Ну, а что я говорил? – весело воскликнул Александр.
– Недавно познакомились, – смущённо ответил Алексей. – К соседям приезжала в гости. Бабушка у неё тут живёт.
– Да ладно, оправдываться, – сказал Александр с улыбкой на лице. – Понятно всё. Считай, что я выиграл. Давай по последней. Стременная, можно сказать.
– Наливай, – сказал Алексей.
Друзья выпили по последней рюмке. Александр закусил солёным огурцом и поднял за ручки сумку, лежавшую под столом.
– Поеду я, Лёх, – сказал Александр. – Надо выспаться сегодня нормально. Завтра на работу с утра.
– Ладно, давай, – сказал Алексей и поднялся с табурета. – Не пропадай. А то вообще редко стал заезжать.
– Лёх, не пропаду, – заверил Александр, выходя из кухни в прихожую. – Я думаю, заедем как‑нибудь к тебе с Маринкой.
– Давай, заезжай, – согласился Алексей.
Александр скинул тапочки и переобулся в ботинки. Алексей открыл входную дверь и отошёл в сторону, чтобы пропустить друга.
– Всё, пока, Лёх, – сказал Александр на прощание, выходя из квартиры.
– Пока, Сань, – сказал Алексей.
***
Пятница, 21 июля 1989 года.
Телефонный звонок отвлёк Александра от припаивания конденсатора к плате будущего индикатора электропроводки. Он положил горячий паяльник на подставку и поднялся из‑за стола. Мать Александра смотрела телевизор в соседней комнате и не слышала звонка. Александр с недовольством вздохнул, вышел в прихожую и взял трубку телефона.
– Алло, – сказал в трубку Александр.
– Алло, Саша, это ты? – на другом конце провода звучал дрожащий голос Лёшиной мамы.
– Да, Вера Михайловна, это я, – ответил Александр.
– Саша, у нас горе, – сказала Вера Михайловна, всхлипывая в трубку. – Лёша сегодня ночью умер.
– Как умер? – растерянно спросил Александр.
– Сердечный приступ, – ответила Вера Михайловна. – Ты же помнишь, у него сердце слабое было. Скорая не успела.
– Соболезную, Вера Михайловна, – сказал потрясённый Александр.
– В воскресенье похороны будут, – сказала Вера Михайловна. – Ты придёшь?
– Да, конечно, приду, – ответил Александр.
– Саша, приходи, – сказала Вера Михайловна. – До свидания.
– До свидания, – сказал Александр.
В трубке зазвучали гудки. Александр положил трубку и пошёл в комнату матери.
– Мам, Лёша Лучков умер, – громко сказал Александр, стараясь перекричать телевизор.
Александр стоял на пороге комнаты, не входя внутрь. Мать Александра обернулась, сидя в кресле, и замерла в недоумении.
– Как умер? – спросила она. – Он же молодой такой.
– От сердца, – сказал Александр и пошёл в свою комнату.
Он выключил паяльник и настольную лампу из розетки, взял пачку сигарет и пошёл в прихожую. Там Александр переобулся в кроссовки и вышел в подъезд. На лестничной площадке ещё чувствовался запах табачного дыма. Кто‑то совсем недавно курил. Александр поднялся на площадку, достал из пачки сигарету и закурил. Чувство горькой досады подкатывало комом к горлу. С Алексеем они были знакомы с детства. Всю школу они проучились в одном классе и все эти годы дружили. Даже не верилось, что в один миг Лёхи может не стать. Александр докурил сигарету и вернулся в квартиру. В тёмной прихожей он снял кроссовки и нащупал ногами тапочки. После минутного раздумья Александр набрал на телефоне номер Марины и позвонил.
– Алло, Марин, привет, – сказал Александр. – Тут такое дело. Лёша умер. Друг мой старый. С детства мы дружили. Ты его помнишь. Мы заезжали к нему. Мать его сказала, что в воскресенье будут похороны. Я туда поеду. А потом к тебе заеду, хорошо? Тогда пока. Всё, я тебя целую. Пока.
***
Суббота, 21 октября 1989 года.
Ярко‑красный компот в стеклянном стакане светился от солнечных лучей. Александр черпал ложкой суп и задумчиво смотрел на то, как свет преломлялся сквозь стакан.
– Ещё неизвестно, как твоя Марина готовить будет, – сказала мать Александра, накладывая картофельное пюре в тарелку. – До свадьбы все ангелами бывают. А потом увидишь, кто есть кто. Вспомнишь родную мать.
– Мам, не начинай, пожалуйста, – сказал Александр. – Нормально она готовит.
– Да, конечно, родная мать хуже готовит, – возразила мать Александра, опуская с лопатки котлету на край тарелки.
– Сегодня Марина хотела к портнихе съездить, – сказал Александр. – Платье уже вроде готово.
Мать отошла от стола к окну и стала что‑то разглядывать на улице. Александр быстро расправился с картошкой и котлетой, взял стакан с компотом и залпом его выпил.
– Ну, езжай, – сказала мать Александра, не поворачиваясь к сыну.
– Всё, мам, спасибо, – сказал Александр. – Я поехал.
Александр накинул куртку, переобулся в сапоги и вышел из квартиры. Марина ждала его у себя дома часа через два. Последние дни она нервничала, переживая за предстоящую свадьбу. Само мероприятие казалось ей очень важным, чего нельзя было сказать об Александре. Он с большой неохотой согласился на то, чтобы свадьбу сыграли в кафе. Скопище родственников, торжественные речи и глупые конкурсы от тамады казались ему ужасной пошлятиной, которую он с трудом переносил даже на чужих свадьбах. А тут была на носу свадьба его собственная.
Александр зашёл в автобус и уселся возле окна. Мимо проносились дома, машины и люди, которые спешили по своим делам. На улице было холодно, слегка накрапывал дождь. Александр вспомнил, что сегодня исполнилось три месяца со дня смерти Алексея. После похорон Александр ни разу больше не заезжал на кладбище, хотя давал себе обещание, что будет навещать могилу друга как можно чаще.
Он вышел за несколько остановок до дома Марины и пошёл пешком на кладбище. Немного не доходя до кладбища, он зашёл в винный магазин, располагавшийся на первом этаже жёлтого двухэтажного здания, и купил чекушку водки. Около выхода из магазина стояли двое мужиков с явными следами алкоголизма на лице. Они увидели бутылку в руках выходившего из дверей Александра и вопросительно посмотрели на него. Александр положил бутылку в карман куртки и резко развернулся к ним спиной, не дав им шанса вступить в увлекательный диалог.
Кладбище было совсем неподалёку от винного магазина. Пройдя мимо целого ряда старых могил, Александр свернул на участок, где лежали недавно усопшие. На могиле Алексея был простой деревянный крест, который его мать планировала заменить на каменный памятник, но пока не успела этого сделать. Вера Михайловна после смерти сына несколько раз звонила Александру по телефону и рассказывала о своих планах по благоустройству могилы.
Поставив бутылку водки на землю рядом с крестом, Александр отступил от могилы на шаг и встал, уставившись на табличку с именем покойника.
– Лёх, я всё‑таки проспорил, – сказал вслух Александр. – Ты был прав. У меня через неделю свадьба, а тебя там не будет. Жалко как‑то.
Александр посмотрел на наручные часы и развернулся к выходу с кладбища.
– Так ты пригласи, – раздался голос за спиной.
Александр замер в недоумении. Голос был точь‑в‑точь как у Алексея. Но такого просто не могло быть. Александр осторожно повернулся в сторону могилы. Вокруг никого не было.
– Теперь уже не получится, – сказал Александр и осторожно огляделся по сторонам.
Из‑за дерева, стоявшего за крестом, выдвинулась тёмная тень, которая на глазах приняла форму человека. На чёрном фоне проступили черты лица и одежда. Фигура буквально на глазах стала светлеть. Алексей шагнул вперёд к Александру.
– Этого не может быть, – тихо сказал Александр.
– Конечно, не может, – подтвердил Алексей и посмотрел на бутылку водки, стоявшую на земле. – Я так понял, что это ты мне принёс?
– Ну, просто традиция такая, – ответил Александр. – Принято так.
– Тогда надо бахнуть, – сказать Алексей.
– Ладно, только мне пора, – сказал Александр.
Алексей наклонился к земле и взял в руку бутылку.
«Сумасшествие какое‑то», – подумал про себя Александр.
– Не мандражируй, Сань, – сказал Алексей. – С ума ты не сошёл. Ну, так бывает. Не могу объяснить. Расслабься.
– Хорошо, – согласился Александр.
– Так пить‑то будешь? – спросил Алексей. – Сам же принёс.
– Ну, давай, – ответил Александр.
– Тогда пошли ко мне, – сказал Алексей и поманил к себе рукой.
– Куда – к тебе? – с удивлением спросил Александр.
– Не боись, всё нормально будет, – улыбнулся Алексей. – Закрой глаза.
– Ну, закрыл, – неуверенно сказал Александр и прикрыл глаза.
– Открывай, хватит щуриться, – сказал Алексей.
Александр посмотрел по сторонам. Ничего не изменилось. По‑прежнему перед ним стоял Алексей и держал в руке бутылку водки. На вид Алексей был как живой. Абсолютно ничего не выдавало в нём какой‑либо фальши. Александр не верил в призраков и духов и даже сейчас предпочитал списывать всё происходящее на помутнение рассудка.
Алексей развернулся спиной к другу и шагнул на свою могилу. Он встал на холмик и на мгновение замер. Крест перед ним начал исчезать в лёгкой дымке. Через минуту на его месте образовалось белёсое облако, в котором просматривались черты прямоугольного предмета. Медленно чернея, предмет превратился в дверь.
– Пошли, – сказал Алексей и обернулся к Александру. – Только нагнись, косяки тут низкие.
Алексей потянул фигурную ручку на себя и открыл дверь. За дверью виднелся узкий коридор с уходящей вниз бетонной лестницей. Впереди по коридору был полный мрак, но по мере того, как Алексей ступал по ступенькам вниз, перед ним пространство коридора освещалось тусклым светом.
Александр робко шагнул за порог двери и наступил ногой на первую ступеньку. Ступенька была совершенно обычная. Бетон как бетон. Алексей уже успел спуститься вниз на десяток ступеней. Он обернулся и встал, чтобы подождать друга.
«Зачем я вообще туда иду?», – подумал про себя Александр, ступая по ступенькам вниз.
– Тут недалеко спускаться, – сказал Алексей, продолжая свой путь вниз. – Вот, уже почти пришли.
Лестница закончилась, но коридор продолжался дальше. Его стены стали расходиться в стороны и вскоре потерялись в темноте. Алексей вышел к обычному прямоугольному столу, одиноко стоявшему на бетонном полу. Свет шёл откуда‑то сверху, но ламп не было видно. На столе стояли две небольшие стеклянные стопки. Алексей открыл бутылку и разлил водку по стопкам.
– Закуски только нет, – сказал Алексей. – Но это ничего.
– А что это? – спросил Александр, пытаясь разглядеть в темноте потолок.
– Ты сам знаешь, – ответил Алексей и поднял стопку. – Зачем тогда спрашивать?
– Да как‑то раньше не доводилось на тот свет ходить, – неуверенно сказал Александр.
– Все тут будем, – сказал Алексей. – Пить‑то будешь?
Александр взял в руку стопку.
– За встречу, – сказал Алексей и выпил. – Чокаться вроде уже не нужно.
– Да, за встречу, – сказал Александр и залпом опрокинул стопку.
– Рюмка водки здесь, как десять лет жизни там, – сказал Алексей. – Не думал, что такое удовольствие. Даже не знаю, что дороже. А миг жизни там, как целая вечность здесь. Ну, да ладно. Что‑то я в философию ударился. Давай, по второй.
Свет сверху стал ярче. Александр заметил, что темнота отступила от стола на несколько метров. Алексей разлил водку по стопкам. Александр взял стопку со стола вслед за своим другом.
– Можно и без тостов, – сказал Алексей и выпил.
Александр последовал его примеру. Поставив пустую стопку на стол, он заметил, что деревянная поверхность стола на мгновение слегка зашевелилась и замерла.
– Здесь не хочешь остаться? – спросил с улыбкой на лице Алексей. – Ладно, я шучу.
– Нет, спасибо, – ответил Александр.
– Давай, ещё по одной, – сказал Алексей и снова разлил водку по стопкам.
Друзья выпили из стопок и поставили их на стол. Александр заметил какое‑то движение в темноте. В разных сторонах от стола, на краю света и тьмы, стали мелькать еле уловимые глазом тени.
– Лёх, мне пора, – сказал Александр, оглядываясь по сторонам.
– Да, наверное, пора, – согласился Алексей. – А уговор‑то помнишь?
– Помню, – с опаской ответил Александр.
– Вот, и хорошо, – сказал Алексей.
За спиной Алексея стали проступать очертания комнаты. Медленно появился кухонный шкаф и потолок. Слева от Александра появилось окно, а за ним были видны многоэтажные дома и солнечный закат. Это была кухня в квартире Алексея. Александр повернулся в сторону, откуда он пришёл из тёмного коридора. Перед ним появился дверной проём.
– Тебе туда, – сказал Алексей и указал в сторону двери.
– Прощай, Лёх, – сказал Александр.
Александр шагнул за порог и погрузился по тьму. Бетонный пол под ногами исчез, тело окружила затягивающая чёрная пустота.
От холода Александр резко проснулся и сел. Он оглянулся вокруг себя и увидел, что сидел на земле рядом с могильным крестом. В стороне лежала грязная пустая бутылка от водки.
– Вот, чёрт, – сказал вслух Александр. – Угораздило уснуть прямо здесь. Маринка ждёт, ведь.
Александр встал с земли и осмотрел свою одежду. Куртка и брюки были изрядно испачканы грязью. Даже вытереться было нечем. Он выпрямился и пошёл к воротам кладбища, пошатываясь из стороны в сторону. Кружилась голова, и в ушах стоял шум.
Выходя из ворот кладбища, Александр с удивлением заметил, что кладбище слегка изменилось. Вроде бы могилы остались прежними, но само кладбище стало явно больше. Бесконечные могильные ограды и кресты тянулись вдаль, где раньше была только лишь березовая роща. Возле асфальтовой дороги около кладбища был установлен большой плакат на металлической конструкции. На плакате была реклама надгробных памятников с надписями «Городское ритуальное агентство» и «Кремация».
Пройдя мимо улицы из двухэтажных жёлтых домов, Александр вышел к автобусной остановке, которая тоже сильно изменилась с того момента, как он приехал на кладбище. К остановке подошла и встала рядом с ним девушка в яркой красной куртке. Она прижимала правой рукой к уху какой‑то предмет и кивала головой.
– Да, знаю я, что такого, – девушка возбуждённо разговаривала сама с собой, отчаянно жестикулируя левой рукой. – Поняла я всё. Фотку скинь.
Мимо остановки проехал странный иностранный автомобиль. За ним следом проехал ещё один автомобиль, марки которого Александр не знал. На противоположной стороне улицы, по тротуару, ехал на самокате мальчик лет десяти. Самокат показался Александру тоже необычным. Только теперь его взгляд привлекала надпись большими разноцветными буквами на одном из дальних домов: «СОТОВАЯ СВЯЗЬ». Первый этаж дома занимали яркие стеклянные витрины. На одном из стёкол красовался плакат с изображением девушки и надписью «ТАРИФ 2019».
***
Продолжение рассказа по ссылке Рассказ "Обещание". Часть 2
Показать полностью
1
Рисунок гуашью "Искушение святого Антония"
Вольная копия картины Дэвида Тениерса младшего "Искушение святого Антония".
Гуашь, бумага А3.
Нарисована очень давно, примерно в 1996 или 1997 году. Честно говоря, рисовал на формате А3 на основе маленькой открытки (10х15 см).
Рассказ "Сколопендра". Часть 2
Первая часть рассказа по ссылке Рассказ "Сколопендра". Часть 1
Воскресенье, 11 мая 1980 года.
В шесть утра Николай проснулся, быстро собрался, взял с собой сапёрную лопатку, запер дверь домика на ключ и пошагал к трассе. Предстояло добраться до Дальнеконстантиновского района. Он помнил, как двоюродный брат показывал ему на поле старое мордовское кладбище. Несколько столетий назад мордва хоронила покойников в довольно неглубоких могилах. Сейчас на поверхности поля не было видно никаких могил или насыпей. Часть могил была задета распашкой, и кости просто валялись по полю. Иногда на пашне люди из деревни находила в тех местах старинные женские украшения из бронзы. Они напоминали трубочки, утиные лапки и птичек. Двоюродный брат рассказывал, что туда несколько раз приезжали археологи и проводили там свои раскопки.
Николай вышел на трассу и стал голосовать. Довольно скоро остановился грузовик, который перевозил бобины с электрическим кабелем. Николай поднялся на ступеньку и открыл дверь кабины.
– Тебе куда, батя? – спросил весёлый молодой водитель.
– Мне до Бакшарова, – ответил Николай.
– Залезай, – сказал водитель. – Мне дальше. Подвезу.
Николай залез в кабину, поздоровался за руку с водителем и хлопнул дверцей. Машина поехала вперёд, медленно набирая скорость.
– Саша, – представился водитель.
– Андрей, – ответил Николай. – Андрей Михайлович.
– Ну, будем знакомы, Андрей Михайлович, – сказал Саша. – В деревню едете?
– Да, к родственникам, – ответил Николай. – Давно у них не был. Брат писал, что ждут в гости. Гостинцы везу внучатым племянницам. В школу уже давно ходят. Красавицы растут.
– Это хорошо, – сказал Саша, улыбнувшись. – У меня самого дочка в школу скоро пойдёт. Сама уже читает с шести лет. Смышлёная.
– У меня сын, когда маленький был, тоже рано научился читать, – сказал Николай с едва заметной улыбкой. – Ещё до школы, бывало, газету читал, хоть и не понимал там ничего.
– Вот, и у меня тоже девчонка газеты читает, – смеялся Саша. – Мать ей детские книжки всё читает. Ей нравится, но газеты она всё равно пытается читать, потому что так взрослые делают.
Дорога до Бакшарова заняла не более получаса. Водитель постоянно поворачивался к Николаю и улыбался, когда что‑то рассказывал о своей семье, добродушно смеялся и постоянно жестикулировал правой рукой, отпуская руль. Николай нервничал, но пытался быть разговорчивым.
На повороте с трассы на Бакшарово Саша остановил машину. Николай попрощался с ним и пошёл по дороге в сторону деревни. Пройдя около полукилометра от трассы, он свернул с асфальтовой дороги на грунтовку, уходящую к реке. Невдалеке был виден обрывистый берег и прибрежные кусты. Именно на лугу около обрывистого берега и было старое мордовское кладбище. Николай дошёл до обрыва и спустился вниз по узкой тропе. Вдоль уреза воды шла пологая песчаная отмель. Он стал внимательно осматривать вертикальную стенку обрыва, медленно продвигаясь вдоль реки. Вскоре он заметил кости, торчащие из земли и валяющиеся внизу на песке. Николай приметил это место по кустам и вернулся наверх по тропинке. Он нашёл нужные кусты, скинул рядом рюкзак и достал из него саперную лопатку. Осмотревшись по сторонам, Николай принялся вонзать в землю лопатку, чтобы освободить место раскопа от дернины и добраться до чистой земли.
На кустах щебетали птицы. Вдали была видна деревня и пустынная дорога. Вскоре в земле стали попадаться первые кости. Николай стал окапывать вокруг, отбрасывая кости в сторону. Из земли показался череп. Николай осторожно извлек его из земли и стал искать остальные кости. Казалось, что раскопки длились вечность, сердце бешено стучало. Вскоре кости в земле перестали попадаться. Николай вынул из рюкзака старую простыню и сложил в неё все кости. Яму он аккуратно закопал и положил куски дёрна на место, стараясь сделать место раскопа незаметным.
Николай завязал узлы простыни так, чтобы содержимое не могло рассыпаться внутри рюкзака, и взял получившийся свёрток обеими руками. Внезапно ему показалось, что в свёртке что‑то зашевелилось. Николай резко бросил свёрток на землю. Свёрток лежал неподвижно. Николай развязал узлы и раскрыл простыню. Кости рассыпались по ней. Из черепа высыпалось немного земли, а из глазницы выползла крупная многоножка. Она быстро перебежала простыню и скрылась в траве. Николай снова завязал содержимое в свёрток и спрятал его в рюкзаке.
На обратном пути к трассе Николай так и не встретил никого из людей, что немного порадовало его. Он пришёл на автобусную остановку и сел на лавочке в теньке. Автобус по расписанию должен был подъехать через тридцать минут. За время ожидания к остановке подошли ещё две пожилые женщины с сумками. Вместе с ними был маленький мальчик, которому было скучно слушать разговоры бабулек, и он увлеченно хлестал палкой крапиву рядом с остановкой. Женщины оживлённо спорили о каких‑то семейных делах, но Николай не обращал на них внимания. Он прикрыл глаза и молча сидел на лавочке, погрузившись в собственные размышления.
Николай вспомнил, как их сын Гришка в первом классе принёс двойку по русскому языку. Дома Гришка расплакался, когда пришло время показывать дневник. Зинаида решила с ним строго побеседовать и отругать, а Николай её отговаривал. Мол, всякое случается, не стоит из мухи делать слона. Зинаида всё‑таки согласилась с ним. Гришку она ругать не стала. А Гришка учился потом хорошо и школу закончил без троек.
Обратная дорога до садового товарищества была быстрой. В салоне автобуса было мало людей. Николай успел даже немного вздремнуть, чуть не пропустив свою остановку.
Пройдя от остановки до своего домика, он успел поздороваться с несколькими дачниками, которых видел здесь в прошлые годы. Николай открыл дверь домика ключом и вошёл внутрь. Он посмотрел в окно в сторону соседнего участка. Соседка мирно возилась на грядке.
Николай разогрел чайник, налил чай в кружку, достал колбасу и хлеб. После короткого обеда он спрятал свёрток с костями в кладовке и вышел из домика. Заперев дверь домика на ключ, Николай зашагал к автобусной остановке. По дороге к остановке он помахал рукой соседке, которая заметила его со своего участка. Автобус не пришлось долго ждать. По пути в город Николай снова вздремнул, сидя на сиденье около окна.
Подойдя к своему дому, Николай остановился около сараев и внимательно осмотрелся. Около соседнего дома играли дети. Возле его дома людей не было. Николай прошёл в подъезд. Он нервничал, ожидая неприятностей. Ему казалось, что милиционеры поджидают его за каждым углом.
Милиционеров не оказалось ни в подъезде, ни в квартире. Николай снял куртку и рюкзак и прошёл в комнату. Он снял обувь и лёг на кровать. Сердце стучало, в висках пульсировала кровь. Николай лежал, закрыв глаза, пытаясь успокоиться. Вскоре он уснул.
Понедельник, 12 мая 1980 года.
Николай проснулся и посмотрел на часы. На часах была половина девятого. Он встал, обулся и пошёл умываться. Николай посмотрел в зеркало. Он не брился уже несколько дней. Бриться ему не хотелось и сейчас. Он почему‑то впервые стал бояться бриться опасной бритвой, которой брился всю свою жизнь. Брился с тех пор, как появилась растительность на лице. Николай вытер лицо полотенцем и снова посмотрел в зеркало. Из зеркала на него смотрел уставший и злой человек, очень похожий на него. Волосы были взлохмачены, под глазами были тёмные круги. Былая веселость исчезла, словно её и не было. Николаю на миг показалось, что он всегда был таким: одиноким, злым, уставшим и обречённым.
Николай позавтракал остатками хлеба и колбасы, взял ключи от соседского сарая и пошёл на улицу.
Сарай Алексея, соседа по коммуналке, был рядом с сараем Николая. Их разделяла общая стена. Соседи редко пользовались сараем, и погреба в нём не было. Николай открыл ключом соседский сарай, закрыл за собой дверь и запер её изнутри на засов. В двери было небольшое окошко с матовым стеклом, как и на многих других сараях в общем ряду. Николай достал с полки гвоздодёр и стал аккуратно вынимать гвозди с нескольких досок на стенке, которая граничила с его сараем. Через пять минут доски одна за другой были отделены от стены. Образовалась щель шириной чуть менее метра. Николай прошёл в свой сарай, достал с полки стопку газет и постелил их на пол, укрыв практически всю поверхность пола. Затем он вернул в сарай соседа и принялся вынимать гвозди из половиц в задней части сарая. Николай поднял несколько досок с пола и положил в другом углу сарая. Под половицами обнажилась земля. Он достал с полки лопату и принялся копать, перебрасывая землю в свой сарай.
После часа работы Николай решил передохнуть и сел на деревянный пол рядом со свежевырытой ямой. В другом сарае за это время образовалась большая куча земли. Николай услышал голоса соседей по дому, которые вышли из подъезда и направлялись куда‑то вместе с детьми. Он притих и старался не шуметь лопатой, пока они не отошли подальше. Николай прошёл через проём в стене в свой сарай, открыл крышку люка и стал скидывать землю в погреб. Скидывать землю вниз получалось значительно быстрее, чем копать яму. Вскоре куча подошла к концу. Николай отложил лопату в сторону и посмотрел на зеркало, висящее в углу сарая. Вид у него был сильно уставший. Затем он перелез через проём в стене в соседский сарай, открыл дверь и пошёл домой, предварительно заперев за собой дверь на ключ.
Дома Николай налил себе воды и стал жадно пить. Выпив две кружки воды, он сел на табурет передохнуть. Он уже несколько дней не включал ни радио, ни телевизор, стараясь не шуметь в квартире после смерти своей жены. Немного передохнув, Николай встал и снова пошёл в сарай, чтобы продолжить своё дело.
Новая куча земли давалась уже тяжелее. Николай устал, в висках стучала кровь, но он продолжал копать, смахивая пот со лба грязной рукой. Отложив лопату в сторону, он взял гвоздодёр и снял ещё несколько половиц.
Вторая куча земли была готова, и Николай сел передохнуть. Он тяжело дышал, пот стекал по лицу, попадая изредка в глаза. Николай пытался смахнуть пот тыльной стороной ладони и увидел в яме какое‑то шевеление. Будто жёлтая искра мелькнула от одного края ямы до другого. Николай нагнулся вперёд, нависнув над ямой, но ничего больше не увидел. Он взял лопату, перелез в свой сарай и снова стал сбрасывать землю в погреб.
После пятой кучи земли Николай стал сбиваться со счёта и решил больше не вести счёт кучам. К вечеру он сильно устал. Спина жутко болела, руки и ноги еле двигались. На улице начался небольшой дождь. Он закрыл сарай, пришёл домой, умылся и лёг спать без ужина.
Вторник, 13 мая 1980 года.
Утром Николай решил сходить за продуктами. В хлебном магазине он столкнулся с соседкой со второго этажа, сухо поздоровался и поспешил с купленным хлебом на выход. В гастрономе он купил бутылку кефира и кусок ливерной колбасы. Продавщица гастронома широко ему улыбалась и интересовалась его здоровьем. В ответ Николай покивал головой, пробубнил что‑то невнятное и поспешил домой.
Дома Николай плотно позавтракал. Всё тело ломило после вчерашней работы землекопом, поясница особенно сильно давала о себе знать, но работу он решил продолжить. После завтрака Николай ушёл в соседский сарай и снова принялся копать. После первой кучи, которая росла значительно медленнее, чем вчера, Николай прошёл в свой сарай, открыл погреб и принялся скидывать землю вниз. Работать было тяжело. После нескольких взмахов он выпрямился, чтобы передохнуть и посмотрел в старое зеркало, висящее в углу сарая. Николай был грязный и взъерошенный. Ему показалось, что на лицо он постарел и осунулся. Глаза потускнели, а морщины стали глубокими. Николай перелез в соседний сарай и снова принялся за работу.
На улице начался затяжной дождь, который не кончался до самого вечера. За весь день Николай перебросил больше десятка куч земли. К вечеру он устал и сел на землю прямо в яме. Николай поводил рукой по краю ямы и сжал комья земли в кулаке. От резкой боли в левой ладони он вскочил и раскрыл кулак. Какое‑то маленькое извивающееся существо жёлтого цвета упало вместе с комками земли в яму. Существо моментально ушло вглубь земли. Николай посмотрел на ладонь и увидел две кровавые точки от укуса по центру ладони. Боль в области укуса не проходила. Он открыл сарай, запер дверь на ключ и поспешил домой.
Дома Николай быстро вбежал в умывальник и опустил руку под струю холодной воды. Боль стала стихать, и он отмыл руки с мылом. Место от укуса покраснело и опухло. Он нашёл в шкафу бинт и кое‑как перевязал себе ладонь. Николай решил немного отдохнуть и пообедать. Кто‑то постучал в дверь. Николай пошёл к выходу и посмотрел в глазок. На площадке стоял сосед Лёня. Николай открыл дверь и пустил внутрь Леонида.
– Здорово, Колян, – бодро сказал Леонид. – Что дома сидим? Погода нелётная?
– Здорово, Лёнь, – ответил Николай. – Да, что‑то неважно себя чувствую.
– Так вылечим, – сказал Леонид. – У меня лекарство дома есть.
– Не, сегодня не могу, – сказал Николай, качая отрицательно головой. – Зинаида вставит по первое число.
– Ну, смотри, как знаешь, – сказал Леонид и направился к выходу. – Не болей.
Николай закрыл за Леонидом дверь на ключ и пошёл в комнату. Он скинул обувь и лёг на кровать. Всё тело ломило от усталости. Ноющая боль в руке не прекращалась. Николай заметил, что на коже выше повязки появились небольшие красные пятна. Казалось, что они становятся горячими. «Вот, чёрт, не хватало ещё заразы», – тихо сказал Николай. Он откинул голову назад и закрыл глаза.
Николай открыл глаза. В комнате было темно. За окном шёл дождь. Он встал с кровати, включил в комнате свет и посмотрел на часы. Николай проспал до середины ночи. Рука сильно болела. Красные пятна увеличились и доходили теперь до локтя. Чувствовался лёгкий жар в руке. Николай достал из шкафа бинты и забинтовал себе руку от локтя до кисти. Он заметил, что на тыльной стороне правой кисти тоже появилось небольшое красное пятно. Бинтовать правую кисть он не стал. Николай пошёл в туалет и задержался на мгновение около зеркала над умывальником. На левой щеке он заметил такое же красное пятно.
Николай вернулся в комнату, разделся и снова лёг спать.
Среда, 14 мая 1980 года.
Николай проснулся около семи утра. Рука по‑прежнему болела, красные пятна выглядывали из‑под повязки. Николай взял рюкзак, положил в него большую стопку газет, спички, две старые простыни и куртку соседа Алексея. Он достал из мусорного ведра тряпку и завернул её в газету. Свёрток он намеривался выбросить где‑нибудь по пути на остановку. За окном было пасмурно. Дождь к утру закончился, но на улице заметно похолодало. Термометр за окном показывал плюс 4 градуса. Николай надел куртку, резиновые сапоги и направился к выходу.
Дорога до дачи была спокойной. В автобусе было много пустых мест, пассажиры молчали. Пройдя до своего дачного домика, Николай не встретил никого из знакомых. Вчерашний дождь распугал дачников, а похолодание не располагало к отдыху на свежем воздухе. Николай подошёл к двери домика и огляделся. На соседних участках никого не было видно. Он открыл ключом дверь и вошёл.
Достав из рюкзака стопку газет, Николай принялся их мять и разбрасывать на пол возле дивана и обеденного стола. Двумя простынями он застелил диван и достал из кладовки свёрток с костями. Кости он разложил по дивану, стараясь воссоздать скелет. Многих из костей явно не хватало, но эту оплошность он посчитал незначительной.
Николай достал из кладовки пять бутылок керосина, которые он когда‑то припас для долгих летних вечеров, когда электричество к садовому товариществу еще не подвели. Но в последние годы керосин был уже не нужен. Николай откупорил бутылки и разлил содержимое по дивану и на полу вокруг стола. Около стола он поставил оцинкованное ведро, а на угол стола положил доску так, чтобы оба конца доски торчали в стороны. На один край доски Николай поставил последнюю бутылку с керосином, из которой он предварительно вынул пробку, а на другой край доски он поставил старый чайник, наполовину заполненный водой. Чайник подтекал снизу, поэтому им давно уже никто не пользовался. Капли воды одна за другой падали в ведро. Николай рассчитывал, что из чайника минут через 10‑20 воды убежит столько, что бутылка с керосином на другом конце доски перевесит и упадёт на пол. А к тому времени он уже будет далеко от дачи.
Николай взял с полки несколько свечей, расставил их по полу вокруг стола и зажёг их. Затем он надел на себя соседскую куртку, положил свою куртку в рюкзак, вышел из домика и быстро запер дверь на ключ.
По дороге к автобусной остановке он несколько раз оборачивался, нервно выглядывая крышу своего домика. На выходе из ворот садового товарищества он почувствовал, как что‑то маленькое и колючее зашевелилось у него на спине под одеждой. Он попытался достать до этого места рукой, но шевеление прекратилось. Весь обратный путь в автобусе он периодически ёрзал на сидении, стараясь почесать спину. Несколько бабулек по соседству недоверчиво посматривали на него, но не сказали ни слова.
Придя домой, Николай снял куртку, кофту и рубашку, открыл дверку шифоньера, на которой изнутри висело зеркало, и попытался увидеть то, что доставляло ему беспокойство. На спине ничего не было. В одежде он тоже ничего не нашёл. Николай поставил чайник на плиту, сел на табурет и взял со стола газету, которая лежала уже несколько дней.
На последней странице газеты Николай прочёл несколько забавных историй о красноармейцах в 1944 году и немного повеселел. В одной из них говорилось, как фашистский наблюдатель‑корректировщик переоделся в пугало и направлял вражеские самолёты возле белорусского хутора, но младший лейтенант Правдин заметил эту хитрость и выстрелил из танка. Разумеется, фашиста он убил. В другой истории рассказывалось, как повар Хаким Керимов нёс обед солдатам на позиции, да не донёс, потому что напали на него фашисты. Он их пострелял сначала из автомата, а потом из станкового пулемёта.
Вода в чайнике вскипела. Николай налил в кружку чай и достал из холодильника колбасу и ржаной хлеб. Он стал нарезать хлеб и заметил внутри хлеба какие‑то небольшие вкрапления. Николай присмотрелся внимательнее и заметил там мелких мёртвых жучков. Он отрезал половину буханки и отложил в сторону. В другой половине жучков не было. Николай сделал бутерброды и стал с аппетитом их есть.
После обеда он убрал еду в холодильник, взял веник и направился в соседский сарай. Работа была ещё вчера почти закончена. Погреб Николай засыпал практически до самой крышки. Он взял половицы, установил их на место и заколотил гвоздями. Затем он закрыл брешь в стене досками так же, как они были установлены раньше. Николай взял веник, подмёл разбросанную землю на деревянном полу и собрал её на газету. Он открыл дверь сарая, осторожно высунул голову и посмотрел по сторонам. Возле дома никого не было. Николай взял лопату, запер соседский сарай и открыл дверь своего сарая. Дверь за собой он в этот раз не запер. Открыв крышку погреба, Николай принялся сбрасывать землю в погреб из последней кучи. Перебинтованная рука плохо слушалась, но он упорно работал лопатой, стараясь побыстрее закончить всё дело. Земля уже полностью покрывала погреб, образуя небольшой холмик. Николай поставил лопату в угол и взял в руки веник.
– Надо будет половицы поменять, – тихо сказал Николай.
Он собрал газеты с пола, стряхивая землю с них в отверстие погреба. Веником он подмёл пол, аккуратно выметая землю из всех щелей. По правой руке под рукавом рубашки пробежало какое‑то мелкое животное. Николай бросил веник и засучил рукав. На пол упала мокрица. Она моментально оправилась от падения и юркнула в щель. Николай раздражённо встряхнул рукой, раскатал рукав и застегнул пуговицу на манжете. Краем глаза он заметил в зеркале какое‑то движение. Тёмная фигура мелькнула в зеркале за его спиной. Он повернулся к зеркалу. В нём не было никого, кроме самого Николая. Он развернулся и стал утрамбовывать землю в отверстии погреба ногами. Николай понимал, что земля может со временем сильно просесть. Он топтался по земле с раздражением и досадой. Земля податливо и плавно уходила под его ногами. В какой‑то момент правая нога резко ушла вниз. Николай замер в недоумении. Нога увязла в земле почти по колено. Левая нога увязла только по щиколотку. Николай попытался перенести вес тела на левую ногу. Правая нога с трудом стала выходить из земли. Внезапно левая нога провалилась в землю выше колена. Николай стал судорожно раскачиваться из стороны в сторону, пытаясь освободить ноги по очереди. Земля под ногами стремительно уходила вниз. Николай стоял, увязнув в земле по пояс. Он замер и стоял неподвижно пару минут, стараясь не шевелить ногами. Сердце бешено стучало в груди. У Николая задрожала нижняя челюсть. Он нервно сглатывал слюну, осматривая глазами все уголки сарая.
Николай наклонился вперёд и попытался вытянуть себя руками, опираясь на деревянный пол. Левая рука нестерпимо болела от напряжения. Николай сжимал зубы и хрипел, но земля крепко держала его за ноги. Казалось, что к ногам привязана тонна груза. Николай выпрямился и стал опираться руками в землю, но она предательски продавливалась под его ладонями. Сухая земля таяла как масло и раздвигалась сама под напором рук. Он попытался вращать верхнюю часть туловища вправо и влево. Внезапно тело провалилось ещё ниже. Земля дошла до груди и продолжала плавно засасывать Николая. Он вытянул руки в стороны, стараясь опереться локтями за края лаза.
Тело продолжало медленно погружаться вниз. Николай боялся кричать, чтобы не выдать себя. Если соседи по дому найдут его в таком положении, то будет много вопросов, на которые он не сможет ответить.
Земля дошла до плеч. Перед лицом Николая из земли появилась маленькая голова какого‑то насекомого. Оно неторопливо вылезало из земли. Показалось тело. Это была небольшая жёлтая сколопендра. Она привстала над землёй и шевелила своими лапками. Будто волна за волной пробегали по каждому ряду лапок. Усики на голове покачивались то вправо, то влево, независимо друг от друга. Сколопендра уставилась на Николая.
Николай погрузился в землю до половины шеи. Правой ногой он упёрся в одну из ступенек лестницы, которая была в погребе глубоко под землёй. Левой ногой он никак не мог нащупать ступеньку. Растопыренными руками он пытался сдержать медленное погружение.
– Зиночка, прости, если это ты, – сбивчиво сказал Николай. – Не надо. Прости меня.
Сколопендра медленно подползла поближе к лицу Николая, изгибаясь при движении всем телом.
– Помогите! – закричал Николай изо всех сил. – Люди! Помогите!
Сколопендра сделала рывок вперёд и укусила Николая за горло под самым подбородком. После укуса она мгновенно отпрыгнула в сторону и побежала вокруг головы Николая. Чудовищная боль пронзила нижнюю челюсть Николая. В глазах всё потемнело на несколько секунд. Он запрокинул голову назад, широко открыв рот. Боль не кончалась, Николай не мог закрыть рот. Он попытался кричать, но ни звука не вырвалось из его груди. Ему казалось, что весь рот горит огнём.
Николай чувствовал, как всё его тело трясло. Судороги сжимали мышцы рук и ног до невыносимой боли. Бинты на левой руке растрепались и колыхались в такт с судорожными движениями руки.
Николай ощутил щекотание кожи на затылке. Сколопендра пробежала по его голове и остановилась на лбу. Николай зажмурил глаза. Сколопендра быстро проскочила по носу и забралась в открытый рот Николая.
Его охватил ужас. Сколопендра сделала круг внутри рта Николая и устроилась на языке. Николай не мог пошевелить языком, но чувствовал каждое движение лапок сколопендры. Ему казалось, что сколопендра увеличивается в размерах. Она выползла наружу и легла перед самым лицом Николая. Он открыл глаза. Сколопендра стала больше в два раза. Она лежала перед его лицом и медленно водила головой из стороны в сторону.
Внезапно сколопендра бросилась на лицо и укусила Николая за правую щёку. Он почувствовал, как сколопендра оторвала кусок мяса от его лица. Он судорожно дёргал головой из стороны в сторону, но движения получались резкими и неуклюжими, причиняя дополнительную боль.
Сколопендра снова легла перед лицом Николая, неторопливо шевеля усиками. Она стала ещё больше. Николаю казалось, что в длину сколопендра стала с локоть взрослого человека. Её тело стало ярко‑жёлтым, лапки окрасились в оранжевый цвет. Кончики лапок были красного цвета.
Дверь сарая неожиданно открылась. На пороге стояла Ольга, соседка по коммуналке. Она увидела Николая и вскрикнула. Ольга подбежала к нему, схватила за руки, пытаясь вытянуть из земли, и стала громко звать на помощь мужа.
– Алёша! – крикнула Ольга. – Алёша, иди сюда!
В сарай вбежал Алексей и перехватил руки Николая. Он с силой потянул Николая к себе. Тело Николая стало медленно выходить из земли. Его голова оставалась запрокинутой, он судорожно открывал и закрывал рот. Алексей и Ольга вытянули Николая из земли. Они положили его на пол сарая, склонившись над ним. Николай лежал, растопырив руки в стороны. Он не говорил ни слова. Рот его постоянно вздрагивал и открывался. Алексей приподнял Николая за плечи, чтобы тот сел, но Николай вздрагивал всем телом и не мог оставаться в сидячем положении.
– Я сейчас позову кого‑нибудь, – сказала Ольга и побежала к подъезду.
Алексей уложил Николая и постучал его по щекам.
– Дядя Коль, ты говорить можешь? – спросил Алексей. – Скажи, что случилось, дядя Коль?
Николай молча лежал и смотрел в деревянный потолок. Изредка у него вздрагивали пальцы на руках. Через несколько минут в сарай вбежал сосед Михаил. Ольга осталась стоять на улице.
– Давай‑ка, его в дом отнесём, – сказал Михаил. – Мне Оля уже всё рассказала. Как его угораздило? Инфаркт, что ли?
– Не знаю, – ответил Алексей. – Мы приехали только что.
Михаил взял Николая за ноги, а Алексей взял его за плечи. Они подняли Николая и понесли к подъезду. Ольга побежала в соседнюю квартиру к Соне. У Сони в квартире был телефон. Ольга позвонила в «Скорую помощь» и стала сбивчиво объяснять диспетчеру, что случилось. Соня побежала к соседям, чтобы помочь привести в чувство Николая.
Михаил и Алексей принесли Николая в его комнату и положили на кровать. Николай по‑прежнему не говорил и не мог пошевелить ни руками, ни ногами. В комнату вбежала Соня, держа аптечку в руках. Она попросила мужчин выйти из комнаты, чтобы не мешать ей. Они послушно вышли на кухню и встали около двери, наблюдая оттуда за происходящим.
«Скорая помощь» приехала примерно через полчаса. Соня возбуждённо что‑то объясняла врачу, пока медбратья выносили на носилках Николая. Врач понимающе кивал головой и успокаивал Соню.
Половина дома быстро узнала о случившемся. Многие соседи вышли и столпились около подъезда, провожая взглядами «Скорую помощь» и строя предположения о том, что стряслось с Николаем. Многие пытались узнать друг у друга, где сейчас Зинаида, но никто не смог на это ответить.
Понедельник, 19 мая 1980 года.
Раздался звонок в дверь. Алексей вышел в коридор, включил свет и открыл входную дверь.
– Соня, привет, – сказал Алексей. – Проходи.
– Привет, Лёш, – сказала Соня. – Я с работы сейчас иду. Домой‑то ещё не заходила.
– Проходи, – сказал Алексей. – Сейчас что‑нибудь перекусим.
Из комнаты вышла Ольга.
– Сонечка, привет, – сказала Ольга.
– Привет, Олечка, – сказала Соня.
– Давайте на кухню, – позвала за собой Ольга.
Разместившись на кухне, молодые люди начали оживлённую беседу, не забывая про чай и бутерброды.
– Дядя Коля у нас так и лежит, – сказала Соня. – Очень мало говорит. Врач думает, что у него шизофрения. Какие‑то голоса у него. Говорит, что постоянно насекомые по нему ползают. Чешется всё время. И боится, что его насекомые убьют. Или не насекомые, что‑то ещё другое. Жалко его. Может, он допился всё‑таки.
– А он вроде и не пил в последнее время, – сказала Ольга. – Тётя Зина строгая с ним была насчёт вина. Милиционер опять приходил. Сказал, что на даче у них, которая сгорела, нашли кости какие‑то. Предполагают, что Зинаида, потому что видели её там. Но они не уверены. Милиционер сказал, что там не чисто как‑то. Ты ешь, с работы ведь.
– Спасибо. Лёнька сказал, что видел тётю Зину 9 мая, когда он с дядей Колей пил в честь праздника, – сказала Соня. – Ну, Лёнька и сейчас пьёт опять. Теперь по другому поводу. Ему веры‑то нет. А к нам тоже милиционер приходил.
– Давай ещё нарежу, – сказал Алексей и взял в руки сыр и нож. – Сын дяди Коли ещё приезжал. Мы ему рассказали, что тут было.
– Мы тогда раньше, ведь, приехали, – сказала Ольга. – На бабушку ребятишек оставили и поехали. Тут один товарищ с работы у Лёши просил помочь с ремонтом. Чего‑то с машиной у него. А если бы мы тогда не приехали, то не знаю, как бы всё было. Помер бы – и всё.
Показать полностью