revolen

Последний мой пост был про общие положения производства судебной экспертизы холодного и метательного оружия.

И, судя по отзывам, многие читатели испытали шок и трепет от того, что эксперты при проведении эксперимента бьют исследуемыми предметами по деревянным доскам.

Неприятие этого факта выражалось, по большей части, в следующих мыслях:

1. Что же за материально-техническая отсталость у нас такая, что в 21 веке экспертам приходится использовать средневековые приемы и методы работы!

2. Результаты таких экспериментов недостоверны, потому что…. Не знаем почему, но мы в них не верим! Потому что в наше время, когда корабли Маска бороздят просторы Вселенной, подтверждать свой вывод по экспертизе ударами по деревяшке как-то стрёмно! Вы просто сажаете невинных
людей.

По материально-техническому обеспечению можно отдельный большой пост написать. Возможно и сделаю в будущем. Но, в целом,
мысль такая: хотелось бы, конечно, чтобы экспертов кормили получше, но и с
имеющимися ресурсами вполне себе можно работать. По крайней мере у нас, в Пермском крае.

Теперь по второму вопросу. О достоверности
результатов, полученных в ходе таких экспериментов.

Может я не очень понятно написал, и кто-то мог решить, что игры с досками – это какое-то местное ноу-хау. Мол, леса на Урале много, поэтому и занимаемся такой ерундой. Однако, нет! Это один из официальных вариантов проведения эксперимента, который описан в методике криминалистического исследования холодного оружия. И применяется он на
территории всей страны.

Экспертный эксперимент – это, по сути, заключительный этап исследования, который нужен для практического подтверждения того
вывода, что уже сформировался в голове эксперта на основе предшествующих этапов.

В ходе эксперимента необходимо на практике убедиться в надежности и прочности исследуемого предмета, удобстве и безопасности его применения (для наносящего удары, а не для жертвы).

Хочу со всей уверенностью заявить, что предмет, способный от 30 до 50 раз подряд пробить доску поперёк волокон древесины на
глубину больше сантиметра и, при этом, не развалиться, без сомнения войдёт в человека по самое не хочу. Поэтому его можно смело относить к холодняку.

Для тех, кто в бронепоезде, и готов выдвинуть
аргументы, что такие же точно повреждения можно нанести и хозбытом, и он
тоже не обязательно развалится, рекомендую всё-таки повнимательнее перечитать
предыдущий пост, где разобрано такое важнейшее для экспертизы холодного и метательного оружия понятие как «предназначенность для поражения цели». Впрочем, не только для неё. В баллистике и предназначенность, и пригодность тоже оцениваются.

Таким образом, исследование ХМО проводится на строго научной основе и результаты его вполне достоверны.

Мнение, что в рамках этой экспертизы есть широкое поле для «творчества», что эксперт, если захочет, может заниматься
натягиванием совы на глобус, и вешать статьи направо и налево – не более, чем влажные
фантазии «борцов с системой».

У нас вообще декриминализовано почти всё, что связано с холодным оружием. Уголовная ответственность осталась только за
изготовление. Поэтому, даже не знаю, как можно преследовать несогласных или
просто «рубить палки» с помощью холодняка?!

Случаи, когда нечистые на руку
менты подкидывают наркоту, нет-нет, да и всплывают в СМИ, но, чтобы бумеранг
подбросили или арбалет в штаны засунули – про такое не слышал.

Ладно, это было затянувшееся вступление, а теперь, собственно, сам пост. Продолжение деревянной истории. Точнее, рассказ про те
случаи, когда не всё так просто.

Обычно с экспериментом не возникает никаких проблем: берёшь, что тебе
поступило на экспертизу (ножи, кинжалы, нунчаку, кистень), да долбишь по доске.
А затем оцениваешь полученные повреждения и соответствие орудия тем критериям, что описаны выше.

Но, как всегда, есть нюанс! Ниже, минимум, два объекта, с которыми можно намучиться.

Первый – кастет. Эти предметы бывают индивидуальными, изготовленными под
конкретную руку, и иногда выходит, что эксперту с пальцами, как сардельки,
для исследования поступает кастет, отлитый 14-летним дрыщом на свою лапку. Понятно,
что надеть его на руку не получается, поэтому эксперт просит о помощи тщедушных коллег. Они и бьют за него.

Второй объект ещё интересней – сюрикены.
Ниже история про одного нашего сотрудника. Это тот, который художник, и который
однажды помог педофила поймать по изготовленному субъективному портрету. Где-то ниже писал по него. Так вот, он ещё и по холодняку мастер.

Значится, сюрикены. Приобретены они были в интернете прямиком из Поднебесной. Промышленного изготовления, красивые, блестящие. По всем техническим характеристикам попадают под холодняк, осталось только на практике испытать.

И вот тут загвоздка. Потому что для нанесения простых ударов по доске больших навыков и умений не нужно, а вот для метания сюрикенов – очень даже. При том, что эксперта не устроит просто факт застревания сюрикена в древесине, ему необходимо, чтобы глубина внедрения также, как и у ножа, была не менее 10 мм. А здесь очень много, если не всё, зависит именно от навыков и умений
метающего.

Можно конечно уйти на вывод НПВ – «ответить на вопрос не представляется
возможным», потому как нет условий для проведения эксперимента. Или пойти чуть
более длинным путём: заявить следователю ходатайство о предоставлении в
распоряжение эксперта специалиста-метальщика. Затем дождаться отказа в удовлетворении ходатайства и всё равно уйти на НПВ.

Но это путь для слабых духом. Наш герой решил так просто не сдаваться! Находясь на очередном дежурстве, он дождался позднего вечера, чтобы ненароком не вальнуть праздно шатающихся по отделу сотрудников, вытащил в общий коридор наспех сколоченный деревянный щит, и приступил к схватке.

Первые минут 15 были так себе, затем появились отдельные попадания, минут
через 40 уже каждый третий бросок можно было смело записывать себе в актив.

Эксперт вспотел, был счастлив и радостно возбужден. Но горячку боя прервал звонок из дежурной части. Эксперт подумал, что пора ехать на заявку, но в трубке мягким вкрадчивым голосом поинтересовались, а какого, собственно, мужского полового хуя вообще происходит!?

Чтобы понять обоснованность вопроса, надо посмотреть на всё происходящее глазами дежурки. В отделе по коридорам стоит много камер. Не очень хорошего качества, но в общих чертах происходящее видно. И вот, ближе к ночи, оперативный дежурный
наблюдает, как в коридоре появляется эксперт. Место нахождения деревянного
щита в слепой зоне, он по камерам не просматривается. Сюрикены в руках эксперта
также не видны. Наблюдается только, как он загадочно ходит по коридору,
глубоко дышит, а затем выполняет резкие маховые движения руками. Дальше по
обстоятельствам: либо сокрушенные движения головой и взгляд в потолок
(промахнулся), либо торжествующее вскидывание рук (попал)! Но это мы знаем.
Дежурка ничего не знает и не понимает, но начинает переживать: как-никак эксперт на суточном дежурстве, у него при себе пистолет Макарова и 16 патронов к нему. А он такое вытворяет. Короче, немного подождали, а потом позвонили и попросили объясниться.

Объяснился, был похвален за рвение в службе, но убедительно попрошен вернуться в кабинет, чтобы своим мельтешением не тревожить периферическое зрение дежурной смены.

Не беда, к этому времени эксперт, всё, что было нужно, уже получил. И количество бросков, и их сила, и глубина внедрения в древесину – всё удовлетворяло предъявляемым требованиям.

Потом он считался у нас внештатным сюрикенобросателем, к которому можно
обратиться за помощью. Но с тех пор ничего метаемого на экспертизу не поступало. Жаль.

В большинстве своём отечественное охотничье нарезное оружие создано на базе военных образцов.

У карабина «Тигр» в родителях записана снайперская винтовка Драгунова (СВД), у «Сайги» - автомат Калашникова.

Во время учебы на получение права самостоятельного производства баллистических экспертиз я с удивлением узнал, что даже легендарный ППШ переделали в охотничий карабин.

Там вообще-то пистолетные патроны используются! На кого с ним в лесу охотиться ума не приложу. Если только какого-нибудь зайца поймать, привязать к берёзе и расстрелять за сотрудничество с оккупантами.

Ну так вот, очень много охотничьего оружия создано на базе военного. Соответственно, и патроны у такого огнестрела взаимозаменяемы с боевыми "стволами".

И если предположить, что такое оружие будет применяться в криминальных целях, то встаёт вопрос: а как помочь правоохранительным органам разобраться, какой же из типов огнестрела использовался на месте преступления.

Согласитесь, в этом есть смысл. Одно дело отрабатывать версию, что убийство совершил человек с лицензией на охотничье оружие, другое – индивид, сумевший получить доступ к армейским складам, ну или к лицам, у которых есть доступ к таким складам.

Для этого в законе прописали требование, что, если в охотничьем оружии используются патроны, аналогичные военным образцам, то оно должно оставлять на гильзах метки, которые позволят отличить его от боевых экземпляров.

Во исполнение этого требования продукция оружейного завода из Вятских Полян, что в Кировской области, оставляет на гильзах симпатичную метку, которую в народе прозвали «улыбка Молота».

Почему Молота? Чтоб никто не догадался! Просто завод так называется.

Считается, что мыслить шаблонами обычно свойственно душным людям, у которых отсутствует творческое начало, инициатива, полет фантазии и всё такое.

На самом деле, жить и мыслить по шаблонам – вполне естественное состояние, позволяющее сэкономить кучу сил и времени.

Взять профессиональную деятельность. Криминалистическая тактика и методика, к примеру, не более, чем набор алгоритмов, т.е. тех же шаблонных действий, указывающих, что, как, и в каком порядке, в зависимости от вида преступления, необходимо предпринять для его раскрытия. Понятно, что каждый случай уникальный, но и общих моментов всегда хватает.

В итоге, посторонним лицам может показаться, что полиция зачастую лентяйничает и тянет за самую простую, лежащую на поверхности, ниточку, потому что не хочет работать по-настоящему.

Например, при исчезновении/убийстве ребёнка первым делом на причастность к преступлению проверяют родителей, при исчезновении взрослого человека – супруга (-у) или других близких родственников. Если эти лица действительно ни в чём не виноваты, то, естественно, такие мероприятия приводят их в ярость: ведь вместо того, чтобы искать злодея, полиция бесцельно тратит время.

На самом деле это не бесцельная трата времени, а не что иное, как те самые криминалистические шаблоны. Столетия борьбы с преступностью позволили выявить и закрепить определённые закономерности, следуя которым можно с минимальными затратами выйти на подозреваемого. И вот эти самые, написанные кровью, закономерности говорят, что очень много детей действительно становятся жертвами своих родителей, а многие супруги действительно приложили руку к пропаже своих вторых половинок. Поэтому, отрабатывать на причастность первым делом необходимо именно их.

Так что действовать по шаблонам на самом деле не плохо. Просто надо помнить, что они пригодны для большинства, но не для всех без исключения случаев. И вот когда такие редкие, выбивающиеся из общей массы, преступления происходят, необходимо быть начеку, чтобы вовремя их заметить и не попасть впросак.

После такого вступления хочу рассказать вам о… посёлке Октябрьский в Пермском крае. Неожиданно, да? Потом объясню.

Октябрьский расположен на юго-востоке края, граничит с Республикой Башкортостан и Свердловской областью. Ничем особо не примечателен. В его окрестностях есть пара заброшенных железнодорожных виадуков, куда можно приехать пофоткаться, ещё здесь выпекают вкусные бублики и продают классный мёд (Башкирия рядом!). А больше ничего интересного.

Уровень преступности здесь соответствует «средней температуре по больнице», и в плане криминала он бы ничем не выделялся, если бы не одно «но». Иногда местные такого отчебучат, что это попадает сразу в федеральные новости.

Из последнего громкого. Нападение со стрельбой на почтовую машину. Сейчас такие преступления «а-ля 90-е» большая редкость. По крайней мере у нас. Тот разбой ещё запомнился тем, что эксперта-баллиста на осмотр на вертолёте повезли. Генералу надо было срочно на место преступления попасть, вот и решил лететь, а чтоб керосин впустую не жечь, захватил с собой эксперта. Может где в Сибири или на Дальнем Востоке это норма, но мы обычно на осмотры на «Газельках» катаемся.

Дальше. После того, как пермский стрелок натворил делов в университете, подросток в Октябрьском районе принёс в школу ствол и попытался устроить нечто подобное. К счастью, ничего не получилось, но прозвучали опять на всю страну.

Прошлым летом в результате ссоры 16-летняя девочка в одних носках (вообще в одних носках и всё!) убежала от знакомого парня вдоль ж/д путей, он её догнал, забил камнями и поджёг. Спустя время она скончалась в больнице.

Буквально пару месяцев назад в частном доме убили всю семью, только маленького ребёнка пожалели. Уголовное дело ещё расследуется, поэтому подробности упущу.

То есть, злодеи Октябрьского живут по принципу «редко, да метко»!

А теперь, собственно, и основная история, которая соединит шаблоны мышления и посёлок Октябрьский.

В один из мартовских дней 2021 года на работу не вышла медсестра районной больницы. Коллеги немного подождали, затем решили позвонить. В ответ тишина. Раньше за женщиной такого не водилось, поэтому, спустя пару часов, забеспокоились уже не на шутку. Позвонили соседям, попросили сходить посмотреть, что и как в доме. Те пошли, увидели, что во дворе никого нет, дом стоит без света, двери не заперты. Зашли внутрь, и тут же, в сенях, увидели труп девочки. Это дочка хозяев, ей двенадцать лет было. Соседи, понятное дело, оттуда бегом. Вызвали полицию. Когда сотрудники проникли в дом, то, помимо девочки, обнаружили в коридоре сына (шестнадцать лет), а чуть дальше, в комнате, и хозяйку дома. Все погибли от множественных ударов твёрдым предметом по голове, как позже выяснилось, топором. Били с остервенением, нанеся явно больше ударов, чем нужно, чтобы лишить человека жизни. Особенно досталось парню: на лице живого места не было, просто кровавое месиво. Отец семейства пропал.

Опять, в который раз, в Октябрьский помчалось руководство главка, следственный комитет, уголовка, ПДН и т.п. От нас криминалисты и биологи поехали. К этому времени авиаотряд передали из МВД в Росгвардию, поэтому обошлись без вертолётов, погнали по старинке - на авто.

На месте преступления нашли множество следов рук, что логично, ведь дом жилой. Файлы с изображениями следов сразу, с колёс, пересылались нашим дактилоскопистам, а те их закидывали в федеральную базу. Результата ноль. Все следы оставлены членами семьи, чужих нет. Изъятую биологию, в том числе окровавленный топор, не дожидаясь конца осмотра, повезли в ДНК-лабораторию, в надежде, что генетика что-нибудь даст. Были ещё кровавые следы подошв обуви, но от них на этапе розыска пользы мало. Ещё, что из полезного нашими сделано: криминалист все двери, все оконные рамы, все замки, засовы, вообще всё на месте преступления осмотрел и с уверенностью сказал, что следов взлома либо криминального отпирания нет. По крайней мере визуально. То есть незаконного проникновения не было, все обнаруженные следы рук оставлены членами семьи, из которых все, кроме главы семейства, лежат с размозжёнными головами в доме. Сам хозяин пропал. Его объявили в розыск.

Пока эксперты своей работой занимались, опера шерстили посёлок вдоль и поперёк. У нас тогда рабочий канал в ТГ был, где сотрудники важной оперативной информацией обменивались. Сейчас за такое ай-ай-ай: с утечкой данных боремся! А раньше сплошь и рядом встречалось. Особенно для наружных нарядов (ППС, ДПС, ОВО) удобно было: они там ориентировками обменивались. Ну это, как обычно: хорошо работавшее старое запретили, ничего нового взамен не придумали.

Так вот, по мере того, как опера получали новые сведения, в этой группе онлайн менялись ориентировки на разыскиваемого злодея. Начиналось всё просто с ФИО и даты рождения, к примеру, «за совершение особо тяжкого преступления разыскивается Сергеев И.В., 11.07.1980 г.р., проживающий по адресу:….Преступник может быть вооружен. При задержании соблюдать меры личной безопасности». Затем, в течение дня стали появляться подробности: «может передвигаться на автомобиле Лада Ларгус, гос. номер…», далее «может находиться в г. Перми по адресу: ...», ещё позже: «может двигаться в направлении г. Екатеринбург». Я, честно, не знаю всей истории, как опера по посёлку бегали, но видно было, что целый день уголовка что-то роет и находит новую информацию.

По экспертной линии до самого вечера, к сожалению, никаких зацепок. Рабочий день постепенно подошёл к концу, не спеша собираемся домой и тут опять в ТГ-канале: «Всем нарядам! Разыскивается Сергеев С.И., 10.02.2005 г.р., может находиться в г. Пермь по адресу:… или направляться в г. Екатеринбург». Мы такие: «А это ещё что за персонаж нарисовался? Родственник что ли какой появился, которого найти срочно надо и опросить?».

Вначале не поняли. А потом ка-а-а-а-к поняли!!! В коридоре-то не сынок лежал, оказывается! А батя его! Просто мужчина он был невысокий и худощавой комплекции. И когда первые сотрудники прибыли на место преступления, то они по умолчанию решили, что это подросток.

Те самые шаблоны, о которых шла речь выше. Убита дочка, мать, и худощавый человек, у которого от головы практически ничего не осталось. А в семье есть подросток. Ещё один член семьи пропал. С выводом даже не задумывались: убийца – отец.

Конечно же всё осложнило, что труп отца был сильно изуродован: ни по лицу, ни по волосам, ни по зубам визуально невозможно было установить личность. Во-вторых, на месте преступления одежду полностью с него не снимали, поэтому на какие-то признаки, что тело принадлежит взрослому человеку, никто внимания обратить не смог. Тем более всё в крови. Вообще всё! В-третьих, соседи, хоть и толпились до приезда полиции у дома, но никто из них в здравом уме не пошёл смотреть место убийства. То есть те, кто мог бы заподозрить что-то неладное по одежде или иным приметам, трупы не видели (кроме тела девочки), а те, кто занимался осмотром, не были лично знакомы с жертвами, поэтому ничего не заподозрили.

Вскрылось всё это вечером при вскрытии (извините за каламбур). Судебно-медицинский эксперт понял, что труп не может принадлежать шестнадцатилетнему пацану, о чём и сообщил по команде.

Я потом с нашими ребятами, что на осмотр ездили, общался, они говорят, что вот было же, блин, какое-то чувство неправильности на осмотре. Это когда трупы ещё не увезли. Причём, знаете, на подсознательном уровне, когда есть какое-то тревожное ощущение, что-то гложет, а из-за чего и почему – поди догадайся. Ну, задним умом, мы все крепки. Причём, я здесь абсолютно без бравады говорю, мол, меня бы фиг на таком провели. Да нет, конечно, тоже бы первой мыслью было, что это сын лежит убитый, а батя в бегах. Потому что убивают обычно мужики, а не подростки.

Вот это и есть шаблон мышления, который верен в 99% случаев. А когда сталкиваешься с оставшимся 1%, то получается…Получается, что весь Пермский край в течение 12 часов искал человека, который всё это время находился на самом видном месте.

Бывает и так.

P.S. У нас в сообществе, кстати, есть как минимум один судебно-медицинский эксперт – товарищ @rubinzon. Так что, если у него будет время и желание, то было бы неплохо, чтобы он поведал, как, при отсутствии очевидных признаков, судмед может определить возраст человека. И часто ли случаются такие казусы, как у нас в Октябрьском.

P.P.S. После прошлого поста на меня обрушился шквал похвалы и пожеланий приступать к более крупным литературным формам! Спасибо, друзья! Мне действительно очень приятно слышать такое. Дальше – больше! В этот же день ещё и первый донат прилетел! На самом деле, это вдохновляет, что кто-то готов расстаться с деньгами ради твоей писанины! @user4708030, спасибо! Ты теперь записан у меня как Донателло! С таким тылом, как вы, мне, действительно, скоро придётся за книгу садиться! Ещё раз всех благодарю.

Ах, да, чуть не забыл! Парня через день поймали в Екатеринбурге. Вроде как цеплялись к нему в семье, поэтому и убил всех. Экспертиза потом признала его невменяемым, так что, чёрт его знает, что там действительно причиной стало. Сейчас лечится где-то.