Первый день моей практики прошел в праздном чаепитии. Все попытки куда-то сорваться, что-то сделать неизменно пресекались Вадимом Евгеньевичем – заведующим отделения, этого Богом, а главное правительством, забытого места.
— Ты не спеши, куда спешить? Ты пей чай.
Вадим Евгеньевич очень любил чай. Родственники содержащихся у нас пенсионеров об этом всегда прознавали и тащили все без разбору – черный, зеленый, дорогой и дешевый – целая полка была.
Второй день я провел уже рядом с теми, кому мы должны были помогать, серые палаты, желтые пятна на стенах и потолке и по восемь-десять бабушек в палатах. От чаепития с Евгеньевичем заблаговременно успел скрыться.
Первое ночное дежурство — и неожиданно цепкая хватка одной из постоялец при моем обходе.
— Саша, Сашенька!..
Имя подходило, но звала она явно не меня. Видя, что дело плохо, я побежал за высоким начальством, благо сегодня тут остались я, он да еще сторож в отцы годящийся нашим «клиенткам». На мой призыв заведующий лишь махнул рукой, не отвлекаясь от бумажек и большой, красивой кружки, стоящей рядом.
— Саша, — уже обессиленно шептала умирающая, а я все нервно посматривал на часы. – Саша…
Я упустил момент, когда рука, цепляющаяся за меня как за спасительный круг, вдруг ослабила хватку. Бабушка умерла. Заведующий не успел.
Вадим Евгеньевич очень любил пить чай.