joxer

Была еще вторая сходка. На ней мы условились, кто из нас должен помочь писать сочинения некоторым гимназисткам Мариинской женской гимназии. Не знаю почему, но письменный экзамен по русской словесности они держали вместе с нами.Переговоры с гимназистками вел Станишевский. Он принес список гимназисток, нуждавшихся в помощи. В списке было шесть имен.Мне поручили помочь гимназистке Богушевич. Я ее не знал и никогда не видел.

Сочинение мы писали в актовом зале. Каждый сидел за отдельным столиком - гимназисты слева, а гимназистки справа. По широкому проходу между гимназистками и нами прогуливались надзиратели. Они поглядывали, чтобы мы не передавали друг другу записок, промокашек и других подозрительных предметов.Все шесть гимназисток из списка Станишевского селя около прохода. Я старался угадать, которая из них Богушевич. Фамилия "Богушевич" вызывала представление о полной украинке. Одна из гимназисток была полная, с толстыми косами. Я решил, что это и есть Богушевич.

Вошел директор. Мы встали. Директор с треском распечатал плотный конверт, вынул из него бумагу с темой сочинения, присланной из учебного округа, взял мел и тщательно написал на доске: "Истинное просвещение соединяет нравственное развитие с умственным".

Тревожный гул прошел по залу - тема была гробовая.Мне нельзя было терять времени. Я тотчас начал писать конспект сочинения для Богушевич на узкой полоске бумаги.

Во время выпускных экзаменов нам разрешалось курить. Для этого мы поодиночке отпрашивались в курительную комнату в конце коридора. Там дежурил одряхлевший сторож Казимир - тот самый, что привел меня в приготовительный класс.

По дороге в курилку я свернул в тонкую трубку конспект и засунул его в мундштук папиросы. Я выкурил папиросу, а окурок положил на подоконник, на условленное место. Казимир ничего не заметил. Он сидел на стуле и жевал бутерброд.Моя задача была окончена. После меня в курилку пошел Литтауэр. Он бросил на окно свой окурок с конспектом, а из моего достал шпаргалку и, возвращаясь на место по проходу, подбросил ее на стол гимназистке Богушевич. После Литтауэра это же проделали Станишевский, Регамэ и еще двое гимназистов. Их работа требовала ловкости и верного глаза.Я уже начал писать свое сочинение, когда в зал возвратился Литтауэр. Я следил за ним. Мне хотелось посмотреть, как и кому он подбросит шпаргалку. Но он сделал это так быстро, что я ничего не заметил. Только по тому, как одна из гимназисток начала судорожно писать, я понял, что дело сделано и Богушевич спасена.

Но писать начала не гимназистка с толстыми косами, а совсем другая. Я видел только ее худенькую спину, перекрещенную полосками от парадного белого передника, и рыжеватые локоны на шее.На сочинение дали четыре часа. Большинство из нас окончило его раньше. Только гимназистки еще сидели, мучаясь, за столами.

Мы вышли в сад. В нем в этот день пело такое множество птиц, будто они собирались здесь со всего Киева.В саду чуть не вспыхнула ссора между Литтауэром и Станишевским. Литтауэр сказал, что Станишевский бездарно устроил всю эту помощь гимназисткам. Станишевский вскипел. Он сиял от успеха своего предприятия и ожидал славы, а не критики.

- В чем дело? - спросил он Литтауэра задиристым тоном, не предвещавшим ничего хорошего.

-А в том, что нам ни на какого черта не надо было знать фамилии гимназисток, которым мы пишем. Шесть гимназисток - шесть шпаргалок. Любую шпаргалку получает любая гимназистка. Зачем мне знать, что я пишу для Богушевич или Яворской? Не все ли мне равно! Это только осложнило дело, когда мы подбрасывали шпаргалки.

-- Боже мой! - Станишевский горестно покачал головой.-Ты форменный кретин! У тебя нет никакого полета фантазии. Так знай, что я сделал это нарочно.

- Зачем?

- Мне это показалось ин-те-рес-нее! - веско ответил Станишевский.Может быть, на этой почве вспыхнет между спасителем и спасенной жгучая любовь! Ты об этом подумал?

- Нет.

- Ну и балда! - отрезал Станишевский.- А теперь - к Франсуа. Есть мороженое.

*На следующее утро Лиза сняла со стен иконы и поставила их на окна. На воротах нашего дома дворник Игнатий нарисовал мелом большой крест. Потом он запер ворота и калитку, и мы очутились как в крепости.

Мама сказала, что в городе начался еврейский погром. "По приказу из Петербурга",-добавила она. А Лиза шепотом сообщила, что уже громят дома на Васильковской улице и погром приближается к нам.

Маркович ушел вместе с Бореи. Маркович надел сапоги, а студенческую тужурку стянул ремнем. Мама не хотела отпускать Борю, но отец прикрикнул на нее. Тогда она перекрестила Борю, поцеловала и отпустила. Все время, пока Боря спускался с Марковичем но лестнице, она просила Марковича, чтобы он смотрел за Борей.

- Куда они ушли? - спросил я отца.

- В студенческую боевую дружину. Защищать евреев. Вслед за Борей и Марковичем ушел и отец. Мы с Димой весь день слонялись по двору. В полдень мы услышали выстрелы. Потом выстрелы стали чаще. На Васильковской начался пожар. У нас во дворе падали хлопья сгоревшей бумаги.Днем отец привел растерянную старушку еврейку со сползшим с седой головы платком. Она вела за руку безмолвного мальчика. Это была мать знакомого доктора. Мама позвала Игнатия, вышла к нему на кухню и дала ему десять рублей. Но Игнатий отдал маме деньги и сказал:

- У меня самого в дворницкой сидит портной Мендель со всем семейством. Поглядывайте лучше, чтобы Задорожная не заметила.Перед вечером к нашим воротам подошел низенький парень в черном картузе. Мокрый кок торчал из-под его картуза. Весь подбородок был облеплен шелухой от семечек.За парнем осторожно шагал высокий бритый старик в коротких брючках и канотье, за ним - вертлявый человек без шапки, с заплывшими глазками и тучная старуха в теплой шали, а за ней - несколько вороватого вида молодых людей. Торговку эту мы часто видели раньше на Галицком базаре. Сейчас она несла пустой новый мешок.

- Отчиняй! - крикнул парень и стукнул в калитку ломом.Из дворницкой вышел Игнатий.

- Жиды есть? - спросил его парень.

- Такие, как ты,- лениво ответил Игнатий.

- Жидов ховаете? - крикнул парень и затряс калитку.- Мы в полной известности. Отчиняй.

- Вот попрошу сюда полковника Задорожного,- пригрозил Игнатий,- он с тобой поговорит по-своему.

- Плевал я на иерусалимских полковников! Мы из твоего полковника сделаем юшку!

Тогда мадам Задорожная, подслушивавшая этот разговор из флигеля, не выдержала. Она промчалась, как разъяренная курица, через двор. Рукава ее черного халата развевались и хлопали.

- Хам! - крикнула она и плюнула через решетчатую калитку в лицо парню.Как ты смеешь оскорблять офицера императорской армии? Босяк! Василий! завизжала она.- Иди сюда, маруда!Из флигеля выскочил оторопевший денщик. Он подхватил у сарая топор и побежал к калитке. Парень отскочил и побежал вдоль улицы, оглядываясь на денщика. Спутники его засеменили за ним. Денщик пригрозил парню топором.

- Новости! - сказала мадам Задорожная, запахивая халат и возвращаясь во флигель.- Каждый хам будет выдавать себя за истинно русского! Нет, извините! Имейте в виду, что этот номер никому не пройдет!

Так неожиданно жена черносотенца отвела от нашего дома громил. Взрослые потом долго посмеивались над этим.

*Перед экзаменами в саду была устроена сходка. На нее созвали всех гимназистов нашего класса, кроме евреев. Евреи об этой сходке ничего не должны были знать.

На сходке было решено, что лучшие ученики из русских и поляков должны на экзаменах хотя бы по одному предмету схватить четверку, чтобы не получить золотой медали. Мы решили отдать все золотые медали евреям. Без этих медалей их не принимали в университет.

Мы поклялись сохранить это решение в тайне. К чести нашего класса, мы не проговорились об этом ни тогда, ни после, когда были уже студентами университета. Сейчас я нарушаю эту клятву, потому что почти никого из моих товарищей по гимназии не осталось в живых.

Сегодня я вам расскажу про азербайджанские свадьбы.

Свадьба для азербайджанца - это больше чем свадьба. Для нас свадьба, это некое "три в одном": поход в ресторан, живой концерт и  демонстрация благосостояния.

Если учесть, что среднестатистический азербайджанец редко ходит по ресторанам и ещё  реже на концерты, то можете представить каким событием для него является свадьба.

Свадьбы у нас происходят не как у вас, в ресторанах и кафе, а в построенных специально для этой цели  "Дворцах веселья/радости", которых в наших городах тысячи.

Помните в "Матрице" Морфеус говорит: "есть поля, Нео, бескрайние поля, там люди даже не рождаются, нас выращивают" - так вот у нас в Баку есть целые улицы застроенные такими вот однотипными дворцами веселья.

А какие у них прекрасные названия: "Неолит", "Колизей", "Шах", "Белая роза", "Жёлтая невеста" и тд.и тп.

А ведь всего каких-то сорок лет назад, этого пафоса и понтов и в помине не было. Свадьбы игрались либо дома любо во дворах. Если во дворе были деревья, то столы накрывали под ними, если нет, то  разбивали брезентовый шатёр(вернее два шатра-в одном из них ели, пили и произносили здравницы, а во втором слушали музыку или танцевали). Свадьбы были обычно раздельные. Мужская свадьба игралась в один день, женская в другой.Еду готовили либо  дома либо прямо во дворе на костре.Не было никаких назойливых официантов, левого тамады, неспособного запомнить имён жениха и невесты, не нужно было есть под прицелами видео- камер, тщетно пытаясь вспомнить в какой руке нужно держать нож и вилку. Всё было скромно, но душевно.И самое главное-на свадьбах можно было беседовать, а не пытаться перекричать дурную музыку и безголосых певцов. Детей на свадьбы не пускали и они, проделав дырку в брезенте, наблюдали за всем происходящим снаружи. За порядком следил распорядитель-аксакал "sərpayı" вооружённый палочкой, который гонял детишек и разводил подвыпивших и готовых подраться гостей.

Итак, совершив краткий экскурс в прошлое, возвращаемся в настоящее.

По старой традиции на своей свадьбе жених и невеста обязаны хотя бы раз станцевать и тогда, как гласит древнее  поверье, наступит дешевизна(каждый год в Азербайджане играется тысячи  свадеб, а дешевизна всё никак не наступает-либо танцуют женихи и невесты как-то не правильно, либо примета при капитализме больше не работает).

Плата за человеко-место в наших "домах радости" варьирует от 20-ти до 100-а евро. Сначала хозяину заведения выплачивается некий аванс, а после окончания свадьбы и вся остальная сумма. Бывают случаи, когда свадьба получается провальной в финансовом отношение и тогда жениха и невесту, совсем ещё недавно услужливые и дружелюбные работники "Дворца Радости", берут в "заложники" до выплаты их родственниками оставшейся суммы.

У нас не приняты подарки молодожёнам, мы азербайджанцы дарим жениху и невесте самое ценное что у нас есть, а именно деньги. Раньше сбором денег занимался некий родственник или близкий друг, который всё записывал в общую тетрадь, сейчас эту роль выполняет тумбочка с прорезью(нечто среднее между почтовым ящиком и урной для сбора бюллетеней для голосования). Пишешь в открытке сумму которую ты подарил, своё имя, кладёшь ден.знаки в конверт и кидаешь в ящик жениха или невесты.

Свадьбы наши ныне делятся на три категории: алкогольные, безалкогольные и полуалкогольные. Безалкогольные свадьбы обычно устраивают правоверные мусульмане, которые  посреди свадьбы ещё и умудряются помолиться в центре банкетного зала. Полуалкогольные свадьбы, это нечто похожее на безалкогольные свадьбы времён антиалкогольной компании Горбачёва, когда спиртное разносилось в бутылках из под лимонада и минеральной воды.

Ну а что такое  алкогольная свадьбы, я пожалуй вам объяснять не стану.