Как родезийская САС проверяла на вшивость родезийский генштаб
Помимо Роберта Маккензи, в родезийской САС был еще один офицер, чье имя все – от солдата до командира части – произносили с нескрываемым уважением. Он участвовал во множестве операций, был награжден высшими орденами Родезии, неоднократно рисковал жизнью – в общем, его вклад в войну против террористов было трудно переоценить. Его звали Колин Уиллис.
Уроженец Северной Родезии (позже Замбия) он был вынужден еще в юном возрасте уехать из страны по причинам политического характера.
После того как Замбии была дарована независимость, в стране практически немедленно возник культ личности нового президента Кеннета Каунды. Как-то раз, проходя с друзьями по улице Лусаки Колин смеха ради, подошел к плакату с изображением президента и нарисовал на нем усы.
Полицейские, однако, расценили эту шутку как политическое преступление и арестовали Колина. После месячной отсидки, его выслали из страны, объявив, что он является нежелательным элементом, и, предупредив, что если он появится на территории Замбии, то немедленно будет приговорен к длительному сроку. Колину пришлось перебраться в Родезию.
Справедливости ради стоит отметить, что Уиллис потом неоднократно проникал на территорию Замбии – уже в составе САС; в частности во время операции "Игральные кости", когда оперативники САС за четыре дня взорвали 10 мостов на территории Замбии, что едва не привело к параличу и без того нестабильной экономики страны.
В Родезии Уиллис поступил на службу в вооруженные силы. Отслужив некоторое время в пехоте, он подал заявление в САС и практически прошел жесткий отбор в эту элитную часть.
Практически – потому что во время прохождения парашютной подготовки (де-факто Уиллис уже был САСовцем, ему необходимо было совершить определенное количество прыжков и дождаться приказа о зачислении), Колин решил, что карьера офицера выгляди немного интереснее, чем карьера просто солдата.
Он подал заявление в пехотное училище в Гвело и через 13 месяцев успешно его закончил, заняв по сумме балов третье место. Однако сразу возвратиться в САС в качестве офицера он не мог – одним из основных требований командования САС было то, что офицер, желающий служить в САС, обязан был до этого отслужить минимум два года в регулярных частях.
В результате Уиллис получил назначение в Родезийскую легкую пехоту (РЛИ), где провел четыре года. За мужество и успешное выполнение операций он был награжден Бронзовым Крестом Родезии, третьей по старшинству военной наградой страны. После этого его перевели обратно в пехотное училище, на должность инструктора.
Для офицера, мечтающего о карьере, это было то, что надо. Как правило, после успешной службы в училище, офицер переводился в штаб армии. В этом были свои плюсы: больший денежный оклад, большая ответственность, участие в планировании операций…но с точки зрения Колина там был один серьезный минус – неучастие в боевых действиях.
А на дворе стояла середина 1977 года, война была в разгаре, и Колину более всего хотелось принимать непосредственное участие в боевых операциях. И если бы он служил в САС…
Поэтому Уиллис пришел на прием к командиру САС майору Брайану Робинсону и честно рассказал о своем желании. По счастью, Робинсон также хотел видеть Уиллиса в составе своего подразделения. Однако Робинсон предупредил Уиллиса, что ему придется пройти еще один отборочный курс САС. Не сказать, чтобы Колина это повергло в изумление, но он все же был удивлен тем фактом, что, успешно пройдя один отборочный курс, ему предлагается пройти его еще раз.
Увы, пояснил Робинсон, у САС есть свои правила – в частности, для офицеров со "стороны2. Эти правила не распространялись на опытных сержантов САС, которые за время службы приобрели достаточный опыт и были произведены в офицеры, что называется, на поле боя.
Но те офицеры, кто приходил в САС из РЛИ, из пехоты или других частей обязаны были пройти жесткий отбор. При этом предыдущий опыт не имел значения – в ходе отбора кандидат не только подтверждал свою готовность быть в рядах САС, но и приобретал необходимые навыки для того, чтобы командовать оперативниками спецназа, поскольку операции САС отличались от обычных армейских.
Если для рядовых солдат, желавших носить бежевый берет, отборочный курс был предельно жестким, то для офицеров он был тяжел вдвойне – они были должны уметь не только выдержать отбор, но и принимать командные решения. Одним из этапов отбора был долгий марш по пересеченной местности – в конце марша все падали с ног от усталости: и вчерашние школьники, подавшие заявления о желании служить в САС, и солдаты других частей, решившие себя попробовать в спецназе, и кандидаты на офицерские должности.
Чудовищная усталость уравняла всех – вот только Колин и два его товарища-офицера обнаружили, что, несмотря на свое состояние, они должны принимать командование, разрабатывать планы, действовать согласно вводным от инструкторов и трезво оценивать как ситуацию, так и качества подчиненных.
Команда инструкторов САС под началом капитана Роба Джонстона была заинтересована в том, чтобы отбор был максимально приближен к реальности. Под конец этапа тройке офицеров-кандидатов была поставлена задача – тайно произвести разведку центрального склада вооружений в казармах Лливелин в Булавайо.
Этот склад снабжал вооружением и снаряжением две провинции – Матабелеленд и Мидленд.
Пару дней спустя, три офицера, загримированные и переодетые африканцами, с резаками в руках подошли к забору, окружавшему склад, и начали приводить в порядок заросшие разнотравьем участки. Африканец, работающий у дороги – явление в Родезии настолько привычное, что на него обращают внимания не больше чем на птицу, купающуюся в пыли. Естественно, что трое белых охранников у ворот склада, не удостоили вниманием троих каффиров, методично срезающих траву и обрубающих кустарник.
На следующий день «африканцы» снова появились у забора – они внимательно изучали расположение склада, схемы охраны, интервалы часовых и уязвимые места. Через два дня «африканцы» вернулись в Солсбери, где представили рапорта о том, как можно проникнуть на территорию склада и уйти из него, а позже, построив модель, показали инструкторам практически, как это можно сделать.
Колин Уиллис был обрадован – в пехотном училище подобных задач не было и он, столкнувшись с такой интересной проблемой впервые, убедительно ее решил, доказав инструкторам (каждый из которых был ветераном) что находчивый ум способен на многое. Он еще не подозревал, что подобные методы в САС были привычным делом, как не подозревал и еще кое о чем...
После 24-часового непрерывного заключительного этапа, призванного проверить выносливость и физическое состояние кандидатов, тройку офицеров вызвал к себе капитан Джонстон: "Ну что ж, вы произвели разведку. Это хорошо. А теперь вперед – подорвите склад".
Один из троих офицеров, которого назначили ответственным за операцию, решил, что не сможет быть командиром, и отказался. Тем самым он автоматически снимался с курса отбора и отбывал в другую часть. Так что Колин Уиллис волей-неволей оказался за старшего. Теперь ему предстояло применить на практике все знания и навыки, полученные в классах и в поле.
Война в Родезии была в самом разгаре, и, естественно, что центральный склад вооружений являлся вожделенной мишенью для террористов. Это понимали и в Охранных частях. Склад был окружен забором из колючей проволоки, по периметру стояли вышки с часовыми, а с наступлением темноты включались прожектора. Охраняли склад белые военнослужащие из Охранного корпуса. Колин и его команда понимали, что у них права на ошибку нет – если их ловят, то это означает моментальное снятие с отбора.
Чтобы усложнить задание, Роб Джонстон известил коменданта казарм Лливелин о готовящейся «диверсии». Более того, об этом было сообщено офицеру, который заступал на дежурство в ночь «нападения» диверсантов. Главный оружейник склада по просьбе коменданта снял ударники с оружия, которое предназначалось караульным. Самим караульным, однако, о готовящейся акции сообщено не было.
Ночью штурмовая группа САС незаметно подобралась к складу. Диверсанты были одеты в полувоенные рубашки и брюки цвета хаки, а их лица были густо намазаны камуфлирующим черным кремом. Группа обнаружила слепое пятно между двумя караульными вышками, куда не проникал свет прожекторов, и устроилась там. Улучив момент, Колин Уиллис и второй офицер, Мак Макинтош, проделали проход в проволочном заграждении.
Убедившись, что никто не заметил проникновения на объект, диверсанты осторожно направились к караульному помещению, готовые моментально обезоружить часового. Но у караулки никого не было – что, естественно, заставило диверсантов с облегчением вздохнуть.
В самом же караульном помещении находились начальник караула, его заместитель и отдыхающие часовые. Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появились двое "африканцев", одетые в хаки, униформу террористов. Ошеломленные таким внезапным нападением, часовые не успели ничего предпринять – в руках у "террористов" находились "Узи" с глушителями, угрожающе направленные на солдат. Ни один из двадцати человек не предпринял попытку хотя бы потянуться за своим оружием. Террористы согнали всех в маленькое подсобное помещение и заперли там.
Причем караульные были в полной уверенности, что перед ними находятся боевики ЗИПРА (вооруженное крыло партии ЗАПУ, фракции Джошуа Нкомо) – никто не признал в нападавших белых. Потом Колин направился посмотреть, что делает дежурный по складу. Увидев, что именно он делает, Колин непритворно огорчился – дежурный сержант мирно спал, накрыв лицо фуражкой и водрузив ноги на стол.
Прицелившись, Уиллис от души пнул дежурного, и тот слетел на пол. По лицу очнувшегося сержанта было видно, что он вообще не представляет, что вокруг происходит. Его заперли вместе с остальными. После этого Макинтош открыл главные ворота и впустил основную группу диверсантов, тех, кто вместе с ним проходил отборочный курс САС.
Тем временем Уиллис с помощью жестов и "Узи" убедил начальника караула отозвать с вышек всех часовых – что тот с готовностью и выполнил. Каждого спустившегося встречали "террористы" и немедленно отбирали оружие. Таким образом было выведено из строя семь часовых. Восьмого обнаружили в траве у вышки – он крепко спал.
Всех часовых и начальника караула диверсанты привязали к одной из вышек. Солдаты с тихим ужасом наблюдали, как по территории склада бесшумно снуют черные силуэты, закладывая взрывчатку в заранее выбранные места. Кричать пленники не могли – "террористы" позаботились о должном количестве кляпов. Но ни взрывов, ни автоматных очередей все не было, и постепенно до пленников дошло, что нападавшие возможно и не террористы.
Будь САСовцы боевиками ЗИПРА или ЗАНЛА – то склад был бы уничтожен, что в военное время имело бы за собой катастрофические последствия. Диверсанты наглядно продемонстрировали крайне запущенное состояние охраны склада, ну и, конечно, свои боевые навыки.
Утром комендант казарм пребывал в мрачном расположении духа. Вверенному имуществу был причинен ущерб (на сумму в 400 долларов), а сознание того, что на территорию может пробраться кто угодно повергло его и вовсе в чёрную меланхолию. Куда более мрачным было настроение часовых – всей смене объявили 10 суток ареста за пренебрежение обязанностями, а незадачливому часовому, который заснул на посту – все 20.
Колину Уиллису, Маку Макинтошу и остальным бойцам, принимавшим участие в налете на склад, было объявлено, что они прошли курс отбора в САС и зачислены в ряды подразделения.
Еще одним результатом ночного визита стало то, что в будущем каждый раз при посещении военнослужащими САС казарм Лливелин, на территории объявлялся усиленный режим несения службы. Даже военные полицейские, которые несли службу на КПП казарм, и в обычное время были вооружены только пистолетами, на время визита САС были вооружены до зубов и внимательно следили за передвижением гостей по территории.
На этом, однако, приключения Уиллиса не закончились. Вскоре ему поручили новое задание, по своей дерзости превосходящее все операции, которые до этого проводились САС.
К началу 1977 года правительство Родезии пришло к выводу о необходимости создания Объединенного оперативного командования (КОМОПС). Он было учреждено указом премьер-министра и приказом командующего вооруженными силами Родезии в марте 1977 года.
Возглавил КОМОПС бывший командующий сухопутными войсками Родезии генерал Питер Уоллс, бывший командир батальона САС Родезии, бывший комбат 1 РЛИ и кавалер множества орденов. Штаб КОМОПС размещался в Милтон-комплексе в самом центре Солсбери.
Это здание без преувеличения являлось самым важным на всей территории страны – нервный центр всех вооруженных сил. И естественно самым охраняемым.
Поэтому как-то в разговоре, офицер из личной охраны премьер-министра начал хвастаться этим обстоятельством перед заместителем командира САС майором Миком Грэмом. По его словам, никто не смог бы пробраться в здание незамеченным или же попытаться обмануть охрану КОМОПС.
Несмотря на заверения Грэма, что САСовцам подобная задача была бы по плечу, его собеседник стоял на своём. Никто, заявил он, даже оперативник САС, не способен преодолеть нашу охрану.
Вернувшись в расположение, Грэм задумался. Упускать такой вызов было никак нельзя. Девизом САС являлось "Кто рискует - побеждает" ("Who Dares Wins") и позволить каким-то охранникам, пусть даже и отвечающим за безопасность первого лица, поставить под сомнение боеспособность самой элитной части страны – нет, подобного Грэм допустить не мог.
В итоге, когда капитан Уиллис вернулся в расположение части после одной из командировок в буш, его вызвал Грэм и приказал проникнуть в КОМОПС. Колин понял, что это задание ставит своей целью не только проверку системы безопасности Милтон-комплекса, но и проверку личных качеств офицера – его инициативность и находчивость, поскольку Колину предстояло работать одному.
Через пару дней Колин вошел в Милтон-комплекс и направился в сектор, где располагалась администрация премьер-министра. Он был одет в штатское, а в руке нес атташе-кейс, набитый пластиковой взрывчаткой.
Подойдя к посту охраны, он поздоровался с охранником:
– Доброе утро. Я прибыл на встречу с мистером Митчеллом, из администрации премьер-министра, он меня ожидает.
Колин внутренне нервничал и старался это скрыть под маской делового человека, спешащего на важную встречу. Он намеренно построил фразу так, чтобы не объявлять ни о цели своего визита, ни назвать своего имени при этом.
- День добрый, - поприветствовал его охранник. – Пожалуйста, заполните регистрационную форму!
Колин взял бланк и, не долго думая, вписал туда "Мистер Уильямс, по конфиденциальному вопросу".
Удовлетворенный охранник проводил Колина к лестнице, ведущей на второй этаж. Там, Колин, притворившись, что знает, куда ему идти, кивком головы отпустил охранника. Тот кивнул в ответ и направился обратно, на свой пост у входа. Уиллис между тем, с чемоданом взрывчатки в руке, пошел по коридорам Администрации с таким видом, будто он здесь был неоднократно, хотя на самом деле попал сюда впервые. По пути ему встретился какой-то чиновник, и Колин, как бы невзначай, уточнил у него дорогу к Управлению КОМОПС.
Поблагодарив служащего, и дождавшись пока тот зайдет в свой кабинет, Уиллис немедленно зашел в ближайший туалет и заперся в кабинке.
Ну что ж, подумал он, удача на моей стороне, пока все идет настолько хорошо, что даже не верится. Колин знал, что в администрации премьера нет никого по фамилии Митчелл. Как выражались в казарме, он «отлил мощную пулю», и охрана на это купилась. Более того, охрана даже не почесалась спросить у Колина документы или проверить содержимое атташе-кейса. Вот вам и хваленая безопасность, хмыкнул офицер про себя.
Тем не менее, он знал, что пока он смог только проникнуть в здание – а ведь предстояло еще устроить "диверсию". К тому же, некоторым служащим КОМОПС было известно, что Колин Уиллис является офицером САС, и его прогулки по коридорам могли вызвать подозрения.
Поначалу он решил просидеть в кабинке до вечера, но позже передумал. Если охрана Милтон-комплекса и впрямь была такой вышколенной, как хвастался охранник премьера, то они поневоле должны заметить, что не все посетители вышли – достаточно было просто сверить списки расписавшихся на входе и на выходе.
В этом случае они запросто могли начать обыскивать здание – чего Уиллису по понятным причинам не хотелось. Поэтому он решил уйти и вернуться в здание вечером, когда основная часть служащих уйдет.
Колин осторожно выглянул из туалета. Убедившись, что в коридоре никого нет, он спокойно вышел, прошел к лестнице и направился к посту охраны. Расписавшись в книге посетителей, он помахал рукой охраннику, улыбнулся и покинул здание – до вечера.
Дома он снарядил свой чемоданчик еще раз – теперь в атташе-кейсе покоились 10 килограммов пластиковой взрывчатки, детонаторы Cordtex, часовой механизм, ножовка и еще ряд инструментов, необходимых для порядочного подрывника.
В 19:00, когда основная часть служащих покинула Милтон, и в здании оставались только дежурные офицеры, Колин снова вошел в комплекс. На этот раз на посту был новый охранник, но Колина это не смутило. Он подготовил новую, более убедительную легенду, и к тому же чувствовал себя гораздо более уверенно. Одет он был по-прежнему в гражданское, но под мышкой, в кобуре, покоился пистолет – просто на всякий случай.
В качестве документа Колин показал охраннику карточку с изображением вертолета. Эту карточку Уиллису дал его приятель и коллега по САС американец Роберт Макензи. В свое время он воевал во Вьетнаме и после увольнения из рядов американских вооруженных сил, получил ее в качестве документа, удостоверяющего что ее предъявитель является ветераном боевых действий во Вьетнаме.
Охранник не заметил, что на карточке было проставлено имя Макензи, также как и не заметил того, что Уиллис расписался в книге посетителей как "Капитан М.У.Габе", именем подозрительно похожим на лидера боевиков ЗАНЛА Роберта Мугабе. Проинформировав охранника, что он направляется в КОМОПС, Уиллис направился по лестнице, избежав разговора со скучающим дежурным.
Коридоры здания были пусты и Колин без проблем подошел к дверям КОМОПС. Дверь была закрыта, а на окнах были установлены решетки. Ножовку Колин захватил именно на этот случай, но пока решил ее не применять. Размышляя, как именно ему проникнуть внутрь сектора, Уиллис на всякий случай нажал на ручку двери. И дверь открылась – она была не заперта. Изумленный офицер зашел внутрь, в небольшую приемную, и обнаружил, что она пуста.
В приемной была еще одна дверь – Уиллис здраво предположил, что она ведет в собственно святая святых КОМОПС. Но на ней не было ни ручки, ни замка, поэтому Колин решил, что она, вероятно, открывается по какому-то сигналу изнутри.
Вот на подобное препятствие Уиллис не рассчитывал. Он задумался, как его преодолеть и внезапно услышал шаги в коридоре, по направлению к основной двери. Капитан едва успел забраться под единственный стол, стоящий в приемной, как дверь распахнулась, и в помещение вошел человек. Уиллису из его положения видны были форменные брюки и армейские ботинки. Человек подошел к столу, под которым прятался Уиллис, остановился и его рука нырнула под столешницу...
Как вспоминал впоследствии капитан Уиллис, его единственной мыслью было то, что еще полминуты – и сердце в буквальном смысле выскочит из груди. Оно грохотало как поезд, и Колин решил, что, всё, ему конец, игра окончена, арест и позор. Но рука военнослужащего остановилась в каких-то сантиметрах от головы Уиллиса. Скосив глаза он увидел, как пальцы офицера КОМОПС нащупали спрятанную в столешнице кнопку, нажали ее – и внутренняя дверь с тихим жужжанием открылась. Колин испытал моментальное облегчение напополам с радостью – проблема была решена. Из-под стола он видел, как офицер вошел в дверь и закрыл ее за собой. Выждав некоторое время, Уиллис нажал кнопку, поспешно выбрался из-под стола и осторожно вошел в открытую дверь...
Внутри никого не было. Следующие полтора часа Уиллис провел, "минируя"помещения. Он закладывал взрывчатку во все удобные места – правда, без детонаторов. Он "заминировал" кабинет генерала Питера Уоллса, кабинет комиссара полиции, а также художественно (насколько позволял вкус) разложил заряды в кабинете начальника отдела психологических операций – чтобы последнему было над чем подумать.
В кабинете полицейского комиссара Уиллис увидел лежавшие на столе карты, на которых были изображены пути проникновения боевиков ЗАНЛА в Родезию. Недолго думая, Уиллис сгреб карты и запихнул их в атташе-кейс. Также на столе у комиссара лежал красивый серебряный нож для вскрытия конвертов – Колин прихватил и его, в качестве сувенира, а также еще несколько вещиц.
Заглянув в комнату дежурного офицера, Уиллис увидел лежавшие на кушетке берет и портфель. Колин прихватил пистолет дежурного в качестве трофея, а под берет аккуратно положил заряд взрывчатки. В заключение Уиллис "заминировал" оружейную комнату КОМОПС и решил, что его задача на этом выполнена. Он без проблем выбрался из КОМОПС и направился к выходу из здания. Пожелав охраннику спокойной ночи, Уиллис вышел на воздух и поехал в расположение части.
Наутро грянул скандал – пришедшие с утра служащие обнаружили, что ночью неизвестный побывал в самом центре управления военной машиной Родезии и заминировал все, что только можно. Не говоря уже о том, что пропали документы!!!
Документы позже были возвращены – как и пистолет, изъятый Колином у незадачливого дежурного.
Но вот сувениры, несмотря на протесты представителей полиции, остались у САС – сразу же по прибытии в часть, Уиллис под общий хохот коллег, сказал, что КОМОПС любезно согласилась предоставить эти безделушки для неофициального музея САС, куда их с помпой и поместили.
Когда утих первый гром, в расположение САС явились представители охраны КОМОПС и вежливо попросили майора Грэма разрешить им побеседовать с военнослужащим или военнослужащими, которые "убедительно продемонстрировали высокие профессиональные качества оперативника специального подразделения". После этого капитан Уиллис несколько часов разговаривал с главой управления охраны КОМОПС, объясняя слабые места в системе безопасности.
Как неохотно признал начальник охраны, в тот злосчастный вечер дежурные отлучились в другое крыло здания – там один из коллег, увольнявшийся по окончании контракта, устроил прощальную вечеринку. Но вообще-то, по его словам, охрана Милтон-комплекса ревностно исполняет свои обязанности. Колин выслушал офицера и вежливо указал на то, что охрана самого важного здания страны тем не менее оставляет желать лучшего.
После этого Уиллис детально рассказал, что, как и где. В итоге, шеф отдела безопасности согласился с доводами офицера, что будь Уиллис террористом, то он без проблем мог бы уничтожить премьер-министра.
Что касается охранников, то смена, дежурившая в ту ночь, была уволена, на офицеров наложили дисциплинарные взыскания, а сама система безопасности, после бесед шефа охраны с Уиллисом была полностью изменена в лучшую сторону.
Через некоторое время после "атаки на КОМОПС", как ее назвали в САС, оперативники обнаружили еще одну вещь. Теперь каждый раз, когда офицер САС прибывал с докладом в КОМОПС и сообщал о своем прибытии на первый пост охраны, его в обязательном порядке сопровождали два охранника, следовавшие за ним, куда бы он ни направлялся.
