Напоминаю, что вся эта история посвящена моему путешествию в январе 2018 года. С тех пор что-то могло измениться.
Ссылка на прошлый день: Дикое путешествие по Греции. ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ. Лучше гор могут быть только горы…
Ночь прошла на удивление спокойно, не было ветра или дождя, я не скатывался со склона и не сползал с пенки. Так как спать мне теперь приходится по 12 часов и даже чуть более (именно столько сейчас в Греции длится темный период суток), то ночью я часто просыпаюсь. В этот раз провел ночное время с пользой, написал предыдущий пост. В четыре утра меня разбудили монастырские колокола, очевидно, зазывая монахов на полунощницу и братский молебен. За колоколами запели петухи. Я уснул снова, но через пару часов колокола стали звонить опять, теперь, наверное, к литургии. Когда уже совсем рассвело, я нехотя выбрался из своего спальника (в нем настолько тепло, что совершенно не хочется покидать его утром). Светило солнце, было достаточно тепло, и я решил хотя бы немного подсушить тент, который снаружи за ночь совершенно высох, а вот изнутри был весьма влажный. Перевернув его мокрой стороной кверху, я занялся приготовлением чая.
После завтрака я не торопясь собрал свой лагерь и отправился в ближайший монастырь, которым оказался женский монастырь Варвары-Руссану. В монастырь святого Николая я решил уже не возвращаться. Дойдя до монастыря я с огорчением обнаружил, что по средам он закрыт. Пришлось продолжать путь дальше.
Вообще, Метеоры представляют из себя не единый монастырь, а систему келий, каждая скала имеет своих насельников и свое управление, что роднит Метеоры с Афоном. Монашеская жизнь проходит в монастырях постоянно, но приемные дни и часы у всех монастырей разные. Не спеша я поднялся в гору и оказался возле монастыря святого Варлаама. На парковке возле монастыря стояли туристические автобусы, работали многочисленные лавки с сувенирами. Оказавшись в монастыре, я встретил билетера, который сообщил мне, что вход в монастырь стоит 3€, 3€ на каждый монастырь! Скрепя сердце, я отдал эти деньги, оставил там же свой рюкзак и отправился в монастырский музей.
Музей был весьма хорош. Экспозиция музея устроена очень продуманно и со вкусом. Первая стена и расположенная напротив витрина рассказывали об истории монастыря. Монастырь этот был основан аэрогриль аж в конце 14 века, а его представители далее даже присутствовали на Большом Московском Соборе! (Отсюда у монастыря большая коллекция русских икон). На второй стене были изображены сцены из жизни монастыря. Первая картина показывала скромную монастырскую трапезу, на второй картине была изображена литургия, причем для пущего правдоподобия спереди стоял стол с литургическими сосудами, что изображала третья картина, я не запомнил. Сверхреалистичность прорисовки деталей и выбор красок напомнили мне об иеговистских книжках про райскую жизнь. К сожалению, в музее нельзя было фотографировать. Третья стена была посвящена истории книжного дела, в конце этой витрины сидел манекен монаха-книгописца, но выглядел он настолько живо, что столкнувшись с ним, я испугался. Следующая часть экспозиции демонстрировала церковное облачение и утварь, но и тут ее создатели оказались весьма изобретательны. В витринах стояли безголовые манекены в священнических и епископских одеждах, некоторые из них воздели руки горе, как бы в молитве, другие же в своих искусственных руках держали кресты, кадила и архиерейские жезлы. Безголовый дьякон держал пустой потир перед безголовым архиереем. Признаться, зрелище безголового духовенства производило удручающее зрелище. Окончив с музеем, я направился в монастырский храм, весьма небольшой, зато целиком расписанный древними фресками.
После монастыря святого Варлаама я направился дальше вверх по горе в монастырь Преображения Господня. Это самый крупный монастырь Горы, оттого его еще называют Великие Метеоры. Достигнув монастыря, я беспрепятственно попал на его территорию, но, поднявшись на саму скалу, обнаружил, что по средам он не работает. Я вернулся и отправился в другую часть горы, где располагались еще два монастыря. Залезть на скалу монастыря Святой Троицы стоило мне немалых трудов. Дойдя до самого верха, я обнаружил билетера, который сидел на стульчике и читал книжку, а рядом с ним огромный поднос с рахат-лукумом, накрытый прозрачной крышкой. Я купил билет и стал коситься на лукум, но билетер был увлечен книгой и не обращал на меня никакого внимания. Пришлось проявить настойчивость.
-Что это,- спросил я, указывая на блюдо с лукумом. Билетер посмотрел на меня, на лукум, и ответил:
-Сладость,- после чего спокойно вернулся к чтению книги.
-Могу я взять ее?!
-Да,- и он наконец-то открыл вожделенное блюдо!
Никогда раньше я не едал такого свежайшего лукума! Съев несколько кусочков, я направился в монастырь. Этот монастырь не запомнился мне ровно ничем, поэтому пропустим его описание.
Спускаться по длинной лестнице оказалось еще сложнее, чем подниматься. Если при подъеме нагружается в основном спина, то при спуске нагрузка падает на подколенные связки, приходится очень медленно переставлять ноги, тщательно подыскивая правильное положение, иначе очень просто травмировать колено. Вернувшись наконец на дорогу, я направился в последний монастырь – монастырь святого Стефана. Билетер-книголюб сказал мне, что сегодня он открыт до пяти часов вечера. Уже хотелось есть, но я решил сначала закончить с культурной программой. Неторопясь, останавливаясь, чтобы полюбоваться открывающимися красотами, я добрался до монастыря святого Стефана, но он был закрыт!!! Из информационной вывески я узнал, что с часу до трех монастырь для посещения закрыт, очевидно местные монахини слишком буквально восприняли евангельскую фразу «будьте как дети» и ежедневно устраивают тихий час по образцу российских детских садов.
До трех часов было около тридцати минут, и я решил заняться приготовлением обеда. Сегодня к неизменным макаронам у меня были мясные фрикадельки с вкуснейшим томатным соусом. Без пятнадцати три на пустую до этого стоянку стали прибывать многочисленные туристы на небольших автомобилях и больших автобусах. Они с интересом наблюдали за процессом приготовления макарон. Впрочем, монастырь вскоре открылся, туристы ушли, и я смог спокойно пообедать и даже вскипятить и выпить чаю, приговорив начатую утром пачку печенья, обильно смазывая его тахини. Окончив с поглощением пищи, я собрал свои вещи и направился в монастырь.
Я так и не понял, почему монастырь носит имя святого Стефана, так как весь монастырь проникнут духом поклонения священномученику Харламу. Именно он изображен на большинстве фресок и икон, о его мучении продают книги в монастырской лавке. Ни одной иконы Стефана я нигде так и не увидел, наверняка они были, но их представление было не настолько «агрессивным». При монастыре также имелся свой музей, не в пример беднее и глупее музея монастыря Варлаама. Он напоминал о коллекциях церковной утвари в историческом отделе советского краеведческого музея провинциального городка. А вот монастырский храм, наоборот отличался красотой и уютом. Его стены были покрыты совершенно новой росписью, настолько новой, что местами даже недописанной. Там присутствовала картина страшного суда, идентичная той, что я видел в монастыре Варлаама. На противоположной стороне, справа от входа в храм была изображена лестница Иакова, а справа, лестница, по которой монахи поднимаются ко Христу, некоторые монахи были срываемы с лестницы демонами и падали в пасть Зверю. Особенно поразил меня монах, который уже будучи почти сорван с лестницы, держался за нее одной рукой и пытался вернуться обратно. Пространство же между этими картинами было заполнено сценами мучения Харлама (может быть это все-таки был храм свщмч. Харлама?). Двор монастыря был красив и ухожен, здесь цвели цветы и плодоносили какие-то деревья. В монастыре мне удалось пополнить запасы воды, после чего я направился искать место для ночлега.
В окрестностях монастыря мне удалось найти только одно более-менее подходящее место. Это была старая горная дорога, по которой сейчас проехал бы разве только трактор. Эта дорога вела к горному источнику, за источником она постепенно превращалась в тропу и уводила дальше вдоль склона горы, я подозреваю, что к монастырским угодьям. Метрах в пятидесяти от источника я и нашел довольно широкое и довольно ровное место, лишенное камней, в обилии встречающихся в других частях дороги. Поискав что-то более подходящее еще около сорока минут, я вернулся сюда и поставил палатку.
Солнце зашло, стало стремительно темнеть и холодать, к тому же начинался дождь, так что мне не оставалось ничего, кроме как забраться в спальник и попробывать уснуть. Было около семи часов вечера.