Невозможно - это не навсегда
Фильм о восхождении Сергея Глазунова и Александра Гукова. При спуске Сергей погиб.
Статья была тут https://pikabu.ru/story/irkutskiy_alpinist_sergey_glazunov_n...
Вышел фильм Александра Гукова о том как это было.
Грустно...
Латок I. Спасти старпома Гукова. Часть IV
Заключительная часть, посвящённая спасам на Латок I в июле 2018 года. Тем, кто не особо интересуется операцией, но любит горы, советую пролистнуть страницу вниз и посмотреть фильм Александра Гукова "Невозможно - это не навсегда" (между прочим онлайн-премьера), который посвящён самому восхождению. Но вернёмся к статье.
В 2012 ушла моя мама, это был тяжёлый год в плане личных потерь, но маму я так и не отпустила, и ей приходится часто меня навещать во сне.
Я стояла и гладила белье, что было любимым её занятием, и одним из тех, которые я откладываю на потом.
Прислонившись к косяку, она смотрела на то как я глажу:
- Знаешь, тебе надо купить новое платье.
- Мам, ну зачем мне ещё одно платье, с Юджи в поле ходить?
- Нет, купи себе платье.
Мы решили попить с ней чайку и стали спускаться на первый этаж.
Тут, как часто бывает во сне, пространство трансформировалось, и мы оказались в темном коридоре в квартире, где она умерла.
Дверь на кухню была приоткрыта, мама кивнула головой, я перевела взгляд: за столом, освещённый узкой полоской света сидел Гуков.
Пил чай. Нас он не видел.
Я почти никогда не помню во сне, что мамы нет, а тут вспомнила.
Гукова здесь не должно быть. Он сейчас в горах, в Пакистане, на Латоке, мы его спасаем.
Я открыла глаза, сердце колотилось как после стометровки, через минуту прозвенел будильник, сеанс связи с Шамилем.
Гуков потом расскажет, что у него был портал с Шамало и тоже на кухне, только были пельмени. Откуда-то взялась я и сказала: так ты уже вернулся? Зачем тогда мы тебя спасаем?
______________________________________________________________________________________________________
Сколько дней могут продолжаться спасы? Насколько решения близких, зачастую ничего или мало знающих о горах, адекватны?
Насколько этично подвергать опасности жизни других людей для спасработ или задействовать их в поиске тел?
Когда надо остановить раскрученный маховик поисковой операции?
Кто должен принять такое решение?
Человечество не заметит потерю десятка людей в горах, но каждая отдельно взятая жизнь - это огромная вселенная со своим миром, со своими связями.
Каждая новая жизнь и каждая смерть меняют этот мир, хотя мы научены перешагивать, и что бы ни случилось, идти дальше.
Меняет жизнь наших близких, тех, кто мог бы ими стать, но не станет, меняет жизнь детей, их возможности, их оценку, меняет жизнь родителей, и всех вокруг. Эти связи гораздо глубже, чем кажутся на первый взгляд.
8 июля 2018 года
2:00 утра по московскому времени
Старший пилот на стартовой позиции с четырёх утра: «Just depressing. Never expected we won’t get a single slot of slightly better weather to go and do something. We will go to any length of weather permits.
Sunday is looking good. Not sure about later today though».
Овчинников: Аня, релиз о сборе средств в почте. Посмотри, пожалуйста.
- Хорошо. Пакистанцы АТР готовы рассмотреть вариант слияния двух страховок.
- Пакистанцы - молодцы, но что на это скажут Согласие и Савитар Групп? Формально Согласие может отказаться платить. На гибель и репатриацию надо было отдельную страховку оформлять, от несчастного случая. У парней страховка только на спасработы и эвакуацию.
- Не знаю, но мне вчера подробно рассказали, сколько денег израсходовано и что оставшиеся можно выбрать из страховки Сергея. Релиз ок, публикуем.
- Если Савитар на это пойдёт, отличный вариант. Попроси пакистанцев написать официальное письмо в Савитар с этим предложением.
- Хорошо, и надо позвонить Ольге Мороз, узнать какого цвета у парней штурмовая палатка. Лётчиков сориентировать.
14:06
В. Зайцев: Нужна погода от Виктора для переброски Давида Гетлиба.
- Только что отправила пилотам, но вот: облачность до 5600, пока погода нестабильна.
14:47
Овчинников: Вадим Викторович, Аня, на эту минуту собрали уже больше 450 000 рублей. Это почти $8000. Можем давать вертолётчикам гарантии по оплате.
Аня, спроси у Глазунова его карту, пусть покупает билеты. Я ему переведу денег на поездку.
- ОК. Может, рано билет? Тело ещё не нашли. На фотке спальник, скорее всего.
- Как скажешь, но лучше пусть прилетит. Пока доберётся, три-четыре дня пройдёт.
- Женя сказал, что они на семейном совете решили, что если работы сложные и рискованные, то они не настаивают на репатриации.
Спальник, который при первом облёте пилоты приняли за тело Сергея Глазунова:
Вадим Зайцев:
- Только что говорил с Давидом [Гётлибом]. Там, где он находится, погода плохая, постоянно идет снег. Его и товарищей забрать невозможно никакой авиацией. Хотя военные заявляют о готовности.
По его словам он весь день консультировал летчиков Аскари как поднимать Александра, считает единственно возможным использовать подвеску с длинным тросом. Завтра утром это может получиться. Относительно своего участия заявил, что это бессмысленно, т.к. он не уверен, что они справятся с учетом обстановки. Смогут добраться только через 3-5 дней.
- Вадим Викторович, был вариант, что Давида спустят к Саше на лонглайне, он пристегнет его и их вместе транспортируют, но посчитали: высота, разреженный воздух, высокая температура, - все эти факторы вместе не дают такой возможности, поэтому Гукову скинут трос, и он должен будет сам вщелкнуться и потом из самостраховки выщелкнуться.
Овчинников: На настоящую минуту порядка 600 000 рублей. Количество переводов больше сотни. К концу дня, думаю, будет миллион.
- Какие прекрасные отзывчивые люди у нас в стране!
- И не только у нас. Грузия, Украина, какие-то переводы в евро и в долларах идут.
- Завтра тогда останавливаем кампанию, как только необходимая сумма будет собрана?
- Думаю, да. Позвонил Абрамов. Готов перечислить недостающую сумму, если нам не хватит. И у него в Непале есть пилот, который работает с внешней подвеской, он готов вылететь в Пакистан.
21:12
Сбор средств завершён. Собрали более 1 миллиона рублей.
29 июля
С двух утра с пилотами ждём погоды. В базовом лагере идёт снег.
От Сани нет вестей. Аккум окончательно разрядился.
По прогнозу сегодня должен был быть хороший день, на деле 29 июля оказался самым худшим за последние пять дней.
Выпало 20 см снега. 20 см свежего нестабильного снега. Это означает высокую лавинную опасность. Вертолёт может спровоцировать сход лавин, которых и так больше чем хотелось.
В.Зайцев: А на какой высоте находится лагерь Виктора? Можно ли от него подняться к Александру?
- Теоретически да, но тогда нам придётся спасать ещё троих. Низ простреливается камнями, до 6000м очень опасно, а теперь ещё и снег выпал. Осталось выглянуть солнцу, и начнётся ад.
Облачность поднимается, сейчас на 5200. Выше может быть чисто. Предлагаю вертолетчикам лететь в базовый лагерь, чтобы быть поближе.
Ответили, что разогревают моторы, ждём прогноза от Вити.
Овчинников:
- Может им премию пообещать? Мы собрали около $15 000.
- Лёша, я спросила. Пилоты на зарплате, и с полётов, и со страховки, и с наших денег ни копейки не имеют. Это военные лётчики. Они полетят по долгу службы, деньги не играют роли.
Кстати, Анджей Баргель советует обратиться за помощью к американцам.
- С военной базы? Позвоню, но сейчас программа международного сотрудничества свёрнута по понятным причинам.
- Было бы круто, но это надо быстро решать, сегодня. Завтра лететь.
- Времени нет, а так наших пилотов можно было привезти. Арсений Болдырев с лонглайном работает. Зимой посреди лавин Молодожёна с гребня Коштана снимал.
- Всё, вылет отменили опять :( Давай попробуем запустить американскую линию.
- Уже написал в Минобороны, но сегодня воскресение. Через час буду звонить. Попробуем помощнику президента Белоусову позвонить. Он может помочь. Может, непальского пилота позвать? Это ближе и быстрее.
- Вадим Викторович, можно этот вопрос задать?
- Попробую.
10:30am
Вылет через 20 минут, но только для облёта.
Вертолёты не могут постоянно находиться в базовом лагере, чтобы вылететь в первое же короткое окно. По инструкции на высоте базового лагеря пилоты не могут заглушать моторы, был случай когда машины заглохли.
При таком раскладе топлива хватит на пару часов ожидания.
- План В, если не получится с лонглайном, постараюсь связаться со словенцами, я нашла их инрич, они под маршрутом. И если они готовы участвовать в операции, то нам не нужно тратить время на переброску Давида и Эрве, они могут подключиться в любое время.
Облёт сделали, до Сани не поднялись. Но он должен был их услышать и понять, что мы его не бросили.
Снег пошёл.
Получили ответ от Давида:
Ales says they are all in BC and know the route and all conditions and only possible to rescue him with LongLine. so I think we really dont need to fly to Latok and we can focus on our climb here.
В.Зайцев:
- Заправленный вертолет вернется. Он может поднять на максимально возможную высоту кого-то из тех кто с Виктором для самостоятельного движения к Александру.
Другие альпинисты-международники отказались. Говорят, ваши сидят под горой и не участвуют, почему мы будем. Пилоты снимут всю обстановку на видео.
- Вадим Викторович, в реальности теперь у нас единственный шанс - лонглайн, но справедливости ради, там действительно опасно, и если они пойдут, могут не вернуться с большой долей вероятности.
Лёша, Первый, Россия, НТВ и Комсомолка уже даже Диму нашли, у меня в мессенджере завалы из запросов, я их на тебя перевела, возьми их и остальных тоже, пожалуйста.
- Ок. Вадим Викторович, мне звонить в наш Генеральный штаб или в администрацию президента? Или ещё не время?
- Нужно использовать все возможности, действовать одновременно.
Времени другого не будет. Вся надежда на двухсторонние контакты на высоком уровне. Посол только что переговорил с пакистанским генералитетом, его заверили, что ситуация под плотным контролем у военного руководства.
Аня, кто сейчас находится в базовом лагере вместе с Виктором Ковалем и у кого сломано ребро? Ему нужна эвакуация? Какие у вас новости?
- Ребро сломано у Кости Маркевича. Там ещё Парфёнов. Они не хотят сейчас эвакуации, так как заявляют страховой случай с тем, чтобы потом, после спасов, их эвакуировали по страховке.
Вертолёты сделали облёт цирка Латока и Огре.
- Может наши ребята согласятся подняться спасать в сопровождении иностранных альпинистов?
Сегодня больше не полетят, поздно.
- Нет, наши не пойдут. Завтра по прогнозу с утра и до часу ясно.
Но есть и хорошие новости: пилоты теперь точно знают где он.
И Саня не мог не услышать гул вертолётов.
Янез Шкорьянц, координатор работ по спасам Томаша Хумара, написал, что Томаш после спасения сказал, что двигатели вертолетов ему создавали «тонус спасения». Так что в любом случае, не зря.
Овчинников: Связался с Белоусовым. Он завтра переговорит с Шойгу, Лавровым и послом. Постараемся подключить все связи.
19:40
Овчинников: Нужны срочно завтра визы на Болдырева и Провалова, они готовы лететь.
Болдырев Арсений,
выскоквалифицированный пилот вертолета,
неоднократно проводил спасработы в горах,
большой опыт работы с лонглайном.
Провалов Денис,
высококвалифицированный спасатель,
многократные спасработы в горах,
инструктор по лонглайну
Расклад по дням и высотам:
У нас два дела:
1. Оформляем срочно визы двум наши парням, и они при первой возможности вылетают в Исламабад.
Запрашиваем у пакистанских военных разрешение на управление Арсением их вертолета.
2. Запрашиваем разрешение на прилёт непальского вертолета с лонглайном.
Вадим Зайцев:
Принял, учту. С визами проблем не должно быть. Сложнее второе - допуск. Но я думаю договорятся.
- Погоды нет, всё закрыто, через час снова на связи.
К этому дню федеральные каналы бесперебойно выдавали новости с Латока, ТАСС, Первый, Россия-1, НТВ, 5 канал, ведущие информационные порталы, радио.
Эх, Гуков, вся слава мимо.
Арсению и Денису билеты купили в тот же вечер, к полудню следующего дня оформили визы, получили разрешение на проживание на военной базе в Скарду и на облёт. Собрали заброску Гукову.
______________________________________________________________________________________________________
У Амброза Бирса есть рассказ «Случай на мосту через Совиный ручей». Бирс - это такой токсичный чувак, американский классик, он всех своих героев убивает.
Алабама, гражданская война, железнодорожный мост, наскоро сбитая виселица, плантатор - богатый южанин, которого солдаты северяне приговорили к повешению за то, что он этот мост хотел поджечь. Собственно именно этим они сейчас заняты.
Плантатора зовут Пэйтон Факуэр. Он стоит с наброшенной на шею петлёй и всё думает о пути, который привёл его сюда. Офицер отдаёт приказ, палачи выбивают подмостки, верёвка обрывается, и Факуэр летит в воду. В него стреляют, он ныряет глубже, избегает пуль.
Все его чувства обострены, и кажется он видит серые глаза снайпера, говорят, что самые лучшие стрелки сероглазые.
Ему удаётся расслабить узел и освободиться от верёвки, он плывёт по течению, наконец выбирается из воды, радуется песку, и почему он раньше никогда не обращал внимания как прекрасны эти искрящиеся на солнце кристаллики, долго бредёт, должно быть всю ночь.
Под утро совершенно обессиленный оказывается у ворот своего дома. Толкает калитку и видит воздушное женское платье.
Его жена, свежая, спокойная и красивая спускается с крыльца ему навстречу. Пейтон хочет её обнять и в этот момент чувствует удар по шее, видит свет, а затем тьму.
Первый вариант последнего предложения был таким:
«…тело его, с переломанной шеей, подвешенное на крепкой верёвке, которой всегда награждается рвение штатского патриота в военное время, мерно покачивалось под стропилами моста через Совиный ручей».
Но потом Бирс подумал и смягчил немного.
На таких концовках я всегда подвисаю: вот зачем он пошёл на этот мост?
Сидел бы дома. Дожил бы до старости.
Зачем ему понадобилось прожить свою судьбу?
У каждого из нас есть свой железнодорожный мост.
И кто-то идёт его поджигать, а кто-то остаётся дома.
Та самая самостраховка, которая порвалась и спасла жизнь Гукову и пилотам:
30 июля
Когда Томми Кадвелл и Кевин Йоргсон пролезли свободным лазанием Down Wall на Эль Капитане, вся Америка стояла на ушах.
Когда звонки от незнакомых людей достали Томми, он просто выбросил телефон. Именно в этот момент ему позвонил Обама, действующий президент.
Помню я подумала, ну нееет, у нас такого никогда не случится, чтобы до какого-то альпиниста было дело управдому, не то что президенту.
Прошло три года.
30 июля 2018 года о спасательной операции на Латоке доложили Путину.
______________________________________________________________________________________________________
Если бы у меня тогда была эта фотография, я бы не была такой уверенной, что мы его спасём. Как я себе это представляла? У него есть палатка, которая стоит на относительно ровной и широкой полочке, а тут... Как пилоты вообще его заметили? Как он вообще там высидел семь дней? Как на него не ухнуло то, что сверху?
31 июля
Утром 31 июля я встала как обычно в четыре. Муравьи с крыльями домовито расползались по кухне. Откуда они тут? Я вспомнила, что когда-то читала вроде как ни один лётчик в день вылета летающих не трогает. Подумала, а вдруг это и муравьев касается, они тоже летающие, в те короткие дни, когда отрастают крылья?
Пожелала доброго утра каждому, ни на кого не наступила. Сварила кофе.
Ничего не написала в FB. Джулия накануне спросила: может не надо?
Я ей, конечно, ответила про психоз, но утром меня тоже накрыло.
Сил не было. Я сидела и ждала смс. Чем всё закончится.
P.S.
24 августа 2018 года умер Джефф Лоу, из той легендарной четвёрки, попытавшейся пройти северное ребро Латока I в далёком 1978 году.
Джефф очень внимательно следил за тем, как проходят спасы на Латоке. Присылал сообщения, оставлял комментарии, отвечал недовольным нашими действиями, защищал и подбадривал меня.
Это последнее сообщение, которое я от него получила:
“FANTASTIC! Give him [Alexander Gukov] congratulations and love. I’m so thankful for everyone’s efforts! I can’t wait to hear the whole story!”
Вместо послесловия
То, что планировалось как краткий отчёт, растянулось на четыре части.
Времени прошло достаточно для осмысления.
Возможно, кому-то из вас когда-то эти записи помогут в проведении спасработ.
Я постаралась схематично показать как работала наша команда, в каких направлениях мы думали, в какие двери стучались.
Нам очень повезло друг с другом. Никто не перетягивал одеяло на себя, не истерил, не выяснял кто главный, каждый чётко и спокойно делал своё дело.
Мы перебрали миллион вариантов, мы обращались за советом к опытным альпинистам, мы не стеснялись просить о помощи.
Мы разруливали конфликтные ситуации, а не обостряли их.
Мы инициировали спасы за день до получения сигнала SOS, нам удалось поднять вертолёты в день выборов, когда небо над Пакистаном было закрыто, мы забросили газ и еду, на которых Гуков протянул семь дней и шесть ночей, мы выстроили хорошие отношения с пакистанскими военными, с лётчиками и прессой.
Отдельно про лётчиков - это очень крутые ребята! Иногда мы сомневались в них, иногда не понимали тех или иных действий, не очень в них верили, потому что не знали, на что они способны.
Каждый день в четыре утра они разогревали моторы, каждый день вместе с нами ждали окно.
По нашей просьбе они вылетали в плохую погоду.
Они разглядели Гукова на бескрайней заснеженной стене Латока I, они сняли Саню, они очень рисковали, из-за того, что долго его искали и висели над ним дольше положенного, они израсходовали весь запас топлива и приземлились в ВС на аварийно мигающей приборной доске.
Они настоящие профессионалы своего дела, настоящие герои.
Спасибо им:
Lieutenant Colonel Muhammad Anjum Rafique, пилот
Major Abid Rafique, пилот
Major Fakhar-E-Abbas, пилот
Major Qazi Muhammad Mazhar ud Din, пилот
Спасибо всем вам, кто не прошёл мимо, следил за новостями, поддерживал словом, комментариями, кто перечислил деньги на спасработы, всем вам, кто вместе с нами верил, что Саня вернётся домой. Это было важно.
Часть расходов за полётные часы пакистанская Армия взяла на себя.
Оставшуюся после спасов сумму 640 тысяч рублей мы разделили между семьями Сергея Глазунова и Александра Гукова. 50 тысяч перечислено на карту Евгения Глазунова и 270 на карточку его мамы.
Александр Гуков перевёл деньги семьям погибших прошлым летом альпинистов: 160 тысяч рублей Свете Дворниченко, у которой на руках осталось трое детей, и 160 тысяч Анне Абросимовой, у Ани двое малышей.
Александр Гуков. Невозможно - это не навсегда:
Список лиц, принимавших участие в организации и проведении операции по спасению А. Гукова на Латок I:
Lieutenant Colonel Muhammad Anjum Rafique, пилот
Major Abid Rafique, пилот
Major Fakhar-E-Abbas, пилот
Major Qazi Muhammad Mazhar ud Din, пилот
Naik Muhammad Nadeem, техник
Naik Amir Sharif, техник
General Qamar Javed Bajwa, начальник штаба сухопутных войск ИРП
Major General Shahid Imtiaz, начальник управления международного военного
сотрудничества штаба сухопутных войск ИРП
Brigadier Basharat Аli, командир войсковой части армейской авиации
Lieutenant Colonel Mahammad Saim Saddiqui, офицер управления
международного военного сотрудничества штаба сухопутных войск ИРП
Muhammad Arsallah Khan, почетный консул России в ИРП
Major Muhammad Adeel Ahmed, офицер отдела военной разведки штаба
сухопутных войск ИРП
Mr. Irfan Muhammad, начальник направления по спасательным операциям
«Аскар Авиэйшн Кампани»
Дедов Алексей Юрьевич, Посол Российской Федерации в Пакистане
Зайцев Вадим Викторович, первый секретарь посольства
Березюк Владимир Леонидович, советник-посланник
Белослудцев Сергей Владимирович, полковник, врио военного атташе
Баранова Наталья Николаевна, заместитель директора НИИ Медицины
Катастроф
Овчинников Алексей Юрьевич, директор ЦРПО Московского
политехнического университета
Пиунова Анна Валерьевна, главный редактор интернет-портала Mountain.RU
Коваль Виктор Александрович, адвокат
Провалов Денис Владимирович, старший преподаватель РГУФК
Болдырев Арсений, пилот компании «HeliAction»
Клёнов Дмитрий Александрович, редактор интернет-портала Mountain.RU
Mahboob Hamid, представитель компании «Вертолеты России» в ИРП
Colonel (retired) Irfan Hassan Malik, начальник отдела компании «ММТ&Т Associates»
Lieutenant Colonel Mansoor Qadir, врач
Major Salim Akhtar, врач.
Nasir Mufti, главный медицинский офицер объединенного военного госпиталя Равалпинди
Colonel Muhammad Farid, помощник коменданта объединенного военного госпиталя Равалпинди
Colonel (retired) Amjat Iqbal Babar, офицер протокольного отдела объединенного разведывательного управления министерства обороны ИРП
Lieutenant colonel Ziaullah, офицер штаба сухопутных войск ИРП
Mr. Naiknam Karim, оператор туристической компании «АТР»
Mr. Nizam Uddin, оператор туристической компании «АТР»
Ягода Павел Александрович, майор, помощник военного атташе
Чеботарев Дмитрий Владимирович, майор, помощник военного атташе
Сентюрин Вячеслав Вячеславович, первый секретарь
Галиулин Дамир Ренатович, третий секретарь
Макаренкова Анна Николаевна, атташе
Бернякович Антон Андреевич, секретарь-референт
Лаврова Ирина Михайловна, врач
Белоусов Андрей Рэмович, помощник президента РФ
Лавров Сергей Викторович, министр иностранных дел РФ
Моргулов Игорь Владимирович, заместитель министра иностранных дел РФ
Якунов Анатолий Викторович, начальник авиации МЧС РФ
Скворцова Вероника Игоревна, министр здравоохранения РФ
Краевой Сергей Александрович, заместитель министра здравоохранения РФ
Гончаров Сергей Федорович, директор НИИ Медицины катастроф
Ревишвили Амиран Шотаевич, директор НМИЦХ им. А.В.Вишневского
Митиш Валерий Афанасьевич, руководитель Центра ран и раневых инфекций
Предыдущие части:
Автор: Анна Пиунова, Mountain.RU
Публикуется на Пикабу с разрешения автора.
Латок I. Спасти старпома Гукова. Часть III
Четверг, 26 июля, третий день спасов
Джулия стала почти родной, Вадим Викторович Зайцев решал нерешаемые вопросы, я не верила, что такие люди встречаются. Дома начали коситься по поводу моей круглосуточной занятости, фраза «чемодан, вокзал, Латок» уже повисла в воздухе. Работа простаивала. Собака заглядывала в глаза с укором: когда гулять? Я точила яблоки и литрами пила кофе, готовить было некогда.
Гуков, а что Гуков? Богатое воображение подкидывало картинку, как он там на полочке помирать будет.
Потихоньку.
Жизнь из него будет сочиться капля за каплей, долго так, потому что он здоров, не травмирован, на улице тепло относительно.
Дурак конечно, но жаль же, как его там бросишь? (Миша Фомин мне за это скажет, что я - типичная русская женщина)
26 июля. Переписка с Саней
Джулия:
- Любимый, жди, в шесть будет вертолёт. Крепись, ты нам нужен.
- Милый, мы тебя спасём. Не раскисать, держись всеми силами. Сотни человек молятся о твоём спасении. Люблю. Дети ждут.
Витя Коваль:
- Мы тебя спасём!
Ну и я со своими чёткими иероглифами:
- Vertak vblletel iz Scardu, letet' 4as do BC, poprobyut tebja snjat ili skinut tebe verevki
- ЗАЧЕМ МНЕ ВЕРЕВКИ? У МЕНЯ СНАРЯГИ НЕТ
- Esli vertak ne smo#et podleret blizko 4tobbl tebja snjat skinyt polnbli komplekt snarjagi. eda est’?
- ПОНЯЛ. ЕДА ЕСТЬ
- Вылетели
- Я НА 6200. ЧЕ ОНИ ПОНИЗУ ЛЕТАЮТ?
- Облака, ничего не видно, развернулись, ждут улучшения. Держись.
- РАНЬШЕ НАДО БЫЛО ПРИЛЕТАТЬ
- Сможешь спуститься сам, если скинем снарягу?
- УСТАЛ, ВСЮ НОЧЬ ЛАВИНЫ. СПУСКАТЬСЯ ПОЧТИ 2КМ. 1 НЕ УВЕРЕН
- АНЯ А ПРОГНОЗ КАКОИ? ЗАСЫПАЕТ
- Плохой. Если закинуть парней выше тебя, чтобы они дюльферяли?
- Адам Билецкий и Давид Гетлиб готовы за тобой ломануться. Погоду ждем.
Позже окажется, что пакистанский туроператор ошибся, Давид был с Эрве Бармассе, мы дважды переспрашивали про Адама и дважды получали положительный ответ.
- ЧТО С ПРОГНОЗОМ?
- Pogoda ploxaja oni pod G2 tam to#e zatjanuto no 4tob ix perekinyt nado okno v pary 4asov
Прессинг был жёстким: время играло не на нас, каждый отложенный час означал, что Гуков слабеет, теряет надежду.
Каждый отложенный вылет уменьшал шансы на то, что сегодня вообще полетят. Вертолёты летают в горах Пакистана до 17:00.
И на каждом сообщении от Гукова светился вот этот 1% оставшейся жизни аккумулятора, нашей связи с Саней, возможно, и его жизни тоже.
Количество знаков в сообщении 160, поэтому я перешла на латиницу, получалось длиннее. Позже Гуков скажет, что я ужасно пишу латиницей (x=x, 4=ч, y=y, w =ш, #=ж, bl=ы, y#asno?).
Возможность отправки - раз в полчаса. За полчаса аккумулятор мог разрядиться вообще. А вдруг это последнее сообщение и связи больше не будет?
Операторы Иридиума проверили все возможные сервисы, которые разряжали аккум. Мы попросили отключить передачу координат. Зачем она нам, если он не двигается с места? Отправили Сане инструкции, что должен сделать он, чтобы продлить жизнь батареи.
Иногда, когда и Джулия, и я отправляли сообщения, а Саня в ответ задавал вопрос, просили оператора Иридиума его переслать, не дожидаясь 30-минутного перерыва.
Погода испортилась. Было понятно, что надолго. Метеорологи, к которым мы обращались за анализом ситуации в районе Латока, пытаясь помочь, выискивали какие-то окна, но в целом, говорили про пять-шесть дней.
Их и без того не оптимистичные прогнозы имели мало общего с действительностью: обещанных просветов не было.
Единственным надёжным синоптиком все эти дни был Витя Коваль, каждый час он выходил на связь с лаконичными метео сводками.
Как сказать Гукову, что, вероятнее всего, ему придётся ждать вертолёта почти неделю? Если бы у него с собой была зарядка, то можно было лечить его завтраками каждый божий день: сегодня что-то никак, Саня, но завтра точно солнце, назавтра завернуть ещё что-нибудь, послезавтра я виртуоз из виртуозов в искусстве лжи и про прабабушку полячку, но у нас роскоши нелимитированного общения не было.
Я долго решала, говорить ему про шесть дней или слукавить.
Представила, что он настроится на завтра, останется без связи, а погоды не будет очень-очень долго. Мы все тогда ещё верили, что вертолёт вылетит утром, ну а если нет?
- Готовься на пять-шесть дней, погода будет.
Позже он скажет, что это было жестоко. Смску отправили с иридиумовского номера, чтобы преодолеть барьер в 30 минут.
Саня ей не поверил и подумал, что это чья-то глупая шутка.
Но тут же написал Джулии прощальное нежное: МИЛАЯ ПОГОДА ЖОПА, НИКТО МЕНЯ НЕ СПАСЕТ, ЛЮБЛЮ ТЕБЯ
И мне:
- А ЧТО ВЕРТАКИ ОТКАЗАЛИСЬ ЛЕБЕДКОИ МЕНЯ СНЯТЬ?
- Opasno govorjat. no ja nawla pilota, kotorbli snimal Humara! probyem ego privle4. Sanja tyt stolko naroda v tebja verit 4to y tebja net prava ystavat. vertak zavtra
- v 6am vertak v BC, probyut tebja snjat, ne zabud' vblshelknytsa!esli ne polu4itsa skinut prodyktbl vertak vblsadit iх vblwe tebja otkuda oni na4nut k tebe spysk
- АНЯ ПИШЕШЬ НИЧЕГО НЕПОНЯТНО
- - Хумар восемь дней ждал вертак на Рупальской стене, на полочке. И дождался. В субботу обещают хороший день.
26 июля 2018 года выпало на четверг, снимем мы его во вторник, 31.07.
______________________________________________________________________________________________________
Ну а теперь, что было за всем этим.
26 июля, в половину четвёртого утра, Вадим Викторович Зайцев написал, что лётчики отказываются вылетать из-за подозрений на плохой прогноз.
За ночь Саня выслал два сигнала SOS. Это сейчас мы знаем, что у него по другому не включался трекер, а тогда нет.
Джулия конечно тоже их получила:
- Аня, может, ему плохо стало? Почему два раза?
В итоге вертолёты всё же вылетели, подобрали Витю со снарягой на леднике, полетали, но из-за облаков ничего не увидели.
Нарисовались первые коммуникационные проблемы. Пилотам показалось, что Витя недостаточно хорошо говорит по-английски. Спросили, есть ли кто другой.
Вите показалось, что пилоты не очень. Нужно найти других. Может, Симоне Моро?
Потом-то всё разрулится, и Витя нормально заговорит по-английски, и пилоты окажутся профи, но тогда не радовало.
Лётчики подтвердили гибель Сергея. Они видели тело без движения у подножия недалеко от Витиного лагеря.
Созвонились с Женей. Нужно решать вопрос о репатриации. Завтра он будет в Новосибирске, поговорит с мамой.
______________________________________________________________________________________________________
В.В. Зайцев: Аскари не хочет рисковать, поднимать Александра на подвеске. Считает большим риском. Спрашивают, сможет ли Александр прицепиться и сделать всё, что от него зависит для такой эвакуации?
- Да, он готов к такому варианту.
- А он сможет?
- Никто не может знать наверняка, но Хумар же смог после пяти дней на ребре.
- Аскари пойдёт на этот шаг под наши гарантии.
Созваниваемся с Джулией, объясняю риски, про то, что во время эвакуации Саня может погибнуть, но какие у нас варианты? Потом с Джулией долго и аккуратно говорит Вадим Викторович. Она даёт согласие.
- Джулия, я думаю, что если мы не поднимем шум в сети сегодня, то вообще никто не начнёт шевелиться. Нам нужно выйти на другой уровень поддержки.
Распределяем должности. Дима Клёнов занимается новостями на Mountain.RU и постами в соцсетях.
Лёша Овчинников, почти ежедневно меняя локацию (отпуск), то он в Гарде, то в Венеции, то в Шамони, то в Курмайоре, готовит релиз для федеральных каналов.
Россия 1 просит видео облёта.
В этот день мне написал Янез Шкорьянц. Это была ещё одна счастливая находка благодаря нашим постам в Facebook.
Янез был координатором спасработ Томаша Хумара на Рупальской стене Нанга Парбата. Он связался с пилотом, который тогда проводил операцию, теперь уже генералом Рашидом Уллах Баигом.
Рашид нашёл лётчика, который летал вчера и сегодня, им оказался его ученик! Рашид обещал проконсультировать пилотов, провести с ними занятия с внешней подвеской и мониторить процесс.
Для меня же знакомство с Янезом было одновременно и поддержкой, и знаком свыше: «Не теряйте надежду, всё хорошо будет».
Я как-то сразу поверила, что мы сможем. У Янеза же получилось, всё было не зря.
26 июля написала Маша Гордон. Маша дала контакты Риаца, координатора спасов Элизабет Риволь на Нанга Парбате, и Шамиля, пакистанского посредника, живущего в Париже, с которым с 27 по 30 июля мы будем на связи круглыми сутками. Шамиль координировал спасработы Брюса Нормана на Ултар Саре.
Но главное, Маша нашла простые и нужные слова поддержки.
Пакистанский туроператор АТР засомневался в том, что спасы вертолётом могут быть эффективными: «Спасработы на Латоке отличаются от других в больших горах типа К2. Нам нужна помощь сильных альпинистов, а не высотных портеров. Маршрут, на котором застрял Александр, технически сложный. Нам необходимо выработать общую стратегию и действовать сообща».
Давид Гётлиб и Эрве Бармассе предложили помощь (мы получили неверную информацию об Адаме Билецки).
В тот же день нам напишет Анджей Баргель, у Анджея большой опыт работы спасателем с подвеской. Кроме того он умеет запускать коптер. И он в Скарду.
Вечер заканчивался хорошо, с такими-то ребятами.
Нужно было как-то решить вопрос со связью с Саней. Мы не были уверены, что парни не взяли на восхождение спутниковый телефон, они могли его бросить в лагере на 5512м. На всякий случай прошу Витю пошукать у Сани в палатке.
Нашли. Иридиум, полностью заряженный. Решаем скинуть его ему вместе с продуктами и железом.
Звоню Одинцову. Рассказываю как прошёл день, говорю про погоду, проблемы с вертолётом.
Саша видит единственный реальный вариант: кто-то выходит Гукову навстречу и помогает спуститься. Идеально, если это будут наши или акклиматизированные словенцы, которые уже под стеной.
Но если готовы перебросить Гётлиба и Бармассе с Броуда, то ок.
Прошу Витю поговорить со словенцами: «Нет, там везде камни летят, каждые пять минут. На ребро зайти нереально».
Звоню Зайцеву:
- Вадим Викторович, Одинцов предложил два варианта: первый с заброской снаряжения и чтобы Гуков сам начал спуск, но это 50 на 50, так как Саня устал. Либо высадить двойку выше, которая начнёт к нему дюльферять и потом потихоньку спускаться, прижимаясь к гребню, где не так сыпет.
Похожий вариант предлагает Валера Шамало, который в прошлом году был на горе и хорошо знает маршрут: можно попытаться высадить двойку на склон между Латоками I и II ниже перемычки.
Оттуда за полтора-два дня можно к Сане подойти, спускаясь траверсом влево в сторону Латока I.
Но в плохую погоду это малореально. Высадиться на стену или гребень очень сложно, так как нужно сначала организовать страховку.
Вот эти варианты и можно обсудить с АТП. На Кхумбу на 6500 садятся при хорошей погоде. Или закинуть двойку на контрфорс, для этого два часа окна нужно.
Практически все сходятся в том, что вертолётом его не снять, высоко и круто. Забросить верёвки и газ можно, но один он не спустится.
Витя: «У них [у военных] в 10 минутах есть база. Им надо туда с самого утра прилетать, а потом интересоваться погодой. Надо планировать на завтра на самое утро. Сегодня было два часа супер погоды, но пилоты поздно прилетели. И ещё я не очень верю в возможность высадки на ребро. Снять Саню тросом куда проще, а там либо стена, либо многометровые карнизы и сераки. Единственный шанс на спасение - это вертолёт».
Пятница, 27 июля
Уже за полночь, дабы сбить градус напряжения, Овчинников присылает мне мотивирующее стихотворение, картинку с клоунами и фотки с видом ночной Венеции, а также напоминалку: проверь пресс-релиз.
В четыре утра от него приходит сигнал о новой проблеме: парни исчерпали лимит по страховке. Осталось $3000.
- Видимо, надо объявлять сбор. Тебе на карту или мне?
- Давай тебе.
- За три дня вертолётчики потратили $20000. Моя оценка: надо ещё минимум $10000. Отправил тебе гарантийку от Савитар Групп и счета вертолётчиков. Давай завтра к вечеру тогда объявим?
- Да, давай.
- Ладно. Это завтра по итогам вылета определимся. Как ты?
- Я #### как. На связи с АТП и пилотами, Витей и Саней, Джулией, с тобой, с Вадимом Викторовичем, Шамилем и ещё десятком людей. Это если не считать малознакомых тех, кто из любопытства или с назиданиями («Аня, к чему это шоу? Зачем вы это делаете?») ломятся в личку.
- Чем помочь?
Этот вопрос Лёша задавал мне несколько раз за спасы. Спасибо, дорогой.
- Возьмёшь на себя общение с медиа?
- Да, переключай их всех на меня.
- Попроси, чтобы мне не звонили, я понимаю, что это мега важно, но я не железный дровосек. У меня на связи одновременно по четыре человека (минимум). Финансы и страховку тоже, хорошо?
27 июля. Переписка с Гуковым
- ### какой-то. Откуда столько лавин? Воды не сделать.
- Саня, вертаки готовы, но погоды сегодня не будет. Держись. Мы все с тобой!
- Удалось найти полсникерса, чутка попить и даже пописать.
- У Хумара последние три дня было одно яблоко. Терпи. Погода будет.
- Когда?
- Пару дней, но вертак будет в воскресение, чтобы любое окно использовать.
- Через пару дней я тут помру на камушке.
- Нет, Саша. Хумар не помер, и ты не помрёшь. Русские не сдаются.
- Хумар тоже думал, что помрёт, прощался, все рыдали. И выжил.
- С 29-ого неделя идеальной погоды. Терпи и жди.
Ниже тебя не видно безопасную площадку, куда борт высадит спасателей?
- Жди, погода будет. Экономь силы. Делай себе массаж, смотри, чтобы не помёрз. Дыши спокойно.
- Два дня потерпи, и ты снова в обычной жизни. Массаж и следи за дыханием.
- Будет несколько попыток снять тебя тросом. Пилоты тренируются каждый день.
- Завтра короткое окно в девять. Сделаем заброску, чтобы до воскресенья ел как буржуй.
- Мне не надо еды, я срать не могу, в снежном коконе.
- Ты на самостраховке? Продумай как будешь ловить трос, как потом выщелкнешься.
______________________________________________________________________________________________________
6am. Джулия: Аня, доброе утро. Есть новости?
- Отмена, но на стартовой. Ждём погоду.
- Ясно. Написала Сане?
- Да, сразу же.
- Аня, с каждым днём всё тает… Что-то мне не хорошо.
Запрашиваю погоду у Вити. Спасатели готовы вылететь, у них просвет.
- В базовом лагере видимость нулевая. Нашла номер словенцев. Попробую узнать, умеют ли они пользоваться коптером. Отправили бы Сане спутник.
Джулия - вечерний человек, по утрам ей было сопливо. Чтобы отвлечь её от мрачных мыслей, прошу позвонить оператору и отрубить всех, у кого есть доступ к Саниному трекеру, аккум тает, нужно сократить количество входящих.
На связи с ним остаёмся только мы с Джулией.
Как только у неё появляется дело, хандру как рукой снимает.
- Джулия, нам с тобой надо понимать, что вертака сегодня не будет, и завтра, скорее всего, тоже. Сане я написала, что вертаки готовы, но погоды сегодня нет. Погоду обещают в субботу, но хорошо, если она будет в воскресение. Он всё понимает, будет ждать.
Не переживай про лавины. Лавины фигачат по стене, его задевает пылью. Страшно конечно, когда вокруг ухает, но он в безопасном месте встал.
Из хороших новостей: Аскари согласилась использовать трос.
Из плохих: Овчинников переговорил с Савитар групп, денег на репатриацию тела Глазунова нет, в страховку не входит. Денег на то, чтобы снять Гукова нет.
- ОК, завтра с утра запускаем краудфандинг.
Пилоты прислали снимки тела. Непонятные.
Звоню Жене, чтобы посмотрел. Высылаю в максимально возможном разрешении.
Спрашиваю, что решили по репатриации? Женя говорит, что мама и Нина хотели бы, чтобы тело Сергея сняли, кремировали, прах отправили в Россию.
Женя рассказывает, что когда-то они с Сергеем обсуждали эту тему. И оба решили, что лучше уж остаться в горах навсегда. Кладбища и похороны - не для них.
Если есть риск для жизней спасателей, то пусть будет как хотел бы Серёга.
Передаю информацию Овчинникову и Зайцеву. Вадим Викторович отправляет запрос на облёт и репатриацию, пока останки окончательно не засыпало снегом, а Лёша ведёт переговоры со страховой.
Позже при более пристальном изучении снимков окажется, что пилоты ошиблись. Они видели спальник. Верёвка в снегу была красной, а парни брали чёрные.
______________________________________________________________________________________________________
Шамиль связал сразу несколько концов: агенство, важных военных и пилотов.
До 30 июля мы с Шамилем каждые 10-15 минут будем на связи. Днём и ночью. Шамиль помог решить массу вопросов.
Сейчас можно улыбнуться, взглянув на локации людей, занимавшихся спасами: Вадим Викторович Зайцев работал из Исламабада, Шамиль из Парижа, Овчинников из Курмайора и Шамони, и наконец я из подмосковной деревни, в самый разгар дачного сезона.
К этому времени за нашими новостями на Mountain.RU и постами в фейсбуке про Гукова следили десятки тысяч людей со всего мира.
На вечерней связи Дима Клёнов зачитывал мне некоторые комментарии, и если бы можно было тогда заплакать, я бы заплакала.
Подключились центральные телеканалы, радио, газеты, ведущие интернет порталы.
От нас уже просто так нельзя было отмахнуться, нас нельзя было игнорировать. Да никто и не пытался. Все шли навстречу.
Это значит, что наша тусовка не самая тухлая, раз все мы сплотились вокруг никому неизвестного Гукова, всем его подавай домой живым.
И благодаря вам, вашей поддержке, вашей вере, у нас получилось сделать невозможное.
Люди, вы бываете такими хорошими.
План на завтра такой: если с утра погода позволит, то в базовый лагерь перебросим спасателей, попробуем вытащить Саню внешней подвеской.
Если не получится, то Давида, Эрве и Анджея закинем вертолётом в ближайшую от Сани точку, и они начнут движение к нему.
Звучит как сказка.
Нужно подготовить площадку для вертолёта на леднике.
Пишу Вите, чтобы к шести был готов.
Суббота, 28 июля
В два часа утра по Москве (в четыре по местному) Витя присылает погоду: «Плотная облачность 5100, гора закрыта».
Передаю информацию Шамилю.
В три ночи приходит смска от Сани:
- Аня, сегодня ждать? 1% заряда.
Джулия отправляет прекрасный ответ:
- Сегодня лётчики ждут окно. Два вертака наготове. Завтра улучшение погоды. Не сдаваться. Любим и ждём. J.
Пишу ему, что пилоты на старте, но погода будет завтра:
- Это просто вопрос времени. Следи за дыханием, массируй руки и ноги. Жди. Завтра погода.
- Я пытаюсь, но тесно и желудок болит.
Потом мне приходит в голову, что возможно его взбодрит сообщение, которое мне прислал Джефф Лоу: «I’m sure he’ll be safely lifted off. My hopes and wishes are with Sanja». Ты в беседке? Надень.
Тут Саня решает, видимо, что вертолётов он может и не дождаться и вспоминает, что не ответил на мой вопрос трёхдневной давности, были ли они на вершине:
- Мы куда-то взошли, но вершину не нашли. Непогода.
Звонок. Оператор Иридиума (просто святые люди) говорит, что аккумулятор разрядился вконец, связи капут.
Вот это был напряжённый момент. Я знала, что погоды завтра не будет. Возможно её не будет послезавтра. И как он там без единственной ниточки, связывающей его с внешним миром, протянет?
Объясняю оператору, что мне очень-очень нужно отправить ещё хотя бы одно сообщение, очень важное, чтобы Саня понимал, что именно мы собираемся делать, и что должен делать он.
Пишу пилотам, прошу чётких инструкций, которые можно уместить в 160 знаков.
- Завтра жди вертак, будь в беседке уже сегодня! Поймай трос. ВЫЩЕЛКНИСЬ из самостраха, и ты дома. Сделаем несколько попыток + план В (climbers).
- Рюкзак можно взять?
Уфф! Товарищ думает о рюкзаке, не так всё безнадёжно как кажется.
- Нет, минимум веса! Сколько времени тебе нужно, чтобы встать на станцию, и сколько чтобы потом выщелкнуться?
- Не знаю. Палатка плохо открывается. Постараюсь как услышу.
- Завтра вертаки на старте в 6am. Ловим окно, летим. Будем делать попытки каждый день. Всё продумай. Сделай чётко.
Это было последнее сообщение, отправленное Гукову.
Я не была уверена, что и оно прошло.
Больше связи с ним не было.
Окончание следует…
Автор: Анна Пиунова, Mountain.RU
Публикуется на Пикабу с разрешения автора.
Латок I. Спасти старпома Гукова
В нескольких темах меня просили написать о том, как на самом деле проходили спасы А. Гукова и вообще о ходе экспедиции. До отпуска я этого сделать не успел (каюсь, но тему тяжело с ходу написать, слишком много событий и нервов), а как с него вернулся, так выяснилось, что куда более активный участник этой операции начал писать о событиях тех дней, так что, с разрешения автора, естественно, транслируем версию от лица Анны Пиуновой, ставшей волею случая главным координатором для нас и спасительной соломинкой для Александра.
Вместо предисловия
Начну с самого важного, а то вдруг вы не дочитаете, - всё, что нужно чётко понимать про спасы: ВЕРТОЛЁТ НЕ ПРИЛЕТИТ И ВАС НЕ СНИМЕТ.
Вы должны рассчитывать только на свои силы.
Вы должны понимать, что вы будете делать, если что-то пойдёт не так.
У вас должна быть хорошая страховка, в которую входят поисковые работы с участием вертолёта и эвакуация тела. Не экономьте на страховке.
У вас должно быть заряженное устройство связи.
У вас должна быть дома толковая команда (брат, жена, друг), которая знает, что нужно делать в критической ситуации, забьёт тревогу, забудет про сон, еду, семью, работу, обязательства и круглосуточно будет заниматься вашими спасами.
И несмотря на всё это, в 90 процентах случаев вертолёт не прилетит и вас не снимет.
То, что нам удалось сделать, результат счастливого стечения обстоятельств, колоссальных усилий и слаженной командной работы, повторить это вряд ли когда-нибудь удастся. Было задействовано огромное количество людей, нам помогали Посольство РФ в Пакистане, МИД России, Правительство РФ, МЧС, военный атташат, министерство здравоохранения РФ.
Нам шли навстречу начальник штаба сухопутных войск ИРП, начальник управления международного военного сотрудничества штаба сухопутных войск ИРП, объединённое разведывательное управление министерства обороны ИРП, за что огромное им всем спасибо.
Дальше можно не читать.
______________________________________________________________________________________________________
Весна 2015. Мы сидели в Bar des Sports в Шамони. Гуков и Лончинский только что получили Золотой Ледоруб, это означало, что международное альпинистское сообщество признало их восхождение на Тамсерку крутым, и теперь они в списке небожителей.
На фото Алексей Лончинский, Сэр Крис Бонингтон, Александр Гуков
- А что надо сходить, чтобы дали второй Золотой Ледоруб? Или второй не дадут?
Если Лёша краем уха ещё что-то слышал по истории альпинизма, то Саня в этом смысле был чист.
- Сходи Латок I по северному ребру и про тебя напишут все западные СМИ.
Начало
26 июня Витя Коваль, написал что запрыгнул на подножку уходящего поезда и едет на Латок вместе с Костей Маркевичем из Москвы и Сашей Парфёновым из Новосибирска.
29 июня получаю смску от Гукова:
- У нас изменения в составе.
- Кто не поехал?
- Женя.
- То есть вы вдвоём?
- Да, в двойке.
- Саша, не рвите там жилы, чуть что валите вниз, Латок не совсем для двойки.
- Я понимаю, надеюсь, моё знание маршрута поможет. Если он ещё будет свободен.
- Пока свободен. Или объединяйтесь с другой командой. А почему не поехал Женя?
- Долгая история, заболел, скажем так.
- Ясно, пиши, звони, если помощь понадобится. Давай, ни пуха.
- К чёрту.
23 июля 2018
Гуков и Глазунов стартовали 13 июля. 15-ого просушились, побросали тяжёлые вещи, взяли еды на пять дней. Предупредили, что треккер разряжается [даже в выключенном состоянии].
21 июля ушли на штурм без бивака.
“Если что пиши sos и высоту”. Вот кто за язык тянул?
17 июля
6319м.
Гуков: Где Маркевич и что с погодой?
- Завтра обещают хорошую.
19 июля
Гуков: Мы наверху огромного снежного серака. Погода была супер.
Коваль: Нам до вас полтора дня где-то, спускаться лучше вместе.
20 июля
Гуков: Погода с утра говно. Сидим. Мы на 6780. Где ночевали Маркевич?
- Маркевич попали под камнепад, всё ок, но начали спуск. Как погода?
- Распогодилось. Гребень кончился. Дальше стена. Завтра по погоде.
21 июля
Гуков: Весь день метёт, сидим. Будет завтра солнце? Маркевич спустились? Они еду нам не оставили?
- Спустились. Еды не оставили, так что рассчитывайте на себя.
Саня, без фанатизма плиз. Завтра по прогнозу лучший день, надо делать гору и валить. Спуск в любую сторону супер-опасный.
Гуков: 11:27 Ушли на штурм без бивуака.
[Спроси как они спускались, на проушинах?]
22 июля
- Они спускались на самовывертах и крючьях по 60м. Лёд очень плохой. Бур вытаивает за 20 минут. Льда очень мало, всё стаяло. Вы где? Сколько до вершины?
11:51 Не смогли. Две верёвки ИТО провесили. Завтра пробуем.
- Завтра ещё хорошая погода, потом жопа. Надо валить. Вы на какой высоте?
23 июля
Витя Коваль: Саня, валите вниз. Предельно осторожно. Внизу камни как на войне.
На фото Глазунов, Коваль, Парфёнов, Маркевич
23 июля. Вчера вечером вышли на штурм, пропустили связь. Пока не критично. Без бивуака. Накануне провесили две верёвки. Они устали, еды нет, рельеф сложный, поднимаются медленно. У них просто разрядился треккер.
12:42pm. О, отправили точку 6975м.
Вопрос о начале спасов всегда не простой, а вдруг ты перестраховываешься, и у них всё нормально? Вдруг ты напрасно дёргаешь людей. Сейчас ты вызовешь вертолёт, а к вечеру они спустятся. Или хотя бы появятся в зоне видимости.
Кому ещё они отправляют сообщения? Нахожу в мессенджере Джулию, довольно чопорно представляюсь (о существовании Нины я узнала двумя днями позже, от Джулии).
Спрашиваю, не было ли каких вестей от Сани сегодня. Джулия также чопорно (Вы с заглавной в середине предложения) отвечает: нет.
На какой прекрасный лаконичный русский язык мы с ней перейдём всего через пару дней.
Пишу в ВС [базовый лагерь]: Витя, как там погода? Парней не видно?
Коваль: Аня, привет. Погода испортилась, всё затянуло, верха горы не видно.
Надо посоветоваться. Я не знакома с Глазуновыми, но полгода назад с Женей перекидывались сообщениями ВК:
- Женя, Сергей выходил на связь?
- Я получаю информацию из интернета. Что знаешь ты?
- Мы с ними вчера последний раз общались, сегодня [они] на связь не вышли. Думаю, что аккумулятор окончательно разрядился.
Вчера планировали подъём, прогноз был ничего такой, но с утра погода плохая, внизу дождь, наверху свежий снег.
Надеюсь, они начали спуск. Еды у них нет.
Они рассчитывали спускаться на проушинах, но парни [Виктор Коваль] говорят, что бур вытаивает за 20 минут.
- Я не знал этого. Поживём, увидим. А в целом как состояние было? Не поморозились бы.
- Мне вчера показалось, что они упали духом, что не дошли до вершины. Витя говорит, что от места их ночёвки два дня ходу. Там не холодно. Вообще из-за аномально тёплой погоды маршрут в плохом состоянии и простреливается камнями.
- Был бы я с ними, долезли бы за день.
- Да, вдвоём туда только от безысходности можно было сунуться.
О, включали трекер, на 6975м. Похоже, они поднимаются.
- Значит будет вершина. Если полезут на вершину сегодня, спустятся только завтра к вечеру.
Фото Глазунов, Гуков
24 июля
С утра погоды нет. К трём часам растянуло. Витя Коваль, Костя Маркевич и Саша Парфёнов подошли под спусковую стену. Видимость до 6500-6600. Никого.
И что теперь.
Много лет назад мы мчались в Крым на чужой машине на фестиваль скалолазания Mountain.RU Rock Trip. За рулём сидела Шурка Балакирева, я справа от неё, на заднем сидении - Густик и Жужа [Юлька Абрамчук].
Как обычно перед нами неспешно тащился грузовичок, как обычно мы стали его обгонять, как обычно оказалось, что перед грузовичком едет другой грузовичок. Мы на встречке, и в лоб нам несётся лэндкрузер.
Такая повисла пауза в салоне. Все сидели и смотрели в глаза неминучей погибели. И только Шурка очень тихо спросила, прижимаясь к грузовичку: “И что теперь?”
И что теперь?
Витя предлагает связаться с АТР и заказать вертолётный облёт.
Звоню Шамало. Валера говорит, что пока всё нормально, наверняка они устали, отсыпаются. Потихоньку за два дня сползут. Должны.
Женя Глазунов стучится в мессенджер:
- Новостей не было? Трекер что говорит?
- Трекер молчит. Парни подошли под стену. Никого.
- Жесть.
- Попробуем заказать вертолётный облёт.
- Хорошая идея. Держи в курсе. Но я сегодня в Фаны улетаю.
- С кем-то держать связь кроме тебя?
- Пока нет точной инфы, не надо. Я на связи ещё пару часов.
Сижу, курю. Слиться не получилось. Зачем мне всё это?
Вите: А на другую сторону они могли свалить, чтобы быстро высоту сбросить?
- На другую сторону могли только с вершинного гребня, но там тоже стена потом.
- Какие планы у словенцев, куда полезут?
- Чесен отдыхает после акклиматизации. Хотят по ребру, но думают по поводу аномально тёплой погоды и камнепадов. Сейчас на ребро вообще непонятно как заходить, стартовый кулуар весь чёрный.
- Валера, ребята подошли под стену, до 6600 никого не видно. Облёт имеет смысл?
- Может они спустились к палатке и отдыхают. Или выше 6600м. Там не все участки просматриваются. Облёт имеет смысл, только чтобы найти. Снять с ребра не получится. Помочь тоже сложно.
Принимать решения очень трудно. Была бы моя воля, я бы вообще никогда не принимала никаких решений. Пусть бы всё решали за меня те, другие.
Как хорошо бы жилось. Если они правильное приняли решение, то ок, молодцы, если не правильное, то кто виноват? Точно не я.
Вспомнила, что ещё не завтракала. Сварила кофе. Какая же ты лашара, Аня. Надо было сразу включать девочку и совершенно искренне интересоваться как идут дела. Переживать вместе со всеми.
Посмотрела на дно чашки, что там за знаки.
Ну ладно, погнали.
- Джулия, я сделаю пост в ФБ, не нервничай, нам нужно поднять СМИ для того, чтобы потом, если понадобится, ускорить вызов вертолёта.
В Пакистане всё долго согласовывается, военные ж. А ты напиши в Согласие и в АТР, запроси облёт.
Из АТП ответили почти мгновенно. Правда, не совсем так, как хотелось бы. И что дальше?
Помощь пришла откуда не ждали. Позвонил Овчинников (командир общественного спасательного отряда Федерации альпинизма России. Пр. ред.): “Что там у парней?”
Рассказываю.
- Нужен вертолёт. Джулии в АТР интеллигентно отказали. Мол недавно был случай, родственники просили облёт, а альпинисты через два дня сами спустились. В Пакистане завтра выборы. Все военные пилоты заняты. Сможешь связаться с посольством?
Так образовалась ячейка спасателей-общественников Чип и Дейл спешат на помощь. Очевидно, что я - Гаечка, но вопросы остались. Я спрашивала себя: откуда взялась такая чёткая гражданская позиция кто-если-не-ты и вот это всё? Никогда же не было. И как я могла так вляпаться? Я всё ещё не теряла надежды технично слиться из этой вновь созданной благотворительной организации, преследующей чужую важную цель.
Через пару часов мы уже общались в общем чате с Вадимом Викторовичем Зайцевым, помощником посла в Пакистане. Но он ещё наверняка помощник Бога.
“15 июля Гуков и Глазунов стартовали из лагеря на 5512м с запасом продуктов на пять дней и минимумом снаряжения. 21-ого вышли на штурм без бивачного снаряжения. Вчера в 12:40 пополудни они были на 6975м. Предвершинный гребень начинается где-то на 7050м. Вершина 7145м. Высотный лагерь на 6800м. Лагерь, в котором есть продукты, на 5512м.
Существует небольшая вероятность, что в том случае, если они достигли вершины, могли начать спуск на другую сторону горы по более простому маршруту для быстрого сброса высоты, но без палатки и продуктов - маловероятно. В базовом лагере под горой три россиянина, они на связи, у одного сломано ребро - попали под камнепад. Помощь не нужна. Но и выйти на спас работы они не смогут. Нужен вертолётный облёт. В 500м от базового лагеря есть площадка для приземления (огромный ледник). Ближайший населённый пункт - Асколе”.
Ещё несколько вопросов ответов, Вадим Викторович ненадолго отлучается и через полчаса пишет: “Поисковая операция начнётся завтра в шесть утра по московскому времени. Проведёт её Askari Aviation”.
Вуаля. Мама дорогая, как просто.
- Женя, кажется, нашли частный вертак, готовый вылететь завтра. Надеюсь, что всё срастется, и погода тоже будет за нас.
“Поисковая операция начнется завтра в 6 утра по московскому времени”.
25 июля Чёрный день календаря
5:35am Витя Коваль: Видим палатку на 6600-6700. У палатки один человек.
Почему один? А если второй травмирован и не может дальше спускаться?
В шесть утра Лёша Овчинников написал, что через час вылетает в Европу, в отпуск, как он наивно полагал.
- Вадим Викторович, один не спустится, нужен вертолёт с внешней подвеской.
- У пакистанцев из Аскари нет подвески. Они их найдут, но не поднимут. Они оба живы?
- У палатки только один человек, по одежде не могут определить кто именно.
- Виктор сможет полететь с пилотами?
- Да, он готов. Подготовили заброску еды и газа, попробует скинуть.
Лёша Овчинников (уже из самолёта): На 6700 не рискнут сесть. Забрать можно с 5500 примерно.
Витя Коваль: С 5500 не забрать. Только с ледника уже.
Так, на 4800 бергшрунд. Палатка с продуктами на 5512. Главное, чтобы спустились.
7:58am. Вертолёт вылетел. На месте будет через 30 минут, то есть в 10:30 по пакистанскому времени. Забыла Вите сказать про аптечку. Надо было положить в заброску лекарства, дексаметазон и что там от обморожений ещё вкалывают.
9:44am. Коваль: Сделал облёт стены на военном вертолёте. Парни медленно, но дюльферяют в районе 6700. Скинул им еду и газ.
Уфф! Ура! Спускаются. Обещаю Вите золотые горы и самых красивых девчонок впридачу.
- У меня жена - фотомодель. Сразу убьёт :)
И в который раз за день: главное, чтобы спустились.
Завтра к вечеру, если всё нормально, должны сползти.
Остаётся верить в их цыганское счастье.
Завтра в базовый лагерь приходят портеры, Маркелов и Парфёнов уйдут с ними, Витя останется в ВС ждать парней. Он оценит их состояние после спуска и скажет, нужна ли эвакуация.
По продуктам и газу непонятно, смогли ли поймать. Витя привязал 30м верёвки к мешку, в надежде, что она запутается.
12:25pm
- Вадим Викторович, парни прислали сигнал SOS. У меня с ними была договорённость, если дела плохи, высылают SOS и высоту.
Гуков пишет: МНЕ НУЖНА ЭВАКУАЦИЯ.