Писательство по юности - детский опыт
Многие пытались и писали свои произведения по юности. Я не исключение.
Моим местом для творения были торговые центры. Я забивался в угол кафетерия и обложившись тетрадками писал.
Я погружался в выдуманный мир, придумывал герою попавшему сюда из нашего приключение по миру драконов, гоблинов в конце которого его ждала награда, белокурая прекрасная молодая королева оставшаяся без родни и которой нужна была опора в тяжкой жизни правителя.
Но потом в моей жизни появился интернет. Я начал искать книги, начал читать обзоры и естественно не прошел мимо так называемых "попаданцев в другие измерения". Этих героев критики ругали, поносили, называли банальными и скучными. Было глубоко обидно, ведь писатель открывал еще один чудесный мир, пусть иногда и грубо описанный и не всегда "живыми" персонажами, но с помощью этих книг можно было нанемного оторваться от реальности, в которой не все было безупречно. Но со временем, мнение критиков возымело эффект на неокрепший разум.
Я смотрел на свои три толстые исписанные тетради и читая вновь похождения своего героя начинал его ненавидеть. Меня бесила его честность, бесили благие намерения, его доброта, ведь это было так нереалистично. Ведь реальный человек не без греха. Он дрочит на порнушку запершись в ванной, обижает людей, обманывает и делает прочие неблагрвидные поступки. Мнение критиков просто морально убивало, почему все должны быть плохими даже в книгах?
Возникало противоречие, но я все больше ненавидел своего выдуманного героя. Перечитывал вновь и вновь и затем я пришел к решегию.
Я переписал концовку. Герой изнасиловал королеву и убил ее. Затем он убил ее советника, потом добрался до своих друзей и все потому, что он не мог быть хорошим.
А потом я просто выбросил тетради и забыл про него. Может иногда и возвращался к тому, чтобы сочинить какой-нибудь сюжет, но дело заканчивалось неизменно. "Произведение" было недописано, иногда и слова не написано.
И сейчас также, хотелось бы хоть маленький рассказик написать, но не можешь и выдавить из себя и слова. Нет, я не боюсь критики и критиков, я боюсь то, что они убивают в нас
