socialAnalytics

Каждый день, Федя рассказывал на работе смешное, с утра до вечера. От его историй смеялась только Иринка. Которая смеялась всему, что говорит Федор.

Почему-то для Фёдора было важно уметь смешить людей, с неимоверным упорством он пытался овладеть талантом непринуждённого смешного рассказа. Вечером он шел домой в поникшем от неудачных рассказов состоянии, однако на следующий день он снова штурмовал уши коллег, наполнившись ночью оптимизмом и новыми идеями.

* * * * * * *

В один из таких вечеров Фёдор понуро шел домой, созерцая под ногами асфальт. Путь Фёора лежал мимо студенческого театра-студии. И когда он проходил мимо, его схватила за рукав глазастая девчонка и стала звать на какой-то спектакль. Фёдор сначала отмахнулся от неё с досадой, но потом пошел посмотреть. Спектакль назывался «господин из Сан-Франциско». Рассеянно Федя вошел в театр.

Потом был гардероб, фойе со студентами в ярком. Разрисованные краской стены, сумрак, приглушенный шум, смех.

Фёдор рассеяно сел в первом ряду и уставился на сцену с актёрами, постепенно перестал вертеть головой по сторонам, на его лице появились переживания, он улыбался, морщился и кивал по ходу действия.

Потом на появилась та глазастая девчонка, которая затянула его на спектакль, она играла какую-то не самую главную роль, но. Её лицо… Обычно красивые лица манят, обычно красивые лица ничего кроме красоты и не содержат…
На её лице была ещё и искренность, такая с раскрытыми глазами, грустная, детская, проникающая внутрь. Она играла какую-то не самую главную роль, но Фёдор не отрывал от неё взгляда. Почему-то. Почему-то он переживал всё её движения, дрыгал ногами, открывал рот и хлопал невпопад, потеряв элементарный контроль приличий.

Потом был антракт, в котором Фёдор выскочил из театра и побежал сквозь кварталы в цветочный магазин. Он купил букет альстромерий и понёсся обратно в театр. Успел.

Он снова, всё второе действия смотрел на глазастую актрису с искренностью в лице, задыхаясь. Когда спектакль кончился, когда все хлопали, Фёдор, перешагивая через стулья и скамейки, выбрался на сцену, прошел мимо главных актёров и подарил цветы глазастой актрисе. Она улыбнулась ему, он шепнул, что она самая прекрасная в мире, что влюбился, как только увидел…

На его лице была огромная и глупая улыбка.

Она поцеловала его в щёку…

* * * * * * *

-Это был самый счастливый момент в жизни. Когда она поцеловала меня. До сих пор улыбаюсь, когда вспоминаю тот день, - закончил рассказ Фёдор с мечтательной радостью.

-И чего, ты пытался потом к ней подъехать, познакомиться?

-Нет, ты чего. Она же актриса, а я кто? Мы из разных миров. Да и маньяк я штоли? - сказал Фёдор. Махнул рукой зачем-то. Добавил:

-Тем более я с Иринкой теперь-она над моими шутками смеётся.

Неуверенно так говорил Фёдор, стыдливо отводя взгляд, как будто оправдывался, с горечью.

Пустые проекты — это начинания, которые никогда не завершаются. Они нужны для получения ресурсов: людей, денег и оборудования. Ресурсы «пустых» проектов чаще всего тратятся не по назначению, а на те нужды предприятий, на которые ресурсы отсутствуют. К примеру, на починку котельной денег нет, а есть на строительство музея… Руководитель вынужден проект по строительству музея приводить в статус «пустого», и чинить котельную на деньги, предназначенные для музея. По пустым проектам регулярно отчитываются, что является отдельным видом искусства.

• * * * * * * * *

Роман Степанович являлся менеджером таких «пустых» проектов и очень умело отчитывался «наверх», о ходе работ по своим проектам.

Неважно почему, но Роману Степановичу было суждено стать крупным руководителем- есть такая категория людей. Понимая неотвратимость карьерного роста, Роман Степанович очень стеснялся этого обстоятельства перед людьми и виновато улыбался даже в обычных разговорах. Вообще Роман был на редкость добрым и совестливым человеком.

Когда пришло время повышения, Роман ничего не понимал ни в управлении, ни в производстве. Чтобы не нанести ущерб предприятию, было решено срочно отдать его в учение к Петровичу, придурковатому начальнику, который ходил в пиджаке, майке и рваных джинсах, пил на работе и курил сигары в кабинете с одной стороны… А с другой стороны он был асом в своей области и обладал искусством из любого человека сделать высококлассного специалиста. За то его и терпели собственно.

• * * * * * * * *

Роман честно и старательно потел, обучаясь у Петровича. Он терпел издевательства его сотрудников, которым было сладко гнобить будущего большого начальника.
Петрович обучал Романа управлению и часами объяснял, как командовать людьми, как выдавать поручения, как контролировать их исполнение.
Иногда сам выступал в роли подчинённого, просил Ромку ставить себе задачи. Ромка в ответ что-то мямлил, смущённо, с виноватым видом и откровенно стеснялся. Петрович от бессилия стал выпивать прямо с утра. Производству Ромку обучала Алисе, которая работала отделе Петровича.

Алиса носила чёрные волосы, джинсы и футболку с пиратским флагом. Роман Степанович часто тупил, а Алиса часто называла его дебилом.
Она ненавидела его, как и всех пустых людей, впрочем.
Она бегала к Петровичу и кричала отчаянием, что не в силах быть нянькой для тупых.
Она материлась, просила разрешения убить Ромку и спрятать труп тайком в шкафу…
Роман стал бояться Алису. Она ему снилась в кошмарах.

После обучения Роман Степанович знал основы управления и то, как устроены производственные процессы. Вместе с тем, он не перестал стесняться выдавать поручения людям, поучать их и тем более ругаться. Роман Степанович был на редкость добрым и совестливым человеком.

• * * * * * * * *

Роман шел на повышение, как на плаху, с горечью, чуть не плача. С болью расставаясь с Петровичем и Алисой, он сказал: «до свидания друзья». Друзья помахали ему ручками, с облегчением. Они праздновали его уход, поднимали бокалы за то, что избавились от пусть и светлого и доброго, но всё же пустого человека. Они собирались приступить к полноценной работе и строили планы. Напились вдрызг.

На следующий день с больными головами они прятались в кабинете Петровича. Валялись на стульях, попивая кефир.

В этот следующий день к ним заявился Ромка. С радостной довольной физиономией и пивом. Заявил:

-Меня назначили исполнительным директором. Поручили разобраться и снизить количество «пустых» проектов до нуля.

• * * * * * * * *

Поздравляю, - сказал Петрович и стал жадно глотать пиво.

-Как? С чем ты можешь разобраться? Ты же дебил стеснительный, - грустно сказала Алиса и тоже прильнула к пиву. С блаженством.

-Я Василия Петровича своим заместителем сделал, -- ответил Роман и смутился почему-то.

— Вот и приступили к полноценной работе, блин, - сказал Петрович.

-Зато карьерный рост, заместитель дебила - неплохое повышение, -сказала Алиса.

-Соглашайтесь, -сказал по-доброму Роман Степанович. Приветливо улыбаясь.

-Согласен,-сказал весело Петрович, пьяненький.

-Дебил,-сказала горестно Алиса. Непонятно в чей адрес.

Финансовый директор Ольга Александровна сверяла свои наряды с обложками великосветских зарубежных журналов. Она носила на работе элегантные шляпки, перчатки, удивительные костюмы и выглядела, как настоящая принцесса. Ещё она иногда пила на работе коньяк. За глаза её звали шальной директрисой, поговаривали, что она «того-дура». Однако Ольга Александровна была невероятно умной, поэтому дурой ей было быть позволительно.

Сегодня директриса была в зелёном костюме и синей шляпке с бантиком. Она выпила полстакана коньяка и приступила к работе с хищным видом. Алиса сидела напротив Ольги Александровны с расширенными зрачками- удивлялась.

• * * * * * * * *

-Выпей со мной, - сказала директриса.

-Но ведь на работе пить нельзя, -сказала Алиса. Оправдываясь, уточнила: - И я против алкоголя, он портит мозг и красоту.

Директриса оказалась напротив Алисы, подняла удивлённую бровь и стала демонстративно исследовать бесформенную кофту Алисы, её джинсы и волосы с кроссовками – всё чёрного печального цвета.

Ольга Александровна засунула палец в модную дырку на джинсах Алисы и поинтересовалась:

-Прореха – это и есть твоя красота, которую испортит алкоголь?

-Мне пора работать, - сказала Алиса с обидой в уголках губ, убрав ногу с дыркой подальше.

-Работа подождёт. Ничего с ней ни случится, даже если ты умрёшь на неделю... Пей сейчас же! Пока не выпьешь – не уйдёшь, – сказала директриса и протянула Алисе полный стакан коньяка. По взгляду Ольги Александровны было видно, что она убьёт Алису, если та откажется пить.

Алиса стала маленькими глотками пить крепкий, выдержанный, сложный для употребления коньяк. Стараясь не морщиться. Вертела туда-сюда глазами.

• * * * * * * * *

Директриса кивнула и принялась солировать финансовыми процессами компании. Она ругала, шутила, подбадривала, нудела, материлась…

Её собеседники тупили, совершали производственные подвиги, благодарили и плакали от счастья либо от отчаяния.

Голос директрисы был то злой, то равнодушный, то властный, то ласковый - для каждого собеседника была приготовлена персональная интонация.

Она одновременно управляла, пила коньяк и закусывала оливками, лимоном и мидиями. Она была похожа на стихию, которая бросала подчинённых и других людей туда – сюда по своей прихоти. Её глаза блестели, её действия были непринуждённы и легки. Алиса загляделась, открыла рот, забыла про работу и коньяк.

• * * * * * * * *

В один из моментов возникла пауза, директриса откинулась в кресле, закинула ноги на стол, красивые, в лакированных оранжевых туфлях. Она блаженно улыбнулась и прошептала:

-Как же, блин, чудесна жизнь, когда живёшь как хочешь...

-А зачем я пью, нельзя ведь? – сказала чуть позже Алиса, её лицо было полно ответственности и тревоги.

-Чтобы научиться делать то, что нельзя. Закинь ноги на стол! - скомандовала директриса.

Алиса подняла одну ногу, стесняясь и нерешительно, положила её сначала на соседний стул, затем на стол. Директриса восторженно хлопнула в ладони. Из глаз Алисы брызнули слёзы. Она вернула ногу на пол и закричала с отчаянием:

-Так нельзя. Нельзя, слышите, нельзя пить на работе, нельзя ноги на стол. Нельзя нарушать правила.

Лицо Ольги Александровны стало металлическим, как у памятника, на нём пропали эмоции. Глаза наполнились холодом. Алиса съёжилась.

-Не может красоты по правилам. Иди, работать, дура в дырках. Марш.

Директриса говорила тихо настолько, что каждый звук её голоса был оглушителен.

Алиса ссутулилась виновато, вышла. Она пришла в кабинет и погрузилась в работу, кусая губы и размышляя.

Через час Алиса пришла к Петровичу и спросила:

-Скажите, если я умру на неделю, ничего с работой не случиться? Только честно.

Петрович огляделся заговорщически, сказал издевательским шёпотом:

-С работой ничего не случиться, даже если ты умрёшь на год. Даже если при этом делать ничего не будешь - ничего не случиться. Только никому не рассказывай про это, а то все бездельничать ломануться.

Лицо Петровича расплылось в широкой и наглой улыбке.

Алиса выпятила губу, сказала:

-Я тогда домой пойду. Можно я сегодня умру пораньше?

* * * * * * * *

Потом Алиса пинала на улице листья в рабочее время, пока весь город трудился, понуро, ненужная, с обидой на лице. Непонятно зачем она зашла в магазин, потрогала одну одежду, затем другую …

Была уже ночь, когда Алиса вернулась домой в смешном белом плаще с розовыми треугольниками, ярко красном берете и таких же ярко красных туфлях. Она налила себе коньяк, села в кресло и закинула на стол красивые ноги в лакированных туфлях. Она блаженно улыбнулась и прошептала:

-Как же, блин, чудесна жизнь, когда живёшь, как хочешь...

Картинка из сериала сестра Рэтчед.

Финансовый директор Ольга Александровна была той корпоративной акулой, которая могла с лёгкостью перекусить кого угодно, даже самого железобетонного мужчину. Её решения не обсуждались, да и шептаться про неё побаивались.

Однажды Ольга Александровна не выделила деньги на проект Василия Петровича, но выделила деньги на проект Романа Степановича. Которого в коллективе считали слабоумным и подлецом вдобавок.

• * * * * * * * *

Алиса Сергеевна была фактическим автором проекта, которым руководил Василий Петрович. Который весело сказал: «чего-нибудь придумаем», и беспечно свалил болтаться по предприятию, когда узнал, что денег на его проект нет. Не расстроившись. Беспечно. Как будто, так и надо.

Вообще -то, Алиса Сергеевна создавала этот проект, в том числе и ночами, и ей было обидно. Она завилась к Ольге Александровне ругаться. К той, про которую многим даже шептаться было страшно.

Ольга Александровна с внимательной улыбкой слушала Алису Сергеевну, вежливо и равнодушно. Алиса категорически протестовала, приводила аргументы, рассуждала. Директриса понимающе кивала, но ничего не могла поделать, абсолютно законно и официально.

Лица женщин были милы и вежливы- скрывали происходящие внутри эмоции.

-Неужели вы не понимаете, что Ромка – ущербный? Совершенно очевидно, что он - уникальное по тупости творение природы. Это очевидно, всем, видимо, кроме вас, - сказала Алиса Сергеевна с горечью и приветливым лицом.

В глазах Ольги Александровны мелькнуло неконтролируемое сильное чувство, то ли боль, то ли... Алиса Сергеевна приподняла бровь. Вгляделась в глаза финансового директора. Улыбнулась тонкими губами:

-Смею предположить, что вы влюблены в Романа Степановича, в связи с этим благоволите ему финансово.

Ноздри Ольги Александровны хищно распахнулись, она угрожающе улыбнулась. Сказала:

-Вы забываетесь, Алиса Сергеевна.

-Ничуть. Судя по вашей реакции, моё предположение совершенно обосновано. Вы втрескались «по уши», и мне вас жаль, уважаемая Ольга Александровна.

Лицо Директрисы исказила сначала горечь затем ярость, она прищурилась, была готова атаковать. Алиса Сергеевна снисходительно торжествовала. Схватка женщин, с применением канцелярии, казалось, была неотвратима.

• * * * * * * * *

Но вошел Петрович с хитрой физиономией. Удивился присутствию Алисы в кабинете Ольги Александровны, хмыкнул. Затем он почти улёгся директорский стол и заявил:

-Оленька, милая, привет! Не буду интересоваться, но ты явно покровительствуешь Роману Степанычу. А раз так, предлагаю объединить наши проекты. Мы получим деньги, а у него в карьерном резюме будет отметка об участии в успешном проекте.

Петрович состроил самый соблазнительны взгляд. С придыханием смотрел в лицо Ольге Александровне. Которая была в ярости и глубоко дышала. Впрочем, она совершенно вежливо и спокойно улыбалась при этом.

- Да, изначально я так и планировала, просто включить Романа Степановича в ваш с Алисой Сергеевной проект. Соединить слабый проект с сильным, получить выгодный. … -Ольга Александровна сделала многозначительную паузу.

-Ну всё, по рукам. Договорились, -Петрович засветился, как ребёнок, который отобрал игрушку.

-Ситуация изменилась, - сказала Ольга Александровна после паузы. Заявила:

-Финансирования не будет. Не будет никакого объединения проектов, пока Алиса Сергеевна не извинится передо мной.

-Ни за что, - сказала Алиса Сергеевна. Она была неумолима. При этом готова была расплакаться и шмыгала носом.

Ольга Александровна тоже была неумолима и холодна, ассоциировалась с лезвием Гильотины. Петрович с укором посмотрел на директрису, приобнял Алису за плечи, сказал, чтобы не вешала нос и горестно повёл её из кабинета.

• * * * * * * * *

Алиса Сергеевна поплелась за начальником. Сначала понуро, а потом вдруг схватила Петровича за руку, улыбнулась, обернулась и выпалила:

-Извините, Ольга Александровна, я была не права.

Директриса приподняла бровь. Вгляделась в глаза Алисы Сергеевны. Сказала:

-Будет вам финансирование, Василий Петрович. А теперь оставьте нас с Алисой Сергеевной, нам есть о чём выпить…

Петрович удручённо посмотрел на женщин, как на полоумных. Развёл руками, сказал: «Окей», буркнул себе под нос: «бабы-дуры» и вышел, растеряно мотая головой.

Ольга Александровна достала коньяк, разлила по стаканам, улыбнулась тонкими губами и сказала:

-Смею предположить, что вы влюблены в Василия Петровича. Иначе вряд ли бы вы извинились.

-С чего вы взяли, нет, конечно, вы ошибаетесь, -сказала Алиса звонко, возмущённо, покраснев.

-Ничуть. Судя по вашей реакции, вы втрескались «по уши», и мне вас жаль, милая Алиса Сергеевна.

• * * * * * * * *

Уже четыре месяца. Четыре месяца сотрудники, ушедшие на удалённый формат работы трудятся лучше, чем раньше.  Все. Непонятно совершенно.

Общался с коллегами на других предприятиях-ситуация одна: показатели ни целевые, ни плановые удалёнщиками не нарушаются... Они ответственны, их труд качественен. Имитация бурной деятельности(ИБД) минимальна.

WTF? Обсуждали, размышляли с большими и малыми командирами. Выводы:

1) Дома нет коллективной моды на ИБД. Бывает, что в коллективе принято работать вполсилы. К примеру, если неформальный лидер в оппозиции к руководителют и саботажничает, остальные сотрудники тоже не умирают за результат.

2) Единственным средством твоей оценки остаются показатели. Не работают дружба, блат и красивые глазки.

Снижается возможность обмануть работодателя.

3) Отсутствуют негативные отвлекающие факторы: конфликты в коллективе, барское отношение начальников. Сотрудник не портит настроение, трудится иногда даже с радостью.

4) Находясь в одиночестве, сотрудники накручивают себе различные страхи и начинают контролировать сами себя похлеще любого тиранического начальника.

Безусловно, есть множество отрицательных факторов дистанционного формата работы... Понятно, что для того чтобы всё работало нужны показатели и автоматизированная система фиксации работ...

Но меня не покидает мысль о том что:

1)Во время пандемии проведено массовое тестирование дистанционного формата работы. Тестирование, которое показывает блестящие результаты.

2) Методологии мотивации, недавно актуальные, призванные вызывать трудовой восторг сотрудников, не работали и лишь компенсировали негативные факторы, вызываемые коллективным форматом работы.

И. Это важно. Очень. Люди начинают работать больше чем нужно. В нерабочее время. Они начинают жить работой больше, чем их призывали HR-специалисты лозунгами, плакатами и коучами. Это ведёт к выгоранию. Риск с моей точки огромен. Не исследован.
После эйфории от свободы возможно, что у особо ответственных сотрудников начнётся то самое выгорание, которое ой как чревато.

Почему-то в голове маячит будущее, при котором люди работают дома с комфортом. Версия оптимистичная.

Под ,надзором доброй системы слежения , которая будет фиксировать каждое действие сотрудника, его настроение и самочувствие. С утра до ночи. Пессимистичный вариант.

Всем добра и ништяков!

Искусственный интеллект на производстве (далее ИИ) – это когда компьютерная программа работает вместо людей, которых сокращают.

К внедрению ИИ коллектив корпорации отнёсся трояко: большинство испугалось сокращений, кто-то надеялся сделать карьеру в мутной воде, третьим было пофиг.

Пофиг было Алисе Сергеевне, в частности. Потому, что ей было пофиг всегда и на всё. Может быть потому, что её начальнику Василию Петровичу было на всё пофиг, а может быть просто от того, что Алиса была умная. Возможно, были моменты, когда Алисе Сергеевне было не пофиг, когда она переживала, однако она никогда не показывала никаких эмоций на своём лице. Было непонятно.

* * * * * * * * *

Руководители выучили много новых слов про ИИ, однако понимали их неполностью и ожидали разъяснения от кого-то свыше, скрывая недоумения за серьёзным видом.

Внедрение ИИ в корпорации началось с раздачи должностей. Образовались очереди желающих повыситься.

-Алиса Сергеевна пошли пожалуйста поучаствуем во внедрении, нам деньги дадут, -сказал Петрович.

— Это слишком круто для меня, я не знаю ничего, там одни умные, - ответила Алиса Сергеевна, и категорически отказалась. В ответ Василий Петрович составил список остальных претендентов и показал их Алисе. В списке были как люди с высшим образованием, так и Лена с месячными курсами по ПК. Всех претендентов объединяло то, что они узнали про искусственный интеллект из интернета в срочном порядке.

-У тебя отличные шансы победить их. Правда с дуралеями придётся общаться, но это не так страшно.

Петрович смотрел на Алису, то строго, то ободряюще, то влюблённо, то умоляюще, соблазняя на подвиг.

* * * * * * * * *

И Алиса согласилась, и они получили должности. Она стала работать над проектом, он продолжил обыденную жизнь начальника: ходил на совещания, спал, орал, мурлыкал с женщинами. Остальная часть коллектива стала с ужасом ожидать сокращений. Были разработаны проекты высвобождения более тридцати процентов сотрудников. Алиса Сергеевна славилась тем, что доводила дела до конца.

А потом Алиса Сергеевна пришла к Петровичу и обиженно выпятила нижнюю губу. Это означало, что она в гневе и вот-вот расплачется.

-А вы знаете, что для внедрения ИИ нам надо будет миллиард? Правда через полтора года ИИ окупится. Но сначала нам нужен миллиард: на разработку программ, на новое оборудование, на считывали сигналов, на средства мониторинга.

-Это же замечательно, -Петрович взвизгнул на месте от восторга, поцеловал её в голову, смутился, сказал: -Я тебя обожаю.

-Где мы возьмём миллиард?- сказала Алиса. Строго. Нахмурилась.

Петрович развёл руками. Сказал:

-Не знаю, скорее всего нигде.

-Чему вы радуетесь тогда?

-Нам в любом случае дадут какую-нибудь премию. Это хорошо. У тебя получился воодушевляющий проект, от которого хочется верить в то, что скоро случится хорошо.

-Но он же нереализуем без денег, которые вряд ли будут. Всё бессмысленно.

Алиса проявила эмоции – её глаза наполнились отчаянием.

-Бессмысленностью начальство не удивишь. Бессмысленность- часть стратегии, чтобы враг не понял.

* * * * * * * * *

После завершения проекта, окончив его защиту, Алиса Сергеевна спросила у исполнительного директора:

-Скажите, а будет финансирование проекта?

-Конечно, - искренне сказал директор. Уточнил:

-Искусственный интеллект заложен в стратегию развития корпорации, инвестиции будут выделены в течении десяти лет.

-А сейчас?

-А сейчас… Сейчас денег нет-кризис, - сказал исполнительный директор весело и непринуждённо.

* * * * * * * * *

Мужики обступили Петровича, в курилке. Ожидая жадно новостей.

-Всё отлично, денег нет. В этом году сокращений не будет, - сказал Петрович, закурил.

-Опять начальство с наукой балуется, -сказал кто-то, громко сплюнув на асфальт.

* * * * * * * * *

-Я решила, что, если нельзя добиться результата, то надо делать карьеру, - сказала Алиса. Презентовала мысль:

-Если этим заняться, через полгода вы станете топ-менеджером, - сказала Алиса Сергеевна.

-Ты чего? Какую карьеру, каким топ-менеджером? Не, это слишком круто для меня.

Петрович залпом выпил коньяк. Стакан. Алиса протянула ему список руководителей среднего и высшего звена. Их психологические портреты, связи, сильные-слабые стороны. Сказала:

-У Вас отличные шансы победить их. Правда с дуралеями придётся общаться, но это не так страшно.

Алиса посмотрела на Петровича, то строго, то ободряюще, то влюблённо, то умоляюще, соблазняя на подвиг…

* * * * * * * * *

Петровичу некогда было тогда смотреть презентацию, с которой он должен был выступать перед руководителями компании. Или ему было просто лень.

-Вы точно не будете даже смотреть? -уточнила Алиса Сергеевна, его помощница. Её лицо с тонким носом, огромными глазами под тяжелыми веками было непроницаемо, не читаемо на работе.

-Некогда мне, солнышко. Я доверяю тебе. Уверен, что ты сделала блестящую презентацию, - сказал Петрович, щёлкнул пальцами и убежал куда-то. Перекинуться анекдотами возможно.

* * * * * * * *

Руководители всех уровней сидели в актовом зале, Петрович подошел к экрану, Алиса запустила презентацию про развитие инструментов мотивации работников. Петрович непринуждённо утверждал и делал заявления, шутил, убеждая руководителей. Оперировал причудливыми терминами. Зрители увлечённо следили за происходящим, многие приоткрыли рты. Петрович уложился в пять минут времени. Красуясь, с победно оглядывая присутствующих, которые непроизвольно и восторженно улыбались.

* * * * * * * *

-Девочка, перейди на седьмой слайд, -сказал исполнительный директор компании.

Алиса Сергеевна стала листать слайды. С невозмутимым лицом.

-Давай быстрее, чего копаешься? - сказал исполнительный директор компании. Нервно.

Ни один мускул не дрогнул на лице Алисы Сергеевны, она даже не посмотрела на исполнительного директора компании. Игнорировала, листала слайды с той же скоростью, что и прежде, размеренно.

-Я сказал быстрее! - завёлся исполнительный директор компании.

-Готово, сказала Алиса Сергеевна, невозмутимо и негромко, ровно…

Злобным взглядом пытался прожечь Алису Сергеевну исполнительный директор, зло и мстительно. Алиса Сергеевна смотрела на него, как на стул. Скучая штоли.

Петрович прервал этот обмен взглядами. Сказал:

-На седьмом слайде мы видим часть жизненного цикла мотивации сотрудников, Совершенно очевидно, что разумнее не позволять сотруднику думать о лишнем, необходимо подкидывать ему новые и новые идеи, пусть и нереализуемые. Для развития в сотруднике производственного восторга и трудового энтузиазма.

Исполнительный директор компании отвлёкся от Алисы Сергеевны и спросил:

-А что будет, когда сотрудник устанет испытывать производственный восторг и поймёт, что его обманывают? Он ведь перегорит нафиг и впадёт в депрессию.

-Руководитель должен к моменту перегорания сотрудника подготовить нового, на замену. Который ещё способен к трудовому энтузиазму.

Исполнительный директор удовлетворённо кивнул тогда, а после доклада сказал Петровичу:

-Она у тебя чего, инопланетянка, что ли? Я на неё ору, а ей плевать.

-Она лучшая, ничего не поделаешь, ей можно, -вздохнул Петрович и беспомощно развёл руками.

- Распустились. Бояться вышестоящее начальство перестали. Инопланетяне… Передай ей, чтобы боялась… На всякий случай хотя бы…

* * * * * * * *

-Ты можешь, хотя бы для виду проявлять страх к руководству? -Спросил потом Петрович Алису.

-Не могу,-сказала Алиса и печально вздохнула:-Они увы глупы: половина из них ничего не поняла.

-Но ведь осталась половина, которая поняла,- заметил Петрович и намахнул коньячку.

-У этой половины руки кривые, никто не сможет сделать так, как в презентации,

-А если всё-таки сможет?

-А если сможет, то поймёт, что в презентации ерунда написана. Потому, что половину всего я сама из пальца высосала, сама и кучу терминов придумала, которых нет. Чтобы вы следующий раз хотя бы читали блин, интересовались, -Алиса говорила свою обиду ровно, буднично, непроницаемо.

Петрович налил полстакана виски, выпил, хмыкнул, поморщился. Сказал:

-Всё-таки я порекомендую тебе проявлять страх перед высоким начальством.

-Да я бы рада, - сказала Алиса Сергеевна, улыбнулась, впервые за день. Сказала снова:

-Максимум на что я была способна тогда, так это сдерживать смех.

* * * * * * * *