kwentrid

январь 2018 – в один из моих 6-х классов, самый слабый, пришли двое новеньких – Марк и Валера. На тот момент я ничего о них не знала. Зашли очень удачно, на итоговую контрольную по первому полугодию. Нуяжнормальный учитель. Посадила на последнюю парту, дала вопросы, дала учебник, ищите ответы, пишите. В середине урока подошла проверить – сидят оба перед чистыми листами. Какие оценки были в прошлой школе? Тройки. Какую историю изучали – всеобщую или России? Тишина. Но вроде бы России. Странно, у нас-то по плану сначала полгода всеобщей, потом полгода российской. Ну ок, так даже лучше, слабым ученикам будет проще ориентироваться в уже пройденном материале – думала я. Ха-ха три раза.

На всех следующих уроках делают ровным счетом нихрена. Тетрадей нет, дневники не носят, учебник есть только у одного, но читать его не читают. Про домашнее задание и говорить нечего. Начались проблемы с дисциплиной. Класс сложный сам по себе, хоть и маленький (20 человек). Два глубоко отстающих ребенка (по-хорошему должны учиться по спец программе, но родителей в этом не убедишь), один не говорящий по-русски, 3 отличницы и все остальные, кто более-менее успешно перебирается на тройки. Средний класс, то бишь хорошисты, отсутствует в принципе. Работать тяжело. Девкам скучно, отстающие не понимают, что происходит. С приходом новеньких начался вообще треш. Марк сидел на последней парте, крутил ручку или игрался с шурупом, Валера обзывал девочек, приставал к мальчикам, общался на «фене».

Я пошла по другим учителям. Выяснилось, что дети под опекой. Привезли их из детского дома неделю назад. Разговоры о тяжелой судьбе. Ок, ждем, пока освоятся. Замечания и претензии меж тем копятся, но в журнал не выливаются. Дневников, напоминаю, нет. Передается на словах классному руководителю, тот на связи с опекуном.

февраль 2018 – ситуация обострилась тем, что хлопчикам начали ставить двойки. В журнал. Вызывали опекуна. «Да, дети сложные, надо ждать». По предварительным прогнозам образовались три учителя, которые не будут рисовать итоговую «3» из принципа – я, англичанка и биолог. Я веду два предмета, поэтому в четверти светит 4 двойки. С двумя  оставляют на второй год. Информация донесена до детей, донесена на опекуна. Слезы, сопли, «мы так больше не будем», через урок – все то же самое. Ничего не делают + нарушают дисциплину.

Марк и Валера между собой были знакомы до усыновления год. Друг друга не выносят. Могут начать драку прямо на уроке. Каждый день либо у соцпедагога, либо у замдиректора. Сопли, слезы, через перемену все повторяется. Опекун говорит, что и хуже брал и ничего.

Коротко о пацанах. Обоих сдали матери в раннем детстве. Обоих переводили из одного интерната/детского дома в другой. Меняли несколько школ. Учились с обычными детьми, но везде было сложно. Марк зажатый в край, в основном молчит. Валера борзый и наглый, кривляется, хамит, ругается матом и общается с одноклассниками «на фене», ко взрослым агрессивен.

7 февраля 2018 – Надо. Что-то. Делать. Нет, не делать, а ДЕЛАТЬ. Писали контрольную. Пока все пишут, посадила Валеру рядом с учительским столом и спрашивала по тексту учебника. Прочитать – пересказать – ответить на вопросы – описать картинку. Пошло хорошо. Читать явно не любит, с трудом переходит со строчки на строчку, водит пальцем, много ошибок. НО (!) понимает, о чем читает. Нормальный словарный запас, знаем слова: «разверзлась», «ненастье», «очи» и т.д. (Да-да, благополучные дети знают эти слова к первому классу, но тут особый случай и это было прям неожиданно приятно).

8 февраля – решила снимать обоих с уроков и заниматься индивидуально. Занималась бы после уроков, но у меня почти две ставки и все седьмые заняты. Зато есть несколько окон. Всегда можно договориться снять с урока, учитель будет только рад. Первый раз один на один беседую с Марком. Там трындец. Трындееец… Посадила, побеседовали на тему «школа – училище – нормальная работа – нормальная жизнь». Кивает. Взяли учебник общества, 6 класс. Читаем… мама дорогая. Дислексия или адова запущенность, пока не поняла. Завтра придумаю какие-нибудь тесты. Половину слова читает, половину угадывает или глотает. Сказала читать по слогам (настолько было плохо). Читаем три строчки. Слезы. Успокаиваем 20 мин, лекция «школа – училище – нормальная работа – нормальная жизнь». Умылся, успокоился, читаем дальше. Читали абзац три раза. Улучшение очень незначительное. Понимания текста – никакого. Завтра буду искать в библиотеке книги проще, для дошкольного возраста. НО (!) вышел на контакт. Рассказывал про друзей, детский дом, интернат, домашних животных, прошлые школы.

Решила, что можно поощрять сладким. Купила конфет, зову Валеру. Беседа на тему «школа – училище – нормальная работа – нормальная жизнь». Кивает. Начинаем читать учебник 5 класса, там есть задорные главы про приключения Одиссея. После Марка чтение шикарное. Легко пересказывает, отвечает на вопросы, строит предположения о дальнейшем развитии сюжета. На месте про циклопов вспоминает, что в интернате смотрел фильм, бодро пересказывает весь сюжет. На речевые ошибки и слова-паразиты пока не обращаем внимание. Разговаривает, уже хорошо. Прочитали и пересказали всю историю Одиссея. Взял конфету, обещал на след урок принести тетрадь (!) Посмотрим.

Собираюсь уходить. В коридоре классный руководитель и замдиректора распекают обоих за драку на физ-ре… Оба без формы, Валера кривляется, Марк стоит пришибленный. Никто не обещал, что будет легко.

Важные замечания.

Я не психолог.

Я не педагог.

Я не дефектолог.

Я люблю историю и немного – детей.

Ищу:

1) способы проверить, есть ли дислексия как медицинский диагноз или ребенок просто дожил до 12 лет не научившись читать. Слова путал несколько раз (пример: своё=всё, никак=никому, друг=другой);

2) легкие тексты и задания, на которых можно развивать общие навыки, в идеале что-то специально для детей с такими проблемами, если этого нет, то придется использовать тексты для дошкольников.

Если кто сталкивался с такими проблемами и может что-то посоветовать, особенно вообще по части психологии детей из детских домов, делитесь, я сейчас принимаю и обрабатываю любую информацию, которая может помочь.

Помандер (от фр. pomme d'ambre — «душистое яблоко») — исторически вид украшения-аксессуара, распространенный в европейских странах в эпоху Средневековья и Раннего Нового времени.

Помандер как аксессуар был заимствован европейцами с Востока в XIII веке; серединой XIII века датируются первые упоминания этого предмета в литературе, а приблизительно 1350 годом — старейший из сохранившихся помандеров. Изделие представляло собой своеобразный контейнер, как правило, шарообразной формы, куда помещались ароматические вещества, такие как амбра (отсюда происходит название), мускус, цибет, душистые травы или благовония.

Самые первые помандеры изготавливались, вероятно, в качестве миниатюрных реликвариев и носили культовое назначение, но затем превратились в украшение костюма. Кроме декоративного назначения, помандеры служили для маскировки неприятного запаха тела, а также считались средством против инфекционных болезней (согласно господствовавшей с античности до XIX века теории миазмов, болезни передавались с ядовитыми веществами по воздуху и сильные запахи могли «перебороть» их).

Поскольку вещества, помещавшиеся в помандер, были дороги сами по себе, помандер был, прежде всего, предметом роскоши. Самые знаменитые изделия этого типа изготавливались из золота и серебра, с ажурными и филигранными узорами. Сам помандер крепился к драгоценной цепочке на поясе или на шее, помещался в качестве декоративного элемента на чётки, небольшие экземпляры могли крепиться к кольцу на пальце.

Сложные по конструкции помандеры могли иметь внутри несколько складывающихся и раскрывающихся отделов, куда можно было поместить различные ароматические вещества.

Снаружи помандеры могли иметь форму яблока, сердца, черепа (по популярной в XV—XVII веках моде на изделия в стиле memento mori), книги, корабля или ореха (последнее придавало помандеру сходство с другим популярным в XV—XVI веках аксессуаром — молитвенным орехом).

Воротник и муфта из голов и перьев чаек, Америка, конец XIX века

См. также Павлинья муфта