Snipers

Британский фотограф Оливер Кёртис (Oliver Curtis) представил серию работ Volte-Face, в которой направил камеру в противоположную от достопримечательностей сторону.

Статуя Христа-Искупителя

По словам автора, над проектом он работал около четырёх лет: впервые идея создания такой серии появилась у него в 2012 году, когда он побывал в Египте возле пирамид Гизы и увидел «скрытую сторону» этого места, отличающуюся от привычных фотографий, которыми переполнен интернет.

Тадж-Махал

"Мона Лиза", Лувр

Парфенон, Афины

Площадь Святого Марка, Венеция

Пирамида Хеопса

Статуя Свободы

Белый дом, Вашингтон

Мавзолей Мао Цзэдуна, Пекин

Стена Плача, Иерусалим

Эйфелева башня

Рейхстаг, Берлин

Стоунхендж

Мавзолей Ленина

Мемориал Линкольна, Вашингтон

Колизей

Великая Китайская стена

Ангел независимости, Мехико

Ворота на входе в концлагерь в Освенциме

Объединённая зона безопасности в Пханмунджом

Министерство внутренних дел Румынии, Бухарест

Нужен человек, который будет рисовать и фотографировать на Лофотенских островах. Справа – коллеги по цеху. Слева – Норвежское море. Под ногами – земля Лофотена.

Расположенная в самом центре Лофотенских островов норвежская арт-студия KUNSTKVARTERET приглашает жить и работать художников в 2016 году.

В коттедже-студии постоянно живут четверо художников, которые будут рады пообщаться/подружиться/поучиться/поработать вместе с одним-двумя творческими личностями из других стран. Будущим лофотеновцам предоставляется право самим выбрать время поездки.

В здании есть фотостудия. Художники резиденции свободны в выборе проекта, времени работы и отдыха, а в качестве вклада в общее дело организаторы просят провести выставку или семинар/встречу.

Заявителю нужно описать планы на путешествие, указать даты пребывания в резиденции художников, загрузить резюме и объяснить, чем привлекательна для него работа на Лофотенских островах. Ремарка: принимающая сторона надеется на отклик молодых художников, но будут рады и творческим людям постарше.

Заявки (контакты: vacancyinartmsk@gmail.com) ожидают до 10 июля 2016.

Источник

Рукописи писателя или сохранились целиком или не сохранились вовсе. Большую часть работы Михаил Афанасьевич проде­лывал в голове — в его архиве почти нет черновых набросков и заметок. Руко­писи поражают своей законченностью: правка в них минимальна.

В некоторых тетрадях почерк Булгакова чередуется с почерками его жен: он ино­гда диктовал свои тексты. Писатель часто использовал красный и синий карандаши, зачеркивая и отмечая важные места в рукописях, газетах, журналах и книгах.

Манжета от сорочки Булгакова, 1922 год

(Рукописный отдел Государственного литературного музея)

«1922 г. 19 сентября. Я писал <имя тщательно стерто> на манжете единственному человеку, который нашел слова, чтобы поддержать пламень у меня. Я этого не забуду. М. Булгаков».

Чудом сохранившийся артефакт начала 1920-х годов. Текст, который Булгаков написал на манжете, видимо, так и не был отправлен получателю. Скорее всего, записка была адресована писателю Юрию Слёзкину (1885–1947) — популярному до революции беллетристу.

Они познакомились зимой 1920 года во Владикавказе, где Слёзкин организовал подотдел искусств Терского наробраза и пригласил на работу Булгакова. Поч­ти год тот заведовал литературной секцией, принимал участие в диспутах, выступал перед началом спектаклей. В мае 1921 года Булгаков покинул Влади­кавказ и в следующий раз встретился со Слёзкиным уже в Москве. Спустя год тот подарил Булгакову свою книгу с надписью-напоминанием о владикавказ­ских временах:

«Дорогому Михаилу Булгакову в память наших страданий, деяний и томлений духа — верю в ушедших навсегда и в залог все же принадле­жащего нам будущего с любовью дарю этот объемистый труд, увидев­ший свет далеко от своего мастера. Юрий Слёзкин. 13/V 1922 г.».

Сентябрьская записка на манжете могла быть ответом Булгакова на эту дружескую надпись.

Первая редакция романа «Мастер и Маргарита», 1928–1929 годы

(Научно-исследовательский отдел рукописей РГБ Ф. 562. К. 6. Д. 1)

«Клянусь чест[ью,]  пронизывает [меня, лишь только берусь я] за перо, чтобы [описать чудовищные] происшествия [беспокоит меня лишь] то, что не бу[дучи писателем] я не сумею [эти происшествия] сколько-ни[будь… передать…] Бог с ним [и, впрочем, со словесными тон]костя­ми, […] времени. Не […] за эфемерно[ю славой писателя я не го­нюсь, а] меня мучает […] здесь удер[…] кого и у […] <предположительно: селением> […] ношей».

В 1928 году Булгаков неожиданно возвращается к прозе, оставленной несколько лет назад ради театра. Когда это произошло и в каком месяце — неизвестно, но именно этим годом в более поздних редакциях Михаил Булгаков датировал начало работы над «Мастером и Маргаритой». В первой редакции романа еще нет ни мастера, ни Маргариты, но уже есть главная тема: в разделе «Мате­риалы» два листа озаглавлены «О Боге» и «О Дьяволе».

В первой тетради, той самой, которую Булгаков бросил в печку, страницы сохранились только частично. По воспоминаниям жены Булгакова, Елены Сергеевны, он специально сохранил корешок и обрывки листов как главное свидетельство существования первой редакции романа.

В самом верху первого листа он записал варианты названий («Сын», зачеркну­тое «Гастроль») и жанр будущего текста («ром[ан]»). Ниже зачеркнуты два варианта названия первой главы — «Черный маг» и «Божеств[енная коме­дия»?]).

Роман начинается с таинственных событий, которые наблюдает главный герой. Он берется за перо, чтобы рассказать о них Кондрату Васильевичу, расследую­щему необычное дело.

В левом нижнем углу страницы Булгаков записывает имена демонов — Антессер, Азазелло, Велиар. В итоге писатель выберет имя Воланд.

Первая страница перечеркнута красным карандашом — от этого варианта начала романа, как и от двух других, Булгаков отказался. Только четвертая версия первой главы удовлетворит его и станет классическим началом «Мастера и Маргариты».

«Тайному другу», 1929 год

(Научно-исследовательский отдел рукописей РГБ Ф. 562. К. 5 Д. 2)

«<Красным карандашом слева: План романа>

Сентябрь 1929 г.

Тайному Другу.

Дионисовы мастера. Алтарь Дионисия. Сцены.

„Трагедия машет мантией мишурной“.

I. Открытка

Бесценный друг мой! <зачеркнуто: Вы пишете мне> Итак, Вы настаи­ваете на том, чтобы я сообщил Вам <в год катастрофы>, каким образом я сделался драматургом? Скажите только одно — зачем Вам это? И еще: дайте слово, что Вы не отдадите в печать эту тетрадь <зачеркнуто: ранее чем через год> даже и после моей смерти.

II. Доисторические времена

Видите ли: в Москве <в доисторические времена (годы 1921–1925)> проживал один замечательный человек. Был он <зачеркнуто, нрзб> усеян веснушками <как небо звездами>, и лицо, и руки, и отличался большим умом. Профессия у него была такая: он редактор был чистой крови и Божьей милостью и ухитрился <издавать (в годы 1922–1925!!) частный толстый журнал>».

В сентябре 1929 года Булгаков написал повесть «Тайному другу» . Адресатом («Бесценный друг мой!») стала его тайная возлюбленная Елена Сергеевна Шиловская. Они познакомились в феврале 1929 года, и летом, когда Елена Сергеевна, жена крупного военачальника, уехала в Ессентуки, между ними завязалась переписка:

«Михаил Афанасьевич писал мне туда прекрасные письма, посылал лепестки красных роз; но я должна была уничтожить их перед возвра­щением: я была замужем, я не могла их хранить. В одном из писем было сказано: „Я приготовил Вам подарок, достойный Вас…“ Когда я верну­лась в Москву, он протянул мне эту тетрадку…»

В повести Булгаков рассказывает «тайному другу» о злоключениях с публика­цией романа «Белая гвардия», о бегстве с рукописью за границу издателя Ка­ганского, о многочисленных судебных разбирательствах, из которых выходило, что Булгаков не имеет прав на свой роман, и о многом другом. Не предназна­ченный для печати, не рассчитанный на цензуру, адресованный тайной воз­любленной, это один из самых доверительно-исповедальных текстов Михаила Булгакова.

Немногочисленные правки в повести отчасти проясняют замысел Булгакова и обстоятельства его жизни в 1929 году.

Булгаков написал и зачеркнул слова «Вы пишете мне», не желая, вероятно, даже в тайной повести упоминать секретную переписку, уничтоженную потом Еленой Сергеевной. При этом Булгаков сохранил в заголовке слово «открытка»: оно подчеркивает, что автор и «тайный друг» находятся далеко друг от друга.

Лаконичная вставка «в год катастрофы» определяет тяжелейший период в жизни Булгакова. В 1929 году были запрещены все его пьесы, с успехом шедшие в московских театрах. 29 сентября, подавленный и уставший от запретов и травли, Булгаков писал Горькому:

«…все мои пьесы запрещены, нигде ни одной строки моей не напе­чатают, никакой готовой работы у меня нет, ни копейки авторского гоно­рара ниоткуда не поступает, ни одно учреждение, ни одно лицо на мои заявления не отвечает, словом — все, что написано мной за 10 лет рабо­ты в СССР, уничтожено. Остается уничтожить последнее, что осталось, — меня самого. Прошу вынести гуманное решение — отпустить меня».

За границу Булгакова, несмотря на его просьбы и заявления, так и не выпу­стили.

«Иван Васильевич», 1935 год

(Научно-исследовательский отдел рукописей РГБ Ф. 562. К. 13. Д. 7)

«Иван Васильевич

Комедия

<зачеркнуто: Михельсон> Шпак (по телефону): Милиция? Говорит сегодняшний обокраденный <зачеркнуто: Михельсон> Шпак. (Шпак): Не извольте беспокоиться. С нетерпением <зачеркнуто: уж> ожидаю и уповаю. У нас другое дельце затеялось. Секретарь нашего жакта Иван Васильевич оказался проживающим под видом секретаря — Иваном Грозным. Я не пьющий. С посохом. Даю честное пионерское. И в ками­лавке . Клянусь всеми свя… Согласен отвечать по всей строгости кодекса. Ждем с нетерпением и радостью (кладет трубку). Вот тебе и холуй».

Пьеса «Иван Васильевич» выросла из пьесы «Блаженство», которую Булгаков начал писать в 1933 году для Ленинградского мюзик-холла, а потом для Театра сатиры. Иван Грозный в «Блаженстве» появляется только в одной из первых сцен и далее в пьесе не фигурирует. Но именно он больше всего понравился актерам Театра сатиры. Постановка новой пьесы «Иван Васильевич», которую заказал Театр, так и не состоялась: после генеральной репетиции в мае 1936 года она была запрещена. Но стала известна благодаря экранизации Леонида Гайдая в 1973 году.

Единственное исправление на первой странице «Ивана Васильевича» показывает переход от одной пьесы к другой. Герой «Блаженства» Михельсон появляется в пьесе «Иван Васильевич», а затем Булгаков придумывает краткую и звучную фамилию Шпак, записывает ее в скобках после «Михельсон» и позже решительно вычеркивает из текста первый вариант.

«Записки покойника (Театральный роман)», 1936 год

(Научно-исследовательский отдел рукописей РГБ Ф. 562. К. 5. Д. 3)

«…и скрывал это.

<зачеркнуто: Церк> — Я окончил церковно-приходскую школу, — сказал я, кашлянув.

— Вон как! — сказал Рудольфи, и улыбка тронула слегка его губы.

Потом он спросил:

— Сколько раз в неделю вы бреетесь?

— Семь раз.

— Извините за нескромность, — продолжал Рудольфи, — а как вы делаете, что у вас такой пробор?

— Бриолином смазываю голову. А позвольте спросить, почему вас это…

— Бога ради, — ответил Рудольфи, — я просто так.

И добавил:

— Интересно. Человек окончил приходскую школу, бреется каждый день и лежит на полу возле керосинки. Вы — трудный человек!

Затем он резко изменил голос и заговорил сурово:

— Ваш роман Главлит не пропустит, и никто его не напечатает. Его…»

«Записки покойника (Театральный роман)» записан в трех тетрадях рукой Булгакова и частично почерком Елена Сергеевны. В рукописи фантастически мало поправок — сложно поверить, что это первая записанная редакция романа и других черновиков не существовало. Тем не менее, по свидетельству жены писателя, это действительно так.

Работу над романом Булгаков начал 26 ноября 1936 года. В этот год появилась статья «Внешний блеск и фальшивое содержание», были запрещены все пьесы писателя, Булгаков окончательно порвал с МХАТом, с которым были связаны предыдущие десять лет его жизни, и ушел работать либрет­тистом в Большой театр. Опыт сотрудничества с Московским художественным театром — глав­ным на тот момент театром страны — воплотился в отчетливо автобиографи­ческом романе «Записки покойника». В мучениях Максудова с постановкой его пьесы «Черный снег» на сцене Независимого театра легко угадывается сам Булгаков и его пьеса «Дни Турбиных» во МХАТе.

Булгаков не рассчитывал на публикацию романа, но охотно читал его друзьям и особенно близким мхатчикам.

***

В основе материала наблюдения и выводы из работ М. О. Чудаковой (источник)

Крис Мартин (это не тот самый певец из британской рок-группы Coldplay) как отец ведет себя нетипично. Он не танцует смешные танцы на дне рождения дочери и не грозится убить ее бойфренда. Нет. Этот папа просто троллит свое чадо. В интернете. Это весело.

"Моя дочь постила откровенные селфи, и вместо того, чтобы остановить ее, я решил сделать кое-что получше".

Крис - комик и ведущий подкаста из Вашингтона. И хотя его дочь Касси, возможно, пожелает опровергнуть первое утверждение, скорее всего, этот парень претендент на звание Отца Года.

Твиттер Касси

Британский фотограф Кристофер Свонн (Christopher Swann) в течение 25 лет фиксировал величие, мощь, красоту дельфинов и китов.

"Я люблю красоту и совершенство моря", - говорит Свонн. - "Любой представитель китообразных прекрасен, но киты - это нечто".

Страничка автора