LynxLitre

#comment_211582622

#comment_194831193

#comment_178448631

Ларри Уолтерс (англ. Larry Walters) — обладатель Премии Дарвина 1982 года; один из немногих, получивших её, но выживших в процессе события.
В 1982 году Ларри Уолтерс решил осуществить давнюю мечту - полететь, но не на самолете. Он изобрел собственный способ путешествовать по воздуху. Уолтерс привязал к удобному креслу сорок пять метеорологических шаров, наполненных гелием, каждый из которых имел метр в диаметре. Он уселся в кресло, взяв запас бутербродов, пиво и дробовик. По сигналу, его друзья отвязали веревку, удерживавшую кресло. Ларри Уолтерс собирался плавно подняться всего на тридцать метров, однако кресло, как из пушки, взлетело на пять километров.
Соседи обсуждают. Звонить ли 911? Зачем? Человек улетел. Летать не запрещено. Закон не нарушен. Насилия не было. Америка - свободная страна. Хочешь летать - и лети к чертовой матери.
...Часа через четыре диспетчер ближнего аэропорта слышит доклад пилота с заходящего лайнера:
- Да, кстати, парни, вы в курсе, что у вас тут в посадочном эшелоне какой-то мудак летает на садовом стуле?
- Что-что? - переспрашивает диспетчер, галлюцинируя от переутомления.
- Летает, говорю. Вцепился в свой стул. Все-таки аэропорт, я и подумал, мало ли что...
- Командир, - поддает металла диспетчер, - у вас проблемы?
- У меня? Никаких, все нормально.
- Вы не хотите передать управление второму пилоту?
- Зачем? - изумляется командир. - Вас не понял.
- Борт 1419, повторите доклад диспетчеру!
- Я сказал, что у вас в посадочном эшелоне мудак летает на садовом стуле. Мне не мешает. Но ветер, знаете...
Диспетчер врубает громкую трансляцию. У старшего смены квадратные глаза. В начало полосы с воем мчатся пожарные и скорая помощь. Полоса очищена, движение приостановлено: экстренная ситуация. Лайнер садится в штатном режиме. По трапу взбегают фэбээровец и психиатр.
Доклад со следующего борта:
- Да какого еще хрена тут у вас козел на воздушных шариках путь загораживает! Вы вообще за воздухом следите?
В диспетчерской тихая паника. Неизвестный психотропный газ над аэропортом.
- Спокойно, кэптен. А кроме вас, его кто-нибудь видит?
- Мне что, бросить штурвал и идти в салон опрашивать пассажиров, кто из них ослеп?
- Почему вы считаете, что они могут ослепнуть? Какие еще симптомы расстройств вы можете назвать?
- Земля, я ничего не считаю, я просто сказал, что эта гадская птица на веревочках работает воздушным заградителем. А расстройством я могу назвать работу с вашим аэропортом.
Диспетчер трясет головой и выливает на нее стакан воды и, перепутав руки, чашечку кофе: он утерял самоконтроль.
Третий самолет:
- Да, и хочу поделиться с вами тем наблюдением, джентльмены, что удивительно нелепо и одиноко выглядит на этой высоте человек без самолета.
- Вы в каком смысле??!!
- О. И в прямом, и в философском... и в аэродинамическом.
В диспетчерской пахнет крутым первоапрельским розыгрышем, но календарь дату не подтверждает. Четвертый борт леденяще вежлив:
- Земля, докладываю, что только что какой-то парень чуть не влез ко мне в левый двигатель, создав угрозу аварийной ситуации. Не хочу засорять эфир при посадке. По завершении полета обязан составить письменный доклад.
Диспетчер смотрит в воздушное пространство взглядом Горгоны Медузы, убивающей все, что движется.
- ...И скажите студентам, что если эти идиоты будут праздновать Хэллоуин рядом с посадочной глиссадой, то это добром не кончится! - просит следующий.
- Сколько их?
- А я почем знаю?
- Спокойно, борт. Доложите по порядку. Что вы видите?
- Посадочную полосу вижу хорошо.
- К черту полосу!
- Не понял? В смысле?
- Продолжайте посадку!!
- А я что делаю? Земля, у вас там все в порядке?
- Доложите - вы наблюдаете неопознанный летательный объект?
- А чего тут не опознать-то? Очень даже опознанный.
- Что это?
- Человек.
- Он что, суперйог какой-то, что там летает?
- А я почем знаю, кто он такой.
- Так. По порядку. Где вы его видите?
- Уже не вижу.
- Почему?
- Потому что улетел.
- Кто?
- Я.
- Куда?
- Земля, вы с ума сошли? Вы мозги включаете? Я захожу к вам на посадку!
- А человек где?
- Который?
- Который летает!!!
- Это что... вы его запустили? А на хрена? Я не понял!
- Он был?
- Летающий человек?
- Да!!!
- Конечно был! Что я, псих?
- А сейчас?
- Мне некогда за ним следить! Откуда я знаю, где он! Напустили черт-те кого в посадочный эшелон и еще требуют следить за ними! Плевать мне, где он сейчас болтается!
- Спокойно, кэптен. Вы можете его описать?
- Мудак на садовом стуле!
- А почему он летает?
- А потому что он мудак! Вот поймайте и спросите, почему он, мать его, летает!
- Что его в воздухе-то держит? - в отчаяньи надрывается диспетчер. - Какая етицкая сила? Какое летательное средство??? Не может же он на стуле летать!!!
- Так у него к стулу шарики привязаны (balls - "шарики" и жарг. "яйца").
- Его что, Господь в воздухе за яйца держит, что ли?!
- Сэр, я придерживаюсь традиционной сексуальной ориентации, и не совсем вас понимаю, сэр, - политкорректно отвечает борт. - Он привязал к стулу воздушные шарики, сэр. Видимо, они надуты легким газом.
- Откуда у него шарики?
- Это вы мне?
- Простите, кэптен. Мы просто хотим проверить. Вы можете его описать?
- Ну, парень. Нестарый мужчина. В шортах и рубашке.
- Так. Он белый или черный?
- Он синий.
- Кэптен? Что значит - синий?...
- Вы знаете, какая тут температура за бортом?
- Попробуйте сами полетать без самолета.
Этот радиообмен в сумасшедшем доме идет в ритме рэпа. Воздушное движение интенсивное. Диспетчер просит таблетку от шизофрении. Прилетные рейсы адресуют на запасные аэропорты. Вылеты задерживаются.
...На радарах - ничего! Человек маленький и нежелезный, шарики маленькие и резиновые.
Связываются с авиабазой. Объясняют и клянутся: врач в трубку подтверждает.
Поднимают истребитель.
...Наш воздухоплаватель в преисподней над бездной, в прострации от ужаса, околевший и задубевший, судорожно дыша ледяным разреженным воздухом, предсмертным взором пропускает рядом ревущие на снижении лайнеры. Он слипся и смерзся воедино со своим крошечным креслицем, его качает и таскает, и сознание закуклилось.
Очередной рев раскатывается громче и рядом - в ста метрах пролетает истребитель. Голова летчика в просторном фонаре с любопытством вертится в его сторону. Вдали истребитель закладывает разворот, и на обратном пролете пилот крутит пальцем у виска.
Этого наш бывший летчик-курсант стерпеть не может, зрительный центр в мерзлом мозгу передает команду на впрыск адреналина, сердце толкает кровь, - и он показывает пилоту средний палец.
- Живой, - неодобрительно докладывает истребитель на базу.
Ну. Поднимают полицейский вертолет.
А вечереет... Темнеет! Холодает. И вечерним бризом, согласно законам метеорологии, шары медленно сносит к морю. Он дрейфует уже над берегом.
Из вертолета орут и машут! За шумом, разумеется, ничего не слышно. Сверху пытаются подцепить его крюком на тросе, но мощная струя от винта сдувает шары в сторону, креслице болтается враскачку, как бы не вывалился!...
И спасательная операция завершается по его собственному рецепту, что в чем-то обидно... Вертолет возвращается со снайпером, слепит со ста метров прожектором, и снайпер простреливает верхний зонд. И второй. Смотрят с сомнением... Снижается?
Внизу уже болтаются все береговые катера. Вольная публика на произвольных плавсредствах наслаждается зрелищем и мешает береговой охране. Головы задраны, и кто-то уже упал в воду.
Третий шарик с треском лопается, и снижение грозди делается явным.
На пятом простреленном шаре наш парень с чмоком и брызгами шлепается в волны.
Но веревки, на которых висели сдутые шары, запутались в высоковольтных проводах, что вызвало короткое замыкание. Целый район Лонг-Бич остался без электричества.
Фары светят, буруны белеют, катера мчатся! Его вытраливают из воды и начинают отдирать от стула.
Врач щупает пульс на шее, смотрит в зрачки, сует в нос нашатырь, колет кофеин с глюкозой и релаксанты в вену. Как только врач отворачивается, пострадавшему вливают стакан виски в глотку, трут уши, бьют по морде... и лишь тогда силами четырех матросов разжимают пальцы и расплетают ноги, закрученные винтом вокруг ножек стула.
Под пыткой он начал приходить в себя, в смысле массаж. Самостоятельно стучит зубами. Улыбается, когда в каменные от судороги мышцы вгоняют булавки. И наконец произносит первое матерное слово. То есть жизнь налаживается.
И когда на набережной его перегружают в "скорую", и фотовспышки прессы слепят толпу, пронырливой корреспондентке удается просунуть микрофон между санитаров и крикнуть:
- Скажите, зачем вы все-таки это все сделали?
Он ответил: "Ну нельзя же все время сидеть без дела" (A man cannot just sit around)

— Вставай, сука! Все проспали! Вставай, бля!
— А? Чо? Хули ты орешь?
— Вставай, работать пора!
— Где я? Что вчера было?
— Сначала бухали на пати, потом поехали домой и бухали дома, потом вызвали шлюх, и опять бухали. Все бабло пробухали. А сегодня сценарий сдавать!
— Какой сценарий?
— За который мы не брались еще! Для Марвела! Про супергероев!
— Напишем. Ты только не ори, башка трещит. Ладно, садись за стол, открывай ноут.
— На столе шлюха спит, ноут под ней.
— Так #скинь_шлюху_со_стола!
— Сделал. Ну так что?

— Да все, как обычно. Супергерой, ну… пусть будет человек-жеребец. Одних мочит, других ебет, одних мочит, других ебет… И так весь фильм.
— Да ты ебанулся. Тебя, видать, со вчерашнего прёт. Век у нас какой? Нужен толерантный сценарий. Так заказчик хочет.

— Ок, понял. Не ори. Значит, супергерой — негр…
— Мало толерантности.
— Пожилой негр.
— Мало.
— Пожилой слепой негр.
— Мало.
— Пожилой слепоглухонемой негр!
— Не то.
— Заебал! Супергерой — пожилой слепоглухонемой негр-трансвестит, больной СПИДом!
— Неубедительно, блядь!
— Нашел! Пусть супергероем будет баба!
— Гениально!
— Пожилая слепоглухонемая баба-негр-трансвестит, больная СПИДом!
— Не. Просто баба, это круче всякого негра.

— Тоже верно. Баба — это хорошо. Сиськи там, задница красивая. Голая побегает, сексуальную сцену покажем…
— Тебе что, шлюх вчера не хватило? Какие сиськи, блядь? Это толерантное кино.
— И чо, баба плоская, что ли?!
— Нет, надо красивую бабу, но никакого секса.
— А сиськи?
— Прикроем броней.
— Ну пиздец, бля…
— Дальше. И что эта баба?

— Баба живет на планете… Крии. Это такая империя супергероев. Там все супергерои: дети, взрослые, старики, старушки… Вот живет там баба и страдает.
— Чем страдает?
— Поносом, блядь! Чем может страдать супергерой? Кошмарными снами и неуверенностью в себе.
— Хули она страдает, если она супергерой?

— Тебе нужно толерантное кино? Вот и не пизди, оно без страданий не бывает. Баба не может контролировать свою суперсилу. Увидит плохой сон, и нет-нет, да сорвется и даст кому-нибудь пизды.
— Ладно, записал. Что дальше?
— А дальше бабе доверяют принять участие в боевой операции. В составе отряда крии.

— Что за отряд?
— Обычный толерантный отряд. Наша баба, здоровенный негр, азиатка, Джуд Лоу, викинг и голубой чувак.
— В смысле, гей?
— В смысле, голубой чувак. С голубым еблом, чо неясного? Ну ладно, раз ебло голубое, то пусть будет геем, и делает комплименты негру. У нас же толерантное кино. Вот они полетели на войну...

— С кем?
— Со скруллами. Это такие метаморфы. В кого хотят, в того и превращаются. Хоть в бабу, хоть в мужика. Могут в табуретку там или собачку. Крии их пиздят-пиздят, уже устали пиздить, а они все выживают.
— А как они по-настоящему выглядят?
— Да уроды полные. Типа гоблинов, но высокие. Да, пусть будут, как гоблины, экономия, опять же — можно взять маски из «Гарри Поттера».
— Ладно. Дальше.

— А дальше бабу захватывают в плен скруллы. Дают по башке. Очухивается баба, глядит, а она вверх ногами висит, и у нее из мозгов информацию вытягивают.
— Какую?
— Да похуй, какую. Короче, баба такая: «Ах, вы, козлы, пидорасы, угнетатели!» Вырывается, дает всем пизды, сбегает и улетает в капсуле. Но капсула ломается, и баба обрушивается прям на Лос-Анджелес 90-го года.

— Почему 90-го?
— Там интереснее, толерантностью не заебывают. Ну вот. Баба из подручных средств собирает межгалактическое переговорное устройство…
— Из чего там его можно собрать?
— Да какая хуй разница? Ну пусть из телефона-автомата, говна и палок. Сообщает Джуду Лоу, где она. И тут появляется агент Щ.И.Т., пожилой слепоглухонемой негр-трансвестит.

— Это перебор, откуда он в 90-х?
— Ладно, пусть будет просто негр, а глаз ему в процессе выбьют. Короче, они знакомятся и начинают помогать друг другу. Тут баба узнает, что на самом деле она не просто баба, а пилот ВВС по имени Кэрол Денверс.

— Погоди. Она ж с планеты Крии.
— Хули ты такой тупой? Она была пилотом на Земле, ее с детства страшно угнетали. Потом увезли на Крии. А потом появляется скрулл, и выясняется, что на Крии ее тоже угнетали. На самом деле, это на Крии все хуевые, и хотят мирового господства, а скруллы хорошие.

— Давай по порядку. Кто ее угнетал?
— Так мужики. Кино же толерантное, про бабу. Вот Кэрол на Земле страшно угнетали шовинистические хуемрази. Папа-хуемразь переживал, когда она разъебошилась в детстве на карте, и с велосипеда упала. Как заорал на нее: «Ты чо, типа, охуела? Ты ж погибнуть могла!» А она думает: «вот, пацанам ничо, погибать можно, а мне нельзя. Хуемразь какая». Потом в школе пилотов училась, и постоянно на физкультуре с каната падала, а хуемрази ржали.
— Ужас какой.

— Да. А главная хуемразь там был ее однокурсник. Он сказал, что у Кэрол нет хуя. И в итоге с ней случился кризис идентичности.
— Что с ней случилось?!
— Короче. Некогда объяснять. Пиши. На Земле была такая доктор Лоусон, а на самом деле Мар-Велл. И она была тройным агентом. И изобрела сверхзвуковой двигатель для самолета. Полетели они с Кэрол двигатель испытывать, а тут Джуд Лоу за ними. Самолет пизданулся, профессор вдребезги, самолет вдребезги. Джуд Лоу подбегает, чтобы источник энергии забрать. А Кэрол в двигатель стреляет, и тот тоже вдребезги. Как хуякнул, и вся энергия попала в Кэрол. Она такая валяется, а Джуд Лоу — ну чо делать? И забрал ее на Крии.
— Нахуя?

— Не тупи! Мар-Велл ей секрет двигателя рассказала. Джуд Лоу хотел секрет узнать, и вставил Кэрол в шею чип, чтобы заблокировать память.
— Нахуй он память заблокировал, если надо было секрет узнать?
— Не придирайся, блядь! В общем, в конце целая толпа наших летит на тайный космический корабль, чтобы найти источник энергии, который там спрятала Мар-Велл покойная. Тут появляется Джуд Лоу с командой, и все пиздят всех. Кэрол побеждает, конечно.

— И все? Не зрелищно.
— Вот ты доебался! Щас будет тебе зрелищно. Там еще скруллы прятались, худенькие такие, угнетенные. И тут Джуд Лоу, мол, всех замочу. Кэрол как это увидела, говорит: «Ах, еб вашу мать, угнетатели!» И встает с колен.
— А чо, она на коленях стояла? Что она делала?
— Образно, блядь! Говорю же: ее все угнетали, на Земле и на Крии. И у нее кризис идентичности. Она не уверена в себе, потому что баба. А тут разозлилась, и встала с колен. И давай всех пиздить. Угандошила весь отряд врагов. Тут прилетел целый флот Крии, Землю бомбить. Кэрол увидела, как стартанула в космос.

— На чем?
— На жопной тяге. Как ракета.
— Погоди. Это ж Супермен так делал.
— А баба чем хуже? Ты что, против равноправия?
— Нет-нет, упаси господь!
— Ну вот она и стартанула. Ракеты назад завернула, голыми руками буквально. Флот испугался и улетел. Села Кэрол на землю, отдыхает. А тут Джуд Лоу ползет, типа, давай поединок устроим. Кэрол его отхуячила без разговоров, засунула в капсулу и выгнала с Земли. А потом стала капитаном Марвел, и полетела Вселенную спасать.

— Слушай, а тебе не кажется, что перебор с толерантностью? Мужики ведь тоже люди.
— Т-с-с. Я знаю. Но это секрет. Ты никому не говори, а то нам сценарии заказывать перестанут.
— Ладно. Это все?
— Пока да. Продолжение следует.

— Чего-то не хватает. Няшности. Все ж про бабу кино.
— Ну давай вставим котика.
— Откуда в космосе котик?
— На самом деле, это инопланетное уебище со щупальцами в пасти и галактикой в брюхе. Но по виду котик.
— Шедевр получился.
— Ну вот, иди сдавай. А мне налей вискаря и положи шлюху обратно на стол.
(С) Диана Удовиченко.