18 постов
10 июня. Я постоянно осматриваю и пересчитываю свои вещи. Но кроме той бочки, ничего больше не пропадало. Животный страх стал понемногу пропадать, уступая место осмотрительности и чутью. Погода была хорошая и я решила поизучать окрестности на предмет чего-либо, что помогло бы мне в этом нелегком деле – выживать одной в большом городе. Я решила больше не искать новую бочку, а переливать бензин прямиком из цистерны в бензобак с помощью ручной перекачки. Да, это было значительно дольше, но так я могла хотя бы забирать с собой это приспособление, а вентиль закручивать назад. Я села на мотоцикл и поехала в сторону бывшей железнодорожной станции, она находилась в нашем районе, на самом его отшибе. В обычное время, еще до «События», я избегала появляться в окрестностях этой станции. Там собирался местный сброд – алкаши, различного рода жулики и даже убийцы. Последние, правда, промышляли своими черными делами обыкновенно по ночам. Но сейчас мне нечего было бояться, даже волки, и те ушли их этих мест. С осени мне не попалось ни одной твари.
На товарной станции было тихо. Стояли на небольшой сортировочной старые, ржавые тепловозы. Один из товарных составов со щебнем покосился, вероятно, в его длинных хвост прилетела бомба, или осыпалась почва за столько лет. Пройдя по платформе, я вдохнула запах креозота, которым щедро были обработаны деревянные шпалы. На жаре железная дорога всегда имела свой неповторимый запах. Вокруг летали бабочки и стрекотали кузнечики. Благодать… и тут, слева от платформы, около одного из депо, я заприметила небольшую черную кучку угля. Вероятно, его подвозили сюда для местной котельной. Осмотрев ее, я подумала, что неплохо было бы приехать сюда на машине и забрать уголь. Тяжелая створка депо была приоткрыта из-за того, что покосилась от старости, и я смогла заглянуть в образовавшуюся щель. В слабом освещении, которое давали солнечные лучи, пробивающиеся сквозь дырявую крышу, я разглядела очертания огромного паровоза! Вот это да! Я с детства очень любила паровозы. Давно слышала от кого-то, что они есть много на каких станциях, стоят законсервированные, ждут своего часа. Вот и этот все ждет, ждет… и, вероятно, уже никогда не дождется.
Потом я зашла в будку смотрителя станции, там никого не было. Стоял небольшой столик, рядом на стене висел черный карболитовый телефон. На столике лежал журнал, там были отмечены прибытия и отбытия, время. Последняя запись была датирована 28 мая, в восемь вечера на станцию прибыл товарный поезд с Востока. Вот и ответ на вопрос, который терзал меня все эти годы – «Событие» произошло вечером, возможно в восемь пятнадцать…
12 июня. Я вернулась на станцию на своем УАЗике, в багажнике весело подпрыгивали на колдобинах и ямах ведра, которые я взяла из ближайшего хозяйственного магазина. В строительном я запаслась легкой совковой лопатой. Теперь можно было наполнить ведра углем. Подъехав к куче задом, я вытащила ведра и стала наполнять их, но как выяснилось впоследствии, поднять полностью загруженное каменным углем ведро, я не могла. Поэтому пришлось отсыпать из каждого по чуть-чуть и затаскивать их в багажник не полными.
13 июля. Еще месяц я была очень осторожна в своих вылазках, но больше у меня ничего не пропадало и, в итоге, я успокоилась. Никаких следов других существ, а тем более людей, я не обнаружила. Уже три недели я ездила в лес и пилила, рубила себе на зиму дрова. Эта была очень тяжелая и рутинная работа. Но от нее зависела моя жизнь зимой. Печка съедала очень много дров, а угля в городе было не много. Июль выдался жарким, это было мне на руку, так как дрова, которые я раскладывала ровным слоем на асфальте во дворе, высыхали за два месяца. Потом я переносила их в подъезд и снова складывала до самой крыши. На чердаке я опять так же сушила дрова, как и в прошлом году. Вечером, после того как привезла очередную машину, полную дров, я пошла на свою старую квартиру, решив, что выгружу древесину уже завтра утром. Хотела взять новую книгу, так как уже дочитала Стругацких. В моей комнате на шестом этаже было пыльно и душно. Я открыла окно, и на меня подул легкий ветерок. Солнце садилось, окрашивая стены и мебель в красноватые оттенки. Воздух по ту сторону окна пах летом, по эту – старыми воспоминаниями. Проспект был все таким же, каким я его увидела три года назад. Ничего на нем больше не способно поменяться, только если мне не взбредет в голову сделать что-либо. В каком-то смысле я была королевой этого мира и мои действия и решения никем не оспаривались… Я грустно вздохнула, иногда по вечерам на меня накатывали воспоминания о прошлой жизни, о моем Хворосте, который спас мне жизнь ценой своей. О всех сожалениях, о том, что я сделала и о том, что наоборот – не успела сделать. Не успела сказать, как сильно я любила мужа… Мой взгляд упал на книжные полки, я взяла оттуда пыльный альбом. В этом альбоме были фотографии моей прошлой жизни. Вот мы с мужем едем на море на мотоцикле. А на этом снимке я обнимаю своего друга. Я села на кровать, воспоминания вернули меня в прошлое, и я стала думать о том теплом, светлом времени… Сколько всего я пережила, сколько всего я еще не сделала. Эти пыльные вещи, эти стены, некогда родные и уютные. Теперь видно, что здесь уже давно никто не живет. Кое-где на обоях видны следы от влаги, местами начала расти плесень. Как же мне хочется вернуться в то время, когда у меня еще была вера…
Меня разбудил грохот! Я подскочила с кровати, в дикой растерянности. Вокруг было темно, успело стемнеть! Я спала! Как же так вышло, что я потеряла бдительность и уснула?! И только отблески света, непонятные яркие пятна скользили по домам, попадали в мою комнату. В панике я едва не закричала, но вовремя одумалась, схватила «Сайгу» и бросилась к окну. Меня прошиб пот. На проспекте были люди! Первой мыслью было закричать им. Это же люди! Цивилизация! Представители моего вида, они живы, они выжили. Я почти поддалась радостному порыву, уже набрала в грудь воздуха, но замерла. Раздались звуки, похожие на выстрелы. Метнувшись к полке, схватила бинокль, который когда-то подарил мне муж, я в прошлом любила смотреть на луну. Протерла рукавом наспех пыль на линзах и разглядела мотоциклы. На вскидку их было около тридцати. Люди шумели, кричали, смеялись и газовали моторами. Некоторые из них направляли свет своих фар в окна домов, очевидно, ища, чем поживиться. Они выглядели странно, на них были разные обрывки армейской брони, веревки на поясах, наверное, они были вооружены. Женщины были в джинсах и коротких юбках. Кто-то пил из стеклянных бутылок.
«Рейдеры!» - пронеслось у меня в голове – «Они-то и украли мой бензин!». Я вжалась в тень от рамы окна, когда луч света проскользил по моему окну. Крепко прижав к себе «Сайгу» я мысленно пересчитала патроны. Даже при всем раскладе мне не хватит того, что у меня с собой. Мне нужно остаться незамеченной! Огонь в печке я сегодня не разводила. Но мой мотоцикл стоит прямо у дома, и куча дров во дворе! А что, если они их уже заметили?! И окна там заколочены. Жуткие мысли поползли у меня в голове. Они увидят все это и поймут, что тут кто-то живет! Надо что-то делать и срочно! Но я не могу пошевелиться. Ноги словно приросли к полу.
Звуки с проспекта начали утихать – они удалялись вперед. Через полчаса все совсем затихло. Но я так и не двигалась с места. Ужас сковал меня, просто парализовал. После того как стихли последние отголоски моторов, я стала слышать только собственное сердцебиение в ушах. Руки были мокрые от холодного пота. «А что, если они уже все видели, и уже знают, что есть я? Вдруг они уже искали меня! Для чего им тогда рыскать фарами по окнам давно заброшенных домов?» - мои мысли хаотично носились в голове, как будто птицы, которых вспугнули в клетке. Но, все таки, через какое-то время, я заставила себя осторожно спуститься по лестнице, выйти на улицу. Там я снова остановилась и прислушалась – никого. Ночи сейчас короткие, а мне нужно было успеть убрать все дрова на чердак. Всю ночь я крадучись таскала дрова. Вздрагивала от любого шороха. За спиной у меня была «Сайга», я ни на секунду не расставалась с ней. Замирала, держа дрова, либо хватала карабин, когда руки были пустыми. Машину я отогнала подальше от подъезда и накрыла брезентом. На брезент накидала горстями песка, пусть думают, что она стоит тут давно. А мотоцикл приняла решение загнать в гараж и запереть дверь замком. Дверь в парадную забаррикадировала доской. Впервые закрыла на ключ свою входную дверь. «Сайгу» поставила в изголовье кровати, патроны положила в патронажную сумку и повесила ее на пояс. Шторы плотно задернула. Только тогда я легла в кровать и еще очень долго не могла уснуть.
«Это пострашнее, чем волки. Их так просто с балкона не перестреляешь» - размышляла я – «что мне теперь делать? Как быть? Как готовить дрова? Как жить? Придется заметать все свои следы» - твердо решила я. Зачем, за что мне такие сложности? Почему я захотела пытаться выжить, почему ступила на этот путь? Я знала, что будет тяжело, но не ожидала, что настолько… Уснула я только с первыми лучами солнца…
14 июля. Аппетита не было. В комнате и на кухне был полумрак – сквозь темные шторы солнечный свет пробивался плохо. Я даже не затопила печку, чтобы вскипятить чаю, боясь, что дым из дымохода привлечет внимание. Целый день я просидела вспоминая вчерашнее событие, этих людей, эти мотоциклы. Мне казалось, что вот-вот они приедут в мой двор, ворвутся в мою квартирку и застрелят меня. В такие моменты меня била сильная дрожь. Однако, никто не приезжал.
15 июля. Утром вскипятила чаю на плите. Выходить куда-либо не было никакого желания. Меня терзала лишь одна мысль – как теперь жить?
17 июля. Вчера весь день шел сильный дождь и дул ураганный ветер. Я не зажигала керосинку, опасаясь, что даже ее тусклый свет будет виден в зашторенных окнах. Лишь позже, перед самым сном, я зажгла свечку у самого пола, за креслом и попила чаю, сидя на полу.
18 июля. Утро было пасмурное и я решила выглянуть наружу. Сначала приоткрыла штору и, убедившись, что во дворе никого, спустилась вниз. Вытащила доску, которую я использовала как задвижку, и приоткрыла дверь. Обычное утро, в воздухе ощущалась водяная пыль. Я зябко поежилась и вышла во двор. Никого не было и на проспекте, куда я шла очень осторожно, крепче прижимая к себе карабин. Следы от колес смыл шторм. И я уже стала задумываться «А не схожу ли я с ума?», когда вспомнила, что бочки с бензином у меня больше нет. Бочка! Точно! Они же нашли ее! Я остановилась, как громом пораженная этой мыслью. Если они ее видели и забрали, значит, они знают, что в городе кто-то остался! Они ищут меня… Я почти завыла от этой догадки и бросилась бежать к дому. Но у парадной остановилась и прислушалась. Нет, никого нет. Теперь мне нужно быть совсем осторожной, стать тенью, притвориться духом. Если я не хочу стать им на самом деле…
2 августа. Все эти дни я почти не выходила из квартиры и запасы провизии стали иссякать. Конечно, у меня было еще отложено некоторое количество консервов, сухарей и воды, но это на крайний случай. Поэтому, я решила, что настало время съездить в магазин. Погода была пасмурная, но без дождя. Спустившись, я прислушалась, за дверью все было тихо, затем выдернула палку, имитирующую засов и осторожно выглянула во двор. Как обычно, никого. Я решила съездить на мотоцикле, было довольно душно, а машина стояла под брезентом в соседнем дворе. Открыв гараж, я выкатила мотоцикл на свет. Последние несколько недель я на нем не ездила и он даже успел покрыться пылью. Наспех смахнув пыль с сидушки, завела двигатель и покатила в сторону гипермаркета. В местных магазинах за три года я уже все выгребла, поэтому приходилось теперь ездить довольно далеко. На проспекте все было по-прежнему тихо и спокойно, ничто и не напоминало о том, что рейдеры бывали здесь. Я уже задумывалась над тем, что, возможно, люди и раньше бывали в моем городе, но не оставляли следов, поэтому я и жила в неведении все эти годы, не особо заботилась о своей безопасности. Странно, что сначала я боялась животных и мечтала о встречи с людьми, а теперь я уже боюсь и людей. В гипермаркете было темно и сыро, видимо, местами начала протекать крыша. Привычно взяла тележку и накидала в нее всего, что мне казалось приемлемым в употреблении в пищу. Когда шла мимо кассы, неловко подвернула ногу, она зацепилась за чью-то брошенную здесь сумку и я грохнулась на пыльный, холодный пол. Чертыхаясь, и потирая ушибленное колено, я вдруг заметила, что из сумки что-то торчит. Что-то круглое и красное. Вытащив предмет, в тусклом свете я разглядела его получше и сразу поняла, что держу в руках CD-плеер! Сто лет таких вещиц не попадалось! Наушников в сумке не оказалось, батарейки давно сели и он не работал. Но я сбегала в отдел электроники, подобрала там нормальные наушники и схватила блок батареек. Там же валялись диски с музыкой. Я взяла самые разные.
Загрузив все это в коляску мотоцикла, неспешно поехала домой. Но как только набрала скорость в 60 км/ч, то в моторе что-то резко щелкнуло, раздался звон и мотоцикл повело на правую сторону, я вывернула руль и нажала ручку сцепления, одновременно нажимая правой ногой на тормоз, резина завыла, но мотоцикл остановился у обочины, в считанных сантиметрах от отбойника. Отдышавшись, я слезла и осмотрела моего стального коня. Внешне он совсем не изменился, но внутри явно было что-то не так. Кик-стартер не проворачивался, я встала на него всем своим весом, но он так и остался в верхнем положении. Мотор заклинило. Это стало очень неприятной неожиданностью. Тучи стали стягиваться и темнеть. Мое и так невеселое положение омрачалось с каждой минутой. Явно собирался дождь. Я сидела на обочине возле своего заглохшего мотоцикла и тихо проклинала весь этот мир. Но так не могло длится бесконечно, в конце-концов, я встала, отряхнулась. Взяла плеер, вставила в него батарейки, наушники, диск “Pink Floyd” и нажала на play. Неожиданно для меня в наушниках заиграла “Take it back” и я вздрогнула. Музыка! Столько лет я не слышала музыки! Почему же я раньше не додумалась до подобного?! Ведь и у меня был где-то дома точно такой же плеер… Нацепив его на пояс, я посмотрела на дорогу. Идти предстояло около часа. В последний раз обернувшись, я посмотрела на затихший мотоцикл, вздохнула и побрела в сторону дома. Начинал накрапывать дождь.
Первый раз в жизни писала кофе на акварельной бумаге. Понравилось даже больше, чем акварелью. По фото, найденному в Интернете.
Здравствуйте, пикабушники. Сегодня я хочу рассказать о Веронике Скугиной. Впервые эту интересную и симпатичную девушку я встретила 3 года назад. Мы с мужем тогда катались на нашем мотоцикле и увидели ее на Стрелке Васильевского острова. Там обычно собираются мотоциклисты. Казалось бы - чего необычного, ну девушка и девушка? Но дело в том... что у нее нет ног. Совсем. Однако она бодро передвигается на доске с колесами, помогая себе руками. Парень подсаживал ее на свой спорт-байк и они вместе уезжали кататься. Это меня поразило... А спустя год, в новом сезоне, она уже приехала сама, на квадроцикле! Рони очень энергичная, очень веселая, глядя на нее, невозможно представить себе то, что она когда-то пережила и была на грани между жизнью и смертью...
Рассказ о ней:
"Ног Вероника лишилась в 10 лет. Вместе с родителями девочка жила в небольшом местечке в Иркутской области. Однажды у неё страшно разболелся зуб, и папа повёз дочку в райцентр к стоматологу. Со встречной полосы в их машину врезался автомобиль, которым управлял пьяный милиционер. Милиционер остался жив, папа Вероники скончался на месте, а девочку с трудом вытащили из искорёженной машины. Вероника пролежала в коме 3 месяца и выжила. Из больницы ее увезли в коляске для младенцев — без ног она в неё поместилась.
Поблизости не было заведения, где бы обучали детей-инвалидов. А учиться Ника хотела. Подходящий интернат нашёлся за тысячи километров от Иркутска, в городе Болхов Орловской области. «В интернате жизнь была не сахар, спасала лишь одна мысль: отучусь — и домой, — рассказывает Вероника. И вдруг однажды мне говорят: а тебе письмо пришло. Я встрепенулась. Это было письмо от сестёр. Они написали, что мама умерла»".
В Петербурге Рони очень многие знают и любят. Она снималась в фильме "Русалка". Еще она замечательный фотограф, помогает приюту бездомных животных Ржевка. Она никогда не сидит на месте, это меня всегда и удивляло. Вроде и инвалид, а живет такой полноценной жизнью, что многим и не снилась. Но, ей все таки тяжело. В этой стране трудно жить инвалидом. Недавно она решилась на протезы. Ребята, мотоциклисты и просто отзывчивые люди помогают ей как могут. Хочется верить, что у нее все получится. Многие инвалиды, да и просто отказные дети из детдомов спиваются, уходят из жизни. А ведь у них чаще всего есть ноги-руки. Остается только удивляться такой силе воли...
Про Веронику сняли любительский фильм. У нее есть своя группа вконтакте.
Пост не ради чего-то, просто захотелось рассказать о таком замечательном человечке :)
Ее слова:
"Я хочу что бы вы подумали, а так уж все плохо в вашей жизни...Не теряйте себя идите по жизни с поднятой головой и улыбкой на губах...И ни кому не давайте себя сломить=)"
Спасибо огромное моим подписчикам и всем, кто ждал этой части! Без вас я бы ее, наверное, не написала. :)
10 января. На прошлой неделе я вообще не выходила из дому. Не было смысла. Ничего не хочется делать. За окном намело снега, настроения у меня нет. Единственное, что я делаю – это топлю печь. Иногда наколю дров на лестнице, пока делаю это, забываюсь. А когда возвращаюсь в квартиру, сразу думаю «Почему Хворост не встречает?» и сильно расстраиваюсь, вспомнив все…
24 января. Одиночество совершенно сковало меня. Теперь я уже не боялась выходить на улицу. Пропал страх за свою жизнь. Я знала, что это очень плохой признак. Ведь если пропадает страх, то значит, пропадает и само желание жить. Я стала менее осмотрительной. Дважды поймала себя на мысли, что вышла из дома вообще без какого-либо оружия. Хотя, по правде говоря, мне не хотелось выходить на улицу. Я мало ела, в основном пила чай. Но сегодня я поняла, что у меня катастрофически маленький запас керосина. Выйдя на улицу, я подошла к машине, немного расчистила снег лопатой, которая находилась рядом. Обычно я оставляла ее на улице. И поехала к хозяйственному магазину. Через полчаса я была уже на месте. Снега было много и мне почти все время приходилось ехать на полном приводе. Я решила не глушить двигатель, чтобы не греть потом машину лишний раз, ведь скоро я вернусь. Выйдя из УАЗа, я сделала два шага в направлении крыльца магазина, как вдруг снег подо мной хрустнул и промялся.
«Что еще за чертовщина?!» - возмущенно подумала я, как вдруг небо смешалось с землей в головокружительном полете. Почувствовав, наконец, твердую землю, я открыла глаза – сверху на меня осыпался пушистый снег, я все еще слышала урчание двигателя УАЗа.
«Значит, упала я недалеко» - я огляделась и поняла, что провалилась в люк. Тут были какие-то старые трубы. Скорее всего, это был технический колодец, а не коллектор, потому что трубы выходили из стены и уходили туда же.
«Повезло же провалиться!» - это меня рассердило, я попыталась подняться и почувствовала боль в ноге. «Наверное, растянула связки» - подумалось мне, так как боль была умеренной. Все-таки, встав, я поняла, что от меня до отверстия в потолке, через которое я сюда попала, добрых два метра. Но на стене висела лестница.
«Хоть в чем-то повезло в этот чертов день!» - я потянулась к ней, даже смогла забраться на первую ступеньку, но лестница, знатно поеденная ржавчиной, вдруг лопнула, развалилась и осыпалась, оставляя у меня в руках жалкие куски рыхлого металла. Снова оказавшись на полу, я несколько минут просто смотрела на остатки лестницы, ужас начал охватывать меня. Мне не выбраться. Я останусь тут и, вероятно, замерзну насмерть! На улице -15 градусов! Паника заставила меня метаться в этом узком колодце, я пыталась зацепиться за крюки, но соскальзывала снова и снова. Мне стало жарко. Наверное, несколько часов я пыталась забраться по крюкам. Но, соскользнув в очередной раз, я бессильно опустилась на промерзший пол. Через некоторое время я стала ощущать холод. Мне было очень грустно осознавать неизбежное, я сжалась в шубе в комочек, накинула капюшон, так как с неба начал сыпаться снег, и приготовилась ждать…
Ожидания смерти всегда самые мучительные и страшные. Я чувствовала, как холод добирается до меня. Теперь, когда я совсем перестала двигаться, я замерзну куда быстрее, чем если бы не двигалась вовсе. Стало темнеть. Сумерки зимой всегда наступают очень рано. Часа через четыре я услышала, как начал работать с перебоями, а потом и вовсе заглох мотор моего УАЗика.
«Кончился бензин» - подумалось мне, но эта мысль была уже такой отрешенной. Я засыпала. Усталость так навалилась вдруг на меня, что мне захотелось подчиниться ей и сладко заснуть, избавившись, наконец, от всего этого окружения. От одиночества и отчаяния. От холода и страданий. Я опустила руки на шубу и, засыпая, вдруг почувствовала, что в кармане что-то лежит.
«Наверно, надо посмотреть» - я почти уже спала. Но эта мысль не давала покоя. Я стащила зубами перчатку и вяло засунула окоченевшую руку в карман шубы. Я долго не могла понять, что же там нащупала. В конце-концов, мне удалось вытащить предмет из кармана и ощупать двумя руками. На мгновение я проснулась – это был мой кремень! А в соседнем кармане, стало быть, лежит нож. Да, он действительно был там. Мысль о костре как стрела пролетела в моем подсознании, но надежда тут же потухла. Здесь не из чего было развести костер. Я покрутила кремень и ножик в руках и пару раз чиркнула, высекая сноп искр. Они показались мне настолько яркими, что какое-то время я не различала даже очертаний колодца, хотя ночь была ясной и лунной. Но позже мои глаза привыкли к свету искр, и я даже заметила, наклонные трубы, выходящие из стены, местами тоже сильно проржавели. Я с трудом заставила себя встать и шагнула к ним, пошатав одну такую ногой, я поняла, что выбить ее не составить труда. Но хватит ли мне ее длины, чтобы достать до верха колодца? Я убрала кремень и нож обратно по карманам и с силой пнула трубу, она с грохотом отвалилась от одного края стены, что-то щелкнуло на другом ее конце, и она отвалилась полностью.
«Так, полдела сделано» - я взялась за конец трубы и попыталась поднять ее вертикально. Она была тяжелой, но подъемной. Вскоре мне удалось это сделать. Приставив ее к стене, я уцепилась за крючок и закинула вторую ногу на трубу, там, где к ней был присоединен вентиль. Таким образом, у меня появилась импровизированная ступенька, и я смогла дотянуться до второго крючка от лестницы. От него я дотянулась ногой до торца трубы и, встав на него, моя голова оказалась высунутой из люка. Теперь предстояло ухватиться за края и как-то выбраться. Я попыталась это сделать, но сил уже не было. Быть так близко к свободе и так далеко одновременно! Слезы, такие горячие, покатились по щекам, неожиданно я поняла, что нужно сделать усилие, если я хочу жить дальше. Секундный выбор. И я приняла решение. Собрав остатки сил, я подпрыгнула на торце трубы и вывалилась из колодца в снег. Позади я услышала шум, вероятно, труба развалилась от старости и обвалилась на дно этого страшного колодца. Я ползком добралась до машины, привалилась к колесу и отдышалась. Необходимо было заставить себя, наконец, встать. Спустя пару минут я поднялась и открыла багажник, взяла из него канистру и вылила ее содержимое в бензобак.
«Хорошо, что я всегда вожу с собой немного топлива про запас» - я села в машину и завела двигатель. Он завелся не с первого раза, но я уже не переживала. Меня трясло от холода, но я знала, что спаслась.
«Пора возвращаться домой».
26 января. Сегодня я еле поднялась с кровати. Меня бил озноб, сильно болело горло. Я с ужасом подумала, что заболела. Подкинув дров в печь, вскипятила чайник. Керосин почти весь кончился, я ведь так и не зашла за ним. Думала, что съезжу на следующий день, но я отложила поездку и на следующий день. А сегодня уже не могла. Потому, выпив чаю, я погасила керосинку, чтобы не тратить последний запас. Оставалось всего два литра керосина. В аптечке я нашарила аспирин и достала градусник. После снова легла в кровать. Ночью стало хуже, скорее всего у меня была высокая температура.
27 января. Начался сильный насморк, дышать было очень тяжело. Едва хватило сил растопить печь. Наколотые дрова почти кончились, а колоть новые не было больше сил. Несколько раз пила чай. Из аптечки в ванной я достала градусник и померила температуру.
- Так и есть, 38,7 – сказала я вслух и зарылась в одеяла поглубже.
3 февраля. Керосин совсем кончился. Весь. А температура так и не отступала. Днем она держалась на 37,5, но под вечер уверенно поднималась до 38. Поэтому большую часть времени я проводила в кровати в абсолютной темноте. У меня еще оставались свечи, но было совсем мало сил. Я не выходила к окну, чтобы посмотреть, что твориться на улице. Я окончательно потеряла ко всему интерес.
6 февраля. Лежа в полубреду я вдруг поняла, что не слышу часов. Они встали. И, наверное, уже давно. Я думаю, что у меня началось воспаление легких. Протянув руку, я взяла с тумбочки наручные часы и поняла, что они тоже ничего не показывают. Случилось то, чего я так боялась! Я потерялась во времени. Я паниковала, металась под одеялом, потом выскочила из-под него на середину комнаты и поняла, что стою на ледяном полу. Комната была промерзшая, на стеклах красовался извилистый рисунок изморози, изо рта шел пар, все вокруг было ледяным и безжизненным. Единственное теплое место – это моя кровать с шестью одеялами и я поняла, что если сейчас же не залезу обратно, я просто замерзну насмерть. Смерть окружала меня, она подобралась уже совсем близко. Я надела на руку мертвые часы и решила не вылезать больше из-под одеяла и просто спать, пока не засну насовсем…
8 февраля. Я неожиданно проснулась. Мне очень хотелось пить, протянув ослабевшую руку, я нашарила стакан с водой. Бесполезно – вода замерзла, и стакан лопнул. Я осторожно высунула голову из-под одеяла и увидела яркий солнечный свет. Он пробивался сквозь все окна. Я села на кровати. Примечательно то, что я не умерла до сих пор и даже часы, которые я надела на руку, снова пошли! Они показывали 9 утра 8 февраля. Наверное, батарейка отогрелась и стал снова виден дисплей. Встав с кровати, я доплелась до кухни, поставила чайник на плиту. Поскольку было очень холодно, мне пришлось вернуться в кровать и ждать, пока вскипит чайник. Только потом я смогла взять другую чашку, закинуть пакетик, насыпать сахару и, наконец-то, заварить чаю. Я понимала, что мне нужны антибиотики, но даже не представляла, как я смогла бы добраться до аптеки. Пошарив, в своей аптечке, я нашла антибиотик широкого спектра действия, конечно, немного просроченный, но выбора не было, и стала пить его. Может, это поможет.
23 февраля. Морозы отступили. Снег растаял. Сегодня я проснулась и поняла, что светит солнце, но не холодно. Я вышла на кухню, ослабевшими руками поставила чайник на плиту. Сев за стол, я сложила голову на руки и задумалась. Стоит ли мне вообще жить дальше? Нужно ли продлевать свое мучение или принять уже, наконец, решение? Последние недели были самыми сложными в моей жизни. Смерть подбиралась так близко, что я чувствовала ее дыхание. Но сейчас, кажется, она покинула меня. Как и все в этом мире… Наверное, я не нужна никому. Я с трудом оделась, это заняло у меня приблизительно полчаса. Прошла мимо «мертвых» часов, посмотрела на «Сайгу» и вышла за дверь. Спустилась вниз, набралась сил и открыла дверь из подъезда. Вокруг было солнечно, снег почти растаял, капало с крыши. Одиноко стоял немного поржавевший УАЗик. Где-то пели птицы. Я села на скамейку на солнышке и прислонилась спиной к теплой стене дома. Сидела так я, наверное, около часа, то проваливаясь в сон, то выныривая. В какой-то момент мне приснилась наша квартира, далекое, как теперь казалось, прошлое, теплое время года, и я увидела перед собой Хвороста. Он вилял хвостом, как ни в чем не бывало, прижимал свою голову к моей коленке, и я отчетливо чувствовала это, я так хотела протянуть к нему руку и погладить его! Но, открыв глаза, я поняла, что он начал таять, взглянув на меня последний, прощальный раз, он испарился и я окончательно проснулась. Еще некоторое время я ощущала тепло от его головы на своей коленке.
- Жить. Это знак. Вот что он хотел сказать мне. Жить. Жить. Мне нужно жить. – Я встала со скамейки, стерла слезы со щеки. Решение пришло само собой. Я вернулась домой. Первое, что сделала – завела часы. Я не знала теперь точно, сколько времени не работали мои наручные часы, поэтому пришлось выставить на настенных часах такое же время, что показывали мои. Приготовила ужин, выпила витаминов, превозмогая ужасную усталость, наколола дров на лестнице, поминутно присаживаясь на ступени, чтобы отдышаться и стереть пот со лба. С этого дня я пошла на поправку.
15 марта. Март этого года был очень теплым, снег давно весь растаял. Я запаслась едой, водой. Пополнила запас патронов. Однако волки больше не появлялись на улицах города. Их и след простыл. Меня это немного удивило, но, возможно, они ушли дальше. Без их старого вожака, скорее всего, они больше не будут меня преследовать и поджидать. Жизнь дальше пошла своим чередом. Я брала книги из дома и читала их в светлое время суток. В один из дней съездила все таки за керосином, заправила лампу. Когда я припарковала машину на том же месте, что и зимой, недалеко от магазина хозтоваров, я осторожно подошла к тому колодцу, который чуть не прекратил мое существование в конце января, и заглянула вниз. Он был полон мутной талой воды. «Мне все таки очень повезло тогда» - подумала я и, обойдя его, пошла за керосином.
Завела блокнот для рисования, иногда делала в нем наброски. Но в целом, жизнь моя была скучной и одинокой.
10 апреля. Весна в этом году расщедрилась на теплую погоду, дождей почти не было. Днем звонко пели птицы. Я выделила день и провела техобслуживание своему мотоциклу и машине. Для этого пришлось съездить на бывший авторынок и набрать там масел, фильтров, тосола. Не все открутилось легко и быстро, но потратив несколько дней (вместо запланированного одного, ага, наивная), я все таки привела свою технику в более ухоженный вид. Кое-где была видна ржавчина, но подкрасить я решила, когда погода будет пожарче.
16 мая. Удивительно теплые деньки! Я откупорила окна своей квартиры, помыла полы, вытряхнула коврики. Подкрасила, как и хотела, УАЗик и раму своему Уралу, а вечером вытащила стул на балкон, заварила чаю с сушеной мятой и наслаждалась вечером. Сегодня один из немногих хороших вечеров, когда в голове не гуляют мрачные мысли. Все очень спокойно, даже слишком. Хотелось бы, чтобы в моей жизни произошло что-нибудь интересное, наконец, какое-нибудь событие. А то дни похожи друг на друга как две капли воды. Если бы я знала, что желание мое сбудется и довольно скоро, я бы, наверное, пожелала в тот вечер продолжения своей размеренной жизни.
30 мая. Уже три года как я одна в этом новом жестоком мире. Но сегодня произошло событие, ошеломившее меня, испугавшее, вселившее в меня суеверный ужас. Событие, готовое переломить мое нахождение здесь, опаснее, может быть, чем даже моя болезнь. Жара стояла уже пять дней. Градусник, который я раздобыла и подвесила на окно, показывал днем в тени +28 градусов. Я предполагала в ближайшие месяцы заняться заготовкой дров. Для этого нужно было полностью заправить УАЗик. Утром, перекусив испеченным вчера хлебом с джемом, я села в машину и поехала к своей бочке. Ничего сложного, я делала так много раз. И каково же было мое удивление, когда я не обнаружила этой самой бочки! Я заправлялась из нее три года! Конечно, я пополняла ее из бензовоза, но все таки, я точно знала, где она находится! Вернее, находилась. Совершенно точно она сейчас отсутствовала на месте. Ее не было. Не было и телеги, на которой я все возила. Я, потрясенная этим событием, села на горячий растрескавшийся асфальт. Я ничего не могла понять. «Куда она могла пропасть? Может, у меня галлюцинации?» Встав, я пощупала на всякий случай то место, где она стояла. Ее, конечно же, там не было. На песке виднелись какие-то полосы, такое ощущение, что ее волоком погрузили куда-то. Но следов не было. Каким-то шестым чувством я знала, что мне нужно быть осторожнее. Я прошлась вдоль проспекта. «Вдруг ее повалил ветер?» - подумала я, но сразу отмела эту версию. Во-первых, в последние дни не было ветра вообще, а во-вторых, она была полной и очень тяжелой. И вдруг с ужасом подумала «А что, если бензовоза тоже нету?!». Я запрыгнула в машину и поехала к нему. Руки мои дрожали на руле. Но нет. Он стоял на месте, все было в точности так, каким я его оставила, когда посещала в последний раз. Я вылезла из машины на трясущихся ногах и шумно выдохнула. Никаких следов вокруг бензовоза не было. Мне пришлось съездить в хозяйственный магазин за приспособлением для ручной перекачки бензина, полностью снять вентиль, и перекачать бензин прямо в бензобак машины. Немного подумав, я закрутила вентиль на место, а приспособление забрала с собой. В другое время я оставила бы все как есть, но в моем мозгу поселился червячок сомнений, ужасающий меня страх, мысли о том, что я тут не одна…
Я не могла логически объяснить, куда пропала бочка бензина, и, признаюсь, мне бы больше пришелся по душе тот вариант, где у нее выросли ноги от радиации, и она сама куда-нибудь убежала, но печальные реалии были таковыми, что, скорее всего, это сделали какие-то существа, и вероятно, обладавшие интеллектом. Я думаю, это были люди. И эта мысль не давала мне покоя. В ту ночь я долго не могла заснуть, а «Сайга» снова стояла у изголовья моей кровати.
И еще версия ч/б фото
