Jukoff

Поздравляю с Новым Годом! Всех благ и ясного неба над головой! Мягких посадок вам дорогие пикабушники!

Очередное продолжение постов

https://pikabu.ru/story/bayki_aviatekhnika_6088253
https://pikabu.ru/story/bayki_aviatekhnika_chast_2_6088302

В один из обеденных перерывов, часть технарей смены сидела в курилке и переваривала съеденные за обедом продукты кулинарии местной рабоче-крестьянской столовой, в простонародье называемой РКС. Кто курил, а кто травил байки и анекдоты. Затронули тему супружеской неверности и один старый технарь, стал рассказывать забавный случай из жизни своего приятеля – бортмеханика ИЛ-18.
Задумал его приятель турпоход «налево» к своей любовнице. Мол, захотелось отдохнуть от семейной жизни и всё такое прочее. Для удобства повествования назовём его Коля. Так вот, Колян для этого задумал хитроумный, но в то же время несколько подлый план. Пассия его – стюардесса, разведённая после многочисленных браков женщина до этого, уже трижды побывавшая замужем, но, как говорится, не совсем удачно, не теряла надежды обрести своё счастье вновь.
Она намекнула Николаше, что она, мол, уже три дня как в отпуске и не мешало бы им встретиться на её территории. Потому как, интимные игры во всяких «совковых» гостиницах на коротких эстафетах, где им приходится отдыхать, не дают той необходимой вольности экстаза и простора движений.
Коля тоже был трижды неудачно женат (по понятной причине) и в настоящий момент, состоял в браке со своей последней, крайней, ненаглядной и горячо любимой женщиной.
Он выбивает себе часть годового отпуска в десять дней, для счастливого времяпровождения на стороне. Своей жене Коля сказал, что улетает на длинное кольцо «Ташкент-Донецк-Ростов-Рига» и обратно таким же маршрутом, только вместо Донецка они полетят через Днепропетровск. Верная супруга собрала Коленьку в дорогу, уложила в полётный чемоданчик всё необходимое для командировки, чмокнула в щёчку и, смахнув обильную слезу, помахала платочком на прощание. Коленька пробормотал что-то вроде того, что жди меня, мол, и я вернусь, отбыл в десятидневную командировку….
Сделав вид, что он пошёл в сторону Аэропорта, Коля загнул небольшой круг, для конспирации, конечно, так как жили они в Авиагородке. Пассия его тоже проживала в этом же пристанище авиаработников, только тремя домами по соседству. Прибыв к объекту своего нового увлечения - Коля с головой погрузился в мир разврата, чёрной похоти и банального пьянства. Уже минуло восемь дней, как он, сидя в своей явочной квартире, не показывал носа на улицу. Потихоньку у обоих любовников силы и страсти стали убывать, и они начали задумываться о житейских проблемах. Пассия сказала, что надо бы им её любовное гнёздышко, потихоньку приводить в порядок, потому как за восемь дней загула, пьянства и разврата на его территории образовался некоторый «срач». Они дружно взялись за мётлы и швабры, чтобы привести жильё в надлежащее состояние. Вечером, собрав мусор в мусорные мешки, пищевые отходы и пустую алкогольную тару в большое помойное ведро. Пассия попросила Николашу пойти и выбросить мусор на помойку: «Всё равно ты хотел заглянуть в гараж и проверить, как там, стоит ли на месте твоё драгоценное авто.»
Поздним вечером, когда уже достаточно стемнело, Колян по-летнему, слегка одетый, то есть в штанах трико и майке, прихватив с собой вязанку ключей от гаража и квартиры, попёрся проверять своё авто, а заодно и выкинуть мусор. Машина стояла в гараже как вкопанная! Никому она за эти восемь дней так и не приглянулась. Дойдя до мусорки, которая находилась между его домами проживания (постоянного и временного), он выбросил мусор, пустые бутылки, пищевые отходы, а также прочие свидетельства разврата. И с чувством выполненного долга, Коля, бодрым шагом пошёл домой…
Когда он открыл двери своими ключами, из глубины квартиры раздался голос жены: «Коленька, ты уже прилетел?»
«Конечно, прилетел! Я же у тебя как вихрь!», бодро и весело отвечал он. И тут его супруга выходит в коридор «Батюшки мои! Коля, что с тобой случилось…?» Возникла немая сцена: – перед ней стоял Коля, в трико с вытянутыми коленками, а вместо лётной рубашки с погонами ; обыкновенная майка с дыркой на пузе. В руках Колян держал богом и самим Колей проклятое мусорное ведро…. До него стало доходить, что он, потеряв от излишней расслабленности чувство конспирации, отключив серое вещество под названием «мозг», пришёл домой на автопилоте...
Как уж Колян выкручивался, история об этом молчит, но я так полагаю, что придётся Коле заводить новую семью, так как старая очередная, рухнула, как рухнуло помойное ведро из его рук, как только жена дала ему пинка под тощий зад.
Тем временем, пока длился этот рассказ, Юрий Васильевич Макачёв лениво покуривая свои любимые сигареты «Партагас», наблюдал за непонятными действиями Хайдара. «Жертва» крутился возле аккуратно сложенной кучи металлолома, которую комсомольцы цеха собрали во время коммунистического субботника, и что-то пытался вытащить из неё. Покрутившись немного возле кучи и погремев железом, Хайдар вытащил из её недр старую чугунную пяти секционную отопительную батарею. Приперев её поближе к курилке, он стал аккуратно заматывать чудесную находку газетой. Юрий Васильевич продолжал лениво поглядывать. Когда дело было уже сделано, Хайдар привязал к батарее кусок бельевой верёвки в виде условной ручки для переноса тяжестей. Поднимая свою ношу он, высунув язык, пытался определить её на вес. Тут Василич подал голос:
- Что, Хайдар, «уходя с аэродрома - возьми, что-нибудь для дома?» - спросил он его.
- Сыш, друг, такая батарея хорошая, она мне ещё послужит, – отвечал, ни на кого не обращая внимания Хайдар.
- Согласен за бутылку пива, молчать как рыба. «Сыш, друг!» - передразнил его Василич.
- Да, разбежался, тебе пиво покупать! Батарея на свалке - значит ничья, - пропыхтел Хайдар.
- А вот и нет! - парировал Василич. 
-Батарею «комсари» припёрли, чтобы сдать её в металлолом и тем самым сэкономить родине нужное количество металла, а ты подлец, пытаешься её умыкнуть в своих корыстных личных целях.
- А вот возьму и всё тут, не твоего ума дело! - огрызался Хайдар.
- Сыш, «Жертва», лучше соглашайся, пока я чего большего не попросил, вопрос цены - это всё херня, главное принцип. Ты мне пиво, я тебе свободу действий, ; аргументировал свой шантаж Юрий Васильевич.
- Я с тобой этот вопрос обсуждать не намерен, – пробурчал Хайдар и попёр батарею в сторону проходной.
- Зря ты так. В жизни ведь всякое бывает. И не знаешь наперед, как всё обернется….
Мало кто из сидящих в курилке, обратил внимания на происходящие события и не совсем понятный оборот речи, но я заметил, что когда Хайдар ушёл, то Юрий Васильевич тоже куда-то ненадолго отлучился. Народ продолжал каламбурить, пытаясь как можно подольше растянуть и без того затянувшийся перекур.
Тут вспомнили крылатую фразу, родившуюся на свет, при помощи авиатехника-двигателиста Чирчир. «Чирчир» ; это не имя, это такая у него была фамилия. Уж больно фамилия эта была звонкой, поэтому все его звали просто – «Чирчир».
После замены двигателя на самолёте ИЛ-18, нужно было сделать его расконсервацию, то есть, удалить из него лишнюю смазку, которую в него вогнали во время консервации. Делается это во время запуска двигателя, лишнее масло просто сгорает и выходит наружу в виде седого густого дыма. Начальник смены и два инженера, «спец» и «слон» находились в кабине, а Чирчир, как авиатехник-механик, стоял снаружи самолёта «на ушах» (то есть, был на связи с кабиной по самолётному переговорному устройству СПУ). В его задачу входило зорко и внимательно наблюдать за всем происходящим снаружи самолёта и сообщать об этом находившимся в кабине. Когда двигатель набрал обороты и из сопла повалил дым, из кабины, ответственный за гонку двигателя инженер, спросил: «Земля, ну, как там?»
«Вси нормальна, дим пошла…», - отвечал Чирчир.
После этого, все, кто слышал эту фразу, насмеявшись вдоволь, на следующий день, рассказали её на разборе смены всему техсоставу. После этого почти всегда, когда кто-нибудь, у кого-нибудь спрашивал: «ну, как дела?», ему отвечали: «Вси нормальна, дим пошла».

Продолжение поста

https://pikabu.ru/story/bayki_aviatekhnika_6088253

Во время «разбора полётов», Юрик сразу заявил, что он работал в строгом соответствии с регламентом, на полностью обесточенном самолёте, с выдернутыми АЗСами ответчика «020», и поэтому к взрыву не имеет никакого отношения. Хайдар тоже запричитал, что самолёт был полностью обесточен и он, как бы ни причём, он просто работал рядом с пультом управления «020» и контрил агрегат …
- Чего, чего ты там контрил? - спросил Хабибулин. 
- Так ты, наверное, коротнул провода в цепи кнопки «Взрыв»!
- Сыш, друг, самолёт ведь был не под током, как я мог закоротить?
- А кнопка «Взрыв» всегда находится под током, если на борту самолёта установлены аккумуляторы! На одном из двух её проводов всегда дежурит «плюс» и тебе достаточно было на второй провод только подать минус в виде корпуса самолёта, чтобы взорвать пиропатроны! – сделал умозаключение Хабибулин.
Всё, вина Жертвы в очередной раз была доказана. Теперь надо было думать, как выкрутиться из сложившейся щекотливой ситуации.
В комплектовке третьего цеха, отвечающего за сохранность и выдачу исправного радиоэлектронного и приборного оборудования, работали две женщины татарки – Света и Фаина. Они были очень озорные, языкастые и с большим чувством юмора. А в нашем цехе №1 работали три инженера, двоих я уже упоминал, это - Хабибулин и Шарафулин, третьего фамилия была Хисамутдинов. Ну, так вот, эти тёти, одарённые большим юмором, прозвали их: «Бабехулиным», «Почесулиным» и «Чисамутдиновым».
Вот к ним-то и пришёл за дельным советом Хабибулин выяснить, чтобы, мол, сделать такого, чтобы смене избежать неминуемого позора.
- Здорово «Бабехулин», чего пришёл? – спросили они.
- Да вот, посоветоваться с вами хотел.
- Отгадаешь загадку, так и посоветуешься. Вот, слушай: «Шиндыр-Мындыр вот такой, а Полундыр вот такой и крючочек вот такой» – отгадай, чего такой?
 Ха- ха- ха!.. - закатились они смехом.
- Да, ну вас, у меня дело к вам, а вы….
- Да, половник это, Бабехулин! Ну, ладно, говори, чего спросить хотел.
И пока он вводил их в курс произошедшего события, на волне уже рассказанной ими татарской загадки, я вспомнил татарский анекдот, который они же мне и рассказали неделей раньше:
«Витька, вот послушай, как одна татарка разговаривает по телефону. Она звонит в профком прядильного цеха, чтобы узнать есть ли путёвки в санаторий.
- Алю…, пробком…? Пердильный цех…? Это - Какманда Ахмадулина …? Здрасьте! … Алю … У вас это, путёвки в Саки есть…? А в ****урий …? А как это, в Минструальные воды есть…? Нету! Ах, какой ****ушный ты щеловек ; Какманда Ахмадулина...!»
Выслушав Бабехулина, Света и Фаина хором, будто это ; сёстры-близнецы, стали говорить ему, что изделие «020» полностью находиться в ведении Анатолия Таранюка. И для того, чтобы избежать неприятностей, необходим личный контакт именно с этим человеком, и желательно с «подношением».
Получив всю ценную информацию, сделав логические умозаключения и уточнив дальнейшую стратегию, руководство смены приступило ко второй фазе: «спасение»!
В советское время все конфликтные и спорные ситуации разрешались простым, но надёжным методом. Так называемые «полкило» решали практически все проблемы. На любых уровнях, при душевном подходе и щедром подношении, можно было выправить практически любую корявую ситуацию, либо несколько сгладить угрожающие последствия предстоящего наказания за случившийся прокол в работе. У каждого уважающего себя начальника смены, в то время, всегда имелось в запасе неприкосновенное количество спирта, выдаваемого для технических нужд. Спирт весь был пригоден не только для техобслуживания самолётов, но и для питья ….
Выдаваемый спирт подразделялся на сорта: «ректификат» был высшим, ну, а «ЭАФ» (в простонародье спирт - «вонючка») считался низшим. «Вонючкой» этот спирт называли за резкий и тошнотворный присадок, который в него добавляли на заводе производителе этого самого спирта. Это делалось для того, чтобы сохранить мировые запасы спирта от огромного числа любителей выпить «на халяву». А так, этот спирт был очень хорош потому, что его гнали из картофеля, и производителю он обходился в 6-7 копеек за один литр.
Считалось, в авиации, что тому, кто никогда не пил «вонючку», стаж его работы не засчитывался, поэтому новобранец обязательно должен был его попробовать. Ну, это примерно то же самое, что и у моряков - при посвящении салаги в настоящие моряки, он должен выпить кружку морской воды.
Согласно второй фазе «спасения» Юрик, как лицо, заинтересованное в мирном решении проблемы, отправился с «полкило высшего» в третий цех, к товарищу Таранюку (друзья и сослуживцы называли его «Тараканюк»). Анатолий Таранюк старый и опытный, в своём ремесле, человек, встретил
Юрика настороженно и бдительно, как и подобает человеку 25 лет просидевшему за решеткой в пуленепробиваемой комнате, где он работал авиатехником – «секретчиком» и обслуживал эти самые ответчики «020».
Ответчики, созданные в пятидесятых годах прошлого века доблестным советским авиапромом, долгие годы служили верой и правдой. Они были установлены на всех советских летательных аппаратах. Разгадать их секрет, практически уже было никому не дано, так как те лампы и прочие комплектующие радиодетали, которые применялись в этих чудо-приборах, уже лет двадцать нигде в мире не выпускались. Назначение этих деталей помнил лишь один Анатолий, да и тот вот уже 25 лет сидел в своей пуленепробиваемой комнате, за железной дверью с решёткой. Лампы, на которых было создано это чудо техники, как говорится, для холодильника были маловаты, а для телевизора великоваты, и наша промышленность вслед за мировой стала потихоньку тоже сворачивать их производство. Люди поговаривали, что когда какой-то, наш военный самолёт, был коварно захвачен злыми японскими милитаристами, а Хайдара как назло, рядом не оказалось, и взорвать изделие было некому, то японцы, заполучив столь загадочный блок, долго ломали голову над хитроумным русским изделием. Но так ничего и не поняли, – для чего же нужен этот огромный ящик? С этими его чудовищными лампами «средневекового периода» и как это вообще работает ...! И они пришли к умозаключению, что такие лампы наверняка будут работать даже в эпицентре ядерного взрыва.
Высшее руководство Японии, удивляясь дальновидной прозорливостью русских, поставило для японского народа задачу, ; в ближайшую пятилетку, догнать и перегнать русских в подобных электронных разработках. С этой поставленной задачей трудолюбивые японские граждане справились успешно и в сроки, отведённые любимой партией. Вот поэтому-то, японцы сейчас и являются мировыми лидерами в разработках и создании электронной техники!
Когда Юрик с вежливой осторожностью обратился к Анатолию, используя крылатую фразу: «Сыш, друг…», Толян тут же заподозрил наихудший вариант.
- Вы что, сволочи, меня закрыть решили! – запричитал он, 
- Ну, как это…, ну что это…!
- Да, ладно тебе, всё равно годами взаперти сидишь, – отпарировал Юрик.
И Юрик, проскользнув за железную дверь с решёткой, оказался в «святая – святых» …
- Ну, что ты, Толюсик, так бурно реагируешь на события, подумаешь - «делов-то куча!» На-ка, вот, посмотри, что я тебе принёс, - Юрик
торжественно вытащил бутылку «высшего» и аккуратно поставил её на испытательный стенд перед носом Таранюка.
- Что ты мне тут всякую херню суёшь! – кричал Таранюк, заботливо убирая бутылку в шкаф для хранения запасных частей, всевозможных промывочных жидкостей и расходного материала.
- Блок где…? Так ведь ещё не выковыряли из контейнера, - отвечал Юрик. 
- Ну, так выковыривайте быстрее, …короче, я вам даю один час…, потом будет поздно, или дороже, поторопитесь, - сказал, как отрезал Толян.
Извлекать раздувшийся от взрыва как глобус, бывший квадратный ящик позвали бригаду слесарей во главе с Женей «Ага». Женя «Ага» ; это не имя и фамилия, это имя и кличка. Получил Женька свою кличку за то, что, словом «ага» он заменял все остальные слова. «Ага» заменяло ему «здрасьте» и «до свидания», и «да» и «нет», им он выражал чувства и эмоции. Правда слово «ага» применялось им только в случаях быстрого, мимолётного разговора или беседы с кем-либо. В обстоятельной же беседе Женя был философом и ритором по сравнению со своими сотоварищами слесарями.
Женька сразу смекнул, что их бригаду вызывают не просто так. Иначе, зачем такая спешка? И у него машинально зачесался нос. На разговор с «Ага» вышел сам Ахмат-ака.
- Женя! – сказал он. 
- Собери свою волю в кулак и через полчаса чтобы этот «рахитик» был извлечён из покорёженного саркофага. Потом подрехтуйте сам контейнер. За это будет вам бонус в виде 0,5 «ремцеховского коньяка» (так ещё называли «вонючку»). Женя сказал: «Ага!» и работа закипела так, как будто бригада слесарей, решила за полчаса построить коммунизм в отдельно взятой стране.
Останки ответчика, извлечённые на божий свет аккуратно и бережно, как будто это не разрушенный в пух и прах блок, а какой-то бесценный артефакт, уложили в брезентовый мешок и доставили в бронированную комнату к Анатолию. Что там, и как мудрил Таранюк мы особо не гадали, но через час новенький блок был уже на самолёте.
Хайдара на всякий случай от работы отстранили, вручив ему метлу, Ахмат-ака назначил его до конца смены дежурным по стоянке, главным уборщиком мусора и прочим специалистом «околовсяческих наук». Как и обещал Ахмат-ака, «Жертву» натянули по полной программе. С него сняли двадцать процентов премиальных, а инженерства он лишился ещё раньше за нерадивость и слабую организацию труда, как подчиненных, так и своего собственного.
Однажды, в ясный, солнечный, весенний день я получил задание от начальника смены съездить на склад вместе с комплектовщиком и получить по требованию несколько запасных частей: пяток банок смазки и три литра
спирта «ректификата» для технических нужд. Проинструктировав меня перед столь ответственным заданием, мне вручили подсумок, сшитый из двухслойного, с наполнением ваты между слоями, авиационного брезента. Внутри, конечно же, находилась трёх литровая банка для спирта и «требование» на его получение. Получать спирт, смазку и прочее, мне нужно было у нашей кладовщицы тети Вали, которая была вечно чем-то больна и недовольна жизнью.
Характер у тёти Вали был очень крутой и зачастую не предсказуемый, поэтому общаться с нею надо было крайне предусмотрительно, иначе основная часть задания, а именно получение спирта, могло быть провалено. В гневе она запросто могла выставить ходока за дверь, крикнув вдогонку: «Спирта нет!» …
Когда я приехал на склад, то приветливо поздоровался с тётей Валей, поинтересовался её здоровьем, побеседовал о магнитных бурях и протуберанцах на солнце. Далее, протянув требование на смазку и запасные части, попросил выдать их мне, так как самолёт, мол, долго ждать не может. Мы вошли в ангар, где она, показывая пальцем то на один стеллаж, то на другой, говорила: «Там - смазка, возьми сколько затребовано, а там запчасти - какие тебе надо, бери и вали от сюда в мой кабинет. Там требования оформлять будем».
Когда мы вошли в её кабинет, там было прохладно, слегка попахивало самолётными, синтетическими материалами, а на подоконнике красовалась оранжерея из всевозможных кактусов. Пока ещё ничего не предвещало беды, я быстренько сунул ей в руки требование на спирт. Скривившись, как при виде чего-то непотребного, она полезла открывать сейф где хранилось то, без чего и коммунизма-то построить было невозможно. Все движения её подчёркивали ответственность данной операции и я, затаив дыхание, чтобы не спугнуть момент ждал, когда она наполнит мою ёмкость. Когда банка на половину уже была заполнена, в помещение проник Лёня Пак - инженер с участка ЯК-40 с тем же заданием, что и у меня, только по поручению от Ахмата-ака.
- Куда прёшься, что не видишь – я занята! - резанула тётя Валя воздух своим скрипучим голосом так, что у меня побежали по спине мурашки от неожиданности.
- Здравствуйте, тётя Валя, - слащаво и издалека начал свой монолог Лёня. - Меня Ахмат-ака прислал за спиртом для техобслуживания.
- А по мне хоть «папа римский», – рубанула по-генеральски тётя Валя. 
- Стой молча и жди, а то выгоню! «Ким Ир Сен» хренов …
Едва она закончила с наполнением моей тары и, передав её мне в руки, взамен получив требование на спирт, как в кабинет влетел Хайдар и, не здороваясь с «царицей спиртоносного сейфа», тут же обратился к Лёне:
- Сыш, друг! Ты это, … ракетницы выпиши мне …, а то это, срочно надо …
- Чего надо? Кому надо …? ; недоумевал Лёньчик.
- Ой, вот ты какой друг, а …? А я-то думал! …- начал напористо канючить Хайдар. - Ну, чего ты сразу начинаешь: «зачем», да «кому» …, просто выпиши требование и всё …
- Да ничего я тебе выписывать не буду, пока не объяснишь, зачем тебе ракетницы, - отвечал Лёня.
Тут же на пороге появляется «авиатехник-слон» Прочуханов (в авиации «слонами» называют механиков, а техников по АиРЭО – «спецами»), и с кулаками бросается на Хайдара.
- Всё, «Жертва», конец тебе! – кричит он. 
- С тобой рядом работать окружающим становится не безопасно! Лучше будет, если я тебя сам вот этими руками придушу!
- Так, пошли все на хрен отсюдова!!! - взрывается тётя Валя. - У меня голова раскалывается, а вы ещё здесь свои разборки закатываете! Выматывайтесь вон! И чтоб я сегодня вас больше здесь не видела! А спирта больше нет! Так и передай Ахмату! – кричала она вдогонку несчастному Лёне.
 - А этому придурку «Жертве», вообще сюда вход запрещён в целях безопасности государственного имущества.
Мы все дружно, как по команде, высыпали на улицу, где разборки продолжились с новой страстью и накалом. В процессе крика и визга, издаваемого трудящимися массами, Хайдарка, всё время, то отбегал в сторону, то прятался за Лёню от наседающего Прочуханова. Не сдавая своих позиций, он не отказывался от намерения, во чтобы то ни стало, заполучить ракетницы со склада. При этом чувство самосохранения и желание получить ракетницы любым путём, боролись в нём, как два разъярённых тигра. Что же произошло…!?
Работая на самолёте ЯК-40 Хайдар опять наступает на те же грабли, он закоротил электроцепь, только на этот раз не самоликвидации ответчика, а отстрела сигнальных ракет. На первых сериях самолетов типа ЯК-40 и АН-24 в носовой части, с левой стороны кабины пилотов, на фюзеляже, были предусмотрены ракетницы с тремя сигнальными ракетами «красный», «жёлтый» и «белый». Это было сделано на тот случай, если вдруг придётся в любое время суток подавать какие-либо аварийные сигналы ответственным за это дело товарищам. Вот их то «Жертва» и отстрелил. Как только, опытная в этом деле, рука Хайдарки закоротила контакты, ракеты тут же стали
выстреливаться с интервалом в одну секунду, оглашая окрестности аэродрома грохотом артиллерийских орудий и обдавая сизым дымом всех трудящихся смены.
Две ракеты благополучно отстрелились. Они раза три отрикошетив от бетонного покрытия стоянки, врезались в бетонный забор, стоявший метрах в тридцати от левого борта самолёта. При этом обдав окрестности ярким снопом из искр, пламени и цветного дыма. А вот траектория третьей резко изменилась, когда она, ударившись о бетонную стоянку отрикошетила и столкнувшись об стоявшую на её пути стремянку, поменяла направление своего полёта на 90 градусов. Она, подпрыгивая, стремглав полетела в сторону общественного туалета, из которого как раз и выходил заметно облегчившийся Прочуханов. Заряд огненной смеси, пролетел каким-то чудом у Прочуханова между ног, слегка опалив его рабочие штаны. После чего, она ударилась об деревянный забор туалета со стороны мужской половины, сделав на нём тёмную отметину в виде вопросительного знака. Затем она рассыпалась искрами и благополучно затухла, поистратив всю свою энергию светосигнального изделия.
Вот это событие и стало если не последней каплей, то предпоследней, уж точно, в дальнейшей судьбе горе-специалиста-авиатора. Так как Хайдар и после этого продолжал удивлять народ своей неподражаемой простотой жанра.

Интересные истории пишет мой коллега, вчера вспомнил, по этому тег не моё.. Далее от автора.

Глава первая Крылатые фразы и клички

Виктор Мотыгин.

Глава первая

Когда в далёком 1975 году, я совсем юный и зелёный, как гусиное говно, пришёл работать в ташкентское АТБ (авиационная техническая база), то не представлял себе, что это надолго, проще говоря, навсегда.
Встретил нас, четырёх выпускников Криворожского авиационного училища ГА, трудовой коллектив цеха, что называется с распростёртыми объятиями.
-Сыш, друг, ты пришёл к нам в смену, и будешь жить по нашим правилам, – обратился ко мне первым подошедший инженер смены Хайдар.
«Сыш, друг» ,- надо было понимать, как: «слышишь, друг». Хайдар эту фразу говорил скороговоркой. Вот эта ; то скороговорка и стала первой крылатой фразой, которую мы использовали всегда, когда обращались друг к другу. Видок у Хайдара был несколько нелепый и слегка странноватый, чем он и вызвал у нас неподдельный интерес к своей персоне.
Начальник смены Андрей Константинович Ильюшкин записал нас всех в «амбарную книгу» – это список личного состава смены, а в журнале разборов, сделал запись о том, что смена пополнилась молодыми специалистами.
В смене Андрея, так мы его все называли, работал и мой старый товарищ Андрюша Пономарёв. С Андреем я не только был ранее знаком, но и учился вместе с ним в Криворожском училище ГА и, вообще, с ним я был знаком со школы. Андрюха был старше меня на год, поэтому окончил училище на год раньше и в смене уже был свой парень.
- «Сыш, друг», шагай отсюда, без тебя разберемся, - сказал Андрюха, отодвигая Хайдара в сторону.
- Сыш, друг, вот ты какой оказывается, а? Я ведь только хотел познакомиться, - обиженно запричитал Хайдар.
- Иди, иди, «Жертва»,- сказал Андрей.
- Почему «жертва»? - спросил я.
- А потому! - и Андрей рассказал мне историю, после которой Хайдарку стали величать «Жертвой».
Годом раньше Хайдар в обеденный перерыв, по каким-то своим делам, пошёл в Авиагородок и, когда он стал переходить дорогу в районе дома №1, его сбил экипажный автобус. Естественно, как и бывает в таких случаях, собралась вокруг места события большая толпа зевак. Все люди охали, давали глупые и ненужные советы. Одни кричали, что нужно вызвать милицию, другие скорую помощь, а третьи так вообще труповозку. Короче, пока народ неиствовал в догадках, что же делать, продавщица газированной воды тётя Соня по каким-то своим, неведомым для окружающих каналам связи вызвала и скорую, и милицию, и труповозку заодно.
Первыми, как и положено прибыла милиция и сделала заявление, что смотреть вам граждане тут совершенно не на что, дело предельно ясное – водителя в КПЗ, а труп в морг. Вторыми прибыли на место происшествия, как ни странно, ни скорая помощь, а работники морга на труповозке, как раз в тот момент, когда работники милиции сделали своё сенсационное заявление о дальнейшем алгоритме действий. Приняв слова милиции за отданный им приказ, они ловко и умело упаковали бренное тело Хайдара в полиэтиленовый саркофаг и увезли в морг ТАШМИ.
Скорая приехала, когда всё интересное уже закончилось – зеваки разошлись, милиция, сделав все необходимые замеры, уехала с горемыкой шофёром, а тётя Соня привычно торговала своей газировкой. На глупый и неуместный вопрос медиков, где же пострадавший? после недолгого замешательства, торговцы цветами сказали, что пострадавший уже уехал.
- Как уехал, с ним что, ничего страшного не случилось? - поинтересовался врач.
- Случилось, он в морг поехал, – печально ответили торговцы цветами c сильным узбекским акцентом.
- А кто же констатировал смерть?
- Милисияси, нашальник сказал: «Жупур - в КПЗ, а труп - в морг».
- Так пострадавший погиб на месте? ; спросили медики.
- Сапсем погип – мозги в кулёк собираль, подмишка клаль, потом всё уместе в шорний пакет завернуль, и морг поехал. Всё, дохтур, ехай домой, чай пить. Тут делать тебе уже нечего, - отвечали торговцы цветами.
Проникнувшись чувством выполненного долга, медики собрали свои манатки и уехали восвояси, как говорится, не солоно хлебавши.
Тем временем тело Хайдара благополучно было доставлено в морг Ташкентского медицинского института. Его аккуратно уложили на мраморный стол в ряд со всеми уже имеющимися там ранее прибывшими трупами. Заботливые руки доктора по мертвым телам прикрепили к большому пальцу ноги номерок и оставили тело до утра, мол, всё равно спешить некуда.
Утром, когда в медицинском институте начались занятия, и профессор вёл студентов к объектам их практики, то есть к трупам, для того, чтобы научить их правильно и ловко работать скальпелем, то естественно, профессору хотелось, чтобы труп был желательно посвежее и, желательно, безымянный. Заметив в дальнем углу свежее тело несчастного Хайдара, он увлёк всю группу за собой в тайной надежде отрезать ему что-нибудь скучное и не нужное. Подойдя к столу, где отдыхала наша жертва, профессор привычным движением руки взял ногу за голеностоп и пощупал пульс…
- Боже! Что творится-то в медицине! - воскликнул учёный муж. - Этого немедленно в реанимацию, его мы ещё можем спасти!
Так Хайдар, благодаря опытной руке профессора остался жив и, что немаловажно, абсолютно цел. Получив в ДТП тяжелейшее сотрясение мозга, перелом руки и ключицы, через три месяца упорного лечения Хайдар появился на работе.
С тех пор, в разговорах вместо того, чтобы называть его по имени, все говорили просто  «Жертва». Жертва ДТП и обстоятельств! Время показало, что это был не единственный случай неумышленного членовредительства самого себя со стороны Хайдара. Всё что происходило с этим человеком, было настолько невероятным, нелепым и удивительным, что просто трудно в это поверить.

Он дважды протыкал контровочной проволокой себе глаз, причём с интервалом в полгода, чуть не подавился в столовой, шашлыком, разряжал пожарные баллоны в гондолах двигателей на ИЛ-18, а однажды …
Работая авиатехником по радиооборудованию самолётов ИЛ-18 в цехе периодического технического обслуживания, меня и моих молодых товарищей по цеху, время от времени отправляли работать на авральные участки. В цеху были ещё участки ЯК-40 и АН-24 и временами, из-за нехватки людей, образовывались прорехи в обслуживании самолётов. Вот эти то прорехи и затыкали молодыми специалистами, либо штрафниками коими и являлись работники типа «Жертвы».
Хайдар был прикомандирован на ЯК-40 в бригаду прибористов на усиление, так сказать, а я и Андрюша Пономарёв в бригаду радистов. Техник по радио оборудованию Юрик Байденко распределил между нами работу. Сам он, как «секретчик» – авиатехник, с допуском обслуживания самолётного ответчика «020», занялся заменой приемо-передающего блока №5, который располагался под носовым обтекателем самолёта, за антенной радиолокатора.
Наша жертва Хайдар работал в кабине пилотов со стороны КВС (Командира Воздушного Судна). И, как всегда, устанавливая агрегат пытался больно уколоть себя в глаз контровочной проволокой. В то время, когда Юра закончил работу и уже вставил ключи в замок дверей контейнера изделия «020» с мирным намерением закрыть его, Хайдар, вместо того, чтобы угодить, как всегда, себе контровочной проволокой в глаз, тупо и решительно закоротил ею клемму кнопки «Взрыв». Взрыв пиропатрона, уничтожающий секретную плату ответчика «020», раздался незамедлительно.
Хайдар так сразу и не понял, отчего это вдруг содрогнулись небеса, и запахло как-то странно гарью. Зато Юрик всё понял сразу, когда ещё незакрытые дверцы контейнера с грохотом распахнулись и больно стукнули его по лицу. С разбитыми губами он спрыгнул со стремянки, размахивая не маленькими кулаками и с криками вождя индейцев: «Я этому «Жертве» сейчас глаз на жопу натяну!» (или он просто хотел снять с Хайдара скальп, я сейчас уже этого не помню), Юра бросился в кабину пилотов с прямой целью свершить правосудие по-индейски. От неминуемой расправы, Хайдара спасло лишь чудо!
А чудо выражалось в том, что Хайдар почуяв неладное, как только до него донеслись обрывки фраз: «…жертве…глаз на жопу…», он тут же понял, что это про него! Он мигом, как на учениях, выбросил своё тучное тело в открытую правую аварийную дверь и позорно сбежал с места преступления. Пока Юрок пробивался в пилотскую, «Жертва» успел уже отбежать от
опасной зоны на приличное расстояние, чтобы пораскинуть мозгами, что же произошло? Надо было дать время на то, чтобы грозный «Ёрик» (ой, ; Юрик!) отдохнул и успокоился.
- Где эта жирная скотина …! - кричал Юра.
- Сыш, друг, ты чего такой нервный? Ты успокойся! Давай поговорим…, - жалобно причитал Хайдар, всё ещё не понимая, что же произошло.
«Жертва» стоял в метрах тридцати от самолёта, зная, что Юрик спортсмен и очень даже запросто может его догнать, если стоять ближе.
- Сыш, друг, давай, расскажи, чего случилось? Ты на меня обиделся что ли? - определял себя голосом Хайдар, стоя на безопасном расстоянии.
Юрик заметил, что Хайдар стоит далековато и бурчал себе под нос: «Сейчас…, сейчас я тебе всё расскажу и всё покажу…»
- Иди сюда, Хайдарушка, у меня для тебя конфетка есть, любишь, небось, сладкое-то? - слащавым голосом Юрик попытался пошутить сквозь боль и обиду нанесённой ему незадачливой «Жертвой».
Вся смена отвлеклась от своих дел и с любопытством поглядывала на то, как развиваются события, а некоторые, озвучивая свои мысли в слух, говорили, что если это действительно Хайдарка подорвал Юрика, то Юрику следует от души надавать Хайдарке по шее. Но кровавой мести не произошло по причине того, что на шум, из вагончика в котором располагалось сменное начальство, вышел начальник смены Ибрагимов Ахмат-ака…
- Чего шумим! Чего не работаем! И почему, так сильно пахнет гарью!?? Байденко, что у тебя с губами сейчас происходит, я не понимаю?! - спросил Ахмат-ака.
- Ахмат! Этот придурок, что-то натворил и взорвал ответчик! – кричал Юрик.
- Сыш, друг, я ничего не взрывал! Оно само..., - голосил издалека Хайдар.
- Так, всё, тихо, давайте заткнитесь все! - повысил голос Ахмат-ака.
- Ещё такого позора на нашу смену не хватало, чтобы какой-то болван взорвал самолётный ответчик!
Прибежал на шум и инженер смены по АиРЭО (авиационное и радиоэлектронное оборудование) Хабибулин.
- Уй, щёрт побери, всем жопу порвут! Изделие взорвали! - запричитал он.
- Так, тихо, я сказал! Разорались тут! – стал выходить из себя Ахмат-ака.  - Сейчас проведём внутреннее расследование, не привлекая к себе внимания посторонних, и виноватого натянем по самые уши, потом думать будем, как смену из говна вытянуть, - сказал Ахмат-ака.
Все замерли в ожидании развязки, но Ахмат-ака опять прикрикнул: «Я же сказал, не привлекайте внимания посторонних и продолжайте работу, как ни в чём не бывало, или вы премиальных лишиться хотите…?!»
Работа закипела в прежнем ритме, а начальник, два инженера смены Хабибулин и Шарафулин, а также два виновника торжества вошли в вагончик для выявления причины, по которой был бесславно взорван блок №5 изделия «020» самолётного ответчика, кричащего всем дозорным локаторам и системам ПВО: «Я - свой! … Я - свой!»

Ранним утром полосу озарил слепящий свет от искр несущегося межконтинентального лайнера по бетону где-то на востоке с толпой пассажиров на борту.
Нет цели проливать негатив на свет авиации, но иногда случается и такое. Пилоты тоже люди и иногда допускают ошибки как и все, просто иногда происходит неприятное стечение обстоятельств..

И так поехали!
Дело было так.. На взлете у товарища КоПайлота открылась форточка.. с кем не бывает - зазевались.. Командир принял решение на прерванный взлет. Экстренное торможение - лица пассажиров болят, ноги трясутся..
Стандартная процедура которую пилоты выполняют на ура.
Но по правилам, лётчики обязаны вернуться на стоянку для детального осмотра конструкций на отсутствие повреждений и чрезмерного нагрева тормозов.
Решили что все в порядке, запросили повторный взлет, и с улыбкой отправились домой.
Но что-то пошло не так..
В полете тормоза разогрели шины, выплавив предохранители. Шины сдулись. Посадка была неожиданной. Слава богу все целы.
Никто не пострадал кроме стойки.

Ведётся расследование..
Итог
Лётчикам быть предусмотрительнее!
Пассажирам не ссать! Как говорит мой Великий Учитель: " У нормальных пацанов всегда все нормально".
Всем любви и мягких посадок!